И числе упанишад йоги

О ЖАНРЕ

У тантры есть совершенно поразительная способность воспринимать, впитывать, преобразовывать или, по крайней мере, терпеть, казалось бы, противоположные явления жизни или учения. Внутри любой религии можно обнаружить тантрийские течения и школы, и, несмотря на идейное противостояние индуизма и буддизма, есть тантризм индуистский и буддистский и есть йога классическая, буддийская, джайнистская и тантрийская. И Веды, по-видимому, оказались в свое время неким центром кристаллизации, вокруг которого собирались различные (в том числе и тантрийские) мировоззрения, образовав современный индуизм.

Особенность индийской культуры — непрерывная преемственность от древних авторитетов, и любое учение, даже неортодоксальное, стремилось обосновать свое существование ссылками на Веды или, пусть и невольно, использовать язык, стиль и формы изложения теоретических и практических вопросов, освященные Ведами. Почти всякая мало-мальски крупная секта или философская школа создавала по образцу ведийских гимнов молитвенные и поэтические произведения: стотры, сту-ти, по образцу брахман — различные комментарии на считающиеся основополагающими произведения и особенно часто по образцу ведийских упанишад — собственные, форма которых осталась весьма удобной для выражения и распространения религиозных и философских идей, которые сопровождались частой ссылкой: «Кто ведает это — сведущ в Веде».

Традиционное толкование делит слово упаншиада на три части: sad — «сидеть», ира — «рядом» и т — «направлять», «учить», и в целом слово означает приглашение учителя ученику выслушать наставление о высшей истине. По обычаю, ученик удостаивался получить высшее обобщающее знание, только выучив четыре Веды, узнав содержание и смысл обрядов и пройдя через какое-то подвижничество. Считалось, что лишь тогда он становился способным его воспринять. В признании необходимости отречения — еще одно сходство ведийской религии и йоги.

Упанишады многими индийскими и западными мыслителями признаются обобщением и сутью ведийской мудрости. Так как упанишады составляли заключительную, завершающую часть Вед, они назывались («конец Вед»), что и дало имя учению, для которого упанишады стали одним из трех главных источников.

Из традиционного, почти легендарного числа упанишад — 1180 — наиболее авторитетны 10-15, а несомненно относящимися к Ведам считаются пять (по другому мнению — 11) прокомментированных Шанкара-чарьей или с приписываемыми ему комментариями.

Сила этого благоговения перед упанишадами затронула даже боровшиеся с «язычеством» и «идолопоклонством» индуизма религии. Например, в XVI в. по повелению могольского императора Акбара, старавшегося сблизить ислам и индуизм, была составлена Алла уп.

На сегодняшний день в индуизме признаются соответствующими его духу 108 упанишад, составляющие собрание (буквально «жемчужина» или «жемчужное ожерелье», а обертонально — «освобождающее»), принадлежащее, видимо, к достаточно поздней южноиндийской традиции.

Упанишады как жанр философии и литературы оказались наиболее близки и к возможностям современного научного понимания и истолкования. Не зря среди источников индийской культуры именно упанишадам исследователи уделяют наибольшее внимание.

Уже в середине XIX в. Макс Мюллер насчитывал 149 упанишад, а А. Вебер - 235, после чего индологи перестали подсчитывать количественные показатели произведений этого жанра, сойдясь на том, что точное их число установить вряд ли возможно, но оно значительно превосходит две сотни.³² Но из этого огромного числа текстов западные ученые переводили и исследовали, главным образом, все те же ведийские и близкие к ним по времени упанишады. К более поздним отношение было несколько пренебрежительное, как к не имеющим особой ценности текстам вырожденной традиции. При этом как-то упускалось, что традиция потому-то и традиция, что она живет и продолжается, пусть и не в совершенных классических образцах. А так как религиозная и философская жизнь в Индии не прекращается, количество упанишад не ограничено верхним пределом, могут быть найдены древние упанишады и составляться новые, хотя последние и будут в традиции считаться «искусственными» или «сектантскими».

Мирча Элиаде считал относящимися к йоге девять упанишад, а, например, Н. Субрахманьям и Ж. Варенн -20,³³но их число может быть и увеличено, ибо во многих упанишадах «лесного» характера или так называемых санъяса упанишадах есть изложения приемов йоги. Кроме того, даже в тех упанишадах, где трудно усмотреть описание техник йоги, имеются намеки на ее приемы, или главный образ, который служит для сосредоточения, или описание конечного состояния достигшего (например, Кайвалья уп., Ниларудра уп. и др.). Большинство из них входит в число традиционно причисляемых к Атхарваведе 31 упанишады, среди которых такие известные, как Мандукъя, Мундака, Прашна.

Время создания переводимых здесь упанишад установить довольно трудно, но, судя по языку, весьма значительно отличающемуся от ведийского, большинство из них относится к «поздним», хотя по европейским меркам их возраст достаточно почтенен и может лежать в пределах от начала нашей эры до позднего средневековья. Исходным источником или образцом многих из «поздних» упанишад считают две: Ишавасью и Майт-райани, или Майтри уп. Однако сами учения, оформленные этими текстами, могут уходить еще дальше в прошлое, ибо для индийской культуры характерно продолжительное дописьменное существование священных, или причисляющих себя к таковым, учений. Не удивительно поэтому, что в упанишадах, как и в других текстах йоги и тантры (например, Шива самхита, Гхеран-да самхита, Хатха йога прадипика, Шатчакра ниру-пана и др.), встречаются одинаковые или почти одинаковые отрывки, что может указывать на общий источник. И этот источник — не какой-то один текст, но единство идей, их словесных выражений и средств их осуществления.

Дата добавления: 2014-12-23