Письмо к Грейлиху 24 страница

154__________________________ В. И. ЛЕНИН

может быть, что война протянется еще долго, но ее безнадежность уже очевидна, и все оттяжки будут только обострять те неисчислимые бедствия, которые несет русский на­род за то, что терпит еще у себя на шее самодержавие. Японцы и до сих пор скорее и обильнее подкрепляли свои военные силы после каждого большого сражения, чем рус­ские. А теперь, добившись полного господства на море и полного уничтожения одной из русских армий, они сумеют послать вдвое больше подкреплений, чем русские. Японцы до сих пор били и били русских генералов, несмотря на то, что вся масса луч­шей артиллерии была у них занята в крепостной войне. Японцы добились теперь пол­ного сосредоточения своих сил, а русским приходится опасаться не только за Сахалин, но и за Владивосток. Японцы заняли лучшую и наиболее населенную часть Маньчжу­рии, где они могут содержать армию на средства завоеванной страны и при помощи Китая. А русским приходится все более ограничиваться припасами, привозимыми из России, и дальнейшее увеличение армии скоро станет для Куропаткина невозможным в силу невозможности подвоза достаточного количества припасов.

Но военный крах, понесенный самодержавием, приобретает еще большее значение, как признак крушения всей нашей политической системы. Безвозвратно канули в веч­ность те времена, когда войны велись наемниками или представителями полуоторван­ной от народа касты. Войны ведутся теперь народами, — даже Куропаткин, по свиде­тельству Немировича-Данченко, начал понимать теперь, что эта истина годится не для одних только прописей. Войны ведутся теперь народами, и потому особенно ярко вы­ступает в настоящее время великое свойство войны: разоблачение на деле, перед глаза­ми десятков миллионов людей, того несоответствия между народом и правительством, которое видно было доселе только небольшому сознательному меньшинству. Критика самодержавия со стороны всех передовых русских людей, со стороны русской социал-демократии, со стороны русского пролетариата подтверждена теперь кри-

ПАДЕНИЕ ПОРТ-АРТУР А____________________________ 155

тикой японского оружия, подтверждена так, что невозможность жить при самодержа­вии чувствуется все более даже теми, кто не знает, что значит самодержавие, даже те­ми, кто знает это и всей душой хотел бы отстоять самодержавие. Несовместимость са­модержавия с интересами всего общественного развития, с интересами всего народа (кроме кучки чиновников и тузов) выступила наружу, как только пришлось народу на деле, своей кровью, расплачиваться за самодержавие. Своей глупой и преступной ко­лониальной авантюрой самодержавие завело себя в такой тупик, из которого может вы­свободиться только сам народ и только ценой разрушения царизма.

Падение Порт-Артура подводит один из величайших исторических итогов тем пре­ступлениям царизма, которые начали обнаруживаться с самого начала войны и которые будут обнаруживаться теперь еще шире, еще более неудержимо. После нас хоть потоп! — рассуждал каждый маленький и большой Алексеев, не думая о том, не веря в то, что потоп действительно наступит. Генералы и полководцы оказались бездарностями и ни­чтожествами. Вся история кампании 1904 г. явилась, по авторитетному свидетельству одного английского военного обозревателя (в «Times»), «преступным пренебрежени­ем элементарными принципами морской и сухопутной стратегии». Бюрократия граж­данская и военная оказалась такой же тунеядствующей и продажной, как и во времена крепостного права. Офицерство оказалось необразованным, неразвитым, неподготов­ленным, лишенным тесной связи с солдатами и не пользующимся их доверием. Темно­та, невежество, безграмотность, забитость крестьянской массы выступили с ужасающей откровенностью при столкновении с прогрессивным народом в современной войне, ко­торая так же необходимо требует высококачественного человеческого материала, как и современная техника. Без инициативного, сознательного солдата и матроса невозможен успех в современной войне. Никакая выносливость, никакая физическая сила, никакая стадность и сплоченность массовой борьбы не могут дать перевеса в эпоху скоро­стрельных

