Советская модель социальной политики

В доиндустриальном обществе задача экономической поддержки пожилых людей решалась исключительно в рамках семьи. Следствием индустриализации стала коренная ломка традиционного уклада семейных отношений, и отсюда возникла необходимость в том, чтобы функцию социальной защиты населения взяло на себя государство.

В Советской России первоначально доминировал принцип классовой ориентации. В СССР пенсионное обеспечение было введено в 1956 году.

Социальная политика советского образца представляла собой систему организационных мер, направленных на конкретные преобразования в социальной сфере: рост масштабов жилищного строительства, численности учителей и врачей и т.д.

Важнейшей частью социальной политики была система социальной защиты, которая включала в себя право на труд, гарантированное пенсионное обеспечение, административно регулируемые цены, бесплатность образования, здравоохранения, занятий физкультурой и многих других форм досуговой активности, а также бесплатность предоставления жилья.

В целом социальная политика в СССР была своеобразным аналогом модели государства всеобщего благосостояния.

Своеобразие советской модели выражалось в том, что граждане нашей страны не имели возможности добиваться положенных им по закону благ через институты гражданского общества.

Обеспечение людей социальными благами воспринималось как смысл деятельности государства, его неотъемлемая и обязательная функция. Это представление разделялось и политической элитой, которая, не забывая о собственных интересах, декларировала в качестве одной из важнейших задач государства рост благосостояния советского народа.

1.7. Российский вариант социальной политики (90-е – начало 2000-х гг. ХХ в.

Реформаторы 1990-х гг. пришли к власти под лозунгом борьбы с партийными привилегиями, гарантий демократических свобод и равенства возможностей.

Конституция РФ 1993 г. объявила Россию социальным государством, однако фактическая деятельность власти показала, что это всего лишь вывеска.

Чертой экономики 1990-х гг. было почти полное отсутствие живых денег, в результате чего широко практиковались бартер и взаимозачеты.

Возможность выживания без денег обеспечивалась двумя путями. Во-первых, власть, особенно на местах, стремилась хотя бы на минимальном уровне поддерживать жизнеобеспечение населения, удовлетворяя базовые потребности бесплатно или практически бесплатно. В частности, предоставлялись дотации по коммунальным платежам; для малоимущих организовывались бесплатные обеды в специальных столовых. Также дотировались транспортные услуги, без чего зарплаты целого ряда категорий работников не хватило бы даже на проезд к месту работы.

Во-вторых, в среде самого населения происходила натурализация потребления и обмена услугами – так называемая модель коллективного выживания. Часть населения занималась индивидуальной трудовой деятельности – шитье, вязание, ремонт квартир, автомобилей и т.д. Иногда такие услуги оказывались в кругу знакомых и не за деньги, а по принципу взаимности.

К началу ХХI в. сложилась парадоксальная ситуация: сохранялись многообразные льготы и выплаты, охватившие в общей сложности две трети населения, однако это не приводило к росту благосостояния.

Для основной массы людей любые виды социальных пособий не играли сколько-нибудь заметной роли из-за небольшого размера.

Точно так же формально, в виде конституционных гарантий, продолжали и продолжают сохраняться право на труд, пенсионное обеспечение, бесплатность образования, здравоохранения, предоставления жилья. При этом право на труд нарушается практикой теневого найма, более или менее качественное образование и медицина стоят больших денег, которые зачастую платятся в неофициальном порядке.

Резкий поворот вектора социальной политики произошел в 2004 г. в связи с выходом Федерального закона №122-ФЗ[5].

Роль Российского государства в социальной политике характеризуется следующим:

1. Готово быть активным, но не допускает риск потрясений;

2. Может свободно распоряжаться результатами экономического роста, но не готово идти на перераспределение собственности и доходов;

3. Функционирует в среде несовершенных институтов, но не готово к их радикальному переустройству;

4. Не является ни идейной демократией, ни автократией, способной открыто пренебрегать интересами избирателей[6].

Дата добавления: 2015-04-29