КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Именной указатель 32 страница
З. Фрейд исходил из того, что неточность употребления слова «любовь» имеет свое «генетическое основание». В работе «Недовольство культурой» (1930) он так пояснил свою мысль: «Любовью называют отношения между мужчиной и женщиной, создавших семью для удовлетворения своих сексуальных потребностей. Но любовь – это и добрые чувства между родителями и детьми, братьями и сестрами, хотя такие отношения следовало бы обозначить как заторможенную по цели любовь или нежность». Первоначально заторможенная по цели любовь была одновременно и чувственной. Таковой она остается и в современной культуре с той лишь разницей, что оказывается бессознательной. Оба вида любви (чувственная и заторможенная по цели) выходят за пределы семьи, в результате чего устанавливается необходимая связь между теми, кто ранее был чужд друг другу. Таким образом, половая любовь ведет к новым семейным союзам, в то время как заторможенная по цели любовь – к дружеским, культурно значимым объединениям людей, в которых преодолеваются ограничения половой любви. Однако, как считал З. Фрейд, по ходу развития любовь стала утрачивать однозначное отношение к культуре. «С одной стороны, любовь вступает в противоречие с интересами культуры, с другой – культура угрожает любви ощутимыми ограничениями». Подобное раздвоение проявляется, по мнению З. Фрейда, прежде всего в форме конфликта между семьей и более крупными сообществами людей. Затраченная на цели культуры психическая энергия отнимается от сексуальной жизни, ограничение которой ведет к культурному развитию, но вместе с тем оборачивается невротизацией человека. Уже первая фаза культуры принесла с собой запрет на кровосмешение, нанесший, по словам З. Фрейда, «самую глубокую за все время рану любовной жизни человека». Высшей точкой такого развития культуры и ограничения сексуальности является западноевропейская культура, где под запретом оказались проявления детской сексуальности. И хотя такой запрет психологически оправдан, поскольку без предварительного подавления в детстве было бы безнадежным делом укрощение сексуальных вожделений у взрослых, тем не менее, как считал З. Фрейд, нет оправдания тому, что культура вообще отвергает наличие детской сексуальности как таковой. С точки зрения основателя психоанализа, противоречие между любовью и культурой заметно сказывается на развитии человека. В первой фазе своего развития, обычно заканчивающейся к пяти годам, ребенок находит в одном из своих родителей первый любовный объект. Последующее вытеснение его влечений приводит к вынужденному отказу от сексуальных целей и видоизменению его отношения к родителям. Ребенок остается привязанным к ним, но его чувства приобретают характер нежности. С возмужалостью ребенка его любовь направляется на иные сексуальные объекты. Однако при неблагоприятных условиях развития чувственные и нежные влечения могут оказаться столь несовместимыми между собой, что полноценная любовная жизнь человека окажется под вопросом. Так, мужчина может обнаружить романтическое влечение к высокочтимой женщине без какой-либо потребности в любовном, сексуальном общении с ней и будет иметь реальные сексуальные связи только с теми «падшими» женщинами, которых он не любит и презирает. У него будет наблюдаться конфликт между нечувственной, небесной, божественной и чувственной, земной, греховной любовью. Дающая возможность познакомиться с областью любовной жизни невротиков психоаналитическая практика обнаруживает такой тип мужчины, для которого наиболее ценным объектом половой любви становится не добропорядочная женщина, а такая, которая является проституткой. Относящийся к подобному типу мужчина часто оказывается психическим импотентом в общении с добропорядочной женщиной и обнаруживает свою половую силу только с униженным сексуальным объектом, с которым психически связана возможность полного удовлетворения. Для разрешения конфликта между любовью и культурой в истории человечества выдвигались различные идеальные требования культурного сообщества. Одно из таких требований выступает в форме известной заповеди: «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Оценивая это требование, З. Фрейд говорил о психологической несостоятельности его в реальной жизни. Любовь является для человека безусловной ценностью, и он не может безответственно разбрасываться ею, тем более что не все люди достойны любви. Если бы заповедь звучала «возлюби ближнего твоего, как он любит тебя», тогда она не вызывала бы возражений. Но если другой человек не привлекает меня никакими достоинствами и не имеет никакого значения для моих чувств, то, замечал З. Фрейд, любить его трудно, да это и несправедливо по