Именной указатель 40 страница

Ведь оговорка может быть сделана человеком не в силу усталости или рассеянности внимания. Часто оговорка совершается как раз потому, что говорящий хочет правильно произнести то или иное слово. Он совершает оговорку, будучи здоровым и находясь в нормальном состоянии.

Согласно представлениям З. Фрейда, оговорки не являются случайными. Они имеют смысл, то есть являются полноценными психическими актами, предполагающими свою цель, определенную форму выражения и значение.

Оговорки возникают благодаря противодействию двух различных намерений, возникающих в психике человека. Говорящий пытается как бы блокировать то намерение, о котором не должны знать окружающие его люди, и подчеркнуть другое намерение, которое он хочет донести до слушателей. Первое намерение не подлежит оглашению в силу различного рода обстоятельств, связанных с соответствующими правилами и нормами поведения в обществе. Человек не хочет, чтобы скрытое от посторонних взоров намерение нашло отражение в его речи. Он старается вытеснить это намерение из своего сознания. Однако именно это вытесненное намерение проявляется против воли человека и выливается в ту оговорку, которую он совершает во время своей речи.

В работе «Психопатология обыденной жизни» (1901) З. Фрейд привел много примеров, демонстрирующих психический механизм образования оговорок. Так, однажды, открывая заседание палаты депутатов, ее председатель сказал следующее: «Господа, я признаю число присутствующих достаточным и объявляю заседание закрытым », хотя вполне очевидно, что председатель хотел объявить об открытии заседания палаты депутатов. Он оговорился, сказал противоположное тому, что намеревался произнести. Смысл его оговорки понять нетрудно. И причин такой оговорки можно предположить несколько. Вполне возможен такой вариант объяснения. По долгу службы председатель должен был вести заседание палаты депутатов. Однако, судя по всему, ему не хотелось участвовать в этом заседании. Может быть, исходя из предшествующего опыта, он заранее предвидел, что никакого толка из этого заседания не будет и он только зря потратит свое время. Возможно другой вариант: ему хотелось пораньше вернуться домой, чтобы отпраздновать какое-то событие или побыть наедине с женой. Не исключены и другие, самые неожиданные мотивы, по которым ему не хотелось принимать участие в данной заседании.

Но, исполняя свой общественный долг, председатель палаты депутатов заставил себя отказаться от искушения поддаться своим чувствам и подавил в себе соответствующие желания. Он пересилил себя, изображая на лице радость от предстоящего заседания. И вдруг, объявляя об его открытии, он непроизвольно и неожиданно для самого себя совершил оговорку, наглядно демонстрирующую истинное положение вещей.

Психоанализ показывает, как на примере оговорки можно понять подлинные мотивы мышления и поведения человека. Благодаря психоаналитическим методам исследования не просто описываются всевозможные оговорки, а выявляется их смысл, раскрываются внутренние тенденции, свидетельствующие о проявлении борьбы душевных сил.

Невинная на первый взгляд оговорка может обнажить такие глубинные процессы в душевной жизни человека, которые тщательно скрываются им как от других людей, так и от самого себя. Во всяком случае психоаналитическое понимание ее способно привести к переосмыслению того, что обычно не попадает в поле зрения человека. Это помогает по-новому взглянуть на отношения между людьми, а иногда и меняет жизнь человека.

Характерным примером в этом отношении является следующий эпизод. Замужняя женщина не придавала особого значения тем маленьким ссорам, которые подчас возникали в семье. Она полагала, что муж по-прежнему любит ее. Если он и проявляет недовольство, выливающееся в семейные ссоры, то это является результатом напряженного труда по месту его работы. Но однажды она обратила внимание на оговорку мужа, заставившую ее по-новому взглянуть на его отношение к ней. Эта оговорка состояла в том, что, выражая недовольство по поводу положения жены во время сна, когда она сворачивалась калачиком, муж воскликнул в сердцах: «Что же ты все время сволачиваешься карачиком!» Пристальное внимание женщины к оговорке привело к осознанию того, что отношение мужа к ней приобрело такой негативный характер, о котором она ранее не догадывалась. Дальнейший анализ заставил ее по-иному взглянуть на свой брак и поставить вопрос о сомнительных перспективах совместной жизни с мужем.

