Именной указатель 37 страница

НЕВРОЗ УСПЕХА – психическое расстройство, возникающее не вследствие отказа в удовлетворении бессознательных желаний человека, а тогда, когда в его жизни исполняется какое-нибудь давнее, глубоко обоснованное желание.

Понятие невроза успеха возникло в психоаналитической литературе под воздействием идей З. Фрейда о «крушении в момент успеха». Эти идеи были высказаны им в работе «Некоторые типы характеров из психоаналитической практики» (1916), в которой был раскрыт им удивительный факт того, что люди могут заболевать иногда как раз в тот момент, когда они добиваются несомненного успеха и когда их собственные желания получают возможность практической реализации. Основатель психоанализа заметил, что в таких случаях создается впечатление, будто некоторые люди не в силах вынести своего счастья, так как «не приходится сомневаться в причинной связи между успехом и заболеванием».

З. Фрейд привел наблюдение за одним почтенным человеком, преподавателем университета, долгие годы стремившегося стать преемником своего учителя, введшего его в науку. После выхода старого ученого в отставку, коллеги сообщили молодому преемнику о том, что именно он будет избран на освободившуюся университетскую должность. Однако вместо радости и энергичных усилий по организации работы этот человек стал умалять свои заслуги, объявил себя неспособным выполнять доверенные ему обязанности и впал в меланхолию, сказавшуюся на его работоспособности. В момент исполнения желания у данного человека возникло заболевание, исключившее возможность насладиться достигнутым.

Анализ показывает, что во многих случаях заболевание в момент успеха связано с совестью, которая запрещает человеку извлечь долгожданную выгоду из благоприятно переменившихся внешних условий. Речь идет об осуждающих и наказывающих тенденциях, оказывающихся действенными в психике человека. Для наглядного выяснения сущности и происхождения этих тенденций З. Фрейд прибегнул к рассмотрению не историй болезни, а художественных образов, созданных великими писателями. В частности, на примере разбора леди Макбет Шекспира и Ребекки Ибсена («Росмерсхольм») он показал, как и каким образом личности, обладающие незаурядной энергией, испытывают крушение после достигнутого ими успеха. По словам З. Фрейда, психоаналитическая работа способствует пониманию того, что «силы совести, заставляющие человека впадать в болезнь не от неудовлетворенности, как обычно, а в момент успеха, интимно связаны с эдиповым комплексом, с отношением к отцу и матери, как, может быть, и вообще все наше чувство».

Представления З. Фрейда о «крушении в момент успеха» получили дальнейшее развитие в некоторых психоаналитических исследованиях, авторы которых стали использовать такое понятие, как «невроз успеха». Так, специфика данного невроза была рассмотрена в работе Ш. Лоранда «Клинические исследования в психоанализе» (1950), статье Л. Шекели «Успех, невроз успеха и самость» (1960) и в исследованиях других аналитиков.

НЕВРОТИЧЕСКИЙ – термин, используемый в психоаналитической литературе для описания психически нездорового человека, его отдельных проявлений мышления и поведения, болезненных симптомов, характера в целом.

A. Адлер (1870–1937) считал, что исследование невротического характера является существенной частью психологии неврозов. В работе «О нервическом характере» (1912) он писал о том, что обостренные черты характера отчетливо обнаруживаются «в невротической предрасположенности детской души», невротическое стремление ведет к расширению границ личности и к беспрестанному столкновению с трудностями внешнего мира, во многих невротических симптомах отражаются тесные отношения между желудочно-кишечным трактом и психикой, сильная ориентация ребенка на идеал отца является невротической чертой, заикание может быть «невротическим выражением защиты против превосходства отца», в отношениях людей часто поражает «невротическая сцепка» любовных влечений с разнообразными трудностями.

