О группе независимцев-легалистов

Перейдем теперь к выяснению того, что произошло после пленума. На этот вопрос Троцкий и Ионов дают согласный и простой ответ. «Ни во внешних условиях полити­ческой жизни, — гласит венская резолюция, — ни во внутренних отношениях нашей партии не произошло после пленума никаких реальных изменений, которые затруднили бы работу по строительству партии...». Фракционный рецидив, неизжитое наследие фракционных отношений, вот и все.

У Ионова то же объяснение «в лицах».

«Пленум кончился. Участники его разъехались... Руководители старых фракций очу­тились на свободе, эмансипировались от всяких сторонних влияний и давлений. К тому же подоспели порядочные подкрепления. Для одних — в лице т. Плеханова, усиленно проповедующего в последнее время объявление партии на военном положении. Для других — в лице шестнадцати «старых партийных работников, хорошо известных ре­дакции «Голоса Социал-Демократа»» (см. № 19—20, «Открытое письмо»). «Как же при таких условиях не ринуться в бой? Вот и принялись за старое «дело» взаимного ис­требления» («Отклики Бунда» № 4, стр. 22).

Подоспели «подкрепления» к фракционерам и — опять подрались, только и всего. Правда, в качестве «подкрепления» большевикам подоспел партийный меньшевик, Плеханов, «подоспел» с войной против ликвидаторов, но это все равно для Ионова. Ионову не нравится, очевидно, плехановская полемика с Потресовым, т. И. (предла­гавшим «распустить все») и т. д. Это его право, конечно, порицать эту полемику. Но как же это назвать ее «объявлением партии на военном положении»? Война с ликвида­торами есть объявление

284__________________________ В. И. ЛЕНИН

партии на военном положении — запомним эту «философию» тов. Ионова.

Для меньшевиков заграничных подкреплением явились меньшевики русские. Но это обстоятельство нисколько не заставляет т. Ионова задуматься.

Понятно, какой практический вывод вытекает из подобной «оценки момента» Троц­ким и Ионовым. Ничего особенного не произошло. Просто фракционная драка. Поста­вить новых нейтрализаторов — и дело будет в шляпе. Все объясняется с точки зрения кружковой дипломатии. Все практические рецепты — одна кружковая дипломатия. Да­ны «ринувшиеся в бой», даны желающие «примирять»: тут выкинуть упоминание о «фундаменте», здесь добавить имярека в «учреждение», там «уступить» легалистам в приемах созыва конференции... Старая, но вечно новая история заграничной кружков­щины!

Наш взгляд на то, что произошло после пленума, иной.

Добившись единогласных резолюций, устранив все «склочные» обвинения, пленум окончательно припер к стене ликвидаторов. Прятаться за склоку более нельзя. Ссы­латься на неуступчивость и «механическое подавление» (вариант: усиленная охрана, военное положение, осадное положение и т. п.) более нельзя. Отойти от партии можно только из-за ликвидаторства (как впередовцы могут отойти только из-за отзовизма и из-за антимарксистской философии).

Припертые к стене, ликвидаторы обнаружили свое «лицо». Их русский центр — все равно, формальный или не формальный, полунелегальный (Михаил и К⁰) или вполне легальный (Потресов и К⁰) — ответил отказом на призыв вернуться в партию. Рус­ские легалисты-ликвидаторы окончательно порвали с партией, сплотившись в группу независимых социалистов (независимых от социализма и зависимых от либерализма, конечно). Ответ Михаила и К, с одной стороны, выступления «Нашей Зари» и «Воз­рождения», с другой, — знаменуют именно сплочение антипартийных кружков «соци­ал-демократов» (вернее: якобы с.-д.) в группу

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 285

независимых социалистов. Поэтому «примиренческие» потуги Троцкого и Ионова те­перь смешны и жалки. Только полным непониманием происходящего можно объяснить эти потуги, которые теперь безвредны, ибо за ними нет никого, кроме кружковых ди­пломатов за границей, кроме непонимания и незнания где-нибудь в захолустье.

Примиренцы à la Троцкий и Ионов ошиблись тем, что приняли особые условия, давшие расцвесть примиренческой дипломатии на пленуме, за общие условия тепе­решней партийной жизни. Они ошиблись тем, что дипломатию, сыгравшую свою роль на пленуме благодаря наличности условий, породивших глубокие стремления к прими­рению (— партийному объединению) в обеих главных фракциях, — эту дипломатию они приняли за самодовлеющую цель, за длительное орудие игры промежду «данных лиц, групп и учреждений».

