Нефтекорекситовая пена, сгустки и пятна нефти на пляжах

Чарльз Тэйлор (Charles Taylor), залив Сент-Луиса. 15 лет проработал специалистом по холодильным установкам и кондиционированию воздуха. Живет в одном квартале от пляжа Бэй Сент-Луис.

Проблемы со здоровьем начались в июне 2010-го. Первой на полтора месяца пришла хроническая кровавая диарея. Под конец этого периода Чарльз едва мог ходить. После посещения гастроэнтеролога его поместили в больницу с подозрением на обезвоживание и анемию. Ему ввели несколько пакетов жидкости и в конце дня отпустили домой. Дома он потерял сознание. (Врачи предположили, что к нему спустя больше 20 лет вернулось хроническое желудочно-кишечное заболевание.) Есть морепродукты он перестал в августе 2010-го, хотя очень любит их. После них его выворачивало, и казалось, что в квартире стойкий запах бензоколонки. Со временем проблемы с желудком немного отступили, и он дважды пытался начать есть живность из Залива, но у него каждый раз начинались желудочные спазмы и 4-5-дневная кровавая диарея. Если он воздерживался от морепродуктов и не выходил в море, крови не было.

Радужные пятна и химическая пена на побережье; сентябрь 2011 года

А на пляже – радужные пятна и пена, которые покрывают некогда белоснежные пески (видео с отм. 7:30, а также здесь; съемка сделана 6-20 сентября 2011 года). Из-за того, что недалеко в Заливе расположен остров, волны на берегу обычно не большие, и нет условий для пенистых волн. И её столько, будто был какой-то ураган. Обычная морская пена белая, и она быстро исчезает, но эта пена стелется по всему берегу, высыхает, образует хрустящие отложения, и разносится ветром по берегу. Такой пены никогда раньше не было; она появилась после того, как ВР начала распылять корексит, – подчёркивает Чарльз.

Трактор, закатывающий оранжевую нефть в песок на пляже; сентябрь 2011 года.

К католическому Рождеству 2010-го у него развился бронхит, который в январе дал о себе знать в виде пневмонии. После излечения от пневмонии Чарльз трижды заболевал ей опять. Неделю он был здоров, ходил на работу, после чего воспаление лёгких внезапно возвращалось, и он на две недели уходил на больничный. В итоге работодатели уволили его. С тех пор Тэйлора терзают головные боли, от которых не спасают никакие обезболивающие. Приходится сидеть в темноте с ощущением, что голова вот-вот взорвётся, как динамит. В этом состоянии нарушается координация, Чарльз спотыкается, натыкается на предметы. Периодические поражения кожи длятся месяцами, но они не похожи на чесотку; кожа просто отпадает. Во рту появляются болячки и ранки.

Пропадают воспоминания о событиях, и жене то и дело приходится напоминать ему о произошедшем. Иногда ему трудно разговаривать, трудно собирать слова в предложения; ход мыслей прерывается, и он не может вспомнить, о чём только что говорил. В период видеосъёмки он признаётся, что его мучают головные боли и жестокая, очень болезненная диарея. Это настолько больно, говорит Чарльз, что это невозможно описать.

«Я бы хотел», – говорит Тэйлор, – «чтобы сюда приехал какой-нибудь независимый учёный, никак не связанный с деньгами ВР и провёл открытое расследование того, что здесь творится. Нужно сказать людям, что здесь происходит сейчас, а не шушукаться, и не думать, какие будут последствия, если все узнают правду. После тропического шторма Ли повсюду на берегу была нефть. Она отсвечивала цветами радуги; в большом количестве имела оранжевый цвет, и её выносило на берег полосками. Так она и оставалась на берегу несколько дней подряд. Телевизионщики «Аль-Джазиры» приезжали и снимали её. Потом они пригнали технику и закатали эти нефтяные пятна в песок. Но оранжевые полосы и небольшие сгустки нефти там до сих пор есть. И ведь те, кто не знает об этом придут сюда сами и приведут своих детей. Вот я и хожу с камерой и снимаю это, хотя это и вредит моему здоровью. Ведь кто-то же должен это делать», – заканчивает свой рассказ Тэйлор.

Дата добавления: 2015-03-29