Письмо к Грейлиху 26 страница

«идею гегемонии разумнее выбросить за борт», если не к кому обращаться, кроме зем­цев. Всякий либерализм годен на то, чтобы социал-демократия поддерживала его ровно постольку, поскольку он на деле выступает борцом против самодержавия. Именно эта поддержка единственным последовательным до конца демократом, т. е. пролетариатом, всех непоследовательных (т. е. буржуазных) демократов и осуществляет идею гегемо­нии. Только мелкобуржуазное, торгашеское понимание гегемонии видит суть ее в со­глашении, во взаимопризнании, в словесных условиях. С пролетарской точки зрения гегемония в войне принадлежит тому, кто борется всех энергичнее, кто пользуется вся­ким поводом для нанесения удара врагу, у кого слово не расходится с делом, кто явля­ется поэтому идейным вождем демократии, критикующим всякую половинчатость. Глубоко ошибается новая «Искра», думая, что половинчатость есть моральное, а не по­литико-экономическое свойство буржуазной демократии, думая, что можно и должно подыскать такую мерку половинчатости, до которой либерализм заслуживает лишь скорпионов, за которой он заслуживает соглашения. Это именно значит «заранее опре­делять меру допустимой подлости». В самом деле, вдумайтесь в следующие слова: ста­вить условием соглашения с оппозиционными группами признание ими всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права, значит «преподносить им неотрази­мый реактив своего требования, лакмусову бумажку демократизма, и класть на весы их политического расчета всю ценность пролетарского содействия» (№ 78). Как красиво это написано! и как хочется сказать автору этих красивых слов, Староверу: друг мой, Аркадий Николаевич, не говори красиво! Г-н Струве одним почерком пера отразил не­отразимый реактив Старовера, когда написал в программе «Союза

Примечание для проницательного новоискровца. Нам скажут, вероятно, что энергичная борьба про­летариата без всяких условий поведет к утилизации плодов победы буржуазией. Мы ответим вопросом: какая возможна гарантия исполнения условий пролетариата кроме самостоятельной силы пролетариата?

_______________________ РАБОЧАЯ И БУРЖУАЗНАЯ ДЕМОКРАТИЯ_____________________ 187

освобождения» всеобщее избирательное право. И тот же самый Струве на деле уже не раз доказал нам, что все эти программы для либералов — простая бумажка, не лакму-сова, а обыкновенная бумажка, ибо буржуазному демократу ничего не стоит сегодня написать одно, а завтра другое. Этим свойством отличаются даже многие переходящие к социал-демократии буржуазные интеллигенты. Вся история европейского и русского либерализма показывает сотни примеров расхождения слова с делом, и именно поэтому наивно стремление Старовера придумать неотразимые бумажные реактивы. Это наив­ное стремление приводит Старовера и к той великой идее, что поддерживать несоглас­ных на всеобщее избирательное право буржуа в их борьбе с царизмом — значит «сво­дить на нет идею всеобщего избирательного права»! Может быть, Старовер напишет нам еще один красивый фельетон, доказывая, что, поддерживая монархистов в их борьбе с самодержавием, мы сводим на нет «идею» республики? В том-то и беда, что мысль Старовера беспомощно вертится в рамках условий, лозунгов, требований, заяв­лений и упускает из виду единственный реальный критерий: степень фактического уча­стия в борьбе. От этого на практике неизбежно получается подкрашивание радикальной интеллигенции, с которой объявляется возможным «соглашение». Интеллигенция, в насмешку над марксизмом, объявляется «движущим нервом» (а не краснобайствую­щим слугой?) либерализма. Французские и итальянские радикалы награждаются звани­ем

Еще маленький образчик прозы нашего Аркадия Николаевича: «Всякий тот, кому за последние годы приходилось следить за общественной жизнью России, не мог, без сомнения, не заметить усиленной де­мократической тяги к обнаженной от всех идеологических наслоений, от всяких пережитков историче­ского прошлого, к неподкрашенной идее конституционной свободы. Эта тяга была в своем роде реализа­цией долгого процесса молекулярных изменений в среде демократии, ее овидиевых превращений, запол­нявших своей калейдоскопической пестротой внимание и интерес целого ряда сменявшихся поколений на протяжении двух десятилетий». Жаль, что это неверно, ибо идея свободы не обнажается, а именно подкрашивается идеализмом у новейших философов буржуазной демократии (Булгаков, Бердяев, Новго­родцев и пр. См. «Проблемы идеализма» и «Новый Путь»⁸³). Жаль также, что через все калейдоскопиче­ски пестрые овидиевы превращения Старовера, Троцкого и Мартова проходит обнаженная тяга к фразе.

