Контролируемая глупость 1 страница

МЫ НАХОДИМСЯ В ЛОВУШКЕ СНА. ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ПРИНИМАЕТ ЭТОТ СОН ЗА ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ, ЕГО ПОСТУПКИ — ПОЛНАЯ ГЛУПОСТЬ.

До сих пор мы лишь кратко касались четырех постулатов сталкинга, но теперь переходим непосредственно к тем уче­ниям, которые связаны с искусством сталкинга, поскольку толь­ко практическое применение учений позволяет осознать под­линное содержание этих принципов первостепенной важности. Однако не следует упускать из виду тот факт, что время от вре­мени мы будем возвращаться к четырем постулатам сталкинга и с каждым таким повторением еще глубже погружаться в кро­ющиеся в них истины; в свою очередь, такое проникновение обеспечит более глубокое понимание правила сталкера и в ко­нечном счете самого искусства сталкинга. Все это время не сле­дует забывать, что четыре постулата сталкинга и правило стал­кера взаимозависимы. Иными словами, без четырех постулатов сталкинга не может быть правила сталкера и наоборот.

Сказанное выше жизненно важно для понимания данного раздела учений, но прежде чем этот принцип будет пояснен под­робнее, следует поговорить о другом вопросе: для того чтобы воспринять правило сталкера в верном свете, необходимо знать, что четырем постулатам сталкинга соответствуют четыре сто­роны света (рис. 1). Со временем, при очередных возвращениях к четырем постулатам, читателю станет понятно, почему дело обстоит именно так и что из этого следует, но сейчас достаточно будет подчеркнуть, что четыре постулата сталкинга можно по-настоящему постичь, лишь воплотив их на практике, — это не одна техника сталкинга, но, на самом деле, четыре важнейшие техники, которые, разумеется, определяются четырьмя направ­лениями силы (рис. 2).

Рис. 1. Четыре постулата сталкинга

Рис. 2. Четыре постулата сталкинга и четыре основные техники

После этого пояснения вернемся к обсуждению взаимозави­симости четырех постулатов сталкинга и правила стажера. Че­тыре постулата сталкинга можно сравнить с тканью, которая используется в качестве основы для вышивки, а семь аспектов правила сталкера — с различными типами стежков такой вы­шивки (рис. 3). В этой вышивке используются нити жизни, а ее узор определяется многочисленными малыми и крупными ис­пытаниями, встречающимися на протяжении жизни человека. Конечным результатом, разумеется, является сама вышивка; в рамках нашей аналогии она представляет собой безупречную жизнь воина, созданную на основе того, что называют четырьмя постулатами сталкинга. Общее качество жизни воина, очевид­но, зависит от того, насколько искусно он применяет правило сталкера, а это, в свою очередь, зависит от того, в какой мере воин понимает четыре постулата сталкинга. Таким образом, четыре постулата сталкинга, правило сталкинга, жизненные испытания и все встречающиеся в жизни возможности предс­тавляют собой четыре неразрывные составные части, и каждая из них отражает более глубокое содержание четырех постулатов сталкинга. Эти четыре составные части по традиции называют четырьмя составными частями сна.

Рис. 3. Четыре составные части сна

Такая аналогия позволяет понять, что жизнь представляет собой совсем не то, чем считают ее большинство людей. Как ука­зывает изречение в начале этой главы, жизнь обычных мужчины и женщины — скорее сон, а их действия — не более чем глупость. И все же это вовсе не значит ни того, что жизнь нереальна или может оказаться нереальной, ни того, что поступки человека бес­смысленны. На самом же деле это изречение подразумевает, что жизнь не является тем, чем ее считают люди, а если наши дейс­твия опираются на некое ложное представление о действитель­ности, то они волей-неволей оказываются глупостью.

