КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Психосоциальное развитие
Развитие Я как члена семьи. Чтобы ответить на вопрос «Что нового вносит старость в развитие Я как члена семьи?» необходимо определить, какими должны быть функции бабушки и дедушки в семье. Обратимся к исследованиям И. А. Разумовой, изучившей рассказы различных людей о родственниках, которые фольклоризованы в семейной истории [29]. Людям разного возраста предлагалось рассказать о каком-нибудь наиболее интересном члене семьи. Примечательно, что главными персонажами большинства семейных историй стали бабушки и дедушки, на втором месте — прабабушки и прадедушки, далее — все остальные. Оказалось, что независимо от возраста внуки оценивают функцию бабушки по отношению к себе как «защитную»: она «поддержка и опора», «друг и советчик», «дает душевное равновесие» и т.п. Дедушка «вселяет в других людей надежду», которая сейчас необходима. Дедушки и бабушки признаются центром семьи, источником семейной сплоченности, основаниями ощущения собственной силы и жизнестойкости. Может быть, поэтому в их характеристиках отмечается исключительность по сравнению с обычными людьми, что касается как их личных качеств, так и знаний и умений, физической силы и крепости.
«Когда у меня возникает особо трудная ситуация, я достаю фотографию бабушки и рассматриваю ее. Думаю о том, что во мне есть частичка ее. И если она смогла вынести все свои испытания: Гражданскую войну, потерю двух любимых мужей, помещение сыновей в сталинские лагеря, то и я, конечно, справлюсь. И наоборот, в каждом моем существенном успехе я вижу отголоски жизней моих бабушек». Ж., 41 год.
Во многих семьях присутствует мнение о наличии тесной связи через поколение, передаче тех или иных качеств. Причем иногда утверждается не только сходство внуков и прародителей, но и фактически тождество внешности и характера. Такое тождество делает отношения молодых людей с бабушками и дедушками особенно доверительными. Тем более что современные работающие родители часто не имеют столько времени для общения с детьми, сколько бабушки и дедушки.
«Для меня чуть-чуть, на капельку более значима бабушка. Мы с ней похожи характером. А дедушку я тоже очень люблю. Он для меня как идеал. Бабушка тоже очень хорошая, но она земная, как я. А дедушка — просто ангел во плоти». Ж., 15 лет.
Во многих семьях сформировались представления о существовании суммарной жизненной силы рода, хранителями которой являются бабушки и дедушки. Они же передают ее, уходя из этой жизни, своим восприемникам. В семейных мифах часто отмечается совпадение смерти пожилого родственника и рождение ребенка. Как отмечала И. А. Разумова, «основаниями для мифологизации совпадения рождения и смерти составляют идеи того, что: а) новый родственник вытесняет старого из физического семейного пространства; б) новорожденный по наследству должен получить свою долю жизненной силы; в) количество жизненной силы в семье — величина постоянная» [29]. Однако прародители способствуют организации не только временного пространства, но и физического. Так, пространство рода, как правило, организовано вокруг одного центра — определенной местности или дома, в котором проживают старшие родственники. В этом центре проводятся семейные праздники, создающие ощущение семейного единства. Можно согласиться с И. А. Разумовой, что такие периодические посещения бабушек и дедушек — главная форма единения рода. Итак, заключим, что основные функции бабушек и дедушек можно разделить на семейные и социальные. К первым можно отнести содействие стабильности семейного рода. Ко вторым — накопление и передачу последующему поколению силы духа, жизненных ценностей (этических, социальных). Таким образом, прародительское поколение имеет особый статус, определяющийся закономерностями социального развития общества. Однако, как уже говорилось ранее, такой статус оно получает только в полноценно функционирующих семьях. Любая семейная дисгармония в первую очередь отражается на детях и стариках, последних она лишает возможности выполнения нормативных семейных и социальных функций. В этом случае, что тоже отмечалось, общение прародителей как с детьми, так и с внуками становится конфликтным. Пожилой человек находится в состоянии эмоциональной депривации, а семья его лишается духовной опоры, стабилизирующего стержня. Развитие Я как члена семьи тогда носит инволюционный характер. Развитие Я как профессионала. На психосоциальное развитие в пожилом возрасте оказывает большое влияние наличие в обществе такого социального явления, как пенсия, т.е. возможность прекращения трудовой деятельности при достижении определенного возраста. Еще задолго до наступления этого необходимость выхода на пенсию вызывает, как правило, сильные чувства. У людей, занятых саморегулируемой работой с высоким уровнем образования, чаще это бывает тревога, грусть. У них наблюдают более продолжительный период трудовой деятельности и более поздний срок выхода на пенсию. « Как-то начинает пугать — вот тебе скоро 55. Надо уходить. А ты привык уже к этому месту, к этой жизни. К этой работе. Тебе страшно расставаться с большим отрезком времени. Это очень тяжелый период, когда ты оказываешься как выброшенный на берег. Сразу ты остаешься без какого-то своего куска жизни. Но если человек знает, что жизнь одна и надо радоваться жизни, то тяжелый период проходит». Ж., 64 года.