188__________________________ В. И. ЛЕНИН

людей, коим чужды антидемократические или антипролетарские требования, хотя вся­кий знает, что эти радикалы бесчисленное количество раз изменяли своим программам и затемняли сознание пролетариата, хотя в том же номере (№ 78) «Искры» на следую­щей (7-ой) странице вы можете прочитать, как монархисты и республиканцы в Италии оказались «заодно в борьбе с социализмом». Резолюция саратовских интеллигентов (санитарного общества) о необходимости участия представителей всего народа в зако­нодательстве объявляется «действительным голосом (!!) демократии» (№77). Практи­ческий план участия пролетариев в земской кампании сопровождается советом «всту­пить в некоторое соглашение с представителями левого крыла оппозиционной буржуа­зии» (знаменитое соглашение о непроизведении панического страха). На вопрос Лени­на, куда девались пресловутые староверовские условия соглашений, редакция новой «Искры» отвечала:

«Эти условия должны быть всегда в памяти членов партии, и последние, зная, на каких условиях пар­тия только и согласна формально вступить в политические соглашения с демократической партией, мо­рально обязаны и при частных соглашениях, о которых идет речь в письме, строго различать между на­дежными представителями буржуазной оппозиции — действительными демократами, и либеральными пенкоснимателями».

Со ступеньки на ступеньку. Наряду с партийным соглашением (единственно допус­тимым, по резолюции Старовера) явились частные соглашения в отдельных городах. Наряду с формальными соглашениями явились моральные. Словесное признание «ус­ловий» и их «моральной» обязательности оказалось дающим звание «надежного» и «действительного демократа», хотя всякий ребенок понимает, что десятки и сотни зем­ских говорунов сделают любые словесные заявления, уверят

См. второе редакционное «Письмо к партийным организациям», тоже изданное конспиративно («только для членов партии»), хотя ничего конспиративного в нем нет. Чрезвычайно поучительно срав­нить этот ответ всей редакции с «конспиративной» брошюрой Плеханова: «О нашей тактике по отноше­нию к борьбе либеральной буржуазии с царизмом» (Женева. 1905. Письмо к Центральному Комитету. Только для членов партии). Мы надеемся вернуться к обоим этим произведениям.

_______________________ РАБОЧАЯ И БУРЖУАЗНАЯ ДЕМОКРАТИЯ_____________________ 189

даже честным словом радикала, что они социалисты, лишь бы успокоить социал-демократов.

Нет, пролетариат не пойдет на эту игру с лозунгами, заявлениями и соглашениями. Пролетариат никогда не забудет, что надежными демократами не могут быть буржуаз­ные демократы. Пролетариат будет поддерживать буржуазную демократию не на осно­вании сделок с ней о непроизведении панического страха, не на основании веры в ее надежность, а поддерживать тогда и постольку, когда и поскольку она на деле борется с самодержавием. Такая поддержка необходима в интересах достижения самостоятель­ных социально-революционных целей пролетариата.

«Вперед» № 3, Печатается по рукописи

24 (11) января 1905 г.

ОТ НАРОДНИЧЕСТВА К МАРКСИЗМУ СТАТЬЯ ПЕРВАЯ

На днях одна легальная газета выразила мнение, что теперь не время указывать на «противоречия» интересов различных классов, выступающих против самодержавия. Мнение это не ново. Мы встречаем его на страницах «Освобождения» и «Революцион­ной России», конечно, с теми или иными оговорками. Естественно, что такой взгляд господствует среди представителей буржуазной демократии. Что касается социал-демократов, то среди них не может быть двух мнений по этому вопросу. Совместная борьба пролетариата и буржуазии против самодержавия не должна и не может заста­вить пролетариат позабыть о враждебной противоположности его интересов и интере­сов имущих классов. А выяснение этой противоположности необходимо требует выяс­нения глубоких различий между воззрениями различных направлений. Из этого никак не следует, разумеется, что мы должны отказываться от тех временных соглашений со сторонниками других направлений, которые второй съезд нашей партии признал до­пустимыми для социал-демократов, и с социалистами-революционерами и с либерала­ми.

