XVIII столетие

Период конца XVII — середины XVIII в. в Англии закрепил классо­вый компромисс между дворянами-землевладельцами и буржуазией. Интересы обоих эксплуататорских классов тесно срастались и переплетались. Дворянство обуржуазивалось, а буржуа становились землевладельцами. Само слово “дворянин” (джентльмен) в Англии XVIII в. в зна­чительной мере потеряло свой прежний смысл.

Сложилась политическая система, которая в своей основе сохраняется до сих пор и которая представляла со­бой в течение двух веков буржуазно-демократический идеал. Это парламентарная монархия, где король царствует, но не правит; две партии, время от времени сменяю­щие друг друга у власти; неслыханная в тогдашней Европе свобода личности, печати и слова, которой, однако, могли реально пользоваться лишь привилегированные и богатые слои общества.

Тори, консервативная партия землевладельцев, и виги, либеральная партия высшей просвещенной аристократии и городской буржуазии, начали свои бесконечные парла­ментские и предвыборные баталии, которые с тех пор слу­жат излюбленной темой юмористов. Немаловажная функ­ция этих баталий состояла в том, чтобы отвлекать “низ­шие классы” (так называли авторы XVIII в. крестьян, ре­месленников, фабричных рабочих, домашнюю прислугу) от подлинно острых вопросов классовой борьбы.

Политическая борьба в значительной мере потеряла ту религиозную окраску, которую она имела в предыду­щем столетии. Наряду с государственной англиканской церковью утвердилось несколько бывших пуританских сект, и Англия стала “островом с сотней религий”. Но это уже не мешало социально-экономическому развитию бур­жуазной нации. Как замечает английский историк Дж. М. Тревельян, “в то время как религия разъединяла, торговля объединяла нацию, и поэтому приобретала относительно большее значение. С библией теперь соперничал гроссбух”[72].

Быстро росла империя. Заселялись колонии в Северной Америке, процветали сахарные и табачные плантации в Вест-Индии, были завоеваны Индия и Канада, открыто множество островов в разных концах земного шара. Войны, которые Англия вела против Франции и Испании, были в основном успешны. Голландия была теперь младшим партнером и союзником. Англия стала неоспоримо первой морской и торговой державой мира. В частности, английские купцы почти монопольно захватили в свои руки ра­боторговлю и ежегодно перевозили в Америку многие ты­сячи негров.

Конечно, в основе всех этих процессов лежали изме­нения в экономике Англии. Прежде всего, менялась де­ревня, менялось английское сельское хозяйство, которое в середине века все еще давало примерно в 3 раза больше продукции, чем промышленность. Процесс огораживания земель принял в это время особенно широкие масштабы. Мелкокрестьянское и общинное землевладение постепенно исчезало, уступая место крупным поместьям, которые уча­стками сдавались в аренду состоятельным фермерам. Это способствовало развитию капитализма и в сельском хозяй­стве и в промышленности.

Быстро рос класс наемных рабочих, лишенных земель­ной и иной собственности, не имеющих ничего, кроме своих рабочих рук. Этот класс формировался за счет крестьян, терявших землю или старинное право полуфеодальной аренды, кустарей и ремесленников, которых разоряла конкуренция. Но настоящий фабричный пролетариат состав­лял еще незначительную часть “низших классов”. В капи­талистической эксплуатации было много черт патриар­хальности, пережитков “доброго старого времени”. Ужасы фабричного рабства еще были впереди.

На другом полюсе вырастал класс промышленных капи­талистов. Его пополняли разбогатевшие цеховые мастера-хозяева, купцы, колониальные плантаторы, привозившие в Англию нажитые за морем деньги. Процесс подчинения производства капиталу был сложным: часто капиталисты сначала проникали как скупщики и поставщики сырья в домашние промыслы, потом основывали ремесленные ма­стерские и фабрики.

Это был конец эры мануфактуры, т. е. ручного произ­водства, основанного на разделении труда. Даже при со­хранении прежних примитивных орудий разделение труда и специализация рабочих позволяли увеличивать производительность. Машинная индустрия только зарождалась. Вместе с тем приближалась промышленная революция. Начиналась эпоха великих изобретений. В 30-х годах были сделаны первые шаги к механизации прядения и ткаче­ства, была открыта плавка чугуна на коксе. В 60-х годах Уатт изобрел паровую машину.

Промышленники для своих предприятий, купцы для заморской торговли, правительство для колониальных войн нуждались в кредите. Возникли и бурно росли банки, ак­ционерные общества, которые собирали денежные капи­талы. Значительно увеличился государственный долг. В обиход вошли ценные бумаги и биржа. Рядом с про­мышленным и торговым капиталистом, основной формой дохода которого является прибыль, появилась полноправ­ная фигура денежного капиталиста, который свою долю прибавочной стоимости получает в форме ссудного про­цента.

Товарно-денежные отношения уже насквозь пронизы­вали жизнь нации. Не только торговля, но и производство стало в большой мере капиталистическим. Отчетливее вы­делились основные классы буржуазного общества. В ре­зультате массового повторения социальных явлений достаточно четко определились такие объективные категории, как капитал, прибыль, процент, земельная рента, заработ­ная плата. Все это уже могло стать объектом наблюдения и научного анализа.

С другой стороны, буржуазия тогда еще была самым прогрессивным классом общества. Она пока не видела в ра­стущем рабочем классе своего главного противника. Клас­совая борьба между ними еще имела зачаточные формы. Так сложились условия для развития буржуазной класси­ческой политической экономии в Англии.

Дата добавления: 2015-06-26