В. И. ЛЕНИН 3 страница

Вклады (в миллиардах марок)
Англия Франция Германия

г в сбер. г в сбер. _г в кред. в сбер.

в банки ^v в банки ^v в банки ^{v v}

кассы кассы товарищ. кассы

1880....... 8,4 1,6? 0,9 0,5 0,4 2,6

1888....... 12,4 2,0 1,5 2,1 1,1 0,4 4,5

1908....... 23,2 4,2 3,7 4,2 7,1 2,2 13,9

Платя по 4 и по 4¹/₄% по вкладам, сберегательные кассы вынуждены искать «доход­ного» помещения своим капиталам, пускаться в вексельные, ипотечные и прочие опе­рации. Границы между банками и сберегательными кассами «все более стираются». Торговые

* Данные американской National Monetary Commission в «Die Bank» (Национальной денежной комис­сии в журнале «Банк», Ред.), 1910, 2, стр. 1200.

334__________________________ В. И. ЛЕНИН

палаты, например, в Бохуме, в Эрфурте, требуют «запретить» сберегательным кассам вести «чисто» банковые операции вроде учета векселей, требуют ограничения «банков­ской» деятельности почтовых учреждений. Банковые тузы как бы боятся, не подкра­дывается ли к ним государственная монополия с неожиданной стороны. Но, разумеет­ся, эта боязнь не выходит за пределы конкуренции, так сказать, двух столоначальников в одной канцелярии. Ибо, с одной стороны, миллиардными капиталами сберегательных касс распоряжаются на деле в конце концов те же магнаты банкового капитала; а с другой стороны, государственная монополия в капиталистическом обществе есть лишь средство повышения и закрепления доходов для близких к банкротству миллионеров той или иной отрасли промышленности.

Смена старого капитализма, с господством свободной конкуренции, новым капита­лизмом, с господством монополии, выражается, между прочим, в падении значения биржи. «Биржа давно перестала быть, — пишет журнал «Банк», — необходимым по­средником обращения, каким она была раньше, когда банки не могли еще размещать большей части выпускаемых фондовых ценностей среди своих клиентов».

««Всякий банк есть биржа» — это современное изречение заключает в себе тем больше правды, чем крупнее банк, чем больше успехов делает концентрация в банко­вом деле». «Если прежде, в 70-х годах, биржа, с ее юношескими эксцессами» («тон­кий» намек на биржевой крах 1873 г.¹⁴², на грюндерские скандалы¹⁴³ и пр.), «открывала эпоху индустриализации Германии, то в настоящее время банки и промышленность мо­гут «справляться самостоятельно». Господство наших крупных банков над биржей... есть не что иное, как выражение полностью организованного немецкого промышленно­го государства. Если таким образом суживает-

Данные американской National Monetary Commission в «Die Bank», 1913, стр.811, 1022; 1914, стр. 713.

" «Die Bank», 1914, 1, стр. 316.

*** Dr. Oscar Stillich. «Geld- und Bankwesen». Berlin, 1907, стр. 169 (Д-р Оскар Штиллих. «Деньги и банковое дело». Берлин. Ред.).

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 335

ся область действия автоматически функционирующих экономических законов и чрез­вычайно расширяется область сознательного регулирования через банки, то в связи с этим гигантски возрастает и народнохозяйственная ответственность немногих руково­дящих лиц», — так пишет немецкий профессор Шульце-Геверниц, апологет немецкого империализма, авторитет для империалистов всех стран, старающийся затушевать «ме­лочь», именно, что это «сознательное регулирование» через банки состоит в обирании публики горсткою «полностью организованных» монополистов. Задача буржуазного профессора состоит не в раскрытии всей механики, не в разоблачении всех проделок банковых монополистов, а в прикрашивании их.

