Язык как хранитель культуры. Отражение национального характера и национально-психологических особенностей народа в языке

Язык не просто отражает мир человека и его культуру. Важнейшая фун­кция языка заключается в том, что он хранит культуру и передает ее из поколения в поколение. Именно поэтому язык играет столь значительную роль в формировании личности, на­ционального характера, этнической общности, народа, нации.

В идиоматике языка, то есть в том слое, который национально специфичен, хранится система ценностей, общественная мораль, отношение к миру, к людям, к другим народам. Фразеологизмы, пословицы, поговорки наиболее наглядно иллюстрируют и образ жиз­ни, и географическое положение, и историю, и традиции той или иной общности, объединенной одной культурой.

На эту тему написано много научных трудов. Именно в силу своей национальной и стилистической окрашенно­сти идиоматика всегда привлекала повышенное внимание как ученых-лингвистов, так и изучающих иностранные языки. Интерес этот не пропорционален той реальной роли, которую фразеологизмы игра­ют в производстве речи. Роль эта весьма ограниченна, а речь состоит из совсем иных, менее острых и ярких, нейтральных компонентов — слов и сло­восочетаний неидиоматического характера.

Очевидна непосредственная связь между языковой еди­ницей и культурой, образом жизни, нац. характером и т. п. Так, «морские» идиомы английского языка проистекают из островного мышления, из прошлой жизни, целиком зависящей от окружающего ос­тров Великобритания морского пространства, из самой распространен­ной профессии нации мореплавателей.

Язык хранит культуру народа, хранит и передает ее последующим поколениям. И в России, и в Англии монархия в течение многих веков была главной и единственной формой правления. Интересно то, что и там, и там практически монархия как способ управления госу­дарством перестала существовать. В Англии формально монархия еще сохра­няется, но фактически это уже только некий декоративный анахронизм, так как монарх не имеет в настоящее время никакой политической власти.

Язык, разумеется, и отразил эту важнейшую сто­рону социального и культурного устройства общества, и сохранил все образы в словах, словосочетаниях, послови­цах и поговорках.

При изучении языкового материала, относящегося к теме «монарх и монархия сразу бросается в глаза преобладание позитивных конно­таций, положительных оттенков у языковых единиц. Оба языка — и английский, и даже русский (несмотря на несколько десятилетий воин­ствующего антимонархизма советской России) единодушно свидетельствуют прославление монархии, ее власть, неделимость царства/королевства, превознесение монарха.

Английский язык:

The King can do no wrong [Король не может быть не прав]. The King's word is more than another man's oath [Слово короля больше, чем клятва простого человека]. God save the King [Боже,храни короля]. The faith's Dеfепder [3ащитник веры (король)]. Kingdoms divided soon fall [Царства, разделенные на части, скоро падут].

Русский язык:

Государь, батюшка, надежда, православный. Боже, царя храни. Без царя народ сирота. Где царь, тут и правда. Без бога свет не стоит, без царя земля не правится. Без царя в голове. С царем в голове.

Язык как хранитель культуры можно рассмотреть через слово «декан»: руководитель факультета. Вероятно, от нем. Dekan или из лат. decanus, первонач. «настоятель соборного капитула», а так­же «старший над десятью монахами» (образование развивалось в монастырях).

Еще один пример из русского языка — непосредственно из жизни МГУ. Главное здание делится на части, которые все называют зонами. Все попытки заменить зону на сектор оказались безуспешными: слово зона слиш­ком прочно вошло в язык, устоялось, прижилось. За этим словом — стра­ница истории России: здание МГУ строилось в 1948-1953 годах, вскоре после победы и одновременно с послевоенной волной репрессий. Как и большинство крупных объектов того времени, университет строили заключенные, которые жили в зонах. Зона — термин из жизни концлагерей, который свидетельствует о не слишком далеком, но уже забы­том прошлом.

Таким образом, язык не только отражает культуру своего народа, его соц. устройство, менталитет, мировоззрение, но и хранит накопленный им социокультурный пласт, кото­рый служит важнейшим и эффективнейшим способом формирования следующих поколений.

Однако язык — это не копилка, где хранятся вы­шедшие из употребления слова-понятия. В идиоматических выраже­ниях, действительно, сохраняются «мертвые», давно вышедшие из упот­ребления слова, вроде зги (ни зги не видно) или баклуши (бить баклу­ши), но это исключения, которые подтверждают правила.

Язык — живой, непрерывно функционирующий и непрерывно из­меняющийся организм. Метафора «живые и мертвые языки» отнюдь не случайна. Все языки когда-то родились, и одни из них умерли дав­но, некоторые недавно, а некоторые умирают сейчас. Языки умирают, когда исчезает народ, говорящий на этих языках. С народом исчезает и его культура, а без культуры, без ее движения и развития язык тоже перестает жить и становится мертвым, хранящимся в письменных па­мятниках.

Интересно, что культура для жизни языка важнее, чем сам на­род, его носитель.С падением Римской империи остановилось разви­тие римской культуры и умерла латынь, хотя потомки римлян и сейчас живут в Риме. То же самое с древнегреческим и с древнерусским языками: потомки народов, гово­ривших на этих языках, живы, но ни современные греки, ни современ­ные русские не могут понять древнегреческого и древнерусского без специального их изучения.

Дата добавления: 2015-04-24