ЖИЗНЬ — НЕ ЧТО-ТО. ЭТО БЕСКОНЕЧНЫЙ ХАОС ВОЗМОЖНОСТЕЙ. ВЫБИРАЯ НЕКОТОРЫЕ ИЗ НИХ. МЫ СПЛЕТАЕМ ПАУТИНУ. УЗОР КОТОРОЙ НЕВОЗМОЖНО УЗНАТЬ ЗАРАНЕЕ. ИМЕННО ЭТОТ ВЫБОР ВОЗМОЖНОСТЕЙ. СПЛЕТАНИЕ ПАУТИНЫ ИЛИ САМУ ПАУТИНУ ЛЮДИ ОШИБОЧНО СЧИТАЮТ ЖИЗНЬЮ. ОДНАКО СЛЕДУЕТ ОСОЗ­НАТЬ. ЧТО ЖИЗНЬ ИЗВЕЧНО ОСТАЕТСЯ НЕТРОНУТОЙ ТЕМ. ЧТО СПЛЕТАЕТ ЧЕЛОВЕК. МЫ ПОНИМАЕМ ЖИЗНЬ ТАК. КАК НАМ ХО­ЧЕТСЯ. НО В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ОНА ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ НЕ­ПОСТИЖИМОЕ В СВОЕМ СОСТОЯНИИ ТЕЧЕНИЕ. ЛИШЕННОЕ ФОР­МЫ. НО ПОРОЖДАЮЩЕЕ ВСЕ ФОРМЫ.

Это изречение прекрасно описывает жизнь, хотя и представ­ляет собой, пожалуй, одно и самых основополагающих утверж­дений, с которыми приходится справляться ученику. Люди нас­только обусловлены своей убежденностью в том, что они пони­мают жизнь, что им очень нелегко отбросить многочисленные неверные представления, заранее составленные мнения и преду­беждения, вложенные в них воспитанием.

Лучший способ постичь подлинный характер жизни — вновь обратиться к использованной ранее аналогии. В ней «нити жизни» соответствуют бесконечному числу возможностей, су­ществующих только в текущее мгновение; человек выбирает из них те, которые больше всего привлекают его как личность. Ес­тественно, такой выбор неизменно подвержен влиянию приро­ды того испытания, с которым человек сталкивается в настоя­щий момент. Выбранная возможность в буквальном смысле сло­ва представляет собой нить жизни, а в переносном значении — ту нить, которую человек продевает в свою иглу и которой «вы­шивает», то есть совершает действия, образующие его жизнь. Однако следует понять, что само испытание определяется судь­бой и в конечном счете предназначением; по этой причине испы­тание является частью некоего узора, который неизвестен чело­веку заблаговременно и становится явным постепенно, с каж­дым новым испытанием. В зависимости от того, насколько пра­вильно человек следует этому узору, конечный результат — то, что называют жизнью, — окажется либо безукоризненной кар­тиной, либо полным беспорядком.

Изречение, описывающее природу жизни, позволяет по­нять, что по традиции этот процесс сравнивается с плетением паутины, но лично я предпочитаю пользоваться аналогией с вы­шивкой — она не только облегчает понимание правила сталкера, но и яснее очерчивает разницу между четырьмя постулата­ми сталкинга, которые изображаются основой вышивки, и пра­вилом сталкера, олицетворяемым запутанными стежками, рису­ющими узор предназначения.

Продолжая эту преамбулу, необходимо глубже рассмотреть, что же все это означает, однако перед этим уместно будет выска­зать один совет. Хотя искусство сталкинга справедливо относят к правой стороне осознания, не следует забывать и о том, что это загадка сердца, а сердце связано с чувствами, а не с рациональ­ностью. Это означает, что искусство сталкинга позволяет чело­веку работать и с левой стороной обычного осознания. В конеч­ном счете оно сводится к составлению карты непознанного и извлечению из нее практической пользы на физическом плане. Однако, говоря о левой стороне обычного осознания, мы, как всегда, невероятно ограничиваем себя неподходящим набором слов. В этом отношении следует понимать, что сложность заклю­чается не столько в невозможности найти подходящие слова для удовлетворительного описания знаний левой стороны, сколько в том, что левая сторона несет в себе такое астрономическое по своему размаху содержание, что слова просто не в состоянии вы­разить эту безбрежность.

Это позволяет ясно понять, где именно кроется ловушка восприятия слов в их буквальном значении и в чем заключается безвыходное положение любого Нагваля, когда ему приходится объяснять левую сторону с помощью слов. Конечным результа­том становится то, что, если Нагваль не хочет заблудиться в по­пытках выразить присущую левой стороне беспредельность, ему в лучшем случае удается словесно выразить лишь обрывочные понятия. Однако словесное выражение таких обрывочных поня­тий означает их извлечение из контекста, а все, что вырывают из контекста, неизбежно оказывается объектом неверных истолко­ваний. Чтобы свести их к минимуму, Нагваль всегда пытается выразить как можно больше таких обрывочных сведений, рис­куя при этом оказаться обвиненным в пустой болтовне. Ни один Нагваль никогда не болтает попусту, но его стремление выска­зать как можно больше обрывочных сведений и рассмотреть их со всех возможных точек зрения часто выглядит бессвязными разговорами, ходьбой вокруг да около или пустой болтовней о том, что кажется на первый взгляд незначительными мелочами.

По самой природе учений дальнейшее их изложение станет часто касаться таких принципов, которые будут увлекать нас в глубины левой стороны. В связи с этим я хотел бы прямо сейчас предупредить читателя о том, что нередко будет казаться, будто я перескакиваю с одной темы на другую или хожу вокруг да око­ло. Однако если читатель не будет забывать о том, что было ска­зано в отношении природы левой стороны, то он избежит иску­шения в смятении всплеснуть руками или в полном раздражении воспользоваться этой книгой как футбольным мячом. Способ­ность постичь левую сторону доступна каждому человеку, но это требует времени, терпения и, прежде всего, выработанного уме­ния чувствовать сердцем вместо того, чтобы понимать рацио­нальным умом. В этом смысле читателю не стоит забывать о том, что жизнь — это чувствование, а не интеллектуальное упражне­ние.

Вообще говоря, люди обычно растрачивают свою жизнь, а не живут; они не осознают, что та штука, которую они считают жизнью, — вовсе не жизнь. Люди склонны верить в то, что жизнью являются окружающие их обстоятельства и те условия, в которых человек оказывается, но на самом деле это просто ис­пытания, образующие узор, на котором человеку необходимо выстраивать свою жизнь. Кроме того, люди обычно полагают, что их поступки и поведение — равно как поступки и поведение других — и составляют жизнь, однако поступки человека предс­тавляют собой лишь воплощение в действительность тех воз­можностей, которые он выбирает, а его поведение является просто постоянным воспроизводством этих воплощений или ве­роятных воплощений.

Однако самым вредным из всех подобных представлений является вера в то, что жизнь — интеллектуальный процесс, к которому следует подходить рационально. Это гибельное убеж­дение мешает отнестись к восприятию и бытию как к загадкам, и в результате жизнь человека вообще не имеет подлинного смысла. Не признавая тот факт, что жизнь представляет собой чувствование, а не интеллектуальный процесс, люди не исполь­зуют в качестве основ своей жизни ни загадку их истинного бы­тия, ни четыре постулата сталкинга. Вместо этого их жизнь опирается на интеллектуализм, лишенный подлинных чувств и иррациональных знаний. Вследствие этого жизнь таких людей не имеет «ткани-основы», то есть в ней нет ничего такого, что крепко удерживало бы «стежки», — нет основы действия, нет того фундамента, который поддержал бы их поступки. По этой причине совсем не удивительно, что люди удовлетворяются пус­тыми интеллектуальными абстракциями, бесконечными разго­ворами и эрудированными философскими дискуссиями, не по­лучающими никакого отражения в их поступках.

Предаваться всем вышеупомянутым убеждениям означает оказаться в ловушке сна — того сна, который для огромного числа людей уже стал кошмаром или, во всяком случае, очень близок к превращению в ночной кошмар. Считая этот сон дейс­твительностью, люди не в состоянии действовать в подлинном смысле этого слова, так как действовать в нереальном состоянии просто невозможно. Когда человека захватывает иллюзия, лю­бое предпринимаемое им действие будет определяться только этой иллюзией, — именно поэтому такое действие само по себе следует считать полной глупостью. Поскольку люди не могут со­вершать подлинные действия, у них остается только один выход: навечно затягивать эту глупость, непрерывно реагируя на все и вся в своей жизни. В конечном счете это сводится к постоянно воспроизводящему поведению, выработанному в результате со­циальной обусловленности. Разумеется, подобная социальная обусловленность является следствием общечеловеческого сна, то есть общей иллюзии всего человечества.