Точно так же и Риссер, еще более авторитетный экономист и банковый «деятель», отделывается ничего не говорящими фразами по поводу фактов, отрицать которые не­возможно: «биржа все более теряет безусловно необходимое для всего хозяйства и для обращения ценных бумаг свойство быть не только самым точным измерительным ин­струментом, но и почти автоматически действующим регулятором экономических

** движении, стекающихся к ней».

Другими словами: старый капитализм, капитализм свободной конкуренции с безус­ловно необходимым для него регулятором, биржей, отходит в прошлое. Ему на смену пришел новый капитализм, носящий на себе явные черты чего-то переходного, какой-то смеси свободной конкуренции с монополией. Естественно напрашивается вопрос, к чему «переходит» этот новейший капитализм, но поставить этот вопрос буржуазные ученые боятся.

«Тридцать лет тому назад свободно конкурирующие предприниматели выполняли /ю той экономической работы, которая не принадлежит к области физического труда «рабочих». В настоящее время чиновники выполняют /ю этой экономической умствен­ной работы.

* Schulze-Gaevernitz. «Die deutsche Kreditbank» в «Grundriß der Sozialökonomik». Tüb., 1915, стр. 101. " Риссер, назв. соч., стр. 629 по 4 изд.

336__________________________ В. И. ЛЕНИН

Банковое дело стоит во главе этого развития». Это признание Шульце-Геверница еще
и еще раз упирается в вопрос о том, переходом к чему является новейший капитализм,
капитализм в его империалистической стадии.---------

Между немногими банками, которые в силу процесса концентрации остаются во главе всего капиталистического хозяйства, естественно все больше намечается и уси­ливается стремление к монополистическому соглашению, к тресту банков. В Америке не девять, а два крупнейших банка, миллиардеров Рокфеллера и Моргана¹⁴⁴, господ­ствуют над капиталом в 11 миллиардов марок. В Германии отмеченное нами выше поглощение «Шафгаузенского союзного банка» «Учетным обществом» вызвало сле­дующую оценку со стороны газеты биржевых интересов, «Франкфуртской Газеты»¹⁴⁵:

«С ростом концентрации банков суживается тот круг учреждений, к которому вооб­ще можно обратиться за кредитом, в силу чего увеличивается зависимость крупной промышленности от немногих банковых групп. При тесной связи между промышлен­ностью и миром финансистов, свобода движения промышленных обществ, нуждаю­щихся в банковом капитале, оказывается стесненною. Поэтому крупная промышлен­ность смотрит на усиливающееся трестирование (объединение или превращение в тре­сты) банков со смешанными чувствами; в самом деле, уже неоднократно приходилось наблюдать зачатки известных соглашений между отдельными концернами крупных банков, соглашений, сводящихся к ограничению конкуренции»

Опять и опять последнее слово в развитии банкового дела — монополия.

Что касается до тесной связи между банками и промышленностью, то именно в этой области едва ли не нагляднее всего сказывается новая роль банков. Если банк учитыва­ет векселя данного предпринимателя,

* Schulze-Gaevernitz. «Die deutsche Kreditbank» в «Grundriß der Sozialökonomik». Tüb., 1915, стр. 151.

" «Die Bank», 1912, 1, стр. 435.

*** Цитировано у Шульце-Геверница в «Grdr. d. S.-Oek.», стр. 155.

ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 337

открывает для него текущий счет и т. п., то эти операции, взятые в отдельности, ни на йоту не уменьшают самостоятельности этого предпринимателя, и банк не выходит из скромной роли посредника. Но если эти операции учащаются и упрочиваются, если банк «собирает» в свои руки громадных размеров капиталы, если ведение текущих сче­тов данного предприятия позволяет банку — а это так и бывает — все детальнее и пол­нее узнавать экономическое положение его клиента, то в результате получается все бо­лее полная зависимость промышленного капиталиста от банка.

