ЧЕЛОВЕК-ДА 9 страница

— Не знаю, — несколько раздраженно отмахнулся Брайан от моего вопроса, будто это первое, о чем его всегда спрашивают. — Как бы то ни было, журналисты были уверены, что Майтрея явится им и донесет свое пророчество миру.

— И что это было за пророчество?

— Ну... вообще-то он не явился, так что никто не знает.

Мне стало интересно, почему Брайан настоял, чтобы

мы встретились в ресторане «Нью-Клифтон Бенгали», который даже был не тем самым рестораном «Нью-Клифтон Бенгали», куда двадцать лет назад не соизволил явиться какой-то человек. Ведь существуют миллионы мест, которые даже не являются тем самым местом, куда не явился кто-то двадцать лет назад. Например, моя квартира или Бристоль.

— Как бы то ни было, позже было сообщено, что Майтрея, не явившийся в ресторан «Нью-Клифтон Бенгали» по причине того, что это было неподходящее время, продолжает работать здесь, на Земле, осуществляя надзор за развитием... — Брайан ткнул пальцем в меня, —...темных людишек.

Я не знал, радоваться мне или обижаться. С одной стороны, было приятно, что Майтрея, если он и впрямь существует, в тот вечер выбрал своим учеником меня. В то же время мне было досадно, что из всех людей, живущих сегодня в Лондоне, он счел меня наименее развитым. Но в это было трудно поверить. И я решил уличить Брайана во лжи.

— Так... если Майтрея живет на Брик-лейн, почему бы нам не навестить его? Давай сходим, поздороваемся, ну а я посмотрю, тот ли это мужик.

— Я не знаю его адреса. — Брайан пожал плечами, разрывая на две половинки наан30. — Его квартира находится над каким-то магазином и возле храма, но это все, что мне известно. Честно говоря, я не большой специалист в этой области. Однако... я хотел бы познакомить тебя кое с кем, с одним человеком...

Было б здорово, если бы Брайан в это самое мгновение показал бы на дверь за моей спиной, заиграла бы бойкая музыка, и Майтрея собственной персоной вошел бы в ресторан, взмахом руки приветствуя всех присутствующих, будто бы собравшихся на некое спиритическое ток-шоу. Но никто не вошел, и я почувствовал себя немного обманутым, — как, очевидно, те журналисты в 1984 году.

—...по имени Пит, — провозгласил Брайан.

— Пит?

— Пит. Он иногда тусуется с нами и хорошо разбирается в таких вещах. Все, что мне известно о Майтрее, я узнал от него.

— Очевидно, по-твоему, мне следует встретиться с Питом? — спросил я.

— Да, — сказал Брайан.

В тот вечер я покинул ресторан в несколько растрепанных чувствах. Я не был убежден, что человек, с которым я познакомился в автобусе в тот вечер, действительно был Майтреей. Правда, у него была борода, как у Майтреи, и, как и последний, он тоже был учителем, хотя Майтрея слыл «Всемирным учителем» (что, на мой взгляд, дело не простое — одних оценок сколько надо наставить). С другой стороны, в Лондоне полно бородатых учителей, так почему же Брайан так уверен, что фраза, сказанная мне моим попутчиком, — это Божественная мудрость, которая до той минуты мне была просто неведома?

Тем не менее я разрешил Брайану сообщить мои координаты Питу, и мне было велено ожидать телефонного звонка на следующей неделе, после того, как Пит «наведет обо мне справки».

Я прибыл на вечеринку, организованную инженером Робертом, ровно в восемь часов.

Как ни странно, веселье уже было в самом разгаре. Гости толпились на кухне и на лестничной площадке, кто-то уже уходил. Так просто не должно быть. Когда я устраиваю вечеринку и говорю гостям прийти в восемь, то обычно первые полтора часа компанию мне составляет только миска орехов. А тут вон что. Полный дом гостей. И квартирка-то какая крутая.