отношению к близким людям, заслуживающим мою любовь. «Если же я должен его любить, причем этакой всемирной любовью просто потому, что он населяет землю – подобно насекомому, дождевому червю или кольчатому жуку, – то я боюсь, что любви на его долю выпадет немного». Нередко любовь воспринимается человеком в качестве стратегии жизни, способствующей обретению счастья. В этом случае любовь ставится в центр жизненной ориентации любить и быть любимым. Подобная психическая установка проистекает из опыта инфантильной любви к родителям, а также половой любви, приобщившей человека к ранее пережитому чувству наслаждения. Однако, как отмечал З. Фрейд, «никогда мы не оказываемся столь беззащитными перед лицом страдания, чем когда любим; никогда не бываем столь безнадежно несчастными, как при потере любимого существа или его любви». Представления З. Фрейда о любви получили свое дальнейшее развитие в психоаналитической литературе. Одни психоаналитики уделили большее внимание феномену любви, рассмотренному через призму брачных отношений между людьми, другие – невротической потребности в любви, третьи – любви как решению проблемы человеческого существования. Так, немецко-американский психоаналитик К. Хорни (1885–1952) провела различие между любовью и невротической потребностью в любви, исходя из того, что «главным в любви является само чувство привязанности, в то время как у невротика первичное чувство – потребность в обретении уверенности и спокойствия, а иллюзия любви – лишь вторичное». В работе «Невротическая личность нашего времени» (1937) она раскрыла часто встречающуюся в неврозе «жажду любви», при которой человек оказывается не способен любить, но испытывает острую необходимость в любви со стороны других, он имеет субъективное убеждение в своей преданности другим, в то время как в действительности его любовь является не чем иным, как «цеплянием за других людей для удовлетворения собственных потребностей». Если невротик приблизится к осознанию того, что ему предлагают истинную любовь, то он может испытать чувство ужаса. По мнению К. Хорни, отличительными чертами невротической потребности в любви являются прежде всего ее навязчивый характер и ненасытность, основными формами которой могут быть ревность и требование абсолютной любви. Если З. Фрейд полагал, что в основе невротической потребности в любви лежит сексуальная неудовлетворенность человека, то К. Хорни отказывалась признавать сексуальную этиологию потребности в любви. Придание сексуальности подлинного значения оценивалось ею в качестве одного из величайших достижений основателя психоанализа. Однако, как подчеркивала К. Хорни, сексуальными считаются многие феномены, которые в действительности являются выражением сложных невротических состояний, главным образом «выражением невротической потребности в любви». Для американского психоаналитика Э. Фромма (1900–1980) любовь – это искусство, требующее труда и знания, действительная сила в человеке, предполагающая сохранение его целостности. Для большинства людей проблема любви – это проблема того, как быть любимым, в то время как в действительности, по убеждению Э. Фромма, она заключается в том, как любить самому. Любить – значит прежде всего давать, а не получать. Рассматривая любовь с позиций гуманистического психоанализа, Э. Фромм критически отнесся к фрейдовскому пониманию любви как выражению полового влечения. Однако он критиковал З. Фрейда не за то, что тот переоценил роль сексуальности в жизни человека, а за то, что основатель психоанализа «понимал сексуальность недостаточно глубоко». Поэтому если З. Фрейд только коснулся вопроса о различных видах любви, то Э. Фромм уделил значительное внимание рассмотрению специфики любви между родителями и детьми, материнской любви, братской любви, эротической любви, любви к себе, любви к Богу. Это нашло свое отражение в его работе «Искусство любви» (1956), в которой он не только рассмотрел, подобно К. Хорни, невротические расстройства в любви, но и раскрыл такие формы псевдолюбви, как «сентиментальная», «идолопоклонческая» и невротическая любовь, основанная на использовании человеком проективных механизмов для того, чтобы уйти от решения собственных проблем. В понимании Э. Фромма, любовь – это личный опыт, который человек переживает только сам и для себя: любовь зависит от способности любить, которая, в свою очередь, зависит от способности «отойти от нарциссизма и от кровосмесительной привязанности к матери и роду», от способности развивать плодотворную установку в отношении к миру и к самому себе. Или, как писал он в книге «Здоровое общество» (1955), «любовь – это объединение с кем-либо или чем-либо вне самого себя при условии сохранения обособленности и целостности своего собственного Я».