156__________________________ В. И. ЛЕНИН

малокалиберных ружей, машинных пушек, сложных технических устройств на судах, рассыпного строя в сухопутных сражениях. Военное могущество самодержавной Рос­сии оказалось мишурным. Царизм оказался помехой современной, на высоте новейших требований стоящей, организации военного дела, — того самого дела, которому царизм отдавался всей душой, которым он всего более гордился, которому он приносил без­мерные жертвы, не стесняясь никакой народной оппозицией. Гроб повапленный — вот чем оказалось самодержавие в области внешней защиты, наиболее родной и близкой ему, так сказать, специальности. События подтвердили правоту тех иностранцев, кото­рые смеялись, видя, как десятки и сотни миллионов рублей бросаются на покупку и по­стройку великолепных военных судов, и говорили о бесполезности этих затрат при не­умении обращаться с современными судами, при отсутствии людей, способных со зна­нием дела пользоваться новейшими усовершенствованиями военной техники. Отста­лыми и никуда не годными оказались и флот, и крепость, и полевые укрепления, и су­хопутная армия.

Связь между военной организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем никогда еще не была столь тесной, как в настоящее время. Военный крах не мог не оказаться поэтому началом глубокого политического кризиса. Война передовой страны с отсталой сыграла и на этот раз, как неоднократно уже в истории, великую ре­волюционную роль. И сознательный пролетариат, будучи беспощадным врагом войны, неизбежного и неустранимого спутника всякого классового господства вообще, — не может закрывать глаза на эту революционную задачу, выполняемую разгромившей са­модержавие японской буржуазией. Пролетариат враждебен всякой буржуазии и всяким проявлениям буржуазного строя, но эта враждебность не избавляет его от обязанности различения исторически прогрессивных и реакционных представителей буржуазии. Вполне понятно поэтому, что наиболее последовательные и решительные представите­ли революционной

ПАДЕНИЕ ПОРТ-АРТУР А____________________________ 157

международной социал-демократии, Жюль Гед во Франции и Гайндман в Англии, вы­разили без обиняков свои симпатии к Японии, громящей русское самодержавие. У нас в России нашлись, конечно, социалисты, которые проявили путаницу мысли и в этом вопросе. «Революционная Россия»⁷⁰ сделала выговор Геду и Гайндману, заявив, что социалист может быть лишь за рабочую, народную Японию, а не за буржуазную Япо­нию. Этот выговор так же нелеп, как если бы стали осуждать социалиста за признание прогрессивности фритредерской буржуазии по сравнению с протекционистской. Гед и Гайндман не защищали японской буржуазии и японского империализма, но в вопросе о столкновении двух буржуазных стран они правильно отметили исторически прогрес­сивную роль одной из них. Путаница мысли «социалистов-революционеров» явилась, конечно, неизбежным результатом непонимания классовой точки зрения и историче­ского материализма пашей радикальной интеллигенцией. Не могла не проявить пута­ницы и новая «Искра». Она наговорила сначала немало фраз о мире во что бы то ни стало. Она метнулась затем «поправляться», когда Жорес наглядно показал, чьим инте­ресам, прогрессивной или реакционной буржуазии, должна послужить квази социали­стическая кампания в пользу мира вообще. Она кончила теперь пошлыми рассужде­ниями о том, как неуместно «спекулировать» (!!?) на победу японской буржуазии, и о том, что война есть бедствие «независимо от того», кончится ли она победой или пора­жением самодержавия. Нет. Дело русской свободы и борьбы русского (и всемирного) пролетариата за социализм очень сильно зависит от военных поражений самодержавия. Это дело много выиграло от военного краха, внушающего страх всем европейским хра­нителям порядка. Революционный пролетариат должен неутомимо агитировать против войны, всегда памятуя при этом, что войны неустранимы, пока держится классовое господство вообще. Банальными фразами о мире à la Жорес не поможешь угнетенному классу, который не отвечает за буржуазную войну между двумя буржуазными нациями, который

158__________________________ В. И. ЛЕНИН

все делает для свершения всякой буржуазии вообще, который знает необъятность на­родных бедствий и во время «мирной» капиталистической эксплуатации. Но, борясь против свободной конкуренции, мы не можем забывать ее прогрессивности по сравне­нию с полукрепостным строем. Борясь против всякой войны и всякой буржуазии, мы строго должны отличать в своей агитации прогрессивную буржуазию от крепостниче­ского самодержавия, мы всегда должны отмечать великую революционную роль исто­рической войны, невольным участником которой является русский рабочий.