Таким образом, становится понятным, что иллюзией явля­ется не сама жизнь, а восприятие жизни человеком. Жизнь — вообще не что-то, и потому не может быть иллюзией, так как иллюзия по определению представляет собой нечто такое, что ошибочно принимают за что-то иное. Однако теперь мы вновь убедились в том, какие ошибки может совершать человеческое восприятие и как часто люди полагают, что понимают, вместо того, чтобы проверить то, что, как им кажется, они воспринима­ют. В этом смысле большинство людей обычно считают иллю­зию ничем — это и доказывает их неведение и невнимание в отношении значения слов.

Любая иллюзия на чем-то основана. К примеру, если человек идет в темноте и замечает, как впереди нечто шевелится в кустах, он вполне может предположить, что столкнулся с другим чело­веком, каким-нибудь животным или даже привидением. Если же он внимательно рассмотрит то, что увидел, и обнаружит, что это всего лишь старый пластиковый пакет, который зацепился за куст и трепещет на ветру, можно прийти к выводу, что мысль о человеке, животном или призраке была просто иллюзией. Одна­ко подобные рассуждения ошибочны, так как пластиковый па­кет вполне реален и вовсе не иллюзорен — иллюзией было пер­воначальное восприятие этого пакета. С другой стороны, следует понять, что эта иллюзия опиралась на восприятии человеком чего-то — в данном случае, пластикового пакета.

Хотя приведенный выше пример относится к материальной иллюзии, тот же принцип применим к эмоциональным и мыс­ленным иллюзиям. Никогда не задумываясь о том, что мир яв­ляется не таким, каким кажется, люди стремительно приходят к выводам, основанным на предполагаемом понимании. Оказав­шись в ловушке интеллектуальных допущений, люди не способ­ны предпринимать какие-либо действия, исходя из реальности жизни; вместо этого им приходится постоянно воспроизводить прежние схемы поведения. Такие люди не живут в подлинном смысле этого слова, но просто растрачивают свои возможности жить, постоянно повторяя собственную глупость.

Начнем с того, что все мы находимся в ловушке всеобщего сна, общей иллюзии, и в результате все наши действия представ­ляют собой лишь глупость. Такое положение дел было установ­лено силой. Это положение представляет собой настоящую ди­кость в полном смысле этого слова, поскольку, с одной стороны, мы не способны его изменить, но, с другой, — обладаем достаточ­ной силой и свободой, чтобы изменить его полностью. Вероятно, в этом и заключается важнейший парадокс — парадокс настоль­ко сложный, что приводит в полное недоумение, и все же в нем кроется ошеломляющая своей простотой истина.

Кроющаяся в этом парадоксе истина образует сокровенное ядро традиции Толтеков — то ядро, которое является изначаль­ным источником силы. Оно может стать ключом к свободе, клю­чом к магии, ключом к созиданию и разрушению. Этот ключ — Азот, величайший секрет Гермеса Трисмегиста. Это и мифичес­кий эликсир жизни и тот Lapis Philosoforum, Философский Ка­мень, который так долго ищут алхимики. Это — и чудодействен­ный жезл Моисея, и неземной Экскалибур, меч короля Артура. Это Мьёлльнир, молот Тора, но в то же время и Оперенный Змей — волшебная палочка великого вотана тольтеков Кецо-Коуатля (имя Кетцалькоатля приводится в транскрипции автора).

Все эти легенды и мифы возникли вокруг истины, сокрытой в этом самом странном из всех удивительных парадоксов; и все же, принимая по внимание ее природу, совсем не удивительно, что одна-единственная истина породила столько мифов и ле­генд. Причина того, что Толтеки считают эту истину ядром своей традиции, заключается в том, что осознание ее во всей полноте и последующее воплощение на практике порождает двойствен­ную силу, которую метафорически называют древним Копьем Предназначения, когда ее касаются левой рукой, и непобедимым Мечом Силы, когда ее касаются правой рукой.

Поскольку она является секретом созидания и разрушения, на протяжении долгих эпох огромное множество людей делали единственной целью своей жизни поиски этого ядра. Однако нельзя утверждать, что у всех этих искателей были чистые по­буждения. Вообще говоря, мотивы подавляющего большинства этих людей были весьма далеки от чистых. Те из них, кому везло, гибли прежде, чем находили сокровенное ядро. Несчастными становились те немногие, которым все же удавалось его найти, но жадность и тщеславие делали их прикосновение к этой истине чрезвычайно кратким. Однако даже за это мимолетное прикос­новение, за эти краткие мгновения блаженства несчастным не­годяям приходилось платить непомерную цену: они теряли рас­судок.

