III. Третье наслоение - индивидуальное обладание имуществом 3 страница

4) Начало дробления сделок и исков. Каждая сделка и каждый иск имеют своим предметом одно отношение. Несколько отношений не может быть установлено одною сделкою, несколько прав не защищаются в одном процессе; например, нельзя одною манципацией установить право собственности на несколько предметов или одною виндикациею защищать несколько прав собственности. Тем более не соединяются в одном процессе несколько противоположных требований; например, если А отдал В что-либо на сохранение, а после того украл у него и В ищет по иску о воровстве (а. Furti), то А не может в том же процессе предъявить иск о поклаже. *(172) Ответственность лица, продавшего чужую вещь, выводится не из манципации, а из понятия о furtum и осуществляется не виндикацией, а в форме особой а. auctoritatis, которая составляет одно из приложений а. furti. При передаче вещи в собственность посредством цессии (in iure cessio) передающему дозволяется удержать у себя сервитут на эту вещь, но не в виде прямого установления сервитута, а в форме его удержания (dednctio); в таком случае приобретающий вещь виндицирует ее <за исключением сервитута>. В такой форме маскируется применение одной сделки к установлению двух отношений (права собственности и сервитута). С течением времени действие этого начала ослабляется. Завещание реr aes et libram, как скоро с назначением наследника в нем начинают назначаться и отказы (легаты), содержит первое существенное нарушение его. Ульпиан допускает приобретение одною манципацией стольких вещей, сколько можно обнять зараз рукою *(173) одною виндикациею защищают также право собственности на целое стадо. *(174)

5) Начало симметрии. Сделка, установляющая какое-либо отношение, имеет соответствующую ей противоположную сделку, которая разрушает то, что первая установляет. Так, отношения, которые установлены per aes et libram, разрушаются per aes et libram. Позднее мы увидим, что действие стипуляции разрушается чрез соответствующий акт - acceptilatio. Эти разрушающие сделки строятся в порядке, обратном тому, который установлен для созидающих сделок. Начало симметрии выражается еще юристом Ульпианом как общее правило *(175) хотя уже ни он, ни его современники не подчинятся ему безусловно. Но мы видим однако, что оно долго держалось в римской юриспруденции и пережило самый формализм; от этого происходили потом и неудобства.

Присутствие изложенных начал в квиритском праве и еще более их необыкновенное и последовательное развитие обнаруживает, что римский формализм не был продуктом одной народной жизни, но что в образовании его участвовал еще и другой фактор - сознательная работа римской юриспруденции.

70. Начало дробления отразилось особенно в способах, которыми ответчик защищался на суде. Эти способы были следующие *(176):

I. Отрицание ответчиком истинности утверждения (intentio) истца. Так как истцом утверждалось существование спорного права в настоящем времени, то отрицание было способно защитить ответчика не только в тех случаях, когда право истца никогда не возникало вследствие юридических недостатков акта установления, но и в тех, когда оно, раз возникнув, погасло вследствие наступления того или другого уничтожающего его обстоятельства (напр., уплаты долга). Со временем стали известны случаи, где праву истца противопоставляется самостоятельное право ответчика, устраняющее осуществление права истца. <Юристы пробили здесь двоякий путь: частью они пустили в ход материальное право, частью же процессуальные определения. Первый путь состоял в том, что ссылка ответчика на принадлежащее ему право основывалась исключительно на предписании объективной нормы, так что процесcуально (т. е. в исковой формуле, или в судебном решении) оно было совершенно невидимо: in iure ответчик только отрицал существование истцова права, а in iudicio основывал это отрицание на своем собственном праве, уничтожавшем право истца>. Истец, не желавший подвергать свой иск отрицанию, должен был уменьшать свое требование сообразно требованию ответчика, а для определения размеров последнего (напр., издержек, произведенных на спорную вещь) употреблялось praeiudicium, либо arbitrium. <Второй путь состоял в том, что, ввиду противоположного требования, иску давали совершенно особое формулирование, которое допускало проявить это требование отрицанием; здесь право ответчика было видимо процессуально>. Такой путь имел место в случаях столкновения (при осуществлении) двух прав, не уничтожающих взаимно друг друга, а способных к сосуществованию: напр:, собственности и ususfructus; он употреблялся в двух видах: а) истец был обязан agere cura deductione, или b) он был обязан из нескольких, годных для осуществления его требования исковых формул (напр., rei viridicatio и actio negatorfa) выбрать такую, отрицание которой могло бы заключать в себе утверждение права ответчика.