Не русский народ, а русское самодержавие начало эту колониальную войну, превра­тившуюся в войну старого и нового буржуазного мира. Не русский народ, а самодержа­вие пришло к позорному поражению. Русский народ выиграл от поражения самодержа­вия. Капитуляция Порт-Артура есть пролог капитуляции царизма. Война далеко еще не кончена, но всякий шаг в ее продолжении расширяет необъятно брожение и возмуще­ние в русском народе, приближает момент повой великой войны, войны народа против самодержавия, войны пролетариата за свободу. Недаром так тревожится самая спокой­ная и трезвенная европейская буржуазия, которая всей душой сочувствовала бы либе­ральным уступкам русского самодержавия, но которая пуще огня боится русской рево­люции, как пролога революции европейской.

«Прочно укоренилось мнение, — пишет один из таких трезвенных органов немецкой буржуазии, — что взрыв революции в России вещь совершенно невозможная. Защи­щают это мнение всеми и всяческими доводами. Ссылаются на неподвижность русско­го крестьянства, на его веру в царя, зависимость от духовенства. Говорят, что крайние элементы среди недовольных представлены лишь маленькой горсткой людей, которые могут устроить путчи (мелкие вспышки) и террористические покушения, но никак не вызвать общее восстание. Широкой массе недовольных, говорят нам, не хватает орга­низации, оружия, а главное — решимости рисковать собой. Русский же интеллигент настроен обыкно-

ПАДЕНИЕ ПОРТ-АРТУР А____________________________ 159

венно революционно лишь до тридцати, примерно, лет, а затем он прекрасно устраива­ется в уютном гнездышке казенного местечка, и большая часть горячих голов проделы­вает превращение в дюжинного чиновника». Но теперь, продолжает газета, целый ряд признаков свидетельствует о крупной перемене. О революции в России говорят уже не одни революционеры, а такие совершенно чуждые «увлечений», солидные столпы по­рядка, как князь Трубецкой, письмо которого к министру внутренних дел перепечаты-вается теперь всей заграничной печатью. «Боязнь революции в России имеет, видимо, фактические основания. Правда, никто не думает, что русские крестьяне возьмутся за вилы и пойдут бороться за конституцию. Но разве революции делаются в деревнях? Носителями революционного движения в новейшей истории давно стали крупные го­рода. А в России именно в городах идет брожение с юга до севера и с востока до запа­да. Никто не возьмется предсказать, чем это кончится, но что число людей, считающих революцию в России невозможной, убывает с каждым днем, это факт несомненный. А если последует серьезный революционный взрыв, то более чем сомнительно, чтобы с ним сладило самодержавие, ослабленное войной на Дальнем Востоке».

Да. Самодержавие ослаблено. В революцию начинают верить самые неверующие. Всеобщая вера в революцию есть уже начало революции. О ее продолжении печется само правительство своей военной авантюрой. О поддержке и расширении серьезного революционного натиска позаботится русский пролетариат.

«Вперед» №2, 14 (1) января Печатается по тексту

1905 г. газеты «Вперед»

СОЛОВЬЯ БАСНЯМИ НЕ КОРМЯТ

Обращаем внимание читателей на выпущенную только что новоискровцами брошю­ру Рабочего: «Рабочие и интеллигенты в наших организациях» с предисловием Ак­сельрода. Нам придется, вероятно, неоднократно возвращаться к этому поучительней­шему произведению, которое великолепно показывает, какие плоды приносила и при­носит демагогическая проповедь «меньшинства» или новоискровцев, и как эти послед­ние стараются сами выпутаться теперь из всего того хлама, что они наговорили. Отме­тим пока лишь суть брошюры и предисловия.

«Рабочий» имел несчастье поверить проповеди новоискровцев. Он так и сыплет по­этому рабочедельческими фразами в духе Акимова. «Наши руководители-интеллигенты... не ставили себе задачей... развивать сознание и самодеятельность ра­бочих...». Стремления к самодеятельности «систематически преследовались». «Ни в одном из типов организации не было и нет места для развития самодеятельности рабо­чих...». «Экономическая борьба была совсем заброшена», даже на пропагандистские и агитационные сходки «рабочие не допускались» (вот даже как!). Демонстрации «пере­жили себя» — все эти ужасы (о которых давно кричало старое «Рабочее Дело» против старой «Искры») вызваны, конечно, «бюрократическими централистами», т. е. боль­шинством второго нашего съезда, которое боролось с рабочедельством. Натравленный обиженным меньший-

