ВВЕДЕНИЕ 13 страница. С первых его выступлений в печати по вопросам эстетики и литературы за Брандесом упрочилась репутация талантливого и оригинального мыслителя

С первых его выступлений в печати по вопросам эстетики и литературы за Брандесом упрочилась репутация талантливого и оригинального мыслителя, но радикальность занимаемой им позиции, острая полемичность его произведений делает молодого критика опасной фигурой в глазах правящих кругов. Несмотря на растущую популярность среди передовой интеллигенции, ему чрезвычайно долго не удается добиться официального признания. Не помогает Брандесу занять должность доцента в университете сенсационный успех цикла публичных лекций, прочитанных им в 1871—1877 гг. И он покидает Данию, в течение пяти лет работает в Берлине, где добивается вскоре всеевропейской известности. Вернувшись в 1882 г. в Данию, он продолжает занятия эстетикой и историей литературы и лишь через двадцать лет удостаивается звания профессора Копенгагенского университета.

В философии учителями Брандеса были Гегель и Фейербах, в эстетике — Сент-Бёв и Ипполит Тэн. Однако отнюдь нельзя считать его простым эклектиком. На основе теорий Сент-Бёва и Тэна критик создает свой самостоятельный «историко-психологический» метод исследования и оценки литературных явлений, в котором внимание к исторической и социальной обусловленности сочетается с признанием активной роли творческой индивидуальности. Несомненной заслугой Брандеса является то, что он был в числе литературоведов, заложивших основы изучения истории европейской литературы как единого процесса, проявляющегося в различных странах в том или ином виде в зависимости от специфики национально-исторических условий.

Свои теоретические взгляды Брандес изложил в цикле лекций, который он начал читать в Копенгагенском университете в 1871 г.: лекции эти позднее составили основу крупнейшего и наиболее важного его труда — «Главные течения в европейской литературе XIX века» (1872—1890). Выступление Брандеса стало значительным событием в культурной жизни страны, высказанные им суждения сразу же стали предметом бурных дебатов.

Сопоставляя ситуацию в Дании с положением в других европейских странах, Брандес утверждал, что Дания отстала от них в развитии экономики, науки и культуры на сорок лет. Задача молодого поколения состояла, по его мнению, в том, чтобы «прорваться» сквозь оболочку косности и консерватизма, сковывающую культурный и технический прогресс в стране, и в минимальный срок наверстать упущенное. В полной мере это требование адресовалось литературе: «Ставить проблемы на обсуждение!» — таков лозунг, сформулированный Брандесом. Культурное движение, вызванное им к жизни, получило название «Движение прорыва», а порожденное этим движением литературное течение принято называть «литературой прорыва».

Новой литературе предстояло, по мысли Брандеса, заниматься самыми острыми вопросами современности, способствовать прогрессивному развитию общества. Формулируя программу нового течения, критик фактически отстаивал принципы реализма, но использовал для их определения термин «натурализм», вкладывая в него чрезвычайно широкое содержание. В книге «Люди современного прорыва» (1883) он пишет: «Натурализм — понятие, ограниченное лишь тем, что в основе его лежит верность природе и изучение природы, что отправная точка его находится в пределах природы, а не в догматически сверхъестественном». Под «натурализмом» он понимает «все — от нежнейших мелодий эльфов у Шелли до симфонии сыров у Золя».

Деятельность писателей и журналистов, включившихся в «Движение прорыва», была тесно связана с политикой, возникшей незадолго перед этим буржуазно-либеральной партии

443

«левых», и их часто называют «литературной левой». В 1872 г. в Копенгагене было образовано «Литературное общество», объединившее сторонников Брандеса; печатным органом стал журнал «Девятнадцатый век», где в дальнейшем публиковались произведения многих выдающихся скандинавских писателей.

Большое значение для литературы этого периода имело резкое изменение в настроениях интеллигенции, вызванное поражением 1864 г.: стойкий до этого момента интерес к немецкой литературе сменился увлечением литературной Франции и России. Широко читаются романы Бальзака, Золя, Доде, Флобера, Мопассана; впервые переводятся на датский язык произведения Толстого, Достоевского, Гончарова. Особенную популярность завоевывают произведения Тургенева: воздействие его произведений столь сильно, что это позволяет исследователям говорить о «тургеневском периоде» в истории датской литературы. Нельзя забывать и о том, что датская литература была теснейшим образом связана с литературой Норвегии, пережившей в эти годы бурный подъем.

Сформулированная Брандесом программа нашла свое художественное воплощение в творчестве ряда писателей, составлявших в 70—80-х годах ядро «литературы прорыва»: Йенса Петера Якобсена (1847—1885), Софуса Шандорфа (1836—1901), Хольгера Дракмана (1846—1908), Карла Гьеллерупа (1857—1919). Во многом близок к ним по своим творческим принципам и Вильхельм Топсё (1840—1881), не разделявший радикальных политических воззрений Брандеса и его последователей.

В произведениях, созданных этими писателями в годы общественно-культурного подъема, связанного с «Движением прорыва», можно обнаружить немало сходных черт, позволяющих составить обобщенное представление об особенностях реалистического направления в датской литературе XIX в.

На смену излюбленной романтиками поэтической форме приходят прозаические жанры — роман, новелла, повесть. Действие почти всегда протекает в современной Дании, причем изображение жизни различных слоев общества нередко имеет четко выраженную социально-критическую окраску. Критике подвергаются в первую очередь уродливые общественные отношения, лицемерие и условность буржуазной морали. Внимание писателей привлекают вопросы о назначении человека, о его месте в жизни (например, в романах Топсё «Ясон с золотым руном», 1875; Якобсена «Нильс Люне», 1880) и о роли религии в формировании мировоззрения современного датчанина (роман Гьеллерупа «Ученик германцев», 1882). Проблемы эти, ставившиеся и в литературе романтизма, получают принципиально новое решение: провозглашается отказ от религии и от поисков отвлеченных идеалов прекрасного во имя активного вмешательства в общественную действительность, во имя служения прогрессу.

Главным действующим лицом в подобных произведениях нередко является человек, как бы находящийся на распутье. Развитие такого героя может идти по двум линиям: либо, освободившись из плена религиозно-романтических иллюзий, он находит себя в полезной практической деятельности («Ясон с золотым руном», «Ученик германцев»), либо обнаруживает свою несостоятельность и погибает («История Томаса Фриса» (1881) Шандорфа). Во многих произведениях противопоставляются два человеческих типа — романтический мечтатель, неспособный к решительным действиям, и трезвый деятель-практик, уверенно идущий к поставленной перед собой цели (роман Топсё «Картины современной жизни», 1879).

Для произведений всех названных писателей характерно детальное изображение обстановки, в которой происходит действие, пристальное внимание к объективным и субъективным факторам, определяющим жизненный путь героя.

Самой значительной фигурой «брандесовского» направления является Йенс Петер Якобсен. Ученый, естествоиспытатель, один из первых пропагандистов дарвинизма в Скандинавии, он видел новые пути литературы в том, чтобы сочетать строго научный аналитический подход к изображению реальной действительности и внутреннего мира человека с исторической конкретностью, эмоциональностью и красочностью повествования. Актуальность философского содержания, оригинальность и богатство художественных средств выразительности, предельная отточенность языка принесли произведениям Якобсена заслуженное признание не только в странах Скандинавии, но и за ее пределами.

Основная тема творчества Якобсена — борьба человека за счастье, причем это понятие трактуется как освобождение от пут, унаследованных и приобретенных в процессе воспитания мировоззренческих и моральных предрассудков, от социальных условностей, как достижение максимального осуществления прекрасных потенциальных возможностей, заложенных в человеческой личности.

Именно эта тема сближает между собой такие непохожие внешне друг на друга произведения Якобсена, как исторический роман «Фру Мария Груббе» (1876) и «Нильс Люне» — история датского интеллигента XIX в.

В романе «Фру Мария Груббе» писатель

444

обращается к судьбе исторической личности, не раз привлекавшей к себе нвимание датских авторов. Жизненный путь героини — человека больших страстей и ясного критического ума — предстает у Якобсена как бы в двух планах. Внешне — неуклонная деградация; от высокого положения супруги датского наместника в Норвегии, от близости к королевскому двору до полунищенского существования сожительницы паромщика в глухой датской провинции. Внутренне — трудный, исполненный горечи и разочарования путь духовного освобождения, реализации естественных, не отягощенных компромиссами стремлений. Роман строится как цепь фрагментов, рисующих определенные стадии жизненного пути и внутренней эволюции героини, причем каждый эпизод развертывается на тщательно выписанном фоне реальной обстановки, исторических событий, быта и нравов, характерных для жизни различных слоев датского общества XVII в.

В романе «Нильс Люне» внимание автора целиком направлено на изображение тяжкого пути познания и внутренней борьбы, который проходит его герой. Нильс Люне — типичный представитель поколения, которое, осознав несостоятельность романтических иллюзий и отказавшись от утешений религии, мучительно обретает душевное мужество, необходимое для того, чтобы принять жизнь такой, какая она есть. Не случайно современники Якобсена называли этот роман «библией атеизма». Писатель психологически необычайно достоверно и тонко показывает, какие соблазны таит в себе для слабой натуры религия, освобождающая человека от ответственности и внушающая ему несбыточные надежды. И тем более значительной предстает внутренняя победа, одержанная героем, который находит в себе силы полностью отрешиться от религиозного мировоззрения, хотя внешне он, как и Мария Груббе, казалось бы, терпит поражение.

С точки зрения композиции «Нильс Люне» отличается от первого романа Якобсена большей целостностью и последовательностью изложения. В ходе повествования ощущается продуманный своеобразный ритм: по временам оно как бы замедляется, автор надолго задерживает внимание читателя на отдельных эпизодах, выделяя «крупным планом» те события, встречи, впечатления и переживания, которые становятся определяющими для формирования мировоззрения героя.

Романы Якобсена, как и его новеллы («Могенс», «Фру Фёнс», «Чума в Бергамо» и др.), отличаются яркой эмоциональностью, описания насыщены красками, игрой цветовых и световых оттенков.

Писатели, примыкавшие к «Движению прорыва», внесли в 70—80-х годах существенный вклад в развитие датской реалистической литературы. Однако специфические национальные условия породили известную ограниченность «брандесовского» реализма. Некоторая замедленность развития капиталистических отношений в стране, обособленность датского общества от революционных событий в Европе, относительная слабость прогрессивных тенденций — все это наложило отпечаток на идеологию датской буржуазии и буржуазной интеллигенции, что не могло не найти отражения в литературе.

Датская буржуазия очень быстро прошла путь от либерализма до консервативности и даже явной реакционности, что отчетливо проявилось в политической эволюции «левой» партии, с которой было связано «Движение прорыва». В то же время писатели 70—80-х годов вслед за своим идейным вождем Брандесом были склонны преувеличивать роль буржуазного прогресса, не видя истинного лица и подлинных устремлений класса, на который возлагались все их надежды. В результате — крайне расплывчатая политическая программа, поверхностный, часто непоследовательный характер социальной критики, склонность подменить социальный анализ бытописанием.

Недостаточно четкие идейные и эстетические позиции «литературы прорыва» стали основной причиной ее недолговечности; немаловажную роль сыграла в этом и редкая «живучесть» национальных романтических традиций, порой смыкавшихся в конце века с декадентскими тенденциями. Уже в конце 80-х годов Брандес разочаровался во многом из того, что проповедовал в 70-х, и пришел к провозглашению крайнего индивидуализма, к восхвалению Ницше и его учения о «сверхчеловеке». Отказались от прежних взглядов и многие его последователи и соратники.

Талантливый поэт и прозаик Дракман, призывавший в 70-х годах к социальному перевороту, перешел от радикализма и реалистических тенденций к шовинизму и реакционному неоромантизму. В его произведениях 80—90-х годов, воспевающих героическое прошлое скандинавов, содержится проповедь ницшеанства, культ средневековья — войны и насилия. Гьеллеруп, в романе «Ученик германцев» показавший воспитание атеиста и осудивший догматизм и схоластичность религии, к концу века проповедует мистицизм, увлекается буддизмом.

Крупнейший представитель датского критического реализма Хенрик Понтоппидан (1857—1943) — единственный писатель, который, хотя он и не был непосредственно связан с «литературой

445

прорыва», глубоко усвоил прогрессивные принципы, провозглашенные Брандесом в начале 70-х годов, и продолжал последовательно развивать их в своем творчестве.

Понтоппидан родился в городе Фредериция, на юге Ютландского полуострова. Из поколения в поколение все представители рода Понтоппиданов посвящали себя служению церкви, но Хенрик, увлеченный идеями технического прогресса, первым нарушил семейную традицию, избрав профессию инженера. В 1874 г. он, преодолев сопротивление родных, поступил в Копенгагенский политехнический институт, где проучился два года. Однако он вскоре разочаровался в своем выборе и, покинув столицу, стал сельским учителем, одновременно начав журналистскую деятельность. К концу 70-х годов он решает целиком посвятить себя литературе, возвращается в Копенгаген и в 1881 г. публикует первый сборник рассказов — «Подрезанные крылья».

К моменту вступления Понтоппидана в литературу «брандесовское» направление уже утратило в значительной степени свой боевой характер. Поэтому с самого начала своей литературной деятельности молодой писатель избирает для себя в качестве образца творения великих реалистов России и Норвегии, восхищаясь их жизненной правдивостью, глубиной проникновения в суть общественных отношений современности.

На протяжении первого периода своего творчества (1881—1895) Понтоппидан выпускает несколько сборников рассказов — «Картины сельской жизни» (1883), «В хижинах» (1887), «Тучи» (1890), главная тема которых — жизнь датского крестьянства. Полемизируя с господствовавшим до него в датской литературе идиллическим представлением о быте и нравах датской деревни, писатель в скупых, внешне бесстрастных зарисовках воссоздает страшную в своей обыденности картину нечеловеческих условий жизни и труда крестьянина-бедняка, его полного бесправия и бесперспективности существования. Понтоппидан пытается вскрыть причины существующего положения, акцентируя внимание на социальной несправедливости, отмечая классовое расслоение крестьянства — результат проникновения в деревню капиталистических отношений. Произведения писателя заложили основу подлинно реалистической литературы о крестьянстве, получившей в дальнейшем развитие в творчестве многих датских писателей, в том числе Мартина Андерсена Нексе, считавшего его своим учителем.

Первый период творчества Понтоппидана завершается созданием романа «Обетованная земля» (1891—1895), в котором всесторонне показана жизнь датской провинции. В этом романе автор развивает темы, намеченные им в более ранних произведениях: социальная несправедливость, религия как лицемерная маскировка и обоснование этой несправедливости, лживость буржуазной благотворительности и просветительства. Те недостатки, которые раньше обличались в эпизодах, на отдельных примерах, приобретают в романе обобщенное значение, подаются как явления, отражающие порочность всей общественной системы.

Стержень, вокруг которого располагаются образы и события романа, — история исканий, борьбы и гибели идеалиста-священника Эмануэля Ханстеда. На примере судьбы героя автор убедительно показывает обреченность и губительность религиозно-умиротворенного восприятия жизни; рисуя крах «опрощенческих» идеалов героя, он выступает с острой критикой идей толстовства.

В 90-е годы Понтоппидан ведет упорную борьбу против антиреалистических тенденций, все более отчетливо проявляющихся в искусстве и литературе Скандинавии. В публицистических выступлениях и в художественных произведениях — повести «Ночная стража» (1894), «Древний Адам» (1894), «Песнь песней» (1896) — он резко осуждает безыдейность искусства, пытающегося уйти от проблем действительности, и отстаивает принципы реализма. Спад реалистических и социально-критических тенденций в искусстве он ставит в прямую зависимость от ослабления политического подъема в стране, от компромиссного разрешения парламентского конфликта 80-х годов.

Вершиной творчества Понтоппидана стал роман «Счастливчик Пер» (1898—1904), дающий исчерпывающую картину экономической, социальной и культурной жизни Дании второй половины XIX в.

Основная тема романа — судьба молодого поколения датской интеллигенции на переломном этапе исторического развития страны, в период упрочения капитализма. Главный герой романа — Пер Сидениус — предстает перед читателем как типичный представитель этого поколения, восторженно откликнувшегося на призыв Брандеса, испытавшего радости и трудности борьбы и в конечном итоге пришедшего к разочарованию в возможностях буржуазного прогресса.

История Пера Сидениуса развертывается на чрезвычайно широком фоне современной общественной действительности; в поле зрения автора — множество проблем: социальных, религиозно-философских,

446

этических и эстетических. Центральное место в романе занимает «копенгагенский» период жизни героя, его борьба за осуществление новаторского технического проекта, почти незаметно перерождающаяся в борьбу за личный успех. Именно здесь социально-критическая направленность творчества Понтоппидана сказывается особенно ярко: отчетливо звучат ведущие темы реалистической литературы XIX в. — власть денег в буржуазном обществе, моральная деградация личности в погоне за успехом, разрушение связей между людьми. История духовных исканий Пера, его трудный путь освобождения от пут религиозно-мистического мировоззрения, дополняет и углубляет изображение эволюции его личности. Благодаря этому финал жизненного пути героя обретает трагически возвышенную окраску. Добровольно отказавшись от завоеванного успеха и отринув утешения религии, Пер, подобно Нильсу Люне, одерживает моральную победу: сила человеческого духа торжествует над законами и предрассудками общества.

В силу конкретных исторических условий Понтоппидан не мог найти для своего героя иного выхода, кроме индивидуалистического протеста, однако категоричность его протеста, острота и принципиальность критического осмысления общественной действительности ставят роман «Счастливчик Пер» на особое место в датской литературе XIX в.

В начале XX в. Понтоппидан переживает тяжелый идейный кризис, причины которого связаны с общественной и литературной обстановкой того периода и который был им в дальнейшем преодолен. Творчество Понтоппидана знаменует собой высшую точку в развитии демократической реалистической литературы Дании XIX в. В нем продолжены и развиты лучшие черты «литературы прорыва», и оно, в свою очередь, заложило основы прогрессивной социально ангажированной датской литературы XX в. Произведения Понтоппидана во многом сохранили актуальность и поныне, а при своем появлении они нередко становились объектом бурных дебатов.

Мартин Андерсен Нексе, посвятивший Понтоппидану свой первый большой роман — «Пелле-Завоеватель», в 1937 г. писал: «Понтоппидан действовал как кислород в спертом воздухе, его произведения, подобно прожекторам, испытующе озаряли страну и народ — и простых людей, и деятелей культуры; многое сгорело в этих лучах, превратившись в плодородную почву. Где он прошел, там становилось легче дышать, там можно было свободно двигаться».

446

ИСЛАНДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Во второй половине XIX в. в исландской литературе происходят заметные сдвиги. Изоляция страны, сложившаяся из-за особых исторических условий и особого пути культурного развития, отчасти уже была изжита к середине XIX в., и борьба за национальную независимость против насильственной колонизации Данией, не затихающая вплоть до начала XX в., порождала новые настроения в литературной среде. Общественный подъем, обозначившийся в Скандинавских странах под влиянием революционных событий 1848 г. и рабочего движения, испытывавшего еще влияние утопизма, отразился и на литературном процессе Исландии, «втянутой», как и другие страны Скандинавского региона, в общую орбиту капиталистического развития.

Обновление духовной жизни и литературы Исландии идет на путях единения с европейской культурной традицией. Литература «движения прорыва» в Дании, связанная с радикально-демократической общественной и литературной деятельностью Георга Брандеса, влияла и на литературу Исландии, хотя не выступала там, в отличие от других Скандинавских стран, столь резко контрастно по отношению к предшествующему периоду. Немалой популярностью у части исландской интеллигенции пользовалось и религиозно-этическое учение датского моралиста Грундтвига, который был воспринят не только как автор доктрины «высших народных школ», проводник на Севере немецкой классической философии и романтической эстетики, но и как активный борец — публицист и проповедник — против церковной ортодоксии и догматики.

Одной из существенных особенностей становления в Исландии национальной литературы с первой половины и вплоть до конца столетия была ее тесная связь со сложной борьбой патриотических сил за сохранение исландского литературного языка, за его чистоту и правильность и всемирное укрепление фольклорной традиции. Искусственное насаждение со стороны официальных властей датского языка, попытка «одатчанивания» отечественной

447

культуры вызывали все более резкую реакцию со стороны прогрессивных общественных и литературных сил.

Вторая половина XIX в. в Исландии стала эпохой острых споров вокруг проблем романтизма и реализма, соотношения традиций и новаторства в современном исландском искусстве, необходимости теоретического истолкования реализма как художественной системы. В исландской литературе, однако, не было столь резкого размежевания сил в политической и литературной борьбе, как в Норвегии и Дании или Швеции. Нереалистические направления в Скандинавии конца века, затронутые декадентской идеологией и оказывавшие там заметное влияние на эстетику и искусство, не прижились в Исландии в силу уникальной жизнеспособности национальной традиции, восходящей к песням «Эдды» и скальдов, прозаическим сагам и активно влиявшей, прямо ли или косвенно, на исландских писателей второй половины XIX в. С некоторым религиозным оттенком, как у Эйнара Хъёрлейфссона Кварана, или исполненная гражданского пафоса, как у Торстейна Эрлингссона и Стефана Стефанссона, тема легендарного прошлого служит у поэтов и прозаиков идее национального освобождения и объединения.

Одним из завоеваний исландской литературы этого периода было появление либеральной публицистики в журнале «Хеймдаллур» («Становление», 1882—1884), объединившем на короткий срок крупнейших исландских поэтов и прозаиков — Герстура Пальссона, Ханнеса Хафстейна, Эйнара Хъёрлейфссона Кварана, Бертиля Е. О. Торлейфссона. Журнал редактировался известным исландским юристом и филологом Бъерном Бьярнассоном. В нем поднимались актуальные общественные проблемы в сфере эстетической, утверждались принципы реалистического искусства.

Задача, которую ставил перед собой журнал «Хеймдаллур», была обозначена уже в первом номере: правдиво, ничего не приукрашивая, изображать народную жизнь. На его страницах впервые в Исландии были напечатаны выдержки из фундаментального труда Георга Брандеса «Главнейшие течения в европейской литературе 19 века», помещен литературный портрет Брандеса, написанный Ханнесом Хафстейном.

Чрезмерная привязанность к идеям Брандеса вызвала, однако, негативную реакцию в среде большинства исландских писателей. Прозрения датского публициста, принципиально важные и актуальные для других скандинавских литератур, по авторитетному мнению писателя Маттиаса Йохумссона, мало что открывали для литературы Исландии. Более того, прямые ссылки на эстетические принципы Брандеса были восприняты «в штыки» — как отсутствие у редактора журнала и авторов публикуемых материалов элементарной национальной гордости. Если и следует у кого-то учиться, считал Йохумссон, то в первую очередь у исландцев, давших миру образцы уникальных памятников — самобытные песни «Эдды» и творения скальдов, прозаические саги.

Простое обращение к современным проблемам общественной жизни Исландии, по Йохумссону, также недостаточно. Не встретила сочувствия большинства исландских писателей и весьма резкая критика Брандесом романтического направления. Воспевавшееся романтизмом прошлое было важно и для них и должно было оставаться как бы примером для настоящего и будущего. В диалектическом синтезе прошлого, настоящего и будущего искали пути дальнейшего развития литературы Исландии.

Изучение истории, саг, народных песен и легенд в целях воссоздания наиболее полной и объективной картины прошлого и одновременно понимания сущности и тенденций современности шло в стране параллельно с освоением европейского (и шире — мирового) культурного наследия.

В течение первой и особенно второй половины XIX в. на исландский язык было переведено большинство классиков мировой литературы. Выдающийся филолог, автор прозаического перевода на исландский язык «Илиады» и «Одиссеи» Свейнбъерн Эгильссон, составитель уникального древнеисландского поэтического словаря «Лексикон поэтикум», выпустил на латыни двенадцатитомную библиотеку норвежских и датских королевских саг. Многочисленные переводы, многотомные издания, осуществлявшиеся в это время исландскими филологами и поэтами, способствовали приобщению писателей после длительного периода культурной изоляции к достижениям мировой классики.

Романтическое движение первой половины XIX в., возникшее на гребне борьбы за национальное самоутверждение и национальную культуру, не только имело огромное самостоятельное значение, но и оказывало воздействие на формирование литературы реалистической. Именно в романтическом направлении нашли выражение наиболее здоровые и способные к развитию силы исландской литературы. Гимн нации, ее пробуждению и грядущей свободе, поэтичность чувства, его красочность, вдохновенность и динамичность, смелая переработка традиционного древнеисландского стиха

448

намечали новые тенденции не только в творчестве поэтов-романтиков Йоунаса Хаульгримссона и Сигурдура Брейдфъёрда, но и во всей национальной литературе. Эти уроки будут важны для М. Йохумссона, Э. Бенедиктссона, Т. Эрлингссона и С. Стефанссона, вступивших в литературу во второй половине XIX в.

Активным пропагандистом реалистической эстетики и литературы в Исландии был Герстур Пальссон (1852—1891). У Георга Брандеса он воспринял идею необходимости обновления всей духовной жизни, тесной связи искусства с современностью. Выходец из крестьянской семьи, видный участник группы молодых литераторов, выпустивших в Копенгагене журнал «Становление», Пальссон вошел в историю национальной литературы и как мастер реалистической новеллы. Подавляющее большинство его новелл создано в стиле древнеисландских саг, исландского фольклора. Это проявляется не только в ясности композиции, простоте языка, но и в выборе персонажей: в простых людях находил писатель качества подлинных героев. Лицемерию, вульгарности и преступности власть имущих в повести «Царство любви» (1884) Пальссон противопоставляет в новелле «Обручение» (1888) здоровые силы нации, олицетворенные в образах честных тружеников и защитников народных прав.

Гораздо полнее, чем у Пальссона, рост свободомыслия отразился в творчестве Матиаса Йохумссона (1835—1920), выдающегося исландского поэта и прозаика, автора одной из первых исландских романтических пьес «Скуга-Свейди», одного из видных борцов за принципы демократии, национальной независимости.

Мыслью о высоком назначении человека, об ответственности и неистребимом стремлении его к истине пронизано все творчество писателя, воспринимавшееся как страстный призыв к свету, правде и справедливости. Ратуя за внедрение в искусство национальных идей и форм, Йохумссон демонстрирует мастерский дар наблюдения и изображения. Его стихи на темы современной жизни и далекого прошлого показывают людей смелых и свободолюбивых, гордых и сильных духом. Гимн сильной личности звучит в одном из лучших стихотворений поэта, посвященном видному деятелю Реформации, патриоту Исландии епискому Йону Арасону. В нем автор поэтизирует юность и отвагу, кипучую энергию, порицает насилие и деспотизм.

Тонким задушевным лиризмом проникнуты в стихах Йохумссона и описания родной природы, отразившие впечатления поэта от диких берегов, холодного северного ветра, от сурового моря. На первый план в них выдвинуты резкие контрасты: суровость жизни и лирическая мечта, романтика просторов.

Сложный путь идейного и художественного развития прошел Эйнар Хъёрлейфссон Кваран (1859—1938). В начале 90-х годов его творчество проникнуто идеями демократизма и гуманизма. Отстаивая актуальные для современности принципы свободы, высокого призвания человека, морали и долга, Кваран, как Пальссон и Йохумссон, выступил активным общественным и литературным деятелем, всемерно способствовавшим преобразованию литературы на новых началах. Стремясь максимально приблизить литературу к действительности, он одним из первых выступил с критикой романтической литературы, чрезмерно перегруженной, по его мнению, мотивами и сюжетами из древней исландской истории и мифологии.

Дата добавления: 2015-06-04