Вместе с этим развивается, так сказать, личная уния банков с крупнейшими пред­приятиями промышленности и торговли, слияние тех и других посредством владения акциями, посредством вступления директоров банков в члены наблюдательных советов (или правлений) торгово-промышленных предприятий и обратно. Немецкий экономист Ейдэльс собрал подробнейшие данные об этом виде концентрации капиталов и пред­приятий. Шесть крупнейших берлинских банков были представлены через своих ди­ректоров в 344 промышленных обществах и через своих членов правления еще в 407, итого в 75 7 обществе. В 289 обществах они имели либо по два члена наблюдательных советов либо места их председателей. Среди этих торгово-промышленных обществ мы встречаем самые разнообразные отрасли промышленности, и страховое дело, и пути сообщения, и рестораны, и театры, и художественную промышленность и пр. С другой стороны, в наблюдательных советах тех же шести банков был (в 1910 г.) 51 крупней­ший промышленник, в том числе директор фирмы Крупп, гигантского пароходного общества «Hapag» (Hamburg — Amerika) и т. д. и т. п. Каждый из шести банков с 1895 по 1910 год участвовал в выпуске акций и облигаций для многих сотен промышленных обществ, именно: от 281 до 419.

«Личная уния» банков с промышленностью дополняется «личной унией» тех и дру­гих обществ

Ейдэльс и Риссер, назв. соч.

338__________________________ В. И. ЛЕНИН

с правительством. «Места членов наблюдательных советов, — пишет Ейдэльс, — доб­ровольно предоставляют лицам с громкими именами, а также бывшим чиновникам по государственной службе, которые могут доставить не мало облегчений (!!) при сноше­ниях с властями»... «В наблюдательном совете крупного банка встречаешь обыкновен­но члена парламента или члена берлинской городской Думы».

Выработка и разработка, так сказать, крупнокапиталистических монополий идет, следовательно, на всех парах всеми «естественными» и «сверхъестественными» путя­ми. Складывается систематически известное разделение труда между несколькими сот­нями финансовых королей современного капиталистического общества:

«Наряду с этим расширением области деятельности отдельных крупных промыш­ленников» (вступающих в правления банков и т. п.) «и с предоставлением в ведение провинциальных директоров банков исключительно одного определенного промыш­ленного округа идет известный рост специализации среди руководителей крупных бан­ков. Такая специализация мыслима вообще лишь при больших размерах всего банково­го предприятия и его промышленных связей в особенности. Это разделение труда идет по двум направлениям: с одной стороны, сношения с промышленностью в целом пору­чаются одному из директоров, как его специальное дело; с другой стороны, каждый ди­ректор берет на себя надзор за отдельными предприятиями или за группами предпри­ятий, близких между собой по профессии или по интересам».... (Капитализм уже дорос до организованного надзора за отдельными предприятиями)... «У одного специально­стью является германская промышленность, иногда даже только западногерманская» (западная Германия — наиболее промышленная часть Германии), «у других — отно­шения к государствам и промышленности заграницы, сведения о личности промыш­ленников и пр., биржевые дела и т. д. Кроме того, часто каждый из директоров банка получает в свое заведование особую местность или особую отрасль про-

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 339

мышленности; один работает главным образом в наблюдательных советах электриче­ских обществ, другой в химических фабриках, пивоваренных или свеклосахарных за­водах, третий в немногих изолированных предприятиях, а рядом с этим в наблюдатель­ном совете страховых обществ... Одним словом, несомненно, что в крупных банках, по мере роста размеров и разнообразия их операций, складывается все большее разделение труда между руководителями, — с той целью (и с таким результатом), чтобы несколько поднять их, так сказать, выше чисто банковых дел, сделать их более способными к су­ждению, более знающими толк в общих вопросах промышленности и в специальных вопросах отдельных ее отраслей, подготовить их к деятельности в области промыш­ленной сферы влияния банка. Эта система банков дополняется стремлением выбирать в свои наблюдательные советы людей, хорошо знакомых с промышленностью, предпри­нимателей, бывших чиновников, особенно служивших по железнодорожному, горному ведомству» и т. д..

