Генетически всеобщее 2 страница

Не менее значимой для нас станет парадигма «экономики развития» (development economics), которая показывает прежде всего модели и механизмы развития стран 3-го мира или так называемых развивающихся стран. Акцентируя внимание на этой группе стран, «экономика развития», тем не менее, показывает ряд важных общих закономерностей для компаративистики. Так, принципиально значимым является сам факт выделения особой группы экономик – стран 3-го мира как экономических систем, обладающих специфическими чертами в области как макроэкономической динамики, так и институциональной структуры, во-вторых, акцент на возможности качественных изменений в процессе развития (и не только эволюционных), в-третьих, выделение особых моделей развития, что станет важным аспектом для сравнительного анализа различных видов развивающихся экономик внутри типа экономических систем третьего мира.

Закончим мы наше исследование кратким упоминанием об исторической школе, которая в отличие от большинства современных разновидностей неоклассики и неоинституционализма, т.е. господствующих экономических теорий, делает акцент на наличии исторически сложившихся различий национальных экономических систем. Этот аспект – акцентирование исторически обусловленной национальной специфики экономических систем – принципиально значим для компаративистики.

3. Экономические системы: модели и реалии

При всем различии экономических школ – от неоклассики до марксизма, – для них характерно использование метода научных абстракций и выделение определённых теоретических моделей, которые достаточно сложно соотносятся с реальной хозяйственной жизнью. Так возникает особо важная для компаративистики проблема сопоставления теоретических моделей экономических систем и реальных национальных (а так же больших или меньших по масштабу) экономических систем, существующих в реальном экономическом времени и пространстве.

Вот почему в компаративистике, мы, как уже было сказано выше, будем широко пользоваться методом научных абстракций. Одним из аспектов этого метода является выделение теоретических моделей экономических систем. В данном случае, под моделью мы будем понимать именно теоретическое отображение, которое абстрагируется от многих черт реалий экономической жизни и выделяет некие общие закономерности функционирования того или другого вида или типа экономик.

Естественно, что для такого выделения теоретик может и должен пользоваться методами как анализа так и синтеза, с одной стороны, расчленяя существующее многообразие экономической жизни на пласты, проводя своего рода систематизацию наподобие Линнеевской, выделяя типы виды и подвиды экономических систем. С другой стороны, теоретик должен будет пользоваться (и в реалиях пользуется) синтезом, находя общие черты различных экономических систем, стремясь при этом к не просто абстрактному соединению похожих черт, но и к выделению определённого единства реальных экономических отношений и механизмов функционирования институтов. Таким образом, при помощи аналитического и синтетического подхода, мы можем начать строить простейшие модели экономических систем.

Более сложное моделирование предполагает обращение к той или другой школе экономической теории, о чем мы уже говорили выше: построение определенной совокупности взаимосвязанных между собой понятий, отображающих теоретически ту или иную экономику, ту или иную существующую экономическую систему.

Дальнейшее исследование позволит формализовать построенную нами модель и, возможно, построить математическое отображение тех или иных закономерностей функционирования и развития (или кризиса) определенной экономической системы. Однако не только математическая модель может претендовать на адекватное теоретическое отображение реальной экономической системы, их видов или классов. Существуют, как мы отметили выше, и другие способы теоретического моделирования, специфические для разных теоретико-экономических школ. Так, классический институционализм пользуется, как правило, системным методом, не увлекаясь его математизированными разновидностями; марксизм использует диалектический метод исследования и т.п. Что касается неоклассического и неоинституционального направлений, то они пользуются преимущественно (но не исключительно) математическим моделированием, нередко увлекаясь формально-математическим анализом в ущерб содержательному.

Всякая модель определяет как общие черты, так и особенности реальной экономики, абстрагируясь от большего количества реальных специфических черт, характерных, скажем, для экономики конкретного государства в конкретный период времени.

Конечно же, реальные экономические системы в компаративистике, как правило, привязываются к тому или иному типу национального хозяйства, хотя в современной экономической теории сравнительного исследования выделяются и более «мелкие» или более «крупные» экономические системы, такие как региональные экономические системы или отраслевые экономики, или определенные экономические уклады в рамках национальной экономики, с одной стороны, интеграционные объединения (например, Европейское Экономическое Сообщество), с другой. Более того, сама глобальная экономика сегодня может и должна рассматриваться как особая реальная экономическая «мета-система», и мы можем и будем проводить сравнительное исследование различных состояний мировой экономики на различных этапах исторического развития.