Для психоанализа оговорки не являются мелочами жизни, не заслуживающими никакого внимания. Напротив, как и другие ошибочные действия (описки, ослышки, очитки, затеривание вещей, забывание имен, предметов и обещаний), они представляют собой важный и необходимый объект детального и обстоятельного анализа. Психоаналитическое толкование оговорок позволяет выявлять их смысл и содержание бессознательных процессов, протекающих в недрах психики человека.

ОКАМЕНЕНИЕ – психическое состояние, вызванное тревожностью человека по поводу своей автономии, индивидуальности и характеризующееся специфической формой защиты, сохранения самого себя.

Термин «окаменение» был введен в научную литературу Р. Лэйнгом (1927–1994) для описания психического состояния человека, испытывающего тревожность в связи со своей онтологической неуверенностью – ощущением себя нереальным, неживым, находящимся вне связи с окружающим миром.

Понятие «окаменение» имеет несколько смыслов, которые в обобщенном виде были сведены Р. Лэйнгом в работе «Расколотое Я» (1960) к следующему: особая форма ужаса, ведущая к окаменению человека, превращению его в камень; боязнь возможности превратиться или быть превращенной из живой личности в мертвый предмет или вещь, лишенную субъективности, в своего рода робот или автомат, не обладающий личной автономией действия; «магический» акт, посредством которого можно прибегнуть к попытке превращения другого человека в камень.

Окаменение связано с деперсонализацией человека двойственным образом. С одной стороны, в попытке сохранения самого себя (сохранения автономии и индивидуальности) от возможного подавления со стороны других людей человек как бы превращается в камень, тем самым защищая себя от давления извне. С другой стороны, он начинает относиться к окружающим его людям не как к личностям, а как к вещам, не обладающим свободной волей, отрицает их автономию и игнорирует их чувства. В обоих случаях происходит деперсонализация. Человек боится быть деперсонализированным другими людьми и в свою очередь деперсонализирует их, что приводит к состоянию окаменения.

Окаменение не означает потерю контакта с реальностью и ухода человека в себя. Однако, как замечал Р. Лэйнг, при подобном психическом состоянии элементы мира приобретают для человека иную иерархию значимости, чем у здоровой личности. Мир его собственных переживаний не исчезает, но становится таковым, который он не может делить с другими людьми.

Так, пациент может вступать, казалось бы, в живое общение с аналитиком. Он реагирует на его толкование сновидений и предлагаемые им конструкции. Вступает с аналитиком в спор или, напротив, во всем соглашается с ним. Высказывает такие суждения, которые вроде бы свидетельствуют о его автономии, самостоятельности, живости ума. Однако за способностью вести себя в аналитической ситуации в качестве автономной личности в действительности может скрываться то, что пациент воспринимает аналитика не как живого человека, а как своего рода компьютерное устройство, получающее от него информацию, перерабатывающее ее по заранее введенной программе и выдающее определенный результат в вербальной форме. Относясь к аналитику как к компьютерному устройству, пациент скрытно наблюдает за бездушным автоматом и в отличие от него считает себя живой личностью, хотя в действительности оказывается крайне зажатым, закрытым, окаменевшим. Такой пациент не может поддерживать аналитические отношения, в которых двое людей общаются между собой как личности. Его собственные переживания не проявляются как личностные отношения к аналитику, а выступают в форме безличных автоматических реакций на молчание или вопрошание аналитика, воспринимаемого в качестве компьютерного устройства.

ОКЕАНИЧЕСКОЕ ЧУВСТВО – ощущение вечности, безграничности, неразрывной связи с миром, принадлежности к Вселенной.

Термин «океаническое чувство» был использован французским писателем, профессором истории и музыки Роменом Ролланом (1866–1944) в одном из писем З. Фрейду, в котором он высказал свои соображения по поводу оценки религии как иллюзии, данной основателем психоанализа в его работе «Будущее одной иллюзии» (1927). Сожалея о том, что З. Фрейд не воздал должное подлинному, по его мнению, источнику религиозности, Р. Роллан заметил, что океаническое чувство обнаруживается у многих людей, оно никогда не покидало его самого, и на основании этого чувства человек может называть себя религиозным, даже если он отвергает какую-либо веру и иллюзию.

