Посвящения в первобытных 1 страница

ЗРЕЛОСТИ, И ПЛЕМЕННЫЕ

ДОСТИЖЕНИЕМ ПОЛОВОЙ

ОБРЯДЫ, СВЯЗАННЫЕ С

РЕЛИГИЯХ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

Испытания в обряде посвящения: трещотки и обрезание

В Австралии посвящения, связанные с воз­растом половой зрелости, в качестве испытания включают не только удаление переднего зуба, но чаще всего обрезание, за которым через не­которое время следует новая операция — рас­сечение (subincision)¹. Некоторые этнологи рас­сматривают обрезание в Австралии как отно­сительно новый культурный феномен². В. Шмидт и Ф. Шпайзер считают, что этот обы­чай был занесен в Австралию культурной вол­ной, пришедшей из Новой Гвинеи³. Каково бы ни было его происхождение, обрезание пред­ставляет обряд, связанный с достижением воз­раста половой зрелости не только в Австралии, но во всей Океании и Африке, а также у неко­торых племен Северной и Южной Америки⁴. В качестве обряда посвящения обрезание полу-

66

67

чило широкое, почти универсальное распрос­транение. Мы не собираемся здесь заниматься всей этой комплексной проблемой, а ограни­чимся некоторыми ее аспектами, в частности, связью между обрядом обрезания и некоторы­ми религиозными реалиями.

Прежде всего следует указать на то, что в Австралии, как, впрочем, и в других названых странах, считается, что обрезание производят не люди, а божественные или «демонические» Существа. Обрезание не является прямым по­вторением акта, установленного Богами или Героями в мифические времена, хотя и пред­полагает их действенное присутствие. У племен Арунта женщины и дети верят, что шум тре­щоток — это голос Великого Духа Тваньирака, который пришел забрать мальчиков. Действи­тельно, в момент обрезания мальчикам дают в руки трещотку (чурингу)⁵. Это означает, что сам Великий Дух собирается совершить операцию. Арунта представляют себе, что церемония про­исходит следующим образом: Тваньирака, ко­торый пришел забрать подростков, требует, чтобы мальчика поставили перед ним, и гово­рит ему: «Посмотри на звезды!» Когда тот поднимает глаза, Великий Дух отрезает ему го­лову. На следующий день, когда голова уже на­чинает разлагаться, он возвращает ее и воскре­шает мальчика⁶. У племен Питжанджара во время церемонии из леса появляется неизвестный человек, он обрезает новичков и немедленно исчезает⁷. У Караджери новичка обрезают, ког­да он сидит с завязанными глазами и заткну­тыми ушами. Сразу же после операции ему показывают трещотку, а затем, когда кровь на ране сворачивается, он видит инструменты из кремня, которыми производилось обрезание⁸. У племени Киката обрезание делают под звук трещоток, заслышав который, испуганные жен­щины и дети разбегаются⁹. Женщины племе­ни Анула считают шум трещоток голосом Ве­ликого Духа Гнабайя; который заглатывает мальчиков, а затем выплевывает их посвящен­ными¹⁰. Нет необходимости умножать приме­ры¹¹. Во всех случаях обрезание представляется сакральным актом, исполняемым во имя Богов или Сверхчеловеческих Существ, воплотивших­ся в исполнителей или в их ритуальные инстру­менты. Шум трещоток перед или во время об­резания означает присутствие Божественных Существ. Вспомним, что у племен Юин, Кур­наи и других племен Юго-Восточной Австра­лии, где обрезание не практикуется, централь­ным таинством посвящения является знаком­ство с трещоткой как с инструментом и голосом Бога или его сына, или его служителя. Отожде­ствление шума трещотки с голосом Бога — очень древняя религиозная идея: ее находят у

68

69

племен Калифорнии и у Пигмеев Итури, то есть в зонах, относимых историко-культурной школой к «ранней культуре» (Urkultur)¹². Что ка­сается утверждения, что шум трещотки озна­чает Гром, то эта идея особенно распростране­на среди жителей Океании, Африки, обеих Америк, а также в греческой античности, где «ромбос» (бубен) рассматривался как «Гром Заг­рея»¹³. Возможно, что в теологии и мифологии трещотка — один из самых древних религиоз­ных атрибутов человечества. То, что на юго-во­стоке Австралии трещотки представлены в об­рядах посвящения, осуществляемых под знаком Высших Небесных Существ, является еще од­ним доказательством архаичности этой формы посвящения¹⁴.