Однако, господствующей остается, все-таки, привязка реальных экономических систем к хозяйственному комплексу той или иной страны на определённом историческом этапе его развития. Соответственно, мы можем говорить о том, что определенная теоретическая модель экономики будет тяготеть к определённому типу национальных экономик.

Так, например, говоря о либеральной модели развитых рыночных экономик, находящихся на этапе перехода к постиндустриальному обществу, мы будем иметь в виду прежде всего экономику Соединенных Штатов Америки конца прошлого столетия. Говоря же о социал-демократической модели развитой рыночной экономики, переходной к постиндустриальному обществу, мы, как правило, будем видеть перед собой скандинавские страны второй половины двадцатого века, вплоть до периода неолиберального наступления, когда в рамках этих экономик начались сокращения собственно социал-демократических механизмов и активное развитие экономических отношений, характерных для неолиберальных моделей экономики.

Однако такая привязка теоретической модели к определённой стране на определенном этапе ее экономического развития является весьма условной, поскольку реальная экономика реальной страны всегда обладает значительной спецификой по сравнению с теоретической моделью и теоретическая модель может использоваться лишь как научная абстракция, она не тождественна реальной хозяйственной ситуации.

Более того, существенным является понимание не только пространственной, но и исторической ограниченности определенных теоретических моделей. Так, тип трансформационных экономик или определенные виды экономик в рамках данного типа являются адекватной теоретической моделью для большинства постсоветских стран лишь на определенном этапе их развития. Как правило, этот этап может быть определен как промежуток с конца 80-х годов до настоящего времени, когда в ряде экономик Центральной и Восточной Европы завершается процесс трансформации. В то же время, для экономики Китая этот период будет более продолжительным: он начался в конце 70-х годов и продолжится не один год в XXI столетии.

Соответственно, можно говорить о том, что отнесение экономик к тому или иному виду трансформационных экономических систем будет зависеть от того, насколько в конкретной хозяйственной ситуации конкретной страны в конкретный период времени были развиты черты, характерные именно для данного типа – трансформационной экономической системы. Ниже, при анализе различных видов трансформационных и иных экономических систем мы будем пользоваться различными теоретическими моделями этих видов (классов), всякий раз сопрягая теоретические модели с реалиями экономической жизни, пользуясь научными абстракциями (моделями) как своим рабочим инструментарием, но исходя при этом прежде всего из анализа реальных экономических процессов.

Так, например, мы будем выделять специфические черты различных экономических систем именно благодаря предшествующему аналитико-синтетическому теоретическому определению общих черт данного типа экономик, пользуясь абстрактными (но не выдуманными, а абстрагированными тем или иным путем – системного диалектического, математического или иного моделирования) категориями, характеризующими определённые свойства того или иного типа экономик (например, трансформационных).

Итак, теоретическая модель, при всей её абстрактности, является инструментом, весьма полезным для сравнительного исследования реальных экономик. Точно так же, как теоретическая модель, позволяющая нам разделить род человеческий на блондинов и брюнетов (или, если говорить о женщинах, на блондинок и брюнеток), являясь не более чем абстракцией, помогает не только при опознании преступников, но и при определении того, какой тип людей нам более или менее симпатичен, так и теоретические модели определенных типов экономических систем помогают нам не только определиться со своими «симпатиями» (это в науке скорее вредно), но и понять реальное место тех или иных экономик, закономерности их развития, меру прогрессивности.

Более того, при сравнительном анализе экономик мы всякий раз будем прибегать к сопоставлению теоретических моделей и реальных хозяйственных отношений в той или другой экономической системе. Такое сопоставление будет принципиально как для понимания ограниченности теоретического моделирования и меры его применимости для сравнительного анализа, так и для выделения конкретной специфики особых национальных экономик по сравнению с теоретической моделью. Последнее создаст предпосылки для более тщательного и конкретного исследования, позволяющего доходить до уровня выделения особенностей национальных экономик на определенном этапе их развития.

