Украинские земли в составе Велико­го княжества Литовского во второй половине XIV в. Кревская уния. 2 страница

Витовт в своей церковной политике пошел еще дальше, намереваясь пе­реместить центр православия восточ­нославянских земель на территорию Великого княжества Литовского: в 1407 г. он добивался в Константино­поле посвящения в митрополиты всея Руси своего ставленника полоцкого владыки Феодосия. Однако констан­тинопольский патриарх по согласо­ванию с московским князем Васили­ем Дмитриевичем поставил митропо­литом всея Руси грека Фотия, кото­рый стал активно сотрудничать с князем Василием.

После Городельской унии литов­ские феодалы вновь попытались соз­дать в Великом княжестве Литовском автономную православную церковь. На занятие киевской митрополии была выдвинута кандидатура иерар­ха болгарского происхождения Гри­гория Цамблака. Однако митрополит Фотий воспротивился этому. Не дал на то своего благословения и кон­стантинопольский патриарх, посколь­ку за спиной Цамблака стояли склон­ный к церковной унии Витовт и рья­ный католик Ягайло. Тем не менее осенью 1415 г. на церковном соборе в Новгородке-Литовском (Новогрудке) по требованию Витовта право­славные епископы Великого княже­ства Литовского и Польши провозгла­сили Цамблака киевским митрополи­том. При этом предполагалось, что сфера влияния новой митрополии не ограничится пределами Великого княжества Литовского. Витовт рас­считывал привести к послушанию но­вому митрополиту москвичей, новго­родцев, псковичей, словом, население всех русских земель, а польский ко­роль прямо называл Цамблака «ми­трополитом всея Руси».

Государственная власть предпола­гала также использовать вновь соз­данную митрополию для оформления унии православной церкви с католи­ческой с целью, как выразился Ягай­ло, «окончания схизмы». В 1418 г. Цамблак был отправлен на Констанцский церковный собор для перегово­ров об унии. Переговоры окончились безрезультатно. Объясняется это ис­ключительной непопулярностью в Юго-Западной Руси идеи заключе­ния церковной унии. Униатская мис­сия Цамблака окончательно скомпро­метировала киевскую митрополию в глазах православного населения Ве­ликого княжества Литовского. От­дельная киевская митрополия в 1420 г. прекратила свое существо­вание.

К княжению Витовта относится начало открытой экспансии католи­ческой церкви на украинские земли. Она рассматривалась великокняжес­кой властью как действенное средст­во подчинения украинских земель. В Киеве, Каменце-Подольском и Луц­ке были открыты католические епис­копские кафедры.

Наступление литовских феодалов на украинские земли в княжение Ви­товта стало главной причиной осво­бодительного движения, развернув­шегося здесь после его смерти. Это движение совпало с феодальной вой­ной за великокняжеский стол, на ко­торый претендовал известный про­тивник польско-литовской унии юж­норусский князь Свидригайло Оль-гердович. Став в 1430 г. великим кня­зем, Свидригайло опирался в своей деятельности главным образом на украинских князей и бояр, враждеб­но настроенных как против польских, так и против литовских господствую­щих слоев. Крупное литовское бояр­ство организовало против Свидригайла заговор, и в 1432 г. великим кня­зем стал брат Витовта Сигизмунд Кейстутович. Однако белорусские, а также украинские земли (Киевская, Северская, Волынь и Восточная По-долия) остались под властью Свид-ригайла. Об этих событиях литовско-русская летопись пишет: «Князи руськыи и бояре посадиша князя Швитригайла на великое княжение на Руское»[32]. Великое княжество Ли­товское фактически распалось на две части: на украинских и белорусских его землях образовалось отдельное Русское княжество.

Чтобы ослабить освободительное движение на украинских и белорус­ских землях и вернуть их в состав Великого княжества Литовского, правящие круги Литвы и Польши пошли на некоторые уступки рус­ским феодалам. При вступлении Сигизмунда на великокняжеский пре­стол 15 октября 1432 г. был издан привилей, в котором речь шла о пра­вах русских феодалов. Он как бы толковал старые акты, даровавшие князьям, шляхте и боярам Великого княжества Литовского права и при­вилегии, подобные тем, какими поль­зовались польские феодалы, в гом смысле, что они должны распростра­няться и на русских князей и бояр.