МАЗОХИЗМ – склонность к поведенческой деятельности, ориентированной на получение сексуального возбуждения и удовлетворения путем унижений, физических или психических страданий. Для достижения эротического наслаждения мазохист стремится стать жертвой своего партнера, который должен причинять ему физическую боль, издеваться над ним, оскорблять и унижать человеческое достоинство. Понятие мазохизма связано с именем австрийского писателя Л. фон Захер-Мазоха (1836–1895), опубликовавшего скандально известный роман «Венера в мехах» (1869). Автор этого романа имел специфические эротические наклонности, связанные с потребностью в наказании, унижении, травле, физическом ощущении боли и душевных страданиях. Впервые понятие мазохизма было употреблено психиатром Р. Крафт-Эбингом. Он использовал его для характеристики перверсии, клинического поведения, связанного со сладострастным переживанием боли. В классическом психоанализе проблеме мазохизма уделялось большое внимание. Для З. Фрейда мазохизм представлял собой как реальное стремление человека к получению сексуального удовлетворения путем бития и унижения, так и сферу фантазий, в которых ребенок переживает воображаемые сцены насилия над собой. Рассмотрение мазохизма осуществлялось в двух плоскостях: в плане трактовки его как одной из форм сексуального извращения человека; с точки зрения понимания мазохизма как типичного проявления детской сексуальности, включающего в себя элементы нормального психосексуального развития ребенка. З. Фрейд считал, что у мужчин мазохизм совпадает с их установкой на женственность (ощущением себя безвольным, слабым существом), а у женщин – с их пассивным поведением (подчинением силе мужчины, покорностью, уступчивостью). В обоих случаях мазохизм возникает на основе инцестуозной, то есть кровосмесительной, привязанности к родителям. У девочек бессознательные мазохистские фантазии соотносятся с нормальной эдиповской установкой, когда девочка испытывает эротически окрашенные эмоциональные чувства к своему отцу. У мальчиков они связаны с извращенной установкой, когда привязанность к отцу включает в себя скрытые гомосексуальные наклонности. По мнению З. Фрейда, мазохистские наклонности уходят своими корнями в бессознательную деятельность человека. Чаще всего они проявляются в трех формах: как условие сексуального возбуждения; как выражение женской сущности; как некая норма поведения. В соответствии с этим З. Фрейд различал три типа мазохизма – эрогенный, женский и моральный. Эрогенный мазохизм связан с получением сексуального удовлетворения от боли определенных участков тела. Он лежит в основе двух других форм мазохизма. Женский мазохизм характеризуется стремлением человека быть беспомощным, зависимым от другого. Он включает в себя женскую установку, в соответствии с которой человек ощущает себя неполноценным, кастрированным существом. Моральный мазохизм основывается на бессознательном чувстве вины или потребности в наказании. Он примечателен тем, что страдания не обязательно должны исходить от любимого человека. Они могут быть вызваны безличными силами или обстоятельствами жизни. Смысл морального мазохизма состоит в том, что благодаря ему мораль вновь сексуализируется и открывается путь от морали к эдипову комплексу. В понимании З. Фрейда моральный мазохизм тесно связан с влечением человека к смерти. То есть, подавляя направленные вовне агрессивные влечения, человек как бы вбирает их вовнутрь себя. Происходит саморазрушение человека, способствующее возникновению и усилению морального мазохизма. Моральный мазохизм может служить источником влечения к смерти. Будучи разрушительным по своей природе, он тем не менее ориентирован на получение сексуального удовлетворения. В конечном счете в рамках классического психоанализа мазохизм играет не последнюю роль в процессах столкновения влечений к жизни и смерти. На ранних этапах развития психоанализа З. Фрейд полагал, что, являясь существенным элементом сексуальности, мазохизм представляет собой вторичное образование, возникшее на основе садизма. Такое понимание мазохизма нашло отражение в его работах «Три очерка по теории сексуальности» (1905), «Влечения и их судьба» (1915). Позднее, в работе «Ребенка бьют»: к вопросу о происхождении сексуальных извращений» (1919) З. Фрейд рассмотрел природу детских фантазий бития и выделил в них несколько фаз: предварительную, бессознательно-мазохистски окрашенную у мальчиков; первую, которую нельзя причислить к чисто сексуальной и садистской у девочек; вторую – мазохистскую, имеющую гедонистический характер у девочек и соответствующую предварительной стадии у мальчиков; третью – садистскую с явно выраженными чертами сексуального возбуждения. Из такого понимания детских фантазий о битии вытекало два следствия. Во-первых, мазохизм оказался результатом проявления эдипова комплекса. В фантазиях избиения ребенка З. Фрейд усмотрел отражение психического представления об инцестуозной привязанности к отцу, столкновение вины и эротики, стремление к наказанию за запретное желание и компромисс, выраженный в регрессивном замещении этого желания. Последний источник служит питательной почвой для либидозного возбуждения, находящего разрядку в актах онанизма. Только в этом, по мнению основателя психоанализа, «заключается сущность мазохизма». Во-вторых, раннее представление З. Фрейда о мазохизме, не являющемся выражением первичного влечения, но возникающем в силу обращения садизма против самого человека, претерпело изменение. На основе анализа фантазий детей об избиении основатель психоанализа пришел к заключению, что у девочек «изначально мазохистская (пассивная) интуиция обратилась благодаря вытеснению в садистскую», а у мальчиков «она осталась мазохистской». Словом, он признал существование изначального, эрогенного мазохизма. В конечном счете З. Фрейд высказал предположение, согласно которому действующее в организме влечение к смерти (своего рода «первосадизм»), тождественно мазохизму. После того как его главная часть оказалась перенесенной вовне, на объекты, в качестве остатка сохранился собственно эрогенный, первичный мазохизм. При определенных обстоятельствах разрушительное влечение (садизм) может быть обращено вовнуть и регрессировано на свою более раннюю ступень, результатом чего является, по мнению З. Фрейда, «возникновение вторичного мазохизма, добавляющегося к первоначальному». Сформулированные З. Фрейдом идеи о мазохизме нашли свое дальнейшее развитие и переосмысление в работах некоторых психоаналитиков. С. Нахт предложил выделить «органический мазохизм», характерный для доэдиповских стадий психосексуального развития ребенка. В своей работе «Мазохизм» (1938) он рассмотрел это явление с точки зрения аффективного состояния, возникающего в результате неудачной попытки защиты от агрессии извне. Р. Лёвенштейн усмотрел в мазохизме одно из средств убежища человека в том случае, когда ему не удается разрешить внутрипсихический конфликт иными путями. В статье «Источник мазохизма и теория инстинктов» (1938) он высказал мысль, что мазохизм является своеобразным приспособлением психического аппарата в борьбе влечений против либидозной фрустрации и угрозы для жизни. Согласно К. Хорни, проблема женского мазохизма во многом обусловлена социокультурными факторами, и мазохизм изначально является не сексуальным феноменом, а следствием «определенных конфликтов в межличностных отношениях». В книге «Новые пути в психоанализе» (1939), включающей в себя главу «Мазохистские феномены», она подчеркнула, что обнаруживаемые в неврозах мазохистские проявления представляют собой «патологическую модификацию дионийских тенденций», мазохистская перверсия не объясняет мазохистский характер, однако характер объясняет перверсию, а задача терапии заключается «в распутывании базальных мазохистских тенденций характера, исследовании их во всех их разветвлениях и выявлении их конфликтов с противоположными наклонностями». В современном психоанализе объектом дискуссий остаются вопросы, касающиеся первичности или вторичности мазохизма, доэдипаль-ных (связанных с матерью) истоков его возникновения, типологизации мазохистских склонностей и проявлений мазохистского характера, соотношений между деструктивностью, нарциссизмом, идентичностью и мазохизмом. Проблематика мазохизма нашла свое отражение в работах Ш. Панкен «Радость страдания: психоаналитическая теория и терапия мазохизма» (1973), Э. Менакер «Мазохизм и эмержентное