Общие методические указания магистрантам по изучению дисциплины

Тема 8. Актуальные проблемы соучастия в преступлении. Отражение норм Общей части о соучастии в Особенной части УК РФ

Понятие и признаки соучастия в преступлении. Отличие прикосновенности к преступлению от соучастия в преступлении.

Дискуссионные вопросы учения о соучастии. Виды и формы соучастия в преступлении. Критерии выделения и характеристика отдельных форм соучастия. Признаки организованной группы и преступного сообщества (преступной организации).

Виды соучастников преступления. Разграничение деятельности различных соучастников. Основания, пределы, особенности уголовной ответственности соучастников.

Отражение видов соучастников и форм соучастия в признаках составов преступлений.

Проблемы уголовной ответственности за соучастие в преступлениях со специальным субъектом.

Отражение норм Общей части о соучастии в Особенной части УК РФ.

Тема 9. «Межглавное» и «внутриглавное» системное толкование норм Особенной части на примере норм, предусматривающих насилие, и уклонение от прохождения военной или альтернативной гражданской службы (ст. 328, 331, 337–339 УК РФ)

9.1 Насилие в уголовном праве и правила квалификации преступлений при разных способах закрепления насилия в УК РФ

Понятие и виды насилия в уголовном праве. Понятие и составляющие физического насилия. Понятие и составляющие психического насилия. Способы закрепления в законе признаков насилия. Правила квалификации преступлений при разных способах закрепления насилия в УК РФ.

9.2 Системное толкование норм, предусматривающих ответственность за уклонение от прохождения военной или альтернативной гражданской службы (ст. 328, 331, 337–339 УК РФ)

Понятие преступлений против военной службы (ст. 331 УК РФ).

Уголовно правовая характеристика признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 328 УК РФ «Уклонение от прохождения военной и альтернативной гражданской службы».

Ст. 337 УК РФ «Самовольное оставление части или места службы», ее соотношение со ст. 338 и 339 УК РФ «Дезертирство», «Уклонение от исполнения обязанностей военной службы путем симуляции болезни или иными способами».

Дисциплина предполагает ознакомление студентов с новыми, ранее не изучаемыми вопросами теории права, в том числе и уголовного, проведение новых видов работ, исследований. Поэтому на них следует обратить особое внимание.

1. Выделяя актуальные проблемы уголовного права, необходимо проанализировать современное состояние общества (глобализация, миграция населения, короткий временной исторический период и др.). Изменения в УК, толкование и применение уголовно-правовых норм необходимо анализировать с позиций происходящих изменений в правовой, в том числе и в уголовно-правовой, политике.

2. Происходящие изменения в обществе актуализируют углубленное изучение вопросов действия уголовного закона во времени и в пространстве.

3. Особое внимание следует обратить на преломление положения Общей части в нормах Особенной части УК РФ, толковать закон в системе.

4. Системное толкование норм уголовного права предполагает знание положений права, выраженные в решениях Европейского Суда по правам человека, Конституции РФ, решениях Конституционного Суда, Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ о соблюдении прав и свобод человека и гражданина; недопустимости превышения пределов ограничения прав и свобод человека и гражданина; соблюдении баланса частного и публичного интересов и др.

5. При углубленном изучении выделенных в спецкурсе институтов необходимо толковать и оценивать суждения других авторов и практических работников с позиций адекватного отражения в них социальных и правовых факторов криминализации опасной для общества деятельности.

6. Изучение теории сопровождается самостоятельной оценкой студентами законодательного закрепления положений Общей и Особенной частей уголовного права, смежных институтов других отраслей права; суждений ученых, опубликованной судебной практики по спорным вопросам интерпретации рассматриваемых институтов. Новые положения раскрываются на лекциях. Но предлагается и магистрантам подобрать имеющиеся публикации и самостоятельно проанализировать новшества уголовного закона.

7. Пример системного толкования норм уголовного права.

Одной из особенностей преступлений против военной службы является то, что в ст. 331 УК РФ закреплены признаки родового понятия преступлений против военной службы. Они являются базовыми для определения признаков всех составов преступлений, содержащихся в гл. 33 УК РФ – механизма причинения вреда, объективной и субъективной стороны, в том числе и криминализации деяний.

Признаками преступлений против военной службы ст. 331 УК РФ в новой редакции (ФЗ № 280 от 25 декабря 2008 г.) называет, во-первых, субъект – военнослужащих, граждан, пребывающих в запасе, во-вторых, тех, кто проходит военную службу; в-третьих, период времени, в течение которого совершается преступление – во время прохождения военной службы по призыву либо по контракту, или во время прохождения военных сборов; в-четвертых, объект преступления – военная служба (установленный порядок прохождения военной службы).

Для признания гражданина военнослужащим необходимо, чтобы он 1) был законно (в соответствии с действующим законодательством) призван на военную службу и (или) 2) с ним заключен контракт на прохождение военной службы, 3) он выполнял функции, обязанности военной службы 4) во время прохождения военной службы, 5) в названных в военном законодательстве войсках, воинских формированиях, органах и других местах прохождения военной службы.