Те же политические цели пресле­довал и королевский привилей Луцкой земле от 30 октября 1432 г. Луцкая земля должна была входить в со­став Великого княжества Литовского, что подтверждалось и последним ак­том польско-литовской унии 1432 г. Однако польское правительство из­давна претендовало на эту землю и, участвуя в борьбе за великокняжес­кий стол, вспыхнувшей в Великом княжестве Литовском после смерти Витовта, стремилось ее захватить. Этим привилеем местные князья, бояре, духовенство, иноземные колони­сты, независимо от их вероисповеда­ния, уравнивались в правах и воль­ностях с соответствующими катего­риями населения Польского королев­ства. Привилей содержал также обе­щание не принуждать православное население Луцкой земли к переходу в католичество, не разрушать право­славных церквей.

6 мая 1434 г. великий князь Сигизмунд подтвердил права и привилегии православных феодалов, о которых шла речь в привилее от 15 октября 1432 г. Были подтверждены их иму­щественные права, для своих кре­стьян они получили освобождение от ряда государственных повинностей и податей. Великий князь обещал не карать никого из феодалов по доносу без суда. Они могли быть наказаны только после предварительного след­ствия.

Привилей 1432 и 1434 гг., в отличие от предыдущих, распространя­лись не только на шляхту, но и на князей. После ликвидации удельных княжеств и особенно после Городельского привилея, лишившего право­славных феодалов права занятия го­сударственных должностей, крупные украинские князья стали все более оттесняться на второстепенные эконо­мические и политические позиции не только в общегосударственном мас­штабе, но зачастую и в собственных владениях. Руководящую роль в жиз­ни Великого княжества Литовского захватила литовско-католическая бо­ярская знать, и богатые украинские князья активно выступали про­тив нее, стремясь восстановить свое прежнее положение. Привилей 1432 и 1434 гг. были встречены ими с не­довольством — ведь о главном, что их волновало,— о праве занятия госу­дарственных должностей — эти при-вилеи умалчивали. Однако большую часть мелких и средних князей рас­ширение их прав и вольностей при-вилеями 1432 и 1434 гг. удовлетвори­ло. Поэтому так же, как рядовые бо­яре и шляхта, они стали постепенно отходить от освободительного движе­ния. В 1438 г. Киевщина, Чернигово-Северщина, Брацлавщина и Волынь снова признали власть великого кня­зя литовского.

Восстановление украинских удельных княжеств и окончательная их ликви­дация. В марте 1440 г. великий князь литовский Сигизмунд Кейстутович пал жертвой заговора. Правление Сигизмунда вызывало широкое недо­вольство. Не угоден он был крупным феодалам Великого княжества Литов­ского, стремившимся к укреплению господства над украинскими земля­ми, так как согласился на превра­щение Западной Подолии в поль­скую провинцию. Но особенно ак­тивно против Сигизмунда выступа­ли украинские князья и бояре: в его княжение в 1439 г. была предпри­нята новая попытка унии право­славной церкви с католической. Уния не состоялась из-за противодействия московского правительства, а также сопротивления украинских и белорус­ских феодалов Великого княжества Литовского.

Православным феодалам уния при­несла бы новое ущемление их прав в сравнении с католиками или униа­тами. Для украинского и белорусско­го народов она означала дальнейшее наступление католицизма, усиление социального и национального гнета.

Кандидатом в великие князья от украинских и белорусских феодалов снова был выдвинут Свидригайло. Однако под давлением крупных ли­товских феодалов-панов, вопреки ус­ловиям унии 1432 г., без согласия польской стороны великим князем литовским был избран тринадцати­летний сын Ягайла Казимир. Король Владислав III не признал Казимира великим князем, а видел в нем лишь наместника королевской власти в Ве­ликом княжестве. Польско-литовская уния фактически была разорвана. Украинские земли продолжали оста­ваться в составе Великого княжества Литовского.