Социал-демократы считают социалистов-революционеров представителями крайней левой фракции нашей буржуазной демократии. Социалисты-революционеры негодуют на это и видят в таком мнении не что иное, как скверное стремление унизить противни­ка и заподозрить чистоту его намерений и добросовестность.

________________________ ОТ НАРОДНИЧЕСТВА К МАРКСИЗМУ_______________________ 191

На самом же деле такое мнение не имеет ничего общего ни с каким заподозриванием, будучи лишь марксистской характеристикой классового происхождения и классового характера воззрений социалистов-революционеров. Чем яснее и определеннее излагают свои воззрения социалисты-революционеры, тем более подтверждается марксистская характеристика их воззрений. Громадный интерес представляет, в этом отношении, проект программы партии социалистов-революционеров, напечатанный в № 46 «Рев. России».

Проект представляет из себя значительный шаг вперед не только в отношении большей ясности изложения принципов. Прогресс сказывается и в содержании прин­ципов, прогресс от народничества к марксизму, от демократизма к социализму. Плоды нашей критики, направленной против соц.-рев., налицо: критика заставила их с особен­ной силой подчеркнуть свои социалистические благие намерения и свои общие с мар­ксизмом воззрения. Тем ярче выступают черты старых, народнических, расплывчато-демократических воззрений. Тому, кто упрекнул бы нас в противоречии (с одной сто­роны, признание социалистических благих намерений социалистов-революционеров, с другой стороны, характеристика их социальной природы как буржуазно-демократической), мы напомним, что еще в «Коммунистическом манифесте» анализи­рованы были образчики социализма не только мелкобуржуазного, но и буржуазного. Благие намерения быть социалистом не исключают буржуазно-демократической сущ­ности.

Три основные черты миросозерцания социалистов-революционеров выступают пред нами при ознакомлении с проектом. Во-первых, теоретические поправки к марксизму. Во-вторых, пережиток народничества во взглядах на трудовое крестьянство и аграрный вопрос. В-третьих, такой же пережиток народнических мнений о небуржуазном будто бы характере предстоящей России революции.

Я сказал: поправок к марксизму. Именно так. Весь основной ход идей, весь остов программы свидетельствует о победе марксизма над народничеством. Это

192__________________________ В. И. ЛЕНИН

последнее все еще живет (при помощи вспрыскиваний ревизионизма самой последней моды), но лишь в виде частичных «исправлений» марксизма. Возьмите главную обще­теоретическую поправку: теорию благоприятного и неблагоприятного отношения меж­ду положительными и отрицательными сторонами капитализма. Эта поправка, по­скольку она не сводится к одной путанице, есть внесение в марксизм старого русского субъективизма. Признание «творческой» исторической работы капитализма, обобщест­вляющего труд и создающего «социальную силу», способную преобразовать общество, силу пролетариата, такое признание есть разрыв с народничеством и переход к мар­ксизму. В основу теории социализма кладется объективное развитие экономики и клас­сового деления. Поправка: «в некоторых отраслях промышленности, в особенности же земледелии, и в целых странах» отношение положительных и отрицательных сторон капитализма «становится (вот даже как!) все менее и менее благоприятным». Это — повторение Герца и Давида, Ник. —она и В. В. со всей его теорией об особых «судьбах капитализма в России». Отсталость России вообще и русского земледелия в особенно­сти выступает уже не как отсталость капитализма, а как самобытность, оправдываю­щая отсталые теории. Наряду с материалистическим пониманием истории проглядыва­ет стародавний взгляд на интеллигенцию, которая будто бы в состоянии выбирать бо­лее или менее благоприятные пути для отечества и стать внеклассовым судьей капита­лизма, а не выразителем класса, который порождается как раз в силу разрушения ста­рых форм жизни капитализмом. Чисто по-народнически упускается из виду тот факт, что капиталистическая эксплуатация в России приобретает особенно отвратительные формы вследствие переживания отношений докапиталистических.