Однородные учреждения, только в иной чуточку форме, встречаем в французском банковом деле. Например, один из трех крупнейших французских банков, «Лионский кредит», организовал у себя особое «отделение сбора финансовых сведений» (service des études financières). В нем работает постоянно свыше 50 человек инженеров, стати­стиков, экономистов, юристов и пр. Стоит оно от 6 до 7 сот тысяч франков в год. Под­разделено в свою очередь на 8 отделов: один собирает сведения специально о промыш­ленных предприятиях, другой изучает общую статистику, третий — железнодорожные и пароходные общества, четвертый — фонды, пятый — финансовые отчеты и т. д..

Получается, с одной стороны, все большее слияние, или, как выразился удачно Н. И. Бухарин, сращивание банкового и промышленного капиталов, а с другой

* Ейдэльс, назв. соч., стр. 156—157.

" Статья Eug. Kaufmanria о французских банках в «Die Bank», 1909, 2, стр. 851 слл.

340__________________________ В. И. ЛЕНИН

стороны, перерастание банков в учреждения поистине «универсального характера». Мы считаем необходимым привести точные выражения по этому вопросу Ейдэльса, писателя, лучше всех изучавшего дело:

«Как результат рассмотрения промышленных связей в их совокупности, мы получа­ем универсальный характер финансовых институтов, работающих на промышленность. В противоположность к другим формам банков, в противоположность к выставляв­шимся иногда в литературе требованиям, что банки должны специализироваться на оп­ределенной области дел или отрасли промышленности, чтобы не терять почвы под но­гами, — крупные банки стремятся сделать свои связи с промышленными предприятия­ми как можно более разнообразными по месту и роду производства, стараются устра­нить те неравномерности в распределении капитала между отдельными местностями или отраслями промышленности, которые объясняются из истории отдельных пред­приятий». «Одна тенденция состоит в том, чтобы сделать связь с промышленностью общим явлением; другая — в том, чтобы сделать ее прочной и интенсивной; обе осу­ществлены в шести крупных банках не полностью, но уже в значительных размерах и в одинаковой степени».

Со стороны торгово-промышленных кругов нередко слышатся жалобы на «терро­ризм» банков. И неудивительно, что подобные жалобы раздаются, когда крупные банки «командуют» так, как показывает следующий пример. 19 ноября 1901 года один из так называемых берлинских д банков (названия четырех крупнейших банков начинаются на букву д) обратился к правлению северозападносредненемецкого цементного синди­ката со следующим письмом: «Из сообщения, которое вы опубликовали 18-го текущего месяца в газете такой-то, видно, что мы должны считаться с возможностью, что на об­щем собрании вашего синдиката, имеющем состояться 30-го сего месяца, будут приня­ты решения, способные произвести в вашем предприятии изменения, для нас неприем­лемые. Поэтому мы, к нашему глубокому сожалению, вынуждены прекратить вам

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 341

тот кредит, коим вы пользовались... Но если на этом общем собрании не будет принято неприемлемых для нас решений и нам будут даны соответствующие гарантии в этом отношении насчет будущего, то мы выражаем готовность вступить в переговоры об от­крытии вам нового кредита».

В сущности, это те же жалобы мелкого капитала на гнет крупного, только в разряд «мелких» попал здесь целый синдикат! Старая борьба мелкого и крупного капитала во­зобновляется на новой, неизмеримо более высокой ступени развития. Понятно, что и технический прогресс миллиардные предприятия крупных банков могут двигать вперед средствами, не идущими ни в какое сравнение с прежними. Банки учреждают, напри­мер, особые общества технических исследований, результатами которых пользуются, конечно, только «дружественные» промышленные предприятия. Сюда относится «Об­щество для изучения вопроса об электрических железных дорогах», «Центральное бю­ро для научно-технических исследований» и т. п.