Регулятивное военное законодательство называет временные пределы прохождения военной службы, содержание понятия прохождения военной службы. Прохождение военной службы означает осуществление не всех полномочий по службе, выполнение обязанностей, осуществление прав. Игнорирование военнослужащим одних полномочий признается дисциплинарным воинским проступком, других – преступлениями, названными в гл. 33 УК РФ, третьих – общеуголовными в смысле всех других преступлений, содержащихся в Особенной части (как должностных – гл. 30 УК, так и всех остальных), кроме содержащихся в гл. 33 УК РФ. В ст. 37 ФЗ РФ «О воинской обязанности и военной службе» перечислены конкретные ситуации и (или) обязанности, выполнение которых признается прохождением военной службы. Военнослужащий, а также гражданин, проходящий военные сборы, считаются исполняющими обязанности военной службы в случаях: а) участия в боевых действиях, выполнения задач в условиях чрезвычайного положения и военного положения, а также в условиях вооруженных конфликтов; б) исполнения должностных обязанностей; в) несения боевого дежурства, боевой службы, службы в гарнизонном наряде, исполнения обязанностей в составе суточного наряда; г) участия в учениях или походах кораблей; д) выполнения приказа или распоряжения, отданных командиром (начальником); е) нахождения на территории воинской части в течение установленного распорядком дня служебного времени или в другое время, если это вызвано служебной необходимостью; ж) нахождения в служебной командировке; з) нахождения на лечении, следования к месту лечения и обратно; и) следования к месту военной службы и обратно; к) прохождения военных сборов; л) нахождения в плену (за исключением случаев добровольной сдачи в плен), в положении заложника или интернированного; м) безвестного отсутствия – до признания военнослужащего в установленном законом порядке безвестно отсутствующим или объявления его умершим; н) защиты жизни, здоровья, чести и достоинства личности; о) оказания помощи органам внутренних дел, другим правоохранительным органам по защите прав и свобод человека и гражданина, охране правопорядка и обеспечению общественной безопасности; п) участия в предотвращении и ликвидации последствий стихийных бедствий, аварий и катастроф. Очевидно, что обязанности при прохождении военной службы разнообразны: от нахождения на территории воинской части до участия в боевых действиях.

Кроме перечня ситуаций и (или) обязанностей, выполнение которых признается прохождением военной службы, в регулятивном законодательстве имеется общая оценочная норма, согласно которой военнослужащий может быть признан судом проходящим военную службу: при совершении иных действий, признанных судом совершенными в интересах личности, общества и государства. Скорее всего, это дополнение направлено на обеспечение гарантий военнослужащих. Но с позиций принципов уголовной ответственности нечеткое, такое широкое определение полномочий, в том числе обязанностей субъекта не придает определенности уголовно-правовой норме. Одна надежда на другие нормативные акты, в которых эти обязанности конкретизируются, лишь бы они соответствовали ФЗ.

Содержание понятия «прохождение военной службы» зависит от места прохождения военной службы (не географического, а в смысле войск, органов, воинских формирований, в котором военнослужащий проходит военную службу). Более того, в диспозиции ч. 1 ст. 331 УК РФ в предыдущей редакции (до декабрьских 2008 г. изменений) указывалось только на три обобщенных вида места прохождения военной службы: 1) в Вооруженных силах РФ, 2) других войсках и 3) воинских формированиях РФ. На основании ч. 2 ст. 331 УК РФ предыдущей редакции в соответствии со статьями гл. 33 УК РФ несли уголовную ответственность и военные строители военно-строительных отрядов (частей) Министерства обороны РФ, других министерств и ведомств РФ (получается любых). Однако регулятивное законодательство, в том числе ФЗ «Об обороне», раскрывающие эти составляющие места прохождения военной службы, свидетельствовали об ином соотношении между ч. 1 и 2 ст. 331 УК РФ, а также называет иные органы, в которых военнослужащие проходят военную службу.

В целях обороны создаются 1) Вооруженные силы Российской Федерации. 2) К обороне привлекаются внутренние войска Министерства внутренних дел Российской Федерации, 3) войска гражданской обороны (далее – другие войска). Для выполнения отдельных задач в области обороны привлекаются 4) инженерно-технические и 5) дорожно-строительные воинские формирования при федеральных органах исполнительной власти (далее – воинские формирования), 6) Служба внешней разведки Российской Федерации, 7) органы федеральной службы безопасности, 8) федеральный орган специальной связи и информации, 9) федеральные органы государственной охраны, 10) федеральный орган обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации (далее – органы), а также 11) создаваемые на военное время специальные формирования. Отсюда очевидна некорректность выделения в прежней редакции ст. 331 УК РФ второй части.