В начале княжения Казимира его власть была непрочна. Даже в собст­венно литовских землях ее приходи­лось утверждать, преодолевая значи­тельное сопротивление недовольных его вокняжением феодалов. На Ук­раине же возобновилась феодальная раздробленность. От Литвы отложилась часть Киевской земли. Власть здесь на непродолжительное, правда, время захватил один из претендентов на великокняжеский престол — Ми­хаил, сын убитого великого князя ли­товского Сигизмунда. На Волыни сно­ва появился Свидригайло, завязавший сношения с галицкой правящей вер­хушкой. Оживились захватнические устремления польских феодалов в от­ношении украинских земель. Мало­польское панство стремилось к раз­делу украинских земель и включе­нию их в состав Польши по частям, а не к инкорпорации их в Польшу в составе Великого княжества Литов­ского.

В это напряженное время целост­ность Великого княжества Литовско­го, на первых порах вообще эфемер­ную, великокняжеская власть сохра­нила лишь благодаря значительным уступкам сепаратистски настроенным украинским феодалам.

Статус удельного княжества в кон­це 1440 г. получила Киевская земля. Князем здесь стал Олелько (Алек­сандр) Владимирович — сын Влади­мира Ольгердовича, «выведенного» из Киева великим князем Витовтом. В состав Киевского княжества вошла также Переяславщина и южные во­лости Чернигово-Северщины — Остерская и Путивльская.

Волынь вместе с Брацлавщиной была признана пожизненно за Свид-ригайлом на правах удельного кня­жества. К возрожденному Волынско­му княжеству были присоединены также Гомель и Туров. В результате в конце 1445 — начале 1446 г. Свид­ригайло признал Казимира великим князем литовским, продолжая, прав­да, так титуловать и себя.

Таким образом, возрождение Ки­евского и Волынского княжеств и признание Олелька и Свидригайла удельными князьями должно было восстановить пошатнувшиеся госу­дарственные устои Великого княжества Литовского и обеспечить гос­подство литовских феодалов на ук­раинских землях.

После того как в битве с турками под Варной в 1444 г. без вести про­пал польский король Владислав, польские феодалы, стремившиеся вос­становить польско-литовскую унию, предложили корону Казимиру. По­следовали продолжительные перего­воры по поводу характера польско-литовской унии. Польские послы на переговорах настаивали на восста­новлении законной силы Кревского акта, предусматривавшего инкорпо­рацию всех земель Великого княже­ства Литовского Польшей. Литовские же феодалы, нуждавшиеся в под­держке Польши для укрепления своего господствующего положения в Великом княжестве Литовском, в ча­стности на украинских землях, и по­тому также заинтересованные в унии, предлагали понимать ее как свобод­ный союз равноправных государств. Литовские феодалы потребовали так­же от Казимира присяжную запись, гарантировавшую пребывание Волы­ни и Подолии в составе Великого княжества Литовского.

В 1447 г. Казимир стал польским королем, одновременно оставаясь ве­ликим князем литовским. Вопрос об унии не был решен, но фактически Великое княжество Литовское и Польша оказались связанными пер­сональной унией. Стремясь удержать за собой Великое княжество Литов­ское после столь трудного утвержде­ния там своей власти, склонив на свою сторону феодалов Великого княжества Литовского, в том числе ук­раинских земель, перед отъездом из Литвы на коронацию Казимир даро­вал феодалам всех земель Великого княжества Литовского привилей, расширявший их сословные права и свободы. Привилей распространялся и на православных феодалов украин­ских земель и сыграл известную роль в укреплении здесь литовской власти.