— Милое местечко, Роберт, — восхищенно произнес я. Мне почему-то всегда представлялось, что Роберт живет на съемочной площадке передачи «Войны роботов». Однако нет. У него определенно был вкус. И чувство стиля.

— Это берлога моего брата.

Тогда ясно.

Мы с Робертом прошли в гостиную. Там тоже были гости — сидели кружком на стульях, принесенных из столовой.

— Знакомьтесь, это Дэнни.

— Всем привет, — поздоровался я.

— Привет, — ответили мне.

Роберт сел, я последовал его примеру.

— Итак, — сказал он. — Факты.

Черт. Совсем забыл, что нужно было откопать какой-нибудь интересный факт. Что я знаю? Что мне известно из того, о чем не знают все остальные? Чем озадачить незнакомых людей? Я и не подозревал, что это будет так... официально.

— Я начинаю! — вызвалась девушка по имени Рози. — Крик ревуна разносится на десять миль окрест.

Она выглядела очень довольной собой, и вся компания разразилась одобрительными возгласами.

— А я и не знал, — сказал кто-то. Все покачали головами.

Вот те на! Мне придется придумать нечто сенсационное, чтобы составить конкуренцию этой девушке.

— Ладно, теперь моя очередь, — заявил парень справа от нее.

Проклятье. А я-то что скажу? Что я знаю? Мне известно множество любопытных фактов... о львах, о вертолетах... но что это за факты?

— Национальный флаг Италии разработал Наполеон Бонапарт.

— В самом деле? — выразили удивление двое или трое из присутствующих. Парень энергично кивнул, будто он выяснил это в ходе собственной исследовательской экспедиции.

— Кто следующий? — спросил Роберт.

О Боже, так нечестно. Почему мы должны ломать лед в самом начале вечера? Почему нельзя игнорировать друг друга до полуночи, а потом подружиться по пьянке — как раз в тот момент, когда начнут подъезжать такси?

— Я... — сказала девушка в розовой кофточке. — Так вот... возьмем статую человека на лошади. Если у лошади передние ноги в воздухе, значит, сидящий на ней всадник погиб в бою. Если у лошади в воздухе только одна нога, значит, всадник умер от ран, полученных в бою. И наконец, если лошадь стоит четырьмя ногами на земле, значит, всадник умер естественной смертью.

Ее сообщение произвело фурор. Девушка вдруг стала самым популярным человеком в комнате. И все потому, что ей известен никому не нужный, бесполезный пустяк. Я был поражен. Мне тоже захотелось успеха.

— Дэнни? — обратился ко мне Роберт. — А ты что интересного нам скажешь?

Так, быстро, придумай что-нибудь, подначивал я себя. Но в голове было пусто. Я должен что-то придумать? Но что?

— Дэнни?

Думай!

— С тех пор... э... как открылся первый ресторан «Макдональдс»... в... э... тысяча девятьсот шестьдесят девятом году... неподалеку от... Калифорния-Бич... — заговорил я, на ходу придумывая ненужные подробности в надежде, что они придадут достоверности тому, что я собирался сказать, —...э... корпорация «Макдональдс» продала... свыше... — я поднял палец для пущей убедительности, —...одного миллиона гамбургеров.

Все, кто был в комнате, смотрели на меня в изумленном молчании.

Потом некоторые сморщили носы, кто-то протянул «о-о» с нотками разочарования в голосе.

— Миллион гамбургеров? — переспросила девушка в розовой кофточке. — По-моему, это не так уж много.

— Я сказал: свыше, — подчеркнул я. — А это значит, что гораздо больше.

Возникла неловкая пауза. Девушка в розовой кофточке смотрела на меня так, будто я ее подвел.

А потом подал голос мой спаситель:

— Первый готовый зерновой завтрак появился в тысяча восемьсот девяносто третьем году. Это был «Шреддед Уит»31. Первые кукурузные хлопья фирмы «Келлогг» появились на целых пять лет позже.

Накал был сбит. Все опять выразили восхищение.

Мой спаситель мне подмигнул.

Человека, который пришел мне на помощь, звали Гарет.

