Есть ли выход?

С учетом всего вышесказанного становится неудивительным, что статьи генетиков даже по внешнему виду зачастую больше похожи на произвольное жонглирование цифрами, нежели на строгое научное исследование. И возникает целый ряд вполне естественных вопросов.

Можно ли в такой ситуации полагаться на выводы генетиков?.. Если можно, то в какой степени – до каких временных рубежей и с какой погрешностью?.. И можно ли как-то уменьшить погрешность и расширить временные рамки корректного применения метода «молекулярных часов»?..

Как и в любом другом эмпирическом исследовании, многое упирается в наличие достоверных и проверяемых исходных данных. И тут попытки генетиков улучшить ситуацию можно разделить на два разных варианта.

Первый вариант – повышение достоверности исходных данных достигается использованием для определения скорости хода «молекулярных часов» результатов секвенирования ДНК современных людей. В этом случае исследователи пытаются напрямую измерить скорость накопления мутаций, например, сравнивая ДНК в парах отец-сын у сотен, а то и тысяч таких пар. Также имеют место исследования родственников – потомков какого-то конкретного человека с известным временем жизни. Подобные исследования получили широкое распространение в конце ХХ и начале нынешнего века.

Казалось бы – достоверней данных не найти. Но тут есть две серьезные проблемы.

Во-первых, человек не живет все время с одними и теми же фиксированными последовательностями нуклеотидов в ДНК – мутации накапливаются по ходу его жизни. Какие-то из мутаций передаются его потомкам при их зачатии, а какие-то он накапливает уже после этой передачи. При этом прижизненное накопление мутаций, как выясняется, является не столь уж малым. Например, в исследовании 2009 года, которое осуществлял коллектив из 16 ученых из Великобритании и Китая под руководством Я Ли Сюэ, проводилось сравнение ДНК двух членов китайской семьи, которая живет в одной и той же деревне уже несколько столетий. Ученые взяли для анализа генетический материал у двух мужчин, чей общий предок, отделенный от современников 13 поколениями, жил в XVIII веке. И из всех обнаруженных ими различий в структуре ДНК исследователи отнесли аж две трети к мутациям, возникшим уже в клетках этих мужчин в результате их жизнедеятельности, и только оставшаяся треть была отнесена в категорию «подлинных» мутаций!..

Ясно, что такая ситуация уже создает благодатную почву для серьезных ошибок – как объективных, так и субъективных. А ошибки в определении числа «подлинных» мутаций выливаются непосредственно в ошибки вычисляемой таким образом скорости хода «молекулярных часов».

А во-вторых, прямое измерение скорости накопления мутаций – вещь, конечно, хорошая, но использование ее значения, измеренного для современных людей, при датировании событий сколь-нибудь серьезно отдаленного прошлого может давать очень большие ошибки. Такой прием у математиков называется экстраполяцией, а экстраполяция («продление» функции за пределы диапазона, где эта функция известна) – вещь очень капризная, и использовать ее надо очень аккуратно. Она применима лишь тогда, когда за пределами известного диапазона функция если и изменяет свое поведение, то не сильно. Для случая же «молекулярных часов» это означает, что скорость их хода на протяжении всего рассматриваемого диапазона времени должна быть постоянной или меняться очень незначительно. И уж тем более не должна иметь каких-то резких скачков, как это допускает теория «прерывистого равновесия».

Рис. 157. Экстраполяция может приводить к большим ошибкам

Второй вариант повышения эффективности работы «молекулярных часов» сводится к другому математическому приему, который называется интерполяцией. В этом случае изначально берется большой диапазон времени, для которого определяется некая средняя скорость накопления мутаций, а в дальнейшем полученное значение скорости используется для датирования событий внутри этого диапазона. Этот метод вполне работоспособен, если скорость хода «молекулярных часов» меняется не слишком сильно во всем диапазоне и не испытывает каких-либо серьезных скачков – интерполяция просто «сглаживает» изменения и скачки. Собственно, именно по этому пути и шли генетики с самого начала применения методов «молекулярных часов».

С одним концом такого большого временного диапазона все понятно – это современность. Здесь есть и обширное поле для исследований, и расшифровать (секвенировать) ДНК нужного вида можно достаточно надежно. А как быть с другим концом диапазона, расположенном в прошлом?.. Какую точку на шкале времени нужно взять для того, чтобы свести ошибки к минимуму?..

Как мы уже видели ранее, исследователи брали разные точки и все равно получали серьезные ошибки. Эти ошибки явно указывают на то, что скорость хода «молекулярных часов» вовсе не постоянна, а следовательно брать одну среднюю скорость нельзя. Но ведь (теоретически) можно взять не только крайние точки диапазона, но и некий набор промежуточных точек, для которых определить свое значение скорости накопления мутаций и таким образом получить некую (интерполирующую) функцию. Пусть она и не окажется в этом случае прямой линией, но зато она будет лучше отражать реальное положение дел.

