Антропологическое направление

Классическое направление

Классическое направление в уголовном праве исходит из идей просве­тителей-гуманистов XVIII в., чьи уголовно-правовые взгляды довольно часто выделяют в качестве отдельного просветительско-гуманистиче-ского направления, предшествующего классической школе (к его пред­ставителям относят Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Вольтера, Ч. Беккариа, французского революционера Ж.-П. Марата).

Впервые идеи классической школы были систематизированы в ра­боте итальянского юриста Чезаре Беккариа «О преступлениях и нака­заниях» (1764)¹, сыгравшей решающую роль как в становлении данного направления, так и в развитии науки уголовного права в целом. Ч. Бек­кариа (1738—1794)² опубликовал эту скромную по объему книгу-пам­флет в возрасте 26 лет. Книга являлась удачным синтезом идей, выска­занных ранее просветителями, прежде всего Ш. Монтескье, по вопро­сам уголовного права и правосудия.

В своем труде Ч. Беккариа не ограничился критикой обществен­ных порядков, системы правосудия и действующего законодательства, а предложил позитивную программу уголовно-правовых реформ, опи­равшуюся на два исходных принципа: гуманизма и законности. Первый нашел свое выражение в предложениях автора ограничить круг деяний, рассматриваемых в качестве преступлений, уменьшить карательность уголовных наказаний. Ч. Беккариа считал, что «каждый гражданин мо­жет делать все, что не противно законам, однако за нарушение закона следует наказание». Второй принцип отразился в положениях, соглас­но которым преступление и наказание могут быть установлены толь­ко законом, а издавать и толковать законы вправе только сам законо­датель, а не судья³.

Ч. Беккариа одним из первых четко сформулировал основные цели наказания: «Цель наказания... заключается не в чем ином, как в пре-

Блестящий перевод работы Ч. Беккариа выполнил профессор Московского универ­ситета М.М. Исаев (см.: Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях / Биографический очерк и перевод книги Беккариа проф. М.М. Исаева. М., 1939).

² О жизни и творчестве 4. Беккариа см. также: Решетников Ф.М. Беккариа. М., 1987.

См.: Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. Вып. 2. М., 1966.

Глава XXV. Основные направления в науке уголовного права

дупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согра­жданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следу­ет применять такие наказания и такие способы их использования, ко­торые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души лю­дей и не причиняли бы преступнику значительных физических страда­ний». Именно Ч. Беккариа впервые убедительно обосновал необходи­мость отказа от смертной казни как вида наказания, в частности, ука­зав на ее мнимое предупредительное значение.

Идеи Ч. Беккариа были положены в основу французского УК 1791 г. и стали отправной точкой в последующей разработке основных начал уголовного законодательства и уголовно-правовых институтов не толь­ко в континентальной Европе, но и в других частях света. Российская императрица Екатерина II использовала многие идеи Ч. Беккариа при подготовке Наказа 1767 г., данного комиссии для сочинения проекта но­вого Уложения. На рукописи Наказа имелась собственноручная пометка императрицы о том, что вся 10-я глава Наказа «Об обряде криминально­го суда» есть перевод из книги Беккариа, сделанный по ее повелению¹.

Оригинальная уголовно-правовая теория была разработана англий­ским ученым-философом Иеремией Бентамом (1748-1832). В своих мно­гочисленных работах И. Бентам развил идеи Ш. Монтескье и Ч. Бек­кариа о необходимости соразмерности наказания, попытавшись найти конкретный способ определения такой соразмерности. Исследователь создал модель преступника и процесса принятия им решения перед со­вершением преступления. По мысли И. Бентама, человек, прежде чем совершить преступление, оценивает положительные и отрицательные последствия нарушения правовой нормы. В зависимости от того, чего преступление принесет больше: хорошего или плохого, человек решает, совершить преступление или нет. Эти взгляды И. Бентама переклика­лись с теорией А. Фейербаха о превентивной функции наказания. Бен­там выступал за проведение «экономной» уголовной политики, он стал родоначальником уголовно-правового прагматизма. Учение И. Бентама в значительной степени повлияло на развитие уголовно-правовой тео­рии и законодательства, в частности на разработку УК Франции 1810 г.