— Спасибо, что выручил, — поблагодарил я его. — Честно говоря, с «Макдональдсом» я ведь все придумал. Хотя, вероятно, так оно и есть, так что формально я не лгал...

— Да, — согласился Гарет. — Думаю, это верно, что «Макдональдс» продал свыше миллиона гамбургеров.

— Это ведь много, да? — спросил я, все еще пытаясь убедить себя и его в том, что я сообщил поразительный факт.

—...Да, — с заминкой произнес Гарет. — Как вообще дела? Ты откуда сюда прибыл?

— С Боу-стрит, — ответил я. — А ты?

— Из Форест-хилл32. Только что переехал со своей подружкой.

Гарет работал на телевидении, занимался перспективным планированием для ток-шоу «Ричард и Джуди», которое шло по 4-му каналу33.

— О! — воскликнул я. — Это потрясающее шоу! Я был один раз на съемках.

Я не лгал. Когда я начал создавать культ собственного изобретения, к чему Ханна отнеслась неодобрительно, меня пригласили на передачу «Ричард и Джуди», дабы я объяснил свою позицию. Я там отлично провел время, и это было одним из выдающихся событий очень необычного года.

— Да, я видел ту передачу! — сказал Гарет. Этого и следовало ожидать, раз он работает в той программе. — Я подумал, что твое лицо мне знакомо. Да... помнится Ричард сказал после, что это был весьма... странный выпуск.

Должен отметить, что это высказывание не попадет в мою анкету.

А потом пришел новый гость и со смаком сообщил всей комнате, что «в Хартфорде (штат Коннектикут), вас оштрафуют на пять долларов, если вы перевозите в такси труп!». Ему громко зааплодировали, а девушка в розовой кофточке бросила на него восхищенный взгляд.

Мы с Гаретом переглянулись, и я беззвучно произнес слово «придурок».

У меня с моим новым приятелем завязался разговор, мы обсудили много разных вещей. Я заметил, что с тех пор, как я избрал для себя тактику согласия, я стал весьма интересным человеком. У меня появились новые темы для разговора, возникло собственное мнение по многим вопросам. Я в подробностях объяснил ему, что должны сделать мужчины, чтобы научиться рожать детей, рассказал, как я общался с борцами за мир и придумал лозунг «Война — это плохо», а также разработал концепцию агитационной кампании «Гуси — за мир», о которой он уже, должно быть, слышал, сообщил, что пирамиды соорудили инопланетяне и что чуть раньше сегодня вечером я ел блюдо карри в ресторане, расположенном на той же улице, где живет Христос.

Гарет кивал, слушая меня, и, как мне казалось, о чем-то размышлял.

— Дэнни, у тебя есть телефон, по которому я мог бы связаться с тобой?

Я дал ему свой номер.

А потом он сказал, что ему рано вставать, пообещал вскоре мне позвонить и ушел. Я подумал, что, возможно, я все-таки не такой уж интересный человек, каким себя считал.

И я решил, что больше никогда не стану объяснять незнакомым мужчинам, каким образом они могут закупорить свои родовые пути.

Прошел еще час. Я прекрасно проводил время.

Уже успел пообщаться с девушкой-испанкой, которая видела призрак, когда ей было четыре года, и с мужчиной, который, к моему огромному удивлению, каждое свое предложение завершал фразой «Вы меня понимаете?», — и еще с одним, который раньше владел мельницей. Я также привлек внимание девушки, которую очень поразило, что мой друг Уэг завтра утром отправляется в Германию с группой «Бастед».

Что интересно, в процессе общения с гостями Роберта я быстро усвоил, что ни в коем случае нельзя судить о том, какой будет вечеринка, по приглашению, в котором указано: «Найди какой-нибудь любопытный факт».

Следующим моим собеседником стал Том. Он работал в Лондоне, но имел вид завзятого путешественника. Собственно, он и собирался отправиться в путешествие. Необычный шаг для человека, который занимается сделками с ценными бумагами.