В работе «Недовольство культурой» (1930) З. Фрейд предпринял попытку разобраться в том, что Р. Роллан назвал океаническим чувством. У себя он не нашел подобного чувства, которое для него имело скорее характер интеллектуального умозрения, чем чего-то реального. Личный опыт не убедил З. Фрейда в том, что океаническое чувство является первичным по своей природе. Не оспаривая на этом основании факта наличия подобного чувства у других людей, он поставил в то же время вопрос о том, насколько верно оно истолковывается и может ли считаться началом и истоком религиозных верований.

Идея об изначальной связи человека с окружающим миром посредством океанического чувства представлялась З. Фрейду столь плохо совместимой с психологией, что ему пришлось прибегнуть к генетическому исследованию этого чувства. Обратив внимание на то обстоятельство, что не существует четкой границы между Я и бессознательной душевной инстанцией Оно, основатель психоанализа отметил, что по крайней мере в отношениях с внешним миром Я человека при нормальном, а не патологическом состоянии его, отделено от этого мира. Другое дело, что чувство Я взрослого человека прошло долгий путь развития, прежде чем установило некую границу между собой и внешним миром. Так, младенец не отличает своего Я от внешнего мира как источника ощущений, в младенческом возрасте нет различия между внутренним и внешним. Лишь впоследствии под давлением опыта границы примитивного Я исправляются. «Целенаправленная деятельность органов чувств и соответствующих умственных усилий учит человека методам различения внутреннего (принадлежащего «Я») и внешнего, пришедшего из окружающего мира». И если первоначально Я включает в себя все, то со временем у него выделяется внешний мир, происходит отделения Я от этого мира. Первичное всеобъемлющее чувство Я в той или иной мере сохраняется в душевной жизни многих людей, оно является своего рода спутником более узкого чувства Я в зрелом возрасте. Именно этим объясняются, по мнению З. Фрейда, «представления о безграничности и связи с мировым целым», именуемые океаническим чувством.

Однако сведение океанического чувства к ранней инфантильной стадии чувства Я вовсе не означает, что притязание его на роль источника религиозной потребности является оправданным. Подобное притязание не представлялось З. Фрейду убедительным. Он исходил из того, что чувство может служить источником энергии только тогда, когда оно является выражением какой-то сильной потребности. В этом отношении религиозная потребность выводилась З. Фрейдом не из океанического чувства, а из детской беспомощности и связанным с ней обожанием отца. Первоначальный источник религиозных воззрений коренится, как считал он, в чувстве детской беспомощности. «Поэтому роль «океанического» чувства второстепенна, оно могло бы служить только восстановлению безграничного нарциссизма». Вместе с тем З. Фрейд допускал, что в дальнейшем это чувство оказалось связанным с религией.

Выразив в работе «Недовольство культурой» свое несогласие с признанием океанического чувства как источника религиозной энергии, З. Фрейд послал эту работу Р. Роллану и тем самым продолжил начатый с ним в 1923 году обмен мнениями по целому ряду вопросов. Известно, что основатель психоанализа подарил французскому писателю такие свои работы, как «Психология масс и анализ человеческого Я» (1921) и «Будущее одной иллюзии» (1927). Последняя работа как раз и послужила исходной точкой размышлений З. Фрейда об океаническом чувстве.

ОНО – понятие, использовавшееся в классическом психоанализе для обозначения той части психического аппарата, которая включает в себя бессознательные влечения и импульсы, оказывающие предопределяющее воздействие на поведение человека.

Понятие «Оно» было введено в психоаналитическую литературу немецким врачом Г. Гроддеком (1866–1934), который обозначил им неизвестную силу, управляющую поступками человека. З. Фрейд был знаком с ним и рекомендовал его работу «Искатель души» (1921) к публикации в венском психоаналитическом издательстве. В письме Г. Гроддеку от 17 апреля 1921 г. основатель психоанализа выразил свое понимание по поводу того, почему его коллега использовал понятие Оно, и, чтобы избежать недоразумения, рекомендовал аналитикам противопоставлять не сознательное и бессознательное, а взаимосвязанное Я и отщепленное от него вытесненное. «Итак, – подчеркивал З. Фрейд, – более правильным будет считать, что наблюдаемые нами членения и разделения проявляются только в относительно поверхностных слоях, но не в глубине, для которой наиболее верным обозначением будет Ваше «Оно».