Мы только что видели, что в австралийских церемониях обрезания трещотки означают присутствие Божества, осуществляющего опе­рацию. И так как обрезание приравнивается к мистической смерти, то все считают, что нео­фит был убит этим Божеством. Впрочем, оче­видно, что Божества, руководящие обрезанием, не принадлежат к классу Высших Небесных Существ юго-восточной Австралии. Они рас­сматриваются скорее как их сыновья или слу­жители, или как мифические Предки племени. Иногда они предстают в виде животных. Мы считаем, что обрезание в австралийском обряде посвящения является частью мифологии более сложной, более драматичной и, очевид­но, менее древней, чем мифология других форм посвящения, в которых отсутствует об­резание. Особенно поражает устрашающий характер Хозяев посвящения, о появлении ко­торых возвещает звук трещотки.

Аналогичным образом протекают обряды за пределами Австралии. Божественные Суще­ства, включающиеся в церемонию посвящения и заявляющие о своем приближении шумом трещоток, большей частью предстают в виде диких животных — львов и леопардов в Афри­ке, ягуаров в Южной Америке, крокодилов и морских чудовищ в Океании. В культурно-ис­торической перспективе связь между животны­ми — Хозяевами посвящения и трещотками можно считать доказательством того, что этот тип посвящения ведет свою родословную от древних обрядов охоты¹⁵. Особенно это касает­ся африканских обрядов посвящения. И здесь обрезание приравнено к мистической смерти, а исполнители одеты в шкуры львов и леопар­дов — они воплощают Божественность в ани­малистической форме, которая впервые была принята в мифическое Время совершения ри­туального убийства. Исполнители украшены когтями диких животных, а их ножи снабжены крюками. Они нападают на гениталии посвя-

70

71

щаемых, изображая намерение их убить. Об­резание символизирует разрушение детород­ных органов животными, осуществляющими посвящение. Исполнителей иногда называют «львами», а обрезание выражено глаголом «убивать». Но некоторое время спустя нович­ки тоже одевают шкуры леопарда или льва, то есть они ассимилируют божественную суть животных посвящения и, как следствие этого, возрождаются в них¹⁶.

Из африканского типа обрезания в обряде посвящения следует запомнить два главных элемента: 1) Хозяева посвящения — божества-животные, что позволяет предположить струк­турную принадлежность ритуала древней охот­ничьей культуре; 2) божества в виде диких животных воплощаются в исполнителей цере­монии, которые, обрезая неофитов, их убива­ют; 3) эта обрядовая смерть отражена в изна­чальном мифе, в котором действует первобыт­ное животное, убивающее людей и затем их воскрешающее. В конце мифа само животное погибает, и это событие, происходившее «в то самое время», ритуально воспроизводится при обрезании новичков; 4) неофит, «убитый» ди­ким животным, воскресает, одев его шкуру, то есть становится одновременно и жертвой, и убийцей. Таким образом, посвящение равно­значно узнаванию этого мифического эпизода, которое происходит благодаря тому, что нео­фит выступает и в виде жертвы и в виде самого животного, которое, в свою очередь, оказалось жертвой неких божественных сил¹⁷. Итак, в Африке, как и в Австралии, обрезание произ­водилось Сверхъестественным Существом, воп­лощенным в исполнителе операции, а сам ри­туал являлся воспроизведением древнего мифа. Все факты, касающиеся обрезания, ритуальной функции трещоток и Сверхъестественных Су­ществ, совершающих операцию, указывают на наличие мифически-обрядовой темы, основ­ной смысл которой можно резюмировать сле­дующим образом: а) Мифические Существа, отождествляемые с трещотками или проявля­ющиеся посредством трещоток, убивают, по­едают, заглатывают или сжигают посвящаемых; б) последние воскресают, но уже измененны­ми до состояния «нового человека»; в) Мифи­ческие Существа могут проявляться и в виде животного, в соответствии с анималистической мифологией; г) их судьба, в общем, идентична судьбе неофитов¹⁸, потому что, будучи на Зем­ле, они сами погибали и воскресали, давая жизнь новой форме существования. Здесь пе­ред нами мифически-обрядовая тема, значение которой существенно для понимания феноме­на посвящения, с которой мы постоянно будем сталкиваться в процессе нашего исследования.