— Конечно, деньги хорошие, но порой... знаешь... ты просто обязан рискнуть. Отказаться от легких путей. Что я и намерен сделать. Я переезжаю в Новую Зеландию, попробую себя на новом поприще. Займусь чем-нибудь новеньким.

— И чем же?

— Пока не знаю. Новая Зеландия всегда меня влекла. Я скопил немного денег — хватит на то, чтобы устроиться и перекантоваться первые несколько месяцев... Хочу посмотреть, что будет.

Я восхищался Томом. Вот человек, который очень многого добился в жизни, но потом решил, что почти ничего из этого ему не нужно.

— Надо же! — с восторгом произнес я. — И давно ты это планировал?

— Пожалуй, несколько лет. Но никогда не думал, что смогу решиться на переезд. А потом мы с моей подружкой расстались, и это все изменило, потому что теперь меня здесь удерживала только моя работа. Вот я и решил: а ну его к черту, буду делать то, что хочу. А это подразумевало переселение туда, где уровень жизни гораздо выше, чем в Лондоне.

— Ты молодец, Том, — похвалил его я. — Блестящая идея. И... вдохновляющая.

Идея и впрямь, на мой взгляд, была вдохновляющая. Подкупало и то, что Том сказал «да». Самому себе. Хотя одному Богу известно, к какому уровню «да» следует отнести согласие переселиться в Новую Зеландию. У Тома вид был довольный. Как у человека, стоящего на пороге чего-то важного. Он был возбужден.

— В общем, я практически уже собрался. Еще одна неделя в Лондоне, и ту-ту. До свидания.

— Что ж, желаю удачи.

— Спасибо, Дэнни. Если будешь в Новой Зеландии, дай знать.

Мы чокнулись банками пива, и Том пошел прочь. Хороший парень, подумал я.

— Да, кстати. — Том вернулся ко мне. — Я уже у всех спрашивал, почему бы и тебе не предложить... Ты случайно не заинтересован в том, чтобы купить автомобиль?

Двадцать четыре часа спустя я уже прикинул и решил, что, да, пожалуй, я мог бы позволить себе приобрести автомобиль. Конечно, на покупку разом уйдут почти все мои сбережения, но, поскольку мне было гарантировано превышение кредита (и обещан еще один контракт с Би-би-си), я счел, что машину я осилю. Особенно если поторговаться с Томом. Проблема была в том, что я не умел торговаться. Во всяком случае, при покупке автомобилей. Я в них не разбирался. Я даже не спросил Тома, какую модель он продает. Он назвал марку — «Ниссан», — и я прекратил расспросы. Я знаю свои возможности.

Я был в городе — разбирался со своими деньгами, заодно заскочил на работу — и сейчас находился почти в конце Оксфорд-стрит. Вдруг передо мной вырос мужчина скучного вида с плакатом в одной руке и рекламной листовкой — в другой.

— Хочешь? — спросил он, кажется, с испанским акцентом.

— Да, давай, — одними губами произнес я, взял листок и продолжил свой путь. Мельком глянул на листок. Это была реклама курсов английского языка при Лондонском университетском колледже. Я сложил рекламный листок и только хотел его сунуть в карман, как ко мне обратился еще один парень, — судя по всему, решил, что я заинтересовался курсами английского языка.

— Выучи английский? — сказал он с вопросительной интонацией, держа свой рекламный листок на вытянутой руке. Парень предпринял попытку остановить меня и повторил: — Выучи английский?

Я вяло улыбнулся, взял листок и пошел своей дорогой, несколько встревоженный выражением глаз этого человека. Я ходил по Оксфорд-стрит множество раз и очень редко соглашался брать рекламные листки. Главным образом, потому, что никто из прохожих их не брал. А в глазах того человека я различил настоящий голод, мгновенно сменившийся облегчением, как только я взял у него рекламу. Опустив голову, я прибавил шаг, но спустя несколько мгновений у меня перед глазами появилась еще одна реклама — «Английский для иностранцев в Премьер-колледже (Лондон)». Я взял ее, но мне тут же сунули под нос, под другим углом, еще один рекламный листок — «Английский в Колледже Академии». Еще один листок — «Английский в колледже № 1» — я получил из-за плеча. Откуда взялись все эти рекламы? Где находятся все эти чертовы колледжи? Почему все решили, что мне нужно учить английский?

