Доктор и душа 7 страница

Эдит Вейскопф-Джельсон, американский психоаналитик, объясняет успешность парадоксальной интенции следующим образом: «Принимая установку парадоксальной интенции, "эго" пытается обмануть карающее "суперэго"; последнее использует симптом как орудие наказания; "эго", так сказать, лишает смысла такое наказание, как бы говоря "суперэго": "Смотри, ты можешь спокойно прекратить делать это, так как ты вовсе не наказываешь меня таким способом. Мне нравится мой симптом, и я переживаю его скорее как награду, нежели как наказание". В некоторых случаях успех может быть обусловлен еще и другим фактором: обсессивно-компульсивного невротика научают бороться с его симптомами посредством использования механизма, хорошо соответствующего его личности, в применении которого у него имеется большой опыт. Это тот же самый механизм, который он привычно использует для борьбы и высмеивания требований родителей и общества, а именно преувеличение до такой степени, что требования становятся абсурдными. Таким образом, с неврозом борются его собственным оружием... Психоаналитически ориентированные терапевты могут утверждать, что никакое реальное улучшение не может быть достигнуто такими методами, как логотерапия, поскольку патология в «более глубоких» слоях остается не затронутой, если терапевт ограничивается усилением или созданием защит. Такие выводы несвободны от негативных последствий. Они могут препятствовать нашему осознанию главных источников психического здоровья, поскольку эти источники не укладываются в специфическую теоретическую схему. Не следует забывать, что такие понятия, как «защиты», «глубокие уровни» и «адекватное функционирование на поверхностном уровне при глубинной патологии» представляют собой теоретические концепты, а не «эмпирические наблюдения».

Доктор Г. Г. Голловэй утверждает, что парадоксальная интенция ориентирована на манипулирование защитами, а не на разрешение «внутренних конфликтов». Это, по его утверждению, — совершенно чистая стратегия и великолепная психотерапия. «Хирургию не принижает то, что она не излечивает больной желчный пузырь, который она устраняет. Пациенту становится лучше». Сходным образом он полагает, что различные объяснения того, почему парадоксальная интенция работает, не умаляют ценности парадоксальной интенции как успешной техники лечения*.

Г. О. Герц отмечал: «Часто можно слышать утверждение о том, что пациенту становится лучше благодаря "внушению". Некоторые из моих коллег приписывали результаты моему "авторитарному" подходу. Успешное применение парадоксальной интенции Франклом объясняли тем, что он крупный авторитет, профессор, который помогает своим пациентам благодаря "мощному авторитетному внушению". Однако является фактом, что многие другие психиатры с успехом применяли технику Франкла. Сообщались случаи вылеченных пациентов, которые оставались свободными от симптомов десятки лет». Наши пациенты начинали использование парадоксальной интенции с сильным убеждением, что она просто не может работать, и а конечном счете достигали полного успеха. Короче говоря, они преуспевали не по причине, а вопреки суггестии.

Здесь возникает другой вопрос, а именно относится или нет парадоксальная интенция к методам убеждения. Фактически парадоксальная интенция является полной противоположностью убеждения, ибо здесь не внушается, чтобы пациент просто подавлял свои страхи (посредством рационального убеждения, что они безосновательны), но скорее, чтобы он преодолел их посредством их преувеличения! Существенное различие между парадоксальной интенцией и суггестивными техниками было подчеркнуто Полаком.

Можно вспомнить утверждение Д. Ф. Гвиди (в его книге по логотерапии) о том, что «парадоксальная интенция вовсе не является методом убеждения в традиционном значении этого термина, вопреки факту, что она так трактовалась. При подобной трактовке игнорируется то, что во многих отношениях парадоксальная интенция является полной противоположностью терапевтическому убеждению. В то время как в случае применения техники убеждения стремятся убедить пациента, что это „не может случиться со мной", парадоксальная интенция предлагает пациенту желать парадоксально, чтобы "это случилось со мной".