Весьма существенным в то же время является и понимание диалектики обратных связей между теорией и практикой. В теоретической физике (химии, биологии и т.п.) широко известно выражение, только на первый взгляд кажущееся шуткой: «Если теория не подтверждается практикой, то тем хуже для… практики». Отчасти подтверждением принципиальной возможности такого положения дел является пример периодической системы элементов, разработанной Менделеевым. В момент появления этой таблицы оказалось, что часть элементов «не вписывается» в эту модель. Казалось бы, «таблицу» нужно было бы пересмотреть, однако известный ученый предложил иную гипотезу: модель верна, а атомные веса элементов, «не вписывающихся» в модель, определены неправильно. Через некоторое время развитие экспериментальной базы позволило уточнить атомные веса «непослушных» элементов и подтвердить правоту Менделеева.

Для нашего предмета эта история весьма поучительна, ибо эмпирическая база компаративистики весьма аморфна и не всегда достоверна. В ряде случаев в нестабильных системах правительства могут пересматривать ранее опубликованные статистические данные. Истинность многих данных может подвергаться сомнению много лет (и даже десятилетий) спустя их введения в научный оборот. Так, данные, характеризующие результаты экономического развития СССР, почти не подвергались сомнению (некоторыми зарубежными источниками, вплоть до ЦРУ, предлагались лишь небольшие корректировки) вплоть до конца 1980-х годов, когда, напротив, появилась целая серия публикаций, разоблачающих «лукавые цифры» Госкомстата.

Кроме того, следует иметь в виду, что в экономической теории (и, в частности, в компаративистике) на основе одних и тех же данных часто могут строиться разные (подчас прямо противоположные) теоретические модели. Одним из примеров чему может служить полемика о роли государства в экономическом развитии, в рамках которой две различных группы маститых экономистов на базе сравнительного анализа одной и той же международной статистики предлагали научному сообществу и субъектам экономической политики прямо противоположные выводы. Одни доказывали, что экономический рост тем больше, чем слабее роль государства, другие же утверждали обратное.

Возможны и другие случаи различного теоретического объяснения одних и тех же процессов различными школами экономической теории.

Сказанное не должно, однако, создавать иллюзию полного релятивизма в использовании теоретических моделей. Они, конечно же, могут оставаться гипотезами вплоть до систематического подтверждения их не только отдельными данными и фактами, но и всесторонней проверки практикой общественно-экономической жизни человеческого сообщества. Однако вне теоретического аппарата, не используя научных абстракций и моделей, ученый просто не может исследовать реальность.

4. Специфика методологии сравнительного анализа экономических систем

4.1. Некоторые предварительные замечания

Выше мы показали, что собственно сравнительный анализ экономических систем имеет смысл проводить в исходном пункте и в конце исследования. В начале он позволяет упорядочить, систематизировать и типологизировать (как бы предварительно "разложить по полочкам") имеющийся эмпирический и аналитический материал. На этой основе возможно собственно системное отображение закономерностей генезиса и развития данного класса социально-экономических систем (в нашем случае – переходных экономик).

В свою очередь, системное исследование, позволяющее понять содержание предмета, дает основания для второго витка в спирали сравнительного исследования, когда типологизируются и систематизируются не просто некие эмпирические данные, а различные (во времени и пространстве – в разных странах и в разные периоды времени) проявления некого уже исследованного содержания. Последнее, в частности, позволяет выделить значимые и случайные черты в обильном эмпирическом материале, построить научно обоснованные сценарные прогнозы и программы корректировки развития переходных процессов для конкретных систем на определенный период времени.

Собственно системное исследование, напомним, начинается с того, что на базе синтетического и аналитического обобщения (в том числе на основе сравнительного анализа) выделяются некоторые элементы, "кирпичики" будущей системы. На этой базе мы можем выделить исходный пункт развития, найти системное качество и, тем самым, границы и предел развития системы.

Так строится теоретическая модель, которая на каждом этапе исследования сравнивается с действительным историческим многообразием предметной жизни, имеющимся перед нашим исследовательским взором. В рамках этих явлений мы находим какие-либо закономерные компоненты, выделяем закономерную линию развития этой системы и сравниваем ее с многообразием исторических процессов. Тем самым, повторим, мы создаем базу для второго витка сравнительного анализа различных исторических типов развития данной социально-экономической системы, различных сценариев и моделей ее развития.