Я на мгновение поднял голову и зашагал дальше, но мне опять преградили путь. Передо мной высились два парня, словно зомби, державшие в руках рекламные листки, на которых выделялось слово «английский». Я оказался в западне. Я взял по одному листку у каждого из этих парней и попытался их обойти, но меня загнала в угол хрупкая девушка-итальянка, прятавшаяся за их спинами. Я не хотел брать у нее рекламный листок и уже почти двинулся дальше, но, клянусь, она издала настоящий стон — протяжный, вибрирующий стон зомби, — так что я взял у нее рекламу и сумел даже обойти ее, но не судьба: меня со всех сторон облепили другие студенты-иностранцы с плакатами, проспектами, рюкзаками, очевидно, набитыми теми же самыми плакатами и рекламными листками. Я не знал, куда деться от этого нескончаемого потока иностранцев с благими намерениями, зарабатывающих свое минимальное жалование на улицах Лондона. Я схватил еще пару рекламных листков и кинулся к метро, стремясь скорее сбежать домой, в мир, где нет студентов-зомби...

— Английский собрался учить? — раздался голос справа от меня.

Я поднял голову. Это была Ханна. Она улыбалась. Ханна только что вышла из станции метро «Тоттэнхем-корт-роуд».

— Черт. Ханна. Привет, — поздоровался я.

— Как дела? — спросила она.

— Хорошо. Да. Нормально.

Я глянул на охапку рекламных листков в своей руке.

— Тебе не нужно? — предложил я.

— А... нет.

— Ладно, тогда уберу. — Я принялся распихивать листки по карманам.

— Слушай... э... может, это несколько неудобно, но... есть человек, с которым ты должен... ну, знаешь... познакомиться.

Она поманила парня, стоявшего у фонарного столба.

— Дэнни, это Себ.

Я глянул на Себа. Глянул на Ханну. Что Ханна и этот парень по имени Себ делают вместе? И вообще, кто такой Себ? Сейчас семь часов вечера. Ханне давно пора быть дома. Она уже должна была выпить чаю и теперь усаживаться перед телевизором с йогуртом в руке, чтобы посмотреть программу новостей. Почему она не дома? Почему здесь? И почему здесь с Себом?

— Привет, Себ.

— Привет, Дэнни. — Мы вяло пожали друг другу руки. — Я много слышал о тебе.

— О, — произнес я.

Себ мне не нравился. Что-то в нем меня отталкивало. Ах, ну да. Его правая рука мягко покоилась на спине Ханны. Так, стоп. Ханна — моя бывшая подружка. Бывшая. Какое мне дело, куда этот парень положил свою ладонь? И вдруг я осознал, что смотрю именно туда, где лежит его ладонь. Себ медленно убрал руку со спины Ханны. Черт. Теперь они думают, что я принял это близко к сердцу.

— Ты держал ладонь на спине Ханны! — сказал я, широко улыбаясь.

— Извини, я...

— Да нет! Так и надо!

— Дэнни, — вмешалась Ханна. — Не устраивай сцену, ладно?

— Да нет же! Вы не так поняли... я считаю, это нормально! По-моему, Себу следует обнять тебя обеими руками!

Ханна поморщилась, как она это обычно делала, когда ей казалось, что я язвлю.

— Я и не думал язвить! Я считаю, это здорово! Обними ее обеими руками, Себ!

Ужас какой-то. Я стараюсь говорить без сарказма, а получается наоборот.

Зазвонил мобильный телефон Себа.

— Я вас покину ненадолго...

Себ отошел на несколько шагов и стал говорить по телефону. Вид у него был важный. Мы с Ханной стояли друг против друга, испытывая неловкость. Я попытался изменить тему разговора.

— Он вроде бы ничего.

— Не будем об этом.., — сказала Ханна.

— Это у вас свидание?

— Да... — Ханна уткнулась взглядом в землю.

— Круто.

— Да. Я собиралась сообщить тебе за кофе... ну... о... сегодняшнем вечере, но ты отвлек меня своим рассказом о потере двадцати пяти тысяч фунтов. Так говоришь, у тебя все нормально, да?

— Да, — подтвердил я. — Полный порядок.

Ханна глянула на Себа. Ей не терпелось уйти, но он все еще говорил по телефону. А я считал, что, прежде чем расстаться с ними, должен объясниться с Себом. Наконец, он закончил разговор и вернулся к нам.

Себ улыбнулся мне, я улыбнулся ему в ответ. Ханна улыбнулась мне. Потом Ханна и Себ улыбнулись друг другу, посмотрели на меня и опять улыбнулись — теперь уже мне, — оба, как супруги. Ха! Супруги! Себ и Ханна! Ханна и Себ! Звучало это, к моей досаде... так как надо!

Я кашлянул.

— Что ж, ладно, пойду... — стал прощаться я, и поступил правильно, ибо сейчас я предпочел бы оказаться где угодно — в самом буквальном смысле.

— Да, конечно, — поддержала меня Ханна.

— Пока. — Я двинулся прочь.

— Может... — бросил мне вдогонку Себ, и я остановился как вкопанный, — может, присоединишься к нам?

У меня неприятно закрутило в животе.

Это было приглашение. Приглашение.

В животе опять закрутило, щеки покрыл румянец смущения.

Себ, разумеется, пригласил меня просто из вежливости. Это же очевидно. На самом деле он не хочет, чтобы я шел с ними в ресторан. И Ханна тоже. А я еще меньше, чем они, хочу торчать с ними. Проклятье. Это уже уровень 4.

Как выпутаться? Есть какой-нибудь способ?

Ханна улыбнулась мне, ласково, потом закрыла глаза и едва заметно кивнула... разрешая мне откланяться под удобным предлогом. Она прекрасно понимала, что для меня единственно верный ход — сказать что-нибудь типа: «Спасибо, но мне нужно быть в другом месте» — и удалиться. Себ просто строил из себя благородного человека, показывая Ханне, что он не питает ко мне недобрых чувств и не ревнует ее к бывшему возлюбленному. Придурок. Даже мне он начинал нравиться.

— Ну... — начал я. И тут мне в голову пришла блестящая идея. Выход найдет! Мне нужно только сказать, что...

— Мы будем только рады, если ты согласишься составить нам компанию, Дэнни, — добавил Себ.

Черт! Это уже железное приглашение!

Он улыбнулся Ханне. Ханна улыбнулась ему.

Я посмотрел на Ханну с паникой в глазах. Она сочувственно улыбнулась, словно говоря, что ей известно, что я сейчас отвечу.

Ну как я ей это скажу? Как заявлю, что я согласен?

Ханна приняла мое молчание за отказ.

— Нуда, конечно, конечно... — Кивая, Себ протянул мне руку. — Полагаю, мы...

— С удовольствием, — быстро произнес я и тут же пожалел о своих словах.

Рука Себа застыла в воздухе. Он смутился. Ханна вытаращила глаза.

— Что? — резко спросила она.

— Ну, если вы уверены... то есть если вы и впрямь меня приглашаете, Себ, тогда, да, я с удовольствием составлю вам компанию.

Я стал пунцовым. Ханна тоже покраснела. Но по другой причине.

Зато Себ, истинный джентльмен, не утратил самообладания. Он вытащил свой телефон и сказал:

— Прекрасно... что ж... сейчас позвоню в ресторан и попрошу, чтобы накрыли столик на троих...

Это было ужасно.

Мы втроем почти в полном молчании сидели в довольно изысканном ресторане под названием «Серкус». Себ и Ханна — друг против друга, я — между ними, на стуле, который подставили к столику, явно предназначенному для двоих.

Это действительно было ужасно.

Мы уже сидели десять минут. На столике горела свеча, но ощущение уюта не возникало.

Было ясно, что это первое свидание Ханны с Себом, а тут я нарисовался и все испортил. Словами не передать, как неловко я себя чувствовал. Но что делать? Так уж получилось. Я мог лишь попытаться разрядить атмосферу...

— Так... как вы, ребята, познакомились? — спросила, как можно дружелюбнее.

— Дэнни, неужели надо... — начала Ханна.

— Через подругу, — перебил ее Себ. — Я работаю с Сесилией.

— Ах, Сесилия, ну да, — произнес я.

— Да, — сказал Себ, беря меню.

— Сесилия, — повторил я, на этот раз почему-то с забавным северным акцентом.

Себ никак не отреагировал. Ханна молча посмотрела на меня.

— Сесилия, — произнес я опять, теперь уже без всякого акцента, доказывая, что я способен говорить нормально.

Себ продолжал изучать меню.

— Это как в песне, да?

— В какой еще песне? — сердито спросила Ханна.

— «Сесилия», — ответил я. — В исполнении Саймона и Гарфункеля34.

— Ну да, — согласилась Ханна.

— Я рассказывал тебе историю про мою маму и Саймона с Гарфункелем?

— Да, — ответила Ханна. Себ не выразил интереса к тому, чтобы послушать эту историю. И много потерял: история была супер.

Где-то в ресторане за другим столиком кто-то кашлянул.

— Да, — промолвил я, сделав глубокий вдох. — Сесилия.

И откусил хлебную палочку.

— Так что это за песня?

— Боже, — буркнула себе под нос Ханна, тоже беря меню.

Тогда и я взял свое меню, и мы все трое сидели в молчании, делая вид, будто о чем-то глубоко задумались.

Подошел официант.

— Не желаете заказать вино?

Вряд ли он когда-нибудь слышал, чтобы три человека так бойко и хором ответили ему: «Да».

Я предпочел бы больше не возвращаться к тому вечеру. Честное слово. Но не могу. Потому что на вине тот вечер не закончился. К тому же мне пришлось помучиться, а теперь это предстоит и вам.

Прошло двадцать минут, мы все сделали заказ.

Официант порекомендовал рыбу, и, хотя рыбу я не ем с детства, я воспользовался его советом. Ханна при этом удивленно вскинула брови. Себ за десять минут не произнес ни слова, поэтому я счел, что застольная беседа — это моя обязанность. Но как завязать разговор?

Я вспомнил шутку, которую сочинил три дня назад. Это должно сработать! Непременно! Наконец-то! Идеальный вариант, чтобы нарушить неловкое молчание!

— Я тут подумал... — заговорил я. Себ поднял голову — пожалуй, впервые с тех пор, как мы сели за стол. Ага, получается! Если я заставлю их смеяться — а смех — это самый ценный дар, — то наверняка неловкость исчезнет сама собой.

Я усмехнулся самому себе, предвкушая веселое застолье.

— Однажды я проходил мимо пиццерии, и на секунду мне показалось, что на вывеске написано «Пицца в шляпе». И тогда я подумал, вот было бы забавно, если б был магазин под названием «Пицца в шляпе», в котором продавались бы шляпы в форме пиццы.

Я хмыкнул и вскинул брови, ожидая услышать взрыв смеха. Себ опять уткнулся в меню. Я посмотрел на Ханну. Та сверлила меня гневным взглядом.

— Ну, понимаете... — замямлил я, — потому что это был бы...

Я глянул на Себа.

—...шляпный магазин.

Никакой реакции.

Я ничего не понимал. Эта шутка вызвала у нас гомерический хохот, когда я был на рогах от наркотиков. Порой люди просто не хотят веселиться.

— А на днях, — продолжал я, — я чуть не получил десять миллионов долларов.

— Послушай, Дэнни, — бесцеремонно сказал Себ. — Ешь свою рыбу и заткнись, ладно?

Ханна опустила глаза. Себ смотрел на меня.

Я затих и стал есть рыбу.

Из метро я вышел в глубокой растерянности и решил, что при сложившихся обстоятельствах мне не мешает чего-нибудь выпить.

Направляясь в паб, я отправил SMS-сообщение Иану.

«ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ПИВА Я В РОЙЯЛ-ИНН».

Иан ответил незамедлительно:

«Что?»

Я прочитал свое сообщение. В рассеянности я написал следующее:

«ЖРИ ХОЧЕШЬ РИБА Я Б РОЙЯЛ-ИНН».

Я позвонил Иану.

— По пинте?

— Да, — согласился он. — Или будем жрать.

Мы с Ианом сидели в пабе.

— И ты сказал: «Да»? — Он рассмеялся мне в лицо — в мое глупое очкастое лицо. — Какого черта ты согласился?

— Ты разве забыл, что я теперь исповедую тактику согласия? А это подразумевает, что я на все должен отвечать словом «да».

— Знаю, приятель. Но что с тобой? Всему же есть предел!

— Предел? Будь последовательным. Кто мне угрожал наказанием, если я хотя бы подумаю сказать «нет»?!

— То есть я, значит, веду себя непоследовательно, да?

— Да! Ты с самого начала меня предупредил: «Если станешь хитрить, мне придется тебя наказать...»

— Мне нет нужды наказывать тебя! Ты сам себя наказываешь!

— Боже, Иан, какой же я кретин! Я счастлив за Ханну. Это здорово, что она нашла себе другого парня. Я не хочу, чтобы она думала, будто я на нее злюсь.

— А выглядит именно так. На той неделе ты запретил ей встречаться с новым парнем, на этой — испортил ей свидание. Рассказал бы ты ей лучше про свой эксперимент с «да». Тогда и недоразумения подобные прекратятся.

— Пусть лучше Ханна считает меня чокнугым, чем думает, будто я опять ввязался в очередной дурацкий мальчишеский проект. Тем более что это не так.

— Именно так.

— Помощи от тебя никакой, Иан.

— Никакой помощи? Сначала я веду себя непоследовательно, теперь вот — никакой помощи! Я только и делаю, что помогаю тебе! Если б не я, твой Омар давно отмутузил бы тебя в Амстердаме!

— Или я получил бы десять миллионов долларов.

Иан расхохотался.

— Держи карман шире. Недоумок.

Я вдруг жутко обиделся. Мне и так столько всего пришлось пережить за вечер, и я должен сидеть сложа руки и слушать, как меня называют недоумком только потому, что я осмелился поверить в своего ближнего?

— Недоумок?! Я не недоумок!

Я понял, что среагировал слишком остро.

— Я просто хочу сказать, Иан... возможно, Омару в самом деле грозит опасность! Вполне возможно!

— Мы уже об этом говорили! Я все тебе доказал! Этот человек — мошенник! А ты — тупица! И эксперимент твой бессмысленный и тупой!

— Вовсе нет! И я это докажу! И я не тупица! Ты продолжаешь настаивать, вопреки всем письменным свидетельствам, что Омар не может быть, никак не может быть

не мошенником, да? Что он не сын убитого султана? Да я просто пытаюсь рассуждать по-человечески, Иан!

Иан лишь смотрел на меня.

— У меня была блестящая идея, как наказать тебя. Но теперь я от нее откажусь. И придумаю что-нибудь в сто раз хуже.

— Прекрасно.

— Прекрасно.

— Прекрасно.

—

В тот вечер я покинул паб не в лучшем расположении духа. Две пинты пива, выпитые с Ианом, бутылка вина — с Ханной и Себом, а также Унижение, которому я подвергся, не способствовали хорошему настроению. У меня засосало под ложечкой, поэтому я остановился у палатки на Роуман-роуд, где торговали жареной картошкой, и купил пакет чипсов и банку фанты. Торговец предложил мне на выбор три вида чипсов — заправленные уксусом, кетчупом или соусом чили, — и я купил все три, но на полпути к дому меня от этой гремучей смеси вырвало.

Дата добавления: 2015-06-25