__________________________ СОЛОВЬЯ БАСНЯМИ НЕ КОРМЯТ________________________ 161

ством против партийного съезда, несчастный «Рабочий» разносит в пух и прах этот съезд за то, что он был «без нас» (без рабочих), «без нашего участия», там не было «почти ни одного рабочего», — причем, разумеется, скромно обходится тот факт, что все действительные рабочие, бывшие делегатами съезда, Степанов, Горский и Браун, были решительными сторонниками большинства и противниками интеллигентской бесхарактерности. Но это не важно. Важно то, до какого бесконечного разврата дово­дит проповедь новоискровцев, которые «разносят» съезд после поражения на выборах, разносят перед не участвовавшими на съезде, подстрекая к оплевыванию всяких соци­ал-демократических съездов, разносят в то самое время, когда они благородно пролезли в центральные учреждения, действующие исключительно от имени съезда. Не честнее ли позиция Рязанова (см. его брошюру: «Разбитые иллюзии»), который открыто объя­вил съезд свозом и который, по крайней мере, не пользуется от «своза» никакими титу­лами и званиями?

Крайне характерно, однако, для психологии рабочего, хотя и натравленного на «большинство», что он не удовлетворяется фразами об автономии, рабочей самодея­тельности и проч. Он повторяет эти слова, как и всякий новоискровец или рабочеделец, но он с трезвым пролетарским инстинктом добивается дел в подтверждение слов, он не удовлетворяется тем, что его кормят баснями. Красивые слова, говорит он, остаются словами «без изменения в составе» (курсив «Рабочего») руководителей. Надо требо­вать доступа рабочих во все серьезные партийные учреждения, надо добиваться рав­ных прав с интеллигентами. С глубоким недоверием истинного пролетария и истинного демократа ко всякому фразерству «Рабочий» говорит: где гарантия, что в коми­тетах не будут заседать одни лишь интеллигенты? Это не в бровь, а прямо в глаз на­шим новоискровцам. Этот великолепный вопрос показывает, что рабочедельское на­уськивание не засорило еще ясной мысли пролетария. Он прямо заявляет, что комитет, где он работал, «комитетом меньшинства оставался в принципе

162__________________________ В. И. ЛЕНИН

на бумаге (слушайте!), — в практике же своей ничем не отличался от комитетов боль­шинства. Нам, рабочим, не было доступа ни в какое (не говоря уже о комитете) ответ­ственное, а значит руководящее учреждение».

Никому не удалось бы так хорошо вывести на чистую воду меньшевиков, как этому рабочему-меньшевику. Он понял, что без гарантий разглагольствование об автономии и самодеятельности пролетариата остается пошлым фразерством. А какие возможны гарантии в социал-демократических организациях, подумали ли вы об этом, товарищ «Рабочий»? Какие гарантии возможны против того, что революционеры, сообща со­бравшиеся на съезд партии, начнут потом, обидевшись на невыбор их съездом, кричать, что съезд был реакционной попыткой закрепить искровские взгляды (Троцкий в бро­шюре, изданной под редакцией новой «Искры»), что решения съезда не священны, что на съезде не было рабочих из массы? Какие гарантии возможны против того, что общее решение относительно форм и норм партийной организации, решение, которое называ­ется организационным уставом партии и которое не может существовать иначе, как в виде такого устава, — это решение рвется потом бесхарактерными людьми в той части, которая им неприятна, под предлогом бюрократичности и формалистичности таких вещей, как уставы? Какие гарантии возможны против того, что люди, нарушившие со­обща принятые правила организации, начнут рассуждать потом, что организация есть процесс, организация есть тенденция, организация есть форма, идущая в ногу с содер­жанием, и что поэтому нелепо и утопично требовать соблюдения правил организаций? «Рабочий», автор брошюры, не подумал ни об одном из этих вопросов. Но он так близ­ко, вплотную подошел к ним, так искренне и смело поставил их в упор фразерам и по­литиканам, что мы от души рекомендуем его брошюру. Эта брошюра — превосходный образчик того, как разоблачают рыцарей «красивого слова» их собственные сторонни­ки.