Привилей освободил подданных феодалов и мещан от ряда государст­венных повинностей. Великий князь обязался не принимать в свои име­ния принадлежавших феодалам кре­стьян и потребовал того же от них относительно великокняжеских кре­стьян. За феодалами закреплялось право вотчинного суда. Великий князь обязался также не раздавать земель и административных должно­стей в Великом княжестве «чужезем­цам», т. е. польским феодалам. Нако­нец, Казимир обязался не допускать уменьшения территории Великого княжества Литовского. Волынь и Во­сточная Подолия, на которую пре­тендовали польские феодалы, таким образом, должны были оставаться в составе Великого княжества Литов­ского.

Привилей 1447 г. сыграл заметную роль в социально-политической исто­рии Великого княжества Литовского. Он способствовал закрепощению кре­стьянских масс и положил начало законодательному закреплению этого процесса; значительно расширив пра­ва и привилегии феодалов, он тем самым ослабил великокняжескую власть. Освободив шляхетских под­данных и мещан от поставки подвод, от подвоза материалов для строитель­ства замков и, главное, от выплаты в казну постоянной денежной пода­ти — серебщины, привилей значи­тельно сократил доходы великого князя и увеличил доходы феодалов, особенно крупных. Это вело к возрождению политической роли феодаль­ной знати и ее влияния на велико­княжескую власть. Расширение прав и привилегий феодалов Великого княжества Литовского способствова­ло сглаживанию различий в социаль­ном строе княжества и Польского королевства и сближало их полити­чески значительно сильнее, чем под­писание каких бы то ни было актов унии.

В интересах феодалов в 1468 г. был издан новый судебник. Особое вни­мание в нем обращалось на защиту феодальной частной собственности.

Поддержка великокняжеской вла­стью стремления украинских феода­лов к упрочению своего классового господства над трудящимися масса­ми, расширение их прав и привиле­гий вело к отходу украинских феода­лов от освободительного движения, способствовало укреплению велико­княжеской власти на Украине, подго­товило политические условия для окончательной ликвидации удельных княжеств на украинской земле.

Когда в сентябре 1451 г. распро­странилась весть о тяжелой болезни Свидригайла, польский сенат потре­бовал от Казимира, чтобы он пред­принял меры к включению Волыни и Восточной Подолии в состав Поль­ши. В противном случае сенаторы угрожали создать конфедерацию польской шляхты для захвата этих территорий.

Давнишние претензии польских феодалов па Волынь и Восточную Подолию особенно усилились с восше­ствием на польский престол Казими­ра. Именно в это время они захвати­ли часть Восточной Подолии с Меджибожем и Хмельником. В течение всего великого княжения Казимира они настойчиво добивались захвата Волыни и Восточной Подолии, а так­же инкорпорации в Польшу вообще всех земель Великого княжества Ли­товского. Они рассчитывали, что, бу­дучи одновременно великим князем литовским, Казимир поможет им осу­ществить эти их планы. Однако, опа­саясь разрыва с Литвой, Казимир уклонился от поддержки захватни­ческих устремлений польских феода­лов.

Литовское же правительство во главе с бывшим регентом при Кази­мире на великокняжеском престоле Яном Гаштовтом, выражая интересы литовских феодалов, стремившихся к безраздельному господству на захва­ченных ими украинских землях, ие только защищало их от посягательств со стороны Польши, но и требовало возврата ранее завоеванных Поль­шей украинских земель, прежде всего Подолии, а также пограничных волынских территорий и даже земли Белзской. В конце 1451 г., еще при жизни Свидригайла, на Волынь всту­пили литовские войска во главе с па­ном Радзивиллом, пинским князем Юрием и воеводой Юршей. К момен­ту смерти Свидригайла в феврале 1452 г. Волынь была занята ими пол­ностью. Это вызвало возмущение в среде польских феодалов. Вопрос об­суждался на нескольких сеймах. Было принято решение о создании шляхетской конфедерации для захва­та Волыни. Однако конфликт между Польшей и Литвой был улажен пу­тем взаимных уступок. Литовская сторона перестала настаивать на воз­вращении Западной Подолии; Волынь осталась в составе Великого княже­ства Литовского и была превращена в его провинцию, управляемую вели­кокняжеским наместником. Восточ­ная же Подолия была присоединена к Киевскому княжеству.