В современной России постоянно меняется военное законодательство, в том числе регулирующее место прохождения военной службы. Так, несмотря на то, что ФЗ «Об обороне» и другое законодательство отдельно называют федеральные органы специальной связи информации, в которых предусмотрено прохождение военной службы, они в 2006 г. были расформированы и вошли как структурное подразделение в структуру Федеральных органов государственной охраны (ФСО России) в качестве управления специальной связи и информации ФСО России в федеральных органах, центров специальной связи и информации ФСО России; подразделения связи специального назначения ФСО России. На основании изменений (2006 г.) в ФЗ «О мобилизационной подготовке и мобилизации в России» создаются Федеральные мобилизационные органы, которые и по терминологии, и по функциям несколько не совпадают с названными в ФЗ «Об обороне» и другом регулятивном военном законодательстве. Отсюда неизбежно рассогласование регулятивного и уголовного законодательства при закреплении в УК РФ места прохождения военной службы. Изменения в перечне органов или места службы в регулятивном законодательстве будет продолжаться и в дальнейшем, вероятнее всего, в сторону их сокращения в свете политики обособления военной службы от других видов гражданской и даже правоохранительной службы, проводимой реформой Вооруженных сил РФ.

Правовым последствием этого явления при прежней редакции ст. 331 УК РФ было бы или переход нарушений, неисполнений обязанностей по службе в разряд общеуголовных преступлений, или декриминализация деяний вследствие сокращения органов, в которых военнослужащие могут проходить военную службу. Расширение же регулятивным законодательством наполняемости в рамках трех указанных ранее в ст. 331 разновидностей мест прохождения военной службы есть скрытая криминализация, но в рамках уголовно-правовой нормы. Что касается расширения регулятивным законодательством перечня мест прохождения военной службы, не входящих в названные ранее в УК три разновидности, оно не должно влиять на толкование норм УК до тех пор, пока не будут внесены в него изменения. Это требование конвенционного принципа «нет преступления без указания на то в законе».

Предыдущая редакция ст. 331 УК РФ не называла местом прохождения военной службы органы – Службу внешней разведки Российской Федерации, органы федеральной службы безопасности, федеральные органы специальной связи и информации, федеральные органы государственной охраны, федеральные органы обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации. Органы, как и другие войска и воинские формирования, совместно с Вооруженными силами РФ (ст. 17 ФЗ «Об обороне») участвуют в отражении агрессии против Российской Федерации в соответствии с Планом применения Вооруженных сил Российской Федерации; организуют подготовку к совместным с Вооруженными силами Российской Федерации действиям в целях обороны; участвуют в подготовке граждан Российской Федерации к военной службе; выполняют иные задачи в области обороны в соответствии с федеральными конституционными законами, федеральными законами и нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации. Но при закреплении в диспозиции ст. 331 УК РФ признаков места прохождения военной службы (исчерпывающий перечень: Вооруженные силы, другие войска, воинские формирования) нарушение порядка прохождения военной службы в названных в ФЗ «Об обороне», «О воинской обязанности и военной службе» органах, не должна была образовывать состава преступления, предусмотренного гл. 33 УК РФ. Отсутствие указания на них в уголовном законе, несмотря на нелогичность, несоблюдение принципа равенства граждан перед законом, означало исключение их из поля правового регулирования нормами данной главы УК РФ.

Современная редакция ст. 331 УК РФ позволяет заключить, что местом прохождения военной службы является любое, предусмотренное военным законодательством место прохождения военной службы по призыву или по контракту, в том числе в органах. Это положение подтверждается не только исключением из ст. 331 указания на место прохождения военной службы, но и декабрьскими 2008 г. дополнениями в ФЗ от 3 апреля 1995 г. №40-ФЗ «О федеральной службе безопасности» ст. 16¹ «Служба в органах федеральной службы безопасности», Следовательно, в настоящее время правоприменитель должен руководствоваться регулятивным законодательством при определении войск, органов, министерств, в которых предусмотрена военная служба, и установить, что военнослужащий проходит в них военную службу.

Правовым последствием исключения из ст. 331 УК указания о месте прохождения военной службы является криминализация деяний, совершенных военнослужащими, которые проходят военную службу в органах внешней разведки, в федеральных органах государственной охраны, федеральных обеспечительных органах, федеральной службе безопасности.

Правовым последствием утраты юридической силы ч. 2 ст. 331 УК РФ является частичная декриминализация деяний, ранее подпадающих под признаки преступлений против военной службы, если признать, что не все военные строители несут военную службу в инженерно-технических и дорожно-строительных воинских формированиях. Если это так, то никаких правовых последствий это изменение статьи не влечет, поскольку в ч. 2 ст. 331 УК РФ речь шла о разновидности воинских формирований.

Представляется, что такое законодательное решение – лучший, по сравнению с предыдущей редакцией закона, вариант закрепления признаков преступлений против военной службы с точки зрения устранения некоторой нелогичности, терминологической некорректности предыдущей редакции ст. 331 УК РФ, а также разделения во многих органах (ФСБ и др.) гражданской и военной службы.

В действующем (2008 г.) регулятивном военном законодательстве институт прикомандирования растворился или перевоплотился в переводе, избрании и направлении на не воинские должности без приостановления военной службы и с ее приостановлением. Главным правовым последствием перевода, направления, избрания военнослужащих не на военные должности является то, что при переводе и некоторых случаях направления не на воинские должности военная служба не приостанавливается, т.е.объективные и субъективные признаки воинских преступлений, а потому они могут быть субъектами преступлений против военной службы. И наоборот, военнослужащие, военная служба по контракту которым приостановлена, не считаются исполняющими обязанности военной службы. Военнослужащие, военная служба по контракту которым приостановлена, не входят в численность Вооруженных сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов. Нормы главы 33 УК РФ на их поведение не распространяются.

