Убийство 2 страница

ЭТА СОБСТВЕННОСТЬ НАХОДИТСЯ

ПОД ОХРАНОЙ ОРГАНОВ

БЕЗОПАСНОСТИ ДОЛИНЫ МОНАНГАЭЛ,

ВОЗМОЖНО ПРИМЕНЕНИЕ ОРУЖИЯ.

— На сигнализации, — разочарованно присвистнул Майкл. — О ужас!

Одри посмотрела на Дженни:

— Думаешь, она все еще работает?

Ди покрепче сжала ломик.

— Предлагаю проверить это опытным путем, — ухмыльнулась она.

— Нет, — возразила Дженни, — Это именно то, чего мы не можем сделать. Если сигнализация сработает, мы не вернемся сюда сегодня, потому что они будут здесь повсюду.

— Думаю, у нас действительно серьезная проблема, — хмыкнул Майкл.

Дженни закрыла глаза.

Почему она не подумала об этом? Видимо, в доме у дедушки всегда была сигнализация, но разве дети обращают внимание на такие вещи?

«Но я-то уже не ребенок. Мне надо было подумать об этом».

— Должен быть какой-то способ попасть внутрь, — сказала Ди.

— С чего это? — Одри была раздражена, потому что плохо себя чувствовала. И еще — она была напугана, — Ди, не всегда должен быть способ только потому, что тебе этого хочется.

«Думай, Дженни. Думай, думай, думай! Ты забыла о сигнализации — есть ли что-то еще, о чем ты забыла?»

— Если подойти философски… — начал Майкл.

— Миссис Дюраш! — перебила его Дженни.

Все посмотрели на нее.

— Она была экономкой дедушки. Может, она все еще присматривает за домом? Тогда у нее есть ключ.

— Блестяще! — похвалила подругу Ди, опустив наконец ломик.

— Надо найти ее телефон. О боже, только если она по-прежнему живет здесь. Телефон должен быть... о, я думаю, в баре. Это туда, мне кажется. Довольно далеко.

Майкл отвел глаза.

— Пожалуй, я останусь здесь и посторожу вещи, — сказал он.

— Ты пойдешь с нами, и точка, — отрезала Одри. — А вещи мы спрячем в кустах.

— Да, дорогая, — пробурчал Майкл. — Да, дорогая, да, дорогая...

Бар Петро, как и все, мимо чего они шли, медленно приходил в упадок. Дженни вошла в бело-голубую металлическую будку у дверей и вздохнула с облегчением, обнаружив висящую на цепочке телефонную книгу. Она пристроила ее на коленке и стала перелистывать страницы.

— Да! Б. Дюраш. В Монессоне не может быть другой Дюраш. Это точно она.

Дженни бросила монетку и набрала номер, прежде чем сообразила, что не придумала, что скажет.

— Ал-ле» — Голос на другом конце провода произнес нечто, похожее скорее на «ле-оон» со слабым акцентом, грубовато, не столько медленно, сколько манерно.

«Здравствуйте. М-м, это Дженни Торнтон и... команда дискуссионного клуба, — подумала Дженни, — Каникулы, родной город, поздние весенние каникулы, родители. Где могут быть мои родители?»

— Это миссис Дюраш? — выпалила она.

Последовала, как ей показалось, продолжительная пауза.

— Миссис Дюраш сейчас нет дома. Это ее невестка.

— О... но она здесьживет? Миссис Дюраш? И послушайте, вы случайно не знаете, та ли это миссис Дюраш, которая работала у мистера Эрика Эвенсона?

«Я должна казаться полной идиоткой», — подумала Дженни, всматриваясь в граффити на стеклянной двери.

Снова пауза.

— Да-а, она присматривает за домом Эвенсона.

Великолепно! У сторожей должны быть ключи. Дженни так обрадовалась, что забыла, что изображает из себя идиотку.

— Спасибо. Это замечательно. Я имею в виду — было бы замечательно поговорить с ней. Вы не знаете, когда она вернется?