Таков характер этого ядра. Это поистине источник любой силы — силы в чистом виде, древность которой невероятна, хотя она непрерывно обновляется, так как вынуждена обращаться против самой себя под невообразимым давлением присущей ей осознанности и подлинно потрясающей движущей силы разви­вающегося осознания.

Прикоснуться к этому ядру означает достичь «центра мира» — того состояния осознания, которое называют точкой враще­ния трех колец силы. Проявляющийся в форме единства, имену­емого духом человека, или на гвалем, этот уровень осознания тре­бует полноты сущности, а для того, чтобы совершить путешест­вие к этому центру, нужна такая безупречность, на какую за всю историю оказались способными лишь немногие. Прежде всего, именно по этой причине Воины Свободы были вынуждены пор­вать с унаследованной традицией и искать такие знания, кото­рые лучше всех прочих развивали бы безупречность. С их точки зрения, нет никакого смысла обретать силу, если эта сила может тебя уничтожить.

В своем стремлении к требуемому уровню безупречности Воины Свободы обнаружили более глубокое содержание, свойс­твенное Третьему Вниманию. Это содержание открыло перед ни­ми такие аспекты учений, которые никогда прежде не рассмат­ривались — они выглядели такими простыми, что Древние Ви­дящие отказались от них как от банальностей. И все же именно эти «банальные» аспекты учений с невероятной скоростью под­толкнули Воинов Свободы к совершенно новому измерению знаний.

В результате возникновения этих новых знаний Воины Сво­боды вновь изменили всю структуру учений и на этот раз удели­ли основное внимание не обретению силы, а достижению необ­ходимой меры безупречности, которая сама по себе порождает поразительно отточенный и высокий уровень личной силы. Та­кое смещение акцентов привело к возникновению нового мето­да обучения, которому подчиняется и то, как эти учения предс­тавлены в моих книгах. Проницательный читатель уже заметил, что в ходе изложения основное внимание неизменно уделяется безупречности, поскольку традиция Толтеков раскрывается, а ее практическое применение становится безопасным лишь по дос­тижении надлежащего уровня безупречности. Лишь после этого может возникнуть полнота сущности, лишь после этого воин способен, не теряя рассудка, сжать в руке Копье Предназначения и, не подвергаясь гибели, вооружиться Мечом Силы.

Мы вновь возвращаемся к обсуждению ядра, однако в кон­тексте социальной обусловленности очень нелегко понять всю важность этого принципа. Заявить, что все мы пребываем в ло­вушке всеобщего сна и результатом наших действий является только глупость, — это одно, но говорить о том, что найти выход из этой ситуации столь же легко, как пробудиться ото сна, — совсем другое. Для рационального ума подобные слова почти не несут смысла, и все же оба утверждения скрывают в себе истину всех истин. Однако для того, чтобы достичь подлинного понима­ния этого принципа, чрезвычайно важно помнить о двух следу­ющих изречениях:

ЧЕЛОВЕК — ВСЕГО ЛИШЬ СОН СВОЕГО СНОВИДЯЩЕГО. ЧЕЛОВЕК — НЕ ТЕЛО. НЕ РАЗУМ И ДАЖЕ НЕ СВЕТЯЩИЙСЯ КОКОН. ТАК КАК ВСЕ ОНИ ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЙ ТОЛЬКО ОСНОВНЫЕ СОСТАВНЫЕ ЧАСТИ, ВОЗНИКАЮЩИЕ ВО СНЕ ОРЛА И СГУЩАЕМЫЕ СНОВИДЯЩИМ С ПОМОЩЬЮ ФОКУСИРОВАНИЯ НАМЕРЕНИЯ. ЭТО СГУЩЕ­НИЕ ОСТАЕТСЯ НЕИЗМЕННЫМ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ ЖИЗНИ ИЗ-ЗА ТОЙ ИНТЕНСИВНОСТИ. С КАКОЙ СНОВИДЯЩИЙ УДЕРЖИВА­ЕТ СВОЕ ВНИМАНИЕ НА ТЕМЕ СВОЕГО СНА — НА САМОМ ЧЕЛО­ВЕКЕ.

