Конверсионные и диссоциативные расстройства как патология культурного тела

Исследование факторов субъективной эффективности лечения

Когнитивный стиль и эффективность лечебного процесса

Гипотеза исследования:

Субъективный эффект лечения «катрексом» (противоопухолевый препарат) определяется исключительно индивидуально-психологическими факторами: особенностями когнитивного стиля, разработанностью субъективной интрацептивной семантики, языка тела) и степени усвоенности лежащего в основе этого лечения мифа.

Испытуемые:

94 больных различными злокачественными новообразованиями.

Результаты:

Наиболее информативными показателями, разделяющими больных с субъективным эффектом и его отсутствием при лечении «катрексом», оказались следующие:

• степень полезависимости,
• уровень телесной перцепции,
• атрибуция обращения (сам больной добивался включения в группу или нет),
• степень уверенности в эффекте лечения.

Степень полезависимости определялась с помощью теста «спрятанные фигуры» Виткина, разработанного в рамках исследований когнитивного стиля. Задача испытуемого – найти простые геометрические фигуры, образующие часть более сложного узора. Поленезависимые субъекты легко выполняют задания, полезависимые затрачивают на него более длительное время. Поленезависимость понимается как способность испытуемого ориентироваться на собственные ощущения, а не на контекст предъявления стимуляции.

Показатель полезависимости в группе с эффектом лечения составил 102, а без эффекта – 34.

Высокополезависимые субъекты значимо чаще отмечают эффект лечении и уровень полезависимости является наиболее мощным фактором, определяющим эффект плацебо-лечения.

Полезависимость характеризует фундаментальные принципы перцептивной стратегии:

• возможность вычленения стимула из перцептивного поля,
• зависимость от условий предъявления стимула
• выбор системы координат – собственное тело или внешнее окружение.

Одна и та же концепция, даже если предположить одинаковую степень доверия к ней и равную степень усвоенности, будет обладать разными возможностями ее телесного подкрепления и проверки. Высокополезависимые лица легче игнорируют объективные характеристики стимула, демонстрируют большие пределы их искажения и, следовательно, лучшее подкрепление усвоенных мифологических конструкций и их меньшую верифицируемость.

Человек включен не только в мир внешних вещей, противопоставленных ему природой, но и в человеческую среду, осуществляющую свои коммуникативные запреты.

С самого раннего детства ребенка приучают к правильному осуществлению целого ряда функций, связанных с питанием, отправлением, овладением инструментами.

Мать, добиваясь от ребенка контроля за функциями его организма путем соблюдения режима питания, награды и наказания, приписывания ответственности и вины, создает совокупность сопротивлений, порождающих конфигурацию «культурного тела». Культурное тело – это особый контур Я, не совпадающий с границами Я, очерченными природными преградами.

Культурная функция не только не равна натуральной, но и способна значительно ее видоизменять.

Кафка: общество «вырезает» свой приговор на теле своей жертвы.

Результат этой операции – новая реальность «культурного», содержащая в себе новые возможности и пространство «культурной патологии». Несоответствие натурального и «культурного» тела человека образует зазор, в котором развиваются специфические функциональные расстройства или конверсионные симптомы.

Особенность конверсионных расстройств – отсутствие объективной патологии.

Конверсионные симптомы разворачиваются только в сфере полупрозрачных функций, которыми человек овладевает (или может овладеть). Сущность конверсионных расстройств – отказ/поломка управления этими функциями и перемещение границ субъекта с внешнего контура к внутреннему, т.е. нарушение регуляции, перемещение зоны контроля.

Культурность функции означает возможность овладения ею, возможность ее произвольного регулирования в соответствии с определенными социальными правилами. Когда непрозрачные непроизвольные функции осваиваются, они приобретают вторичную прозрачность, но внутри них находится свернутая возможность вновь стать непрозрачными, что демонстрируется в различных сложных ситуациях. Т.е. когда-то эти функции были объектными и сохранили в замаскированном вид свой исходный характер.

Вписывание ребенка в контекст культуры связано с особой практикой объективации его физической активности, установлением ограничений, преодоление, «сворачивание» которых и есть путь социализации развития произвольности.

Различные культуры и исторические эпохи, приписывая субъекту различные атрибуции ответственности и вины, создают различные типы скрытых конструкций, определяющие культурный патоморфоз конверсионных расстройств.

Дата добавления: 2015-04-24