В английской уголовно-правовой науке идеи классической школы поддерживались ее главными теоретиками — У. Блэкстоном, М. Иденом и Дж. Стифеном, составившим в 1878 г. один из наиболее удачных проектов УК Англии².

См.: Беликов С.Я. Значение Беккариа в науке и в истории русского уголовного за­конодательства. Харьков, 1889. С. 220.

См.: Решетников Ф.М. Уголовное право буржуазных стран. «Классическая» школа и антрополого-социологическое направление. 2-е изд. М., 1985. С. 52-65.

Раздел восьмой. Зарубежное уголовное право

На формирование идейной основы классической школы (в особен­ности ее консервативного, «метафизического» направления) значитель­но повлияли идеи немецких философов И. Канта и Г. Гегеля.

Родоначальник классической немецкой философии Иммануил Кант (1724—1804) оказал серьезное влияние на современную ему уго­ловно-правовую теорию и в особенности на решение проблемы осно­ваний уголовной ответственности и наказания¹. По мнению И. Канта, причины совершения преступления заложены в самой внутренней при­роде человека — в его «злой воле», не обусловленной никакими внеш­ними обстоятельствами. Исходя из этой философской посылки, осно­ванием уголовной ответственности И. Кант считал свободную волю правонарушителя как разумного существа. Кантовская идея о свободе воли преступника явилась философским обоснованием учения класси­ческой школы в объяснении как причин преступного поведения, так и следующих за ним уголовно-правовых последствий такого поведе­ния — уголовной ответственности и наказания.

В вопросах уголовного наказания И. Кант исходил из торжества аб­страктной справедливости. Известно яркое высказывание Канта: «Если бы справедливость погибла, то людям не стоило бы жить на земле». Фи­лософ исходил из «карающего императива», согласно которому един­ственной целью наказания является возмездие по принципу талиона: убийство должно наказываться смертной казнью, изнасилование — ка­страцией и т.д. И. Кант доводил свое учение о наказании до логического завершения. Он писал, что если бы гражданское общество должно бы­ло прекратить свое существование, то должен быть наказан последний убийца, находящийся в тюрьме и приговоренный к смерти (Fiatjustitia, pereat mundus — Да свершится правосудие, хотя бы погиб мир).

Несмотря на отмеченные крайности, нельзя не признать, что уголов­но-правовая теория Канта является глубоко гуманной, преисполнен­ной уважением к человеческой личности, которая — единственная — должна являться объектом правового воздействия, но никогда не может быть средством достижения иных целей². Именно это во многом опре­деляет ее сохраняющуюся привлекательность и для современного уго­ловного права.

Немецкий философ Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831), вошедший в историю как основоположник диалектического метода,

См.: Пионтковский АЛ. Уголовно-правовые воззрения Канта, А. Фейербаха и Фихте. М., 1940.

И. Кант писал: «Права человека должны считаться священными, каких бы жертв ни стоило это господствующей власти. Здесь нет середины, и нельзя измышлять среднего, прагматически обусловленного права... всей политике следует преклонить колени пе­ред правом» (Кант И. Сочинения на немецком и русском языках. Т. 1. М., 1994. С. 461).

Глава XXV. Основные направления в науке уголовного права

развивал свои идеи и в области уголовного права¹. В работе «Философия права» (1820) Гегель конкретизировал свою знаменитую триаду «тезис — антитезис — синтез» следующим образом. Тезис — это существование абстрактного права, выражающего всеобщую волю. Индивидуальная во­ля, выраженная в преступлении, есть отрицание абстрактного права — антитезис. Наказание, назначаемое преступнику, есть синтез, т.е. отри­цание преступления и восстановление нарушенного права. В соответст­вии с этим право государства на наказание выводится Гегелем не из тех или иных целей наказания (устрашение, исправление и др.), а из логи­ческой справедливости и неизбежности наказания, необходимого для восстановления права. Таким образом, несмотря на прямо противопо­ложные философские предпосылки, в вопросах уголовного права Кант и Гегель приходили к сходным выводам.