Очевидно, что при нынешней редакции ст. 331 УК РФ в случае перевода военнослужащих в пределах Вооруженных сил, других войск, органов и воинских формирований так и при переводе из Вооруженных сил Российской Федерации в федеральный орган исполнительной власти, главным вопросом является: проходит военнослужащий военную службу или нет, независимо от разновидности места прохождения ее, указанных в военном законодательстве. Предыдущая редакция ст. 331 УК РФ диктовала другое решение этого вопроса. При переводе военнослужащих из Вооруженных сил Российской Федерации в Службу внешней разведки РФ, органы ФСБ и другие органы, а также в федеральный орган исполнительной власти, в котором предусмотрена военная служба, субъект проходил службу в органах, не названных в ст. 331 УК РФ. Поэтому нарушение порядка прохождения службы в них не могло признаваться преступлением против военной службы.

Статус военнослужащих на основании регулятивного законодательства даже в настоящее время часто распространяется и на граждан, не проходящих военную службу. Предоставленная регулятивным законодательством возможность признания прохождением военной службы не только выполнение перечисленных в законе обязанностей, но и других действий военнослужащих, совершенных в интересах личности, общества и государства, распространение статуса военнослужащих на граждан, не проходящих военную службу или проходящих ее не в тех местах, о которых говорит ФЗ «Об обороне», в регулятивном законодательстве часто имеет другие цели, чем в УК. В уголовном законодательстве понятие «прохождение военной службы», место прохождения военной службы указывает на границы объективной стороны составов преступлений, особый объект преступления.

С ним связаны особенности уголовной ответственности (иногда повышенной, иногда пониженной), виды и специфика закрепления составов преступлений, содержащихся в гл. 33 УК. Поэтому приравнивание тех или иных субъектов к военнослужащим и распространение на них норм гл. 33 УК должно быть, во-первых, указано в уголовном законе, иначе ни о какой определенности норм уголовного права не может быть и речи. Во-вторых, для этого должны быть социальные и правовые основания.

Объектом преступлений против военной службы является порядок прохождения военной службы лишь в значении налаженности, организованности, нормы прохождения военной службы или нормальные (законные, правовые) военно-служебные отношения. Состояние налаженности, организованности, норма прохождения военной службы зависит от осуществления военнослужащими своих прав и выполнения обязанностей при прохождении военной службы. Объективная сторона рассматриваемых составов преступлений в обобщенном виде формулируется как неисполнение или ненадлежащее исполнение некоторых из обязанностей, входящих в понятие «прохождение военной службы» (ст. 37 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе»). Невыполнение этих обязанностей военнослужащими «изнутри» причиняет вред, в конечном счете, обороноспособности страны. Такой механизм посягательства на объект охраны характерен для должностных преступлений.

Чтобы выделить эту часть значения «порядок», есть смысл говорить не о нарушении порядка, а о совершении действий вопреки интересам военной службы. В качестве одного из обоснований такого видения объекта преступлений нельзя не подчеркнуть, что федеральные законы признают военную службу в качестве разновидности федеральной государственной службы. Отсюда и рассматриваемые преступления представляют разновидность преступлений против интересов государственной службы. В гл. 30 УК закон говорит об интересах службы в органах государственной власти, в Вооруженных силах, других войсках и воинских формированиях. В связи с этим корректнее было бы признать интересы военной службы в качестве видового объекта. Конкретные интересы военной службы, прохождения ее, в том числе вид службы или органы, в которых по законам России осуществляется военная служба, выступают в качестве непосредственного (в зависимости от вида классификации объектов преступлений, они могут быть признаны и родовым объектом преступления) объекта преступлений против порядка прохождения военной службы.

Порядок прохождения военной службы важен не сам по себе, а для того, чтобы Вооруженные силы выполняли свое предназначение. Согласно ФЗ «Об обороне» Вооруженные силы Российской Федерации создаются в целях обороны. Для этой цели привлекаются другие войска, воинские формирования и органы; устанавливается воинская обязанность граждан Российской Федерации. Под обороной в этом законе понимается система политических, экономических, военных, социальных, правовых и иных мер 1) по подготовке к вооруженной защите и 2) вооруженная защита Российской Федерации, целостности и неприкосновенности ее территории. В целях обороны создаются Вооруженные силы Российской Федерации, привлекаются другие войска, воинские формирования и органы; устанавливается воинская обязанность граждан Российской Федерации. По сути, этим законом должен определяться и объект (в нем указывается место прохождения военной службы), и криминализируемые деяния, и субъектный состав, и субъективная сторона составов преступлений против порядка прохождения военной службы. Интересам обороны, т.е. интересам подготовки к вооруженной защите и интересам защиты РФ, целостности и неприкосновенности ее территории, причиняется вред в результате совершения преступлений против военной службы. Следовательно, они выступают родовым объектом для этой группы преступлений.

