Практика из недавней истории

В 1993 г. я лечил пациента, который произвел на меня большое впечатление. Он не мог спать лежа из-за удушья и мог только сидеть, жадно хватая воздух; окружность его голеней была 61 и 56 см слева и справа, температура под 40 гр., артериальное давление 200 и 110 мм рт ст., да еще и мерцательная аритмия с ЧСС за 130 в мин. У него был тромбофлебит глубоких вен с рецидивирующей тромбоэмболией мелких ветвей легочной артерии, несмотря на то, что у него стоял так называемый кавафильтр (специальная ловушка для тромбов в нижней полой вене). Выслушивалась пневмония, была увеличена печень, имелась жидкость в брюшной полости – асцит. И при этом была высокая концентрация мочевой кислоты в крови. Его уже лечили до меня, но это плохо помогало.

Следовательно, нужно было разрывать все порочные круги, которые у него сформировались. Пришлось назначить препараты, снижающие свертываемость крови (их раньше не давали), капотен в максимальной дозе 150 мг в сутки – он тогда был единственный доступный из ингибиторов ангиотензин превращающего фермента; дигоксин (хотя к тому времени на него уже были гонения), но в малых дозах он практически не вызывал побочные эффекты; фуросемид вперемешку с урегитом, верошпирон в больших дозах, аллопуринол, чтобы снизить уровень мочевой кислоты и предотвратить гибель почек на фоне массивной мочегонной терапии, ну и, конечно, антибиотики, чтобы справиться с пневмонией.

Высокопоставленные терапевты говорили мне, что я сумасшедший. Во-первых, занимаюсь полипрагмазией (семь лекарств, а положено давать одновременно не более трех). Во-вторых, дигоксин вовсе назначать нельзя – опасно. И, наконец, нельзя назначать ("так никто не лечит") верошпирон к капотену, так как оба задерживают калий, а это убьет пациента. Но я-то видел у больного признаки вторичного альдостеронизма, одним из проявлений которого является дефицит калия, да еще давал высокую дозу фуросемида, поэтому верошпирон был нужен.

Поэтому, несмотря на критику коллег, лечение я не менял.

Больной избавился от одышки, отеков, стали стройными ноги, у него нормализовалось давление, и, несмотря на сохраняющуюся мерцательную аритмию, частота сердечных сокращений была не выше 80 в минуту. Через полгода он хвастался мне, что может бегом подняться по лестнице на 4 этаж.

Теперь представим на секундочку, что если бы тогда, в 1993 году, набрала вес "доказательная медицина", да меня запросто лишили бы диплома, несмотря на положительный результаты лечения. В "доказательной медицине" важен не конечный результат, важно не выздоровление пациента, а умозрительные "стандарты лечения".

Евгений Парнес, врач, доктор медицинских наук, "Что такое доказательная медицина?"

Глава 10

Умиляют новомодные и умозамутняющие названия, что-то вроде такого – " Международный научный центр лечения и реабилитации ". Так и грезится у главного входа Научного Центра, из последних сил сдерживаемая охраной, толпа страждущих со всех концов света, приехавших полечиться и реабилитироваться у российских докторов. Только вот незадача – обычный российский доктор в западных странах не в состоянии сдать экзамен даже на медсестру. Это, конечно, печально, но надо учитывать, что их учили по учебникам, написанных лет 40-50 назад, а лекции из года в год одни и те же и давно выучены наизусть профессорами и доцентами.

"Международный центр" это уже старо. Не креативно. Нет, чтобы обозвать свой центрик Межгалактический Центр Космической Медицины. Уверяю вас – Зеленые Человечки не обидятся и не прилетят с Альфа Центавра на "стрелку". Идею дарю. Пользуйтесь.

Ныне Белые Халаты (точнее – Белая Халатность) сами, благодаря новомодным халатам, превратились в Зеленых Человечков, готовые в любое время суток провести платежеспособным пациентам полное обследование или, что значительно чаще, его имитацию. В любом случае, и к этому нужно быть готовым, болячка, требующая неотложного и длительного лечения, обязательно найдется. Это не предположение и не мои фантазии, это суровая правда жизни – лечить вас, в прямом и в переносном смысле, будут долго, ибо прибыль, а вот вылечить, для любого мед. центра, значит потерять клиента.

Те же самые врачи, которые по совмещению в мед. центре нашли у вас множество заболеваний и готовые после оплаты незамедлительно приступить к лечению вплоть до оперативного вмешательства (операции по удалению или вживлению чего-нибудь), могут в тот же день, но уже на основном месте работы, скажем, в военкоматовской медкомиссии, признать вас абсолютно здоровым, хоть в космонавты записывай. Так какова вера этим врачам? Каковы их моральные и профессиональные принципы? Кому и во имя чего они служат?

Врач, это простой чиновник, вроде управдома и как ему скажут Большие Начальники осматривать больных, так он и будет, а какие укажут выносить диагнозы, то именно такие и будут: достаточно освежить в памяти длиннейший список заболеваний которые были запрещены в эпоху СССР – Советский человек болезнью Альцгеймера не болеет!, В СССР нет венерических заболеваний!

Венерических заболеваний "не было" до фестиваля 1957 года, но, тем не менее, лечили – при вечном дефиците копеечных антибиотиков, вгоняя внутримышечно пять кубиков… молока, или, забирали кровь из вены и тут же вводили ее в "мягкое место", чтобы спровоцировать иммунную систему и до небес повысить температуру тела в надежде на извечное "авось", а вдруг не помрет и поправится.

Исходя из того, куда вы пришли и с какой целью вас осматривают, таково и будет ваше состояние здоровья. Фишка в том, что никто не имеет право давить на врача, подталкивая его манкировать диагнозами, этого права не было даже в СССР, а при обкомах-парткомах каралось уголовной ответственностью. Гнуться под всякого и готовно вилять хвостом, просто на всякий случай, перед любым, у кого только что и есть, так это командирский голос, это обычное состояние подавляющего числа врачей, которое у них вшито на генном уровне.

Дата добавления: 2015-05-06