Сами руководители крупных банков не могут не видеть, что складываются какие-то новые условия народного хозяйства, но они беспомощны перед ними:

«Кто наблюдал в течение последних лет, — пишет Ейдэльс, — смену лиц на долж­ностях директоров и членов наблюдательных советов крупных банков, тот не мог не заметить, как власть переходит постепенно в руки лиц, считающих необходимой и все более насущной задачей крупных банков активное вмешательство в общее развитие промышленности, причем между этими лицами и старыми директорами банков разви­вается отсюда расхождение на деловой, а часто и на личной почве. Дело идет в сущно­сти о том, не страдают ли банки, как кредитные учреждения, от этого вмешательства банков в промышленный процесс производства, не приносятся ли солидные принципы и верная прибыль в жертву такой деятельности, которая не имеет

* Dr. Oscar Stillich. «Geld- und Bankwesen». Berlin, 1907, стр. 147.

342__________________________ В. И. ЛЕНИН

ничего общего с посредничеством в доставлении кредита и которая заводит банк в та­кую область, где он еще больше подчинен слепому господству промышленной конъ­юнктуры, чем прежде. Так говорят многие из старых руководителей банков, а боль­шинство молодых считает активное вмешательство в вопросы промышленности такой же необходимостью, как и та, которая вызвала к жизни вместе с современной крупной промышленностью и крупные банки и новейшее промышленное банковое предприятие. Лишь в том согласны между собою обе стороны, что не существует ни твердых прин­ципов, ни конкретной цели для новой деятельности крупных банков».

Старый капитализм отжил. Новый является переходом к чему-то. Найти «твердые принципы и конкретную цель» для «примирения» монополии со свободной конкурен­цией, разумеется, дело безнадежное. Признание практиков звучит совсем не так, как казенное воспевание прелестей «организованного» капитализма его апологетами вроде Шульце-Геверница, Лифмана и тому подобными «теоретиками»¹⁴⁶.

К какому именно времени относится окончательное установление «новой деятельно­сти» крупных банков, на этот важный вопрос мы находим довольно точный ответ у Ей-дэльса:

«Связи между промышленными предприятиями, с их новым содержанием, новыми формами, новыми органами, именно: крупными банками, организованными одновре­менно и централистически и децентралистически, образуются как характерное народ­нохозяйственное явление едва ли раньше 1890 годов; в известном смысле можно даже отодвинуть этот начальный пункт до 1897 года, с его крупными «слияниями» предпри­ятий, вводящими впервые новую форму децентрализованной организации ради сооб­ражений промышленной политики банков. Этот начальный пункт можно, пожалуй, отодвинуть еще на более поздний срок, ибо лишь кризис 1900 года гигантски ускорил процесс концентрации

* Ейдэльс, назв. соч., стр. 183—184.

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 343

и в промышленности и в банковом деле, закрепил этот процесс, впервые превратил сношения с промышленностью в настоящую монополию крупных банков, сделал эти сношения значительно более тесными и интенсивными».

Итак, XX век — вот поворотный пункт от старого к новому капитализму, от господ­ства капитала вообще к господству финансового капитала.

III. ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ И ФИНАНСОВАЯ ОЛИГАРХИЯ

«Все возрастающая часть промышленного капитала, — пишет Гильфердинг, — не принадлежит тем промышленникам, которые его применяют. Распоряжение над капи­талом они получают лишь при посредстве банка, который представляет по отношению к ним собственников этого капитала. С другой стороны, и банку все возрастающую часть своих капиталов приходится закреплять в промышленности. Благодаря этому он в постоянно возрастающей мере становится промышленным капиталистом. Такой бан­ковый капитал, — следовательно, капитал в денежной форме, — который таким спосо­бом в действительности превращен в промышленный капитал, я называю финансовым

капиталом». «Финансовый капитал: капитал, находящийся в распоряжении банков и

** применяемый промышленниками».

Это определение неполно постольку, поскольку в нем нет указания на один из самых важных моментов, именно: на рост концентрации производства и капитала в такой сильной степени, когда концентрация приводит и привела к монополии. Но во всем из­ложении Гильфердинга вообще, в частности в обеих главах, предшествующих той, из которой взято это определение, подчеркивается роль капиталистических монополий.

* Ейдэльс, назв. соч., стр. 181.

" Р. Гильфердинг. «Финансовый капитал». М, 1912, стр. 338—339.

344__________________________ В. И. ЛЕНИН

Концентрация производства; монополии, вырастающие из нее; слияние или сращи­вание банков с промышленностью — вот история возникновения финансового капита­ла и содержание этого понятия.

Нам следует перейти теперь к описанию того, как «хозяйничанье» капиталистиче­ских монополий становится неизбежно, в общей обстановке товарного производства и частной собственности, господством финансовой олигархии. Заметим, что представи­тели буржуазной немецкой — да и не одной немецкой — науки, как Риссер, Шульце-Геверниц, Лифман и пр., являются сплошь апологетами империализма и финансового капитала. Они не вскрывают, а затушевывают и прикрашивают «механику» образова­ния олигархии, ее приемы, размеры ее доходов, «безгрешных и грешных», ее связи с парламентами и пр. и т. д. Они отделываются от «проклятых вопросов» важными, тем­ными фразами, призывами к «чувству ответственности» директоров банков, восхвале­нием «чувства долга» прусских чиновников, серьезным разбором мелочей совершенно несерьезных законопроектов о «надзоре», «регламентации», теоретической игрой в би­рюльки вроде, например, следующего «научного» определения, до которого дописался профессор Лифман: «... торговля есть промысловая деятельность, направленная к собиранию благ, хранению их и предоставлению их в распоряжение» (курсив и жирный шрифт в сочинении профессора)... Выходит, что торговля была у первобытно­го человека, который еще не знал обмена, будет и в социалистическом обществе!

Но чудовищные факты, касающиеся чудовищного господства финансовой олигар­хии, настолько бьют в глаза, что во всех капиталистических странах, и в Америке, и во Франции, и в Германии, возникла литература, стоящая на буржуазной точке зрения и дающая все же приблизительно правдивую картину и — мещанскую, конечно, — кри­тику финансовой олигархии.

* R. Liefmann, назв. соч., стр. 476.

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 345

Во главу угла следует поставить ту «систему участий», о которой несколько слов сказано уже было выше. Вот как описывает суть дела едва ли не раньше других обра­тивший на нее внимание немецкий экономист Гейман:

«Руководитель контролирует основное общество («общество-мать» буквально); оно в свою очередь господствует над зависимыми от него обществами («обществами-дочерьми»), эти последние — над «обществами-внуками» и т. д. Таким образом можно, владея не слишком большим капиталом, господствовать над гигантскими областями производства. В самом деле, если обладания 50% капитала всегда бывает достаточно для контроля над акционерным обществом, то руководителю надо обладать лишь 1 миллионом, чтобы иметь возможность контролировать 8 миллионов капитала у «об­ществ-внуков». А если этот «переплет» идет дальше, то с 1 миллионом можно контро­лировать 16 миллионов, 32 миллиона и т. д.».

На самом деле опыт показывает, что достаточно владеть 40% акций, чтобы распоря­жаться делами акционерного общества, ибо известная часть раздробленных, мелких акционеров не имеет на практике никакой возможности принимать участие в общих собраниях и т. д. «Демократизация» владения акциями, от которой буржуазные софис­ты и оппортунистические «тоже-социал-демократы» ожидают (или уверяют, что ожи­дают) «демократизации капитала», усиления роли и значения мелкого производства и т. п., на деле есть один из способов усиления мощи финансовой олигархии¹⁴⁷. Поэтому, между прочим, в более передовых или более старых и «опытных» капиталистических странах законодательство разрешает более мелкие акции. В Германии закон не разре­шает акций менее, чем на сумму в 1000 марок, и немецкие финансовые магнаты с зави­стью смотрят на Англию, где закон разрешает акции и в 1 фунт стерлингов (= 20 марок, около

* Hans Gideon Heymann. «Die gemischten Werke im deutschen Großeisengewerbe». St., 1904, стр. 268-269.₍

" Liefmann, «Beteiligungsges. etc», стр. 258 по 1 изд.