«Рабочий» восстает, с чужих слов, против «организационного плана» Ленина, не указывая, как водится,

__________________________ СОЛОВЬЯ БАСНЯМИ НЕ КОРМЯТ________________________ 163

ни единого ясного и определенного пункта недовольства планом, ссылаясь на Панина и Череванина (ничего не давших, кроме раздраженных слов) и не пытаясь даже заглянуть в пресловутое письмо Ленина к петербургскому товарищу. А если бы «Рабочий» не ве­рил своим науськивателям на слово и поглядел это письмо, он, к своему великому удивлению, прочел бы там:

«Надо особенно стараться о том, чтобы как можно более рабочих становились вполне сознательными и профессиональными революционерами и попадали в комитет. В комитет надо стараться ввести рабочих-революционеров, имеющих наибольшие связи и наилучшее «имя» в рабочей массе. В комитете должны быть поэтому, по воз­можности, все главные вожаки рабочего движения из самих рабочих» (Письмо, стр. 7 — 8).

Прочтите и перечтите эти строки, товарищ «Рабочий», и вы увидите, как обморочи­ли вас рабочедельцы и новоискровцы, разносящие старую «Искру» и ее сторонников, «большинство» второго съезда. Вчитайтесь в эти строки и попробуйте принять такой мой вызов: найдите мне в нашей социал-демократической литературе другое место, где бы так же ясно и прямо и решительно ставился вами поставленный вопрос о «рабочих и интеллигентах в наших организациях», причем указывалось бы на необходимость вво­дить как можно более рабочих в комитет, вводить, по возможности, всех вожаков рабо­чего движения из рабочих в комитет. Я утверждаю, что вы такого другого места ука­зать не сможете. Я утверждаю, что всякий, давший себе труд изучить наши партийные споры по документам, по «Рабочему Делу», по «Искре» и брошюрам, а не по россказ­ням сплетников, увидит лживость и демагогический характер новоискровской пропо­веди.

Вы возразите, пожалуй: Ленин мог это писать, но его советы не всегда исполнялись. Разумеется, это возможно. Ни один партийный писатель не поручится за то, что все, называющие себя его сторонниками, на деле исполняют всегда его советы. Но, во-первых, разве такой

См. Сочинения, 5 изд., том 7, стр. 9. Ред.

164__________________________ В. И. ЛЕНИН

социал-демократ, который называл бы себя сторонником «письма» и в то же время не исполнял его советов, не изобличался бы самым этим письмом? Разве письмо напеча­тано для одних интеллигентов, а и не для рабочих тоже? Разве есть у писателя иные средства проводить свои взгляды, кроме печатного заявления? А, во-вторых, если эти советы не исполнялись, по свидетельству хотя бы «Рабочего», ни меньшевиками, ни большевиками, то не ясно ли отсюда, что меньшевики не имели никакого права сочи­нять подобного «разногласия» с большевиками? что их науськивание рабочих против большевиков за игнорирование последними рабочей самодеятельности было демагоги­ей?

В чем же состоит реальная разница по этому пункту между меньшевиками и боль­шевиками? Не в том ли, что большевики гораздо раньше и гораздо прямее давали яс­ные и определенные советы вводить в комитет рабочих? Не в том ли, что большевики презирали и презирают «красивые слова» об автономии и самодеятельности рабочих, когда эти слова (как у меньшевиков) остаются только словами?

Посмотрите, как вывертывается теперь почтенный, заслуженный и старейший Ак­сельрод в своем предисловии, припертый к стене пролетарской прямотой и дерзостью рабочего, начитавшегося рабочедельческой мудрости из «замечательных» фельетонов Аксельрода, из незабвенных статей Мартова, из превосходной (с точки зрения интере­сов «большинства») брошюры Троцкого.

«Рабочий» пробует оспорить утверждение Рядового, что наша партийная организа­ция со времени экономизма по личному составу стала относительно более пролетар­ской. «Рабочий», очевидно, неправ. Это знает всякий, кто близко наблюдал дела в на­шей партии за сколько-нибудь значительный промежуток времени. Но курьезнее всего видеть, как переметывается наш Аксельрод. Кто не помнит его великолепных, так ис­кусно использованных врагами социал-демократии, либеральными освобожденцами, утверждений, что социал-демократия есть интеллигентская организация? Кто не пом-

__________________________ СОЛОВЬЯ БАСНЯМИ НЕ КОРМЯТ________________________ 165

нит, как повторяли и разжевывали эту клевету на партию обиженные партией новоис-кровцы? И вот, этот же самый Аксельрод, испугавшись тех прямых и честных выводов, которые сделал из этой клеветы «Рабочий», изворачивается:

«В период зарождения и первоначального развития социал-демократии, — говорит он в предисловии, — русская революционная партия была партией чисто интеллигент­ской... Теперь сознательно-революционные рабочие составляют собой главные отряды (слушайте!) социал-демократической партии» (стр. 15).

Бедный «Рабочий»! Как наказан он за то, что поверил «красивым словам» Аксельро­да! И всегда будут наказаны те, кто верит писателям, за полтора года говорящим то од­но, то другое, смотря по надобностям «кооптации».

Посмотрите, как изворачивается Аксельрод от поставленного ему в упор вопроса о «гарантиях». Ведь это прелесть, это — перл новоискровской литературы. «Рабочий» говорит об отношении рабочих и интеллигентов в организациях, «Рабочий» тысячу раз прав, когда заявляет, что без гарантий, без равных прав, т. е. без выборного начала, кра­сивые слова о небюрократическом централизме остаются одним фразерством. И как отвечает Аксельрод? «Увлечение мыслью об изменении правового положения рабочих в наших организациях односторонне», напрасно автор переносит вопрос об устранении зла «в область формально-организационных отношений», напрасно забывает, что «ча­стная задача уравнения в правах» решается лишь «в процессе дальнейшего развития нашей практики в социал-демократическом направлении». «Вопрос, специально зани­мающий автора брошюры, радикально может быть разрешен только в процессе созна­тельной коллективной работы нашей партии».

Не правда ли, разве это не перл? Ведь сам же Аксельрод поднял и первый поставил именно организационный и только организационный вопрос на съезде Лиги и в новой «Искре» (№ 55), а когда «Рабочий» пишет специальную брошюру об организации, то ему

166____________________________________ В. И. ЛЕНИН

величественно говорят: не формальность важна, а процесс работы!

Не принципы организации важны новой «Искре» и Аксельроду, а процесс болтовни для оправдания беспринципной позиции. И никакого другого содержания, кроме защи­ты беспринципности, нет во всей пресловутой теории организации-процесса (см. осо­бенно статьи Розы Люксембург), теории, опошляющей и проституирующей марксизм.

Повторяем: нельзя достаточно рекомендовать замечательной брошюры «Рабочего» для ознакомления со всей фальшью организационной позиции новоискровцев. Особен­но настоятельно рекомендуем мы эту брошюру рабочим, которых меньшевики наусь­кивают на большевиков проповедью выборного начала. Рабочие великолепно изобли­чают фразеров и лгунов. Они отлично ставят вопрос: либо выборное начало, либо толь­ко совет о введении рабочих в комитеты. Если выборное начало, тогда давайте фор­мальные гарантии, уставные гарантии, уставное равноправие. Рабочие увидят, как вер­тятся новоискровцы от этого вопроса, точно черти перед заутреней. Если желательны советы вводить рабочих, если права старая «Искра», считавшая демократизм, т. е. все­общее применение выборного начала в русских конспиративных организациях, несо­вместимым с самодержавно-полицейским строем, тогда вы нигде не найдете таких прямых и назидательных советов вводить рабочих в комитеты, как у большинства.

«Вперед» № 2, 14 (1) января Печатается по тексту

1905 г. газеты «Вперед»

См. Н. Ленин. «Заявление и документы о разрыве центральных учреждений с партией». (Настоящий том, стр. 115—125. Ред.) Приведенное в этой брошюре письмо вождя меньшевиков гласит: «Рабочие требуют выборной системы, это явный симптом агонии твердокаменных». Я принадлежу к твердокамен­ным, но я очень доволен такой агонией. Требования рабочими выборного начала ясно показывают, что новоискровцам не удалось накормить рабочих баснями, и никакие увертки Аксельрода не спасут его те­перь от полного разоблачения.

ПИСЬМО ЦЮРИХСКОЙ ГРУППЕ БОЛЬШЕВИКОВ

Genève, le 18.1. 1905.