II. ludicium duplex - защита ответчика самостоятельным иском, направленным против истца. Это средство имело место не только при столкновении однородных прав, но и при встрече разнородных (напр., manus и patria potestas; cyдебное решение в этом случае могло не только отринуть право истца, но и признать, будь оно доказано, право ответчика.

71. Гражданским оборотом, акты которого обладали юридическим значением, не ограничивался миросделок. Существовал еще другой оборот, оставшийся за пределами права. *(177) Полноправный римлянин беспрестанно входил в деловые сношения с многочисленным кругом лиц, которые не были субъектами гражданского права и потому не могли вступать с ним в юридические сделки. На международных рынках, под сенью храмов, он торговал с перегринами, и не разбирая, дарован ли им какой-либо доступ к правовой жизни Рима. У себя дома он делал подарки своей жене, давал пекулий своим детям и рабам, продавал им и покупал у них различные предметы, договаривался с ними о различных услугах, получал от рабов выкуп, обязываясь за то отпустить их на свободу. Гражданский суд не касался всех этих сделок. Их охраняло не право (ius), но нравы (mores); их соблюдение предписывалось не правомерности iustitia), но честностью, верностью раз данному слову (fides):, не приговор суда, но общественное мнение, выраженное в случае спора советом родственников и друзей (consilium cognatorum et amicorum) принуждало ослушника к их соблюдению. Во взаимных отношениях полноправных граждан тоже открывалось не малое поле для подобных же, не юридических соглашений. Братья делили между собою наследство, отец просватывал свою дочь, клиенты делали свои обычные приношения патрону, друг принимал на себя какое-либо поручение, например, обязанности душеприказчика (familiae emptor), добрые знакомые приносили друг другу подарки, требуемые в известных случаях этикетом, сосед одолжался чем-либо соседу, и во всех этих случаях сделки не облекались в юридическую форму. Добрые соседские отношения были особенно развиты у римлян, они были предметом их славы еще в VI столетии и много вещей переходило из рук в руки, много займов совершалось помимо манципации, цессии или nexum.

Но, не входя в область права, все такие сделки не отрешились от формализма, который не был изобретением одной юриспруденции, а имел корни в общем миросозерцании римлян. И в области нравов, так же как и в области права сделки совершались торжественно, отличаясь пластичностью формы. При их совершении произносились определенные слова (fidem do, fide mea spondeo, per fidem meam и т. п.), происходили определенные телодвижения (рукобитье, dextraiu dare), призывалось в свидетели божество (клятва, insinrandum). Такая форма была обязательна в силу обычая или нравов, точно так же как форма юридических сделок была обязательна в силу постановлений права. Однако контроль нравов в этом отношении был подвижнее, нежели контроль права. Форма манципации и цессии оставалась еще во времена Гая такою же, какою она была в эпоху издания XII таблиц; такая неподвижность не могла быть свойственна сделкам, которые, не состоя под ведением суда, контролировались одни нравами. Их форма находилась в состоянии непрерывного видоизменения, так что ни одна из, ее исторических фаз не могла окаменеть и сохраниться подобно тому, как сохранилась форма древнейших юридических актов.

Простая передача вещи из рук в руки или традиция (traditio) представляла собою сделку, которая стояла на рубеже двух областей. Отчасти она обладала юридическим значением, в качестве способа передачи вещей nec mancipi; в других случаях она являлась исключительно бытовою сделкой. Но в обоих случаях ее форма не содержала в себе ничего юридически обязательного. Конечно, в древнее время эта форма не была так проста, какою она является в более поздний период; она состояла из каких- либо торжественных актов, которые были, может быть, подражанием манципации. Однако, в противоположность манципационным актам, она не состояла под контролем суда и была предоставлена усмотрению сторон под контролем обычая и потому видоизменялась постепенно. В позднейшем праве различие манципации и традиции состояло не только в том, что формальности первой были обязательно предписаны, выражение же второй предоставлено желанию частных лиц, но и в том, что форма первой была гораздо грубее, конкретнее и сложнее, чем обыкновенная форма второй. В древнем праве только первое из этих различий имело место. Тогда традиция была сделкою неформальною только в том смысле, что ее форма (какова бы она ни была) была юридически необязательной.