Разумеется, убеждение иногда необходимо в качестве техники, которая предваряет применение метода парадоксальной интенции. Это касается, например, случаев богохульных обсессий, часто встречающихся у священников и духовных лиц. Мой подход в этих случаях состоит в следующем. Я говорю им: «Это, разумеется, вполне сформировавшийся обсессивный невроз. Вы согласны?» Когда они отвечают: «Да», я спрашиваю дальше: «Вы убеждены, что мой диагноз верен?». Когда они отвечают утвердительно, я спрашиваю: «Ну, а что же Бог? Разве его диагностическое искусство не превышает бесконечно мои возможности?».— «Да, разумеется», — отвечают они. Тогда я продолжаю: «Итак, если Бог знает, что все эти богохульные идеи имеют обсессивно-не-вротический характер, он определенно не делает вас виновным или ответственным за них. Таким образом, нет никакой необходимости бороться с ними; напротив, скорее своей борьбой против них вы рисковали бы совершать богохульство, поскольку тем самым вы имплицитно объявляли бы, что Бог не способен отличить то, что является только обсессией, от реального богохульства. Так перестаньте бороться с вашей обсессией, если не хотите оскорбить Бога». С этого момента в лечении священника или другого духовного лица можно применять парадоксальную интенцию.

Итак, мы видим, что иногда определенная предварительная стадия убеждения бывает необходима, прежде чем может быть использована парадоксальная интенция. Однако даже еще и до ее применения обсессий часто исчезают, как только пациент перестает бороться против них.

Парадоксальная интенция не является таким поверхностным воздействием, каким она может показаться на первый взгляд. Иногда она определенно действует на более глубоком уровне. Точно так же, как фобический симптом образуется под поверхностью сознания, так и парадоксальная интенция может действовать на более глубоком уровне. Юмористические определения этого метода1 основываются на восстановлении базовой веры в бытие (или, как я назван это по-немецки, Urvertrauen zum Dasein). Достигается нечто существенно большее, чем изменение поведенческого паттерна, а именно экзистенциальная реориентация (existentielle Umstellung).

Именно в этом отношении парадоксальная интенция представляет собой истинно «логотерапевтическую процедуру в подлинном смысле этого слова. Дж. Марцело Дэвид, логотерапевт из Аргентины, отмечал, что ее использование основывается на том, что в логотерапевтических терминах определяется как психоноэтический антагонизм (или, иногда, die Trotzmacht des Geistes), понимаемый как специфически человеческая способность дистанцироваться не только от мира, но также и от самого себя. Парадоксальная интенция мобилизует эту основную человеческую способность для терапевтических целей преодоления невроза.

Г. О. Герц показал, что «эта Логотерапевтичсская техника может быть вполне успешной при лечении хронических случаев фобического невроза». Следующий пример из клинического сообщения доктора Герца продемонстрирует сказанное. Сорокалетняя женщина, замужняя, мать шестнадцатилетнего сына в течение двадцати четырех лет страдала от фобического невроза, состоящего из тяжелой клаустрофобии, страха езды на транспорте или лифте, страха высоты и ходьбы через мосты. Она также боялась внезапной смерти, выхода из дома и открытого пространства. Кроме того, она боялась оставаться одна и оказаться парализованной.

1 А. Унгерсма в сноси книге по логотерапии упоминает следующие формулировки: «Пациент, страдающий невротическими страхами сердечных приступов, побуждается говорить своему симптому так: «Ладно, я пойду на улицу, где у меня случится сердечный приступ. Вчера у меня было два приступа, а сегодня пусть их будет три!» Или. допустим, пациент боится, что может убить кого-нибудь. Терапевт может предложить пациенту говорить самому себе: «Возьму нож и пойду убивать кого-нибудь. Вчера я убил несколько человек, а сегодня убью даже больше!» Пациент с острой фобической реакцией инструктировался Г. О. Герцем «не забывать умирать по меньшей мере три раза в день от сердечного приступа» Чтобы возбудить чувство юмора у пациента, он всегда пользуется преувеличениями.

Она лечилась у многих психиатров и проходила неоднократно долговременную «психоаналитически ориентированную психотерапию». Помимо этого она несколько раз была госпитализирована и несколько раз получала электрошоковую терапию. Наконец уже была предложена лоботомия. Последние четыре года она провела в больнице, где снова подвергалась электрошоковой терапии, а также медикаментозному лечению рахтичными препаратами без какого-либо успеха. Она стала настолько «парализованной» своими многочисленными фобиями, что была не в состоянии покинуть узкую зону около своей кровати. Она постоянно находилась в состоянии острого дистресса, несмотря на получение больших доз транквилизаторов. Во время пребывания в больнице опытный клинический психолог в течение полутора лет занимался ее лечением посредством «интенсивной психоаналитически ориентированной психотерапии».