Гегель выступал против наказуемости преступных намерений и мыс­лей, полагая, что уголовной ответственности может подлежать лишь выраженное вовне преступное деяние. Ученый был противником объ­ективного вменения, считая, что уголовная ответственность возможна лишь при наличии умышленной вины. Им был сделан прогрессивный для своего времени вывод о невменяемости как обстоятельстве, исклю­чающем уголовную ответственность. Философ выступил сторонником кодификации уголовного законодательства, считая уголовный кодекс более развитой формой права, чем обычное или прецедентное право. Он полагал, что кодекс должен быть написан в доступной для людей форме и доведен до сведения населения.

Значимой фигурой классической школы был выдающийся немец­кий криминалист Пауль Йоханн Ансельм Фейербах (1775—1833), основ­ная заслуга которого состоит в том, что в своих произведениях он со­здал прочную основу для разработки таких институтов уголовного права, как состав преступления, вина, покушение, соучастие и др. А. Фейербах впервые лаконично сформулировал основные принципы уголовного права: «nulla poena sine lege», «nulla poena sine crimen», «nullum crimen sine poena legali». Впоследствии эти формулы были сведены в одну: «nullum crimen, nulla poena sine lege». Исходя из этих принципов, А. Фейербах дал формальное определение преступления как деяния, запрещенного за­коном под угрозой наказания.

Фейербах считал также обязательным установление уголовной от­ветственности за конкретные, объективированные действия, а не мыс­ли, убеждения или взгляды. Целью наказания ученый считал преду­преждение преступлений путем психического сдерживания («теория

См.: Пионтковский АЛ. Учение Гегеля о праве и государстве и его уголовно-правовая теория. М., 1963.

Раздел восьмой. Зарубежное уголовное право

психического принуждения»), при этом акцент делался на общую пре­венцию. Ученый настаивал на установлении в УК определенных санк­ций, поскольку возможный преступник должен иметь четкое представ­ление о том, что его ожидает в случае нарушения уголовно-правового запрета. Наказания он делил на две группы: наказания «угрожаемые» и наказания «причиняемые». Цель первых — отвращение страхом, цель вторых — демонстрация действенности закона.

Взгляды Фейербаха нашли свое отражение в ставшем законом проекте Баварского УК (1813). Последний опирался на французское и итальян­ское уголовное законодательство и послужил в XIX в. образцом для уго­ловных кодексов многих германских государств. Работа Фейербаха «Уго­ловное право» была переведена на русский язык и в течение многих лет была единственным учебником уголовного права в России¹.

Следует отметить, что особое развитие классическая школа получи­ла именно в Германии, где она была окончательно оформлена благодаря трудам таких исследователей, как К. Биндинг, Е. Белинг, К. Биркмайер, К. Миттермайер и др.

Классическое направление получило поддержку и в России. Идеи «классиков» имели развитие в работах В.Д. Спасовича, А.В. Лохвицко­го, П.П. Пусторослева, А.Ф. Кистяковского, В.В. Есиповаидр. Особое место в этом ряду занимают профессора Санкт-Петербургского универ­ситета Н.Д. Сергеевский² и Н.С. Таганцев³.

Несмотря на то что в своих уголовно-правовых взглядах русские «классики» в значительной мере опирались на работы западноевро­пейских, и прежде всего немецких, ученых, особенности их взглядов и концепций позволяют рассматривать их как представителей само­стоятельной школы, сложившейся в рамках классического направле­ния в уголовном праве. По словам Ф. М. Решетникова, русскую клас­сическую школу всегда отличало стремление учитывать при анализе правовых проблем практические потребности законодательной и су­дебной деятельности.

