Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика. В.Ф. Три года назад я пригласил вас, Юрий Харитоиович, пре­подавать танец, — тогда мы еще не говорили «пластическое воспи­тание»

РАЗГОВОР ПЕРВЫЙ

С Ю. X. ВАСИЛЬКОВЫМ

РАЗГОВОРЫ

Диалоги с коллегами 227

В.Ф. Три года назад я пригласил вас, Юрий Харитоиович, пре­подавать танец, — тогда мы еще не говорили «пластическое воспи­тание», на наш курс. Сейчас я не жалею об этом и рад нашему со­трудничеству. Но я хотел бы послушать на этот счет и вас самого. Нет ли у вас разочарования, что вы этим делом занялись? Наско­лько для вас дело оказалось новым? Какие возникли проблемы, ка­кие были открытия?

Ю.В. Разочарования нет, прежде всего, потому, что я продол­жаю заниматься любимым делом — танцем. До прихода на курс я десять лет преподавал в Вагановке характерный танец. Но пробле­мы, конечно, возникали. Встали вопросы: как преподавать, какие требования предъявлять студентам, что такое предмет танца в дра­матической школе — профессиональная ли это дисциплина или просто ознакомление с элементами танца...

В.Ф. В балетную школу наших студентов не приняли бы...

Ю.В. Конечно, нет, по не в этом дело. Мне приходилось препо­давать в частных балетных классах, куда порой приходят люди за­ниматься по непонятным для профессионалов причинам. То ли из большой любви к балету, то ли, как у нас говорят, «для пищеваре­ния»... Но условия частной школы не позволяют относиться к ним снисходительно, и приходилось, что называется, «угождать». Но в итоге они подтягивались, исправлялись походки, получались ка­кие-то результаты в физическом и психологическом плане. Иногда это были некрасивые и, вероятно, закомплексованные люди. Но, если после наших занятий они могли почувствовать себя уверен­ней, мне это доставляло радость.

В.Ф. Они получают удовольствие...

Ю.В. Да, и даже чувствовали себя свободно. Будь он худой или толстый, маленький или высокий, но если он свободно себя чувст­вует, свободен в выборе движений, то мне всегда это приятно. На мой взгляд, танец — это, прежде всего, ощущение свободы.

В.Ф. Конечно.

Ю.В. Я представлял себе, с чем я могу столкнуться на курсе в драматической школе. Проблема состояла в том, чтобы выбрать меру: в какой степени профессиональные навыки, например, балет­ный станок, можно применить здесь и каковы профессиональные критерии. Меня не смущало это и потому, что мы знаем, танец в свое время преподавался в гимназиях, кадетских корпусах...

В.Ф. То есть, он достаточно часто преподавался для непрофес­сионалов танца, для непрофессионалов балета?

Ю.В. Он преподавался для фигуры, для манер, стиля поведе­ния, умения носить одежду... И не только в XIX веке. Танцу всегда отдавалась дань за то, что он воспитывает. Это можно видеть в ки­тайских источниках, и в греческих, и в славянском мире. Танец всегда служил системой воспитания и развития девушек и юношей.

В.Ф. Я бы хотел уточнить свой вопрос. Вот вы шли к нам с од­ним: я буду учить их тому-то. Ставили себе цель, хотя бы предпо­ложительно. Прошло три года. Скорректировались ли ощущения цели в вашей работе в драматической школе? И если да, то в ка­кую сторону?

Ю.В. Безусловно. Но большого расхождения относительно це­лей нет. Я примерно так их себе и предполагал. Но педагогические приемы в течение этих трех лет скорректировались.

В.Ф. То есть, тактика обучения совершенствовалась...

Ю. В. Да. Но здесь нужно еще вот что сказать. Больше полови­ны своей творческой жизни я проработал с Николаем Боярчико-вым, балетный театр которого, на мой взгляд, выделяется именно поиском содержательного движения. Хореография Боярчикова, как мне кажется, соответствует понятию «хореография» в полной мере. Я ее рассматриваю как мышление движением. Это когда движение актера используется не как костыли для эмоционального выраже­ния, а является выразительным средством, осознанным, по своей воле проявленным, будь оно в статике или в динамичном развитии, и в действенном или дивертисментном виде.

В.Ф. Вам кажется, что к драматическому искусству искусство танца, балета присоединяется на уровне мышления?

Ю.В. Да.

В.Ф. На уровне интеллекта?

Ю.В. Да. Конечно. Вы, наверно, помните, как мы на первом курсе показали такой станок, что па кафедре зашел разговор о том, необходимо ли давать такую нагрузку людям неподготовленным. У меня есть свои соображения по этому поводу. Мы должны скор­ректировать профессиональные требования так, чтобы они не за­крепощали студентов, не казались недостижимыми, а приносили физическую радость. Мы набираем взрослых людей, и ставить их в условия десятилетних, требуя профессиональной выворотности, бессмысленно, но поставить их в условия физической нагрузки, на­пряжения мышечного тонуса необходимо, а главное, надо заставить их почувствовать тонус вертикали. Я считаю, что система класси-

Дата добавления: 2015-03-31