Еще яснее народническая теория выступает в рассуждениях о крестьянстве. Во всем проекте употребляются без различия слова: трудящиеся, эксплуатируемые, рабочий класс, трудовая масса, класс эксплуатируемых, классы эксплуатируемых. Если бы ав­торы подумали

________________________ ОТ НАРОДНИЧЕСТВА К МАРКСИЗМУ_______________________ 193

хоть над этим последним, нечаянно сорвавшимся у них выражением (классы), то они поняли бы, что трудятся и подвергаются эксплуатации при капитализме не только про­летарии, но и мелкие буржуа. Про наших социалистов-революционеров приходится сказать то же, что было сказано про легальных народников: им предстояла честь от­крыть невиданный в мире капитализм без мелкой буржуазии. Они говорят о трудовом крестьянстве, закрывая глаза на тот доказанный, изученный, подсчитанный, описан­ный, разжеванный факт, что среди этого трудового крестьянства сейчас уже безусловно преобладает у нас крестьянская буржуазия, что зажиточное крестьянство, несомненно имея право на звание трудящегося, тем не менее не обходится без найма работничков и держит в своих руках уже теперь больше половины производительных сил крестьянст­ва.

Прекурьезна, с этой точки зрения, та задача, которую ставит себе партия социали­стов-революционеров в программе-минимум: «использовать, в интересах социализма и борьбы против буржуазно-собственнических начал, как общинные, так и вообще тру­довые воззрения, традиции и формы жизни русского крестьянства, и в особенности взгляд на землю, как на общее достояние всех трудящихся». Эта задача кажется, на первый взгляд, совершенно безвредным, чисто академическим повторением давно оп­ровергнутых и теорией и жизнью общинных утопий. Но на самом деле перед нами сто­ит тут насущный политический вопрос, решение которого русская революция обещает дать в ближайшем будущем: кто кого использует? революционная ли интеллигенция, мнящая себя социалистической, использует в интересах борьбы с буржуазно-собственническими началами трудовые воззрения крестьянства? или буржуазно-собственническое и в то же время трудовое крестьянство использует социалистическую фразеологию революционно-демократической интеллигенции в интересах борьбы про­тив социализма?

Мы думаем, что осуществится вторая перспектива (вопреки воле и сознанию наших оппонентов). Мы убеждены, что она осуществится, ибо она уже на девять

194__________________________ В. И. ЛЕНИН

десятых осуществилась. Именно «буржуазно-собственническое» (и в то же время тру­довое) крестьянство использовало уже в своих интересах социалистическую фразеоло­гию народнической, демократической интеллигенции, которая своими артелями, коо­перациями, травосеяниями, плужками, земскими складами, банками мнила поддержать «трудовые традиции и формы жизни», а поддержала на деле развитие капитализма внутри общины. Русская экономическая история уже доказала таким образом то, что завтра будет доказано русской политической историей. И вся задача сознательного пролетариата состоит в том, чтобы, отнюдь не отказываясь от поддержки прогрессив­ных и революционных стремлений буржуазного трудового крестьянства, разъяснять сельскому пролетарию неизбежность завтрашней борьбы против этого крестьянства, разъяснять ему действительно социалистические цели в отличие от буржуазно-демократических мечтаний об уравнительном пользовании. Вместе с буржуазным кре­стьянством против остатков крепостничества, против самодержавия, попов, помещи­ков, вместе с городским пролетариатом против буржуазии вообще и буржуазного кре­стьянства в частности, — вот единственно правильный лозунг сельского пролетария, вот единственно правильная аграрная программа российской социал-демократии в на­стоящий момент. Именно такая аграрная программа и принята нашим вторым съездом. Вместе с крестьянской буржуазией за демократию, вместе с городским пролетарием за социализм, — этот лозунг будет усвоен деревенской беднотой гораздо прочнее, чем блестящие, но мишурные лозунги народничествующих социалистов-революционеров.

