Книга восьмая 13 страница

Видя, что творит Партха, украшение битвы, Драуни со всех сторон осыпал в бою (его колесничего) Кришну острыми стрелами. Затем, о великий царь, Драуни угодил стрелою прямо в грудь Арджуне и принялся теснить его в битве. Тяжко раненный в поединке сыном Дроны, о бхарата, тот схватил грозную палицу и метнул ее в Драуни. Но Драуни вмиг расколол на лету эту палицу, отделанную золотом, так что громко вскричали воины, (увидавшие) это. Разбитая, о царь, на множество осколков стрелами потомка Бхарадваджи, упала (палица) на землю, словно гора, снесенная ветром.

Тогда Арджуна десятью стрелами поразил в битве Драуни и бхаллою сбил его колесничего с колесницы. (Драуни) сам взялся править конями, осыпая стрелами обоих Кришн, и тут мы стали свидетелями удивительного деяния Драуни: он сам (одновременно) и направлял коней, и вел сражение с Пхальгуной, так что все воины в битве, о царь, выказали ему почтение.

Когда сын Дроны взял верх в бою над Пхальгуной, Джая стрелами-«бритвами» перерезал поводья коней его колесницы. Кони (Драуни) понесли, гонимые мощью стрел (Арджуны), и войско твое, о бхарата, вновь огласилось (громкими) криками. А Пандавы, одержав победу, стремясь одолеть (противника), ринулись на твое воинство, посылая со всех сторон острые стрелы.

Окрыленные победой (Арджуны) герои-Пандавы, о могучий царь, снова и снова врезались в великую рать сыновей Дхритараштры. И мощное войско, оберегаемое твоими сыновьями, о могучий царь, владыка людей, дрогнуло перед натиском (Пандавов, нападавших) со всех сторон, и (повернуло вспять) на глазах у твоих богато вооруженных сыновей, а также Шакуни, сына Субалы, и Карны, могучего духом. Великая рать твоих сыновей смешалась, и перепуганные воины устремились в разные стороны, о великий царь!

И хотя Сын суты заклинал их непрерывно: «Стойте! Остановитесь!» — воинство было не в силах остановиться, истребляемое великими духом (Пандавами). И тут, о могучий царь, видя, что войско сыновей Дхритараштры повсеместно спасается бегством, сопровождаемое (победными) кличами сурово сжимавших кулаки Пандавов, Дурьодхана будто бы дружелюбно молвил Карне: «Посмотри, о Карна, сколь сурово теснят Пандавы (нашу) рать! Пока ты пребываешь в бездействии, она в ужасе разбегается в разные стороны. Подумай и предприми, что подобает, о мощнорукий губитель недругов! Тысячи воинов, гонимых Пандавами, взывают к тебе в бою, о доблестный муж-бык!».

Радхея, Сын суты, выслушав столь значительные слова Дурьодханы, так сказал царю мадров (Шалье): «Узри мощь моих рук и оружия, о владыка людей! Сейчас я уничтожу в сражении всех панчалов вместе с Пандавами! Направь же (туда) с миром своих коней, о муж-тигр, владыка людей!». С этими словами, о великий царь, пламенный герой, Сын суты, взял свой отличный старинный лук Виджаю, укрепил тетиву и несколько раз потер ее.

И тогда, остановив своих воинов заклятием истины и (угрозой) проклятия, могучий Карна, душа которого непомерна, пустил в ход оружие Бхаргавы. Тут в великом бою взметнулись, о царь, тысячи, миллионы, десятки и сотни миллионов острых стрел. Войско Пандавов оказалось столь густо усыпанным грозными пылающими (стрелами),

снабженными перьями павлинов и цапель, что невозможно было что-либо разглядеть. Громкие вопли ужаса издавали нанчалы, теснимые в битве мощным оружием Бхаргавы, о владыка народов!

Вокруг тысячами падали убитые воины, кони, слоны, (сокрушенные) колесницы, так что земля содрогалась, о царственный муж-тигр! Тревога объяла, о царь, всю могучую рать Пандавов. Лучший из воинов, губитель недругов Карна, в одиночку испепеляя врагов, блистал, о муж-тигр, словно бездымно (горящий) огонь.