Но это – теоретически. На практике же все сводится опять к вопросу – какие именно точки брать в прошлом (теперь не только крайнюю, но и промежуточные)?..

В публикациях, посвященных генетическим исследованиям и применению метода «молекулярных часов», часто встречается фраза, что для определения скорости мутаций исследователи используют находки с «достоверно установленными датировками». Именно это и определяет начальную точку временного диапазона. Тогда, если мы возьмемся строить некий график изменений во времени скорости хода «молекулярных часов», нам придется добавлять некие дополнительные промежуточные точки, получаемые опять-таки для некоторых находок «достоверно установленного возраста».

Но ведь у нас нет видеозаписей с указателем хронометража для сколь-нибудь серьезно удаленных в прошлое событий. Возможно, когда-нибудь в отдаленном будущем мы сможем изобрести какой-то хроновизор, который позволял бы заглядывать в прошлое. А ныне все неизбежно упирается в имеющиеся методы датирования, о которых мы уже говорили ранее. Ошибки и погрешности этих методов автоматически переходят в ошибки и погрешности «молекулярных часов», не уменьшаясь, а лишь увеличиваясь. И то, что называется «достоверно установленным», на деле таковым вовсе не является…

Рис. 158. Заглянуть в прошлое

На первый взгляд кажется, что чем дальше в прошлое мы отодвинем начальную точку диапазона – тем лучше. Однако в данном случае это оказывается вовсе не так.

Ранее уже упоминалась гипотеза растущей Земли. В рамках этой гипотезы на протяжении последних 250 миллионов лет размеры нашей планеты увеличивались, и увеличивались достаточно серьезно – в целом чуть более, чем в полтора раза (по радиусу). Соответственно, серьезно менялись и условия на планете. Учет этих изменений приводит к необходимости пересмотра всей геохронологической шкалы, а следовательно и «достоверно установленных» датировок палеонтологических находок. И если для периода существования предков человека, оцениваемого ныне всего в 6-7 миллионов лет, коррекция будет относительно небольшой, то для обитателей Земли, живших гораздо раньше, датировки «поплывут» очень сильно. Их возраст может оказаться в несколько раз меньше заявляемого (см. книгу автора «Сенсационная история Земли»). Автоматически столь же сильно изменится и скорость «молекулярных часов» для точек, соответствующих этим древним обитателям. И если уже сейчас имеются случаи, когда показания «молекулярных часов» для дивергенции древних видов превышают в несколько раз датировки палеонтологов, то суммарно для этих случаев придется корректировать «молекулярные часы» почти на порядок!..

Вдобавок, для древних обитателей нашей планеты получить расшифровку ДНК невозможно, поскольку не сохраняется сама ДНК. Поэтому определение скорости мутаций приходится получать не непосредственным подсчетом накопившихся отличий от древней ДНК, а вычислением по структурам ДНК современных потомков древнего вида, которое вынуждено в этом случае опираться на целый ряд дополнительных предположений и допущений. И чем больше таких дополнительных предположений – тем больше возможные ошибки в определении скорости хода «молекулярных часов».

Рис. 159. Выделить ДНК насекомого, застывшего в янтаре, не удается

Если же не удаляться на сотни миллионов лет назад, а ограничиться лишь эволюционным древом предков человека, то влияние расширения Земли можно (в первом приближении) не учитывать. Ситуация кажется несколько лучше. Но это – тоже только на первый взгляд. Ведь, как уже указывалось ранее, для определения возраста находок, относящихся к древним предкам человека, ныне просто нет методов надежного датирования. Уран-торий-свинцовый метод работает лишь на геологических пластах существенно большего возраста. Калий-аргоновый метод не годится для датировки тех слоев осадочного происхождения, в которых обнаруживается подавляющее большинство костных останков предков человека. Радиоуглеродный метод можно считать хоть сколь-нибудь надежным для находок, возраст которых не превышает всего десятка тысяч лет, так что он не годится даже для определения возраста неандертальцев. А все остальные методы датирования так или иначе опираются на перечисленные выше. В итоге практически для всех кандидатов на роль предка человека мы получаем своеобразную «черную дыру» на графике – достоверных точек для настройки «молекулярных часов» здесь получить невозможно. Впрочем, ту же самую «черную дыру» мы имеем даже для ранних Гомо сапиенс…

В результате из всей «человеческой» эволюционной ветви для сколь-нибудь точной настройки «молекулярных часов» нам доступна лишь та часть этой ветви, которая относится ныне антропологами к периоду расселения сапиенсов по планете. Да и то – только последний отрезок этих событий (с учетом реальных погрешностей радиоуглеродного метода) и лишь с большой натяжкой.

Мне пришлось довольно долго искать, что же именно генетики подразумевают под «достоверно датированными» находками, используемыми для настройки «молекулярных часов» периода расселения сапиенсов. В подавляющем большинстве публикаций этот вопрос авторами обходится стороной. В конце концов все же удалось найти статью, в которой указывалось, что такими находками являются… находки на американских континентах, связываемые прежде всего с культурой кловис. И вот тут у меня рухнули последние остатки оптимизма по отношению к «молекулярным часам».