На Киевском столе после смерти Олелька Владимировича с 1455 г. си­дел его сын Семен Олелькович. В го­ды правления Казимира, поглощен­ного польскими делами и почти посто­янно пребывавшего в Кракове, литов­ские паны неоднократно ставили во­прос об избрании для Великого кня­жества Литовского отдельного вели­кого князя. Семен Олелькович выдви­гался ими в качестве одного из кан­дидатов. Однако решение этого во­проса постоянно откладывалось ко­ролевской властью, не заинтересо­ванной в нарушении персональной государственной польско-литовской унии и в продлении литовско-русской княжеской традиции.

Семен Олелькович умер в 1470 г. Его правление стало последней страницей истории крупных украинских удельных княжеств. Киевская земля была превращена в провинцию Ве­ликого княжества Литовского. Вое­водой в Киев назначили литовского пана Мартина Гаштовта, силой ору­жия заставившего киевлян признать свою власть. «И оттоле на Киеве кня­зи пересташа быти, а вместо князей воеводы насташа».[33]

Восточная Подолия была отделена от Киевщины и перешла под управ­ление великокняжеских наместников, назначавшихся главным образом из числа волынских князей — Острожских, Чарторыйских, Збаражских и др.

После ликвидации Волынского и Киевского княжеств местные феода­лы получили великокняжеские привилеи, подтверждавшие их права и привилегии. Эта мера должна была стать средством укрепления позиций центральной власти Великого княже­ства Литовского на украинских зем­лях. Однако она лишь отчасти достиг­ла цели. Украинские князья, теряв­шие свои уделы вследствие централизаторских мероприятий великокняже­ской власти, проявляли недовольство. Господство литовских панов ущемля­ло и классовые интересы украинско­го боярства.

В связи с государственным сраще­нием Литвы и Польши украинский народ превращался в объект все бо­лее интенсивного ополячивания и окатоличивания. В конце XV — нача­ле XVI в. литовское правительство возобновило попытки осуществления унии православной церкви с католи­ческой. Киевская митрополия в это время окончательно отделилась от московской. Недовольство укрепив­шимся господством литовских феода­лов и наступлением католицизма охватывало все более широкие слои Украинского народа.

Административное устройство. Изме­нения в структуре феодального обще­ства. Ликвидация удельных княжеств повлекла за собой введение нового административно - территориального деления и создание новой админи­страции. Эти мероприятия должны были служить укреплению централь­ной великокняжеской власти — вла­сти литовских феодалов.

После ликвидации удельных кня­жеств основными административно-территориальными единицами на Ук­раине стали земли (воеводства). Из-за недостаточного развития внутри­государственных связей каждая из них сохраняла в значительной мере феодальную автономию и получала от великих князей земские привилеи, подтверждавшие обычаи ее внутрен­ней жизни.

Земли делились на поветы с цент­рами в городах. Деление это, однако, не было постоянным: с течением вре­мени количество поветов уменьша­лось или увеличивалось, изменялись и их границы.

Киевщина делилась на Киевский, Чернобыльский, Житомирский, Овручский, Черкасский, Каневский и другие поветы. В состав ее входила и Переяславщина.

Чернигово-Северщина делилась на Черниговский, Новгород-Северский, Остерский, Стародубский и другие поветы. Здесь сохранялось также зна­чительное количество мелких удель­ных княжеств. Центром всего Поднепровья оставался Киев — резиденция удельных князей, великокняжеских наместников и киевских воевод.

Волынь с центром в Луцке дели­лась на Луцкий, Владимирский и Кременецкий поветы.

Входившая в состав Великого кня­жества Литовского Восточная Подо­лия (Брацлавщина) делилась на Брацлавский и Винницкий поветы.

