Ж.-П. Сартр: Человек как существо чьё существование предшествует сущности

Вопросы

1. Как в марксистской философии понимается природа и сущность человеческого сознания?

2. Какова, согласно марксизму, связь человека с природой? В каком отношении к природе находится человек?

3. В чём состоит существенное отличие человеческой деятельности от поведения животных?

4. Как в марксизме понимается общественная сущность человека?

5. К. Маркс утверждает, что «язык возникает лишь из потребности». Согласны ли Вы с этим утверждением? Замечание. Ведь в таком случае можно рассуждать и так: у меня есть потребность летать, значит рано или поздно у меня вырастут крылья. Не напоминают ли Вам рассуждения Маркса идею Ж.-Б. Ламарка о том, что одним из факторов биологической эволюции является стремление живых организмов к совершенству?

Прочитайте следующий текст и ответьте на прилагаемые к нему вопросы.

В XX веке в философии экзистенциализма проблема человека была осознана в связи с проблемой выбора и ответственности за свои поступки. Самой главной идеей в экзистенциализме является представление о человеке не как о готовой, неизменной сущности, а как о процессе или проекте, который никогда не является завершенным. Согласно экзистенциализму сущность человека определяется тем, что он делает. Причем под «деланием» понимается не, просто работа – ежедневная рутинная деятельность – а скорее те жизненно важные, порой критические ситуации, в которых человек оказывается и в которых он должен принимать всегда единственное решение, о котором, возможно, в будущем придется и пожалеть, но изменить и тем более отменить которое он уже никогда не сможет. Такой выбор – в предельном случае – может привести к несмываемому позору, к нравственной и даже физической деградации, а может, наоборот, возвысить человека, сделать его другим, лучшим, как в глазах других людей, так и в собственных.

Именно в связи с такими проблемами размышляет о человеке французский философ ЖАН-ПОЛЬ САРТР (1905 – 1980) в работе «Экзистенциализм – это гуманизм».

«Что это означает «существование предшествует сущности»? Это означает, что человек сначала существует, встречается, появляется в мире, и только потом он определяется. Он не стремится оставаться чем-то окончательно установившимся, а находится в абсолютном движении становления.

Для экзистенциалиста человек потому не поддаётся определению, что первоначально ничего собой не представляет. Человеком он становится лишь впоследствии, причём таким человеком, каким он сделает себя сам. Таким образом, нет никакой природы человека, как нет и бога, который бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. И поскольку он представляет себя уже после того, как начинает существовать, и проявляет волю уже после того, как начинает существовать, то он есть лишь то, что сам из себя делает. …Человек – это прежде всего проект, который переживается субъективно. …Ничто не существует до этого проекта, нет ничего на умопостигаемом небе, и человек станет таким, каков его проект бытия. …Но если существование действительно предшествует сущности, то человек ответственен за то, что он есть. Таким образом, первым делом экзистенциализм отдаёт каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование.

Но когда мы говорим, что человек ответственен, то это не означает, что он ответственен только за свою индивидуальность. Он отвечает за всех людей. …Действительно, нет ни одного нашего действия, которое, создавая из нас человека, каким мы хотели бы быть, не создавало бы в то же время образ человека, каким он, по нашим представлениям, должен быть. Выбрать себя так или иначе означает одновременно утверждать ценность того, что мы выбираем, так как мы ни в коем случае не можем выбирать зло. То, что мы выбираем, – всегда благо. Но ничто не может быть благом для нас, не являясь благом для всех. …Если мы хотим существовать, творя одновременно наш образ, то этот образ значим для всей нашей эпохи в целом. Таким образом, наша ответственность гораздо больше, чем мы могли бы предполагать, так как распространяется на все человечество. …Выбирая себя, я выбираю человека вообще.

Достоевский как-то писал, что «если бога нет, то всё дозволено». Это – исходный пункт экзистенциализма. В самом деле, всё дозволено, если бога не существует, а потому человек заброшен, ему не на что опереться ни в себе, ни вовне. Прежде всего, у него нет оправданий. Действительно, если существование предшествует сущности, то ссылкой на раз навсегда данную человеческую природу ничего нельзя объяснить. Иначе говоря, нет детерминизма, человек свободен, человек – это свобода.