Истребляемые Карной панчалы, а вместе с ними и чеди растерянно метались, точно слоны в. пламени лесного пожара. Достойнейшие из людей о муж-тигр, устремляли они на восток свои кличи, слыша, как стенают в страхе и трепете, разбегаясь в разные стороны, те, что в центре сражения. Громкие вопли ужаса походили на крики претов во время потопа, о царь!

Видя, как истребляет (Пандавов) Сын суты, о досточтимый, затрепетали все живые существа, включая даже и животных. Уничтожаемые в битве Сыном суты сринджаи, обезумев (от ужаса), непрерывно взывали к Арджуне и Васудеве, точно к царю претов в городе царя претов. И тут, видя в действии устрашающее оружие Бхаргавы, сын Кунти, Завоеватель богатств сказал Васудеве: «Смотри, о мощнорукий Кришна, сколь велико могущество оружия Бхаргавы, — ничем нельзя уничтожить его в бою. Посмотри, о Кришна, как яростен Сын суты в великом сражении: этот герой, вершащий суровый подвиг, подобен самому Антаке! Неистово погоняя коней, он то и дело бросает взгляды в мою сторону, и я не видел, чтобы Карна поворачивал вспять в ходе боя.

Только пока человек жив, он добивается в бою победы, но (горе ему), если он (терпит) поражение: побежденному, о Хришикеша, (суждена) погибель, ему нечего (надеяться) на победу». Затем Джанардана, понимая, что Карна утомлен боем, тронулся с места, решив повидать Юдхиштхиру, о достойный! И сказал Кришна Арджуне: «Царь (Юдхиштхира) тяжко ранен. Утешь его, о лучший среди куру, а потом ты уничтожишь Карну!».

Тогда по совету Кешавы Завоеватель богатств на колеснице спешно отправился повидаться с царем (Юдхиштхирой), который был изранен стрелами в бою. Отправляясь с намерением встретиться с Царем справедливости, (Арджуна) Каунтея обозрел свое войско и не обнаружил старшего брата.

Вот как было, о бхарата, что Каунтея вступил с сыном Дроны в бой, непосильный для (самого) Владетеля ваджры, и одолел в бою потомка Бхиргу. Одержав победу над Драуни, Завоеватель богатств, владетель грозного лука, неодолимый для недругов, совершив тяжкий, славный, суровый подвиг, вновь оглядел свои войска. Герой Савьясачин, вступив в сражение, ободрял героев, возглавлявших его рать, воздавая хвалу их прежним славным деяниям и укрепляя (тем самым) дух своего колесничного воинства. Не видя на поле брани старшего брата Аджамидху, Увенчанный диадемой, о царь, спешно приблизился к Бхиме и спросил у него: «Что случилось с царем?».

Бхима сказал:

Царь Юдхиштхира, сын Дхармы, удалился отсюда: все его тело истерзано стрелами Карны; хорошо, если он останется жив!

Арджуна сказал:

Так отправляйся же поскорее прямо отсюда к царю и разузнай, что с ним, первейшим из куру. Тяжко раненный стрелами Карны, царь, конечно же, удалился в свои покои283. Стремительный (воин), он был жестоко изранен Дроной во время ночного боя, но оставался в строю, уповая на победу, пока едва не был сражен Дроной насмерть. А сегодня достойный глава Пандавов был повергнут в смятение Карной. Ступай побыстрее, разузнай тотчас же, как он, о Бхима, а я буду здесь удерживать вражеские полки. Бхима сказал:

Лучше ты, о достойный, узнай, что с царем, быком-бхаратой. Если же я отправлюсь туда, о Арджуна, то будут говорить обо мне герои: «Испугался (боя)!». На это ответил Арджуна Бхимасене: «Против моего войска выступили саншаптаки, и я не могу отступиться от скопища вражеских ратей, не уничтожив его». Тогда сказал Бхимасена Арджуие: «Положившись на собственную мощь, я буду (один) сражаться в бою против всех саншаптаков, а ты, о отважнейший среди куру, Завоеватель богатств, поезжай (навестить Юдхиштхиру)».