Характеризуя учение классического направления в целом, укажем на его основные особенности. В основе построений «классиков» лежал по­стулат о свободе воли преступника, поэтому, если человек, обладая нрав­ственной свободой, избирает зло, он должен нести наказание за этот выбор.

Главным принципом «классического» уголовного права является принцип законности (нет преступления, нет наказания без указания на

См.: Фейербах П.Й.Л. Уголовное право. СПб., 1810.

См.: ЧунаевЛ.И. Уголовно-правовые взгляды Н.Д. Сергеевского. М., 2009.

См.: Загородников Н.И. Выдающийся русский ученый-юрист Н.С. Таганцев. М., 1992.

Глава XXV. Основные направления в науке уголовного права

то в законе). В связи с этим понятие преступления носит формальный характер. Наказание, согласно учению «классиков», лишено утилитар­ных, практических целей, оно выступает воздаянием для восстановле­ния нарушенной справедливости или нарушенного права. Следует за­метить, что «утилитарное» направление классической школы призна­вало цель общей и частной превенции (напр., Н.С. Таганцев¹). Вместе с тем, усиливая наказание, общество делает преступления менее при­влекательными, что позволяет удерживать людей от их совершения.

Наказание должно быть соразмерно причиненному преступлением вреду и вине преступника. В целом можно сказать, что уголовное право классиков — это право деяния, а не деятеля. Учение классической шко­лы сконцентрировано на общественно опасном деянии, причем глав­ным образом на юридически значимых свойствах последнего.

Сторонники классического направления считали, что наука уголов­ного права является чисто юридической, имеющей практическое и при­кладное значение. Изучение преступления, преступника и преступно­сти как социальных явлений — задача иных наук, смежных уголовному праву (уголовной социологии, антропологии, статистики и др.).

Заслуги классического направления перед уголовным правом не вы­зывают сомнений. Тем не менее этой школе присущи очевидные не­достатки, которые были и остаются постоянной мишенью критиков.

Приверженность представителей классической школы уголовного права к анализу законодательного текста, конструированию и коммен­тированию уголовно-правовых институтов в связи с волей законодателя и в отрыве от конкретных социально-исторических условий составила главный недостаток теоретических построений этой школы. Как писал Н.Д. Сергеевский, «при таком направлении уголовный кодекс получает значение не свода норм, выработанных действительной жизнью, а си­стемы более или менее удачных или неудачных канцелярских правил...»².

Несомненным недостатком классической школы является ограни­чение предмета науки уголовного права. Как верно указывал профес­сор Московского университета СВ. Познышев, «если наука ограни­чит свои построения обработкой положительного права, она не сможет подняться над существующим, не сможет давать никаких указаний на то, что должно быть».

«Классики» явно преувеличивали возможности права и закона воз­действовать на социальные процессы, в том числе на преступность. «Юридическое мировоззрение», привнесенное ими в уголовно-право-

См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. В 2 т. Т. 1. М., 1994. С. 71, 73 и др.

² Сергеевский Н.Д. Философские приемы и наука уголовного права // Журнал гра­жданского и уголовного права. 1879. Кн. 1. С. 82.

Раздел восьмой. Зарубежное уголовное право

вую науку, довольно часто перерождалось в «правовой фетишизм», пред­ставление о всесилии закона. Жизнь показала, что чрезмерная опора на уголовно-правовые меры без одновременного изменения социальных условий не приводит к позитивным результатам.

В советской юридической литературе, как правило, давалось одно­стороннее освещение идей классической школы. Если ее гуманисти­ческая направленность признавалась в период борьбы с феодализмом, то после прихода к власти буржуазии классическая школа рассматри­валась как течение реакционное, направленное на апологетику сущест­вующего строя. Такой подход по существу перечеркивал прогрессивные достижения представителей этой школы. Конечно, у классиков были недостатки, однако они не могут заслонить всего того, что ими сдела­но в отстаивании гуманистических основ уголовного права. Принци­пиальные идеи этого направления сохраняются сегодня как в теории, так и в уголовном законодательстве всех демократических государств.