— Она всегда навещает по субботам своего сына в Чарлерое. Вернется часам к семи. Перезвоните позже.

— В семь часов вечера? — огорчился Майкл, когда Дженни пересказала свой разговор. Он плюхнулся на зеленую сломанную скамейку у стены бара. — И до семи мы должны ждать ни улице? Я не пойду обратно, пока не получу мороженое.

— Деньги, — напомнила ему Одри.

Из-за угла с грохотом выехал автобус. Дженни рассеянно посмотрела на него.

Надо ждать девять часов. Они должны остаться незамеченными в этом маленьком городке. Надо спрятаться на заднем дворе дедушкиного дома или»...

В поле зрения попали слова, написанные на автобусе: «ПАРК ДЖОЙЛАНД, СТОЛИЦА АМЕРИКАНСКИХ ГОРОК». Там же были изображены горки и карусели.

Деревянная скамья, казалось, уплыла из-под Дженни.

Когда она пришла в себя, автобус взревел, Дженни мгновенно приняла решение.

— Поехали!

Ди вскочила, Майкл только прислонил голову к стене и закрыл глаза. Одри спросила:

— Куда?

— Садитесь в автобус. Быстрее! — Дженни побежала и ухватилась за поручень, прежде чем водитель закрыл двери, — Вы едете в Джойланд-парк? — крикнула она.

— Клертон, Дуквесн, Вест-Миффлин — Вест-Миффлинз-Джойланд, — лаконично ответил водитель.

— Хорошо. Четыре билета, пожалуйста.

Автобус был почти пуст. В нем пахло старой резиной. Они сели на рваные кожаные сиденья в самом конце салона. Одри посмотрела на Дженни.

— А теперь объясни, пожалуйста, куда мы едем?

— В Джойланд-парк, — ответила Дженни, ещене отдышавшись.

— Зачем?

— Потому что там продают вареную кукурузу, — чуть слышно подсказал Майкл.

Дженни посмотрела Одри прямо в глаза:

— Ты видела, что написано на автобусе? Это быловмоем сне. Я видела в самолете сон. Пока Майклу снилась Саммер, мне снился плакат.

Одри задумалась, прикусив нижнюю губу.

— Это вполне естественно. В твоей голове могли всплыть воспоминания о парке, так как ты бывала там, вот и все.

— Это может означать и что-то другое, — предположила Дженни. — Что-то... не знаю даже... что-то типа послания. Послушайте, а кто-нибудь из вас думал о том, что Саммер могла действительно умереть?

Одри выглядела удивленной.

Ди сухо заметила:

— Мы уже целый месяц говорим это полицейским.

Но Майкл возразил, окончательно проснувшись:

— В моем сне она была живая. Она разговаривала со мной.

Дженни почувствовала себя неловко.

— Что она сказала?

— Она злилась, что мы оставили ее. Ей было страшно.

Дженни стало еще хуже.

— То есть ты думаешь, что оба сна связаны между собой или что-то вроде того? И что это своего рода послание? — не унималась Одри.

— Я не знаю. Все так запутано... И я даже не знаю, зачем кому-то понадобилось, чтобы мы ехали в парк аттракционов... — Дженни чувствовала, что силы покидают ее.

— Не бери в голову, — усмехнулась Ди и похлопала ее по спине. — Ты идешь на поводу у своих ощущений. Это, возможно, и правильно. Но даже если это было не послание — что из этого? Парк аттракционов. Отлично! Повеселимся! Правда, ребята?

— Я бы предпочла пройтись по магазинам, — заметила Одри, — Но парк — тоже способ убить время.

Майкл тяжело опустился на сиденье и уперся коленками в спинку переднего ряда.

—...И покончить с нашими деньгами. Я когда-нибудь рассказывал вам ночной кошмар о парке аттракционов, который я видел в детстве?

— Заткнись, Майкл, — хором отозвались все трое, и он замолчал.

Это был долгий и скучный переезд к Вест-Миффлинзу. Джойланд-парк, казалось, был одним из немногих работающих мест в округе, хотя и располагался обособленно. Было удивительно обнаружить его здесь, посреди пустого пространства.