72

73

Страдание, вызванное обрезанием, — опе­рация иногда оказывается чрезвычайно болез­ненной — это изображение обрядовой смерти при посвящении. Но ужас, переживаемый маль­чиками, имеет религиозную природу — он воз­никает из-за страха быть убитым Божественным Существом. Но все то же Божественное Суще­ство воскрешает мальчиков, которые больше не возвращаются к своей детской жизни, но при­общаются к жизни высшего порядка, потому что теперь они открыты для познания, святос­ти и сексуальности. Связь между посвящением и половой зрелостью очевидна — непосвящен­ные приравниваются к детям и молодым де­вушкам, их считают неспособными к познанию, а детей непосвященных родителей часто не принимают в клан¹⁹. У африканских народов Магванда и Бапеди руководители посвящения обращаются к новичкам с такими словами: «До сих пор вы были во мраке детства; вы были как женщины и ничего не знали!»²⁰ Очень часто, особенно в Океании и Африке, посвященная молодежь после обрезания пользуется большой сексуальной свободой²¹. Но речь не идет о сек­суальной свободе в современном ее понимании, то есть неосвященной и безграничной. Как все жизненные функции, сексуальность в до-совре­менном обществе несла в себе элемент сакраль­ности. Она была способом участвовать в главном таинстве жизни и плодородия. Благодаря посвящению новичок допускался к сакрально­му, он теперь знал, что мир, жизнь и плодоро­дие являются священными реалиями, ибо они созданы Божественными Существами. Вот по­чему быть введенным в сексуальную жизнь оз­начало для новичка возможность участия в свя­щенном таинстве Мира и человеческого суще­ствования.

Символика рассечения (subincision)

Как уже было сказано, в Австралии вслед за обрезанием, осуществляемым в обряде посвя­щения, с некоторым интервалом — пять-шесть недель у Арунта, два-три года у Караджери — следует еще одна операция — рассечение по­лового органа (subincision). Эта таинственная операция ставит перед этнологами и психоло­гами немало проблем, которых мы здесь не со­бираемся касаться. Мы поговорим лишь о двух религиозных значениях операции: первое из них связано с идеей бисексуальности, второе— с религиозной идеей крови. И. Винтхойс ука­зывает, что цель операции — символическое придание посвящаемому женского полового органа, цель которого — сделать его похожим на божества, которые, как считает этот автор, были бисексуальными²². Сразу же напомним, что бисексуальность божеств не входила в пласт

74

75

древней австралийской культуры — древних австралийских Богов вообще называли «Отца­ми». В первобытных религиях бисексуальность неизвестна, сама концепция божественной би­сексуальности представляется относительно новой. В Австралию она, возможно, была при­несена волнами меланезийской и индонезийс­кой культур²³. Но есть в гипотезе Винхойса мо­мент, достойный внимания, — это идея боже­ственной тотальности, идея, принятая во многих первобытных религиях. Она предпола­гает сосуществование в одном Божественном Существе всех божественных атрибутов, а зна­чит, не исключает совмещения обоих полов²⁴. Что касается символической трансформа­ции новичка в женщину, то такая символика в Австралии почти не наблюдалась. У. Е. Рот от­мечал, что в Центральном Квинсленде племе­на Питта-Питта и Боу-Биа уподобляли рану, полученную посвящаемым при рассечении полового члена, женскому половому органу и называли неофита, прошедшего эту опера­цию, «тот, у кого есть женский половой орган»²⁵. Изучая культ Кунапипи на севере Австралии, Р. М. Берндт дает похожую интер­претацию: «Символически, неофит обладает после операции мужским и женским половы­ми органами, необходимыми для оплодотво­рения»²⁶. Однако, в этом последнем примере речь несомненно идет о более новой идее, при­шедшей в Австралию из меланезийской куль­туры, так как большинство австралийских пле­мен не знали зависимости полового акта и за­чатия²⁷.