В марте 1959 г. доктор Герц начал ее лечение методом парадоксальной интенции. Ей было предложено «постараться выйти из палаты и настолько панически бояться, насколько это возможно». Через несколько недель борьбы пациентка «безуспешно» пыталась выходить, испытывая панический страх. Ей предлагалось входить в лифт и ехать с сильным желанием выйти и показать доктору Герцу, «как поразительно она может панически бояться и становиться парализованной». Она смеялась и говорила: «Я очень стараюсь и я не могу это выполнить. Я не знаю, что со мной, в чем дело. Я совсем не могу больше бояться. Мне кажется, я стараюсь достаточно сильно, чтобы бояться». В дальнейшем она использовала парадоксальную интенцию «в любое время, когда мне это было нужно». Потом, впервые за многие годы, она гуляла одна вокруг больницы без страха, но «постоянно упорно стараясь испытывать панический страх и быть парализованной». После пяти месяцев этой терапии она была свободна от симптомов. Она отправилась домой, радуясь жизни, свободная от фобий впервые за двадцать четыре года. Вскоре после этого она была выписана из больницы в состоянии полного выздоровления.

Сорокадвухлетний мужчина обратился к доктору Герцу для лечения фобических расстройств. На его работе в качестве инженера его невротические симптомы, такие как дрожание руки, когда он писал в присутствии других людей, значительно ухудшали его способность выполнять тонкую механическую работу в чьем-то присутствии. В течение долгого времени он был не в состоянии подписывать чеки, если кто-нибудь находился поблизости, и приходил в состояние тревоги, доходящей до степени паники, когда должен был докладывать на деловых совещаниях. На людях он был неспособен поднять рюмку или бокал из-за страха, что задрожит и расплещет содержимое. Любой ценой он избегал того, чтобы зажечь чью-либо сигарету.

Пациенту было предложено «прыгать прямо в фобические ситуации», вместо того чтобы избегать их, как он делал это раньше. Его попросили использовать каждую возможность, чтобы продемонстрировать перед людьми, «как великолепно он может дрожать». Он должен был показывать другим, «каким нервным он может быть и как здорово он может расплескивать кофе вокруг». После того как он так долго страдал от этих парализующих невротических симптомов, он с радостью последовал совету доктора Герца. В результате после трех сеансов пациент сообщал: «Я не могу больше дрожать. Я больше не испытываю никакой паники. Неважно, как сильно я стараюсь». В дальнейшем ходе логоте-рапии доктор Герц сумел помочь пациенту актуализировать его латентные духовные потенциалы и тем самым найти новый смысл своего существования. Он излечился от своего ноогенного невроза полностью.

Для иллюстрации лечения обсессивно-компульсивного невроза приведем случай еще одного пациента доктора Герца. Пациент с диагнозом шизофрении лечился в течение ряда лет посредством психоаналитически ориентированной терапии. Кроме того, он получал у разных психиатров как медикаментозное, так и электрошоковое лечение. Ни один из этих методов лечения не дал заметного результата. Впервые придя к доктору Герцу, он находился в напряженном и возбужденном состоянии и со слезами на глазах рассказывал, что многие годы страдает от различных невротических симптомов. «Больше двадцати лет я живу как в аду! Я все это скрываю, но моя жена знает об этом. Я оживаю, только когда я сплю!» Он рассказывал, что больше всего боится, что может, сидя в кресле парикмахера, или ведя машину, или, находясь в каком-либо общественном месте, «схватить кого-нибудь за пенис». Это вызывало у него страх потерять работу и «опозорить» себя публично. Последней его навязчивостью стала ревность к жене. Он все время думал, любит ли он свою жену, не опозорит ли себя и не сойдет ли с ума. Он испытывал навязчивое стремление смотреть на определенные объекты и здания. Он никогда не был способен поехать куда-нибудь отдыхать с семьей из-за его тяжелого невроза.

