Часть вторая. Кирпичный оттенок денег 12 страница

Николай собирал его на коленке, где-то пользуясь помощью Василия, успев прочесть множество статей по поводу того, какие змеи бывают, как их делать, для каких ветров какие конфигурации считаются оптимальными.

В условиях того, что и делать змея приходилось только из того, что было под рукой, задача оказалась не такой уж и тривиальной.

Но этот змей парил. Высоко и стабильно, без существенных рывков и ныряний, лишь слегка вздрагивая при порывах ветра.

Этот экземпляр раскрашивала лично Лиза, так что змей пестрел желтым и синим. Красным Лиза лишь подчеркнула самые края. Где-то снизу Лиза нарисовала и логотип компании, но отсюда он не был виден - возможно, лишь цветастое пятно на и без того цветастом летуне.

Змей автоматически попадет в следующую коллекцию “марс иллюстрейтед”, в этом Данила не сомневался ни на минуту. Есть снимки, которым предназначено, предопределено стать хитами. Но Данила схватился за фотоаппарат не только поэтому.

Давно, несколько дней не было пыльных бурь. Ясная погода позволяла, хоть и словно в дымке, увидеть невысокие горы вдалеке. И Николай, и змей, оказались прямо на фоне этих гор. Совершенный снимок.

Николай протянул руку к стоящему рядом киберу, и тот что-то передал ему в ответ. Змей, которого удерживал крохотный человек в скафандре на красноватой поверхности. Кибер, стоящий рядом. Горы вдалеке.

Идеальный снимок.

Николай запускал парашютистов. Кибер как раз подал ему очередного, биолог прицепил его к нитке, удерживающей змея, и чуть толкнул вверх.

Простая увлекательная детская игра, превратившаяся для него в последнюю неделю чуть ли не в работу.

Парашютик, увлекаемый легкими порывами ветра, начал подниматься вверх, таща вместе с собой вместо положенного ему парашютиста легкий контейнер со спорами.

Дешево и сердито. Контейнер должен удариться об ограничитель у самого змея и выпустить содержимое - очередные двести грамм спор лишайника, специально обработанных, смешанных между собой так, чтобы споры водоросли в большинстве случаев приземлялись вместе со спорами гриба. И могли вновь организовывать симбиотические сообщества.

Благо экстремальных условий им тут для этого хватало.

Этот вид, по уверению Николая, должен был выжить и прорасти даже из спор. Новый, перспективный, тщательно выбранный из многих.

Хотя, для уверенности, в каждый контейнер биолог добавлял и другие сорта.

Данила пожал плечами, посмотрев на отчетливые квадраты уже высаженного лишайника. Может быть, Николай был и прав. Всем бы очень этого хотелось. Просто пока тому не было ни малейших подтверждений.

Он отложил в сторону фотоаппарат и вновь положил на колени тубус компьютера. На этот раз отодвинул в сторону фотографии и открыл карту местности.

- Сегодня на высоте хороший ветер, - успокоила его Лиза, стоящая у окна неподалеку, - рассеивание должно быть великолепным.

Ее компьютер выводил картинку прямо на стекло башни, еще и пытаясь синхронизировать изображение с местностью, наложить карту ветров прямо на местность. Николай запускал парашютистов не просто так - а в тщательно выверенное Лизой время, когда не было пыльной бури, с одной стороны, но, с другой, - ветер давал возможность сверхлегким спорам разлететься достаточно далеко.

Датчик на змее собирал сигналы от нанитов, которые отправлялись в полет вместе со спорами. Не в каждом контейнере, но вот именно в этом они были. Несколько сотен имитирующих споры нанитов должны были приземлиться и передать один единственный сигнал о своем местонахождении на датчик.

Оттуда - на антенны базы и на компьютер Данилы.

После этого они могли представить себе реальный разлет спор, хотя бы приблизительно, и отдать эти данные Николаю для коррекции высоты полета змея, Лизе - для уточнения карты ветров на разных высотах.

Возможно, также и для того, чтобы Николай в дальнейшем знал, куда ходить поливать невидимые споры.

Контейнер неслышно распахнулся на высоте, но Данила мысленно почти что услышал легкий хлопок его раскрывания.

Отсюда этого невозможно было ни увидеть, ни услышать. Споры слишком невелики, чтобы их можно было рассмотреть из башни даже в хорошую оптику. Оставалось только ждать сигнала от нанитов. Слишком слабых, чтобы подавать данные о своем местонахождение постоянно. Их хватало лишь на один сброс информации, “я здесь”, и все. Сразу после касания поверхности.

Первые наниты достигли поверхности лишь через несколько минут. Последние - через четырнадцать. Но Данила подозревал, по тому, что он недосчитался почти десяти процентов от сигналов, что остальные просто вышли за пределы чувствительности датчика на воздушном змее.

Картинка быстро высветилась на его экране, и, с некоторой задержкой, на экране Лизы. Расходящийся по ветру конус, с последними точками в семи километрах от базы.

Данила придвинул микрофон ко рту и сказал:

- Надо все-таки ставить стационарный датчик по пути ветра. Или доехать до метеобудки в той стороне и поручить это дело ей. Часть сигналов мы теряем.

- Ничего, - сказал Николай, продолжая удерживать змея и глядя на экран своего компьютера, закрепленного на предплечье скафандра. - И так все понятно. Хорошее развеивание, просто отличное.

- Еще бы что теперь выросло, - откуда-то снизу буркнул Василий. - А то игрушки эти ваши. Змеи воздушные… скоро оловянных солдатиков начнете отливать.

- А это, кстати, мысль, - тут же “поддержал” Грег из жилого сектора. - Что у нас с оловом, Леонид?

- С оловом у нас все в порядке, - откликнулся Леонид, сидящий где-то рядом с Грегом. - А формы где взять?

- Шуточки эти ваши… - буркнул Василий. - Словно мне Джека не хватает…

- Вам меня действительно не хватало, пока я был занят, белый хозяин? - Джек, как всегда, висел на плече у Василия, но ради такого случая включился в общую связь. - Я так горд тем, что вы обо мне не забываете…

- Изыди, - рявкнул Василий.

Данила усмехнулся и пододвинул обратно фотоальбом.

Он хотел перебросить пару своих фоток, из тех, что прошли обработку, в свой блог, и с них дать ссылку на общий альбом в “марс иллюстрэйтед”. Он не мог похвастаться таким количеством читателей, как журнал Агентства, но и его несколько тысяч стоили того, чтобы оповещать их о последних событиях на Марсе. Разве не ради этого он его делал?

Правда, сейчас он скорее думал всего лишь об одном из этих читателей. Вернее, об одной конкретной читательнице, с которой начала активно переписываться последние несколько месяцев. Недавно она прислала ему свои фотографии, и Данила понял, что обязательно плюнул бы на все, чтобы приударить за этой красоткой.

Если бы находился на Земле.

Он долго думал о том, не влияет ли на эту оценку отсутствие женщин, но в конце концов решил, что нет, ничуть. Девушка ему нравилась. Нравилась тогда, когда они писали друг другу. По крайней мере ее письма одни из немногих, на которые он отвечал. Нравилась ему и сейчас, когда он увидел ее на фотографиях.

Она обещала прислать видео.

Данила ждал этого события с нетерпением, но время шло, а видео, как она говорила, все еще “не было до конца готово”.

Так что он размещал свои кадры во многом не для того, чтобы поразить тысячи своих подписчиков, а ради того, чтобы заставить восхититься чудесную землянку, что писала ему письма.

- Ты только посмотри, - сказала Лиза, неожиданно возвращая его в реальность.

Данила поднял голову.

Лиза смотрела в сторону, противоположную воздушному змею.

- Николай, давай-ка быстренько сворачивайся и под крышу. - Грег, я бы на вашем месте плюнула на безопасность и поднялась наверх. Вы будете сильно жалеть, если пропустите такое.

- Что, что там? - первым вопрос задал Василий.

Данила проследил за направлением взгляда Лизы.

От горизонта в их сторону двигались тучи. Настоящие.

И они шли не просто так.

Границу туч сопровождала сплошная линия дождя.

Часть четвертая. Где лучше?.. Где лучше мы [6]. (*)

Глава 1. Т: минус 12. 2054 год н.э. Догматик

Формально это действо считалось рабочим совещанием.

Не настоящим конечно - все настоящие вопросы решаются в кулуарах, на встречах, где присутствуют лишь два-три человека, которые реально могут влиять на ситуацию, и по-настоящему заинтересованы в ее изменении.

Совещания на десяток и больше человек - это обычно лишь отчет подчиненных, весьма формальный, потому что все и так все знают. Ну и донесение до этих подчиненных решений, принятых в тех самых кулуарах.

Но когда на совещание приглашаются журналисты, то фактически из него изымаются и эти функции. Совещание тут же превращается в некий отчет перед общественностью, и не более.

Ничего по-настоящему серьезного на нем сделать нельзя, кроме как донести до тех, кто слушает, хотя бы одну-две новые мысли.

Журналистам на таких совещаниях вопросов, конечно, задавать не позволяют, но пресса давно уже обошла эту препону. Всегда найдется кто-то за столом, с правом голоса, с правом задать те самые вопросы, и с каким-нибудь неприметным экраном, на который эти вопросы выводятся. Задал вопрос - получил круглую сумму, вне зависимости от того, ответили на него или нет. Почти легальный приработок, за который быстро убирали с постов. Но всегда находились новые желающие.

В принципе, для вопросов и ответов существовали пресс-конференции. Но все знали, что Администратор на них никогда не ходил. И все также знали, что пресс-секретарь отвечает только на заготовленные вопросы, мастерски уклоняясь от любых экспромтов.

Прелесть стабильности в том, что пресса давно уже раскусила все, что можно было раскусить. Не то, чтобы журналистам это сильно нравилось, многие бы с удовольствием помуссировали бы пару происшествий и всего подобного (достаточно вспомнить, как Агентство полгода осаждали на тему аварии на европейской станции; повезло, что бескровной, иначе пресса бы их просто разорвала). Но зато в стабильности журналисты знали все лазейки, которые могли использовать.

И использовали их самым наглым образом.

Администратор тоже давно изучил эти лазейки. Знал все вопросы, которые возникнут “из зала”, “от подчиненных”. Последняя фишка была такая - какой-то из журналистов-блогеров публиковал у себя на сайте вопрос. Просто открытый вопрос, в стиле: “а вот если бы я мог задать вопрос, то он бы был такой…”. И через минуту кто-то из сидящих за столом умудрялся его задать. Свободный мир, свободные люди. Каждый зарабатывает как может (да-да, именно зарабатывает, потому что от широкой общественности пресса легко скрывала тот факт, что есть теневая такса на подобные выходки, так сказать - пенсионная страховка).

Но Администратор в большинстве случаев знал о наличии такого вопроса даже раньше, чем тот, кто его чуть позже задаст. И группа спич-райтеров, которую на это время он “занимал” у пресс-секретаря Агентства, к этому моменту уже готовила ответ. Броский, яркий, короткий. Не дающий ни малейшего шанса никому обвинить Агентство и лично Администратора в незнании, неподготовленности или в неуверенности.

Глава “Оперативной группы контроля за процессом терраформирования” (иными словами, начальник контролеров) как раз заканчивал:

- Подытожу. Этот год скоро можно будет назвать переломным в нашей работе. Мы официально подтверждаем, что база NASA завершила терраформирование первых четырех квадратных километров, в приведенных цифрах. Так что они оказались пионерами, заработавшими свой первый квадратный километр. По согласованию с правительством США, как вы знаете, мы не выплачиваем НАСА денежных компенсаций, только территории. Могу лишь подчеркнуть, что американцы в очередной раз подтвердили свое умение эти новые территории завоевывать.

Контролер сделал паузу и слегка усмехнулся. Шутка была приготовленной. Могла не понравится правительству за океаном, но была нужна - чтобы сгладить у остальных горечь потери лидерства. Как только появились первые, хоть и слабенькие результаты, все сразу усложнялось в сотни раз.

- Вплотную приблизились к своей первой “монете” весом в один квадратный километр также две частные американские компании и русская национальная экспедиция.

Однако от имени Контролеров хочу выразить уверенность, что в этом году мы получим и более значимые результаты. Все мы. Пока на нашем счету четыре километра, но остается еще почти сто сорок пять миллионов. Есть над чем потрудиться.

Контролер замолчал.

Администратор кивнул.

- Теперь, если у кого-либо есть вопросы, прошу их задать.

Хуже всего было то, что это совещание, расширенное, на полсотни человек, проводилось с представителями национальных программ, либо участвующих в гонке, либо занимающихся поддержкой разных частных компаний в этой области. Поэтому вопросы эти люди могли задать самые неприятные. И он не мог их даже уволить, они ему не подчинялись.

Оставалось надеяться, что и в национальных программах тоже найдется кто-нибудь, кто потом приструнит излишне зарвавшихся в попытке срубить по легкому денег.

На то, что это хоть кого-то остановит от самих вопросов, он даже и не надеялся.

- Помощник сенатора Майкла Глосс, если позволите…

Администратор устало кивнул. Как в национальную программу Америки попал сенатор, столь яро ставящий палки в колеса Агентству, он не знал. Догадывался, сколько это тому стоило, но не знал наверняка. Знал другое - с этим договариваться было бесполезно. Потому что его задачей с самого начала было даже не остановить саму программу, но вот точно уж поменять людей, что ею руководят. Взять Агентство под контроль. А вместе с ним и все денежные потоки. За этим сенатором стояли те самые люди, что в свое время стояли за одним из сотрудников Агентства, ныне покойным. И только это держало их всех в состоянии холодной войны, не переходящей в открытую. Знание, как далеко может зайти каждый, чтобы отстоять себя.

Но время шло, количество денег, крутящихся вокруг программы, все увеличивалось, контроль за этими деньгами практически невозможно было осуществить - просто не было такой наднациональной структуры, кроме самого Агентства, которая могла бы хоть как-то влезть в эту тему. А любые национальные законы были как сито для удержания воды. Капиталы, заинтересованные в участии в проекте, просто перетекали из одного банка в другой, из одной страны в другую.

В конце концов, даже сейчас формально существовал “планетарный банк Марса”, не подчиняющийся вообще никому, кроме Агентства. И, при этом, обогнавший по размеру активов под сотню государственных банков из тех, что помельче.

Но заткнуть шавку сенатора он не мог. Придется дать ей здесь возможность хоть немного погавкать. Холодная война на то и холодная, чтобы уметь улыбаться прямо в лицо врагу, не вызывая при этом ни малейших подозрений у прессы.

- Нас интересует, почему Агентство считает, что в праве единолично распоряжаться ресурсами Земли, практически бесконтрольно. И почему переделка Марса поставлена на первое место. Почему, например, не облагородить сначала полюса нашей собственной планеты? В Марсианскую пыль ежегодно закапываются миллиарды долларов, и их никто потом не найдет. И это в то время, когда на планете по-прежнему голодают люди, тогда, когда правительство страны вынуждено постоянно принимать дополнительные меры по урезанию расходов на социальные нужды американцев. Сенатор Глосс последовательно выступает за введение дополнительных мер контроля за…

Администратор, на правах ведущего, мягко отключил микрофон помощника сенатора, и мягко, по отечески, улыбнулся:

- У вас, я так понимаю, выборы скоро, - сказал он. Смех в рядах журналистов отчетливо показал, что он выбрал правильную интонацию. Все-таки глупость, даже на самом высоком уровне, процветала. Надо было делать глупостей меньше, чем соперники, и все будет хорошо. - Но позвольте все-таки ответить на ваш вопрос по существу.

Администратору не нужны были помощники, чтобы ответить на вопрос почему. Или зачем. Он знал, что хотят услышать люди. Они хотят лозунги, флаги, за которыми можно идти. Всем давно уже все равно, куда идут большие деньги - они все равно идут мимо. Но вот под каким флагом это делается - вот что важно. Хотя пресс-группа тоже помогала, пусть и неожиданным образом. Сейчас они слали информацию о финансовых расходах самого сенатора.

- По поводу полюсов подискутируйте лучше с лазурным побережьем, - начал Администратор, - думаю, многие французы будут против оказаться под водой, но это не совсем мое дело. По поводу того, куда лучше тратить деньги, такой вопрос тоже вряд ли стоит адресовать Агентству. Мы лишь исполняем решения принятые давным-давно правительствами многих стран одноврвеменно. Хочу лишь сказать, что лично по мне, так тратить деньги на будущее цивилизации все лучше, чем на новенький двадцати-четырех местный Боинг в частное пользование, лимузин с девушками от аэропорта до гостиницы, и частный кусок пляжа на каррибах.

Это была наживка в пользу блогеров, подарок от пресс-группы. Они за час раскопают, что к чему. И откуда у сенатора тот самый новехонький боинг, и сколько девок было у этого помощника в лимузине. Ничего личного, всего лишь напоминание, что не надо играть не в своей весовой категории. Помощника уж точно сожрут с потрохами, пусть сенатор и сумеет отбрехаться.

- Важно понимать, что для человечества Марс, это наподобие “прыжка веры”. Для людей - расселяться сначала по Земле, а теперь и по солнечной системе, это не то, что обсуждается, просчитывается, не то, от чего есть возможность отказаться вообще. Это основное положение нашего существования, догма. Назовите меня консервативным, но я не из тех, кто собирается восставать против догм целого вида. Мы должны завоевать Марс. Для людей, для цивилизации, для человечества. Мы должны доказать самим себе, что способны на это: начать самый глобальный проект для всего нашего вида, и успешно его выполнить, несмотря на все сложности, что могут возникнуть в пути. И еще, я лично считаю, что это единственное, ради чего стоит жить. И это единственное, ради чего я живу.

“Получи, придурок”, - подумал он про себя. - “Наверное, если бы я выставил свою кандидатуру против тебя на выборах, то у меня были бы все шансы на успех. Жаль, что я не собираюсь в сенат”.

- Еще вопросы, коллеги, - произнес он вслух.

- Я прошу прощения, - поднявший руку явно состоял в штате Агентства, поэтому извинялся. В какой-нибудь дочерней структуре, подчиняющейся Агентству лишь косвенно. Иначе он бы вообще не решился задать чужой вопрос.

А то, что вопрос чужой, Администратор не сомневался ни секунды. Других вопросов здесь просто и быть не могло. Либо тех, о которых он знал заранее, либо чужих.

Была в этом и хорошая часть. Раз парень извинялся, значит, боится. И значит, вопрос взял не из самых жареных. Не то, чтобы Администратора пугали экстремистские вопросы-заявления, мелькающие в некоторых из блогов, но все же он от них устал. На сегодня их просто было достаточно.

Администратор кивнул. Ему казалось, что даже благожелательно, хотя от этого кивка молодой человек начал почти что заикаться.

- Данные последних… статистических опросов говорят, что прямо сейчас готовы перебраться на Марс более десяти миллионов человек…

“Пятьдесят пять миллионов взрослых, - про себя поправил парня Администратор. Он владел цифрами. Сам заказывал эти исследования. А иногда - и их результаты. - Пятьдесят пять миллионов, плюс-минус два. Жаль, что он занизил число, но поправлять его не стоит, не будет выглядеть так, как надо”.

- … И все они задают вопрос: когда и каким образом им дадут возможность полететь? Правительствам и Агентству когда-нибудь придется ответить на этот вопрос.

- Да хоть сейчас, - улыбнулся Администратор. - Во-первых, Агентство не рекомендует непрофессиональное посещение Марса в текущий момент. Это означает, что либо вы занимаетесь на Марсе делом, а именно - терраформированием, либо там вам просто нечего делать. Но мы живем в свободном мире. Поэтому, во-вторых, любой, подчеркиваю - любой может купить билет и полететь на Марс. Если ему позволяет здоровье, конечно. Но я бы не рекомендовал. Там нет работы, там нет возможностей разбогатеть. Мы не хотели бы, чтобы проект превращался в нечто наподобие золотой лихорадки. Сейчас туда летят лишь профессионалы, и они точно знают, зачем это делают, и с какими трудностями им придется столкнуться на местности.

- Но все имеют право полететь, - решил поспорить парень. - Все. А восемь миллионов, которые стоили эти “билеты” во второй волне, не дают возможность полететь никому.

“Вот оно что, - подумал Администратор. - Он выбрал вопрос не просто так. Он хотел бы полететь и сам. Один из тех самых пятидесяти пяти. Может, сейчас уже и больше, время идет, и данные устаревают быстро”.

- Я хотел бы напомнить, что Проект никогда не задумывался и не планировался как благотворительное мероприятие. Вы хотите полететь на Карибы? Вы берете билет, за деньги, подчеркиваю, и летите. Вы хотите облететь весь земной шар? Тоже самое. Сейчас вы можете даже слетать сделать пару кругов на орбите, и это стоит копейки, по сравнению с началом века. И цены на перевозки падают, и будут падать с ростом объема. По-моему, я лучше передам слово нашим коллегам из Inner Planet Transportation. Им есть что сказать по этому вопросу. Я знаю, что они хотели объявить эти новости позднее, но раз уж тема поднята…

- Да-да. - Тут же вскочил вице-президент АйПиТи. Еще бы, такая возможность выдать новость лично, мимо президента и пресс-секретаря. Да еще и прикрывшись при этом личной просьбой главы Агентства. - Вы знаете, что без учета специальных программ, длительных контрактов и скидок некоторым нашим постоянным клиентам, розничные цены в нынешней, третьей волне составили шесть миллионов пятьсот пятьдесят тысяч евро при выборе наиболее популярного пятимесячного маршрута. Наша компания, учитывая что при этом мы не смогли полностью удовлетворить все размещенные заявки, а также огромное количество предварительно размещенных заказов на пятьдесят четвертый год, решила за оставшееся время существенно расширить орбитальную флотилию транспортных челноков. А также… по согласованию с Агентством, и под их осторожным, но настойчивым давлением… снизить цены на следующую волну до…

Вице-президент сделал театральную паузу. Администратор подумал, что он далеко пойдет. А с учетом того, что президенту компании давно уже пора было на пенсию (более того, он сам на нее несколько раз просился), возможно, надо было посодействовать в этом продвижении. По крайней мере, с его помощью этот вопрос Агентство точно повернуло в свою пользу.

- … До трех миллионов девятисот семидесяти тысяч евро. И мы надеемся, что это не последнее снижение цен. Еще более драматическое снижение цен будет касаться перевозки грузов в сторону Марса.

Администратор видел, как задавший вопрос парень хотел сказать что-то еще, но раздались аплодисменты, кто-то из своих вовремя понял ситуацию. Их бурно поддержали. Администратор знал, что хочет произнести парень. Наверняка что-нибудь о том, что для обычного человека что три миллиона, что шесть - разница небольшая. Но он был неправ.

Администратор слегка качнул головой, глядя прямо на парня - “не советую”, и тот заткнулся. В конце концов, свои деньги он уже заработал, а спорить с одним из самых влиятельных людей на Земле - не лучший способ прорваться на Марс.

Администратор лишь услышал слабое спасибо сквозь продолжающиеся аплодисменты. Парень сел на место.

- Коллеги, последний вопрос, если можно. А то я слегка опаздываю. - Произнес наконец Администратор. Нельзя дать блогерам подготовиться. Перегруппироваться. Накидать каверзных дополнительных вопросов на уже обсужденные темы. А для этого надо вовремя закруглиться.

- Какова текущая позиция Агентства по поводу нового вида биржевых торгов: фьючерсов на марсианскую территорию? Еще даже не терраформированную. Собираетесь ли вы поддерживать это новвоведение, или, может, его надо запрещать?

Неприятный вопрос. Не потому, что сложный, а потому - что как раз из тех, на которые нельзя ответить правду. Правда была проста - почти все частные компании, влезшие в терраформирование, обанкротятся раньше, нежели сумеют достичь хоть каких-либо реальных результатов. И эта торговля несуществующей землей - для них была хорошей лазейкой.

Но говорить этого нельзя.

- Официальная позиция Агентства остается прежней - мы не одобряем подобных операций. Однако, хочу подчеркнуть, что биржевые правила находятся вне нашей юрисдикции. Могу лишь еще раз подчеркнуть одно: территории на Марсе будут официально оформляться за первичными владельцами, и, соответственно, перепродаваться дальше, только после того, как любая из участвующих организаций покажет результаты, соответствующие оговоренному объему. И ни секундой раньше. Поэтому Агентство не несет ответственности за любые операции с еще несуществующей собственностью. Пока что - те самые сто сорок пять миллионов квадратных километров до сих пор ничьи. Если это…

- Тогда почему правительства не запретят подобную деятельность? - успел все же влезть с уточнением последний из спрашивающих.

- Потому что это практически невозможно, как вы отлично понимаете. Биржи быстро сориентировались. Формально на них даже не торгуют поверхностью Марса, а лишь долговыми обязательствами определенных компаний. И эти бумаги весьма условно привязаны к тому, насколько биржи верят в подъем цен на эти территории, а также к тому, что именно эта, определенная компания способна будет показать на Марсе результаты. Что прикажете запрещать? Давать деньги в кредит? Любые фьючерсные операции? В какой именно стране, на какой именно площадке из пяти десятков, что сейчас котируют эти бумаги? Повторю еще раз: эта тема находится вне юрисдикции Агентства, и Агентство не одобряет подобных операций, не является гарантом их проведения, и никоим образом не участвует в обеспечении этих ценных бумаг. Это все.

Еще одна блестящая идея Бунтаря, за которую ему теперь приходилось врать на публику. Когда стало понятно, что с полдюжины весьма перспективных частников не выдержат гонки и вполне могут сойти с дистанции не потому, что неспособны ее осилить, а просто потому, что у них не хватит денег на разработки, они втайне запустили несколько интересных механизмов, позволяющих эти деньги влить.

Опасно, но не для Агентства - лишь для компаний, которые могут оказаться в очень сильных долгах в случае неудачи. Однако они продолжат работу, и, так или иначе, принесут хоть какую-то пользу. А если в итоге прогорят - то это будет их личное дело.

Администратор признавал, что идея Бунтаря выглядела как весьма эффективная. Но от этого она ему нравилась не больше, чем раньше.

***

Его нагнал Контролер, в коридоре, когда он шел к машине вслед за охранниками.

- Что думаете по поводу третьего альманаха? - это был вопрос вежливости. Вопрос из разряда вопросов о погоде и здоровье. Контролер явно хотел выяснить что-то другое. Может, просто прозондировать ветры, дующие в верхах. Все-таки это был земной контролер, не из тех, что сейчас жили на Марсе. Всего лишь еще один администратор, чиновник, пусть и весьма неплохой. Вынужденный играть по правилам, работать в кулуарах, вытаскивать информацию из начальства по крупинкам.

Но, сам того не подозревая, он задал не просто вопрос из дежурных.

- Я давно хотел Вам сказать, что эта идея, с альманахом, стала одной из лучших во всех наших маркетинговых акциях. Вы не представляете, как она подняла акции всех, кто участвует в проекте. Я открою вам небольшую тайну, господин главный контролер…

Администратор немного замедлил шаг, доверительно взял Контролера под локоть и наклонился к его уху. Ребячество, конечно, но иногда такие вот слишком театральные жесты и нужны подчиненным:

- Мы всегда следили за одним параметром, за соотношением цен между земными наделами и потенциальными ценами, что могут предложить за площадки на Марсе. Так вот, за неделю до первого альманаха эта пропорция составляла один к шестиста. То есть гектар земли условно можно было поменять на шестьсот гектаров на Марсе. После того, как вышел первый альманах, пропорция сразу сдвинулась на целых пятьдесят пунктов! Представляете? Тот, кто подкинул эту идею с фотографиями, оказался просто гением. Личную благодарность ему от меня. Я даже готов поговорить о премии.

- Я передам, - кивнул Контролер. - А что, какова эта пропорция сейчас?

Администратор загадочно улыбнулся, исчезая в дверях:

- И, кстати, фотографии с планеты просто замечательные. Сам бы с удовольствием слетал, посмотрел на все это вживую. Жаль, нет времени.

Контролер засмеялся, чтобы показать, что понял шутку.

Он и не надеялся на ответ.

Глава 2. Т: минус 12. 2054 год н.э. Лесник

Данила сидел на вершине сапфировой башни, на своем излюбленном месте у окна, и ел банан.

За прошедшее время он умудрился очень неплохо обустроить свое новое гнездо. На подоконнике лежала подушечка для ног, сделанная из перешитой синтетической упаковки, набитой засушенным остатками лабораторных экспериментов Николая. В-основном, мхом.

Достижением в области комфорта на базе стало также самодельное кресло-качалка, сделанное Василием (год факультативного изучения материала, несколько десятков неудачных образцов). Сейчас Данила всерьез подумывал над тем, как бы сделать, чтобы и подушка тоже качалась в такт креслу.

Формально, кресло являлось общественным. Больше всего времени на нем вообще проводил сам Василий. На втором месте по популярности оно находилось у Лизы, которой просто все сразу уступали место, поэтому она всегда могла рассчитывать на то, что может, в случае нужды, обогнать в табеле и Василия. Данила занимал твердую третью позицию. Только потому, что Грег качаться не любил. Ну, а Леонид с Николаем слишком много времени проводили “на территории”, чтобы всерьез претендовать на лидерство.

Дата добавления: 2015-06-04