Евгений Евгеньевич Сухов 13 страница

Он внимательно, пристально меня осматривал.

– Ты не боишься? – почти неслышно спросил.

Я все‑таки задумалась, а что было бы, если бы он тогда… И нет, я не верила, что он на самом деле на такое способен.

– Ты бы не стал этого делать.

Он болезненно поморщился.

– Я и сам не знаю…

– У всех бывают некрасивые и даже ужасные мысли. Но если они остались нереализованными, если тебе самому они противны – это не считается.

– Ладно. Может и так.

Он поднял серьезные глаза.

– Теперь ты знаешь.

Я кивнула.

– И что будешь делать?

Конечно, придется много думать, что со всем этим делать. Столько времени жить с таким грузом. Ах, дядя Паша, что же вы… единственного сына. Хотели как лучше, а получилось, как всегда? Думать придется, но не сейчас. Слишком нервный день позади, и у меня и у Кости, поэтому первым делом нужно хорошенько отдохнуть. Уже спокойно, без нервотрепки, потому что все скелеты из шкафа вытащены и разложены прямо на свету. Сдать их в музей или закопать на кладбище – другой вопрос.

– Я… Ну, может ты есть хочешь? Или чаю?

Никогда раньше не видела, чтобы такое простое и вполне приличное предложение приводило к настолько странной реакции – Танкалин просто уткнулся лицом в ладони и у него даже плечи задрожали. Может он ждал от меня каких‑то мгновенных решений? Но ведь невозможно решить такие вещи за минуту!

– Костя… что‑то не так? Мы обязательно со всем разберемся, но не прямо сейчас. У нас полно времени.

Теперь он негромко смеялся.

– Все хорошо. У нас полно времени, да. Мне чаю, несладкого, – попросил, опуская руки. Лицо спокойное… Прямо от сердца отлегло.

И мы пили чай и Костя говорил уже совсем другим, немного насмешливым голосом.

– Я тебя когда увидел, первый раз, на стоянке, сразу подумал – вот оно, мое наказание… Знаешь, как злился? Почти единственное время жизни, не затронутое смертью деда, и тут на тебе – Аленка собственной персоной. Думал, ну кто там мог вырасти? Сейчас эта провинциальная девица начнет вопить на каждом углу, что мы с ней друзья детства, переть тараном и требовать на основе этого каких‑то привилегий. Но наказание оказалось куда более изощрённым…

Он уже не пил, а просто крутил чашку, смотря, как в жидкости плавают чаинки.

– Перестань пододвигать мне это печенье. Я не хочу его есть. Так вот… когда тетка твоя в больницу попала, ты мне даже не сказала. Как будто вообще в расчет не брала. Было обидно и… тогда я понял, что не все так просто. А потом вообще, знаешь, о чем стал думать, все чаще и чаще?

Я мотаю головой. Пока не знаю, но говорят, если прожить вместе лет двадцать, мысли друг друга можно угадать безо всякого усилия. Думаю, стоит проверить, не врут ли?

– Я думал, что это ты должна была быть рядом со мной в тот день, у деда. Ты должна была держать меня за руку, когда я протягивал ему эти проклятые таблетки. Понимаешь?

– Я была рядом. Скоро ты вспомнишь…

И он слегка улыбнулся, а глаза немного смягчились. Совсем чуть‑чуть, но главное – начать.

Потом Костя широко зевнул, мельком глянул на часы.

– Ого… начало третьего, пора и домой. Иди собирайся, возьми самое необходимое, завтра за остальными вещами заедем. Хочу, чтобы ты спала рядом, как и положено, а не на расстоянии пяти километров.

От неожиданности даже сказать сразу ничего не получилось.

– Костя… но тетя…

– Что тетя? Зачем оттягивать? Пусть привыкает, ты все равно будешь жить со мной. Не могу же я переехать к вам? Это будет неудобно в бытовом плане, да и глупо – у меня есть своя квартира.

Кстати, вот еще одна вещь, с которой мириться я не собираюсь. Пусть сразу знает!

– Слушай… Если ты собираешься на самом деле со мной уживаться, тебе нужно разговаривать по‑другому. Не ставить перед фактом, а спрашивать! Предлагать свой план и ждать моего согласия, понимаешь? Или отказа, но в любом случае слушать, что думаю об этом я!

Он замер, удивлено моргая.

– Ладно, я подумаю над твоими, словами, обещаю. Ты иди пока одевайся… То есть, – он посмотрел на меня, осторожно подбирая слова, – я хотел сказать: не хочешь ли пойти одеться? Или поедешь прямо так, в футболке? Предупреждаю, на улице еще холодно, – совершено серьезно закончил.

Я поглубже вздохнула и не выдержала – рассмеялась. Ну ладно, для начала пойдет. А там… видно будет.

Через десять минут, собрав только самое необходимое и оставив за спиной ошарашенную новостью о моем переезде тетю, мы спускались к машине. Тетю было жаль, с ней еще долго придется объясняться, уговаривать, убеждать, но должна же она понять?..

В лифте Костя крепко обнял меня и прижался щекой к макушке. Пока неизвестно, как мы будем жить с тем грузом, что он на себя взвалил. И со всем остальным. Это, конечно же, будет непросто. Но одно я знала совершенно точно – больше всего на свете я хочу, чтобы он меня не отпускал. Никогда…

(C) декабрь 2010

Дата добавления: 2015-05-06