346__________________________ В. И. ЛЕНИН

10 рублей). Сименс, один из крупнейших промышленников и «финансовых королей» Германии, заявил в рейхстаге 7 июня 1900 г., что «акция в 1 фунт стерлингов есть ос­нова британского империализма». У этого купца заметно более глубокое, более «мар­ксистское» понимание того, что такое империализм, чем у некоего неприличного писа-

теля, который считается основателем русского марксизма и который полагает, что империализм есть дурное свойство одного из народов...

Но «система участий» не только служит к гигантскому увеличению власти монопо­листов, она кроме того позволяет безнаказанно обделывать какие угодно темные и грязные дела и обирать публику, ибо руководители «общества-матери» формально, по закону, не отвечают за «общество-дочь», которое считается «самостоятельным» и через которое можно все «провести». Вот пример, заимствуемый нами из майской книжки немецкого журнала «Банк» за 1914 год:

««Акционерное общество пружинной стали» в Касселе несколько лет тому назад считалось одним из самых доходных предприятий Германии. Плохое управление дове­ло дело до того, что дивиденды упали с 15% до 0%. Как оказалось, правление без ведо­ма акционеров дало в ссуду одному из своих «обществ-дочерей», «Хассия», номиналь­ный капитал которого составлял всего несколько сот тысяч марок, 6 миллионов марок. Об этой ссуде, которая почти втрое превышает акционерный капитал «общества-матери», в балансах последнего ничего не значилось; юридически такое умолчание бы­ло вполне законно и могло длиться целых два года, ибо ни единый параграф торгового законодательства этим не нарушался. Председатель наблюдательного совета, который, в качестве ответственного лица, подписывал лживые балансы, был и остается предсе­дателем Кассельской торговой палаты. Акционеры узнали об этой ссуде обществу «Хассия» лишь долго спустя после того, как она оказалась ошибкой...» (это слово авто­ру следовало бы поставить в кавычки)... «и когда акции

* Schulze-Gaevernitz в «Grdr. d. S.-Oek.», V, 2, стр. 110.

_______________ ИМПЕРИАЛИЗМ. КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА______________ 347

«пружинной стали», в силу того, что их стали сбывать с рук посвященные, пали в цене приблизительно на 100%...

Этот типичный пример эквилибристики с балансами, самой обычной в акционер­ных обществах, объясняет нам, почему правления акционерных обществ с гораздо бо­лее легким сердцем берутся за рискованные дела, чем частные предприниматели. Но­вейшая техника составления балансов не только дает им возможность скрывать риско­ванные дела от среднего акционера, но и позволяет главным заинтересованным лицам сваливать с себя ответственность посредством своевременной продажи акций в случае неудачи эксперимента, тогда как частный предприниматель отвечает своей шкурой за все, что он делает...

Балансы многих акционерных обществ похожи на те известные из эпохи средних ве­ков палимпсесты, на которых надо было сначала стереть написанное, чтобы открыть стоящие под ним знаки, дающие действительное содержание рукописи» (палимпсесты — пергамент, на котором основная рукопись затерта и по затертому написано другое).

«Самое простое и поэтому всего чаще употребляемое средство делать балансы не­проницаемыми состоит в том, чтобы разделить единое предприятие на несколько час­тей посредством учреждения «обществ-дочерей» или посредством присоединения та­ковых. Выгоды этой системы с точки зрения различных целей — законных и незакон­ных — до того очевидны, что в настоящее время прямо-таки исключением являются крупные общества, которые бы не приняли этой системы».

Дата добавления: 2015-06-04