ВСЕ СВОЙСТВА ТОНАЛЯ ЧЕЛОВЕКА. ВКЛЮЧАЯ ЕГО ОСНОВОПОЛА­ГАЮЩИЕ УМЕНИЯ И СПОСОБНОСТИ. ЗАВИСЯТ ОТ ФОКУСА И ИН­ТЕНСИВНОСТИ. В ТОТ МИГ, КОГДА СМЕЩАЕТСЯ ФОКУС ИЛИ ИЗМЕ­НЯЕТСЯ ИНТЕНСИВНОСТЬ, МЕНЯЕТСЯ И ТОНАЛЬ.

Смысл этих изречений очень широк — настолько широк, что одной книги не достаточно для того, чтобы полностью его обсудить. Хотя некоторые из этих следствий пояснялись в пер­вых двух томах и будут обсуждаться в данной книге, по-прежне­му останется множество тонкостей, о которых можно будет по­говорить только в следующих томах. Одним из следствий — оно уже излагалось в «Крике Орла», но не было освещено сколько-нибудь глубоко, однако является чрезвычайно важным, — явля­ется принцип разумного сотрудничества. По этой причине в дальнейшем разъяснении этих двух изречений будет предпола­гаться, что читатель уже хорошо знаком с простейшими основами этого принципа, поскольку теперь нам предстоит рассмот­реть разумное сотрудничество намного пристальнее.

Прежде чем мы сможем двинуться дальше, очень важно по­яснить, что представляет собой сновидящий человека. Следует осознать, что участок иллюзии, в ловушке которой оказался че­ловек, опирается на тот факт, что обычные люди не знают своей природы и вследствие этого считают себя физическим телом, умом или тем и другим одновременно. Однако, как указывается в первом из рассматриваемых изречений, человек не является ни своим телом, ни своим разумом. По своей сути человек является духовной сущностью Вселенной, которую называют духом чело­века, или нагвалем. Необходимо тщательно позаботиться о пра­вильном понимании этого утверждения: ученики очень часто со­вершают ошибку, полагая, что выражение «дух человека» озна­чает то, что у каждого человека есть собственный нагваль.

В определенном смысле, такое предположение учеников вполне справедливо, но, строго говоря, не совсем правильно, поскольку есть только одна жизнь, в ходе которой при посредс­тве единой материальной вселенной развивается одна осознан­ность. Иными словами, существует только один нагваль, единый дух, осознанность которого многогранна, и одна из этих граней являет собой создание, именуемое человеком.

В особом смысле, осознание нагваля проявляет себя невыра­зимым числом энергетических полей, собранных в разнообраз­ные наборы пучков — один из этих пучков образует макрокосмическую полосу, которую называют человеком. Эту макрокосмическую человеческую полосу для простоты называют духом че­ловека; поскольку принцип разделения ее энергетических полей по пучкам совпадает со схемой устройства всего макрокосма, дух человека представляет собой точную копию проявленности макрокосмического нагваля.

В конечном счете существует только один дух человека, кро­ющийся в миллионах миллионов энергетических полей, каждое из которых обладает потенциальной способностью выявлять осознание самого себя как личности. По этой причине то, что ученик часто считает собственным, личным нагвалем, в действи­тельности является единственным энергетическим полем в рам­ках той огромной целостности, которую называют духом челове­ка, тогда как то, что получило название сновидящего, являет со­бой это же энергетическое поле, регистрирующее осознание са­мого себя как личности. Иначе говоря, сновидящий представляет собой проявление осознания нагваля.

Следует, однако, подчеркнуть, что в действительности все эти индивидуальные на определенном уровне энергетические поля неизменно остаются единым и согласованным целым, так как меж ними царят полная взаимозависимость и взаимодейс­твие, и в этом смысле они образуют саму основу взаимосвязан­ности всего живого. Подлинное ощущение разделенности воз­никает только на уровне жизни на физическом плане. Существу­ет множество сложных причин этого явления, но сейчас доста­точно будет сказать, что ощущение индивидуальной отделенности возникает отчасти из-за разделяющего свойства разума, а отчасти потому, что светящийся кокон человека также представ­ляет собой точную копию духа человека, который, разумеется, един.