Наши размышления о методологии собственно сравнительного анализа социально-экономических систем начнем с характеристики различных подходов к этому предмету, использовав в качестве базы западные работы по компаративистике, затрагивающие методологические проблемы (что в целом для данных трудов не свойственно), и гораздо более полезный в данном случае материал, написанный Олегом Ананьиным и Егором Гайдаром в ту пору, когда едва ли не все исследователи были (или, во всяком случае, должны были казаться) сторонниками марксистских социалистических идей.

В последнем материале содержится немало упоминаний о теории общественно-экономических формаций, как главном пункте для последующих выводов по сравнению хозяйственных механизмов социалистических стран. Но суть, наверное, не в этом, а в том, что эти авторы дали первоначальную систематизацию имеющихся методологических подходов к сравнению экономических и не только экономических систем. Они пользуются методологией из области лингвистики, сравнительного правового анализа и т.д.

В качестве исходного пункта обзора рассматривается позиция самого негативного по отношению к компаративистике исследователя – Н.Смелсера, для которого сравнительный анализ есть лишь суррогат статистического метода экономических и социальных исследований. Такая отрицательная постановка проблемы на самом деле до сих пор имеет широкое распространение, поскольку непосредственно в экономическом исследовании, как правило, превалирует прямое соотнесение каких-то теоретических выводов со статистикой без опосредующего этапа, связанного со сравнением различных моделей экономического развития для разных стран в разные периоды времени. Этот тезис принципиально важен, ибо указывает на необходимость критического преодоления традиции использования статистического материала, исключительно как примера для подтверждения выводов, без сравнительного анализа, без типологизации.

Еще один подход, во многом совпадающий, но как зеркальное отражение, с подходом Н.Смелсера. Это неокантианская установка Г.Риккерта, связанная с преувеличением уникальности каждого из исследуемых объектов. Фактически формулируется тезис о том, что каждая из сравниваемых систем (и это касается далеко не только экономики) не воспроизводима, неповторима и поэтому сравнительный анализ неплодотворен в научном отношении.

В экономических исследованиях такой подход тоже имеет свое вульгарное воплощение, когда в ряде случаев чрезмерное акцентирование специфики, скажем, российского сообщества, как некого уникального организма, приводит к отказу от содержательного сравнительного анализа трансформационных процессов в нашей стране со странами Восточной Европы, Латинской Америки или другими.

Эти два крайних взгляда на самом деле отражают реальные проблемы, связанные с методологией сравнения экономических систем. Отметим лишь несколько пунктов, которые позволяют выстроить цепочку суждений, указывающую на суть этого противоречия.

Сравниваемые объекты должны обладать хотя бы одним варьирующим признаком со сходной смысловой нагрузкой. Достаточно легко доказать, что эти признаки несут различную смысловую нагрузку в различных системах, понимая эти системы и как теоретические, и как лежащие в объективной реальности. Далее. Для того, чтобы понять эти смысловые нагрузки и сравнить их между собой, необходимо принять во внимание более широкий, системный, или, мы бы сказали, метасистемный контекст, в рамках которого можно проводить это сравнение. Иными словами, для того, чтобы сравнить системы, надо исследовать метасистему, к которой они принадлежат, а последняя не может быть понята до исследования ее слагаемых – сравниваемых систем.

Если перевести этот парадокс на язык экономики, то его можно проиллюстрировать простейшим примером. Сравнивая различные страны с, например, переходной экономикой и желая понять содержание происходящих там процессов, нам, по-видимому, необходимо будет проанализировать динамику производства, доходов, темпы инфляции. Но для того, чтобы понять, почему в той или другой стране выше или ниже спад и инфляция, нам необходимо понять закономерности ее макроэкономической динамики, а они завязаны на понимании природы инфляции. Оба этих феномена окажутся привязаны к определенному социально-экономическому контексту развития страны и сути трансформационных процессов, в ней происходящих. Тем самым мы попадаем в замкнутый круг исследования, который был только что охарактеризован и который существует и для экономических, и для лингвистических, и для любых других систем, которые мы хотим сравнивать между собой.

Для того, чтобы найти дорогу к преодолению всех этих парадоксальных трудностей, упомянем вслед за О.Ананьиным и Е.Гайдаром о методологии сравнительного анализа Т.Шидера. Согласно взглядам этого исследователя, действительный сравнительный анализ предполагает выделение синтетических макрохарактеристик, с одной стороны; индивидуальной специфики объекта – с другой; наличие определенного (как им сказано – парадигмального) подхода – с третьей стороны. Вот эти три параметра мы должны каким-то образом соединить и использовать при сравнении экономических систем.