B. Райх (1897–1957) различал генитальный и невротический характеры. В работе «Характероанализ» (1933) он подчеркивал, что невротический характер никогда не избавляется от чувства внутренней пустоты и несостоятельности, как бы ни было оно компенсировано. При невротическом характере Я человека или аскетично, или же сексуальное удовлетворение доступно ему только при наличии чувства вины. В. Райх исходил из следующих положений: «невротический характер» существует с раннего детства, со времени конфликтов в эдиповом возрасте; «невротический симптом» обычно обнаруживает свою принадлежность к «невротическому реактивному базису»; рекомендуется ставить диагнозы, исходя не из симптомов, а из «невротического характера», лежащего в основе этих симптомов.

К. Хорни (1885–1952) опубликовала работу «Невротическая личность нашего времени» (1937), в которой рассмотрела внутренние причины невротической потребности в любви и привязанности, смысл невротических чувств вины и невротического страдания, роль невротического соперничества и тревоги в порождении невротических черт характера. По ее мнению, хотя термин «невротический» является медицинским по происхождению, он все же не может использоваться без учета культурных аспектов его значения. Как показала К. Хорни, «критерий, применяемый нами при определении человека как невротического, заключается в том, совпадает ли его образ жизни с каким-либо из принятых в наше время образцов поведения». Говоря о невротической личности, она имела в виду не только то, что у людей, страдающих неврозами, имеются существенно важные общие особенности, но также и то, что базисные сходства в своей основе вызываются трудностями, существующими в западной культуре.

В современной психоаналитической литературе термин невротический широко используется в контексте рассмотрения невротической психики, невротических симптомов, невротического характера.

НЕГАТИВНАЯ ТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ РЕАКЦИЯ – бессознательная деятельность пациента, проявляющаяся во время психоаналитического лечения и заключающаяся в специфическом реагировании на терапевтический успех, который может вызвать неожиданное для аналитика ухудшение психического состояния больного. С точки зрения классического психоанализа, негативная терапевтическая реакция является не чем иным, как сопротивлением пациента против своего излечения.

Первоначальные представления З. Фрейда о негативной терапевтической реакции возникли, по всей вероятности, во время лечения русского пациента (случай Человека-Волка) в период 1910–1914 годов. Позднее описывая этот случай лечения в работе «Из истории одного детского невроза» (1918), З. Фрейд отмечал, что ему потребовалось длительное время, чтобы заставить пациента принять самостоятельное участие в работе, а когда в результате его стараний наступило первое облегчение, пациент «немедленно прекратил работу, чтобы не допустить дальнейших изменений и, таким образом, остаться в создавшейся уютной обстановке». В процессе дальнейшей работы с пациентом З. Фрейд неоднократно сталкивался с тем, что, как только прояснялся какой-либо вопрос, его пациент пытался противостоять достигнутому результату и на какое-то время у него происходило усиление того симптома, с которым было связано прояснение данного вопроса.

Проводя аналогию между литературными сюжетами, почерпнутыми из произведений Шекспира и Ибсена, и клиническими случаями, в работе «Некоторые типы характера из аналитической практики» (1916) З. Фрейд отметил необычное явление, свидетельствующее о наличии причинной связи между успехом и заболеванием: нередко люди заболевают именно в тот момент, когда в их жизни исполняется какое-нибудь давнее желание. Благодаря психоанализу стало очевидно, что в подобных случаях дело идет об осуждающих и наказывающих тенденциях, оказывающих воздействие на поведение человека, о силах совести, заставляющих, по мнению основателя психоанализа, «впадать в болезнь не от неудовлетворенности, как обычно, а в момент успеха».