Два года спустя в своей работе «Я и Оно» З. Фрейд сослался на «Книгу об Оно» Г. Гроддека, датированную 1923 годом. Он открыто заявил о том, что взглядам данного врача следует отвести надлежащее место в науке и предложил исходящую из системы восприятия сущность назвать именем Я, а другие области психического, в которых эта сущность проявляется в качестве бессознательного, «обозначить, по примеру Гроддека, словом Оно».

Позаимствовав данное понятие у Г. Гроддека, З. Фрейд использовал его в своей работе «Я и Оно» (1923). При этом он ссылался на немецкого философа Ф. Ницше, который употреблял грамматическое выражение Оно для описания безличного, природно-необходимого в человеке.

С точки зрения З. Фрейда, психика представляет собой триединство, включающее такие части (сферы, инстанции, элементы), как Оно, Я и Сверх-Я. Оно – глубинный пласт бессознательных влечений, под воздействием которых человек стремится к получению удовольствия. Я – сфера сознательного, посредник между внешним и внутренним миром человека, способствующий его ориентации на реальное положение вещей. Сверх-Я – совесть, родительский авторитет и идеалы, благодаря которым человек в своей деятельности учитывает запреты социального, нравственного и семейно-исторического характера.

В понимании З. Фрейда Оно – темная и во многом недоступная часть личности, наделенная необузданными влечениями и неукротимыми страстями. В нем находят свое психическое выражение инстинктивные потребности человека. Оно – древнейшая психическая сфера, включающая в себя все, что наследуется, то есть «все, что уже присутствует при рождении, что заложено в конституции – а следовательно, прежде всего инстинкты, которые берут начало в соматической структуре».

Наполненное содержащейся во влечениях энергией, Оно не имеет четкой организации и не обладает общей волей. Оно представляет собой огромный резервуар либидо, энергии сексуальных влечений. Это котел кипящих страстей, готовых в любую минуту обрушиться на человека. В нем преобладает стремление к удовлетворению инстинктивных потребностей. Оно функционирует по произвольно выбранной программе получения наибольшего удовольствия.

В Оно нет никаких нравственных оценок, различий между добром и злом, моральных установлений. В нем нет никаких конфликтов, противоречия и противоположности находятся рядом друг с другом и часто сглаживаются компромиссными образованиями. Оно бессвязно, отдельные его стремления преследуют свои цели, независимо и вне учета друг от друга. В нем все подчинено принципу удовольствия, когда экономический или количественный момент, связанный с необходимостью разрядки энергии, играет важную и решающую роль. По своему объему, силе и могуществу Оно (бессознательное) значительно превосходит Я (сознание). Если взять в качестве примера айсберг, то Оно можно сравнить с двумя третями его подводной части, в то время как Я – одна треть его надводной части.

Для образного описания взаимоотношений между Я и Оно З. Фрейд прибегнул к аналогии сравнительного отношения между всадником и лошадью, подобно тому, как в свое время немецкий философ А. Шопенгауэр использовал эту же аналогию для раскрытия отношений между интеллектом и волей. Воля, согласно А. Шопенгауэру, только внешне подчинена интеллекту, как конь узде, а на самом деле, подобно коню, может, закусив удила, обнаружить свой дикий норов и отдаться своей первобытной природе. Нечто подобное во взаимоотношениях между Оно и Я имеет место и по убеждению З. Фрейда. Оно также являет собой лишь видимость подчинения Я: подобно всаднику, не сумевшему обуздать лошадь, не остается ничего иного, как вести ее туда, куда она захочет, так и Я превращает волю Оно в такое действие, которое является будто бы его собственной волей. Как и всадник, лошадь которого дает энергию для его движения, Я заимствует свою энергию от Оно. Подобно всаднику, обладающему преимуществом определять цель и направление движения лошади, Я стремится управлять Оно. Однако, подчеркивал З. Фрейд, как между всадником и лошадью, так между Я и Оно бывают такие далеко не всегда идеальные отношения, в результате которых всадник вынужден уступать необузданному нраву лошади, а Я идти на поводу у Оно.