Эго» (1979), П. Каплан «Миф о женском мазохизме» (1985), «Мазохизм: современные психоаналитические перспективы» (1988, под ред. Р. Глика и Д. Мейерс), Р. Баумейстера «Мазохизм и самость» (1989) и других. Некоторые психоаналитики придают мазохизму не узкий, ограниченный эротичностью, а более широкий смысл. Так, А. Кац в статье «Парадоксы мазохизма» (1900) исходила из того, что под мазохизмом можно понимать любой выраженный в словах, поступках или фантазиях поведенческий акт, который «реализуется через саморазрушение, унижение или неразумное самопожертвование личности и отрицательно сказывается на физическом или психическом состоянии человека». Придерживаясь широкого понимания мазохизма, американский исследователь Д. Ранкур-Лаферрьер в работе «Рабская душа России. Проблемы нравственного мазохизма и культ страдания» (1995) пришел к выводу, что «традиционное смирение и саморазрушение, конституирующие менталитет русских, является формой мазохизма».
МАГИЯ – воплощенные в действия представления о могуществе мысли, обрядов и ритуалов, способных оказывать влияние на окружающий мир.
Размышления о магии содержались в работе З. Фрейда «Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии» (1913), где было проведено различие между колдовством и магией. Если колдовство означает искусство влиять на духов, успокаивая и примиряя их, лишая их могущества и подчиняя своей воле, то магия игнорирует духов и служит целям защиты человека от врагов и опасностей. Принцип магии – ошибочное выдвижение идеального перед реальным. Одна из самых распространенных магических процедур состоит в том, чтобы из какого угодно материала сделать соответствующее изображение врага и тем самым иметь возможность производить над ним разнообразные заклинания, действия, манипуляции. Не менее распространенной в истории культуры была также техника демонстрации полового акта с целью обеспечения магическим путем плодородия почвы. При рассмотрении природы и смысла магии З. Фрейд отталкивался от предшествующих исследований, в частности, работ Дж. Фрезера, в которых различалась имитативная (гомеопатическая) магия, основанная на сходстве между совершенным действием и ожидаемым происшествием, и контагиозная магия, включающая в себя пространственную связь и соприкосновение (реальное или воображаемое). Оба вида магии объясняются наличием ассоциативных процессов. Однако, как считал З. Фрейд, ассоциативная теория магии объясняет только пути, которыми идет магия, а не ее сущность. В действительности магия основывается на желаниях человека, доверии к их могуществу, выдвижении на передний план не предметов внешнего мира, а представлений о них. Словом, господствующий в магии принцип состоит во «всемогуществе мыслей». Термин «всемогущество мыслей» З. Фрейд позаимствовал у одного из пациентов, страдающего навязчивыми представлениями. Основатель психоанализа исходил из того, что всемогущество мыслей ярче всего проявляется при неврозе навязчивости, хотя оно наблюдается и при других болезненных состояниях, для образования симптома которых решающим является реальность мышления, а не переживания. Невротики живут в особом мире, в котором на них оказывает действие только то, что составляет предмет интенсивной мысли и аффективного представления, а сходство с внешней реальностью является чем-то второстепенным. «Первичные навязчивые мысли таких невротиков по природе своей в сущности носят магический характер». В работе «Новый цикл лекций по введению в психоанализ» (1933) З. Фрейд отметил, что в борьбе с силами окружающего мира первым оружием человека была магия. Он считал, что «вера в магию берет начало в переоценке собственных интеллектуальных операций, в вере во «всемогущество мысли», которое мы, между прочим, находим у наших невротиков, страдающих навязчивыми состояниями». Техника магии связана с намерением навязать реальным вещам законы душевной жизни. Первоначально духи не играют никакой роли, а впоследствии они сами становятся объектом магического воздействия. По мнению З. Фрейда, магия первичнее и старше, чем учение о духах. И если магия сохранила полностью всемогущество мысли, то анимизм уступил часть этого всемогущества духам и тем самым проложил путь к возникновению религий.