Административно-судебная и во­енная власть на землях Украины, бывших прежде удельными княжествами, и в поветах принадлежала великокняжеским наместникам — воеводам и старостам. Должности эти нередко давались как награда за службу и имели характер обыкно­венных кормлений. Довольно часто одно и то же лицо получало несколь­ко административных должностей в разных поветах и даже разных зем­лях. По своему правовому положению воеводы и старосты были не столько государственными административ­ными лицами, сколько вассалами ве­ликого князя. Так же, как некогда с удельных князей, с них брали при­сяжные грамоты на верность велико­му князю. От старого удельного вре­мени наместническое правление в значительной степени унаследовало независимость от центральной власти.

Воеводам и старостам подчинялись хорунжие, маршалки и каштеляны, руководившие шляхетскими войска­ми, а также городничие и мостовни-чие, ответственные за строительство и ремонт оборонительных сооруже­ний, крепостей, замков, мостов. Заме­стителями воевод в судебных делах были подстаросты.

Своеобразными административно-территориальными единицами на ук­раинских землях являлись владения князей, сохранявшие в значительной мере феодальный иммунитет. В пове­товую систему не входили также «державы», раздававшиеся феодалам во временное пользование из велико­княжеского земельного фонда. Очень распространены были держания на так называемом заставном праве, по­лучаемые феодалами в качестве зало­га за предоставленную великому кня­зю денежную ссуду. Державец при этом получал почти неограниченные права в заложенной великокняжес­кой волости на все доходы, которые шли, как считалось, на погашение процентов за ссуду, и полную власть над населением. Он распоряжался «державой» вплоть до передачи ее другому лицу.

На должности воевод и старост на Украине назначались, в основном, крупные литовские феодалы. Однако местная знать тоже играла значи­тельную роль в административном уп­равлении украинскими землями. Это соответствовало изменениям в общественно-политическом строе украин­ских земель, входивших в состав Ве­ликого княжества Литовского, кото­рые происходили в течение XV—пер­вой половины XVI в. Боярство и кня­зья образовали единое привилегиро­ванное феодальное сословие — шля­хетство. Проведенная в 1528 г. пе­репись зафиксировала наличный со­став шляхетства Великого княжества Литовского. Во время ревизии зам­ков и староств в украинских землях в 1545 и 1552 гг. также проверялась принадлежность к шляхетству. Вы­делению шляхетского сословия спо­собствовала и волочная помера 1557 г., которой подлежали все зем­ли, кроме шляхетских. Чтобы земли не попали в померу, их собственники должны были документально дока­зать права на них, а также свое шля­хетство.

Одновременно происходило зако­нодательное закрепление шляхетских прав. В 1529 г. был утвержден ко­декс прав Литовского государства, так называемый первый Литовский статут, подтверждавший старые пра­ва, дарованные шляхте предыдущими великокняжескими привилеями, и но­вые, которыми она стала фактически пользоваться в последнее время, Верхушку шляхетства составляли всесильные магнаты (от лат. magnus—великий) — крупнейшие земель­ные собственники, захватившие клю­чевые позиции в политической жизни страны. Неравенство между основной массой шляхты, с одной стороны, и верхушкой шляхетства — магната­ми — с другой, узаконивалось и ста­тутом: законодательство в нем дели­лось на два вида — общешляхетское и «по сословиям», т. е. отдельно для магнатов и остальной шляхты. Маг­наты все более сосредоточивали в сво­их руках высшие государственные должности. Нередко они передавали их по наследству. Магнаты распола­гали собственными вооруженными силами, которые они выводили не под общей хоругвью своего округа, а отдельно, под фамильными хоруг­вями, почему и назывались «князья­ми и панами хоруговными».

Под давлением литовских магнатов в подтвердительные земские привилеи 1529, 1547 и 1551 гг. была внесе­на не упраздненная привилеями 1447, 1492, 1506 гг. статья Городельского акта, лишавшая феодалов пра­вославного вероисповедания права на занятие государственных админи­стративных должностей. Однако крупнейшие украинские магнаты, православные по вероисповеданию, не только управляли украинскими землями, но нередко становились влиятельнейшими вельможами Вели­кого княжества Литовского. Напри­мер, волынский князь Константин Иванович Острожский, выдвинувший­ся в войнах конца XV — начала XVI в., особенно в борьбе с крымской агрессией, как талантливый воена­чальник, несмотря на протесты ли­товского панства, занимал ряд ответ­ственных государственных постов. Он был старостой брацлавским, звени­городским и луцким, маршалком Во­лынской земли, а также литовским гетманом, виленским каштеляном и трокским воеводой. Покровительст­вуя православной церкви, К. И. Ост­рожский стремился использовать ее Для укрепления своих позиций в про­тивовес литовским магнатам, опирав­шимся, в основном, на католическую Церковь.

Из магнатов (панов) преимуще­ственно состояла великокняжеская Рада. Со второй половины XV в. на­метилась тенденция превращения ее в главный политический орган госу­дарства. В привилеях великого князя Александра от 6 августа 1492 г. и ве­ликого князя Сигизмунда от 7 декаб­ря 1506 г. подтверждались сословные привилегии шляхетства и прямо ука­зывалось, что великий князь имеет право издавать законы не иначе, как после обсуждения с панами — радой ис их согласия. Таким образом, рада должна была превратиться в само­стоятельный орган государственной власти, ограничивающий власть вели­кого князя. Этому способствовало и продолжительное отсутствие в Лит­ве великих князей, которые, начиная с Казимира, были одновременно и польскими королями. Однако во вто­рой половине XV в. и особенно в пер­вой половине XVI в. рада выявила полное бессилие как высшая админи­стративная инстанция. В этих усло­виях возрастало политическое влия­ние магнатов на местах, в частности на Украине.

Со второй половины XV в. начина­ют собираться шляхетские сеймы (съезды). Состав их и компетенция в XV в. еще четко не определились, они не являлись регулярно дейст­вующими органами. Созывались не только сеймы отдельных земель с уча­стием местной администрации, магна­тов, духовенства и шляхты, но и об­щие — «вальные», на которых при­сутствовали князья, паны и крупные бояре всего княжества.

Рядовая шляхта в XV в. участия в сеймах не принимала. В это время сеймы созывались преимущественно для избрания великого князя и за­ключения унии с Польшей. Позже они стали решать и разные вопросы местной и общегосударственной жиз­ни. Поэтому после 1512 г. оформилось шляхетское представительство на сейме: от каждого повета избира­лись два шляхетских делегата.

В течение первой половины XVI в. компетенция сейма все более расши­рялась, и он превратился в постоянно действующий верховный орган, ото­двинувший на задний план раду. В частности, сейм имел законодатель­ные функции, решал вопрос о приня­тии статутов.

Выступая на сеймах, литовская и украинская шляхта пыталась добить­ся уравнения в правах с магнатами. Одним из главных ее требований бы­ло учреждение выборных земских судов, юрисдикции которых подлежа­ло бы все шляхетство, в том числе и магнаты. Несмотря на сопротивление магнатов и великокняжеской власти, решением Бельского сейма 1564 г. вы­борные земские суды были учрежде­ны. К компетенции этих судов отно­сились гражданские дела всей шляхты.

Уголовными делами ведал замко­вый (гродский) суд. Его возглавлял судебный староста, которым являлся наместник замка или крупнейшего в повете поместья. Межевые и позе­мельные дела решал подкоморский суд.

Шляхта литовских земель требова­ла также учреждения по польскому образцу поветовых шляхетских сей­миков, в которых принимали бы уча­стие все феодалы повета — магнаты и шляхта. Эти сеймики были учреж­дены Виленским привилеем 1565 г. На них выбирали земские суды, пред­варительно обсуждали вопросы, вы­носившиеся на рассмотрение ближай­ших сеймов, выбирали делегатов (по­слов) на вальный сейм.