Майкл издал испуганный возглас, когда они вышли из автобуса.

— Боже мой, — прошептал он. — Это Ноев ковчег.

— Это «Дом смеха», — поправила его Дженни. — Вход с другой стороны.

Даже при солнечном свете она почувствовала себя странно, когда они вошли в ворота.

«Может, потому, что все изменилось — подумала она. — Это место действительно изменилось. «Дом смеха» остался таким же, но многое стало другим».

Старые вагончики заменили на новые, как в шахте, и назвали аттракцион «Рудник». Появились новые американские горки «Стальной демон» и новые водяные — там, где вы скользите по огромным трубам.

Самое большое впечатление произвел новый зал игровых автоматов. Его было видно издалека — светящиеся видеореклама, голограммы — настоящая виртуальная реальность. Дженни скучала по прежней галерее, темной, пугающей, призрачной, с автоматами начала века — из красивого резного дерева и настоящей меди, а не из стали и неоновой дряни.

Но потом она перестала обращать на это внимание. Она ничего не могла поделать — парк был чудесный. Она наслаждалась запахом попкорна, колесной смазки — и чего-то еще, что было похоже на запах, но не являлось им. Ощущение восторга от вкуса сладкой ваты.

— Я не понимаю, почему Саммер хотела, чтобы мы пришли сюда? — недоумевала Одри, когда они остановились, чтобы купить вареную кукурузу.

— Я не думаю, что это было послание. — Дженни была рада произнести это.

С какими бы ужасными вещами им ни пришлось столкнуться ночью, сейчас они могут наслаждаться.

Блаженная улыбка Майкла, евшего кукурузу, на секунду исчезла.

— Может, лучше пойдем туда? — опасливо произнес он, — Я бы предпочел умереть, чем быть как Саммер в том сне.

Они отправились на американские горки, Дженни с криком распустила на ветру волосы. «Стальной демон» был хорош, но все согласились, что старые деревянные горки, скрипящие, грохочущие, были лучше.

— Они страшнее, — с удовольствием сказала Ди. — Такое ощущение, что они могли в любую минуту сломаться.

Аттракцион «Рудник» тоже должен был казаться жутким.

— Это золотой рудник? — скептически поинтересовалась Одри, пока огни ярко мигали, имитируя взрывы.

— Включи воображение, — улыбнулся Майкл, потихоньку обнимая ее.

Дженни отвернулась. Она так соскучилась по Тому, что ей пришлось часто-часто поморгать, чтобы не дать волю слезам.

«Дом смеха» действительно пугал. Стена, выгнутая в виде бочки, поворачивалась вокруг своей оси до тех пор, пока никто, кроме Ди, уже не мог двигаться прямо: пол зашатался и ушел из-под ног. Майкл в шутку пригрозил пожаловаться на администрацию — или сдаться.

— Иди сюда! — весело крикнула Ди Дженни.

Сквозь стеклянную стену можно было смутно разглядеть красную фигурку. Как только Дженни остановилась, чтобы посмотреть, картинка потемнела. Девушка наклонилась, почти уткнувшись носом в стекло, и тут фигурка устремилась прямо на нее с ужасным криком. Она спустилась по проволоке и врезалась в стекло, Дженни с визгом отпрянула назад.

— Здорово, очень весело, — хихикала Ди, пока подруга, потрясенная, стояла, прислонившись к стене.

Дженни погрозила в ответ кулаком, но в этот момент красная фигурка снова привлекла ее внимание.

Это был дьявол — с рогами, раздвоенными копытами и хвостом. Красный с головы до ног. Но вот его глаза, глаза были синими! И... перед тем как двинуться назад по проволоке, он подмигнул ей.

Руки Дженни задрожали.

После этого все в парке стало казаться ей неправильным. У зазывалы на аттракционе, где бросали обручи, странно блестели глаза. Даже Лео, лев, пожирающий бумагу, выглядел немного зловещим.

— Господи, что это? — спросил Майкл, тяжело опустившись на скамейку.

Он уставился на сооружение, которое напоминало цирковой вагончик с красной крышей и серебристыми решетками. Между прутьями решетки просунулась голова льва, его морда растянулась в широкой дружелюбном улыбке.

— Я Лео, лев — пожиратель бумаги! — Голос звучал весело и бодро.

Дженни похолодела: чем-то вроде ледяного кубика провели по ее шее.

— Я ем любую бумагу, — продолжал голос радостно. — Я также ем картон, фантики, апельсиновую кожуру, пакеты из-под попкорна. Покорми меня.

— Это мусорный бак, — объяснила Ди, стараясь заглянуть в пасть льва. — Он засасывает отходы, как пылесос.

Какая-то мамаша везла коляску с двойней к вагончику. Оба малыша серьезно уставились на льва.

— Хотите покормить его? — спросила детей женщина.

Ребенок, сидевший впереди, не улыбаясь кивнул. Он скомкал бумажную салфетку и бросил ее в пасть.

— Нет, ты должна дать ему это. Сюда, —Матьпротянула ребенку другую салфетку.

Ребенок, по-прежнему без улыбки, наклонился вперед и протянул руку.

— Бьюсь об заклад, завтра у меня заболит животик! — весело запел Лео.

Вперед, вперед — маленькая ручка почти достала…

— Лео всегда голоден...

Дженни подскочила и закрыла рукой львиную пасть прежде, чем туда попали пальцы ребенка.

Малыш посмотрел на нее, не изменив выражения лица. Его мамаша испуганно пискнула. Дженни поспешно извинилась, но руку все же не убрала. Все смотрели на нее — и Ди, и Одри, и Майкл. Ребенок уселся обратно, а мать после секундного замешательства резко развернула коляску и покатила ее прочь.

Шею Дженни по-прежнему покалывало сзади, пока она медленно отводила руку. Она боялась, что произойдет... Что?

— Хорошо, — вызывающе сказала она, — Я поступила глупо. Ну, накажите меня.

— Мы все слишком нервные... — спокойно начал Майкл и тут же доказал это, быстро наклонив голову, когда два малыша набросились на него с леденящими кровь боевыми криками.

Дженни, готовая защищаться, упала около льва, прежде чем поняла, что это всего лишь дети.

Мальчишки нырнули под железную скамейку и вылезли оттуда с победным криком: «Мы нашли его! Мы нашли еще один!»

— Что нашли? — спросила Ди, загородив им дорогу.

— Дублон, тупица, — ответил мальчик, зажав в пальцах с грязными ногтями что-то круглое и сверкающее, похожее на шоколадную конфету в дешевой позолоченной обертке. Потом он добавил: — Ты что, читать не умеешь?

Дженни повернула голову. За ними висела большая афиша с темно-красными буквами:

НОВЕЙШИЙ АТТРАКЦИОН!

НАЙДИ ТРИ ЗОЛОТЫХ ДУБЛОНА

И ПЕРВЫМ СТУПИ НА... ОСТРОВ СОКРОВИЩ

— Находишь три жетона, и они бесплатно пропустят тебя в день открытия, Но надо сначала перейти через мост. Дублоны спрятаны по всему парку.

Увидев что-то интересное, дети убежали. На афише сундук с пиратскими сокровищами медленно открывался и закрывался, словно морскаяраковина. За ним Дженни разглядела остров Джойланд-парка, искусственный остров посреди искусственного озера, Когда Дженни была здесь в последний раз, на острове находилась сцена, где проходили выступления акробатов и играл оркестр, Сейчас остров с высоким маяком в центре, очевидно, перестраивался. Она не видела моста, ведущего к нему.

Почему она почувствовала себя от этого неуютно?

— Просто бросьте все ненужное мне в пасть. Лео ждет....

— Пошли, — устало сказала Дженни, поняв, что ее мутит и нужно отвлечься. — Давайте сделаем что-нибудь глупое, что-нибудь детское. Пойдем ловить рыбу.

Темная вода закручивалась в воронку у павильона для рыбной ловли.

— Как суши-бар, — заметил Майкл, наблюдая за водоворотом, — Знаете, такой, где блюда вращаются по кругу? За двадцать пять центов можно закинуть удочку в воду. Клешня на конце лески зацепит номер,и ты получишь приз.

— Когда я была маленькой, все эти призы казались настоящим сокровищем, — вспомнила Дженни.

Она опустила крючок в мутную воду.

— Клюет! — обрадовалась Ди и выдернула удочку.

На крючке болтался мокрый деревянный брусок с номером. Служитель взглянул на него, потом бросил обратно в воду и протянул Ди пластиковый кошелек для мелочи. Розового цвета.

— Именно о таком я мечтала всю жизнь.

Дженни почувствовала, что ее удочку повело в сторону, как если бы на крючок попалась живая рыба. Она потянула ее вверх — и раскрыла рот от удивления.

«О боже! О боже!..»

Дыхание Майкла за спиной стало свистящим. Он испуганно таращился на воду.

Дженни поймала не деревянный брусок. Вместо него на крючке висел тонкий золотой ободок. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что это.

Кольцо.

То самое кольцо, которое подарил ей Джулиан и на внутренней стороне которого были выгравированы четыре магических слова: «Все отвергаю — тебя выбираю».

Это означало, что Дженни отказывалась от всего земного и выбирала — его. Обещание, которое Джулиан пытался от нее получить. Сейчас она была свободна от этого, но воспоминание леденило душу.

Она ошиблась, думая, что они смогут хорошо провести время до вечера. Джулиан наблюдал за ней в эту минуту, как наблюдал за ней годами. От него некуда было деться ни здесь, ни где бы то ни было.

Оставалось только встретиться с ним лицом к лицу.

— Возвращаемся, — сказала Дженни и сама поразилась своей твердости.

Она взяла кольцо и бросила его в темную бурлящую воду.

— Вам нужен ключ?

— Ну, он нужен моим родителям. Они плохо переносят разницу во времени, поэтому остались в гостинице. Они, знаете ли, решили осмотреть дом. Черт возьми, миссис Дюраш, вы помните старую стиральную машину моей прабабушки? А машину для отжима белья? Вот потеха — машина для отжима белья...

«Я очень смешная, — вдруг поняла Дженни. — Я виртуозная мошенница».

Улыбка смягчила черты лица миссис Дюраш. Это была миниатюрная женщина, одетая так же, как всегда: цветастое ситцевое платье и кофты сверху.

— Я пользовалась этой стиральной машиной, — сказала миссис Дюраш предостерегающе. Она произнесла: «Стир-р-ральная машина».

— Я знаю. Это-то смешно! — «Если я не придумаю что-то более умное, я все испорчу, — подумала Дженни. — О господи, мне кажется, сто она поморщилась».

Но это сработало. Миссис Дюраш порылась в лоснящейся черной сумочке.

— Давай я расскажу тебе, как отключить сигнализацию.

Дженни вздохнула с облегчением и вся обратилась во внимание, словно на экзамене в колледже. Она спускалась по ступенькам крыльца, бормоча:

— Три-шесть-пять-пять на пульте, потом нажать «Включить», «Выключить»,«Включить».

— Три-шесть-пять-пять, потом «Включить»... У нас очень мало времени, — Дженни присоединилась к друзьям, ждавшим ее за углом. — Напоследок миссис Дюраш попросила меня передать родителям, чтобы они позвонили ей завтра, так как она ничего не знала о нашем приезде. А поскольку они не позвонят, она поймет, что что-то случилось.

— Но мы совсем не спали, — уточнил Майкл. — И еще целая миля до дома твоего дедушки, не меньше.

— Давайте возьмем такси, — предложила Одри.

— Не выйдет, — Ди потрясла пустым кошельком, в котором лежали общие деньги. — Мы заплатили тринадцать девяностопять за каждого, чтобы добраться до парка, не считая кукурузы, которую съел Майкл. Мы истратили все деньги, которых, как думали, хватит на несколько дней. Мы разорены, принцесса.

— Это я виновата, — сказала Дженни. — Я должна была предвидеть это. Что ж, попытаемся управиться сегодня. Как только мы попадем в дом, думать о деньгах не придется. Кто-то может поспать, пока другие будут осматривать дедушкины вещи. По очереди, хорошо? И можно съесть несколько шоколадных батончиков из наших запасов.

— А если мы ничего не найдем сегодня вечером?

— Мы должны, — решительно ответила Дженни. — Мы сделаем это, потому что должны, Майкл.

В старом кирпичном доме все еще не отключили электричество, вероятно для того, чтобы питать сигнализацию, но все равно было жутко: мебель под белыми простынями, настенные часы стоят. Дженни не покидало непонятное ощущение — одновременно знакомое и незнакомое.

Еще страшнее был подвал. Ноги Дженни отказывались спускаться по ступенькам. В прошлом месяце она видела это место в каком-то подобии сна, в галлюцинации, вызванной Джулианом, но на самом деле она не была здесь больше десяти лет. С того самого дня, когда соседи услышали ее отчаянные вопли, а полицейские с грохотом спустились по лестнице и нашли пятилетнюю Дженни на полу в разорванной одежде и со спутавшимися волосами. Она кричала, не отрывая глаз от открытой двери чулана, на которой был вырезан странный символ. Она кричала так пронзительно, что Старший из полицейских побежал обратно наверх за врачами.

Они пришли к выводу, что это сделал ее дедушка. Царапины, порванная одежда. Кровь. Они не обратили внимания на рассказ пятилетней девочки о ледяном холоде и тенях в чулане, о голодных глазах, о том, что ее пытались забрать. О том, что вместо нее они увели дедушку.

Полицейские решили, что ее дед сумасшедший. Теперь, разглядывая подвал, шестнадцатилетняя Дженни поняла, почему все стены и книжные шкафы напичканы защитными амулетами.

Не самое плохое решение для тех, кто охотится на демонов. Но для обычных людей, несомненно, это выглядело более чем странно.

— Посмотри на этот хлам! — воскликнула Одри. — Но могу поспорить, найдется и кое-что бесценное.

— Например, это. — Она сделала шаг вперед и дотронулась до серебряного колокольчика на полке. — Китайский колокольчик. Я видела такие, когда папа останавливался в Гонконге. В него звонят, чтобы прогнать нечистую силу. А это тибетское молитвенное колесо. А это... — Она взяла браслет с агатом и золотыми бусинками.

— Это из Египта, — прервала подругу Ди. — Семь ниточек, понимаешь? Эба рассказывала, что число семь было священным у египтян.

Бабушка Ди много путешествовала.

— А вон русские иконы, — подхватила Одри. — Очень редкие и дорогие.

— А вот это из каббалы, — восторженно сказал Майкл, вступая в разговор и рассматривая на стене «Числовые характеристики древнееврейского алфавита». — Магическая система древнееврейского гадания.

— Многим экспонатам место в музее, — подытожила Одри.

Дженни задыхалась. В переполненной странными предметами комнате ей было тяжело.

«Это и есть магия? — подумала она, пытаясь зафиксировать свое странное состояние. — Ну что ж, за этим мы сюда и приехали. Настало время начать поиски».

Она заставила себя подойти к письменному столу. В ее сне — во сне, созданном Джулианом, — дедушкин дневник лежал на столе открытым. В реальности все было не так. На выцветшем зеленом сукне не было ничего.

— Может, поискать на полках? — предположила Дженни.

Она подошла к одному из книжных шкафов и наклонила голову набок, чтобы прочитать надписи на корешках. Она не сомневалась в том, что узнает коричневый кожаный переплет.

— Нашла! — воскликнула Дженни и открыла дневник. Она узнала тяжелый почерк деда. Потом она снова посмотрела на полку. — О боже, но здесь не один такой том. Их три. Нужно просмотреть все.

— Сделаем это по очереди, как ты и предлагала, — Ди кивнула в сторону лестницы. — Ты и Майкл пойдете наверх и поспите немного — вы устали больше остальных. А мы с Одри будем читать.

Дженни проспала три часа на кушетке в гостиной — она не осмелилась войти ни в одну из спален — и потом спустилась вниз, чтобы занять место рядом с Майклом. За чтением она съела батончик Ди с солодом и орехами. Есть не хотелось, и она ненавидела вкус протеиновых, батончиков, но ей нужны силы.

Дневники оказались совершенно необычными. Ее дед записывал все с дотошностью ученого, но то, о чем он писал, было странным и подчас пугающим. Почти все касалось способов, какими можно вызвать Сумеречных людей.

«Сумеречные люди, — задумалась Дженни. — Они известны под разными именами: Чужие, Волшебный народ, Пришельцы, Другие. Те, кто наблюдает за людьми из тени и забирает людей к себе».

Дженни невольно посмотрела на приоткрытую дверь чулана, и что-то сжалось у нее внутри. Там это и случилось. За этой дверцей — другое, параллельное пространство. Оно всегда там, оно всегда недоступно. Сумеречный мир.

Ее дед призвал их, потому что захотел получить их силу. Но они оказались могущественнее его.

Дженни попалась на глаза фраза: «Бродящий между мирами». Ее сердце забилось от волнения, когда она вчитывалась в бисерный текст на полях. Сначала неразборчиво, а потом: «Я сам становлюсь бродящим между мирами. Если бы опасность не была столь велика! Существует несколько методов, чтобы...» Снова неразборчиво... «...но один, как мне кажется, получится. Руны...»

— Руны, — прошептала Дженни. Магические символы, которые Джулиан и ее дедушка использовали, чтобы преодолеть завесу между мирами. Она взглянула на рисунок под этими словами. — Майкл, я нашла!

— Правда?

Дженни крепко сжала кожаный переплет.

— Правда. Позови Ди и Одри. И достань нож.

Они захватили с собой швейцарский складной армейский нож Тома, а у Ди был нож с пятидюймовым лезвием. Он предназначался для спасения байдарочников — им удобно было быстро разрезать веревки.

— Надо вырезать эти руны на двери, — сказала Дженни. — Потом мы закрасим их, произнесем названия и откроем дверь.

— Закрасим чем? — подозрительно спросил Майкл.

— Кровью. Чем же еще? Не волнуйся, Майкл, я позабочусь об этом. Давай используем дверь в подвал — не со стороны лестницы, а с другой. Здесь гладкая поверхность.

То, что они задумали, казалось им простым и безопасным делом. А еще им казалось странным, что на это не решился дедушка Дженни. Никто не спрашивал: «Мы правда попадем туда, сделав это?» Никто не поучал, не давал ненужных советов, даже Майкл. Они делали это так же, как сооружали стереокабинет в спальнеТома. Майкл читал вслух инструкции, остальные следовали им.

— Два круга, один внутри другого. Здесь не сказано, какого размера они должны быть, — сказал Майкл. — Но оставьте место для рун, которые будут вписаны между ними.

Дженни начертила фломастером круги на дубовой поверхности двери.

— Хорошо, теперь руны. Сначала Дагаз, Она должна быть на самом верху и выглядит, как лежащие песочные часы, — командовал он. Дженни нарисовала руну над внутренним кругом. — Здесь сказано, что Дагаз все изменяет. Этосвет и тьма как единое целое.

«Свет… — Дженни вспомнила о сияющем синем рассвете в Пенсильвании и о глазах такого же цвета. — Джулиан как Дагаз. Все изменяет, действуя между светом и тьмой. Одной ногой в другом мире»

— Следующая — Туризас, шип. Она должна быть справа — нет, немного ниже. Посмотри, как она рисуется, — вертикальная прямая линия с треугольником сбоку. Как шип на стебле.

— Существует много сказок, связанных с шипами, — заметила Одри. — Уколешься шипом, или веретеном, или иголкой и умираешь, или слепнешь, шли засыпаешь мертвым сном.

Дженни молча начертила руну.

— Следующая — Гебо. Она выражает многое: дар, жертвоприношение, смерть. Она имеет форму буквы «X», видишь?

Жертвоприношение. Смерть. Странная дрожь охватила Дженни, Она заглянула в дневник. Это была прямая «X», не наклонная, как руна Наутиз, которую вырезал в чулане ее дедушка, чтобы изгнать Сумеречных людей.

— Видишь, Дженни?

Она кивнула и нарисовала руну. Но странное ощущение не ушло. Оно каким-то образом связано с Гебо. Что-то должно произойти...

Не сейчас. В будущем.

Голос Майкла вернул ее к реальности.

— Следующая — Иза. Это руна силы первородного льда. Просто вертикальная прямая линия.

Дженни оторвалась от мысли о жертвоприношении и нарисовала руну.

— Кеназ, факел. Сила первородного огня. Она выглядит как угол. Смотри... Райдо — длядвижения, путешествия. Как скачущая лошадь. Для защиты во время передвижения между мирами. Она похожа на «R»... Уруз, бык... выглядит как перевернутая «U»...

— Я знаю, Майкл. Она была нарисована на коробке с игрой, которую продал мне Джулиан. Она похожа на направленные вниз бычьи рога, готовые проткнуть завесумежду двумя мирами, — сказала Дженни. — Эта последняя?

— Да. Теперь вырежем их.

Вырезать руны оказалось не так сложно, как ожидала Дженни, Дверь была сделана из прочного дерева, но руны состояли из прямых линий и углов, и вырезать их было гораздо легче, чем закругленные формы, хотя иногда острый армейский нож Тома застревал в древесине.

Дженни беспокоилась насчет крови. Как это сделать? Если они собираются закрасить все руны, им понадобится намного больше крови, чем после укола булавкой.

«Не думай сейчас об этом. Когда придет время, ты воспользуешься ножом — и, надеюсь, не отрежешь себе палец».

Но проблема решилась сама собой. Нож соскользнул.

«Господи!»

Дженни почувствовала какую-то вспышку, слишком молниеносную, чтобы ощутить боль. Она выронила нож, и ее глаза расширились от ужаса, когда она посмотрела на свою руку.

Впрочем, ничего страшного. Она порезала подушечку большого пальца. Ранка сначала была белой, потом наполнилась кровью и стала ярко-красной.

— Скорее, воспользуйся моментом, — сказал Майкл. — Не трать кровь зря.

Порез стал затягиваться. Дженни посмотрела вокруг в поисках чего-нибудь вроде пера, но ничего не нашла. Тогда она обмакнула в кровь ноготь и начала закрашивать им руны. Бледные царапины в древесине окрасились в светло-красный цвет.

Пока Дженни занималась «кровавым» делом, Одри и Ди вырезали остальные руны.

Результат выглядел немного неаккуратным, но впечатляющим. Два круга с рунами между ними. Глядя на дверь, Дженни впервые задумалась о том, что мог бы предположить кто-нибудь — скажем, сосед, — если бы застал ребят за этим занятием. Вандализм. Такой же ужас, как граффити.

Но Дженни было все равно. Она вышла за пределы нормальной жизни, чуда, где все могло случиться и где действовали свои правила. Это пугало, но и придавало ощущение свободы. Девушке казалось, будто она летит к Тому на огненных крыльях.

«Ты пожалеешь о том, что затеял эту игру», — мысленно обратилась она к Джулиану.

Ди критически рассматривала рисунок:

— Что теперь? Как это действует?

— Смысл в том, что, когда руны готовы, все происходит в действительности, — сказал Майкл. — Помнишь наши кошмары и нашу первую игру? Мы нарисовали то, чего больше всего боимся, и изображения стали явью. То же и с рунами. Ты представляешь что-то, и оно становится реальностью. Ты изменяешь действительность путем представления.

Дата добавления: 2015-03-29