МАНИАКАЛЬНО-ДЕПРЕССИВНОЕ РАССТРОЙСТВО – психическое состояние, характеризующееся чередованием периодов мании и депрессии.
При маниакально-депрессивном расстройстве пациенты подвержены циклическим приступам эйфории, чрезмерной деятельности и подавленного настроения, интеллектуальной, моторной заторможенности. Необычайная бодрость, прилив сил, интеллектуальное возбуждение могут сменяться душевной болью, тоской, безысходностью. Переоценка собственной личности, патетические интонации, повышенная сексуальность могут оборачиваться своей противоположностью, сопровождающейся переоценкой былых обид, выражением скорби, снижением не только сексуальной активности, но и любой другой деятельности. Беспрерывное говорение и многоречивость сменяются молчанием и тихой речью, повышенный интерес к любым, даже незначительным событиям – безразличием к внешнему миру и другим людям, оптимистическое отношение к настоящему и будущему – мрачными предчувствиями и ожиданием несчастья, необычайная бодрость – неприятным ощущением утомления, сокращение продолжительности сна при хорошей работоспособности – бессонницей и вялостью. С психоаналитической точки зрения, маниакально-депрессивное расстройство, сопровождающееся чередованием периодов подъема и спада настроения и самочувствия, является свидетельством проявления пациентом специфической защиты, возникающей в форме потребности использования попеременных способов разрешения внутрипсихического конфликта. Что касается причин возникновения подобного расстройства, то среди психоаналитиков нет единого мнения на этот счет. Одни из них усматривают истоки возникновения маниакально-депрессивного расстройства в конституционных факторах, другие – в психических травмах, имевших место в процессе инфантильного развития, третьи – в сочетании того и другого.
МАНИЯ – одна из форм психического заболевания, характеризующаяся повышенной возбудимостью, эйфорией, неоправданно восторженным настроением, чрезмерной физической деятельностью и аффективной активностью.
З. Фрейд обращал внимание на то, что подверженный мании человек находится, как правило, в повышенном состоянии радости, восторга, триумфа. В противоположность депрессии и заторможенности в случае меланхолии при мании больной отличается приподнятым настроением, признаками расслабления благодаря радостному возбуждению и повышенной готовностью к различным действиям. В работе «Скорбь и меланхолия» (1917) З. Фрейд подчеркивал: мания есть не что иное, как триумф человека, только от его Я скрыто то, «что оно победило и по какому поводу имеет место триумф». Может создаться впечатление, что причиной чрезмерной активности, подвижности и предприимчивости человека в маниакальном состоянии является его хорошее настроение. Однако в действительности в основе маниакального состояния лежит психическая обусловленность, активизирующая долго сохранявшиеся или обычно производимые человеком физические и психические затраты, которые в конечном счете становятся чрезмерными и готовыми к разнообразному применению. При мании Я человек преодолевает утрату объекта любви (сам объект или скорбь по нему) и получает в свое распоряжение весь объем ответной концентрации энергии. Одержимый манией человек демонстрирует свое освобождение от объекта любви, который причинял ему страдания, и, по словам З. Фрейда, «с волчьим аппетитом набрасывается на новый объект». У него появляется веселость в настроении и безудержность в действиях. С психоаналитической точки зрения, в случае депрессии Сверх-Я человека настолько подавляет и терзает его Я, что он испытывает страх, ощущает моральное недовольство в отношении самого себя, впадает в уныние. При мании наблюдается иная картина: путем вытеснения в бессознательное всего того, что может вызвать тревогу и беспокойство, Я как бы отгораживается от критического осуждения со стороны Сверх-Я и становится нечувствительным к укорам совести, в результате чего человек приобретает ощущение победы над Сверх-Я и направляет накопившуюся в нем энергию на реализацию тех или иных задач. Ощущение победы и триумфа над Сверх-Я делает человека настолько некритичным по отношению к самому себе, что он теряет чувство меры, не осознает реальности происходящего, пребывает в эйфории относительно неисчерпаемости своих сил и возможностей реализации своих планов. Охваченный возбуждением и всевозможными идеями, он развивает такую деятельность, которая не дает ему покоя ни днем, ни ночью. Постоянно пребывая в возбужденном состоянии, человек строит грандиозные планы, проявляет чрезмерную активность в их реализации и, несдерживаемый внутренней самокритикой и самооценкой, становится одержимым манией величия, всесилия, вседозволенности. Маниакальные больные составляют трудный контингент для психоаналитического лечения, поскольку их внутреннее ощущение триумфа над Сверх-Я приводит к постоянному стремлению одержать победу и над аналитиком, что в значительной степени затрудняет терапевтическую деятельность и в некоторых случаях делает проблематичной ее эффективность.