Мы подошли теперь к третьему из намеченных выше главных пунктов проекта. Ав­торы его порвали уже со взглядом последовательных народников, которые были против политической свободы, способной-де лишь передать власть в руки буржуазии. Но ос­татки народничества выступают очень ясно, когда проект дает характеристику само­державия и отношения к нему разных классов. И здесь, — как и всегда, — мы видим,

________________________ ОТ НАРОДНИЧЕСТВА К МАРКСИЗМУ_______________________ 195

что первые же попытки, мелкобуржуазной революционной интеллигенции изложить точно понимание действительности ведут неминуемо к полному изобличению проти­воречивости и устарелости ее точки зрения. (Заметим поэтому, в скобках, что именно к вопросу о понимании действительности надо сводить всегда споры социалистов-революционеров, ибо только этот вопрос вскрывает отчетливо причины нашего глубо­кого политического расхождения.)

«Более реакционный, чем где-либо, — читаем в проекте, — класс крупных промыш­ленников и торговцев все сильнее нуждается в покровительстве самодержавия против пролетариата...» Это неверно, ибо нигде в Европе не сказывается так, как у нас, равно­душие передовых буржуа к самодержавной форме правления. Недовольство самодер­жавием усиливается среди буржуазии, несмотря на боязнь пролетариата, — отчасти уже просто потому, что полиция при всей ее безмерной власти не может вытравить ра­бочего движения. Говоря о «классе» крупных промышленников, проект смешивает под­разделения и фракции буржуазии со всей буржуазией как классом. Это тем более не­правильно, что именно средних и мелких буржуа всего менее способно удовлетворить самодержавие.

«... Поместное дворянство и деревенское кулачество все сильнее нуждаются в такой же поддержке против трудовых масс деревни...» Вот как? Откуда же земский либера­лизм? Откуда взаимное влечение культурнической (демократической) интеллигенции к хозяйственному мужичку и обратно? Или кулак не имеет ничего общего с хозяйствен­ным мужичком?

«... Существование самодержавия становится в непримиримое и прогрессивно обо­стряющееся противоречие со всем хозяйственным, общественно-политическим и куль­турным ростом страны...»

Ну, вот и довели свои посылки до абсурда! Разве мыслимо такое «непримиримое противоречие» со всем хозяйственным и проч. ростом страны, которое бы не выража­лось в настроении хозяйственно-командующих классов?? Одно из двух. Или самодер­жавие

196__________________________ В. И. ЛЕНИН

действительно непримиримо с хозяйственным ростом страны. Тогда оно непримиримо также и с интересами всего класса промышленников, торговцев, помещиков, хозяйст­венных мужичков. Что именно этот класс держит в руках «наш» хозяйственный рост с 1861 года, это, вероятно, не безызвестно и социалистам-революционерам (хотя они у В. В. учились обратному). Что правительство, непримиримое с классом буржуазии вооб­ще, может спекулировать на раздоры между фракциями и слоями буржуазии, мириться с протекционистами против фритредеров, опираться на один слой против другого и тя­нуть такую эквилибристику годами и десятилетиями, — этому учит вся европейская история. Или же у нас и промышленники, и помещики, и крестьянские буржуа «все сильнее нуждаются» в самодержавии. Тогда придется принять, что они, хозяйственные владыки страны, не понимают, взятые даже в целом, как класс, интересов хозяйствен­ного роста страны, что этих интересов не понимают даже передовые, образованные и интеллигентные представители и вожди этих классов!

Но не естественнее ли принять, что не понимают дела наши соц.-революционеры? Посмотрите: немного дальше они сами признают «наличность либерально-демократической оппозиции, охватывающей преимущественно промежуточные в клас­совом отношении элементы образованного общества». Неужели наше образованное общество не есть общество буржуазное? Неужели оно не связано тысячами нитей с торговцами, промышленниками, помещиками, хозяйственными мужичками? Неужели России бог судил переживать такой капитализм, в котором либерально-демократическая оппозиция не представляет из себя буржуазно-демократической оппо­зиции? Неужели соц.-революционеры знают такой исторический пример, неужели они могут представить себе такой случай, когда бы оппозиция буржуазии самодержавию выражалась не через либеральное, образованное «общество»?

Путаница проекта есть неизбежный результат смешения народничества с марксиз­мом. Только марксизм

________________________ ОТ НАРОДНИЧЕСТВА К МАРКСИЗМУ_______________________ 197

дал научно правильный, подтверждаемый все более и более действительностью, анализ отношения между борьбой за демократию и борьбой за социализм. И у нас, как во всем мире, есть демократия буржуазная и демократия рабочая. И у нас, как и во всем мире, социал-демократия должна беспощадно разоблачать неизбежные иллюзии буржуазной демократии и непонимание ею своей природы. И у нас, как во всем мире, сознательный пролетариат должен поддерживать буржуазную демократию в ее оппозиции и в ее борьбе против остатков крепостничества, против самодержавия, ни на минуту не забы­вая о своей классовой особности и о своей классовой цели ниспровержения буржуазии.

«Вперед» № 3, Печатается по тексту

24 (11) января 1905 г. газеты «Вперед»

НАШИ ТАРТЮФЫ

В только что полученном нами № 83 «Искры» помещено заявление меньшевиков и Τ TTC о «полном прекращении организационной обособленности меньшинства». «Мень­шинство, — уверяют нас, — перестает считать себя стороной, и. впредь не может быть речи ни о бойкоте ЦК, ни о предъявлении к нему ультимативных требований». Чуточ­ку запоздало это заявление! Партия знает теперь из брошюры Ленина («Заявление и до­кументы о разрыве центральных учреждений с партией»), что «ультимативные требо­вания» кооптации Попова, Фишера и Фомина уже исполнены, но только тайком, с об­маном партии. Ультимативное требование сорвать путем таких же обманов III съезд равным образом исполнено. Дезорганизация местной работы продолжается, и так назы­ваемый ЦК утвердил уже в Санкт-Петербурге (по сообщению «Искры») «особую орга­низацию» или группу, «ввиду явной невозможности для ее многочисленных (?) членов работать под руководством местного комитета».

Таким образом, все то, что говорило и предсказывало «большинство», начиная с «письма» Ленина («Почему я вышел из редакции», декабрь 1903 г.) и кончая брошю­рой Орловского «Совет против партии», под-

* См. настоящий том, стр. 115—125. Ред.

" См. Сочинения, 5 изд., том 8, стр. 98—104. Ред.

НАТТТИ ТАРТЮФЫ____________________________________ 199

тверждено теперь событиями целиком и безусловно. Реальным объектом полуторагодо-вой борьбы была кооптация четырех в ЦО и трех в Центральный Комитет. Ради кооп­тации была придумана теорий организации-процесса и кучка «принципиальных» раз­ногласий. Ради этой кооптации наши центры совершенно порвали теперь с партией и порывают с местными комитетами, с каждым поодиночке. Правильность нашего лозун­га: «большинство должно прекратить все и всякие отношения с дезорганизаторами» («Вперед» № 1, «Пора кончить») — вполне подтверждается.

Крайне интересно также следующее место из заявления «Искры»: «Решение упол­номоченных (меньшинства) было предложено на обсуждение всех сторонников мень­шинства, работающих в Киевском, Харьковском, Донском, Кубанском, Петербургском, Одесском комитетах, Донецком и Крымском союзах и других партийных организаци­ях». Итак, после почти полуторагодовой отчаянной кампании, при помощи ЦО, Совета и (начиная с мая месяца) ЦК, заграничный кружок завоевал себе всего пять русских комитетов из 20-ти бывших на II съезде!. Вне комитетов заметные группы, удосто­ившиеся перечисления в «Искре», создались только в двух городах, Петербурге и Одес­се. Кубанский комитет, очевидно, испечен в самое последнее время для лишней пары голосов.

Следовательно, «Искра», орган меньшинства, подтверждает теперь, в январе, пра­вильность той характеристики положения партийных дел, которую в сентябре дал дру­гой меньшевик. Именно, агент ЦК, сочувствующий меньшинству и ныне кооптирован­ный

См. настоящий том, стр. 144—148. Ред.

Из бывших на съезде комитетов только один Киевский перешел от большинства к меньшинству, т. е. на съезде оба его делегата были большевики, а теперь в комитете преобладают меньшевики. Наобо­рот, в комитете Николаевском и Сибирском оба делегата на съезде были меньшевики, а после съезда эти комитеты встали на сторону большинства. На съезде разделились между большинством и меньшинством (по одному делегату там и тут) комитеты: Одесский, Донской, Уфимский, Московский. Из них только один Донской является теперь меньшевистским.