Выслушав в окружении недругов слова брата Бхимасены, на которые трудно было возразить, (Арджуна) тотчас же повелел первейшему из вришнийцев трогаться в путь, чтоб повидать (Юдхиштхиру), лучшего среди куру: «Гони коней, о Хриши-кеша, врезаясь в океан колесниц! Я желаю, о Кешава, повидаться с царем Аджаташатру». Тогда первый среди всех да-шархов, тронув коней, обратился к Бхиме: «Нет для тебя ничего необычного в таком деянии, как то, (что тебе суждено) сегодня, герой! Мы удаляемся (с поля боя), а ты, о Бхима, громи вражеские полки!».

И вот, выставив против врага Бхимасену, губителя недругов, нацелив Врикодару на битву (с саншаптаками), Хришикеша на конях, подобных Гаруде, поспешно двинулся туда, где (находился) царь Юдхиштхира, о Индра царей! Два мужа-героя, отправившись в путь, добрались наконец до царя (Юдхиштхиры). Тот возлежал в одиночестве, и (герои), сойдя с колесницы, приникли с почтением к стопам Царя справедливости. Увидав мужей-тигров, двух - Кришн, что явились к нему целыми и невредимыми и (предстали перед ним) радостно, словно Ашвины перед Васавой, царь (Юдхиштхира), о муж-бык, приветствовал их, как Вивасван — Ашвинов, как наставник — Шакру и Вишну в тот час, когда был повержен великий асура Джамбха. Считая, что Карна повержен, Юдхиштхира, Царь справедливости, голос которого задрожал от радости, торжественно обратился к обоим губителям недругов.

Такова в «Книге о Карпе» великой «Махабхараты» сорок пятая глава.

ГЛАВА 46

Санджая сказал:

Увидав вместе доблестных Кешаву и Арджуну, (Юдхиштхира) счел, что сын Адхиратхи повержен в бою Владетелем лука Гандивы. Губитель недругов Каунтея дружелюбно и ласково приветствовал их, о бык-бхарата, и, улыбаясь, выказал им свое почтение.

Юдхиштхира сказал:

Добро пожаловать, сын Деваки! Приветствую и тебя, о Завоеватель богатств! Поистине радостно мне видеть вас целыми и невредимыми. Как (вами), о Ачьгота и Арджуна, был повержен великий колесничный воин, тот, кто в бою был подобен ядовитому змею и ловко владел любым оружием; тот глава сыновей Дхритараштры, опора их всех и защита, охраняемый Вришасеной и лучником Сушеной, тот непобедимый и отважный защитник сыновей Дхритараштры, которого сам Рама наставлял во владении оружием, тот, кто возглавлял их воинство, — губитель вражеских полчищ, истребитель сонма недругов, радевший о благе Дурьодханы; тот, кто поднялся на бой против нас и кого были не в силах одолеть в великой битве сами боги вместе с Васавой; тот, кто пламенностью своей и мощью был подобен огню и ветру, кто был глубок, словно Патала, и умножал радость друзей, а для недругов был подобен самому Антаке?! Благо, что вы повергли Карну в великом бою и явились (ко мне), точно двое бессмертных (богов), одолевших асуру!

Сегодня я тоже вступил в бой с тем суровым (воином), яростным, словно Антака, готовым истребить все сущее, о Ачьюта и Арджуна! Но он срезал мое знамя, разнес ось колесницы, (погубил) колесничего, лишил меня коней — и все это на глазах у Ююдханы, Дхриштадьюмны, Близнецов и героя Шикхандина, на глазах у всех панчалов и сыновей Драупади!

Одолев многие сонмы отважных противников, Карна, о мощнорукие, победил и меня, решившегося на великий бой! Нападая в сражении, тот лучший из воинов обрушивал на меня потоки брани, то и дело неоспоримо одерживая верх (надо мной). И если я остался жив, то только благодаря могуществу Бхимасены, о Завоеватель богатств! Но я не

в силах стерпеть многое из того, что было сказано им: я этого страшился тринадцать лет, не зная ночью сна и днем нигде находя покоя, о Завоеватель богатств! Я сгораю, преследуемый его ненавистью, предчувствуя свою погибель, — так слей (страшится смерти) от носорога, о Завоеватель богатств!

Разве мог быть Карна побежден мной в бою, о могучий, когда я непрестанно (со страхом) думал о нем: «То пришел (мой) смертный час!» Во сне и наяву, о Каунтея, я постоянно вижу Карну то там, то здесь, — поистине, Карна вездесущ в этом мире! Куда я ни направлюсь, трепеща перед Kaрной так и вижу его неизменно стоящим передо (мной), о Завоеватель богатств! И вот вместе с конями и колесницей я был повержен не отступающим в битвах героем и еле остался жив. Но какой теперь смысл для меня в жизни, на что мне теперь царство! Позор принес мне Карна, блистающий в сражениях.

То, чего не выпадало мне прежде на долю в битвах с Бхимой, Крипой и Дроной, я (сполна) вкусил теперь от великого колесничного воина, Сына суты. Поэтому я и спрашиваю тебя: о Каунтея, как (спросил бы) непосвященный: расскажи мне подробно, как был убит тобой Карна? Как был повержен тот, кто в бою отвагой подобен Шакре, мощью натиска равен Яме, кто (владеет) оружием, точно сам Рама? Как был повержен тобою славный Радхея, великий колесничный воин, знаток любого рода боя, лучший из владеющих луками, единственный (истинный) муж среди всех, почитаемый Дхритараштрой вместе со (всеми) его сыновьями, тот, кто всегда был твоим соперником, о владыка народов! Муж-бык Дхритараштра всегда, в любом сражении, о Арджуна, видит в Карне твою погибель. Как же он был повержен тобою в битве, о муж-бык? Расскажи мне, Бибхатсу, как был убит тобой Карна?

Наконец-то, муж-тигр, на глазах у друзей ты, словно тигр — антилопой руру, завладел головой его вместе с телом. Злокозненный Сын суты Карна, который покорил основные и промежуточные стороны света, тот, который готов был лишиться стада слонов, только бы одолеть тебя в битве, теперь наконец лежит на земле, убитый в сражении твоими острейшими стрелами с оперением цапли! Поистине, сегодня ты доставил мне величайшее удовольствие, повергнув в бою Сына суты!

Тот заносчивый Сын суты, который, торжествуя, преследовал тебя повсюду, тот, кто считал себя (непобедимым) героем, теперь наконец повержен тобой в поединке! Злодей, готовый отдать за тебя врагам свою золоченую колесницу, запряженную отборными конями, тот, кто постоянно соперничал (с тобой) в бою, наконец-то повержен тобою в битве, родной! Грешный (Карна), который в опьянении геройским пылом постоянно произносил хвастливые речи в Собрании кауравов, тот, кто был беспредельно любим Суйодханой, наконец-то повержен сегодня тобою! Повстречавшись с посланными тобой вожделеющими (вражеской) крови стрелами, пущенными из (твоего) лука, лежит теперь нечестивец с пробитыми членами — тем самым поистине отсечена рука у сына Дхритараштры!

Тот, кто, обуянный гордыней, постоянно в ослеплении похвалялся перед царями, доставляя радость Дурьйодхане: «Я повергну Пхальгуну!» — теперь наконец сам уничтожен, ж нет его колесницы! «Я не омою ног, пока жив Партха!» — такой обет (твердил) постоянно скудоумный Карнж, о сын Шакры, а теперь наконец он повержен тобой! Тот низкий помыслами Карна, который в Собрании сказал Кришне (Драупади) в присутствии героев-куру: «Почему бы тебе, о Кришна, не покинуть несчастных, лишившихся мощи, поверженных Пандавов?» — тот самый Карна, грешный разумом, который дал обет: «Я не вернусь назад, пока не сокрушу Партху вместе с Кришной!» — теперь наконец-то сам лежит (мертвый), и тело его пробито стрелами. Вам, верно, известно о битве сринджаев и кауравов, когда я попал в такую беду? А теперь наконец он повержен тобой в поединке!