Уважаемые товарищи! Собирать собрание редакции для ответа на Ваш запрос нет возможности, и я позволю себе ответить Вам за себя лично. Цюрихская группа больше­виков спрашивает, «как мы относимся к ЦО и ЦК, считаем ли их законно существую­щими, но незаконно действующими и находимся к ним в оппозиции, или не признаем их вовсе в качестве партийных центров».

Мне сдается, что Ваш вопрос отдает несколько казуистикой. Анонс газеты «Впе­ред» и № 1 («Пора кончить») + мое «Заявление и документы», казалось бы, отвеча­ют уже на вопрос по существу. Центры (ЦО, ЦК и Совет) порвали с партией, сорвали и II и III съезд, надули партию самым площадным образом, узурпировали свои местечки по-бонапартистски. Какая же тут может быть речь о законном существовании центров? Законно ли владеет деньгами мошенник, сцапавший их по подложному векселю?

Мне кажется странным, что цюрихские большевики все еще недоумевают, когда во­прос так разжеван уже. Что центры не захотели подчиниться партии, это доказано вполне. Как же быть нам? Созвать III съезд? Обманули и насчет него. Остается одно: порвать с меньшевиками как можно полнее, скорее, определеннее (открыто, публично), созвать свой, партийный III съезд, помимо согласия центров и без них, начать немед­ленно

* См. настоящий том, стр. 144—148. Ред. " Там же, стр. 115—125. Ред.

168__________________________ В. И. ЛЕНИН

(не дожидаясь и этого центра) работать с нашими партийными центрами, редакцией «Вперед» и русским бюро, выбранным северной конференцией.

Повторяю: центры поставили себя вне партии. Середины нет: кто за центры, кто за партию? Пора размежеваться и, в отличие от меньшевиков, раскалывавших партию тайно, принять их вызов открыто: да, раскол, ибо вы раскололись до конца. Да, раскол, ибо мы исчерпали все средства оттяжки и партийного решения (III съездом). Да, рас­кол, ибо везде и повсюду поганая склока с дезорганизаторами только вредила делу. Из Питера пишут нам: лучше стало после раскола, работать можно без склоки, с людьми, коим доверяешь. Неужели это не ясно? Долой бонапартистов и дезорганизаторов!

Сообщите, довольны ли этим ответом.

Сплотиться группам большинства за границей необходимо. Напишите об этом не­медленно бернцам (Herrn Kazakow. Bäckereiweg, 1. Bern), они уже взялись за это и от­ветят Вам лучше меня. Надо энергичнее взяться. Переписывайтесь со всеми группами, подталкивайте насчет денег и материалов, основывайте группы в новых местах и т. д.

Мы себя тоже куда лучше стали чувствовать, когда порвали с меньшинством окон­чательно. От души желаем и Вам развязаться поскорее.

Жму руку. Ваш Н. Ленин

P. S. Лично от себя прибавлю еще особый привет Меерсону. Как он поживает? Луч­ше ли себя чувствует?

На Steiner я зол — передайте ей, что это свинство: обещала написать к рождеству о Николаеве, а теперь скоро конец января!!

Бернская группа берет на себя инициативу объединения большевиков за границей, конечно, под руководством бюро. Запросите у бернской группы ее письмо к нам по этому поводу и ответ женевской группы.

Впервые напечатано в 1926 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике V

ПИСЬМО Е. Д. СТАСОВОЙ И ТОВАРИЩАМ В МОСКОВСКОЙ ТЮРЬМЕ⁷⁵

19.1. 1905.

Дорогие друзья! Получил Ваш запрос насчет тактики на суде (из письма Абсолюта и из записки, «дословно переданной» через неизвестное лицо). Абсолют пишет о 2-х точ­ках зрения. В записке говорится о трех группах, — может быть имеются в виду три следующие оттенка, которые я пытаюсь восстановить: 1) Отрицать суд и прямо бойко­тировать его. 2) Отрицать суд и не принимать участия в судебном следствии. Адвоката приглашать лишь на условии, чтобы он говорил исключительно о несостоятельности суда с точки зрения отвлеченного права. В заключительной речи изложить profession de foi и требовать суда присяжных. 3) Насчет заключительного слова тоже. Судом поль­зоваться как агитационным средством и для этого принимать участие в судебном след­ствии при помощи адвоката. Показывать беззаконность суда и даже вызывать свидете­лей (доказывать alibi etc.).

Дата добавления: 2015-06-04