Пациент прошел шестимесячный курс логотера-пии по два сеанса в неделю. Как и в предыдущих примерах, симптомы устранялись один за другим. Его навязчивые сомнения по поводу его любви к жене исчезли сразу же, как только он ознакомился с установкой: «Кто захочет любить свою жену?» Когда ему было предложено использовать любую возможность на улице, в ресторанах, в трамвае, на работе хватать мужчин за пенис, он начал смеяться над своими навязчивостями, и они полностью исчезли. Во время лечения он впервые в своей жизни полетел на самолете отдыхать во Флориду. По возвращении он рассказывал, что изо всех сил старался испытать панический страх во время полета и «хватать всех» вокруг; вместо этого он не чувствовал никакой тревоги и наслаждался своим отдыхом. Он посещает доктора Герца не более двух раз в год и теперь живет нормальной и полноценной жизнью со своей семьей, совершенно свободный от симптомов.

Без сомнения, читатель обратил внимание на то, что большинство приводимых примеров заимствовано у других авторов. Это было сделано намеренно, с тем чтобы показать, что во всех этих случаях работает скорее метод, нежели личность его создателя (хотя личностный фактор никогда нельзя сбрасывать со счетов).

С целью иллюстрации применения парадоксальной интенции доктор Герц включил следующие два примера в свой вступительный доклад на симпозиуме по логотерапии на 6-м Международном конгрессе психотерапевтов (Лондон, 1964).

Двадцатидевятилетняя женщина, мать троих детей, имела позади десятилетнюю историю фобического невроза, от которого она лечилась у разных психиатров. Пять с половиной лет назад она была госпитализирована в частном санатории, где ее лечили посредством электрошоковой терапии; за два года до встречи с доктором Герцем она лечилась у психоаналитика. Она достигла осознания внутренней динамики своего невроза, но не избавилась от его симптомов. В то время, когда она консультировалась у доктора Герца, она страдала множеством фобий: страхом высоты, боязнью оставаться одной, обедать в ресторане (из-за преследующей ее мысли о том, что ее вырвет и у нее возникнет паническое состояние); страх супермаркета, метро, больших масс народа, езды на машине, ожидания перед светофором; страх, что она может закричать и начать громко ругаться в церкви во время мессы. Ей объяснили суть парадоксальной интенции и подробно с ней обсудили. Ее проинструктировали, что она должна хотеть, чтобы случилось то, чего она боится. Она должна обедать с мужем и друзьями и желать при этом, чтобы ее вырвало прямо на лица людей, и устроить самый большой, какой только можно, беспорядок на столе.

Две недели спустя ее муж жаловался, что теперь она бывает вне дома слишком много. Она стала ездить на машине в магазины, парикмахерские, банки, «стараясь изо всех сил панически бояться», и с гордостью рассказывала: «Я повсюду хожу одна». Через шесть недель она говорила: «Моя социальная жизнь убивает меня». Она прибавила в весе на семь фунтов. Вскоре после этого она стала одна приезжать к доктору Герцу, проделывая путь около пятидесяти миль. Через четыре месяца после начала лечения она поехала со своим мужем в Нью-Йорк через мост Джорджа Вашингтона, через туннель Линкольна и даже принимала участие в вечеринках во время путешествия на океанском лайнере. Она совершала «чудесные» поездки на автобусах и метро по Нью-Йорку. Позже она говорила доктору Герцу; «Мы чудесно провели время». Через семь месяцев пациентка прибавила в весе на двадцать фунтов, и ее муж говорил: «Моя жена стала совершенно другой. Теперь она стала похожа на женщину и даже получает удовольствие от секса». Тем временем она родила четвертого ребенка без каких-либо затруднений и теперь живет нормальной жизнью в кругу своей семьи.

Другой из этих примеров доктора Герца — случай пятидесятишестилетнего адвоката, который был женат и имел восемнадцатилетнего сына. Его невроз начался семнадцать лет назад, когда он еще занимался частной практикой. «Совершенно внезапно, как гром среди ясного неба, явилась ужасная навязчивая мысль, что я обманул правительство, занизив мой доход на триста долларов, хотя я все сделал совершенно честно. Я начал беспокоиться, что обман может быть еще на несколько сотен долларов больше. Как я ни старался, я не мог избавиться от этих мыслей». Пациент представлял себе, как его преследуют за обман, сажают в тюрьму, и как об этом сообщается во всех газетах, и как, наконец, он теряет свою работу. Он был госпитализирован в частном санатории, где его лечили психотерапией и электрошоковой терапией без всякого улучшения его состояния. Он был вынужден отказаться от частной практики и вернуться на службу в качестве судебного клерка, продолжая бороться со своими навязчивос-тями и вдобавок страдая от бессонницы.

Появились еще другие навязчивости. Они менялись со дня на день и от недели к неделе. «Я избавлялся за день или два от одной из них, и на смену ей тут же появлялась другая». У него появилось стремление проверять и перепроверять вещи, такие как, например, колеса его машины или вещи, которыми он занимался у себя в офисе. Появились навязчивости, связанные с его страховыми полисами, например страх, что истек срок действия одного из них или что в другом не включены гарантии, которых он хотел. Именно в это время он купил специальную страховку Ллойда в Лондоне, так как боялся, что может совершить судебную ошибку и подвергнуться судебному преследованию. Он также испытывал непреодолимое стремление проверять и перепроверять все вокруг, включая различные страховые полисы, которые он хранил у себя дома в специальном стальном сейфе. Сами полисы были помещены в конверты, перевязанные множеством веревочек. Его страх судебного преследования был настолько сильным, что время от времени он вынужден был повторять одну и ту же процедуру — проверять, правильно ли он был застрахован. И когда он, наконец, снова помещал свои полисы в стальной сейф, его опять одолевали сомнения, все ли он действительно проверил. Он вынужден был повторять все это вновь и вновь до тех пор, когда наконец начинал «чувствовать определенно», что он был «в безопасности».

Пациент дошел до такой степени беспомощности, что стала необходимой его госпитализация. Как раз в это время доктор Герц начал с ним заниматься парадоксальной интенцией. Он прошел курс лечения логотерапией в течение четырех месяцев по три сеанса в неделю. Ему предлагалось использовать следующие «парадоксальные интенции»: «Чихал я на все это. Черт возьми, кто хочет быть перфекционистом? Я надеюсь, что меня будут преследовать судебным порядком очень скоро, чем скорее, тем лучше». Доктор Герц инструктировал его стараться «быть преследуемым судебным порядком по три раза каждый день и получать деньги по страховке от Ллойда из Лондона!» Он должен был также хотеть, чтобы он делал много-много ошибок, привел в полный беспорядок свои дела и показал своему секретарю, что он является самым величайшим в мире «генератором ошибок».

Нет сомнения, что полное спокойствие доктора Герца могло быть усвоено пациентом по мере того, как создавалась юмористическая ситуация, и доктор Герц говорил пациенту при каждом визите: «Боже мой, вы все еще здесь! А я смотрю газеты в надежде прочитать о крупном судебном процессе». Эти комментарии вызывали у пациента смех, и наконец он усвоил следующую установку: «К черту все это. Чихал я на эти ошибки; чихал я на все, что бы ни случилось. Судить будут? Пускай судят». И он говорил со смехом: «Моя страховая компания обанкротится». Около года спустя после начала терапии он говорил: «Эта формула сделала для меня чудо. Доктор Герц сделал за четыре месяца из меня новую личность. Временами у меня еще появляется беспокойство, но теперь я способен справиться с ним. Я знаю, как с ним поступать».

Следующую пациентку лечил с помощью парадоксальной интенции один из ассистентов доктора Герца. Женщина тридцати одного года, замужняя, страдала в течение девяти лет фобическим неврозом со страхом бессонницы, клаустрофобией и психотофобией. Она жаловалась на то, что не в состоянии находиться в церкви или на работе, оставаться одна домами вынуждала мужа быть с ней постоянно. У нее также развился страх толпы и воды и наконец она вынуждена была все время оставаться дома. Она несколько раз была госпитализирована и также проходила амбулаторное лечение в медицинской школе. При этом применялись психоаналитически ориентированная терапия, электрошоковая терапия и медикаментозное лечение с использованием больших количеств различных транквилизаторов. Психологическое исследование показало, что «индивидуальная психотерапия, вероятно, будет крайне трудной». Эта пациентка была с успехом вылечена за шесть недель. Она остается свободной от симптомов после выписки из больницы более трех лет назад.

Рассмотрим другой подобный случай из сообщения доктора Герца. Пациентка в возрасте тридцати одного года, страдала более двенадцати лет от фоби-ческого невроза с той же симптомопатологией, что и в предыдущем случае. Ее многократные госпитализации и разные виды терапии не привели к выздоровлению. Была сделана лоботомическая операция, но ее состояние оставалось прежним. Применение парадоксальной интенции привело к выздоровлению за полтора месяца, и это состояние оставалось устойчивым в течение нескольких лет наблюдения.

Доктор Герц считает парадоксальную интенцию специфическим и эффективным методом лечения фобических и обсессивно-компульсивных состояний. «Пациент, страдающий обсессивно-компульсивным неврозом, может быть вылечен с помощью этой техники, или, по крайней мере, может быть достигнуто значительное улучшение его состояния». В некоторых случаях доктор Герц находит полезным дополнять логотерапию небольшими дозами определенных препаратов, особенно на раннем этапе лечения. «Антидепрессивные и антитревожные препараты помогают пациенту обрести мужество, необходимое для применения парадоксальной интенции. Как только лечение приносит должные результаты, необходимость в препаратах отпадает, и пациент, убедившись, что метод работает, с готовностью продолжает применять технику парадоксальной интенции». Такое комбинированное применение парадоксальной интенции и медикаментозного лечения оправдано не только с теоретической точки зрения, но также подтверждается и моим клиническим опытом. Следующий пример является хорошей тому иллюстрацией. Пациент начал испытывать приступы тревоги пять лет назад. Он работал на ферме своего отца и внезапно был охвачен тревогой, что может сделать что-нибудь плохое себе или лошадям, ухаживать за которыми входило в его обязанность. По причине дополнительных суицидных обсессий он старался избегать острых предметов. Состояние в конце концов стало настолько тяжелым, что он был уже неспособен пользоваться ножом во время еды, так как боялся убить себя им. Когда он шел по мосту или смотрел в открытое окно, у него появлялся страх, что он прыгнет вниз, желая или не желая того. Кроме того, он испытывал навязчивое стремление к повторению всех действий. Наконец он уже едва был способен к выполнению своей повседневной работы. Он проходил периодически курсы лечения, включая электрошоковую терапию во время госпитализации, но без каких-либо положительных результатов.

После применения ряда препаратов доктору Коцоуреку удалось убедить пациента начать применение парадоксальной интенции. Почва была подготовлена. Уходя из кабинета доктора Коцоурека и направляясь вниз по лестнице и далее к себе в палату, пациент говорил сам себе: «О, я боюсь прыгнуть вниз в лестничный пролет. Конечно, вчера я делал это шестьдесят раз. Но сегодня я сделаю это сто шестьдесят раз». Впервые можно было увидеть пациента смеющимся. На второй день лечения парадоксальной интенцией пациент говорил сам себе во время еды: «Вчера я воткнул вилку себе в живот десять раз. Сегодня я с радостью сделаю это во много раз больше». С этого времени он ежедневно применял парадоксальную интенцию и сделался очень полезным человеком, всегда готовым помочь другим пациентам. Он уехал домой на рождественские праздники и возвратился через две недели в отличном состоянии. Его отец, который приехал вместе с ним, с радостью рассказывал, что вся семья была крайне удивлена и безмерно рада тому, как сильно улучшилось его состояние. Ничего ненормального не замечалось более в его поведении.

Пациент рассказывал, что пользуется парадоксальной интенцией вновь и вновь, каждый раз с неизменным успехом. К своему удивлению, он даже спокойно курил сигарету во дворе фермы, что было совершенно невозможно раньше по причине навязчивого страха зажечь сено и сжечь всю ферму. Теперь, однако, он просто говорил сам себе: «Разве я не поджигал сено вчера сотню раз? Так я сделаю это сегодня сто один раз. Почему бы не спалить всю ферму дотла?» В конце концов обсессивные идеи полностью исчезли, и он был выписан совершенно здоровым и в оптимистическом настроении. В течение пяти лет никаких повторных нарушений не наблюдалось.

Подобная терапия включает применение либо транквилизаторов с целью смягчить симптомы, от которых пациент должен дистанцироваться, либо возбуждающие средства, с тем чтобы усилить способность пациента к самоотстранению (используемую при парадоксальной интенции).