Тобой, о Савьясачин, твоими огненными стрелами, пущенными из Гандивы, наконец-то отделена в бою от тела тугоумного (Карны) его голова, сияющая серьгами! Как только я был избавлен от стрел, тотчас я мысленно воззвал к тебе, о герой: «Покарай Карну!» — и ты поистине точно исполнил мой замысел, сокрушив Карну. Суйодхана, исполненный гордыни, присматривался, (как бы погубить) нас, опираясь на Карну, а ты наконец-то выбил у него опору, подступив к самому Суйодхане.

Низкий помыслами, неугомонный Сын суты, который некогда в Собрании перед лицом царей назвал нас бесплодным сезамом, наконец-то нашел свою смерть, встретившись в битве с тобою! Нечестивый Сын суты, который когда-то с усмешкой говорил (Духшасане):

«Приведи-ка сам силою Яджнясени, которую выиграл Саубала», — теперь наконец-то повержен тобой! Низкий душою, скудоумный сын Адхиратхи, тот, кто в сражении, деля колесницу с другим, низринул на землю Деда, лучшего среди тех, что владеют оружием, наконец-то повержен тобой. Так скажи мне: «Мною повержен сегодня грешный помыслами (Карна)!» — погаси поскорее, о Пхальгуна, постоянно раздуваемое ветром бесчестия неистовое пламя, которое тайно сжигает мое сердце!

Такова в «Книге о Карне» великой «Махабхараты» сорок шестая глава.

ГЛАВА 47

Санджая сказал:

Прервав эту речь добродетельного царя, охваченного гневом на сына Адхиратхи, великий душою, безгранично отважный Джишну сказал неодолимому Юдхиштхире, воспрянувшем было духом: «В то время как я бился с саншаптаками, о царь военачальник войска куру Драуни внезапно ринулся впере; меча летящие по воздуху стрелы, подобные ядовитым змеяз Завидев мою колесницу, схожую с тучей, чтобы погубить (меня), выступило войско амбаштхов, о лучший из царей, m я уничтожил пятьсот из них и двинулся к Драуни.

Тогда, в(всю (используя) могущество оружия знаний, столь туга натягивая лук, что (каждая) стрела касалась самого его он выпустил рядами множество стрел — так черная туча (исходит ливнем) во время дождей. Нам было не понять, ни как берет (стрелы) сын Дроны, ни как он кладет их на тетиву слева ли, справа нападает в бою. И вот сын Дроны настиг меня пятью острыми стрелами, пятью же (пронзил) Васудеву, и в тот самый миг я послал в него тридцать ваджроподобных (стрел). Истекая кровью, (струящейся) по всем его членам, видя, что лучшие среди воинов тоже обливаются кровью, оа укрылся, теснимый мною, в колесничном войске Сына суты.

Когда Карна-губитель увидел, что войско (его) разгромлено в битве, оружие разбито, а кони и слоны разбежались, он стремительно ринулся мне наперерез, двинув вперед пятьсот отборнейших колесниц, но я отразил их (натиск) и, отбившись от Карны, спешно направился сюда — повидаться с тобой. Все панчалы трепещут перед Карной, словно быки, учуявшие льва. Прабхадраки же рвутся на битву с Карной, попадая, точно (мелкая рыбешка), в пасть к огромной рыбе. Сходясь (в сражении) с Карной, прабхадраки, о царь, сразу же оказываются в разверстой пасти Смерти. Поезжай туда, и ты увидишь, что я готов сразиться с Сыном суты, и оба мы одержимы желанием победить. Шесть тысяч колесничных воинов, царских сыновей, уже отправились в небесный мир зш, о бхарата!

Когда покажется Сын суты, я встречусь с ним в битве и буду упорно теснить его в поединке, словно Владетель ваджры — Вритру, о бхарата, Первый среди людских Индр! Но если, о царь, лев среди царей, я не смогу уничтожить сегодня мощно сражающегося Карну вместе с его сородичами, я удалюсь тем суровым путем, что уготован для пренебрегших обетом. Я взываю к тебе, о лев среди людских Индр, — пожелай мне победы в бою, ибо прежде сыновья Дхритараштры сумели одолеть Бхиму. Я сокрушу Сына суты и его рать и все сонмы недругов!»

