Меркантилизм и наша эпоха

Томас Ман упорно боролся против жесткого регулиро­вания вывоза драгоценных металлов. Он писал, что как крестьянину необходимо бросить зерно в землю, чтобы по­лучить позже урожай, так купцу надо вывезти деньги и купить иностранные товары, чтобы затем продать больше своих товаров и дать нации выгоды в виде дополни­тельного количества денег.

Но эти иллюзии и заблуждения не исключали того, что многие проблемы меркантилисты видели в верном свете. Так, важным предметом их заботы было фактически вовле­чение в капиталистическое производство возможно боль­шей части населения. В сочетании с предельно низкой реальной заработной платой это должно было увеличивать массу прибыли и ускорять накопление капитала. Меркан­тилисты придавали большое значение в экономическом развитии эластичной денежной системе (см. подробнее гл. 5 о Джоне Ло). Их понимание роли денежных факто­ров в экономике было в некоторых отношениях глубже, чем у Адама Смита. Полагаясь в своих экономических проектах на сильную государственную власть, поздние меркантилисты вместе с тем часто возражали против чрез­мерной и мелочной государственной регламентации хозяй­ства. Это особенно характерно для англичан, выражавших интересы сильной, самостоятельной и опытной буржуазии, нуждавшейся в государстве лишь для общей защиты ее интересов.

Прибавочная стоимость, которая в действительности яв­ляется плодом присваиваемого капиталистами неоплачен­ного труда наемных рабочих, у меркантилистов выступает в образе торговой прибыли. Прирост и накопление капи­тала представлялись им не результатами эксплуатации труда, а порождением обмена, особенно внешней торговли.

В свою очередь, этот взгляд меркантилистов объясняет­ся тем, что торговый капитал был в то время преобладаю­щей формой капитала вообще. Производство еще в подав­ляющей части велось докапиталистическим способом, но сфера обращения, особенно внешняя торговля, была уже захвачена крупным по тем временам капиталом. Не слу­чайно деятельность таких компаний, как Ост-Индская, Африканская и др., находилась в Англии в центре эконо­мических дискуссий в течение всего XVII и первой поло­вине XVIII в.

Вместе с тем они сделали первые шаги и в смысле по­знания законов движения и внутреннего механизма капи­талистической экономики. Это познание было весьма поверхностным и односторонним, поскольку они искали разгадку секретов экономики в сфере обращения. Произ­водство они рассматривали, по замечанию одного из крити­ков, только как «необходимое зло», как средство для обес­печения притока денег в страну, вернее, в руки торговых капиталистов. Между тем основой всякого общества яв­ляется производство материальных благ, а обращение вто­рично по отношению к нему.

Национальный характер меркантилизма как теоретиче­ской системы и как политики имел свои основания. Уско­ренное капиталистическое развитие было возможно только в национальных рамках и во многом зависело от государ­ственной власти, которая содействовала накоплению капи­тала и тем самым хозяйственному росту. Своими взгляда­ми меркантилисты выражали подлинные закономерности и потребности экономического развития.

Меркантилизм ни в коей мере не был специфически английским явлением. Политика накопления денег, про­текционизма и государственной регламентации хозяйства проводилась в XV—XVIII вв. во всей Европе — от Порту­галии до Московии. Развитые формы политика мерканти­лизма получила во Франции во второй половине XVII в. при всесильном министре Кольбере. Теорию меркантили­зма успешно разрабатывали итальянские экономисты. Ес­ли у англичан в заглавие почти каждого меркантилист­ского трактата входило слово «торговля», то у итальянцев таким словом были «деньги», «монета»: для раздроблен­ной Италии проблема денег и их обмена между мелкими государствами имела первостепенное значение. В Герма­нии меркантилизм в форме так называемой камералистики был официальной экономической доктриной вплоть до на­чала XIX в.

Новое — трудно. И, оценивая достижения мыслителей XVII в., мы должны помнить об огромных трудностях, стоявших перед ними. Великие английские философы-материалисты Френ­сис Бэкон и Томас Гоббс еще только разрабатывали новый подход к природе и обществу, ставивший главной задачей науки выяснение их объективных закономерностей. В экономическом мышлении надо было преодолеть устоявшиеся веками религиозно-этические принципы. Ранее основной вопрос состоял в том, что должно быть в экономической жизни в соответствии с буквой и духом писания. Теперь речь шла о том, что есть в действительности и что нужно сделать с этой действительностью в интересах «богатства общества».

Хотя великие географические открытия и рост торгов­ли расширили горизонт, люди еще очень мало знали о мире. Да что говорить о заморских странах! Даже геогра­фические и экономические описания Англии были недо­стоверны, полны ошибок и нелепостей. Пионеры экономи­ческой мысли имели в своем распоряжении крайне скуд­ную сумму фактов и не имели почти никакой статистики. Но жизнь властно диктовала новый взгляд на дела чело­веческие и толкала пытливые умы в новые области. На протяжении столетия между Маном и Смитом количество выходивших в свет экономических сочинений в Англии быстро росло. Первая библиография таких сочинений, сос­тавленная Дж. Мэсси в 1764 г., насчитывала свыше 2300 названий. В основном это меркантилистская литература, хотя в работах Петти, Локка, Норса и некоторых других писателей уже закладывались основы классической поли­тической экономии.

Но ведущую роль в разработке идей меркантилизма играли английские экономисты. Это объясняется быстрым экономическим развитием Англии, зрелостью английской буржуазии. Маркс, давший глубокий анализ меркантили­зма, опирался в основном на труды английских авторов.

Адам Смит ввел взгляд на меркантилизм как на своего рода предрассудок. Этот взгляд укрепился у вульгариза­торов классической политической экономии. Маркс возра­жал против этого: «...не следует представлять себе этих меркантилистов такими глупцами, какими их изображали впоследствии вульгарные сторонники свободной торгов­ли»[20]. Для своего времени зрелый меркантилизм был серь­езным достижением науки. Самые талантливые из этих пионеров экономической мысли могли бы стоять в одном ряду с крупнейшими мыслителями XVII в.— философами, математиками, естествоиспытателями.

Почему «богатство», т. е. создаваемая, потребляемая инакопляемая масса благ — потребительных стоимостей, растет в одной стране интенсивнее, чем в другой? Что мо­жно и нужно сделать в масштабе предприятий и, особенно, государства, чтобы богатство росло быстрее? Нетрудно ви­деть, что именно способность политической экономии да­вать ответы на эти вопросы оправдывает ее существование как науки. Меркантилисты пытались найти ответы и иска­ли их в условиях экономики своей эпохи. Можно сказать, что они первыми выдвинули задачу «рационального хозяй­ствования» как важнейшую проблему экономической на­уки. Многие их эмпирические выводы и рекомендации были объективно оправданы и в этом смысле научны.

Само «богатство нации» меркантилисты, по существу, рассматривали через призму интересов торгового капита­ла. Поэтому они не могли не заниматься такой важней­шей экономической категорией, как меновая стоимость. Она-то их, в сущности, и интересовала как теоретиков, ибо в чем более ярко воплощается меновая стоимость, как не в деньгах, в золоте? Однако даже исходная аристотелева идея уравнения разных благ и разных видов труда в об­мене была им чужда. Напротив, им представлялось, что об­мен но своей природе неравен, неэквивалентен. (Этот взгляд имел свое историческое основание в том, что они рассматривали прежде всего внешнеторговый обмен, кото­рый был нередко заведомо неэквивалентным, особенно в торговле с отсталыми и «дикими» народами.) Меркантили­сты, как правило, не развивали теорию трудовой стоимо­сти, зачатки которой имеются у Аристотеля и некоторых средневековых авторов.

Меркантилизм как направление в экономической теории сошел со сцены к концу XVIII в. Условиям про­мышленной революции и фабричной индустрии более со­ответствовали принципы классической политической экономии. Преобладание этих принципов было особенно пол­ным в самых передовых капиталистических странах — в Англии и во Франции. В экономической политике отраже­нием этого было ослабление прямого вмешательства госу­дарства в экономику и во внешнюю торговлю.

Однако в странах, которые позже вступали на путь капиталистического развития, идеи классической школы не могли полностью укорениться. Буржуазия этих стран не хотела признавать, что в экономике надо все предоставить свободной игре сил. Не без основания она полагала, что в такой игре лучшие шансы на выигрыш имеет именно английская, а также французская буржуазия. Поэтому неко­торые конкретные идеи меркантилистов никогда не уми­рали, а арсенал их политики — государственное руковод­ство хозяйством, протекционизм, обеспечение изобилия денег в стране — во многих случаях активно использовал­ся правительствами.

Дата добавления: 2015-06-26