Призыв на военную службу, как в преступлениях против правосудия следствие, исполняет роль условия, без которого невозможно существование Вооруженных сил как основного компонента обороны: без людского ресурса их нет! Поэтому уклонением от призыва на военную службу наносится ущерб непосредственно Вооруженным силам, их комплектованию, опосредованно – и обороне. Толкование, наполняемость всех объективных и субъективных признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 328 УК РФ, невозможны без соотношения с составами преступлений, предусмотренных ст. 337–339 УК РФ. Известно, что и все остальные разделы УК, посвященные служебным преступлениям, содержат составы преступлений, совершаемые неспециальными субъектами. Но из-за их взаимосвязи со служебными преступлениями они помещены в раздел служебных преступлений. Поэтому целесообразно и располагать, и исследовать эти составы преступлений вместе, в системе.

Содержание объективной стороны уклонения от призыва (ч. 1 ст. 328 УК РФ) должно раскрываться с учетом регулятивного законодательства, называющего и раскрывающего мероприятия, входящие в понятие «призыв» (ст. 26 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе». Между тем Пленум ВС РФ расширительно толкует уклонение от призыва как уклонение и от обязанностей, которые не входят в мероприятия по призыву и могут сказаться (возможно, и не скажутся) на явке на мероприятия по призыву. В предложенном постановлением ПВС РФ перечне деяний, составляющих объективную сторону ст. 328 УК, названы как те, которые представляют начальные стадии процесса уклонения от призыва – уклонения от воинского учета, так и конечные – самовольное оставление призывного пункта перед отправкой в часть, членовредительство, обман. Однако такое толкование, во-первых, не соответствует объекту этого преступления. Во-вторых, насколько обоснованы столь существенные ограничения прав человека, когда еще не ясно: может ли быть лицо субъектом этого преступления или нет? С учетом предназначения призыва – комплектование Вооруженных сил, правильнее, видимо, и объект преступления определять им и момент окончания преступления связывать с ним. Представляется, что момент окончания рассматриваемого преступления (всех форм его совершения) должен определяться в зависимости от того, произошло недоукомплектование Вооруженных сил или нет.

Предназначение перечня действий или бездействий (по терминологии ПВС РФ – путей или способов), совершая или не совершая которые, лицо уклоняется от военной службы, предложенных в постановлении ПВС РФ, – это доказательство общего, единого смысла совершения иногда целой цепочки деяний – не быть призванным в ряды Вооруженных сил. Цель отдельного деяния определена им самим: не получить повестку, не пройти медицинское освидетельствование и т.д. Мотив такой бездеятельности трудно доказать, особенно когда призывник не совершает такие отдаленные от конечного результата – неприбытие на призывной пункт для отправки в часть – действий как встать на воинский учет лицам 17-летнего возраста. При таких обстоятельствах особенно актуально повышать эффективность административной ответственности за такое бездействие. Это целесообразно и с позиции превентивной и доказательственной.

В связи с этим теория и практика до рассматриваемого постановления ПВС были более корректны и в отношении объективной стороны, и момента окончания преступления. Им признавался момент неприбытия в военный комиссариат или оставления его военнообязанным, прошедшим все мероприятия по призыву и признанным годным к военной службе для отправки к месту прохождения службы; получение полного или на один призыв освобождения от прохождения военной службы. Такое решение более соответствует и названию статьи – уклонение (суметь избежать чего-нибудь, устраниться от чего-нибудь) от прохождения военной службы, и диспозиции ч. 1 ст. 328 УКРФ – уклонение от призыва (а не от мероприятий, входящих в понятие «призыв»).

Предложенное высшей судебной инстанцией с позиций нового видения понятие уклонения от призыва, отграничение рассматриваемого преступления от смежных административных правонарушений недостаточно корректно с точки зрения конвенционного принципа определенности норм права, соблюдения пределов ограничений прав человека (см. постановление Конституционного суда по делам о контрабанде). Пленум ВС РФ рекомендует относить к преступным деяния, не признаваемые нормами регулятивного и административного права правонарушениями, не признаваемые всей предыдущей историей правоприменительной деятельности в качестве уголовно наказуемых деяний; предлагает применять меры уголовной ответственности в ситуации, когда или не проверены или неэффективно использовались менее жесткие меры воздействия.

В силу того, что в УК РФ предусмотрена только одна общая норма об уклонении от прохождения альтернативной гражданской службы – ч. 2 ст. 328 УК РФ (это предопределено общественной опасностью рассматриваемых деяний), в ней объединены все возможные способы уклонения от прохождения гражданской альтернативной службы, но условием, что гражданин намерен навсегда не проходить службу. Употребленный в постановлении ПВС РФ дискурсивное слово «в частности» при раскрытии возможных способов уклонения от прохождения гражданской альтернативной службы употребляется для конкретизации, разъяснения, уточнения способов совершения преступления. Но она (конкретизация) может быть и открытая, и закрытая. В силу того, что диспозиция статьи не называет способы уклонения от прохождения альтернативной гражданской службы, что основное предназначение способов – уклониться, не проходить альтернативную гражданскую службу, представляется, что этот перечень не исчерпывающий.

Те из перечисленных деяний-способов уклонения от прохождения от альтернативной гражданской службы, которые образуют самостоятельный состав преступления, требуют квалификации по совокупности преступлений. При этом следует иметь в виду, что если в диспозиции статьи он назван, т.е. законодатель включил его в признаки объективной стороны, тогда деяние виновного не требует дополнительной квалификации по совокупности. Если в диспозиции статьи он конкретно не назван, то требует квалификации по совокупности. Этим объясняется разное токование Пленумом ВС РФ и в юридической литературе вопросов вменения подделки и использования подложных официальных документов применительно к разным составам преступлений: в которых обман назван в диспозиции в качестве одного из способа совершения преступления (ст. 339 УК), в других нет (ст. 328, 338 УК).

Если оставление части или места службы на непродолжительный срок предусмотрено в ст. 337 УК; оставление части или места службы насовсем или вовсе предусмотрено в другой – ст. 338 УК; причинении себе вреда здоровью с той же целью – в третьей – ст. 339 УК, то в уклонении от прохождения альтернативной гражданской службы промежуточные действия не являются уголовно наказуемыми. Они являются дисциплинарными проступками в силу особенностей объекта преступления. По сути, состав преступления, предусмотренный ч. 2 ст. 328 УК, сформулирован по аналогии с дезертирством (ст. 338 УК). Такие условия криминализации неисполнения обязанностей по гражданской альтернативной службе обусловлены особенностями службы, теми обязанностями, которые должны выполнять лица, проходившие гражданскую альтернативную службу.

Диспозиции ни ч. 1, ни ч. 2 ст. 328 УК, в отличие от ст. 337 УК, не предусматривают отсутствие законных оснований для освобождения от этой службы или стечение тяжелых жизненных обстоятельств, уважительных причин как условия наступления уголовной ответственности.. Нет в них и примечания, в которых назывались бы условия освобождения от уголовной ответственности, которыми снабжены ст. 337 и 338 УК. Тогда как одни из них (особенно первое условие) предусмотрены регулятивным законодательством, другие имеют право на существование. Пленум ВС одни нормы уголовного закона приводит в соответствие с регулятивными, не отреагировав на другие. Например, в п. 24 воспроизводит эти уважительные причины и распространяет их на ч. 1 ст. 328 УК, в диспозиции которой нет указания на уважительные причины, и на ст. 337 УК, а также называет правовые последствия их присутствия. Однако наличие их возможно и при уклонении от прохождения альтернативной гражданской службы.

Субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 328 УК РФ, ПВС РФ определяет как гражданин, проходящий альтернативную гражданскую службу. Следовательно, если гражданин не убыл к месту прохождения военной службы, он ее не проходит, значит, и не является субъектом рассматриваемого преступления. В связи с этим возникает вопрос: как квалифицировать действия гражданина, которому военная служба заменена гражданской, если он не убыл к месту прохождения ее, или который не приходит на мероприятия, связанные со своего рода призывом на альтернативную гражданскую службу? В соответствии с ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» такие лица подлежат призыву на военную службу, а отсюда для них наступают и такие правовые последствия, как признание их уклоняющимися от призыва на военную службу. На наш взгляд, следует различать эти две ситуации. В первом случае, когда военная служба заменена альтернативной гражданской службой, у лица появляются законные основания для освобождения от призыва на военную службу. Значит, он не может быть субъектом и ч. 1 ст. 328 УК РФ. Такое толкование норм права лицо может быть использовано для избегания ответственности за уклонение от любой службы, что также не соответствует принципу равенства всех перед законом. Более корректным решением является признание субъектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 328 УК РФ, лицо, призванное (кому на законных основаниях военная служба заменена альтернативной гражданской) и обязанное ее проходить. Во втором случае за неявку на мероприятия, связанные с направлением на альтернативную гражданскую службу, возможно применение не уголовно-правовых средств воздействия.

Толкование признаков составов преступлений, предусмотренных ст. 337–339, также возможно только в их взаимосвязи, иногда методом «от противного». Так, если диспозиция ст. 338 УК определяет дезертирство как самовольное оставление части или места службы или неявку в часть с целью уклониться от прохождения военной службы, то, несмотря на то, что объективная сторона ст. 377 «Самовольное оставление части или места службы» совпадает с дезертирством и закон не называет цель совершения этих действий, этот состав преступления отличается от дезертирства желанием временно оставить часть или место службы. Эти составы преступлений отличаются друг от друга по мотивации (для чего, ради чего совершается деяние?) или по конечной цели деятельности: оставления части или невозвращения в часть (закон называет это целью) – чтобы уклониться от прохождения военной службы на весь оставшийся срок ее прохождения, характерный для дезертирства; на определенное время оставить часть – для ст. 337 УК. В связи с этим, во-первых, не имеет значения, на каком сроке уклонения был задержан виновный при дезертирстве. Во-вторых, эти составы преступлений не могут образовывать идеальную совокупность преступлений.

Действия, предусмотренные как в ст. 337 УК, так и в ст. 338 УК, но с применением названных в диспозиции ст. 339 УК способов: путем симуляции болезни, членовредительства, подлога документов или иного обмана, объединены в ст. 339 УК. Способы совершения этого преступления в юридической литературе и судебной практике толкуются более или менее единообразно. Лишь в отношении понятия «причинение себе какого-либо повреждения (членовредительство)» высказываются разные суждения, которые породило используемое законодателем его обозначение двумя разными по объему терминами и неуточнение смысла примененной вставной конструкции. «Повреждение» применительно к человеку в просторечии означает причинение себе любого вреда – ушибся, поцарапался и т.д. Термин «членовредительство» употребляется в более узком смысле слова, в значении умышленного тяжелого (имеет степень, в отличие от тяжкого) повреждения, увечья, лишение какого-либо члена или органа своего тела, их функций. Вставные конструкции имеют богатую смысловую емкость: возможность вносить добавочные сведения, дополнительные пояснения, уточнения, поправки, попутные замечания, оговорки и т.д. Использование авторами разного значения вставной конструкции: одними – как уточнение (тогда элемент за скобкой толкуется шире находящегося в скобках), другими – как пояснение (при котором эти элементы равны), показывает истоки возникшей полемики по поводу узкого и широкого понятия «причинение себе какого-либо повреждения (членовредительство). Чаще встречаемым в литературе является ограничительное толкование рассматриваемого словосочетания как причинение военнослужащим вреда своему здоровью. Членовредительство – это «умышленное искусственное повреждение какого-либо органа или тканей тела (например, руки или ноги), нарушение функций какого-либо органа (расстройство сердечной деятельности, пищеварения), вызывание какого-либо заболевания либо обострение уже имеющегося заболевания. Действительно, причинение себе любого вреда здоровью в уголовно-правовом значении связано с утратой трудоспособности, в связи с чем военнослужащий на время или насовсем устраняется от прохождения военной службы. Но определение вреда здоровью и медицинские критерии определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, имеют свою специфику и назначение. Учитывая особенности рассматриваемого вреда здоровью (причинение себе повреждения), его роли в рассматриваемых составах преступления (временно или насовсем не выполнять обязанности, освободиться от обязанностей при прохождении военной службы), при определении его составляющих следует руководствоваться и ими, и Положением о военно-врачебной экспертизе от 25.02.2003 г. № 123 (в редакции постановления правительства от 09.11.2007 г. №767), требованиями о состоянии здоровья граждан, подлежащих призыву, … военнослужащих, расписанием болезней, таблицей дополнительных требований к состоянию здоровья граждан для прохождения службы в отдельных войсках (на подводных лодках, например), содержащихся в нем, на основании которых разные виды военнослужащих (военнослужащий, не имеющий воинского звания, проходящий ее по контракту и др.) на время или насовсем освобождаются от разного вида военной службы. Причем для состава преступления, предусматривающего уголовную ответственность за временное уклонение от прохождения военной службы путем причинения себе повреждения (членовредительство) – ч. 1 ст. 339 УК РФ, это понятие наполняется меньшим по степени тяжести вредом здоровью, на основании которого военнослужащий на время освобождается от исполнения обязанностей конкретного вида военной службы. Для составов преступлений, предусматривающих уголовную ответственность за полное освобождение от прохождения военной службы путем членовредительства, это понятие включает в себя больший по степени вред здоровью, при наличии которого конкретный военнослужащий полностью освобождается от определенного вида военной службы. Следовательно, использование законодателем в разных частях статьи УК РФ одного и того же словосочетания получает разную по объему смысловую нагрузку.

Системное толкование норм методом от противного позволяет заключить, что если в ч. 2 ст. 339 УК указана цель совершения действий – уклониться совсем от прохождения военной службы, то ч. 1 этой статьи, с меньшей санкций, предполагает ее отсутствие. Ответственность распределяется по частям так же, как между ст. 337 и 338 УК в зависимости от того, ради чего совершается членовредительство, например: навсегда не проходить военную службу – ч. 2 или не выполнить конкретную обязанность по службе, т.е. временно – ч. 1 ст. 339 УК. При симуляции болезни он отправляется в госпиталь, при подделке документов может быть отправлен домой. Поскольку ответственность при временном уклонении по срокам не дифференцируется, значит, на квалификацию они не влияют.

В ст. 337–339 УК РФ не совсем корректно, нелогично, не в соответствии с общественной опасностью закреплены специальные условия, при наличии которых лицо освобождается от уголовной ответственности, уважительные причины, стечение тяжелых обстоятельств.

В диспозиции ст. 337 УК говорится о невозвращении в часть без уважительных причин, при наличии которых не наступает уголовная ответственность. В примечании к ней, а также к ст. 338 УК сформулированы специальные условия, при наличии которых лицо может быть освобождено от уголовной ответственности: 1) военнослужащий впервые совершил деяние, предусмотренное ст. 337 и ч. 1 ст. 338 УК РФ, 2) если только самовольное оставление части и дезертирство, т.е. самовольное оставление части или места службы в целях уклонения от прохождения военной службы, а равно неявка в тех же целях на службу явились следствием стечения тяжелых обстоятельств.

Можно предположить, что примечание к ст. 337 как бы корректирует диспозицию этой статьи, поскольку в ней предусмотрена уголовная ответственность за невозвращение в часть только в случае, когда оно совершено без уважительных причин, тогда как за оставление части такого условия диспозиция закона не называет. Между тем условия примечания, по сравнению с диспозицией статьи, другие, с другими правовыми последствиями. Во-первых, оно дает суду только возможность, а не обязательность освобождения. Во-вторых, освобождения от уголовной ответственности. В-третьих, при наличии еще одного условия – преступление должно быть совершено впервые.

Можно сделать второе предположение: временное оставление части, по сравнению с невозвращением в нее, – более общественно опасно. Оно, по условиям примечания, приравнено к оставлению части на весь период прохождения военной службы (см. примечание к ст. 338 УК «Дезертирство»), что вряд ли оправдано. Понятие дезертирства, предложенное в диспозиции ст. 338 УК, объединяет и самовольное оставление части или места службы в целях уклонения от прохождения военной службы, и неявку в тех же целях на службу. Условия освобождения от уголовной ответственности за неквалифицированное дезертирство те же, что и в ст. 337 УК: лицо должно 1) впервые совершить дезертирство и 2) преступление должно явиться следствием стечения тяжелых обстоятельств.

Можно сделать и еще одно предположение, что это связано с другими обстоятельствами, послужившими основанием для освобождения от уголовной ответственности – закон их обозначил как стечение тяжелых обстоятельств. Это понятие всегда определялось теорией и судебной практикой. Верховный суд подытожил свою практику применения норм об уголовной ответственности за преступления против порядка прохождения военной службы (см., например, определение Военной коллегии ВС СССР от 20 декабря 1990 г. по делу Г.), с учетом положений Общей части УК, в частности, обстоятельств, исключающих преступность деяния, 1) предложил понятие стечения тяжелых обстоятельств, 2) их не исчерпывающий перечень, 3) время наступления и период существования такого стечения обстоятельств, 4) разделил их на две группы в зависимости от разных правовых последствий: одни из них служат основанием для освобождения от уголовной ответственности, другие выступают в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния.

Для данных составов преступлений небезынтересно соотношение уважительных причин и стечение тяжелых обстоятельств. Во-первых, для уважительных причин не надо, чтобы они создавали условия для применения ст. 39 УК. Для них не надо и стечения, объединения тяжелых обстоятельств. Из предложенного Пленумом перечня видно, что они частично совпадают с группой тяжелых обстоятельств, при наличии которых возможно освобождение от уголовной ответственности. Т.е. их наличие возможно и при оставлении части на время (ст. 337), и в дезертирстве (ст. 338), но они служат основанием для освобождения от уголовной ответственности для этих двух составов. Что касается дезертирства, то это объяснимо его общественной опасностью (см. санкцию!). Применительно к оставлению части на определенное время такого вывода из диспозиции ст. 337 не сделаешь: уголовная ответственность за оставление части и неявку в нее законом предусмотрено в одних частях, т.е. равны. Следовательно, не совсем корректно, нелогично, не в соответствии с общественной опасностью закрепил законодатель рассматриваемые обстоятельства.

Ст. 339 УК в этом плане осталась вовсе не затронутой. В ней закон не указывает на уважительные причины, она не содержит примечание. Освобождение от ответственности или ее невменение возможно только на общих основаниях. Однако нельзя не допускать, что стечение тяжелых обстоятельств могло вынудить военнослужащего причинить себе вред, идти на обман. Люди разные – военнослужащие не исключение! В экстремальных ситуациях одни идут, что называется ва-банк, другие используют уловки. Санкция за такое стремление уклониться от прохождения военной службы всегда равна дезертирству, что касается временного неисполнения обязанностей военной службы, то она маленькая – на уровне ч. 1 ст. 337 УК РФ.

Несмотря на некоторую некорректность в толковании отдельных признаков рассматриваемых составов преступлений в постановлении ПВС РФ, в итоге нельзя не отдать должное его стремлению добиться определенности толкования уголовно-правовых норм, скорректировать уголовное законодательство и с учетом действующего регулятивного, и системного толкования уголовного закона, и последних решений Европейского суда и Конституционного суда РФ. Однако иногда имеет место расширительное толкование норм, стремление подключить нормы уголовного права в отношении распространенных в обществе деяний, не учитываются пределы для толкования деяния преступным, соразмерность ограничения общественной опасности, равенства граждан перед законом. Некоторые вопросы Верховному суду так и не удалось до конца разрешить.

При толковании уголовно-правовых норм Пленумом Верховного суда РФ просматривается стремление ПВС подменить законодателя. Между тем ПВС РФ, во-первых, – не законодательный орган. Толкование уголовно-правовых норм должно происходить в рамках заложенных в данной норме границ уголовно-правового регулирования, значит, законодателю многое предстоит решить, изменить. Во-вторых, принцип определенности норм права предполагает, что изменение толкования даже в рамках уголовно-правовой нормы должно быть известно гражданам общества, чтобы свое поведение скорректировать с учетом нового ее толкования. В-третьих, наполняя положениями регулятивного права бланкетные нормы уголовного права, нельзя признавать уголовно наказуемым деяние, не признающееся правонарушением даже нормами менее карательных отраслей права.

Дата добавления: 2015-05-09