Рис. 160. Наконечники копий культуры кловис возрастом 12 тысяч лет

Дело в том, что когда мы затрагиваем темы, связанные с историей американских континентов, мы попадаем в зону, для которой характерно самое мощное давление со стороны консервативных догматов академической науки. Здесь имеет место самое сильное давление субъективного фактора и самым жесточайшим образом пресекаются даже малейшие сомнения и попытки внести какие-либо коррективы в принятую академическими кругами официальную картину. Между тем как сама картина заселения американских континентов, так и история местных культур не установлена на основе объективных данных, а… просто прописана учеными (преимущественно из США).

Я – не сторонник «теории заговора», но тут термин «принятые датировки», как выясняется, приходится понимать буквально: они действительно принятые в прямом смысле этого слова. Не установленные, не определенные по каким-то деталям или признакам, а именно принятые!..

В это трудно поверить, но это – факт: называемые ныне даты существования индейских культур и цивилизаций – лишь результат откровенного сговора, а не объективных научных исследований.

Например, на протяжении довольно длительного периода в исторической науке были серьезные разногласия по поводу датировок событий и объектов в Мезоамерике. Но в 40-х годах ХХ века было проведено несколько так называемых «круглых столов», на которых ведущие специалисты по истории региона просто договорились между собой о том, как именно они будут датировать известные им артефакты. Постепенно те, кто не согласился с подобным подходом, по тем или иным причинам сошли со сцены, и возмутителей спокойствия не осталось. И с тех пор все новые находки старательно «укладываются» исключительно в прокрустово ложе принятой схемы.

То же, что не вписывается в «утвержденную» картину, просто скрывается. Показательный пример – судьба коллекции шотландского горного инженера Уильяма Невена, который проводил раскопки в долине Мехико в начале XX века. На глубине 9 метров от поверхности он обнаружил следы древней цивилизации с развитой архитектурой, ремеслами и даже письменностью. За время довольно продолжительных раскопок Невеном было собрано порядка 30 тысяч (!!!) артефактов, из которых более двух с половиной тысяч составляли таблички с неизвестной пиктографической письменностью. И вся эта коллекция после смерти Невена в 1937 году исчезла, по сути, в неизвестном направлении (что-то уехало в Нью-Йорк, что-то, по слухам, оказалось в каком-то частном собрании в Мехико, что-то осело в закромах мексиканских музеев). Причина банально проста – подобная цивилизация абсолютно не вписывалась в принятую историками картину прошлого Мезоамерики. И громадная коллекция просто была фактически ими похоронена (почти в буквальном смысле). Если и упоминается где-то сама коллекция, собранная Невеном, то лишь в так называемых неофициальных и «альтернативных» изданиях…

Вот вам размах умалчивания! Тридцать тысяч артефактов!!! Даже в Национальном музее антропологии и истории в Мехико на обозрение туристов ныне выставлено меньше экспонатов!..

В ходе одной из поездок в Мексику нам довелось побеседовать с одним из местных археологов, который в течение почти двадцати лет пытался отыскать хоть какую-то информацию о коллекции Невена, но так и безуспешно. Максимум, что он получал в ответ на свои расспросы, – это совет лучше не затрагивать данную тему вообще, если он не хочет вылететь из системы официальной науки и поставить крест на своей карьере…

Рис. 161. На полках мексиканских музеев коллекции Невена не найти

Аналогичная ситуация наблюдается и местной антропологии. Здесь доминирует точка зрения, что первые люди появились на северо-восточной окраине Северной Америки всего 16-22 тысячи лет назад, перейдя сюда из Азии по сухопутному мосту между этими континентами, который ранее имелся на месте нынешнего Берингова пролива (эту часть суши, существовавшей в то время, часто называют Берингией). Отсюда, как считается, постепенно смещаясь южнее, люди разошлись по обоим американским континентам. Соответственно, в Южной Америке люди могли появиться существенно позднее времени перехода Берингии.

Самые смелые попытки отодвинуть назад во времени заселение этих двух континентов говорят о возможности наличия некоей «первой волны» переселенцев примерно в период 40-50 тысяч лет назад. Но и эти утверждения воспринимаются в академической среде весьма скептически, а датировки соответствующих находок оспариваются. Еще бы – ведь придется кардинально пересматривать все сложившуюся картину расселения Гомо сапиенс, поскольку «достоверно установленный» возраст изменяется более, чем в два раза.

Чуть меньшее сопротивление встречают попытки сдвинуть время появления людей в Северной Америке не на 20-30, а всего-то на пару тысяч лет, но и тут без жестких и горячих споров не обходится. Впрочем, все эти споры в любом случае ограничиваются рамками лишь единственной версии – американские континенты заселялись Гомо сапиенс. Никаких других представителей рода Гомо тут никогда не было. В этом единодушны почти все ученые. Почти…Но все-таки не все.

Дата добавления: 2015-04-25