У работников, занятых на тяжелой физической работе или на конвейере с принудительным темпом, отмечают стремление к более раннему выходу на пенсию и ожидание ее, сопровождающееся позитивными чувствами. Однако для всех людей выход на пенсию — кризисный период развития. Многие авторы выделяют как последствие выхода на пенсию снижение у людей социальных и культурных контактов. Отмечается нарастание психического упадка и депрессии. Некоторые ставят вопрос о психологическом банкротстве пенсионеров. По результатам динамических наблюдений за пенсионерами выявлено влияние прекращения работы на ускорение процесса инволюции на всех уровнях целостного организма. Интересно, что, несмотря на наличие времени для отдыха, не улучшается состояние здоровья. Более того, отмечается, что возможное кратковременное улучшение здоровья после выхода на пенсию в дальнейшем сменяется его ухудшением. Особенно это выражено у административно -технического персонала. Действительно, с выходом на пенсию человек ставится перед необходимостью решения нескольких важных задач. Первая — это проблема структурирования времени. О ней уже говорилось ранее. Вторая — поиск и опробование новых жизненных ролей. У тех людей, которые ранее отождествляли себя с социальными ролями, могут наблюдаться потеря Я илиже ролевое смешение. К примеру, если человек считает, что его Я— директор, то потеря возможности работать директором становится угрозой целостности его Я. Третья — необходимость нахождения сферы приложения собственной активности. О роли активности в старости мы уже говорили ранее. Понятно, что эти три задачи взаимосвязаны. И также ясно, что предпосылкой успешного решения этих задач являются наличие у человека согласия на собственную старость и использование им преимущественно активных способов приспособления.
«Я вот из садика уходила и думала: "Как же это я не буду приходить сюда — ведь целая жизнь прошла". А кипела она — ух! Мы встречи устраивали всякие, вечера, праздники для ребят. Спектакли. Скучала я по работе очень, плакала даже. А потом втянулась в домашние хлопоты, что уж не знала, когда я успевала на работу ходить». Ж., 72 года.