Заметим, что ритуальная трансформация неофита в женщину во время посвящения весьма распространена в различных культу­рах. Так, у Массаев, Нанди, Нуба и других аф­риканских племен неофитов переодевают де­вушками, а у южноафриканского племени Сотхо девушки во время посвящения носят мужскую одежду²⁸. Новички, проходящие об­ряд посвящения в общество Ариори на Таи­ти, одеваются женщинами²⁹. В. Шмидт³⁰ и П. Вирце³¹ утверждают, что ритуальное превра­щение в женщину практикуется при обряде посвящения в Новой Гвинее, а Хаддон обна­ружил то же в Проливе Торреса³². Когда под­ростки живут в лесу, они обычно ходят наги­ми, что можно интерпретировать как символ асексуальности неофита. Религиозный смысл всех этих обычаев кажется нам следующим: они дают больше шансов получить качества, характерные для нового существа, объединив в нем мужские и женские признаки, и таким образом достичь символической тотальнос­ти. В мифическом мышлении прежде, чем стать индивидуальным, необходимо стать то-

76

77

талъным. Двуполость рассматривается как высшее состояние по отношению к каждому полу в отдельности, ибо оно воплощает то­тальность, а следовательно — совершенство. Но в Австралии и в соседних регионах основ­ной целью операции рассечения является получение свежей крови. Кровь — универ­сальный символ силы и оплодотворения. В Австралии, как и в других местах, новичков окрашивают красной охрой — заменителем крови, или опрыскивают свежей кровью. Так, у племени Диейри мужчины вскрывают вены и выпускают кровь на тела неофитов, чтобы одарить их смелостью³³. У Караджери, Итши­мунди и других австралийских племен нео­фиту дают пить кровь³⁴. Этот обычай встре­чается также в Новой Гвинее, где ему дают следующее объяснение: вместе с мужской кровью новичок получает силу, потому что та кровь, которой он обладал до сих пор, была исключительно кровью его матери³⁵. В этом последнем примере мы имеем дело с двумя разными, но совместимыми идеями: 1) утроб­ный плод питается материнской кровью, и у ребенка кровь его матери; 2) следовательно, посвящение, которое окончательно отрывает мальчика от матери, должно дать ему мужс­кую кровь. На северо-востоке Новой Гвинеи во время посвящения практикуют надрезание полового органа — операция, заменяющая рассечение; новичкам объясняют, что таким образом у них удаляют кровь их матерей, что­бы они могли стать сильными и красивыми³⁶. У Вангла-Папуа с архипелага Бисмарка мате­ринскую кровь удаляют, прокалывая нос, что заменяет операцию над гениталиями³⁷. Ана­логичный обычай встречается у Куманов Но­вой Гвинеи, где основная операция посвяще­ния состоит в прокалывании носовой перего­родки кандидата. Как объяснял один туземец Джону Ниллсу, «это делают для удаления дурной крови, собравшейся со времени, ког­да он находился в материнском чреве; эта кровь — его женское наследство»³⁸. М. Ф. Эшли-Монтегю предлагает свой вариант объяснения этого феномена. Как считает этот ученый, мужчины заметили, что женщины избавляются от дурной крови при менструа­циях, и они попробовали их имитировать, нанеся рану мужским гениталиям, которая должна была сделать мужской половой орган похожим на женский³⁹. Таким образом, речь идет не об избавлении от материнской кро­ви, а об обновлении крови путем периодичес­кого ее удаления, как это происходит у жен­щин. И операция рассечения позволяет муж­чинам получать определенное количество крови, периодически открывая свои раны, что

78

79

происходит в особенно важных обстоятель­ствах, в частности, при посвящении⁴⁰.

Феномен рассечения слишком сложен, что­бы его можно было обсудить на нескольких стра­ницах. Но один факт непосредственно относит­ся к нашей теме: неофита посвящают в тайну крови; ему открывают связи — одновременно мистические и физиологические, привязываю­щие его к матери, и предлагают ему обряд, ко­торый сделает из него мужчину. Поскольку жен­скую кровь новичок получил от матери во вре­мя его утробного питания, на него накладывают множество пищевых запретов. Мистическая связь между пищей, кровью и сексуальностью составляет специфический меланезийский и индонезийский мотив посвящения⁴¹, но он встре­чается и в других местах. Следует запомнить главным образом то, что неофит выходит из этих кровавых увечий радикально переродившимся. В религиозном плане все эти операции находят свое объяснение и оправдание, ибо идея возрож­дения — это религиозная идея. Не следует заб­луждаться по поводу некоторых пыток и увечий, получаемых при посвящении. Не стоит забы­вать, что на уровне первобытной культуры, как и на уровне культур более развитых, преувели­чение, странность, чрезмерность обычно исполь­зовались для того, чтобы полнее выявить транс­цендентность Духа.