МАСТУРБАЦИЯ – действия, сопровождающиеся искусственным раздражением эрогенных зон, возбуждением гениталий и приводящие к самоудовлетворению. Мастурбационная деятельность может сопровождаться игрой воображения, усиливающей возбуждение и способствующее достижению самоудовлетворения.
В классическом психоанализе мастурбационные сексуальные проявления соотносились с ранними фазами психосексуального развития ребенка. В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) З. Фрейд различал три фазы инфантильной мастурбации: первую – относящуюся к младенческому возрасту; вторую – связанную с кратковременным расцветом сексуальных проявлений в возрасте около четырех лет; третью – соответствующую обычно принимаемому во внимание онанизму при наступлении половой зрелости. Клитор девочки и головка пениса мальчика являются, в представлении З. Фрейда, такими эрогенными зонами, которые могут получать раздражение уже в младенческом возрасте. Выделения при мочеиспускании, гигиенический уход за ребенком со стороны взрослых (купание, растирание и сопровождающие их прикосновения взрослых к определенным частям тела младенца), случайные возбуждения (вызываемые кишечными паразитами у девочек) – все это может порождать у ребенка ощущение удовольствия, которое будит потребность в его повторении. Прикосновение рукой или рефлекторное сжатие вместе бедер становится таким мастурбационным действием, которое устраняет раздражение и доставляет удовольствие ребенку. Младенческая мастурбация получает свое дальнейшее развитие во второй фазе инфантильной мастурбации, когда, по мнению З. Фрейда, в возрасте обычно до четырех лет просыпается сексуальное влечение той эрогенной зоны, раздражение которой ранее доставляло ребенку удовольствие. Сексуальные возбуждения младенческого возраста снова появляются в виде центрально обусловленного раздражения, требующего мастурбационного удовлетворения, или процесса, похожего на поллюцию в зрелом возрасте и доставляющего удовольствие даже без помощи какого-либо действия. Ночное недержание мочи у детей соответствует такой поллюции. Анус также является эрогенной зоной, способной доставить ребенку удовольствие. Заболевания кишечника в раннем возрасте сопровождаются интенсивным раздражением, требующим соответствующего устранения. У детей, пользующихся эрогенной раздражимостью анальной зоны, наблюдается задерживание кала, последующее освобождение от которого вызывает сильное раздражение слизистой оболочки: ощущение боли сопровождается сладострастным ощущением удовольствия. З. Фрейд полагал, что «настоящее мастурбационное раздражение анальной зоны при помощи пальца, вызванное обусловленным центрально или поддерживаемый периферическим зудом, очень нередко у детей старшего возраста». Он также считал, что переживания, связанные со второй фазой детской мастурбации, оставляют глубокие бессознательные следы в памяти и, несмотря на последующую инфантильную амнезию, предопределяют развитие человека, если он остается здоровым, и симптоматику невроза, если он заболевает в юношеском возрасте.
Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 290; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |