Искусство

Искусство

Характер. Маска.

Характер — та из возможностей человека, что победила и требует по­этому для себя догматического значения. Романтики исходят из дуализма души и характера, — в душе содержится человек во всех его возможностях, в путях, им не пройденных, но возможных для него. Характер — дей­ствительность человека, развязка коллизии между ним и внешним миром, компромисс между ними или — хуже того — печать, навсегда от­тиснутая внешним миром, поражение от внешнего мира, понесенное человеком. Сам характер, сама характерность содержат уже предрасположение к комизму, поэтому романтики и берегут своих персонажей, в особенности положительных, от всякой характерности. Новалис: «Многие люди производят впечатление, будто их духовная сущность строит гримасы своему видимому образу». Фридрих Шлегель: «Все люди отчасти смешны и гротескны, потому только, что они люди».
Гротеск (по Бахтину, «вторая правда о мире» [2]), разумеется, еще не вся истина о носителе гротеска, о том, чье лицо гротеск, чьи быт и обиход тоже гротеск. У романтиков всегда допускается предположение, что за комической, гротескной личиной скрывается личность, никаким комизмом не поврежденная, значительная и целостная.

Маска — это ступень отвердения, следующая за характером, маска — характер в «потенциро­ванном» виде.

Для романтиков самый естествен­ный способ воссоздать человека через лирику и музыку. Это прямая связь с его душой, с непочатым в ней, с тем, что не профанировано в ней современниками и их бытом. Для романтиков лирическая характеристика дает великое про­никновение в человека, перед которым бедна и слаба характеристика характером. Персонажам романтиков до­статочно сыграть музыку, свою или чужую, чтобы дать знать о себе, кто они такие: кавалер Глюк или Иоганн Крейслер у Гофмана. Самые красноречивые исповеди происходят через музыку. Описание музыки, ко­торую играет персонаж, предпочтительнее психологиче­ского анализа по его же поводу. В лирику и в музыку романтики верили.

Шеллинг писал, что в искусстве дается синтез живого и мертвого. В художественном образе бесконечное от­дается под власть конечного, безграничное содержание подчиняется диктатуре формы, все призвание которой в том, чтобы ограничивать.

Художественный образ — это жизнь, содержание — жизнь, выдерживающее натиск формы — смерти. Одно из призваний романтиче­ской иронии — противиться смерти, сохранять внутренний трепет художественного образа.

Романтики не верят в законченность образа. Романтический автор не желает превращать свое произведение в вещь среди дру­гих вещей. Законченность, дописанность и придала бы Произведению видимость вещи. Если вы подумаете, что нам вручили законченное произведение, то оно только тихо посмеется над вами, напомнит, что есть на свете романтическая ирония.

Дата добавления: 2015-06-26