Посвящение на Огненной Земле

Допуск к духовной жизни, являющейся пер­вым следствием посвящения, провозглашен мно­жеством символов возрождения и нового рож­дения. Так, очень часто встречается обычай — давать неофиту новое имя сразу после посвяще­ния. Это очень древний обычай — его находят еще у племен юго-восточной Австралии, впро­чем, он распространен повсеместно⁴². Во всех до-современных обществах имя тождественно жиз­ни индивидуума в качестве духовного существа. Символика посвящения как нового рождения относится к самым первобытным племенам, та­ким, как Ямана и Халаквулуп на Огненной зем­ле, у которых обряды, связанные с достижением половой зрелости, очень просты. Действитель­но, после исследований патера Гузинде и В. Коп­перса, посвящение у племен Ямана и Халакву­луп представляется скорее моральными и религиозными уроками, чем более или менее драматичными испытаниями. Девочки прохо­дят посвящение совместно с мальчиками, хотя уроки, осуществляемые наставниками — муж­чинами и женщинами, — проходят раздельно. В. Шмидт считает такое коллективное посвяще­ние обоих полов наиболее древней из существу­ющих форм и подчеркивает, что оно не вклю­чает никаких телесных операций и ограничи-

80

81

вается рассказами о Высшем Существе⁴³. Он же высказывает мнение, что посвящение племен Ямана и Халаквулуп — еще более древняя фор­ма, чем у австралийского племени Курнаи, так как они не практикуют разделение полов⁴⁴.

Мы не собираемся обсуждать ни эту хроно­логическую проблему, ни вопрос, отражает ли чрезвычайная простота обряда посвящения у Ямана и Халаквулуп степень их первобытности или, напротив, объясняется процессом деграда­ции. Нам важно найти у этих племен разрабо­танный сценарий посвящения, уже содержащий темы изоляции, мистической смерти, воскресе­ния и узнавания Высшего Существа. Посвяще­ние развертывается вдали от деревни; обряд, на котором в 1922 году присутствовали Гузинде и Копперс, происходил «в безлюдном месте на острове Наварино»⁴⁵. Мальчиков отделяли от родителей, прежде всего от матерей, и переда­вали под присмотр опекунов. Они должны были соблюдать определенную физическую и нравственную дисциплину, их знакомили со структурой обрядовых испытаний — новички должны поститься, сохранять определенное положение тела, говорить очень мало и тихо, смотреть в землю и, особенно, долго бодрство­вать. О том, что посвящение у Ямана прирав­нивается к возрождению, говорит тот факт, что В. Копперс, участвовавший в обряде, получил новое имя — указание на то, что он «заново родился» в племени⁴⁶. По сведениям, которые приводит Гузинде, посвящение у Ямана вклю­чает ряд моментов, сообщаемых лишь посвя­щенным. При этом важную роль играет злой Дух Иетайта — Дух Земли, который, по пове­рьям, поедает людей. Иетайта, представленный на церемонии одним из наставников, раскра­шен красной и белой краской. Появляясь из-за занавеса, он нападает на новичков, бьет их, под­брасывает в воздух и т. д.⁴⁷ Наставники соблю­дают строжайшую тайну относительно всего, что касается Иетайта, его поведения и вообще всего, что происходит в хижине. Правда, во вре­мя всего периода посвящения наставники по­стоянно намекают на Высшее Существо, Вата­уинейва, которого считают основателем обря­да, но роль Иетайта в ритуальном смысле более драматична. Часто этим двум сверхъестествен­ным персонажам приписывается равная сила. Можно предположить, что прежде, чем стать Духом Земли, каковым он сегодня является, Иетайта был Мифическим Предком племени⁴⁸ и, следовательно, главным руководителем по­священия, а его агрессивный характер повли­ял на особенности праздника «Мужских сооб­ществ» племени Селкам.