С другой стороны, если бога нет, мы не имеем перед собой никаких моральных ценностей или предписаний, которые оправдывали бы наши поступки. Таким образом, ни за собой, ни перед собой – в светлом царстве ценностей – у нас не имеется ни оправданий, ни извинений. Мы одиноки, и нам нет извинений. Это и есть то, что я выражаю словами: человек осуждён быть свободным. Осуждён, потому что не сам себя создал, и всё-таки свободен, потому что, однажды брошенный в мир, отвечает за всё, что делает. Экзистенциалист не верит во всесилие страсти. Он никогда не станет утверждать, что благородная страсть – это всесокрушающий поток, который неумолимо толкает человека на совершение определённых поступков и потому может служить извинением. Он полагает, что человек ответственен за свои страсти. Экзистенциалист не считает также, что человек может получить на Земле помощь в виде какого-то знака, данного ему как ориентир. По его мнению, человек сам расшифровывает знамения, причём так, как ему вздумается. Он считает, следовательно, что человек, не имея никакой поддержки и помощи, осуждён всякий раз изобретать человека…

Реальность – в действии. …Человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет. Он представляет собой, следовательно, не что иное, как совокупность своих поступков, не что иное, как собственную жизнь. …Это может показаться жестоким для тех, кто не преуспел в жизни. Но, с другой стороны, надо, чтобы люди поняли, что в счёт идёт только реальность, что мечты, ожидания и надежды позволяют определить человека лишь как обманчивый сон, как рухнувшие надежды, как напрасные ожидания, то есть определить его отрицательно, а не положительно....Экзистенциалист полагает, что трус ответственен за собственную трусость. Он таков не вследствие своей физиологической организации, но потому, что сам сделал себя трусом своими поступками…

Наша теория – единственная теория, придающая человеку достоинство, единственная теория, которая не делает из него объект. Всякий материализм ведёт к рассмотрению людей, в том числе и себя самого, как предметов, т.е. как совокупности определённых реакций, ничем не отличающейся от совокупности тех качеств и явлений, которые образуют стол, стул или камень. Что же касается нас, то мы именно и хотим создать царство человека как совокупность ценностей, отличную от материального царства. Но субъективность, постигаемая как истина, не является строго индивидуальной субъективностью, поскольку … человек открывает не только самого себя, но и других людей. …Мы постигаем себя перед лицом другого, и другой так же достоверен для нас, как мы сами. Таким образом, человек, постигающий себя, … непосредственно обнаруживает вместе с тем и всех других, и притом – как условие своего собственного существования. Он отдаёт себе отчет в том, что не может быть каким-нибудь (в том смысле, в каком про человека говорят, что он остроумен, зол или ревнив), если только другие не признают его таковым. Чтобы получить какую-либо истину о себе, я должен пройти через другого. Другой необходим для моего существования, так же, впрочем, как и для моего самопознания. При этих условиях обнаружение моего внутреннего мира открывает мне в то же время и другого, как стоящую передо мной свободу, которая мыслит и желает «за» или «против» меня. Таким образом, открывается целый мир, который мы называем интерсубъективностью. В этом мире человек и решает, чем является он и чем являются другие.

Кроме того, если невозможно найти универсальную сущность, которая была бы человеческой природой, то всё же существует некая общность условий человеческого существования, т.е. совокупность априорных пределов, которые очерчивают фундаментальную ситуацию человека в универсуме. Исторические ситуации меняются: человек может родиться рабом в языческом обществе, феодальным сеньором или пролетарием. Не изменяется лишь необходимость для него быть в мире, быть в нём за работой, быть в нём среди других и быть в нём смертным. Пределы… имеют объективную и субъективную стороны. Объективны они потому, что встречаются повсюду и повсюду могут быть опознаны. Субъективны потому, что переживаемы, они ничего не представляют собой, если не пережиты человеком, который свободно определяет себя в своём существовании по отношению к ним. И хотя проекты могут быть различными, ни один мне не чужд, потому что все они представляют собой попытку преодолеть пределы, или раздвинуть их, или не признать их, или приспособиться к ним. Следовательно, всякий проект, каким бы индивидуальным он ни был, обладает универсальной значимостью. …Любой проект универсален в том смысле, что понятен каждому. Это не означает, что данный проект определяет человека раз навсегда, а только то, что он может быть воспроизведён. …В этом смысле мы можем говорить о всеобщности человека, которая, однако, не дана заранее, но постоянно созидается. Выбирая себя, я созидаю всеобщее. Я созидаю его, понимая проект любого другого человека, к какой бы эпохе он не принадлежал.

…Мы напоминаем человеку, что нет другого законодателя, кроме него самого, в заброшенности он будет решать свою судьбу; … мы показываем, что реализовать себя по-человечески человек может не путём погружения в самого себя, но в поиске цели вовне, которой может быть освобождение или еще какое-нибудь конкретное самоосуществление».

Сартр Ж.П. Экзистенциализм – это гуманизм // Сумерки богов. – М., 1989. С. 319-344

Дата добавления: 2014-12-27