200__________________________ В. И. ЛЕНИН

в Τ TTC писал в сентябре члену Τ TTC Глебову, что «в России меньшинство бессильно», что за ним лишь четыре комитета. Это бессилие заграничного кружка и заставило его пойти на бонапартистский переворот в ЦК и на уклонение, путем обмана, от III съезда.

«Вперед» № 3, Печатается по тексту

24 (11) января 1905 г. газеты «Вперед»,

сверенному с рукописью

НАЧАЛО РЕВОЛЮЦИИ В РОССИИ

Женева, среда 25 (12) января.

Величайшие исторические события происходят в России. Пролетариат восстал про­тив царизма. Пролетариат был доведен до восстания правительством. Теперь вряд ли возможны сомнения в том, что правительство умышленно давало сравнительно бес­препятственно развиться стачечному движению и начаться широкой демонстрации, желая довести дело до применения военной силы. И оно довело до этого! Тысячи уби­тых и раненых — таковы итоги кровавого воскресенья 9 января в Петербурге. Войско победило безоружных рабочих, женщин и детей. Войско одолело неприятеля, расстре­ливая лежавших на земле рабочих. «Мы дали им хороший урок!», — с невыразимым цинизмом говорят теперь царские слуги и их европейские лакеи из консервативной буржуазии.

Да, урок был великий! Русский пролетариат не забудет этого урока. Самые неподго­товленные, самые отсталые слои рабочего класса, наивно верившие в царя и искренне желавшие мирно передать «самому царю» просьбы измученного народа, все они полу­чили урок от военной силы, руководимой царем или дядей царя, великим князем Вла­димиром.

Рабочий класс получил великий урок гражданской войны; революционное воспита­ние пролетариата за один день шагнуло вперед так, как оно не могло бы шагнуть в ме­сяцы и годы серой, будничной, забитой

202__________________________ В. И. ЛЕНИН

жизни. Лозунг геройского петербургского пролетариата «смерть или свобода!» эхом перекатывается теперь по всей России. События развиваются с поразительной быстро­той. Всеобщая стачка в Петербурге растет. Вся промышленная, общественная и поли­тическая жизнь парализована. В понедельник 10 января столкновения рабочих с вой­ском становятся ожесточеннее. Вопреки лживым правительственным сообщениям, кровь льется во многих и многих частях столицы. Поднимаются рабочие Колпина. Пролетариат вооружается и вооружает народ. Рабочие захватили, говорят, Сестрорец-кий оружейный склад. Рабочие запасаются револьверами, куют себе оружие из своих инструментов, добывают бомбы для отчаянной борьбы за свободу. Всеобщая стачка охватывает провинции. В Москве 10 000 человек уже бросило работу. На завтра (чет­верг 13 января) назначена всеобщая стачка в Москве. Вспыхнул мятеж в Риге. Манифе­стируют рабочие в Лодзи, готовится восстание Варшавы, происходят демонстрации пролетариата в Гельсингфорсе. В Баку, Одессе, Киеве, Харькове, Ковне и Вильне рас­тет брожение рабочих и ширится забастовка. В Севастополе горят склады и арсенал морского ведомства, и войско отказывается стрелять в восставших матросов. Стачка в Ревеле и в Саратове. Вооруженное столкновение с войском рабочих и запасных в Радо-ме.

Революция разрастается. Правительство начинает уже метаться. От политики крова­вой репрессии оно пытается перейти к экономическим уступкам и отделаться подачкой или обещанием девятичасового рабочего дня. Но урок кровавого дня не может пройти даром. Требование восставших петербургских рабочих — немедленный созыв учреди­тельного собрания на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права — должно стать требованием всех бастующих рабочих. Немедленное низверже­ние правительства — вот лозунг, которым ответили на бойню 9-го января даже верив­шие в царя петербургские рабочие, ответили устами их вождя, священника Георгия Га­пона, который сказал после этого кровавого дня: «у нас нет больше

Дата добавления: 2015-06-04