На пленуме для дипломатии действительно было место, ибо партийное объединение партийных большевиков и партийных меньшевиков было необходимо, а без уступок, без компромисса оно было невозможно. При определении меры уступок «честные мак­лера» неизбежно выдвинулись на первое место — неизбежно, ибо для партийных меньшевиков и партийных большевиков вопрос о мере уступок был второстепенным вопросом, пока оставалась в силе принципиальная база всего объединения. Выдвинув­шись на пленуме на первое место, получив возможность сыграть роль в качестве «ней­трализаторов», в качестве «судей» для устранения склоки, для удовлетворения «пре­тензий» против БЦ, «примиренцы» à la Троцкий и Ионов вообразили, что, пока есть «данные лица, группы и учреждения», они всегда смогут играть эту роль. Забавное за­блуждение. Маклера нужны, когда нужно определять меру уступок, необходимых для получения единогласия. Меру уступок нужно определять, когда есть заведомо общая принципиальная база объединения. Вопрос о том, кто войдет в это объединение после всех уступок, оставался тогда открытым, ибо в принципе неизбежно было условное до­пущение того, что все социал-демократы

286__________________________ В. И. ЛЕНИН

пожелают войти в партию, все меньшевики пожелают лояльно проводить резолюцию антиликвидаторскую, все впередовцы — резолюцию антиотзовистскую.

Теперь же маклера не нужны, им нет места, ибо нет вопроса о мере уступок. А во­проса о мере уступок нет, ибо нет вопроса ни о каких уступках. Все уступки (и даже чрезмерные) сделаны на пленуме. Теперь вопрос стоит исключительно о принципиаль­ной позиции борьбы с ликвидаторством, и притом не вообще с ликвидаторством, а с определенной группой ликвидаторов-независимцев, группой Михаила и К, группой Потресова и К. Если с данными лицами, группами и учреждениями вздумают теперь «мирить» партию Троцкий и Ионов, то для нас, для всех партийных большевиков и для всех партийных меньшевиков, они будут просто изменниками партии, не более того.

Примиренцы-дипломаты были «сильны» на пленуме исключительно потому и по­стольку, поскольку и партийные большевики и партийные меньшевики мира хотели, и вопросу об условиях мира отдавали подчиненное значение по отношению к вопросу об антиликвидаторской и антиотзовистской тактике партии. Я, например, находил уступки чрезмерными и боролся из-за меры уступок (на что намекает «Голос» в № 19—20 и о чем прямо говорит Ионов). Но я готов был тогда помириться и готов был бы теперь помириться даже с чрезмерными уступками, раз линия партии этим не подрывалась, раз уступки не вели к отрицанию этой линии, раз уступки служили мостками для привле­чения людей от ликвидаторства и от отзовизма к партии. Но, после сплочения и высту­пления Михаила и К⁰, Потресова и К⁰ против партии и против пленума, я не пойду ни на какие разговоры ни о каких уступках, ибо партия обязана теперь порвать с этими не-зависимцами, обязана решительно бороться с ними, как с вполне и окончательно опре­делившимися ликвидаторами. И я могу уверенно говорить не только за себя, а за всех партийных большевиков. Партийные меньшевики достаточно ясно высказались, устами Плеханова и других, в том же духе, и при таком положении дел в партии «прими-

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА_______________________ 287

ренцы»-дипломаты à la Троцкий и Ионов должны будут либо бросить свою диплома­тию, либо уйти к независимцам от партии.

Чтобы убедиться в окончательном сплочении легалистов в группу независимых со­циалистов, достаточно бросить общий взгляд на события после пленума, достаточно оценить их по существу, а не только с той точки зрения мелкой и мелочной истории «конфликтов», которой напрасно ограничивается Ионов.

1) Михаил, Роман и Юрий объявляют и резолюции Τ TTC (пленума) и самое существо­
вание его вредным. Со времени опубликования этого факта прошло около 2-х месяцев,
и факт не опровергнут. Ясно, что он верен.

2) Шестнадцать русских меньшевиков, в том числе по меньшей мере двое из выше­
названной тройки и ряд виднейших литераторов меньшевиков (Череванин, Кольцов и
т. д.), выступают в «Голосе», при одобрении редакции, с оправданием ухода меньшеви­
ков из партии, выступают с чисто ликвидаторским манифестом.

3) Меньшевистский легальный журнал «Наша Заря» помещает программную статью
г. Потресова, в которой говорится прямо, что «нет партии, как цельной и организован­
ной иерархии учреждений» (№2, стр. 61), что нельзя ликвидировать «чего на самом
деле уже нет, как организованного целого» (там же). В числе сотрудников этого журна­
ла значатся Череванин, Кольцов, Мартынов, Августовский, Маслов, Мартов, — тот са­
мый Л. Мартов, который в состоянии занимать место в «организованной иерархии уч­
реждений» нелегальной партии, имеющей центр, как у «организованного целого», и
состоять в легальной группе, с милостивого разрешения Столыпина объявляющей эту
нелегальную партию несуществующей.

4) В популярном меньшевистском журнале «Возрождение» (№ 5, 30 марта 1910 г.),
при том же составе

Только что вышел № 21 «Голоса Социал-Демократа». На стр. 16 Мартов и Дан подтверждают вер­ность этого факта, говоря об «отказе трех товарищей (??) вступить в ЦК». Как водится, они прикрывают при этом трехэтажною бранью по адресу «Тышко — Ленина» тот факт, что группа Михаила и К⁰ оконча­тельно превратилась в группу независимцев.

288__________________________ В. И. ЛЕНИН

сотрудников, неподписанная, т. е. редакционная, статья расхваливает вышеназванную статью г. Потресова из «Нашей Зари» и добавляет, после приведения той же самой ци­таты, которая приведена выше мной:

«Ликвидировать нечего, — и, прибавим мы» (т. е. редакция «Возрождения») «от се­бя, — мечта о восстановлении этой иерархии в ее старом, подпольном виде просто вредная, реакционная утопия, знаменующая потерю политического чутья у представи­телей самой реалистической когда-то партии» (стр. 51).

Кто все эти факты считает случайностью, тот, очевидно, не хочет видеть правды. Кто думает объяснить эти факты «рецидивом фракционности», тот убаюкивает себя фразой. При чем тут фракционность и фракционная борьба, от которой и группа Ми­хаила и К⁰, и группа Потресова и К⁰ стоят давным-давно в стороне? Нет, для того, кто не хочет нарочно закрывать глаз, тут никакие сомнения невозможны. Пленум устранил все препятствия (действительные или мнимые) для возврата партийных легалйстов в партию, все препятствия к постройке нелегальной партии с учетом новых условий и новых форм использования легальных возможностей. Четыре меньшевика цекиста и двое редакторов «Голоса» признали все препятствия к совместной партийной работе устраненными. Группа русских легалйстов дала свой ответ пленуму. Этот ответ отри­цательный: заниматься восстановлением и укреплением нелегальной партии не хотим, ибо это — реакционная утопия.

Этот ответ — крупнейший политический факт в истории социал-демократического движения. Окончательно сплотилась и окончательно порвала с социал-демократической партией группа независимых (от социализма) социалистов. Насколь­ко оформлена эта группа, состоит ли она из одной организации или из ряда отдельных кружков, весьма lose (свободно, некрепко) между собою связанных, этого мы пока не знаем, да это и неважно. Важно то, что тенденции к образованию независимых от пар­тии групп, — давно бывшие у меньшевиков, — привели теперь к новому политическо­му образованию. И отныне все российские социал-демократы, которые

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 289

не хотят себя обманывать, должны считаться, как с фактом, с существованием этой группы независимцев.

Чтобы уяснить значение этого факта, напомним прежде всего «независимых социа­листов» Франции, которые в наиболее передовом, наиболее очищенном от всего старо­го, буржуазном государстве довели до самого конца тенденции этого политического направления. Мильеран, Вивиани, Бриан принадлежали к социалистической партии, но неоднократно действовали независимо от ее решений, вопреки им, и вступление Миль­ерана в буржуазное министерство, под предлогом спасения республики и охраны инте­ресов социализма, привело к разрыву его с партией. Буржуазия наградила изменников социализма должностями министров. Тройка французских ренегатов продолжает назы­вать себя и свою группу независимыми социалистами, продолжает оправдывать свое поведение интересами рабочего движения и социальной реформы.

Наших независимцев, конечно, буржуазное общество не может наградить так быст­ро: они начинают в условиях, неизмеримо более отсталых, они должны довольство­ваться похвалами и помощью либеральной буржуазии (издавна поддерживавшей тен­денции меньшевиков к «независимству»). Но основная тенденция и тут и там одна: не­зависимость от социалистической партии мотивируется интересами рабочего движе­ния; «борьба за легальность» (лозунг в дановской формулировке, подхваченный со всем усердием в ренегатском «Возрождении», № 5, стр. 7) провозглашается лозунгом рабо­чего класса; группируются на деле буржуазные интеллигенты (парламентарии во Франции, литераторы у нас), действующие вперемежку с либералами; подчинение пар­тии отвергается: партию объявляют недостаточно «реалистическою» и Мильеран с К, и «Возрождение» с «Голосом»; про партию говорят, что она есть «диктатура замкнутых подпольных кружков» («Голос»), что она замыкается в узкореволюционное сообщест­во, вредящее широкому прогрессу (Мильеран и К⁰).

Возьмите далее, для уяснения позиции наших независимцев, историю образования нашей русской

290__________________________ В. И. ЛЕНИН

«народно-социалистической партии». Эта история поможет понять суть дела тем, кто не видит родства наших независимцев с Мильераном и К из-за громадной разницы внешних условий их «работы». Что наши «энесы» представляют из себя легалистское и умеренное крыло мелкобуржуазной демократии, это общеизвестно, и из марксистов, кажется, никто в этом не сомневался. Народные социалисты выступили как ликвидато­ры программы, тактики и организации революционной партии мелкобуржуазных демо­кратов на съезде эсеров в конце 1905 года; они выступали в теснейшем блоке с с.-р. в газетах дней свободы осенью 1905 г. и весной 1906 г. Они легализовались и отделились в самостоятельную партию осенью 1906 года, что не помешало им на выборах во II Думу и во II Думе почти сливаться от времени до времени с эсерами.

Осенью 1906 года мне случилось писать в «Пролетарии» об народных социалистах, и я назвал их «эсеровскими меньшевиками». Прошло три с половиной года, и Потре-сов с К⁰ сумел доказать партийным меньшевикам, что я был прав. Надо только при­знать, что даже гг. Пешехоновы с К поступили политически честнее, чем г. Потресов и его группа, когда после ряда фактически независимых от партии с.-р. политических ак­тов они объявили себя открыто независимой от эсеров, отдельной политической парти­ей. Конечно, эта «честность» обусловлена, между прочим, и соотношением сил: Пеше-хонов считал партию с.-р. бессильной и полагал, что от неформального соединения с ней проигрывает он; Потресов считает, что он выигрывает от политической азефщи-

119 ι

ны, продолжая числиться социал-демократом при фактической независимости от со­циал-демократической партии.

Г-н Потресов и К считают пока наиболее для себя выгодным прикрываться чужим именем, пользоваться воровски престижем РСДРП, разлагая ее извнутри, действуя фак­тически против нее, а не только независимо от нее. Возможно, что группа наших неза-висим-

См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 396—406. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 291

цев будет стараться как можно дольше рядиться в чужие перья; возможно, что после какого-либо удара партии, после большого провала нелегальной организации, или при особо соблазнительной конъюнктуре, вроде возможности пройти, скажем, в Думу неза­висимо от партии, независимцы сами сбросят с себя маску; — мы не можем предвидеть всех и всяческих эпизодов их политического шарлатанства.

Но одно мы знаем твердо, именно, что партии рабочего класса, РСДРП, прикрытая деятельность независимцев вредна, губительна и что мы должны во что бы то ни стало разоблачать ее, вывести независимцев на свежую воду и объявить о разрыве всякой их связи с партией. Пленум сделал громадный шаг вперед по этому пути: как это ни странным может показаться на первый взгляд, но именно согласие (неискреннее или бессознательное) Мартова и Мартынова, именно максимальные, даже чрезмерные ус­тупки им и помогли вскрыть нарыв ликвидаторства, нарыв независимства в нашей пар­тии. Ни один добросовестный социал-демократ, ни один партиец, какой бы фракции он ни сочувствовал, не может отрицать теперь, что группа Михаила и К, группа Потресо-ва и К суть независимцы, что они на деле партии не признают, партии не хотят, против партии работают.

Насколько быстро или насколько медленно идет процесс назревания откола незави­симцев и образования ими особой партии, зависит, конечно, от многих причин и об­стоятельств, не поддающихся учету. У народных социалистов особая группа существо­вала до революции, и отделение этой группы, временно и неполно примыкавшей к со­циалистам-революционерам, было особенно легко. У наших независимцев есть еще личные традиции, связи с партией, задерживающие процесс откола, но эти традиции все ослабевают, да, кроме того, революция и контрреволюция выдвигает новых людей, свободных от всяких революционных и партийных традиций. Окружающая обстановка «веховских» настроений с чрезвычайной быстротой толкает зато бесхарактерную ин­теллигенцию к независимству.

292__________________________ В. И. ЛЕНИН

«Старое» поколение революционеров сходит со сцены; Столыпин травит изо всех сил представителей этого поколения, большей частью раскрывших все свои псевдонимы и всю свою конспирацию в дни свободы, в годы революции. Тюрьма, ссылка, каторга, эмиграция все увеличивают ряды выбывающих из строя, а новое поколение растет мед­ленно. У интеллигенции, особенно той, которая «пристроилась» к той или иной легаль­ной деятельности, развивается полное неверие в нелегальную партию, нежелание тра­тить силы на особенно трудную и особенно неблагодарную в наши времена работу. «Друзья сказываются в несчастье», и рабочий класс, переживающий тяжелые годины натиска и старых и новых контрреволюционных сил, неизбежно будет наблюдать отпа­дение многих и многих из его интеллигентских «друзей на час», друзей на время праздника, друзей только на время революции, — друзей, которые были революционе­рами во время революции, но поддаются эпохе упадка и готовы провозгласить «борьбу за легальность» при первых удачах контрреволюции.

В ряде европейских стран контрреволюционным силам удавалось начисто смести остатки революционных и социалистических организаций пролетариата после 1848, например, года. Буржуазный интеллигент, во дни юности примкнувший к социал-демократии, в силу всей своей мещанской психологии склонен махнуть рукой: так бы­ло — так будет; отстаивать старую нелегальную организацию — дело безнадежное, создавать новую — еще того более безнадежное; мы вообще «преувеличили» силы пролетариата в буржуазной революции, мы ошибочно приписали роли пролетариата «универсальное» значение, — все эти идейки ренегатского «Общественного движения» прямо и косвенно толкают к отречению от нелегальной партии. Вставши раз на на­клонную плоскость, независимец не замечает того, как он катится все ниже, не замеча­ет того, что он работает рука об руку со Столыпиным: Столыпин физически, полицей­ски, виселицей и каторгой разрушает нелегальную партию — либералы прямо делают

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 293

то же открытой пропагандой веховских идей — независимцы среди социал-демократов косвенно содействуют разрушению нелегальной партии, крича об ее «омертвелости», отказываясь помогать ей, оправдывая (см. письмо 16-ти в № 19—20 «Голоса») уход из нее. Со ступеньки на ступеньку.

