М.Е. Салтыков-Щедрин как сатирик

Мне кажется, без писателя Салтыкова-Щедрина невозможно разобраться в политической жизни второй половины XIX века. Значение его сатирических произведений для истории России огромно. Многое из того, что произошло в по­литической жизни нашей страны уже в нашем веке, было пророчески предсказано писателем в романах, политических сказках и очерках. Кстати говоря, очерки — новый этап в творчестве писателя. На смену юношеским порывам к протесту пришло суровое изображение правды жизни. Впервые в русской литературе М. Е. Салтыков-Щедрин создал цикл сатирических очерков. В «Губернских очерках» он отразил жизнь дореформенного царского чиновничества. В начале 60-х годов он пишет ряд очерков, в которых возникает тема города Глупова: «Глупов и глуповцы», «Глуповское распутство», «Сатиры в прозе» и «Невинные рассказы». В них осмысливаются события общественной жизни во время крестьянской реформы, предугадываются пути развития России. Хочу отметить, что М. Е. Салтыков-Щедрин не был борцом-одиночкой. Он входил в состав прогрессивного журнала «Современник», который редактировал Н. А. Некрасов. Знал и отстаивал революционно-демократические взгляды Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова. 1868—1881 годах особенно ярко расцвел талант великого сатирика. В это время он создает самые значительные свои произведения и среди них сатирический роман-обозрение «История одного города», цикл сатирических рассказов «Помпадуры и помпадурши», сатирические хроники «Господа ташкентцы», «Дневник провинциала в Петербурге», «Благонамеренные речи», «Культурные люди». Салтыков-Щедрин первым не только в русской литературе, но и в мировой ввел жанр сатирической хроники, создал новый тип социального романа. Он говорил: «У нас установилось такое понятие о романе, что он без любовной завязки быть не может... Я считаю мои «Современная идиллия», «Головлевы», «Дневник провинциала» и др. настоящими романами; в них, несмотря даже на то, что они составлены как бы из отдельных рассказов, взяты целые периоды нашей жизни». Я лично уважаю Салтыкова-Щедрина за то, что он не только в своих сатирических произведениях остро высказывался обо всем, что считал предметом, заслуживающим критики, но и в жизни был истинным гражданином. Его совре­менники свидетельствуют, что писатель был прям, резок с вышестоящим начальством, не боялся его критиковать. В губернии его даже называли «вице-Робеспьером». Я уверен, что и в наши дни сатира Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина не утратила своей актуальности, и на примере жизни великого сатирика вырастают новые поколения честных и мужественных писателей и журналистов.дейная направленность сатиры М.Е. Салтыкова-Щедрина Ни один из русских писателей не подвергался таким цензурным гонениям, как Салтыков-Щедрин. Изображая в своих произведениях Россию, он высмеивает и бичует отрицательные явления ее жизни. В сатире Салтыкова-Щедрина чувствуются не столько слезы сквозь смех, сколько гнев, ненависть, скорбь. Чтобы обмануть цензоров, чтобы произведения доходили до читателя, писателю пришлось искать новые художественные формы. Он писал о себе: «Я — Эзоп и воспитанник цензурного ведомства» — и замечал, что «эзопов язык небезвыгоден», так как помогает сатире глубже исследовать, многограннее выявлять и обличать пороки общества. Благодаря изображению действительности в преувеличенном, уродливо-комическом виде, переплетению реального с фантастическим, страшного со смешным (все это составляет суть гротеска), писатель сумел достичь наиболее реалистического раскрытия всех сторон жизни России. М. Е. Салтыков-Щедрин писал драмы, романы, очерки, рассказы, хроники, но особое место в этом ряду занимают сказки, в которых отразились многолетние наблюдения окружающего мира. Написанные языком гиперболы и гротеска, сказки вместили в себя огромное количество персонажей. В сказках Салтыкова-Щедрина наиболее ярко проявилась идейная направленность его сатиры. Он создал особый жанр политической сказки, сочетающей в себе элементы фантастики со злободневной реальностью. Салтыков-Щедрин изображал не просто борьбу добра и зла, в его сказках противопоставляются социальные силы: народ и представители паразитических сословий, народ и дворянская интеллигенция. Писатель выступает против самодержавия, безынициативности и безволия мужика, ратует за ростки народного самосознания. Народ показан в сказках под масками добрых, беззащитных зверей и птиц, а часто — открыто, под именем «мужик»; эксплуататоры предстают в образах хищников. Наибольшей убедительности сатира писателя достигла в романе-обозрении «История одного города». В городе Глупове все живут в беспрерывном испуге: «...