Сверх-Я – это не сверхсознание, в котором нет места для бессознательного. С точки зрения З. Фрейда, по своему происхождению и природе Сверх-Я есть не что иное, как своего рода адвокат внутреннего мира человека, то есть представитель Оно. Сверх-Я уходит своими корнями в Оно и является по существу бессознательным, терроризирующим и наказывающим Я укорами совести.

Это означает, что в классическом психоанализе Я оказывается несчастным существом, испытывающим давление со стороны внешнего мира, бессознательных вожделений Оно и бессознательного чувства вины, исходящего из Сверх-Я. Отсюда невротизация человека, основанная на внутренних конфликтах, разыгрывающихся в глубинах его психики.

С точки зрения З. Фрейда, в принципе между Я и Оно «нет никакой естественной вражды, они составляют одно целое, а в случае здоровья их практически нельзя отделить друг от друга». Однако, когда Я не справляется с опасностью, исходящей от влечения, предпринимает вытеснение его побуждений и попытку бегства от самого себя, отождествляя между собой внешнюю и внутреннюю угрозы, его синтез нарушается, а часть Оно остается для него «постоянной запретной зоной». Попытка подавления определенных частей Оно оказывается неадекватной и Оно «начинает за это мстить», сохраняя характер упрямой неуступчивости. Таким образом, как считал З. Фрейд, возникает невроз, являющийся следствием конфликта между Я и Оно. Если рассматривать невротические заболевания в общем плане, то «как невроз, так и психоз являются выражением возмущения Я против внешнего мира, выражением его неудовольствия приспособиться к реальной необходимости».

Психоанализ вскрывает связи и зависимости Я от Оно и Сверх-Я, показывает силу бессознательных влечений человека, управляющих его жизнедеятельностью. Он способствует осознанию того трагического положения, в котором находится человек, и раскрывает механизмы, благодаря которым попытки разрешения внутрипсихических конфликтов нередко завершаются «бегством человека в невроз».

Основная цель психоаналитической терапии – доведение до сознания человека того, какую роль в его жизни играют бессознательные влечения. Психоаналитик подводит пациента к пониманию, что бессознательное разрешение внутрипсихических конфликтов ведет к далекоидущим последствиям, чреватым психическими расстройствами. Благодаря аналитической технике отыскиваются производные вытеснения и инициируются побуждения Я к коррекции, чтобы разрешить имеющиеся конфликты более приемлемым способом, чем просто попытка к бегству.

По выражению З. Фрейда, «там, где было Оно, должно стать Я». Разрешение внутрипсихических конфликтов должно основываться на сознательном отношении человека к окружающему миру, другим людям и самому себе.

Помимо работы «Я и Оно» представления З. Фрейда об Оно содержались в таких его публикациях, как «Проблема дилетантского анализа» (1926), «Симптом, торможение и страх» (1926), «Невроз и психоз» (1924), «Утрата реальности при неврозе и психозе» (1924), «Новый цикл лекций по введению в психоанализ» (1933), «Конечный и бесконечный анализ» (1937), «Очерк о психоанализе» (1940).

Последователи З. Фрейда предприняли попытки содержательного уточнения его представлений об Оно. Обсуждались спорные вопросы, касающиеся соотношений между биологическими основаниями и психическими составляющими Оно, бессознательными компонентами в Оно, Я и Сверх-Я. Однако по мере выявления многогранности бессознательного, смещения исследовательского акцента с Оно на Я и изменения терапевтических техник в центре внимания многих психоаналитиков оказались защитные и адаптивные механизмы Я, в результате чего понятие Оно стало использоваться в большей степени в контексте обсуждаемых работ З. Фрейда, а не в рамках реальной психоаналитической практики. Во всяком случае в современной психоаналитической литературе большое внимание уделяется исследовательским и терапевтическим задачам, связанным с концептуальной проработкой бессознательных содержаний Я и Сверх-Я.