Действительно, у племени Селкнам посвя­щение, связанное с возрастом половой зрелос-

82

83

ти, уже давно трансформировалось в тайный и исключительно мужской обряд⁴⁹. Как рассказы­вает изначальный миф, женщины племени под предводительством Кра — могущественной колдуньи, Женщины-Луны, терроризировали мужчин. Им это удавалось потому, что они об­ладали способностью превращаться в «духов», то есть умели делать и использовать ритуаль­ные маски. Но супруг Кра, Кран — Мужчина-Солнце, однажды открыл секрет женщин и по­ведал о нем мужчинам. В гневе они перебили всех женщин, оставив в живых только малень­ких девочек, и с тех пор мужчины устраивают тайные обряды с использованием масок, что­бы в свою очередь пугать женщин. Праздник посвящения продолжается от трех до шести месяцев, и во время церемонии злой женский дух Ксалпен мучает неофитов и убивает их, но другой дух, могущественный колдун Олим, их воскрешает⁵⁰.

На Огненной Земле, как и в Австралии, от­мечается тенденция к все большей драматиза­ции обрядов взросления, особенно к усилению устрашающих моментов в сценариях обрядо­вой смерти. Но усиление драматизации обря­дов и появление захватывающих, можно ска­зать, сенсационных мифологических подроб­ностей делается отнюдь не во имя Высших Существ. Напротив, эти нововведения имеют целью уменьшить значимость Высших Существ и почти полностью избавиться от их активного участия в обряде. Их вытеснили «демоничес­кие» существа и мифологические фигуры, так или иначе связанные со страшными, но ключе­выми моментами истории человечества. Эти су­щества открыли священные тайны и соци­альные отношения, радикально изменившие образ жизни людей и, следовательно, их религиозные и общественные нормы. Хотя и сверхъестественные, эти мистические существа «в то время» вели жизнь, в чем-то сравнимую с человеческой жизнью: они знали волнения, конфликты, драмы, агрессивность, страдание и смерть. Пройдя через все эти испытания впер­вые на Земле, они заложили основы теперешне­го образа жизни людей. Посвящение открыва­ет новичкам эти доисторические события, и обряд посвящения воспроизводит наиболее драматические события мира.

Феномен такой драматической разработки ритуала посвящения становится еще более оче­видными, если покинуть Австралию и Огнен­ную Землю и обратиться к религиям Мелане­зии, Африки и Северной Америки. Обряды становятся все более сложными и разнообраз­ными, испытания более болезненными, физи­ческое страдание достигает уровня пытки, сама агрессивность ритуала разлучения мальчика с

84

85

матерью внушает мысль о мистической смер­ти. Так, у готтентотов новичок может оскорбить и даже ударить свою мать⁵¹, и это будет знаком того, что он освободился от ее опеки. В некото­рых местах проживания Папуа неофит топчет тело своей матери и, ставя ногу ей на живот, подтверждает факт своего отделения⁵².

Инсценировка смерти. в обряде посвящения

По мере развития обряды посвящения, свя­занные со смертью, приобретают характер подлинно драматических инсценировок. В Конго и на Кот Лоанго мальчикам от десяти до двенадцати лет дают питье, выпив которое, они теряют сознание. Тогда их относят в джун­гли, чтобы сделать обрезание. Бастиан расска­зывает, что их «хоронят в доме идолов», и, про­буждаясь, они не помнят прежнюю жизнь. Во время пребывания в джунглях их раскраши­вают белой краской (несомненное указание на то, что они стали тенями), посвящают в тай­ные традиции племени и обучают новому язы­ку⁵³.