Подобное понимание «заболевания в момент успеха» привело З. Фрейда к психоаналитическому объяснению того, что было названо им негативной терапевтической реакцией. В работе «Я и Оно» (1923) он обратился к клиническим фактам странного поведения некоторых пациентов во время аналитической терапии. Странное поведение части пациентов состояло в том, что если психоаналитик выражал свое удовлетворение ходом лечения и давал им надежду на благоприятный исход терапии, то они неожиданно становились недовольными и начинали регулярно ухудшать свое психическое состояние. Поначалу может показаться, что тем самым пациенты проявляют свое упорство и стремятся доказать свое превосходство над аналитиком. Однако вскоре убеждаешься в том, что такие больные не только не переносят похвалу в свой адрес или положительную оценку, связанную с удовлетворительным ходом лечения, но и негативно реагируют на успех лечения. Каждое частичное разрешение проблемы в ходе аналитической терапии, сопровождающееся у других больных временным исчезновением симптомов и улучшением их психического состояния, у данного типа пациентов ведет к обратному: «их состояние во время аналитического лечения ухудшается вместо того, чтобы улучшаться». Такие больные проявляют, по словам З. Фрейда, «так называемую негативную терапевтическую реакцию».

Рассматривая негативную терапевтическую реакцию в качестве сопротивления лечению, З. Фрейд исходил из того, что это препятствие является более сильным, чем негативная установка по отношению к врачу или нежелание пациента расстаться с болезнью. В конечном счете он пришел к убеждению, что причину негативной терапевтической реакции следует искать в моральном факторе, «в чувстве вины, которое находит удовлетворение в болезни и не хочет отрешиться от наказания в виде страдания». Другое дело, что пациент чувствует себя не виновным, а больным. Само же чувство вины проявляется лишь в виде «трудно редуцируемого сопротивления собственному исцелению». З. Фрейд отмечал, что описанное сопротивление лечению соответствует крайним случаям. Вместе с тем он полагал, что оно «может в меньшем масштабе быть принято во внимание для очень многих, возможно, для всех более тяжких случаев неврозов». Отсюда тот повышенный интерес основателя психоанализа к выяснению отношений между Я и Сверх-Я, к психоаналитическому пониманию проявления чувства вины, предопределяющего степень невротического заболевания.

В «Новом цикле лекций по введению в психоанализ» (1933) З. Фрейд еще раз обратил внимание на связь между бессознательным чувством вины и негативной терапевтической реакцией, проявляющейся при аналитическом лечении. Он отмечал, что часто бывает достаточно похвалить поведение пациента, как у него может наступить явное ухудшение его состояния. С позиций тех, кто не разделяет психоаналитическое понимание невротических заболеваний, можно было бы сказать, что в этом случае речь идет об отсутствии у больного «воли к выздоровлению». Однако, как подчеркивал З. Фрейд, «придерживаясь аналитического способа мышления, вы увидите в этом проявление бессознательного чувства вины, которое как раз и устраивает болезнь с ее страданиями и срывами».

Негативная терапевтическая реакция связана не только с бессознательным чувством вины, но и с мазохизмом, точнее с той патологической формой морального мазохизма, которая препятствует психоаналитическому лечению. Подобный взгляд на возникновение негативной терапевтической реакции в процесе аналитической терапии был высказан З. Фрейдом в работе «Экономическая проблема мазохизма» (1924), где он отметил, что данное явление «составляет одно из сильнейших сопротивлений и величайшую опасность для успеха наших лечебных и воспитательных замыслов». При этом он заметил: «Страдание, приносящее с собой неврозы, есть именно тот фактор, благодаря которому они обретают ценность для мазохистской тенденции».

В работе «Конструкции в анализе» (1937) З. Фрейд подчеркнул, что негативная терапевтическая реакция может вызываться у пациента такими факторами, как протест против любой помощи аналитика, вина, мазохистская потребность страдать. Если анализ находится под давлением этих мощных факторов и сопровождается негативной терапевтической реакцией, то поведение пациента после осуществления той или иной интерпретации или сообщения ему определенной конструкции часто облегчает понимание происходящего в процессе терапии. Когда конструкция ложна, то у пациента ничего не изменяется, но если она верна, то он реагирует на нее «явным ухудшением своих симптомов и своего самочувствия».

Мазохистская тенденция, являющаяся основой для возникновения негативной терапевтической реакции и выражающаяся в потребности наказания, тесно связана с тем, что основатель психоанализа назвал влечением к смерти. В работе «Конечный и бесконечный анализ» (1937) З. Фрейд соотнес друг с другом негативную терапевтическую реакцию, бессознательное чувство вины, мазохизм и влечение к смерти. Говоря об источниках сопротивления аналитическому лечению, он указал на силу, всеми средствами противящуюся выздоровлению и стремящуюся сохранить болезнь и страдания. Часть этой силы (сознание вины и потребность в наказании) локализована в отношении Я к Сверх-Я. Другие составляющие этой силы выходят за рамки данного отношения. «Если представить себе целостную картину, которая складывается из явлений имманентного мазохизма, присущего столь многим людям, негативной терапевтической реакции, сознания вины у невротиков, то становится уже невозможно держаться за веру, что душевное событие управляется исключительно стремлением к удовольствию. Эти феномены явно указывают на наличие в душевной жизни силы, которую в соответствии с ее целями мы называем агрессивным или деструктивным влечением и выводим из исходного влечения живой материи к смерти».

С точки зрения В. Райха (1897–1957), клиническая основа, на которой З. Фрейд постулировал свою теорию инстинкта смерти, – это негативная терапевтическая реакция. Первоначально разделяя подобные взгляды, впоследствии он пересмотрел их, исходя из того, что можно наблюдать три процесса, проливающие свет на тайну негативной терапевтической реакции: зарождающиеся на основе подавленной ненависти негативные тенденции пациента далеко не всегда подлежали анализу; аналитики имели дело по большей части с негативными переносами пациента; чаще всего они рассматривали как позитивный перенос то, что было скрытой ненавистью. Таким образом, полагал В. Райх, «негативная терапевтическая реакция объясняется недостатками техники управления скрытым негативным переносом». При этом он утверждал, что эта реакция отсутствует, если соблюдаются два правила: во-первых, скрытая негативная установка пациента выявляется до того, как предпринимается аналитическая работа, пациент осознает эту установку, обеспечивая выход для освобождаемой энергии, и каждый мазохистский импульс рассматривается не как проявление первичного стремления к саморазрушению, а как агрессия, направленная против объектов внешнего мира; во-вторых, позитивные выражения любви у пациента не анализируются до тех пор, пока они не преобразуются в ненависть, то есть не станут реакциями разочарования или не сконцентрируются на идеях генитального инцеста.

В современном психоанализе возникновение негативной терапевтической реакции соотносится с оживлением в аналитической ситуации отношений между ребенком и родителями, когда на ранней стадии развития бессознательные желания ребенка колебались между стремлением к слиянию с матерью и усиливающейся дифференциацией от нее. Возрастание зависимости пациента от аналитика порождает бессознательное желание первого отрицать эту зависимость посредством агрессивного отношения ко второму, как это имело место в детстве ребенка в ответ на его зависимость от родителей. За негативной терапевтической реакцией может скрываться как зависть пациента, уходящая своими корнями в детско-родительские отношения, так и мазохистские наклонности, связанные с обесцениванием ребенком самого себя и идеализацией жестких требований, исходящих от родителей. Все это может приводить к тому, что в ответ на адекватные интерпретации аналитика и его ожидание благодарности за успешное лечение у пациента возможна терапевтическая регрессия, воспроизводящая ранние негативные реакции ребенка (зависть, враждебность, обесценивание жизни), проявляемые им в детстве по отношению к родителям.

НЕГАТИВНЫЙ ЭДИПОВ КОМПЛЕКС – отношение между ребенком и его родителями, характеризующееся амбивалентной (двойственной) установкой к родителю противоположного с ним пола и выбором родителя одного пола в качестве лица эмоциональной привязанности и любви.

Согласно З. Фрейду, эдипов комплекс может быть двояким – позитивным и негативным, в зависимости от бисексуальности ребенка (наличием у него мужского и женского начала).

Позитивный эдипов комплекс у мальчика характеризуется амбивалентной установкой к отцу, когда он одновременно любит и ненавидит его, и только нежным отношением к матери. Негативный эдипов комплекс у мальчика связан с проявлением свойственной девочки нежности к отцу и ревнивой враждебности по отношению к матери.

Аналогичная картина наблюдается и у девочек. Позитивный эдипов комплекс сопровождается проявлением только нежных чувств к отцу и амбивалентных отношений к матери, когда девочка одновременно любит и ненавидит ее. Негативный эдипов комплекс у девочки характеризуется проявлением мужского характера, когда она испытывает ревностное чувство к отцу и делает все для того, чтобы привлечь к себе внимание матери, добиться ее расположения.

З. Фрейд считал целесообразным признание у детей, особенно невротиков, полного эдипова комплекса, представляющего собой некий ряд, на одном конце которого находится нормальный позитивный, а на другом – обратный негативный эдипов комплекс. Этот комплекс проявляется у всех детей в возрасте между тремя и пятью годами.

Основатель психоанализа исходил из того, что в процессе гибели (угасания, вытеснения) эдипова комплекса содержащееся в нем амбивалентное отношение к родителям способствует идентификации ребенка с отцом или матерью. Так, идентификация мальчика с отцом удерживает образ матери позитивного комплекса и одновременно образ отца негативного комплекса. Аналогичное явление имеет место при идентификации с матерью.

В целом в своей негативной форме эдипов комплекс связан с любовью ребенка к родителю одного с ним пола и ненавистью к родителю противоположного пола.

НЕЖНОСТЬ – отношение одного человека к другому, основанное не на чувственном, сексуальном проявлении влечений и желаний, а на несексуально окрашенном расположении к нему.

Проблема нежности обсуждалась З. Фрейдом в связи с рассмотрением природы нормальной и невротической любовной жизни, а также специфики выбора различными людьми объекта их любви. Он показал, что нередко своеобразный способ выбора объекта любви основывается на «инфантильном фиксировании чувства нежности к матери» и представляет собой исход такой фиксации.

В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) З. Фрейд обратил внимание на факт выбора объекта в два срока, двумя толчками. Первый толчок начинается в возрасте между двумя и пятью годами, затем приостанавливается во время латентного периода или даже регрессирует. Второй начинается с наступления половой зрелости и обусловливает окончательную форму сексуальной жизни. Результаты инфантильного выбора объекта любви выражаются в более поздний период жизни, сохраняясь или оживая во время половой зрелости и свидетельствуя о возможности нежного течения сексуальности. Однако, как подчеркивал З. Фрейд, психоаналитические исследования доказывают, что «за этой нежностью, обожанием и почтением скрываются старые, ставшие теперь непригодными сексуальные стремления инфантильных частных влечений». При выборе объекта любви во второй период, то есть при наступлении половой зрелости человек должен отказаться от инфантильных объектов, чтобы развить «чувственное течение». Вместе с тем несовпадение обоих течений (нежного и чувственного) часто приводит к тому, что не достигается один из идеалов сексуальной жизни – объединение всех желаний на одном объекте.

Ребенок научается любить других людей посредством нежности, которую проявляет мать по отношению к нему. Но слишком много родительской нежности может стать, по мнению З. Фрейда, вредным, так как ускоряет половую зрелось и делает ребенка избалованным, неспособным удовлетворяться меньшим количеством ее. «Одним из несо-мненнейших признаков будущей нервозности является то, что ребенок оказывается ненасытным в своем требовании родительской нежности; а с другой стороны, именно невротические родители, склонные по большей части к чрезмерной нежности, скорее всего будят своими ласками предрасположение ребенка к невротическому заболеванию».

Одним из проявлений невротического заболевания может служить психическая импотенция. Почвой болезни служит здесь задержка в развитии либидо до степени завершенной формы, то есть не произошло слияния двух течений (нежного и чувственного), обеспечивающего нормальную любовную жизнь.

Пытаясь понять природу психической импотенции, З. Фрейд исходил из того, что нежное течение берет начало с самых ранних лет жизни ребенка, формируется на почве интересов инстинкта самосохранения и направлено на мать, отца или других лиц, занятых уходом за ним и его воспитанием. К нежности присоединяется некоторая доля эротического интереса, являющегося нормально выраженным в детстве.

Нежность родителей и воспитателей содействует тому, чтобы усилить «придатки эротики к объектам фиксации влечений Я». Нежные фиксации ребенка сохраняются в течение детства, а эротика отклоняется от своих сексуальных целей. В пубертатном возрасте к нежным фиксациям присоединяется чувственное течение. Либидо наталкивается на препятствия кровосмесительного ограничения и переходит на посторонние объекты, избирающиеся по образцу инфантильных, но со временем привлекающие к себе нежность, которая ранее была фиксирована на родителях. Мужчина оставляет отца и мать, чтобы следовать за женой, «нежность и чувственность сливаются воедино». При неудаче этого процесса либидо отвращается от реальности, подхватывается работой фантазии и фиксируется на первых детских объектах. Может случиться так, что вся чувственность молодого человека окажется связанной в бессознательном с инцестуозными объектами или фиксирована на бессознательных инцестуозных фантазиях, следствием чего станет абсолютная импотенция. Образование же психической импотенции связано с более мягкими условиями. «Чувственное течение во всем объеме вынуждено скрываться за нежным течением». Половая активность становится капризной, легко нарушаемой, доставляющей мало удовольствия и главным образом избегающей слияния с нежным течением. Так, по мнению З. Фрейда, создается ограничение в выборе объектов любви, и если какое-либо лицо производит впечатление, вызывающее высокую психическую оценку, то оно «влечет с собой не чувственное возбуждение, а эротически недейственную нежность».

НЕЙТРАЛЬНОСТЬ – одно из требований классического психоанализа к профессиональной деятельности аналитика, предполагающей такую установку в процессе лечения, благодаря которой сохраняется объективное отношение к пациенту, не допускается привнесение в ход аналитической терапии собственных ценностей и идеалов, навязывание больному личного мнения и советов.

Возникновение психоанализа было связано с отказом от гипноза и необходимости использования различных методов внушения, которые нередко являлись составной частью психотерапии. В противоположность суггестивному воздействию на пациента в целях его выздоровления З. Фрейд провозгласил действенным принцип нейтральности, который был положен им в основу психоаналитического лечения. Однако понимание нейтральности аналитика в процессе лечения вызвало ряд трудностей, связанных как с открытием явления переноса пациентом на врача нежных и враждебных чувств, что соотносилось некоторыми исследователями с новым вариантом внушения, так и с разнообразными высказываниями основателя психоанализа о роли и функциях врача в процессе работы с пациентом. Так, в написанной совместно с Й. Брейером работе «Исследования истерии» (1895) З. Фрейд не только писал о том, что авторитет врача является важным и аффективным моментом для преодоления сопротивлений пациента, но и подчеркивал то обстоятельство, что для дальнейшей психотерапии врач должен взять на себя роли «просветителя, если незнание вызвало робость у больного, учителя, представителя более свободного и пргрессивного мировоззрения, исповедника, дающего отпущение грехов посредством своего участия и уважением после сделанного признания».

В статье «Советы врачу при психоаналитическом лечении» (1912) З. Фрейд предупреждал против опасности терапевтического, а также воспитательного честолюбия и рекомендовал психоаналитикам брать пример с хирурга, отбрасывающего в сторону свои аффекты и даже человеческое сострадание. «Оправдание этой холодности чувств, требуемой от аналитика, заключается в том, что она создает благоприятное условие для обеих сторон: она желательным образом щадит аффективную жизнь врача и создает максимум работоспособности, возможной в настоящее время для оказания помощи больному». Принцип нейтральности при психоаналитическом лечении как раз и основывался на «холодности чувств» аналитика по отношению к пациенту.

Позиция нейтральности аналитика получила свое уточнение в статье З. Фрейда «Пути психоаналитической терапии» (1918). В этой статье он писал: «Кто, будучи аналитиком, отдает больному из полноты своего отзывчивого сердца все, что человек может получить от другого, тот делает ту же самую экономическую ошибку, в которой повинны наши неаналитические санатории для нервнобольных». Кроме того, З. Фрейд критически отнесся к тем психотерапевтическим усилиям, которые не отличались «врачебной сдержанностью», как это имело в швейцарской школе К.Г. Юнга. «Мы решительно отказались от того, чтобы сделать нашей собственностью пациента, который, ища помощи, отдается в наши руки; чтобы создать его судьбу, навязать ему наши идеалы и в высокомерии творца создавать его по нашему образу и подобию, который должен быть объектом нашего восхищения». Вместе с тем он считал, что в ряде случаев, когда аналитик имеет дело с пациентами, не умеющими владеть собой и непригодными для жизни, ему приходится соединять аналитическое воздействие с воспитательным и выступать в роли не только воспитателя, но и советника. Тем не менее З. Фрейд считал, что подобную миссию врач должен осуществлять с предосторожностью, и больной должен воспитываться не так, чтобы походить на аналитика, а чтобы «достичь освобождения и завершения собственного существа».

В «Исследованиях истерии» (1895) основатель психоанализа считал приемлемой для аналитика такую установку по отношению к пациенту, как «терпеливое дружелюбие врача». В «Очерке о психоанализе» (1940) он писал о том, что мера воздействия, которую аналитик вправе себе позволить, определяется степенью подавления развития пациента. И в ранних, и в поздних своих работах З. Фрейд исходил из того, что аналитик по-разному служит пациенту: в качестве авторитета и заместителя его родителей; в качестве учителя и воспитателя; в качестве психолога, стремящегося поднять психические процессы в его Я до нормального уровня. При этом он считал, что во всех попытках улучшения и обучения пациента психоаналитик должен уважать его индивидуальность. Одновременно З. Фрейд неизменно ратовал за соблюдение принципа нейтральности в психоаналитической терапии. Как подчеркивал он в «Очерке о психоанализе», как бы ни было заманчиво для психоаналитика стать учителем, примером и идеалом для других людей и создавать их по своему подобию, он не должен забывать, что не это является его задачей в аналитических взаимоотношениях и что в действительности он не выполнит свою задачу, если поддастся такому желанию. «Если же это случится, то аналитик лишь повторит ошибку родителей, которые сокрушили своим влиянием независимость ребенка, и врач лишь поменяет прежнюю зависимость пациента на новую».

В современной психоаналитической литературе взгляды З. Фрейда на нейтральность при аналитической терапии являются объектом дискуссий. Одни психоаналитики придерживаются методологической установки на «холодность чувств» аналитика, отчетливо прозвучавшей в некоторых работах основателя психоанализа. Другие пытаются внести уточнение в содержание фрейдовского понятия нейтральности, по-разному рассмотренному им в различные периоды становления и развития психоанализа, и соотнести его с принципом абстиненции. Третьи стремятся к переосмыслению идей З. Фрейда о необходимости нейтральности как несоответствующих духу эмпатического отношения аналитика к пациенту и подчеркивают потребность в эмоциональной включенности психоаналитика в установление терапевтического альянса и осуществлении им поддерживающей терапии, предполагающей отход врача от установки на сдержанность и демонстрацию «холодности чувств». Эти дискуссии нашли свое отражение, в частности, в работе, опубликованной под редакцией М. Борстейна «Ценности и нейтральность в психоанализе» (1983), в докладе Р. Лейдера «Нейтральность аналитика в аналитической ситуации» (1984) и в других исследованиях.

НЕКРОФИЛИЯ – любовь к мертвому, смерти, всему неживому.

Термин «некрофильский» был использован испанским философом М. де Унамуно, выступившим в 1936 г. против выдвинутого одним из генералов лозунга «Да здравствует смерть!». Апеллируя к этому термину, американский психоаналитик Э. Фромм (1900–1980) подчеркнул, что с психологической и моральной точек зрения нет более резкой противоположности, чем между людьми, которые любят смерть, и теми, кто любит жизнь, между некрофилами и биофилами.

Дата добавления: 2015-06-04