Следующий случай пациента, таможенного чиновника, страдавшего компульсивным стремлением повторять и проверять все и вся, продемонстрирует, что бывают пациенты, которые лучше всего поддаются лечению при одновременном применении ло-готерапии и формакотерапии. Пациент двадцатишестилетнего возраста был дотошным и скрупулезным — по образцу своего отца — всю свою жизнь, насколько мог помнить. В школьные годы эта компульсия отнимала столько времени, что его не хватало для выполнения учебных заданий. Когда он был учеником, это делало его слишком медлительным, а когда он работал сельским полицейским, это мешало выполнению его профессиональных обязанностей. В его работе в качестве таможенного чиновника такая дотошность скорее приветствовалась бы его начальством, но он хотел освободиться от нее. Он переживал состояние депресии и боялся сойти с ума.

Его состояние не улучшилось после месячной госпитализации два года назад. Год назад после краткосрочной логотерапии, проведенной Е. Нибауэр, его состояние впервые улучшилось, но недавно его компульсия появилась снова, и он был помещен в поликлиническую больницу. Там мой сотрудник К. Коцоурек убедил его трактовать свою компульсию иронически, с тем чтобы «лишить ветра парус ком-пульсии» посредством «намеренного стремления стать самым больным из всех в палате». Например, он должен был устроить полный кавардак на своем ночном столике. Однако пациент возражал, утверждая что все его компульсии были связаны с его мировоззрением (Weltanschauung).

Лишь только после того как он стал принимать тофранил, стало возможным применить метод парадоксальной интенции. Принимаемые в течение нескольких недель транквилизаторы и возбуждающие средства не принесли желаемого результата, но после назначения тофранила ситуация изменилась. Пациент с радостью рассказывал о своих успехах в применении парадоксальной интенции. Он описывал, как он, не стремясь к стопроцентному совершенству, организует свое поведение соответственно его мировоззрению. Следует отметить, что никаких оснований предполагать действие фактора внушения при лечении препаратами в данном случае не имелось, так как несколько разных препаратов применялись до назначения тофранила. Пациент выписался из больницы через пять недель, полный надежд начать новую жизнь.

Неспецифическим воздействием тофранил сделал его доступным влиянию логотерапии посредством ослабления типичной ригидности обсес-сивно-компульсивной невротической личности. По своей сути это было так, как если бы пациенту был дан пинок, который мобилизовал человеческую способность самодистанцирования таким образом, что с помощью чувства юмора, характерного для парадоксальной интенции, пациент смог установить дистанцию между собой и своим неврозом.

Этот пример показывает, что в исключительных случаях фармакотерапия может оказать незаменимую услугу логотерапии.1 В общем же логотерапия может вполне применяться без помощи препаратов.

В последние годы растет число сообщений об использовании парадоксальной интенции. Авторы из разных стран, так же как и сотрудничающие с неврологическим отделением поликлинической больницы, опубликовали результаты применения этой техники. Помимо Дэвида (Буэнос-Айрес) можно упомянуть сотрудников Э. Кречмера: Лангена и Волгарда, Прилла (Вюрцбург) и Редера (Гамбург). На 4-м Международном конгрессе психотерапевтов Ледерман (Лондон) заявил: «Результаты (логотерапии) бесспорны. Я нашел этот метод полезным в случаях обсессивного невроза». Фрик (Больцано, Италия) идет еще дальше, утверждая, что бывают случаи тяжелого обсессивно-компульсивного невроза, при которых логотерапевтическая процедура остается «единственным терапевтическим методом», и ссылается на ряд случаев, когда электрошоковая терапия оказывалась безрезультатной и лишь логотерапия приносила успех. Лопез-Айбор (Мадрид) высказывает аналогичное суждение. Помимо моих сотрудников Коцоурека и Нибауэр, которые публиковали статьи, посвященные парадоксальной интенции, Н. Толл сообщала, что успешно применяла ее свыше шести лет. Бэззи (Рим) даже разработал специальные показатели, позволяющие психиатру различать случаи, при которых парадоксальная интенция должна применяться, и такие случаи, при которых рекомендуется применение аутогенного метода тренировки по Шульцу.

Дата добавления: 2015-05-29