ОРАЛЬНАЯ ФАЗА – стадия инфантильного развития, на которой либидозное (сексуальное) влечение сосредоточено на слизистой оболочке рта. На этой стадии развития, характерной для первых 18 месяцев – 2 лет жизни младенца, рот ребенка является основным источником получения удовольствия.

В работе «Три очерка по теории сексуальности» (1905) З. Фрейд взял за образец инфантильных сексуальных проявлений акт сосания. Он исходил из того, что часть губ рта, язык, любое другое место кожи берутся ребенком как объекты, которые подлежат сосанию. Акт сосания поглощает внимание ребенка и кончается, как правило, сном или моторной реакцией, вроде оргазма взрослого человека, когда сексуальное удовлетворение оказывается своего рода лучшим снотворным средством. Первая и наиболее важная для жизни ребенка деятельность – это сосание материнской груди или ее суррогатов. Благодаря ритмичному сосанию и раздражению слизистой оболочки рта он получает удовольствие. Губы ребенка ведут себя как эрогенные зоны, а раздражение от теплого молока становится причиной ощущения удовольствия. Словом, первое чувство удовольствия младенец испытывает на начальной фазе развития, получившей в психоанализе название «оральной».

По мнению З. Фрейда, сначала удовлетворение от эрогенной зоны соединялось у младенца с удовлетворением от потребности в пище. Сексуальная деятельность присоединялась к функции, служащей сохранению и поддержанию жизни. «Кто видел, как ребенок, насыщенный, отпадает от груди с раскрасневшимися щеками и с блаженной улыбкой погружается в сон, тот должен будет сознаться, что эта картина имеет характер типичного выражения сексуального удовлетворения в последующей жизни». Позднее потребность в получении сексуального удовольствия отделяется от потребности в принятии пищи. Не находясь в состоянии голода, ребенок может сосать свой пальчик, пользоваться частью своей кожи, тем самым приобретая большую независимость от внешнего мира. Акт сосания сам по себе доставляет ребенку удовлетворение. Полученное при сосании удовольствие, связанное с возбуждением зоны рта и губ, З. Фрейд назвал сексуальным. При этом он выделил три существенных признака инфантильных сексуальных проявлений. Они «состоят в соединении с какой-либо важной для жизни телесной функцией, не знают сексуального объекта, аутоэротичны, и сексуальная цель их находится во власти эрогенной зоны».

Проявляющееся у младенца сосание может продолжаться долгое время. Оно играет важную роль в его психическом развитии и способно сохраниться на всю жизнь. З. Фрейд считал, что если конституционное усиление значения губ сохраняется, то у взрослого человека проявляется склонность к чувственным поцелуям, мужчины приобретают сильный мотив для пьянства и курения, а в случае присоединения вытеснения могут возникнуть нарушения в принятии пищи, проявляющиеся в отвращении к ней и истерической рвоте. Психоанализ неврозов свидетельствует о том, что часто рот теряет свое значение эрогенной зоны для сознания, но дает знать о себе в бессознательном, в результате чего могут образовываться различные невротические симптомы. Кроме того, если ребенок выбирает для сосания на своем теле какое-нибудь место, например, грудной сосок или гениталии, то в силу привычки оно может стать особенно предпочтительным, используемым им и во взрослом состоянии. Изучение перверсий показало, что рот может принимать на себя роль сексуального органа – гениталий.

Представления З. Фрейда об оральной фазе инфантильного развития и ее роли в жизни взрослого человека получили дальнейшее развитие у К. Абрахама (1877–1925). В статье «Исследования самой ранней догенитальной стадии развития либидо» (1916) он пришел к выводу, что борьба, которую взрослый человек ведет против возврата к оральной организации, может вести к образованию типичных невротических симптомов. Невротические матери стараются как можно дольше кормить грудью своих детей, поскольку это кормление доставляет им физическое наслаждение. Такой склонностью отличаются фригидные женщины, у которых грудь, как эрогенная зона, приобретает особое значение. Лица, долго не расстающиеся с удовольствием, доставляемым ребенку сосанием, «обычно сильно страдают в дальнейшем неправильным развитием сексуальности». Их либидо не находит нормального пути к живому объекту и ищет удовлетворения с помощью приема пищи по способу сосания. У мужчин-невротиков с резким подавлением либидо отмечается интенсивное влечение к сладостям. У многих невротиков, особенно женщин, бывает ненормальное сильное чувство голода, проявляющееся независимо от состояния наполнения желудка.