Что же касается западных работ по сравнительному анализу экономических систем, то в них превалируют две темы: дискуссии вокруг определения категории “экономическая система” и проблема соотношения теоретических моделей и реальности. К первой проблеме мы еще обратимся ниже, а вот вторая имеет непосредственное отношение к предмету данного раздела. В самом деле, здесь исследователь сталкивается с замкнутым кругом, напоминающим вышеназванный парадокс с системами и метасистемами: без теоретической системы категорий исследователь не может эффективно анализировать практику, как хирург не может делать операцию без инструментов; с другой стороны, невозможно получить системы категорий до исследования реальности.

Выход из этого замкнутого круга мы уже предложили выше, охарактеризовав метод восхождения от абстрактного к конкретному, где теоретическое исследование диалектически едино с реальным развитием системы. Этот метод (напомним) позволяет начать с первичной систематизации фактов, их анализа и синтетического обобщения, выделяя простейшие абстрактные категории, которые сопоставляются с действительным ходом генезиса системы. Найдя простейшую логически и генетически всеобщую категорию, адекватную исторически первому состоянию данной системы, мы можем предположить, что это ее системное качество, развитие которого порождает (и в жизни, и в теории) более сложные и исторически более поздние ее отношения. Сравнивая эти логические выводы с действительным, но очищенным от случайностей, ходом истории и корректируя теорию в соответствии с закономерностями практики, мы можем шаг за шагом выстроить целое – систему категорий. Эта система категорий в переделах, определяемых уровнем развития как самого предмета, так и науки о нем, будет адекватно отражать действительное развитие предмета (“результат со своим становлением” – конкретное).

Решение названных проблем в большинстве работ по сравнительному анализу экономических систем существенно проще. Как правило, самостоятельно излагается набор наиболее известных теоретических представлений об экономических системах, отдельно – описание ныне функционирующих систем, затем указываются определенные позитивные связи и различия между моделями и практикой. На наш взгляд, такой подход хорош лишь на исходной ступени исследования, когда мы систематизируем, с одной стороны, имеющиеся данные; с другой, – теоретические системы, их объясняющие; приходим к выводу, что ни одна их этих теорий (ни их совокупность) не дают адекватного описания закономерностей их развития и сравнительного сопоставления. Далее исследование может идти по предложенной выше логике или остановится на этом уровне.

В то же время в ряде работ по компаративистике можно найти и существенные отклонения от общей схемы.

Так, Джеймс Ангресано, автор выдержавшего ряд изданий учебника по компаративистике, предлагает поставить в центр внимания эволюционно-институциональный подход, акцентируя историзм экономических систем, важность не-экономических факторов, наличие динамических трансформаций, своеобразие различных систем и их институтов[1]. В работе Дж. Б. Россер и М. В. Россер присутствуют черты не только институционального подхода (вообще довольно типичного для авторов работ по компаративистике), но и отголоски марксизма, а так же, что хотелось бы особо подчеркнуть, взгляд на сравниваемые экономические системы (да и на сам процесс сравнения) в контексте нового состояния мировой экономики как глобальной и трансформирующейся[2].

Рассматривая проблему структуры этих работ, подчеркнем, что они в своем большинстве включают в себя некоторое введение, где дается тот или иной перечень теорий, лежавших в основе возникновения тех или иных систем (наиболее типичная связка: марксизм – реальный социализм) и иногда упоминаются различные исторически существовавшие экономические системы. Затем рассматриваются различные типы развитых, трансформационных и развивающихся экономик. При этом некоторые авторы делают акцент на моделях, но большинство тяготеет к непосредственному описанию тех или иных национальных экономических систем.

Что касается параметров сравнения, то их перечень весьма разнообразен и большинство авторов не обосновывает ни критериев, по которым они выбирают параметры сравнения, ни их логики и субординации (отчасти исключением из правил можно считать две особо выделенные выше работы).