Период господства классической школы сменился появлением новых направлений в уголовно-правовой науке — антропологического, а за­тем — социологического. Оба направления были едины в своей критике «классиков» и призывали к замене «старого» уголовного права новым, «позитивным». Часто обе эти школы собирательно именуют «позитив­ным направлением» (уголовно-правовым позитивизмом)¹.

Позитивистский период в качестве своих предпосылок имел, с од­ной стороны, ощутимый во второй половине XIX в. рост преступно­сти, с другой — бурное развитие естественных наук. Прогресс в области естествознания находился в контрасте с развитием уголовного права, по-прежнему основывавшегося на метафизических построениях и от­кровенно не справлявшегося с тенденцией роста преступности.

Первыми к пересмотру догм уголовного права призвали представи­тели антропологической школы. Хотя ряд идей о связи преступного по­ведения и биологической природы человека высказывались и ранее, основателем антропологической школы обоснованно считается италь­янский ученый Чезаре Ломбррзо (1835-1909), профессор судебной ме­дицины в университете Турина². Поэтому учение антропологической школы часто именуют ломброзианством, а саму школу — итальянской.

См. подробнее: Иншаков СМ. Зарубежная криминология. М, 1997. Следует отли­чать уголовно-правовой позитивизм от позитивистского направления в теории права, базирующегося на принципиально иных постулатах.

² Любопытно, что образование Ч. Ломброзо получил в университете Павиа - том же учебном заведении, где учился Ч. Беккариа.

Глава XXV. Основные направления в науке уголовного права

Философской основой ломброзианства был вульгарный материа­лизм, полностью переносящий законы природы на общественные яв­ления. В основе концепции Ч. Ломброзо лежал тезис о естественном характере и вечности существования преступности в человеческом об­ществе. В работе «Преступный человек» (1876)' Ч. Ломброзо утверждал, что преступник — это своеобразный антропологический тип, который побуждается к преступлению в силу множественных свойств и особен­ностей своей организации. Таким образом, причины преступного по­ведения заложены в биологической природе человека, что противоре­чило основному постулату «классиков» о свободе воли.

Ч. Ломброзо и его последователи призывали к коренному обнов­лению уголовного права, а фактически к его замене уголовной антро­пологией. На первое место в уголовном праве, по их мнению, должно выйти не деяние, а деятель-преступник — его нужно изучать, применяя соответствующие эмпирические методы исследования.

Меры борьбы с преступностью, предложенные Ч. Ломброзо, бы­ли, по меньшей мере, негуманными. Он выдвинул требование отка­за от суда присяжных, а затем и замены судов медицинскими учрежде­ниями. Как говорили критики Ч. Ломброзо, ему не нужен суд, следует действовать по правилу «измерить, взвесить и повесить». Итальянский ученый выступал за широкое применение смертной казни, в результате чего должны быть уничтожены многие привычные преступники. Среди других предложений — применение ссылки преступников в колонии, в малярийные местности на пожизненную каторгу, телесные наказания.

В более поздних работах Ч. Ломброзо отказался от признания всех преступников без исключения прирожденными и был вынужден так­же признать, что не все «прирожденные преступники» «обречены» на совершение преступлений: при благоприятных внешних, социальных, семейных и прочих факторах «преступные» склонности человека мо­гут и не проявиться.

Активным сторонником использования позитивного метода в науке уголовного права был ученик Ч. Ломброзо — Энрико Ферри (1856—1929), для взглядов которого характерно рассмотрение преступления как ре­зультата взаимодействия трех групп факторов: физических, антрополо­гических и социальных. В этом плане Э. Ферри был более, чем другие антропологи, близок к социологической школе.

Разработанная им концепция о факторах преступности позволила Э. Ферри выдвинуть идею о качественном пересмотре уголовного права: оно должно из права, карающего за моральную вину, быть преобразова­но в право социальной защиты. С этой целью общество должно разра-

¹ Данная работа Ч. Ломброзо до сих пор не переведена на русский язык.

Раздел восьмой. Зарубежное уголовное право

ботать рад мер для нейтрализации лиц, находящихся в «опасном состоя­нии». Такие уголовно-правовые меры, как лишение свободы и ссылка, по мнению Э. Ферри, должны сохраниться, но их цель не устрашение или перевоспитание, а изоляция опасного лица и лишение его возмож­ности причинять вред обществу.

Э. Ферри занимался не только научной, но и практической деятель­ностью: будучи депутатом итальянского парламента от социалистиче­ской партии, он внес существенный вклад в реформирование итальян­ского уголовного права.

Другой известный итальянец - ученик Ч. Ломброзо Рафаэль Гарофа­ло (1851-1934) - в ответ на критику несостоятельной теории прирожден­ного преступника разработал универсальное определение «естественного преступления» (reato naturale), не зависящего от уголовно-правового за­прета: такое преступление посягает на «базовые человеческие чувства» -чувство сострадания (убийство, изнасилование и т.д.) и чувство честно­сти (кража, мошенничество и т.д.)¹. Именно к «естественным преступле­ниям» и применимы, по мнению Гарофало, основные выводы уголовной антропологии. Несмотря на размытые критерии классификации, предло­женное Гарофало разделение преступлений на mala in se и mala prohibita (преступления по своей природе и преступления согласно закону) было воспринято и получило развитие в уголовно-правовой науке.

Вопреки определенной популярности среди ученых программа ан­тропологической школы не могла быть принята ни теорией уголовно­го права, ни законодателем того времени вследствие своей антинаучно­сти, а также потому, что сводила уголовное право к средству расправы над человеком ввиду его биологических характеристик.

Отметим, что попытки развития ломброзианских идей, в частности обнаружения «гена преступности», продолжались и в XX в. Биологиче­ский подход оказал влияние на законодательство ряда государств, что, например, проявилось в принятии в некоторых странах законов о сте­рилизации преступников.

Антропологическое направление имело своих сторонников и в России. К их числу относился не разделявший крайностей Ч. Ломброзо профес­сор Московского университета Дмитрий Андреевич Дриль (1846-1910)². Однако широкого развития это направление в стране не получило.

Вместе с тем нельзя не отдать должное представителям антропологи­ческого направления. Применение ими эмпирических методов иссле­дований, привлечение достижений иных наук существенно обогатили

¹ Эта теория весьма близка к естественно-правовой доктрине, разделяющей право
на естественное и позитивное.

² Си.. Дриль ДА. Преступность и преступники: Учение о преступности и мерах борьбы
с нею / Сост. и предисл. B.C. Овчинского. М., 2006.

Глава XXV. Основные направления в науке уголовного права

уголовно-правовую мысль, расширили горизонты уголовно-правовой науки. Безусловной заслугой антропологов можно считать возникно­вение криминологии — науки о закономерностях преступности¹. С по­явлением исследований антропологической школы наука обратилась к проблеме личности преступника. Стали развиваться такие направ­ления, как криминальная психология и психиатрия. Сегодня большое внимание привлекают биоэтические проблемы уголовного права, в том числе допустимость так называемой криминологической евгеники².

Несмотря на несостоятельность многих положений, исследования антропологической школы оказали значительное влияние на развитие уголовного права. Как отмечал Ф. фон Лист, «заслуга Ломброзо и его адептов лежит вовсе не в теориях, которые они предложили... его за­слуга в том, что он сумел заинтересовать юристов и всех образованных людей своего времени своими исследованиями, и притом настолько, что наука уголовного права обратила внимание на вопросы уголовной антропологии... Итальянцы вывели нас из состояния метафизическо­го сна, избавили от тяжеловесной юриспруденции и ее определений»³.

Дата добавления: 2015-05-10