Глава VII

Отношение права Квиритов к перегринам *(178)

72. Начало политической исключительности. Гражданское положение

перегринов. Международный обмен; его характер

73. Hospitium privatum

74. Период квиритского права. Международные договоры. Исторические

сведения

75. Выражения древнейших договоров. Commercium. Ограничение

относительно недвижимой собственности (174). Adversus hostem

aeterna auctoritas. Recuperatio. Actio

76. Юридическое положение дедитициев. Ius nexi mancipiique

72. Во всех своих существенных чертах римское квиритское право было сходно с правом других народов, которые стояли на той же ступени развития, как Римляне эпохи господства XII таблиц, и которые жили в условиях, подобных условиям римской политической и юридической жизни этой эпохи. Сравнительно-историческое исследование открывает в этом случае сходства не только в основных началах, но нередко в самых подробностях и потому было бы непростительною ошибкою признавать в квиритском праве какое-то исключительное достояние римской истории. В историческом отношении учреждения квиритского нрава были родственны учреждениям, которые существовали у других народов. Однако, в глазах самих Римлян, это отношение представлялось в ином виде. В Риме сказанные учреждения были основаны на местных законах и защищались местным судом. Перегрины (иностранцы) у себя дома могла иметь такие же законы и подобный же суд; но, приходя в Рим, они оказывались чужаками, которые исключались от всякого участия в римской политической и гражданской жизни.

Начало политической исключительности определяло состав древнейшего гражданского общества. Только полноправные члены государственного союза признавались субъектами гражданских прав; другими словами, достоинство субъекта совпадало с политическим гражданством. Иностранцы (равно как и лица, хотя входившие в состав населения государства, но политически неправоспособные) не были субъектами гражданских прав.

Впрочем, очень рано безусловное господство такого порядка было ограниченно. Потребность в международном обмене имущественных благ вызвала международную торговлю, и она подорвала гражданскую исключительность и замкнутость римской общины. На первых порах международной торговли не существовало постоянного и непрерывного обмена товаров; лишь временно и притом периодично сходились на ярмарки на нейтральной земле под сенью храмов и покровительством божеств. Меновые сделки совершались и осуществлялись зараз, не оставляя после себя следов в форме длящихся обязательств; продажа в кредит не была известна. Не существовало также гражданской власти, которая разрешала бы столкновения торгующих. Отношения регулировались обычаем, который развивался по мере расширения торгового дела и обладал крепостью, как освященный религией. Когда же дело доходило до больших столкновений, то война служила естественным средством их разрешения.

73. Путь к постоянным торговым сношениям на чужбине открывался для иностранцев посредством частного гостеприимства (hospitium privatum). По издавна сложившемуся, освященному религией и строго соблюдаемому обычаю, иностранец, в бытность свою в чужом городе, принимался, в качестве гостя, под покровительство кем-либо из местных граждан, который выступал его защитником в случае нужды и судебным порядком. Всякая обида, причиненная гостю, считалась обидою его покровителю. Отношения гостеприимства, основанные двумя гражданами различных государств, имели взаимный характер. Они устанавливались торжественным способом (sponsio, рукобитие), закреплялись нередко подарками и переходит по наследству. Лица, состоявшие в подобном дружеском союзе, обменивались какими-либо его эмблемами (tessera, symbolum), по которым их наследники находили друг друга. Связи гостеприимства уважались даже во встречах на войне и налагали на победителя обязанность освобождения его гостя - друга, будь этот последний попадался ему в плен. Частное гостеприимство удержалось до конца римской республики в отношениях Римлян Е провинциалам, изменив впрочем, свой первоначальный характер. Тогда оно представляло более выгод для провинциалов, нежели для римлян. Равенство отношений, характеризовавшее древнее гостеприимство, исчезло; нередко целый провинциальный город дорогою ценою приобретал себе покровительство какой- либо влиятельной римской фамилии, и самое отношение Римлян к иностранцам уравнивалось в этом случае с отношениями патрона к клиентам.