Такова в «Книге о Карне» великий «Махабхараты» сорок седьмая глава.

ГЛАВА 48

Санджая сказал:

Услышав, что сильнейший его (противник) Карна остался невредим, неизбывно могучий Партха Юдхиштхира, пострадавший от стрел Карны, в гневе на Пхальгуну обратил к нему, Завоевателю богатств, такую речь: «Если бы ты не сказал нам в Двайтаване: «Я смогу одолеть Карну, о царь!» —все мы тогда, о Партха, вели бы себя сообразно тому, что (диктует) время. Ты дал мне обет, о герой, сокрушить (недруга) и захватить его войско — так почему ж ты завел нас в гущу врагов и обрек на погибель в открытом поле?!

Мы наставляли тебя, о Арджуна, много благ желали тебе, когда ты собрался в путь, о царский сын, и все это оказалось бесплодным для нас, а мы ожидали (добрых) плодов, как (ждет их) обильно цветущая ничула. Меня, мечтающего о (возвращении) царства, ты заставил увидеть, как безнадежно исчезло оно из вида — так рыболовный крючок скрывается под мясной наживкой, так исчезает гаял, предупрежденный (об опасности).

Вот что сказал, о скудоумный, голос небес, провозгласивший Притхе на седьмой день после твоего рождения: «Родился у тебя сын, доблестью равный Васаве! Он покорит всех вражеских героев и одолеет в Кхандаве сонмы богов, а также всех бхутов, чрезвычайно могучих! Он покорит мадров, калингов, кекаев и покарает куру на виду у царей!

И посему — не будет (на земле) второго такого лучника, не будет ни единого человека, столь же победоносного, а он, достойный, смиренный,, овладевший всеми знаниями, лишь только пожелает, сможет подчинить себе любого. Твой сын, о Кунти, красотой подобен месяцу, стремительностью равен ветру, стойкостью — Меру, смирением — земле, сиянием — солнцу, преуспеянием — Дарителю сокровищ, геройством — Шакре, а мощью — Вишну. Великий духом сокрушитель недругов, он — словно сам рожденный от Адити Вишну. Неизбывно могучий созидатель родового клана, он призван (нести) победу соратникам и гибель врагам!».

Так произнес голос из поднебесья, и слышали его подвижники на вершине Шаташринги, но не сбылось для тебя это (пророчество), ибо ложь изрекли тогда боги. Внимая речам других достойнейших из святых мудрецов, которые всегда почтительны (ко мне), я не склонюсь перед Суйодханой! Я не могу узнать тебя — так ты напуган сыном Адхиратхи!

Ты стоял под своим стягом с (изображением) обезьяны в прекрасной, созданной Тваштри колеснице с бесшумными осями, в руках твоих были отделанный золотом каленый меч и лук Гандива, огромный словно тала, а колесницей твоей правил Кешава — так почему же, о Партха, ты отступил, испугавшись Карны?! Лучше бы ты отдал свой лук Кешаве, а сам, слабосильный, стал бы его колесничим в этом бою, и тогда Кешава сокрушил бы жестокого Карну, словно принявший ваджру Властелин марутов — Вритру! Если бы ты родился до срока на пятом тяжком месяце или если б вовсе не был зачат в лоне Притхи, тебе не было бы (суждено вершить) ратный подвиг, о царский сын, и тогда ты не бежал бы, несчастный, прочь с поля брани!»

Такова в «Книге о Карне» великой «Махабхараты» сорок восьмая глава.

ГЛАВА 49

Санджая сказал:

Едва Юдхиштхира произнес такие слова, Белоконный Каунтея схватился в ярости за меч, намереваясь убить быка-бхарату, но, видя, как он разгневан, Кешава, читающий в сердцах, сказал: «Зачем, о Партха, ты взялся за меч? Я не вижу здесь никого, с кем ты должен был бы сразиться, Завоеватель богатств: все сыновья Дхритараштры повержены мудрым Бхимой! Ты удалился (с поля брани), о Каунтея, чтоб повидать царя; теперь ты увидел его: царь Юдхиштхира в добром здравии. Ты встретился с царем-тигром, отвагой подобным тигру, — теперь время ликовать, так отчего ты пришел в такую ярость? Я не вижу здесь, о Каунтея, того, кого ты должен покарать, — так отчего же ты с такой поспешностью схватился за свой огромный меч? Смотрю я на тебя, о дивно отважный Каунтея, (и не понимаю), что это ты собираешься делать, в ярости сжимая меч?».