градоначальники секут, а обыватели трепещут». Особенностью языка романа является сплав простонародных, старинных и вновь образованных слов, что создает яркий комический эффект. Прошлое и настоящее причудливо переплетаются в «Истории одного города»; писатель исследует самодержавный строй, происхождение, особенности и сущность рабской психологии людей. Город Глупов многолик, он является средоточием и олицетворением социального зла, античеловеческого и противоестественного мира, который возник и существует только благодаря фантастическому невежеству и покорности народа. Чего стоят градоначальники: проходимцы, тупицы, невежды! Их фамилии говорят сами за себя: Брудастый, Прыщ, Бородавкин, Негодяев, Угрюм-Бурчеев, Перехват-Залихватский. Кроме вреда, они ничего не приносят: один градоначальник вводит просвещение — другой упраздняет, один строит — другой разрушает, один игнорирует законы — другой издает их по любому поводу, не вкладывая в них никакого смысла. Градоначальники жгут, грабят, самодурствуют; армия не защищает; народ не работает, а прячется и занят спасением собственной жизни, так как задействован в эксперименте, главной целью которого является «испытывать, достаточно ли глуповцы тверды в бедствиях». Эксперимент превращает город в пустыню, а людей — в животных: «Глуповцы перестали стыдиться, обросли шерстью и сосали лапы». Градоначальники случайно приходили к власти и так же случайно сходили со сцены. Лучше всего народу жилось при Прыще, так как он не занимался делами вовсе. Самые страшные времена переживали глуповцы при Угрюм-Бурчееве, деятельном разрушителе, фанатике, тиране, сосредоточившем всю власть в своих руках. Он имел «взор, светлый, как сталь, взор, совершенно свободный от мысли и потому недоступный ни для оттенков, ни для колебаний. Голая решимость — и ничего более». Все качества предшествующих правителей Глупова слились в Угрюм-Бурчееве в единое целое — это чудовище-робот, «сатана» (по определению глуповцев), олицетворение зла; жестокость, животная злоба лишили его чувств и мыслей, сделали из него бездумного разрушителя всего, «что не успевало посторониться с дороги». Такой гротесковый тип мог существовать только в гротесковом окружении: «...пустыня представляет в его глазах именно ту обстановку, которая изображает собой идеал человеческого общежития». Цель Угрюм-Бурчеева — истребить, уничтожить человечество; ему представлялись в мечтах толпы одинаково одетых людей, с «одинаковыми физиономиями», марширующих и бесследно пропадающих в «фантастическом провале». Построенная в мечтах Угрюм-Бурчеева административная и градостроительная система — явная пародия на военные поселения, а сам градоначальник — воспроизведение (разумеется, в сатирическом преломлении) их главы графа Аракчеева. В образе Угрюм-Бурчеева в какой-то мере отразились и черты Николая I. С тех пор, как создан роман, у власти неоднократно возникали двойники Угрюм-Бурчеева, движимые теми же антигуманными целями, посягающие на разумные законы природы и исповедующие прочий «систематический бред». А какова же судьба простых глуповцев? От «жизни, находящейся под игом безумия», в них не могло накопиться ничего, кроме темного, рабского начальстволюбия, бессмысленного страха и косности. Нет конца мучениям народным: мрут с голоду, терпят истязания, утешаются лживыми обещаниями градоправителей; когда терпение заканчивается, бунтуют, но каждый бунт, «бессмысленный и беспощадный», заканчивается повальной поркой. И опять все замирают в страхе. Реакционеры обвиняли Салтыкова-Щедрина в глумлении над русским народом, на что сатирик отвечал: «Я люблю Россию до боли сердечной...» Боль эту вызывали жуткие условия жизни, темнота, забитость и покорность народа. «Из Глупова в Умнов дорога лежит через Буянов, а не через манную кашу», — писал Салтыков-Щедрин, намекая на то, что единственный выход он видит в борьбе. Однако дорога эта представлялась далекой и опасной, потому роман приобретает трагические тона. В романе «История одного города» Салтыков-Щедрин сурово осуждает рабство во всех его проявлениях. Мир, описанный в романе, исключал добродушный и беззлобный юмор, кого бы он ни касался, даже народа: «Если он производит Боро-давкиных и Угрюм-Бурчеевых, то о сочувствии не может быть и речи; если он выказывает стремление выйти из состояния бессознательности, тогда сочувствие к нему является вполне законным, но мера этого сочувствия все-таки обусловливается мерою усилий, делаемых народом по пути к сознательности», — писал Салтыков-Щедрин. Прямое назначение сатиры — борьба с общественными пороками; но не с частными событиями и недостатками отдельных людей, а с типическими явлениями действительности. Салтыков-Щедрин призывал своих современников воспитывать в себе идеалы будущего, «ибо это своего рода солнечные лучи, без оживляющего действия которых земной шар обратился бы в камень». Сатира Салтыкова-Щедрина вызывала и вызывает презрение ко всяким проявлениям рабской трусости, лицемерия, приспособленчества, бюрократизма. Писатель надеется, что в жизни и в человеке восторжествуют такие прекрасные качества, как достоинство, свобода, правда. Каждый из великих писателей национальной литературы занимает в ней свое особое, только ему принадлежащее место. Главное своеобразие М. Е. Салтыкова-Щедрина в русской литературе заключается в том, что он был и остается в ней крупнейшим представителем социальной критики и обличения. Островский называл Щедрина “пророком” и ощущал в нем “страшную поэтическую силу”. Салтыков-Щедрин выбрал, как мне кажется, самый сложный жанр литературы — сатиру. Ведь сатира — это вид комического, наиболее беспощадно высмеивающий действительность и, в отличие от юмора, не дающий шанса на исправление. Писатель обладал даром чутко улавливать самые острые конфликты, назревающие в России, и выставлять их напоказ перед всем русским обществом в своих произведениях. Труден и тернист был творческий путь сатирика. С ранних лет вошли в его душу жизненные противоречия, из которых впоследствии и выросло могучее дерево щедринской сатиры. И я думаю, что пушкинские строки “сатиры смелый властелин”, сказанные в “Евгении Онегине” о Фонвизине, можно смело переадресовать Салтыкову-Щедрину. Наиболее пристально Щедрин исследовал политическую жизнь России: взаимоотношения между различными классами, угнетение крестьянства высшими слоями общества. Беззаконие царской администрации, ее расправы, чинимые над народом, прекрасно отражены в романе “История одного города”. В нем Салтыков-Щедрин предсказал гибель русского самодержавия, ощутимо передал нарастание народного гнева: “Север потемнел и покрылся тучами; из этих туч нечто неслось на город: не то ливень, не то смерч”. Неизбежное падение царского режима, процесс разрушения не только политических, но и моральных его устоев наглядно изображены в романе “Господа Головлевы”. Здесь мы видим историю трех поколений дворян Головлевых, а также яркую картину разложения и вырождения целого дворянского сословия. В образе Иудушки Головлева воплощены все язвы и пороки как семьи, так и всего класса собственников. Особенно меня поражает речь Иудушки-человеконенавистника и блудослова. Вся она состоит из вздохов, лицемерных обращений к богу, беспрерывных повторений: “Ан бог-то — вот он-он. И там, и тут, и вот с нами, покуда мы с тобой говорим — везде он! И все он видит, все слышит, только делает вид, будто не замечает”. Пустословие и лицемерие помогали ему скрывать истинную сущность его натуры — стремление “вымучить, разорить, обездолить, пососать кровь”. Имя Иудушки сделалось нарицательным для всякого эксплуататора, тунеядца. Силой своего таланта Салтыков-Щедрин создал яркий, типический, незабываемый образ, беспощадно изобличающий политическое предательство, алчность, ханжество. Мне кажется, что здесь уместно привести слова Михайловского, сказавшего о “Господах Головлевых”, что это “критическая энциклопедия русской жизни”. Писатель проявил себя во многих жанрах литературы. Из-под его пера вышли романы, хроники, повести, рассказы, очерки, пьесы. Но наиболее ярко художественный талант Салтыкова-Щедрина выражен в его знаменитых “Сказках”. Сам писатель определил их так: “Сказки для детей изрядного возраста”. Они сочетают в себе элементы фольклора и авторской литературы: сказки и басни. В них наиболее полно отражены жизненный опыт и мудрость сатирика. Несмотря на злободневные политические мотивы, сказки все равно сохраняют все обаяние народного творчества: “В некотором царстве Богатырь родился. Баба-Яга его родила, вспоила, вскормила...” (“Богатырь”). Многие сказки Салтыков-Щедрин создал путем использования приема иносказания. Эту свою манеру письма автор назвал эзоповским языком по имени древнегреческого баснописца Эзопа, который в давние времена пользовался таким же приемом в своих баснях. Эзопов язык был одним из средств защиты щедринских произведений от терзавшей их царской цензуры. В некоторых сказках сатирика персонажами являются животные. Их образы наделены уже готовыми характерами: волк жаден и зол, медведь простоват, лиса коварна, заяц труслив и хвастлив, а осел беспросветно глуп. Например, в сказке “Самоотверженный заяц” волк наслаждается положением властителя, деспота: “...Вот тебе [заяц] мое решение: приговариваю я тебя к лишению живота посредством растерзания... А может быть... ха-ха... я тебя помилую”. Однако у автора вовсе не вызывает сочувствия заяц — ведь он тоже живет по волчьим законам, безропотно отправляется волку в пасть! Щедринский заяц не просто труслив и беспомощен, он малодушен, он заранее отказывается от сопротивления, облегчая волку решение “продовольственной проблемы”. И здесь авторская ирония переходит в едкий сарказм, в глубокое презрение к психологии раба. Вообще, все сказки Салтыкова-Щедрина условно можно разделить на три основные группы: сказки, бичующие самодержавие и эксплуататорские классы; сказки, разоблачающие трусость современной писателю либеральной интеллигенции и конечно же сказки о народе. К первой группе можно отнести сказку “Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил”. В этой сказке Щедрин осуждает невежество и паразитизм правящих классов, а также рабскую покорность крестьянства. Тупые генералы, случайно попавшие на необитаемый остров, изобилующий,рыбой, дичью и плодами, едва не погибают от голода, так к4к сами ничего не умеют делать. Писатель высмеивает глупость и никчемность генералов, вкладывая в уста одного из них такие слова: “Кто бы мог думать, ваше превосходительство, что человеческая пища в первоначальном виде летает, плавает и на деревьях растет?”

Генералов спасает от смерти мужик, которого они заставляют работать на себя. Мужик — “громаднейший мужчина” — значительно сильнее и умнее генералов. Однако он, вследствие рабской покорности, привычки, беспрекословно подчиняется генералам и выполняет все их требования. Он заботится только о том, “как бы ему своих генералов порадовать за то, что они его, тунеядца, жаловали и мужицким его трудом не гнушалися”. Покорность мужика доходит до того, что он сам свил веревку, которой генералы привязали его к дереву, “чтоб не убег”.

Беспримерная сатира на русскую либеральную интеллигенцию развернута у Салтыкова-Щедрина в сказках о рыбах и зайцах. Такова сказка “Премудрый пискарь”. В образе “пискаря” сатирик показал жалкого обывателя, смыслом жизни которого стала идея самосохранения. Щедрин показал, как скучна и бесполезна жизнь людей, которые общественной борьбе предпочитают свои мелкие личные интересы. Вся биография таких людей сводится к одной фразе: “Жил — дрожал, и умирал — дрожал”. К сказкам о народе примыкает “Коняга”. Название сказки говорит само за себя. Загнанная крестьянская кляча — символ народной жизни. “Нет конца работе! Работой исчерпывается весь смысл его существования: для нее он зачат и рожден...”. В сказке ставится вопрос: “Где же выход?” И дается ответ: “Выход в самом Коняге”. На мой взгляд, в сказках о народе щедринские ирония и сарказм сменяются жалостью и горечью. Язык писателя глубоко народен, близок к русскому фольклору. В сказках Щедрин широко использует пословицы, поговорки, присказки: “Двум- смертям не бывать, одной не миновать”, “Моя изба с краю”, “Жили-были...”, “В некотором царстве, в некотором государстве...”. “Сказки” Салтыкова-Щедрина будили политическое сознание народа, звали к борьбе, к протесту. Несмотря на то что с тех пор, как сатирик написал свои знаменитые произведения, прошло много лет, все они актуальны и сейчас. К сожалению, общество не избавилось от пороков, которые обличал писатель в своем творчестве. Не случайно многие драматурги нашего времени обращаются к его произведениям, чтобы показать несовершенство современного общества. Ведь та бюрократическая система, которую бичевал Салтыков-Щедрин, по-моему, не только не изжила себя, но и процветает. А разве мало сегодня иудушек, которые за свое материальное благополучие готовы продать даже родную мать? Очень злободневна для современности и тема интеллигентов-обывателей, которые сидят в своих квартирах, как в норах, и дальше собственной двери ничего не хотят видеть. Сатира Щедрина — особое явление в русской литературе. Его индивидуальность заключается в том, что он ставит перед собой принципиальную творческую задачу: выследить, разоблачить и уничтожить. Если юмор в творчестве Н. В. Гоголя, как писал В. Г. Белинский, “...спокойный в своем негодовании, добродушный в своем лукавстве”, то в творчестве Щедрина он “...грозный и открытый, желчный, ядовитый, беспощадный”. И. С. Тургенев писал: “Я видел, как слушатели корчились от смеха при чтении некоторых очерков Салтыкова. Было что-то страшное в этом смехе. Публика смеясь в то же время чувствовала, как бич хлещет ее самое”. Литературное наследство писателя принадлежит не только прошлому, но и настоящему, и будущему. Щедрина надо знать и читать! Он вводит понимание социальных глубин и закономерностей жизни, высоко возносит духовность человека и нравственно очищает его. Я думаю, что творчество М. Е. Салтыкова-Щедрина своей актуальностью близко каждому современному человеку.

Дата добавления: 2015-03-29