74. Таковы были древнейшие формы общения Рима с иностранцами. Между тем в нем самом происходило развитие древнейшего гражданского права. Общинно родовое владение имуществом распадалось, уступая место частному обладанию; предметы этого последнего переходили постепенно в возникший и разраставшийся гражданский оборот, т. е. становились предметами внутреннего торга и обмена; мена, купля продажа (манципация) и заем стали обычными сделками гражданской жизни. Под влиянием гражданского оборота в праве подавлялось действие частной мести за нарушения прав; возникло понятие правонарушения в противоположность преступлению (деликту). Государственная власть входила все более и более в гражданское правосудие, ограничивала и уничтожала самоуправство. Вырабатывались прочные и торжественные формы договоров и судопроизводства. В XII таблицах этот порядок, составлявший пеструю смесь старого и нового, отживающего и зарождающегося, представлявший во всем своем целом переходное образование, нашел впервые свое законодательное выражение. К законодательству XII таблиц примкнула дальнейшая деятельность правосудия и юриспруденции, уже обособившейся в своих представителях. К институтам, узаконенным в XII таблицах, жизнь и юриспруденция прибавили ряд других, развивая вместе с тем старые. Сообразно с духом времени все право отличалось национальною исключительностью. Это было право Квиритов (ius Quiritium), национальное римское право, доступное одним римским гражданам (откуда название ius civile), но чем дальше шло его развитие, тем неудобнее становилось такое его свойство.

Гражданское право создавалось гражданским оборотом, внутренний же оборот питался международным оборотом. Разраставшееся общество сознало необходимость расширения этого последнего. Влияние начала политической исключительности на устройство гражданского общества должно было потерпеть существенное ограничение. Возникли договоры (foedera), по которым независимые города (государства) взаимно предоставляли в своих пределах, каждый для граждан другого города, некоторую правоспособность. Именно, граждане договорившихся городов, находясь в чужом городе, приобретали юридическую возможность совершения гражданских сделок по местному праву и. непосредственной защиты их пред местным судом. Таким образом, гражданин каждого из договорившихся городов, в бытность свою в другом, также договорившемся городе, входил в состав местного гражданского общества, в качестве члена его, - впрочем, по большей части, не совсем полноправного. Если поверить преданиям, то с некоторою вероятностью следует допустить, что уже в эпоху основания Рима латинские города состояли между собою в подобном союзе. Во всяком случае, в первые века римской республики подобный союз должен был существовать между ними и Римом, потому что уже в 416 г. часть Латинян, а в 664 г. все они, вместе с Этруссками и многими другими союзниками, получили римское гражданство. Жители латинских колоний, выселенные в промежуток времени 261 - 485 г. из городов Латинского союза и в политическом отношении поставленные независимо (liberae civitates), должны были сохранить с метрополией свои прежние гражданские отношения. Римское гражданство этим колониям было даровано также в 664 г. Постепенно Рим должен был войти в гражданское общение со всеми народами Италии и даже вне Италии, но для того, чтобы проследить подробно этот последовательный рост римского гражданского общества, недостает точных исторических данных. Возможно, констатировать лишь некоторые факты. Так, например, из того обстоятельства, что законы XII таблиц предписывали продавать неоплатных должников в рабство за Тибр (где жили Этрусски), заключают, что во время издания этих законов гражданское общение не распространялось еще на Этруссков; при существования гражданского общения такая продажа почиталась бы несовместною с близкими отношениями народов, состоящих в общении. Далее сохранилось вообще достаточное количество указаний на существование такой формы общения Рима с другими городами, которой санкционировались международные браки. Но, в глазах Римлян, такое общение (connubium) занимало относительно высшее положение, нежели общение, установленное с целями имущественного обмена (commercium); обыкновенно connubium предполагало уже существование commercium. Следовательно, всюду, где мы слышим о допущении международных браков, надо предполагать существование гражданского общения с целями имущественного обмена. Вообще вероятно, что commercium, равно как и право защиты пред местным судом (recuperatio), входили в состав обыкновенного содержания договоров Римлян, как с италийскими городами, так и с государствами вне Италии до времени первой пунической войны. После этого времени отношения Рима к вне италийскому населению стало определяться новым путем.

75. Древнейшие договоры выражались языком конкретным и неопределенным, например: pecuniam, quis nancitor, habeto; si quid pignoris nancitor, sibi habeto; si quae pecuoiae debentur, aruin exactum esto. С течением времени выработались общие термины: соmmerciut, асtio или recuperatio и их смысл с определенностью был установлен юристами. В первоначальном своем значении commercium обозначало юридическую способность лица к совершению (в качестве главного участника или торжественного свидетеля и т. п.) гражданских сделок, направленных к приобретению или отчуждению имущественных объектов, насколько доступ к сделкам этого рода не был обусловлен еще политическим или семейным положением. Commercium обнимало все сделки посредством меди и весов (per aes et libram) и приобретение по давности. По старинному определению, под commercium разумелось право купли и продажи (emendi vendendiqne invicem ius). Договоры в форме вопроса и ответа (stipulatio и acceptilatio) и литеральный контракт (с expensilatio) вошли потом в тот же круг сделок, так что под commercium стали разуметь вообще способность к совершению гражданских сделок, насколько она не была обусловлена положением политическим и семейным. От политической принадлежности к римскому государству зависело право на совершение завещания пред народным собранием (testamentum comitiis calatis) или перед войском (t, in procinctu) и отпущение раба на волю посредством заявления при цензе(mаnumissio oensa); от принадлежности к римскому семейному строю зависело, очевидно, наследование по закону. - На иностранцев commercium распространялось в полном своем объеме, впрочем с одним, весьма важным, ограничением: для них был закрыт доступ к обладанию землею, входившей в состав территории римского государства (fandus Ifalicus). К этому именно предмету относится, может быть, известное постановление законов XII таблиц: adversus hostem aeterna auctoritas. Под auctoritas вообще разумелась ответственность продавца пред покупщиком в том, что на проданную вещь никто другой не имеет права, и, следовательно, не отнимет ее у продавца. Смысл этого постановления состоит, может быть, в том, что кто отчудил землю иностранцу, тот вечно ответствен пред ним в случае, если другое лицо по праву отберет означенную землю от иностранца, так как последний не может укрепить за собою приобретенное никакою давностью. За сим ограничением, иностранцу, получившему commercium в Риме, был открыт там полный простор приобретать собственность, личные сервитуты, кабальных, занимать и вообще договариваться в принятых формах, завещать и получать по завещанию. Для защиты его правовых отношений рядом с соmmerccium устанавливалась recuperatio. Это был особый вид судопроизводства, отличный от того, которым судились сами Римляне. О существовании такого судопроизводства мы знаем наверное, о содержании же его возможно судить лишь с помощью догадок. Вот, может быть, какой вид имел рекуператорный процесс (Фойгт): пред свидетелями истец предъявлял свое притязание ответчику и в торжественных словах назначал день явки обеих сторон к магистрату (condictus dies). Ответчик, который пренебрег этим приглашением, принуждался претором выставить поручителей (vadiraoaiura) в своей исправной явке и дать в том же обеспечение истцу (satisdatio). Пo явке обеих сторон к претору, они выражали свои притязания, конечно, в торжественной форме. Потом, сейчас или на третий день (coraperendinatio) назначались судьи (rectiperatores) для разбирательства дела, вероятно, в числе трех. - В позднейшее время иностранцы стали получать асtiо. Под actio разумелась юридическая способность к приобретению искового права, совершению процессуальных актов, а также той целой системы сделок, которая исторически выработалась из гражданского судопроизводства fin iure cessio и друг.)- Некоторые процессуальные акты обусловливались политическим положением лица, которое совершало их (а. populares, interdicta popularia, operis novi in causa publica nuntiatio), a потому не подходили под понятие actio. Иностранец допускался к совершению римских процессуальных актов посредством фикции: ас si civis romanus esset.

76. Таким образом в форме взаимного обмена Римлян с иностранными правами соmmmercium, recuperatio, a в некоторых случаях и actio, иностранцы принимались в той или иной мере в состав римского гражданского общества и в той же мере нарушалось относительно устройства этого общества начало политической исключительности. Но международные договоры, которые вели к этому, Рим заключал со свободными народами, состоявшими на положении союзников. Со многими другими народами он состоял в иных отношениях: она занимали относительно него подчиненное положение (dedititii). Приобщение их к общей гражданской жизни было особенно необходимо и неизбежно в виду тесной политической и хозяйственной связи их с Римом. Потому и они были приняты в состав римского гражданского общества. Это совершалось в форме дарования покоренным права, которое известно под двойным именем ius nexi mancipiique. В общих чертах оно обнимало coramercium и recuperatio вместе и подобно этим двум правам изменяло свой исторический состав. В двух отношениях правоспособность покоренных отличалась от правоспособности союзников; во-первых, покоренные допускались обыкновенно к приобретению италийской земли, что было недостижимо для союзников; во-вторых, правоспособность покоренных была основана не на международном договоре, но на пожаловании. Это, следовательно, не был взаимный обмен их правами с Римом. lus nehi mancipiique имело приложение не только в отношениях дедитиция с римлянином на римской территории, но и на почве самих дедитициев даже в их собственных, внутренних отношениях. Конечно, в этом последнем случае оно приобретало национальный оттенок и восполнялось местными постановлениями.

Глава VIII

Дата добавления: 2015-05-31