В 1565 г. литовско-русская шляхта добилась проведения административ­ной п военной реформ, в результате которых она стала играть более зна­чительную роль в административном аппарате и была уравнена в военных правах с магнатами. Каждая земля представляла с этого времени отдель­ный административный и военный округ — воеводство. На украинских землях Великого княжества Литов­ского было образовано три воеводст­ва: Киевское, Волынское и Брацлавское. Военачальникам-воеводам под­чинялись поветовые командиры: в важнейших поветах воеводств — каштеляны, в остальных — маршалки. Под команду каштелянов и маршалков собирались со своими отряда­ми как шляхта, так и князья и паны хоруговные. При этом шляхта соби­ралась под команду каштелянов и маршалков во главе с хорунжими (по одному на судебный повет). Новые воеводы и каштеляны, которыми мог­ли назначаться и крупнейшие шлях­тичи, получали места в великокня­жеской раде.

Названные реформы повысили по­литическую роль шляхты и содейст­вовали установлению в стране шля­хетской «демократии», органом кото­рой был вальный сейм. Второй Ли­товский статут 1566 г. узаконил по­литическое значение вального сейма: он лишал великого князя права без участия сейма издавать государствен­ные законы. Литовское государство (и Украина в его составе), как и Польша, превращалось в шляхетскую республику. Но, несмотря на уравне­ние в правах с магнатами и на расши­рение общешляхетских прав, шляхта была недовольна своим положением, так как реальная власть в государст­ве сосредоточилась в руках магнат­ской верхушки как в государствен­ном центре — Литве, так и в отдель­ных землях, в том числе и на Ук­раине.

Главной чертой общественно-адми­нистративной жизни украинских зе­мель после ликвидации удельных княжеств было постепенное утверж­дение всевластия крупнейших фео­далов — магнатов, которые занимали вершину общественной пирамиды и стремились подчинить себе всю со­циальную, экономическую, политиче­скую и культурную жизнь. В неогра­ниченную зависимость от них попа­дали массы крестьянства и городских низов Украины, а также мелкая шля­хта и средние слои мещанства. Меры по централизации государственного управления, проводимые великокняжеской властью, пытавшейся упро­чить свое положение на украинских землях, встречали противодействие укреплявшейся здесь магнатской вер­хушки. В этом заключалось одно из противоречий общественно-политиче­ской жизни на Украине в XV — пер­вой половине XVI в. Политической децентрализации способствовала так­же шляхетская демократия, развив­шаяся в литовско-русском государ­стве, в частности на украинских зем­лях, к середине XVI в.

Таким образом, для политической истории украинских земель, находив­шихся под властью Великого княже­ства Литовского, второй половины XIV— первой половины XVI в. пре­жде всего характерно значительное укрепление власти литовских феода­лов. Еще до ликвидации удельных княжеств в конце XIV в. великокня­жеское правительство предпринима­ло меры к подрыву роли и значения древнерусской княжеской династии, расширению литовского феодального землевладения и созданию послушно­го ему военно-служилого сословия — боярства.

Стремление польских и литовских феодалов к утверждению на огром­ной территории захваченных Вели­ким княжеством Литовским украин­ских и белорусских земель было одной из главных причин польско-ли­товской унии 1385 г., положившей начало польско-католической экспан­сии на Украину, направленной на порабощение украинского народа польскими феодалами и захват его зе­мель. Этой цели служила и начавша­яся непосредственно после Кревской унии ликвидация украинских удель­ных княжеств, результаты которой великокняжеская власть сумела ис­пользовать для политической консо­лидации Великого княжества Литов­ского и укрепления господства ли­товских феодалов на Украине.

Проникновение католицизма на ук­раинские земли, неравноправное по­ложение православных украинских феодалов по сравнению с католиками не только в религиозном, но и в сословно-правовом отношении, закреп­ленное Городельским актом 1413 г., стало почвой для распространения в среде украинских феодалов недоволь­ства унией и поддерживающей ее ве­ликокняжеской и королевской влас­тью. Частичное удовлетворение клас­совых интересов местных феодалов ослабляло, но не могло погасить раз­вертывавшегося на украинских зем­лях освободительного движения. Ре­зультатом его стало воссоединение в начале XVI в. Чернигово-Северщины с Россией.

Дата добавления: 2015-06-04