Рассуждая о сновидящем, необходимо знать, что те энергети­ческие поля, которые составляют дух человека, обладают своей собственной, особой скоростью колебаний, определяемой при­сущей им осознанностью. Как и все энергетические поля прояв­ленной вселенной, эти энергетические поля собраны в пучки, но особая скорость колебаний, свойственная им еще до образова­ния пучков, окрашивает и те колебания, что были вызваны воз­никновением пучка.

В духе человека этот процесс привел к образованию семи цве­тов, каждый из которых включает широкий спектр оттенков. Каждый из возникших, в результате образования пучка цветов обозначает определенное совокупное колебание, сходное по сво­ей природе с резонансом струн: каждая струна состоит из огром­ного диапазона близких частот, которые имеют характер согла­сующихся тонов, или «оттенков» одного цвета. Эти семь цветов соответствуют семи типам сновидящих, а согласованный резо­нанс каждого оттенка определяет предназначение и в конечном счете все действия личности.

Благодаря приведенному пояснению читателю должно быть понятно, почему противопоставление своего и чужого нагвалей или своего и чужого сновидящих является не совсем точным. Впрочем, когда вопрос связан с верным использованием слов, нам приходится искажать многие понятия во имя ясности. По этой причине читателю следует помнить о том, что ниже приво­дится лишь приблизительное словесное описание действительности, которая на самом деле полностью выходит за рамки воз­можностей слов.

Что же представляет собой сновидящий? Попросту говоря, сновидящий является осознанностью одной составной части нагваля — личным осознанием. Совокупная частота колебаний сновидящего определяется потенциалом присущего ему осознания; именно эта совокупная частота относит его к одному из семи спектров, то есть к видимому цвету. Подлинный оттенок этого цвета определяется уровнем развития осознания и, следователь­но, поступательно меняется в процессе эволюции.

Чтобы развить свое осознание, отдельные составные части нагваля исследуют собственные потенциальные способности пу­тем акта сновидения — именно поэтому их назвали сновидящими. В связи с этим стоит упомянуть о том, что непосредственной задачей всех органических форм жизни на нашей планете, равно как и некоторых форм неорганической жизни, является вопло­щение в действительность всей полноты своих потенциальных возможностей на плотном, физическом плане. Чтобы добиться этого, сновидящие человека время от времени приковывают свое внимание к физическому плану, сосредоточивают на нем свое намерение; следствием такого усиленного внимания является физическое рождение. Следует, однако, понимать, что подобное воплощение становится возможным лишь в том случае, если данный сновидящий способен найти в жизни на физическом пла­не те условия, которые будут способствовать развитию его осоз­нания. Таким образом, каждое рождение опирается на непрес­танно меняющиеся возможности, которые определяются пред­назначением всего живого. Это значит, что по своему характеру очередное воплощение имеет много общего с возможностью уловить мимолетный миг шанса.

Таким образом, физическое рождение было бы почти невоз­можным, если бы не тот факт, что существует только один нагваль, что все живое полностью взаимосвязано, а сновидящие че­ловека обладают полным групповым сознанием. Вообще говоря, несмотря на все это, физические воплощения по-прежнему оста­ются для обычных людей чрезвычайно сложными — вопреки групповому сознанию сновидящих, эволюция осознания на про­тяжении данного отрезка времени связана с развитием тех ее ас­пектов, которые являются по своей природе разделяющими и не способствуют взаимосвязанности всего живого. Все вышеска­занное позволяет понять, что сотрудничество разумно не только потому, что жизненно необходимо, но и по той причине, что образует самую основу взаимосвязанности всего живого, равно как и прочную опору эволюции.

Разумное сотрудничество проявляется во множестве раз­личных форм, но наибольшую важность для нас представляет сотрудничество с собственным сновидящим. Чтобы понять, как его добиться, необходимо начать с основополагающего осозна­ния того, что человек — не физическое тело и не разум. Этого легко достичь с помощью очень простой техники.

Присядьте в тихом месте, устройтесь поудобнее и прикройте глаза. Воспринимайте всеми органами чувств, за исключением физического зрения; вслу­шайтесь в звуки окружающего мира, почувствуйте запах вдыхаемого воздуха, ощутите вкус во рту, обратите внимание на прикосновение одежды к коже, на то, как тело прижимается к сиденью, а но­ги — к земле. Осознайте, что все эти ощущения возникают при посредстве физического тела, но вы сами не являетесь этим телом.

Дата добавления: 2015-06-04