Умение смотреть на жизнь с точки зрения не только потерь, но и предоставляемых возможностей позволяет, как уже говорилось, найти новый смысл жизни в старости. Поскольку развитие в старости не заканчивается, можно предположить, что должно продолжаться и развитие как профессионала. Только теперь оно несколько меняет свою окраску. Становится менее вынужденным, так как менее ориентировано на получение материального вознаграждения. Так, изучение мотивов труда у работающих пенсионеров показало, что чаще всего они сочетают мотивы материального и социального характера. Только лишь материальными мотивами обусловлен, как правило, труд малоквалифицированных рабочих с относительно низким уровнем пенсионного обеспечения. У большинства же работающих пожилых материальная заинтересованность базируется на стремлении к сохранению прежнего жизненного уровня. Социальные мотивы обычно связаны с получением удовлетворения от профессиональной деятельности, осознанием труда как жизненной потребности и необходимости. В определенной степени развитию Я как профессионала мешает стереотипное восприятие старости как периода ослабления интеллектуальных возможностей. Но современные исследования показывают, что снижение некоторых показателей умственного развития в старости связано в основном с замедлением скорости реакций, т. е. скорости восприятия и обработки информации. Однако, поскольку снижение умственных способностей в старости является одним из довольно распространенных мифов, остановимся на этом несколько подробнее. Как утверждал немецкий исследователь В.Д. Освальд, современные знания о когнитивных проявлениях старения опровергают прежние представления о том, что умственные способности с возрастом подвергаются общему ослаблению [81]. Да, они действительно изменяются. Можно сказать, что они дифференцируются в двух направлениях. Одна группа когнитивных функций — кристаллизованные, в основном они зависят от тренировки, связаны с образованием, средой, культурными занятиями и не только не снижаются, но и могут быть улучшены и в пожилом возрасте. Другая группа функций — текучие, отражающие способность гибкой обработки информации. Эти функции сильно ориентированы на скорость и темп обработки информации. Они постепенно снижаются, начиная с 30-летнего возраста. Снижение текучих функций идет параллельно биологическому старению. Таким образом, когнитивные процессы с возрастом становятся более медленными. В результате одно и то же количество информации уже не удается обработать так быстро, как в более раннем возрасте. Однако нужно иметь в виду следующее. Познавательные возможности в старости менее зависят от биологических факторов, чем в каком-либо другом периоде. Если человек после выхода на пенсию прекратит все виды активности, то утрачиваются мотивы для сохранения этих возможностей. Кроме того, недостаток упражнений может действительно привести к угасанию познавательных возможностей. Поэтому можно согласиться с Б. Пухальской, что специфика развития в старости — это необходимость для его осуществления высокого уровня развития самосознания и большой работы над собой [71]. Но даже согласившись с сохранением познавательных возможностей профессионального развития, нельзя исключить вопрос о затруднении процесса обучения в старости. А, как известно, постоянное самообучение нужно для любого профессионального роста. Кроме того, в силу реального ослабления здоровья некоторые пожилые люди могут столкнуться с невозможностью продолжения прежней работы и с необходимостью переобучения. Взгляды на возможность и целесообразность приобретения в пожилом возрасте новых рабочих навыков и интеллектуальных навыков противоречивы. Есть данные о затруднительности, малоэффективности профессионального обучения пожилых. В последнее время все чаще появляются данные, свидетельствующие об ошибочности прежних теорий. Так, описаны результаты о способности пожилых к обучению иностранным языкам, рисованию. Причем процесс обучения оказал одновременно благоприятное влияние на состояние здоровья. Американские психологи приводят интересный пример, когда пожилые неквалифицированные грузчики и носильщики аэропорта были успешно обучены для участия в системе погрузочно-разгрузочных работ. Естественно, обучение пожилых людей требует особых методов. Но если вспомнить детей, то их обучение тоже потребовало особых методов и привело к созданию целых наук, таких, как дидактика, педагогика, методики преподавания отдельных предметов и т. п. Таким образом, можно согласиться, что развитие Я как профессионала в пожилом возрасте возможно. Выделяются три основных варианта такого развития. Первый — это продолжение работы в прежней профессиональной сфере, но с постепенным изменением характера выполняемой деятельности. Так, у научных работников наблюдается переход к научно-административной и научно-литературной работе. Второй — это перемещение в другую профессиональную сферу. К сожалению, в последнее время такие перемещения осуществляются со снижением квалификации и статуса профессии. Мы полагаем, что должны существовать специальные центры по переобучению пожилых, дающие им возможность реализовывать свою активность в соответствии со своими способностями. Кроме того, должна существовать служба трудоустройства не только для молодежи, но и для пожилых. Третий вариант — развитие Я как профессионала в условиях семьи. Это может быть накопление умений в области садоводства, вязания, шитья и т. п.