Отметим некоторые характерные моменты: смерть, символизируемая потерей сознания, обрезанием и захоронением; забвение прошло­го, приравнивание новообращенных к теням, обучение новому языку. Каждый из этих мотивов можно найти в многочисленных обрядах взросления — в Африке, Океании и Америке. Не имея возможности перечислять все приме­ры, напомним несколько случаев забвения нео­фитами жизни, предшествовавшей посвяще­нию. В Либерии, когда неофиты, якобы убитые Лесным Духом, воскресают к новой жизни, их татуируют и дают им новое имя, чтобы они полностью забыли свою прошлую жизнь. Они не узнают больше свою семью и друзей, они даже не помнят собственного имени и ведут себя так, как будто забыли элементарные пра­вила поведения, например, как надо умывать­ся⁵⁴. Посвященные в некоторые тайные обще­ства Судана забывают свой родной язык⁵⁵. Но­вообращенные Макуа, проведя несколько месяцев в шалаше вдали от деревни, получают новое имя; их близкие их больше не узнают. Как выразился Карл Вейль, сыновья умерли для сво­их матерей⁵⁶. Забвение — это символ смерти, но его можно интерпретировать как возвраще­ние в раннее детство. Так, например, у племен Патасива из западного Серама женщинам по­казывают окровавленные копья, которыми Дух убил мальчиков. И когда новообращенные воз­вращаются в деревню, они ведут себя как ново­рожденные, которые не умеют говорить⁵⁷. Цель такого поведения—объявить перед всей общи­ной, что неофиты — «новые существа».

86

87

Драматургию некоторых обрядов легче по­нять, когда располагаешь точными и подроб­ными описаниями. Гюнтер Тессман дает такое описание обряда посвящения у племени Панг­ве. За четыре дня до церемонии неофитов от­мечают знаком, который называется «обречен­ные на смерть». В день праздника им дают вы­пить рвотное, и тот, кого вырвало, должен пройти через деревню под крики: «Ты должен умереть!» Затем новичков отводят в дом, напол­ненный муравейниками, продолжая кричать: «Сейчас тебя убьют! Сейчас ты умрешь». На некоторое время мальчиков оставляют в доме «на съедение муравьям». Затем наставники приводят их в хижину в джунглях, где в тече­ние месяца они живут совершенно голые в пол­ной изоляции. Чтобы ни с кем не встретиться, они предупреждают о своем присутствии по­стукиванием по инструменту, напоминающе­му ксилофон. Через месяц их красят в белый цвет и разрешают вернуться в деревню для уча­стия в танцах, но спать они должны в той же лесной хижине. Им запрещают есть в присут­ствии женщин, так как, — пишет Тессман, — «мертвые, естественно, не едят». Неофиты по­кидают джунгли только через три месяца. У южных Пангве обряд еще более драматичен. Яму, представляющую могилу, прикрывают глиняной маской. Яма символизирует утробу Божества, и новички проходят над ней, что оз­начает их новое рождение⁵⁸.

Перед нами вполне разработанный сцена­рий, включающий многие фазы: обречение на смерть; смерть, символизируемая изоляцией в джунглях и ритуальной наготой; имитация поведения призраков, так как новички, как предполагается, находятся в «другом мире» и приравнены к мертвым; наконец, обряд ново­го рождения и возвращение в деревню. Воз­можно, многие африканские и другие наро­ды, известные в настоящее время, знают столь же разработанные сценарии посвящения. Но исследователи, особенно те, кто работал в XIX веке, не всегда приводят подробности. Чаще всего они довольствуются упоминанием, что речь идет об обряде смерти и воскресения.

В Африке можно встретить и другие обря­ды посвящения, в которых драматический эле­мент очень существен. Вот, например, свиде­тельство Тордея и Джойса об обрядах возму­жания у Бушонго: в длинной траншее готовят несколько ниш, в которых прячутся четверо мужчин, изображающих леопарда, воина, куз­неца и обезьяну. Мальчиков заставляют перей­ти траншею. Когда на них нападают спрятав­шиеся мужчины, они от испуга падают в яму с водой. Второй обряд, называемый Ганда, вы­зывает у новичков еще больший страх. В тран-

88

89

шее прячется человек, который с силой сотря­сает несколько столбов, верхушки которых видны издалека. Посвящаемые думают, что в траншее на человека напали духи, и он борет­ся с ними за свою жизнь. И действительно, из траншеи выходит человек, обрызганный козь­ей кровью, делая вид, что он тяжело ранен и еле держится на ногах. Он падает на землю, остальные мужчины отскакивают от него по­дальше. Затем новичкам предлагают по оче­реди войти в траншею. Но они так напуганы, что умоляют избавить их от этого испытания. Король Найми, являющийся и распорядите­лем обряда, соглашается освободить их за вы­куп⁵⁹.

Дата добавления: 2015-05-06