Исследуя взаимосвязь между анальной фазой инфантильного развития и возникновением психических расстройств у взрослых людей, К. Абрахам высказал мысль, в соответствии с которой, в противоположность садистским тенденциям навязчивого невротика, бессознательные стремления меланхолика имеют своей целью произвести уничтожение объекта любви путем поглощения его в качестве пищи, путем его пожирания. Фантазии каннибалистского характера сказываются также в форме депрессивного бреда, состоящего в представлении о превращении в животное, поглощающее людей. Бессознательные каннибалистские импульсы, отражающие оральную стадию развития, существуют и у нормальных людей. Их проявление находит свое выражение в сновидениях взрослых.

З. Фрейд называл оральную стадию развития каннибалистской. К. Абрахам не только обратил внимание на каннибалистские тенденции оральности, но и углубил представления о них. Он подчеркнул, что оральная фаза индивидуального развития «находится в полном соответствии со степенью каннибальной культуры, сохранившейся до наших дней у некоторых народов и пережитой в прежние времена и «культурными нациями», имеющими за собой столь долгий путь развития». Кроме того, при дальнейшем исследовании оральности, что нашло отражение в его статье «Дополнения к учению об оральном характере» (1921), К. Абрахам вычленил две фазы ее инфантильного развития – сосущую и кусающую. Первая фаза связана с удовлетворением либидозных потребностей. Вторая, проявляющаяся позднее (после прорезания зубов), – с удовлетворением агрессивных потребностей. Кусающая оральная фаза является, по мнению К. Абрахама, не только каннибалистской, но и садистской.

В современной психоаналитической литературе принимается во внимание роль и значение оральной стадии инфантильного развития при исследовании и терапии психических расстройств. В поле зрения аналитиков оказываются проявления не только орального садизма и различного рода оральных конфликтов, но и разнообразных черт орального характера, дающих о себе знать в чрезмерной жадности, скупости, болтливости, а также в излишнем беспокойстве, нетерпимости, любопытстве.

ОРГАЗМ – разрядка напряжения на пике сексуального возбуждения человека.

В состоянии оргазма человек может испытывать высшее наслаждение, сопровождающееся максимальным сексуальным удовольствием от физиологической разрядки энергии и глубинных проявлений чувственных переживаний. В этом случае речь идет о нормальном состоянии человека, для которого достижение оргазма является естественным удовлетворением его физиологической потребности и психической предрасположенности к половому акту. Однако достижение оргазма может вызывать трудности психофизиологического характера, не сопровождаться получением удовольствия, не затрагивать глубинных чувственных переживаний или, напротив, вызывать негативные эмоции. В этом случае речь идет о патологии.

Для психоаналитиков предметом исследовательского и терапевтического интереса к проблеме оргазма является его психопатология. Их деятельность направлена на раскрытие причин психосексуальных отклонений в развитии человека и психопатологических нарушений, препятствующих получению полноценного оргазма.

В частности, В. Райх (1897–1957) уделил особое внимание изучению генитального возбуждения и возможностям получения оргазма. Отталкиваясь от идей З. Фрейда о сексуальной этиологии неврозов, он сосредоточил внимание на рассмотрении нарушений генитального удовлетворения. Наряду с эрективной и эякулятивной потенциями В. Райх выделил оргастическую потенцию как способность без какого-либо торможения предаться потоку биологической энергии или способность к разрядке застоявшегося сексуального возбуждения с помощью вызывающей наслаждение непроизвольной телесной конвульсии. В соответствии с этим представлением в работе «Функция оргазма» (1927) он рассматривал психическое заболевание как следствие нарушения генитальной функции, оргастической импотенции.

Дата добавления: 2015-06-04