В ответ на слова Кришны Арджуна, глядя в упор на Юдхиштхиру, гневно сказал Говинде, (тяжко) вздыхая, как змей: я должен отсечь голову всякому, кто осмелится мне предложить: «Отдай Гандиву другому», — Я не в силах стерпеть того, что сказал мне царь в твоем присутствии, о безмерно отважный Говинда с беспечальной душою! Поэтому я покараю царя, трепетно чуткого к дхарме, а уничтожив его, лучшего из мужей, исполню тот обет — вот почему взялся я за меч, о радость ядавов! Убив Юдхиштхиру, я воистину исполню свой долг и буду избавлен от тревог и печалей, о Джанардана! А что думаешь ты теперь, когда настала такая минута? Ты здаешь все об этом мире, родной, — что было и что грядет. Как ты мне скажешь, так я и поступлю».

Кришна оказал:

Теперь, о Партха, я понимаю: не почитал ты старших.

Не в согласии с Временем, о муж-тигр, ты идешь на столь злое деяние. Знающий тонкости дхармы не должен так поступать, о Завоеватель богатств! Кто смешивает то, что следует делать, с тем, чего делать не следует, и то, что должно быть исполнено, с тем, что есть небрежение долгом, тот, о Партха, — ничтожнейший из мужей! Тебе неведомо то, что утверждают мудрейшие, которые, следуя дхарме, возвысились (духом) г познав и целостность ее, и отдельные грани.

Человек, не знающий твердо, как отличить то, что следует делать, от того, чего» делать не следует, невольно впадает в заблуждение, о Партха, — точно как ты сейчас, неразумный! Никогда не познаешь блаженства, если не (ведаешь), что именно следует, а чего никогда не следует делать. Все это явствует из шрути, а ты не постиг его. Знаток дхармы, ты следуешь дхарме, не постигнув (ее сути), ибо приверженный дхарме, о Партха, не приемлет душой убиения живого. Я считаю превыше всего, о друг мой, — не губить того, что живет; пусть даже придется прибегнуть; ко лжи, но ни за что не погубить (другое существо)».

Так как же ты можешь, о лучший из мужей, словно какой-то-иной человек, простолюдин, посягать на жизнь своего старшего брата — царя, знатока дхармы? О бхарата, не одобряют мудрые-убийства того, кто не вступает в бой, кто безоружен, кто, отвратив лицо, отступает (с поля брани) или взывает о помощи, смиренно сложив ладони. Когда-то, о Партха, еще совсем юным ты дал тот обет, и потому в ослеплении ты решился теперь на такое деяние, несогласное с дхармой. Разве ты смог бы, о Партха, покушаться на убийство наставника, если бы помнил о дхарме, если бы ты не отринул себя от сложного, многотрудного пути дхарм!

Я поведаю тебе, о бык-бхарата, сию сокровенную суть дхармы — то, что могли бы поведать тебе либо Бхишма, либо Юдхиштхира, знаток дхармы, либо Кшаттри-Видура, либо же славная Кунти. Я расскажу тебе точно об этом — внемли же, Завоеватель богатств! Слово истины, о праведный, не может считаться выше самой истины, и высшей степени трудно постичь, в чем точно состоит истина. Может случиться, что

нельзя сказать правду, а надо прибегнуть ко лжи; (к примеру) если пытаются отобрать все твое достояние, то уместно солгать. Если жизнь под угрозой, или при заключении брака ложь допустима — тут неправда может, обернуться истиной, а истина — ложью. Такой (как тебе) верность истине представляется только юному существу, но когда (человек) постигает, что действительно истинно, а что ложно, он становится подлинным знатоком дхармы. Даже крайне жестоко поступающий человек, приобщившись такому вот чуду, может исполниться высочайшей благодати, как это получилось с Балакой, убившим слепого.