* * *

Пожалуй, самое время сделать промежуточные выводы. Во-первых, начиная сравнительное исследование, нам весьма полезно определить ту метасистему, к которой принадлежат сравниваемые объекты. Необходимо, иными словами, предварительно дать ответ на вопрос: в рамках какого целого развиваются те основные экономические системы, которые мы хотим сравнивать между собой? Во-вторых, необходимо понять закономерности развития этих социально-экономических систем. Иначе их сравнение будет чисто эмпирическим, поверхностным, не проникающим в суть явления (т.е. останется на "первом витке" сравнительного анализа). В-третьих, видимо, необходимо построить некоторый первичный набор, некоторую первичную систему моделей их исторического развития. В-четвертых, использовать при этом единый метод сравнения. В-пятых, рассматривать практику, т.е. действительный исторический материал, действительный ход развития сравниваемых систем, как критерий истины (т.е. как важнейшее основание для исследования и проверки обоснованности его результатов и выводов), а не как средство для подгонки под первоначально сформулированную гипотезу.

Если мы построили наши сравнения на основе этих предпосылок, то в результате получим модель, при которой сравниваемые системы будут описаны как слагаемые некоторой целостной картины. Мы получим конкретное знание, как единство, взаимодействие и различие сравниваемых экономических систем, а не как набор общих и разных признаков, существующих в экономике на данном этапе ее развития.

Последнее необходимо подчеркнуть еще раз и особо. Задача сравнительного исследования – не просто выделить общие черты и особенности. Она в том, чтобы нарисовать картину разнообразного развития экономических систем в их взаимной связи во времени и в пространстве. Если мы можем построить такую систему, мы действительно проводим сравнительный экономический анализ, дающий очень значимый результат. Но на этом пути нас поджидает коварная ловушка, о которой вновь хотелось бы напомнить: для исследования необходимы некоторые теоретические предпосылки (научная парадигма), а наличие последних создает определенную “ангажированность” исследователя.

Действительное наличие тех или иных теоретических предпосылок как исходной базы для сравнения экономик очень легко обнаруживается, если вы начинаете сопоставлять результаты сравнения, характерные для представителей различных научных школ. Мы уже упоминали о, скажем, различии выводов исследования экономической трансформации, проделанного, исходя из теоретических представлений Международного валютного фонда, или так называемых градуалистов. С точки зрения первых все “тайны” трансформации оказываются привязаны к скорости и радикальности либерализации и приватизации. С точки зрения вторых – к макроэкономическим закономерностям устойчивого воспроизводства. Результаты сравнения, выводы, группировки стран – все варьирует и различается весьма существенно.

А теперь давайте посмотрим, как именно в этих условиях можно выбирать параметры сравнения и каким должен быть ход сравнения экономических систем. Наверное, надо исходить из того, что набор параметров, по которым будут сравниваться экономические системы, должен быть универсальным для них. Это достаточно сложная задача. Само по себе выделение этих параметров есть большая теоретическая задача. Кроме того, необходимо иметь в виду, что эти параметры сравнения будут присутствовать как динамические, т.е. претерпевающие не только некоторые количественные изменения, но и, возможно, качественные трансформации.

Эти кажущиеся очевидными "установки" на самом деле принципиально сложно реализовать, если мы хотим провести серьезные сравнительные исследования.

4.2. “Сценарий" и основные шаги сравнительного исследования

А теперь давайте посмотрим на те шаги, которые должно пройти сравнительное социально-экономическое исследование на “первом витке” (до разработки теоретических моделей, достоверно отображающих содержание и формы сравниваемых систем) для того, чтобы оно стало эмпирически обоснованным и теоретически плодотворным.

Первый. По-видимому, мы должны начать с некоторой теоретической проблемы, которая стоит перед исследователем и которую должно разрешить сравнительное исследование социально-экономических систем. Подчеркнем: начало сравнительного исследования – не выделение некоторых институтов, норм или фиксация предполагаемых заранее решений, выводов, к которым мы хотим прийти, а формулировка научной проблемы, которую мы хотим решить.

Так например, в сравнительном исследовании переходных экономик есть целое поле для дискуссий о том, какая проблема (объективно и субъективно) должна быть решена. Эту тему мы специально будем обсуждать ниже, а сейчас лишь отметим, что такими проблемами могут стать: достижение понимания того, откуда, к чему и сколь эффективно, какой ценой осуществляется переход; выделение сценариев трансформации; характеристика национальных особенностей трансформации и т.д.

Дата добавления: 2015-03-29