Не будем закрывать глаза на то, что борьба за партию станет для нас тем более тя­желой, чем дальше затянется контрреволюционный период. Что партийцы не пре­уменьшают опасности, что они прямо смотрят ей в глаза, это показывает, например, статья тов. К. в № 13 ЦО. Но решительное и прямое признание слабости партии, распа­да организаций и трудности положения не вызывает у т. К. — как не вызывает и ни у одного партийца — ни минуты колебания насчет того, нужна ли она, нужно ли рабо­тать над восстановлением ее. Чем труднее наше положение, чем больше растет число врагов, — позавчера к ним прибавились веховцы, вчера народные социалисты, сегодня независимцы социал-демократы, — тем теснее сплотятся все социал-демократы без различия оттенков на защиту партии. Многих с.-д., которых мог расколоть вопрос о том, как вести на штурм революционно-настроенные и верящие социал-демократии массы, — не сможет не сплотить вопрос о том, обязательно ли бороться за сохранение и укрепление нелегальной социал-демократической рабочей партии, созданной 1895— 1910 годами.

Что касается до «Голоса» и голосовцев, то они замечательно рельефно подтвердили сказанное про них резолюцией расширенной редакции «Пролетария» в июне прошлого года. «В меньшевистском лагере партии, — гласит эта резолюция (см. Приложение к № 46 «Пролетария», стр. 6), — при полном пленении официального органа фракции, «Голоса Социал-Демократа», меньшевиками-ликвидаторами, меньшинство фракции, испытав до конца путь ликвидаторства, уже поднимает голос протеста против этого пу-ти и ищет вновь партийной почвы для своей деятельности...». До «конца» пути

См. настоящий том, стр. 39. Ред.

294__________________________ В. И. ЛЕНИН

ликвидаторства расстояние оказалось более длинным, чем мы тогда думали, но пра­вильность основной мысли приведенных слов доказана с тех пор фактами. Особенно подтвердился термин «пленение ликвидаторами» в применении к «Голосу Социал-Демократа». Это — именно пленные ликвидаторов, не смеющие ни прямо защищать ликвидаторство, ни прямо восстать против него. Они и на пленуме приняли единоглас­но резолюции не как свободные люди, а как пленные, на короткий срок получившие от своих «хозяев» отпуск и снова вернувшиеся в рабство на другой день после пленума. Не будучи в состоянии защищать ликвидаторство, они напирали изо всех сил на все возможные (и все вымышленные!) препятствия, не связанные с принципиальными во­просами, но мешающие им отречься от ликвидаторства. И когда все эти «препятствия» были устранены, когда все их посторонние, личные, организационные, денежные и прочие претензии были удовлетворены, — они против воли «голоснули» отречение от ликвидаторства. Бедняжки! они не знали, что в это время манифест 16-ти уже находил­ся в пути по направлению к Парижу, что группа Михаила и К, группа Потресова и К окрепли в своей защите ликвидаторства. И они покорно повернули за 16-тью, за Ми­хаилом, за Потресовым опять к ликвидаторству!

Величайшее преступление бесхарактерных «примиренцев», вроде Ионова и Троцко­го, защищающих или оправдывающих этих людей, состоит в том, что они губят их, подкрепляя их зависимость от ликвидаторства. В то время, как решительное выступле­ние всех нефракционных социал-демократов против Михаила и К⁰, против Потресова и К⁰ (эти группы не решаются ведь защищать ни Троцкий, ни Ионов!) могло бы вернуть к партии кое-кого из голосовских пленников ликвидаторства, — ужимки и жеманство «примиренцев», нисколько не примиряя партию с ликвидаторами, только внушают го-лосовцам «бессмысленные надежды».

Впрочем, эти ужимки и это жеманство, несомненно, объясняются в немалой степени и простым непониманием положения. Только в силу непонимания может

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 295

тов. Ионов ограничиваться вопросом о помещении или непомещении статьи Мартова, могут венские сторонники Троцкого сводить вопрос к «конфликтам» в ЦО. И статья Мартова («На верном пути»... к ликвидаторству) и конфликты в ЦО — лишь частные эпизоды, которых нельзя понять вне связи с целым. Например, статья Мартова ясно по­казала нам, изучившим за год все оттенки ликвидаторства и голосовства, что Мартов повернул (или его повернули). Не мог один и тот же Мартов подписывать «Письмо» ЦК о конференции и писать статью: «На верном пути». Вырывая статью Мартова из цепи событий, из предшествующего ей «Письма» Τ TTC из следующего за ней № 19—20 «Го­лоса», манифеста 16-ти, статей Дана («Борьба за легальность»), Потресова и «Возрож­дения», вырывая из той же цепи событий «конфликты» в ЦО, Троцкий и Ионов отни­мают у себя возможность понять происходящее. И наоборот, все становится вполне понятным, раз в центре поставить то, что лежит в основе всего, именно; окончательное сплочение русских независимцев и их окончательный разрыв с «реакционной утопией» восстановления и укрепления нелегальной партии.

7. О ПАРТИЙНОМ МЕНЬШЕВИЗМЕ И ОБ ЕГО ОЦЕНКЕ

Последним вопросом, который мы должны рассмотреть для уяснения «объедини­тельного кризиса» в нашей партии, является вопрос о так называемом партийном меньшевизме и об оценке его значения.

Взгляды нефракционных — т. е. желающих считаться нефракционными — Ионова и Троцкого (№ 12 «Правды» и Венская резолюция) крайне характерны в этом отношении. Троцкий решительно и упорно игнорирует партийный меньшевизм, — на что было уже указано в № 13 ЦО, — а Ионов выдает «заветную» мысль своего единомышленника, объявляя, что значение выступлений

Возьмите еще, для примера, «теорию равноправия» легальных одиночек нелегальной партии. Неу­жели не ясно, после выступлений Михаила и К⁰, Потресова и К⁰, что смысл и значение этой теории есть признание группы независимцев-легалистов и подчинение им партии? " См. настоящий том, стр. 238—238. Ред.

296__________________________ В. И. ЛЕНИН

«т. Плеханова» (других партийных меньшевиков Ионов не хочет видеть) сводится к «подкреплению» фракционной борьбы большевиков, к проповеди «объявления партии на военном положении».

Неправильность этой позиции Троцкого и Ионов а должна бы была броситься им в глаза просто уже потому, что ее опровергают факты. Из № 13 ЦО видно, что не менее как в семи заграничных группах содействия партии — в Париже, Женеве, Берне, Цю­рихе, Льеже, Ницце, Сан-Ремо — поднялись плехановцы или, вернее, партийные меньшевики против «Голоса» с требованием выполнения решений пленума, с требова­нием закрытия «Голоса», с указанием на ликвидаторский характер идейной позиции, занятой в № 19—20 «Голоса». Тот же процесс, хотя, быть может, менее наглядно, про­исходит и среди работников в России. Замалчивать эти факты смешно. Пытаться, во­преки им, представить борьбу Плеханова с голосовцами, как литераторскую «фракци­онную» борьбу, значит — объективно — становиться на сторону группы независим-цев-легалистов против партии.

Явно фальшивая, явно неудержимая позиция, которую заняли указанные «прими­ренцы», должна бы открыть им глаза на неверность их исходной точки зрения, будто политическое значение объединения на пленуме состояло в соглашении «с данными лицами, группами и учреждениями». Не надо давать себя обманывать внешним формам партийных событий и личным особенностям их, надо оценивать идейно-политическое значение происходящего. По внешности судя, соглашение было с голосовцами-имяреками. Но ведь основой, условием соглашения был переход голосовцев на пози­цию Плеханова: это ясно из анализа резолюции о положении дел в партии, который дан

* выше. По внешности, именно голосовцы оказались представите-

Из 4-х цекистов-меньшевиков, бывших на пленуме, двое все усилия направляли на то, чтобы, сделав максимальные уступки голосовцам, фактически перевести их на позицию Плеханова. Это не значит, что эти двое были твердыми партийцами, что они гарантированы от возврата к голосовцам. Это значит, что меньшевизм был застигнут в такой момент, когда он не мог еще отречься от партийности.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 297

лями меньшевизма в партии, — например, если судить по составу ЦО. На деле ЦО стал превращаться после пленума в орган «сотрудничества» партийных большевиков и пле-хановцев при полном противодействии со стороны голосовцев. Получился зигзаг в раз­витии партийного объединения: сначала как будто бы что-то вроде общепримиренче­ской каши без ясного определения идейного базиса объединения, но потом логика по­литических тенденций взяла свое, отцеживание независимцев от партии оказалось ус­корено этим допущением максимальных уступок голосовцам на пленуме.

Когда я слышал на пленуме и видел в «Голосе» (№ 19—20, стр. 18) бешеные выход­ки против лозунга «соглашение сильных фракций для борьбы с ликвидаторами справа и слева» (этот лозунг взят «Голосом» в кавычки, но почему-то не сказано прямо, что я защищал его до пленума и на пленуме), то я думал про себя: «abwarten!», «wait and see» (поживем — увидим!). Подождите, гг. голосовцы, ибо вы хотите подвести счет «без хо­зяина»: дело не в том, что пленум дал всем возможность участвовать в соглашении, а не только «сильным», своей идейно-политической позицией сильным, фракциям. Дело в том, позволят ли ваши «хозяева» — т. е. группы независимцев-легалистов — превра­титься этой возможности в действительность.

Прошло несколько месяцев — и только слепые могут не видеть теперь, что на деле именно «соглашение сильных фракций» составляет партийное объединение, двигает его вперед «через все препятствия». Так должно быть, так только и может быть в силу реального соотношения сил в партии. Несомненно, что в ближайшем будущем либо все руководящие учреждения партии будут формально перестроены так, чтобы выражать это соглашение, либо жизнь партии и развитие ее объединения пойдет на время помимо руководящих ее учреждений.

Конечно, называть «сильной фракцией» партийных меньшевиков кажется на первый взгляд странным, ибо в данный момент сильнее, — по крайней мере за границей, — видимо, голосовцы. Но мы, социал-

298__________________________ В. И. ЛЕНИН

демократы, о силе судим не по тому, как высказываются заграничные группы, как группируются литераторы меньшевиков, а по тому, чья позиция объективно верна и чья осуждена логикой политического положения на подчинение «независимцам». Ра­бочедельцы были сильнее искровцев и за границей и в России в 1898—1900 годах, но все же они не были «сильной фракцией».

Теперь, когда голосовцы мобилизовали все силы

против Плеханова и выдвинули против него все свои ушаты с помоями — вплоть до г. Потресова и до воспоминаний о том, как «обижали» Мартова в 1901 — 1903 (sic!) го­дах, — теперь это бессилие голосовцев становится особенно явным. Аксельрод и К уже безнадежно опоздали политически, издавая в апреле, за границей, сборник личной ругани против Плеханова, когда в России февральская «Наша Заря» и мартовское «Возрождение» перенесли вопрос совсем в иную плоскость, когда Плеханов в № 13 ЦО перешел уже от истории своих столкновений с голосовцами к борьбе против современ­ной политики их. Голосовцы так же беспомощно барахтаются, вспоминая старые (вплоть до 1901 года!) «обиды», как впередовцы, все еще взывающие к добрым сердцам о защите от БЦ.

И посмотрите, как выдают себя все больше и больше наши «обиженные», которые совершенно так же беснуются в 1910 году при одной мысли о соглашении «Ленина — Плеханова» (их терминология!), как год тому назад бесновался из-за этого Максимов. Подобно Максимову голосовцы стараются представить дело так, будто речь идет чуть не о личном соглашении «Ленина с Плехановым», причем действия последнего объяс­няются «диким капризом» (стр. 16 «Необходимого дополнения»), «обращением Савла в Павла», «порханьем» и т. д. и т. п. Мартов из кожи лезет, чтобы, вспоминая «пятилет­нюю деятельность» (ibid.) Плеханова в роли меньшевика, скомпрометировать его (задним числом) за это порханье, не замечая, что он как раз этим всего больше оплевы­вает сам себя.

- ibidem — там же. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 299

В том же самом «Необходимом дополнении» коллективная редакция «Голоса» уве­ряет нас (стр. 32), что Плеханов был «велик» именно в течение указанного пятилетия (1904—1908 годы). Посмотрите-ка, что отсюда выходит. Меньшевики объявляют «ве­ликим» Плеханова за деятельность его не в течение тех 20 лет (1883—1903), когда он оставался верен себе, когда он не был ни меньшевиком, ни большевиком, а был основа­телем социал-демократии, — а именно в течение тех пяти лет, когда, по признанию са­мих же меньшевиков, он «порхал», т. е. не держался последовательно меньшевистской линии. Выходит, что «величие» состояло в том, чтобы не падать целиком в болото меньшевизма.

Но именно пятилетняя история меньшевизма, которую Аксельрод и Мартов вспом­нили на голову себе, дает ряд фактов, помогающих объяснить раскол меньшевиков не такими мизерными, личными причинами, на которые напирает Мартов.

Плеханов кооптирует Аксельрода и Мартова в 1903 г., объявляя в № 52 «Искры», в статье «Чего не делать», что хочет маневрировать с оппортунистами и маневрами ис­править их. Он доходит при этом до самых крайних нападок на большевиков. Он ста­рается вытащить в конце 1904 года явно скатившегося к либерализму Аксельрода («План земской кампании»), но делает это так, что не говорит ни единого слова по по­воду таких перлов, как объявление демонстраций перед земцами «высшим типом де­монстраций» (в брошюре «Письмо к ЦК», изданной только для членов партии). Весной 1905 г. Плеханов убеждается в безнадежности «маневров» и уходит от меньшевиков, основывая «Дневник» и проповедуя соединение с большевиками. № 3 «Дневника» (но­ябрь 1905 г.) совсем не меньшевистский.

Потратив около полутора года на маневр с оппортунистами внутри партии (с конца 1903 до весны 1905 г.), Плеханов с начала 1906 года и в течение 1907 года предприни­мает маневрирование с кадетами. Он доходит при этом до гораздо больших оппортуни­стических крайностей, чем остальные меньшевики. Но, когда он,

300__________________________ В. И. ЛЕНИН

провозгласивший «маневрирование» во время I Думы, после разгона ее (в № 6 «Днев­ника»), предлагает соглашение революционных партий для борьбы за учредительное собрание, то «Пролетарий» (№ 2 от 29 августа 1906 г., в статье «Тактические колеба­ния») тотчас отмечает, что эта позиция совсем не меньшевистская.

Весной 1907 года, на Лондонском съезде, Плеханов — по рассказу Череванина, ци­тированному уже мною в предисловии к сборнику «За 12 лет», — борется с организа­ционным анархизмом меньшевиков. Ему нужен «рабочий съезд», как маневр для раз­вития партии, а не против партии. Во второй половине 1907 года, как поведал в «Необ­ходимом дополнении» Мартов, Плеханову «пришлось потратить не мало красноречия», чтобы отстоять необходимость нелегального (т. е. партийного) органа меньшевиков против Аксельрода (предпочитавшего, очевидно, легальные органы, фактически непар­тийные). В 1908 году конфликт из-за статьи Потресова является поводом к его разрыву с ликвидаторами.

О чем говорят эти факты? О том, что теперешний раскол меньшевиков не случай­ность, а неизбежность. «Маневрирование» не оправдывает того, кто делал ошибки во имя маневров, и я ничего из того, что писано мной против этих ошибок Плеханова, не беру назад. Но «маневрирование» объясняет, почему одним меньшевикам легко уйти к независимцам, а другим трудно и даже невозможно. Социал-демократ, который, ма­неврируя, ведет рабочий класс за кадетами, приносит ему не меньший вред, чем тот, кто делает это в силу имманентного тяготения к оппортунизму. Но первый сумеет, сможет, успеет остановиться там, где вторые скатятся в яму. Русская пословица гово­рит: заставь известного человека богу молиться — он лоб расшибет. Плеханов мог бы сказать: заставь Потресовых и Данов идти вправо для маневра — они пойдут вправо для принципа.

См. Сочинения, 5 изд., том 13, стр. 378—382. Ред. * См. Сочинения, 5 изд., том 16, стр. 95—113. Ред.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 301

То, на чем остановились известные меньшевики, вполне оправдывает их название: «партийные меньшевики». Они остановились на борьбе за партию — против незави-симцев-легалистов. От этого простого и ясного вопроса тщетно пытаются увильнуть г. Потресов и редакция «Голоса Социал-Демократа» в ««Необходимом дополнении».

И Энгельс боролся с S. D. F. (английские социал-демократы) — вертится Потресов (стр. 24). Софистика, любезнейший. Энгельс поправлял партию¹²⁰, а вы ведь не говори­те, как поправить партию, вы даже не говорите прямо: нужна теперь нелегальная соци­ал-демократическая партия, нужна РСДРП или нет. Перед лицом Столыпина вы гово­рите: нет («Наша Заря»), а перед лицом членов партии, в нелегальной печати, вы этого не смеете сказать, вы виляете и вертитесь.

«Ленин — Плеханов рекомендуют войну против новых форм рабочего движения» (стр. 31), «мы исходим из состояния, условий и запросов действительного рабочего движения» (стр. 32), — уверяет редакция. Софистика, любезнейшие. Вы сами призна­ли, что пленум сделал все для признания этих новых форм, да и большевики своей борьбой до пленума доказали это. Не из-за того мы расходимся, нужны ли «новые фор­мы», нужно ли вести легальную работу, нужно ли основывать легальные общества, со­всем не из-за этого. Мы расходимся из-за того, позволительно ли ведущим подобную работу легалистам, вроде группы Михаила и К⁰, группы Потресова и К⁰, считать себя социал-демократами, будучи независимыми от партии социал-демократов, или соци­ал-демократические партийцы обязаны признавать партию, проповедовать ее необхо­димость, работать в ней, работать над ее организацией, устраивать нелегальные ячейки везде и во всех союзах для правильных сношений с ней и т. д. И вы прекрасно пони­маете, что расходимся мы теперь — после пленума — только из-за этого.

Голосовцы стараются представить наше стремление сблизиться с партийными меньшевиками, войти в соглашение с ними для борьбы за партию против

302__________________________ В. И. ЛЕНИН

независимцев, как личный блок «Ленина и Плеханова». Они ругательски ругают автора статьи против Потресова в № 47—48 «Пролетария» за тон «льстивого царедворца», «спекулирующего-де на соглашение» с Плехановым. Я открываю эту статью и читаю на стр. 7-ой:

«Конечно, и все ошибки Плеханова во время революции проистекли именно из того, что он не провел последовательно той линии, которую сам вел в старой «Искре»».

Пусть судят читатели, что больше похоже на «лесть» и на «спекуляцию»: это ли прямое указание на то, что большевики считают ошибкой Плеханова, или объявление Плеханова «великим» как раз за тот период, когда он был меньшевиком и когда он «порхал», по словам меньшевиков.

«Плеханов будет с нами», — пишет редакция «Голоса Социал-Демократа», — когда «наступит снова время ответственных» (курсив «Голоса») «политических действий» (стр. 32 «Необходимого дополнения»).

Это — политически безграмотно, но в отношении «спекуляции» достаточно ясно. Безграмотно, ибо теперь как раз время во сто раз более ответственных политических действий для старых вождей, чем при открытой борьбе, когда масса сама гораздо легче найдет дорогу. Ясно в смысле «спекуляции», ибо выражается готовность опять при­знать Плеханова меньшевиком, когда он начнет снова «маневрировать».

Мы удивляемся, что голосовцы не понимают того, какое значение имеют подобные выходки с их стороны наряду, например, с фразой Аксельрода: «мы не пожелали уни­зиться» (перед Плехановым) «до роли угодливых лакеев» (стр. 19). Вы именно ведете себя, как указанный в последних словах род людей. Ваше отношение к Плеханову как раз соответствует «формуле» этих людей: «либо в зубы, либо ручку пожалуйте».

Пять лет вы просили «ручку», теперь даете на 32-х страницах двойного формата «в зубы», а на 32-ой странице «выражаете готовность»: согласны и опять меньшевиком признать, и «ручку» попросить.

ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА____________________________ 303

Что касается нас, то мы вправе сказать, что за время «порханий» Плеханов никогда не был большевиком. Мы его большевиком не считаем и никогда не будем считать. Но его, как и всякого меньшевика, способного восстать против группы независимцев-легалистов и до конца довести борьбу с ними, мы считаем партийным меньшевиком. Мы считаем безусловным долгом всех большевиков в теперешние трудные времена, когда на очереди дня борьба за марксизм в теории и за партию в практике рабочего движения, приложить все усилия для сближения с такими социал-демократами.

Дата добавления: 2015-06-04