И вот что еще удивительно: возлюбивший дхарму, но остающийся неучем и невеждой, может впасть в величайший грех, словно Каушика, (угодивший) в бездну.

Арджуна сказал:

«Поведай мне, досточтимый, — да будет мне ведомо, что случилось между Балакой и тем слепым и (что сделал) Каушика, (живший) у слияния рек?

Кришна сказал:

Жил на свете, о бхарата, некий охотник за дикими зверями по имени Балака. Убивал он зверей не по собственной прихоти, а для того, чтоб содержать жену и сыновей и кормить своих незрячих родителей, а также тех, кто нашел у него приют. Неизменно и ревностно следовал он дхарме, был правдоречив и независтлив, никогда не стремился к добыче (большей, чем было необходимо) и не усердствовал в отлове.

И вот однажды, увидев пьющего воду зверя, глазами которому служили его ноздри, он убил то существо, никогда не виданное им прежде, и вслед за тем хлынул с небес цветочный ливень. Под пение апсар и звуки вадитр с неба спустилась прекрасная вимана, чтоб увезти охотника (на небеса). То существо, о Арджуна, предавалось подвижническому покаянию, дабы погубить все живое, и благодаря пожалованному Самосущим дару было совершенно незрячим. Уничтожив (создание), замышлявшее погубить все сущее, Балака отправился на небеса. Вот какова дхарма — та, что крайне трудна для постижения.

Каушика же был брахманом-подвижником, однако он не превзошел до конца премудрость Вед. Жил он неподалеку от деревни у места слияния рек. «Я должен всегда говорить правду» — таков был его обет, о Завоеватель богатств, и звали его поэтому Правдоречивым. Однажды в тот лес пришли какие-то (люди), гонимые дасью. (Вслед за ними) явились те самые жестокие дасью и принялись их упорно разыскивать. И вот повстречали они Правдоречивого Каушику и спросили его: «Какой дорогой прошло сейчас много людей, о достойный? Мы просим тебя сказать правду. Если знаешь о них, помоги нам!». И Каушика честно ответил им на этот вопрос: «Они укрылись вот в том лесу, богатом деревьями и обильном лианами». Тогда жестокие (дасью) настигли (пришельцев) и истребили их, как гласит предание.

Из-за той великой беды, которую навлекли некстати сказанные слова Каушики, он, не постигший тонкостей дхарм, угодил в гибельный ад. Невежда, он не познал во всей глубине Веды, не уяснил особенности дхарм. Тот, кто не обращается в своих сомнениях к старшим, рискует из этого мира (низринуться) в глубокую бездну. Вот что может явиться для тебя здесь неким указующим знаком! Труднообретаемое высшее знание постигается размышлением, и многие говорят: шрути и дхарма едины. Я не отрицаю того, но ведь не все сказано этим; именно ради приумножения живых существ и была провозглашена дхарма. Дхарму называют так оттого, что она есть опора, дхарма поддерживает живущих.

Все, что связано с поддержанием (сущего), и есть, без сомнения, дхарма. В тех случаях, когда алчные люди желают что-либо обрести вопреки справедливости и спасение в том, чтоб не проронить ни слова, никогда не следует подавать голос. Но если необходимо сказать свое слово и не высказаться опасно, в таком случае, мне думается, лучше произнести неправду, нежели правду. Если же речь идет о жизни и смерти, о браке или гибели всего рода и достояния, или же когда пускаются в ход насмешки, пусть будет ложным сказанное — прозревшие суть и смысл дхармы не видят в том ее нарушения. Тому, кто (должен прибегнуть) к клятвам, чтоб избежать столкновения с грабителями, лучше солгать — в том несомненная истина. Если есть такая возможность, ни за что не следует уступать свое достояние подобным, ибо богатство, отданное нечестивцам, бьет по самому отдающему. Поэтому тот, кто прибегнет ко лжи во имя (спасения) своего имущества, лжецом не окажется. Теперь тебе должным образом возвещено, по каким признакам различается (то, что истинно, а что ложно). Выслушав это, скажи мне, о Партха, должен ли ты убивать Юдхиштхиру?

Дата добавления: 2015-05-06