«Глядишь, через пару-тройку денечков какая-нибудь кофточка для внученьки получится или свитерок для внучка. Они любят, когда я им вяжу. Вроде бы неплохо.получается, да и таких нет ни у кого. А летом обычно я на даче. Вы знаете, у меня на огороде столько всякой всячины растет. Например, яблонь у меня аж 7 видов. А еще я очень люблю шить. Внученька постоянно просит: "Бабуля, сшей мне что-нибудь"». Ж., 77 лет.
Вернемся к вопросу о возможной потере идентичности с выходом на пенсию. Понятно, что такая угроза возникает в случае деструктивного варианта старения, трудностей адаптации, склонности к использованию защитных механизмов.
«Что мне теперь делать? Работать я уже не могу, а другого занятия не придумаю. Дети уже выросли. Зачем им нужна старая мать? Тяжело ощущать себя ненужной. Я ведь 30 лет проработала на заводе. Там прошла вся моя жизнь. А теперь на мое место пришла молоденькая девочка и со всем легко справляется. Неужели меня так легко заменить?» Ж., 61 год.
В литературе описаны два довольно типичных варианта защиты своей идентичности. Первый — это прибегание к слиянию с какой-либо социальной группой, чаще семьей. Здесь слабое Я пытается заменить его сильным Мы. Семейная среда при этом обеспечивает ощущение безопасности. Возникают своеобразные отношения зависимости, т.е. пожилой человек стремится к подтверждению своего зависимого положения. Основой этого положения является желание получать помощь окружения. Причем пожилой человек считает, что он должен ее получать. Однако эмоциональный комфорт при этом достигается не всегда, поскольку для поддержания таких отношений необходимо, чтобы отношения зависимости устраивали семью. В противном случае, возможны острые жалобы пожилого человека на свое окружение, на недостаток внимания и заботы. При невозможности построить отношения зависимости в семье человек может пытаться найти их в другом месте, например во взаимоотношениях с врачом, социальным работником и т. п. Второй защитный механизм — это стагнация идентичности, попытка удержать ее на прежнем уровне без изменений. Люди, прибегающие к такому механизму, преувеличенно эмоционально сдержаны. Избегают делиться своими жалобами и проблемами. Ключевым моментом здесь является категорическое отвержение помощи, поскольку принятие помощи, по их мнению, свидетельствует о собственной слабости, об изменении статуса, представляет угрозу идентичности. Если же помощь принимается, то это сопровождается негативными переживаниями.
«Я всегда привыкла быть для своих детей поддержкой, помощью и силой. А вот теперь — наоборот. Приходится занимать низкое положение. Прямо сердце кривые обливается, когда принимаю их помощь. А с другой стороны, я без них совсем не могу. Вся надежда на них. Хочется, чтобы они всегда были рядом. Я боюсь остаться одна, когда буду совсем плохая». Ж., 59 лет.
Такое отношение к принятию помощи существенно отличается от ситуации, в которой человек принимает помощь с благодарностью, но не считает, что он обязательно должен получать ее.
«Сын пореже приезжает. Но первым делом ревизию наводит: сколько у меня продуктов, сколько денег. Мне даже неловко бывает. Но для меня это большая радость. Ведь не последние он мне отдает. Значит у него достаток есть. Не зря мы с отцом столько сил в образование детей вложили». Ж., 65 лет.
Таким образом, продолжение развития Я человека как профессионала влияет не только на психическое состояние и здоровье человека, но и на внутрисемейные отношения. В заключение следует еще раз подчеркнуть, что нужно пересмотреть существующий стереотип «заслуженного отдыха» пожилых людей, подойти к государственному стимулированию продолжения трудовой деятельности, ставить вопрос о необходимости создания службы профориентации и обучения пенсионеров. Это тем более важно, что повсеместно наблюдается такое относительно новое явление, как демографическое старение населения, т. е. изменение его возрастной структуры в сторону старших возрастных групп. Особенно остро этот процесс протекает в экономически развитых странах. Но предполагается его распространение и на страны Азии, Африки и Латинской Америки. И процесс демографического старения вызывает необходимость пересмотра основ функционирования и организации медицинской, психологической, социальной поддержки пожилых и, конечно, профессионального обучения и развития.
Дата добавления: 2015-05-31; Просмотров: 411; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |