Письмо к Грейлиху 29 страница

«Вперед» № 5, Печатается по тексту

7 февраля (25 января) 1905 г. газеты «Вперед»

ПИСЬМО А. А. БОГДАНОВУ и С. И. ГУСЕВУ

11.11. 1905.

Рахметову, Харитону

Вчера отправил телеграмму о своем согласии на Ваши изменения, хотя совершенно не согласен с тем, что мог понять из Вашего письма. Но мне так опротивела эта воло­кита и такой насмешкой надо мной звучали Ваши вопросы, что я махнул рукой: лишь бы делали хоть что-нибудь! лишь бы выпускали какое угодно извещение о съезде, но выпускали, а не разговаривали о нем! Вы удивитесь слову: насмешка. А подумайте-ка, в самом деле: два месяца тому назад я посылаю свой проект всем членам бюро. Ни еди­ный не интересуется им и не считает нужным обменяться взглядами!! А теперь: по те­леграфу... эх-ма, толкуем мы об организации, о централизме, а на деле между самыми тесными товарищами центра такой разброд, такое кустарничество, что плюнуть хочет­ся. Бундовцы вот не языкоблудствуют о централизме, а у них каждый пишет в центр еженедельно и связь фактически устанавливается. И стоит взять в руки их «Последние Известия»⁹⁶, чтобы видеть эту связь. А у нас выходит 6-ой номер «Впереда» и от члена редакции (Рахметова) нет ни строчки ни о «Впереде», ни для «Впереда». У нас «гово­рят» о богатых литературных связях и в С.-Петербурге и в Москве, о молодых силах большинства, а мы здесь, через два месяца после призыва к работе (анонс о «Впереде»

* См. настоящий том, стр. ПО—112. Ред.

______________________ ПИСЬМО А. А. БОГДАНОВУ И С. И. ГУСЕВУ____________________ 245

письмо о нем), не имеем ни слуху ни духу. А русские комитеты (Кавказ, Нижний, не говорю уже о Поволжье, юге) считают бюро совсем «мифом» и имеют на то полное право. О каком-то союзе С.-Петербургского комитета большинства с группой меньше­виков мы «слышали» от чужих людей, — и ни слова не имеем от своих. Отказываемся верить, чтобы такой самоубийственный и глупенький шаг могли сделать большевики. О конференции социал-демократов и о «блоке» «слышали» от чужих, а от своих ни зву­ка, хотя говорят, что это fait accompli. Очевидно, еще раз захотелось большевикам, чтобы их провели.

Единственная наша сила — открытая прямота и сплоченность, энергия натиска. А люди, кажется, размякли по случаю «революции»!! Когда организованность во сто крат более нужна, они продаются дезорганизаторам. Из поправок к проекту декларации и съезда (изложенных в письме донельзя неясно) видно, что носятся с «лояльностью»: папаша прямо пишет это слово и добавляет: если не помянуть центров, никто на съезд не пойдет! Ну, господа, я держу пари, что если Вы так будете действовать, то Вы ни­когда не получите съезда и никогда не выйдете из-под башмака у бонапартистов ЦО и Τ TTC Собирать съезд против центров, коим выражено недоверие, собирать съезд от имени революционного бюро (несуществующего и фиктивного, если пресмыкаться пе­ред лояльным уставом) и признавать безусловное право быть на съезде и 9-ти бонапар­тистам и Лиге (ха-ха!) и бонапартистским креатурам (новоиспеченные комитеты), это значит делать себя смешным и подрывать всякое уважение к себе. Можно и должно было пригласить центры, но признавать их решающий голос, это, повторяю, безумие. Конечно, центры все равно не пойдут на наш съезд, но к чему же давать повод лишний раз плюнуть себе в харю? К чему лицемерить и прятаться? Это прямо позор. Мы про­возгласили раскол, мы зовем на съезд впередовцев,

— совершившийся факт. Ред. В рукописи далее следуют зачеркнутые слова: «за нос и плюнули им в физию». Ред.

246__________________________ В. И. ЛЕНИН

мы хотим организовать впередовскую партию и рвем, немедленно рвем все и всякие от­ношения с дезорганизаторами, — а нам толкуют о лояльности, прикидываются, будто возможен общий съезд «Искры» и «Впереда». Комедия какая-то! Разумеется, первый же день, первый час съезда (если он будет) рассеет эту комедию, но до съезда подобная фальшь навредит нам десятки и сотни раз.

Право, я часто думаю, что из большевиков ⁹/₁₀ действительно формалисты*. Либо мы сплотим действительно железной организацией тех, кто хочет воевать, и этой малень­кой, но крепкой, партией будем громить рыхлое чудище новоискровских разношерст­ных элементов, либо мы докажем своим поведением, что мы заслуживали гибели, как презренные формалисты. Как это не понимают люди, что до бюро и до «Впереда» мы все сделали для спасения лояльности, для спасения единства, для спасения формаль­ных, т. е. высших методов улажения конфликта!?!? Теперь же, после бюро, после «Впе­реда» раскол есть факт. И когда раскол стал фактом, стало видно, что мы материально слабее во много раз. Нам нужно еще превратить нашу моральную силу в материальную. У меньшевиков больше денег, больше литературы, больше транспортов, больше аген­тов, больше «имен», больше сотрудников. Было бы непростительным ребячеством не видеть этого. И если мы не хотим явить миру отвратительнейший образец высохшей и анемичной старой девы, гордой своей бесплодной моральной чистотой, то мы должны понять, что нам нужна война и военная организация. Только после долгой войны и только при условии великолепной организации может наша моральная сила превра­титься в материальную.

Нужны деньги. Архинелеп план съезда в Лондоне, ибо это будет стоить вдвое больше. Мы не можем

В рукописи эта фраза первоначально была написана так: «Право, я часто думаю, что из большевиков ⁹/₁₀ действительно жалкие формалисты, которые абсолютно не способны воевать. Я бы их всех отдал Мартову». Ред.

В рукописи далее следует зачеркнутая фраза: «Мы не дадим ни копейки на нашу победу». Ред.

______________________ ПИСЬМО А. А. БОГДАНОВУ И С. И. ГУСЕВУ____________________ 247

остановить «Впереда», а долгий отъезд остановит его. Съезд должен быть прост, коро­ток, немногочисленен. Это — съезд для организации войны. По всему видно, что вы на этот счет делаете себе иллюзии.

Нужны сотрудники для «Впереда». Нас мало. Если не добавить 2—3 постоянных из России, тогда нечего и болтать вздора о борьбе с «Искрой». Нужны брошюры и листки, нужны дозарезу.

Нужны молодые силы. Я бы советовал прямо расстреливать на месте тех, кто позво­ляет себе говорить, что людей нет. В России людей тьма, надо только шире и смелее, смелее и шире, еще раз шире и еще раз смелее вербовать молодежь, не боясь ее. Время военное. Молодежь решит исход всей борьбы, и студенческая и еще больше рабочая молодежь. Бросьте все старые привычки неподвижности, чинопочитания и пр. Основы­вайте из молодежи сотни кружков впередовцев и поощряйте их работать вовсю. Рас­ширяйте комитет втрое приемом молодежи, создавайте пяток или десяток подкомите­тов, «кооптируйте» всякого и каждого честного и энергичного человека. Давайте право любому подкомитету писать и издавать листки без всякой волокиты (не беда, если ошибется: мы во «Впереде» «мягко» поправим). Надо с отчаянной быстротой объеди­нять и пускать в ход всех революционно-инициативных людей. Не бойтесь их неподго­товленности, не дрожите по поводу их неопытности и неразвитости. Во-1-х, если вы не сумеете организовать и подтолкнуть их, то они пойдут за меньшевиками и Талонами и той же своей неопытностью навредят впятеро больше. Во-2-х, учить будут теперь в на­шем духе события. События уже учат всех и каждого именно во впередовском духе.

Только непременно организовывать, организовывать и организовывать сотни круж­ков, отодвигая совершенно на задний план обычные комитетские (иерархические) бла­гоглупости. Время военное. Либо новые, молодые, свежие, энергичные военные орга­низации повсюду для

В рукописи далее следуют зачеркнутые слова: «не хныкайте по поводу того, что они зелены». Ред.

248__________________________ В. И. ЛЕНИН

революционной социал-демократической работы всех сортов, всех видов и во всех сло­ях, — либо вы погибнете со славой «комитетских» людей с печатями.

Я об этом буду писать во «Впереде» и говорить на съезде. Пишу Вам, чтобы попы­
таться паки и паки вызвать на обмен мыслей, вызвать на то, чтобы с редакцией связа­
ли непосредственно десяток молодых, с ее леи χ рабочих (и других) кружков, хотя...
хотя, между нами будь сказано, никакой надежды на осуществление этих дерзких по­
желаний не питаю. Разве через два месяца запросите, чтобы я по телеграфу ответил,
согласен ли на такие-то изменения «плана»... Заранее отвечаю, что на всё согласен...
До свиданья на съезде. Ленин

P. S. Надо поставить себе задачей революционизировать доставку «Впереда» в Рос­сию. Пропагандируйте самым широким образом подписку из Питера. Пусть студенты и особенно рабочие выписывают десятками и сотнями на свои собственные адреса. Бо­яться этого по нынешним временам смешно. Все перехватить никогда не сможет поли­ция. Будет доходить 7г — ¹/з и это уже очень много. Давайте эту мысль любому кружку молодежи, которая найдет и сотни своих путей за границу. Давайте шире адреса для посылки писем в «Вперед», как можно шире.

Впервые напечатано в 1925 г.

в журнале Печатается по рукописи

«Пролетарская Революция» № 4 (39)

* См. настоящий том, стр. 294—306. Ред.

ПЕРВЫЕ УРОКИ

Первая волна революционной бури отходит. Мы стоим накануне неизбежной и не­минуемой второй волны. Пролетарское движение все ширится, раскинувшись теперь по самым далеким окраинам. Брожение и недовольство охватывает самые разнообразные и самые отсталые слои общества. Парализована торгово-промышленная жизнь, закры­ты учебные заведения, бастуют, по примеру рабочих, земцы. В промежутке между мас­совыми движениями учащаются, как и всегда, единичные террористические акты: по­кушение на одесского полицмейстера, убийство на Кавказе, убийство прокурора сената в Гельсингфорсе. Правительство бросается от политики кровавой плети к политике по­сулов. Оно старается обмануть хоть кой-кого из рабочих комедией царского приема де­путации. Оно старается отвлечь общественное внимание военными новостями и при­казывает Куропаткину начать наступление на Хун-хо. 9-го января была бойня в Петер­бурге, 12-го начато было это бессмысленнейшее, с военной точки зрения, наступление, которое окончилось новым серьезным поражением царских генералов. Русские отбиты, потеряв, по сообщениям даже нововременского корреспондента, до 13 тысяч человек, т. е. раза в два более чем японцы. В области военного управления в Маньчжурии такое же разложение и деморализация, как и в Петербурге. В заграничной печати телеграм­мы, подтверждающие и опровергающие ссору Куропаткина с Гриппенбергом,

См. настоящий том, стр. 241. Ред.

250__________________________ В. И. ЛЕНИН

сменяются телеграммами, подтверждающими и опровергающими весть о том, что пар­тия великих князей поняла опасность войны для самодержавия и хочет возможно ско­рее добиться мира.

Неудивительно, что при таких условиях о революции в России не перестают гово­рить даже самые трезвенные буржуазные органы Европы. Революция растет и зреет с невиданной до 9-го января быстротой. Нагрянет ли вторая волна завтра, послезавтра или через месяцы, это зависит от массы обстоятельств, которых нельзя усчитать. Тем настоятельнее задача подвести некоторые итоги революционным дням и попытаться вывести уроки, которые могут пригодиться нам гораздо скорее, чем некоторые склонны ожидать.

Для правильной оценки революционных дней следует бросить общий взгляд на но­вейшую историю нашего рабочего движения. Почти 20 лет тому назад, в 1885 году, произошли первые крупные рабочие стачки в центральном промышленном районе, у Морозова и других. Тогда Катков писал о показавшемся на Руси рабочем вопросе. И с какой же поразительной быстротой развивался пролетариат, переходя от экономиче­ской борьбы к политическим демонстрациям, от демонстраций к революционному на­тиску! Припомним главные вехи пройденного пути. 1885 год — широкие стачки с ни­чтожным участием совершенно единичных, не сплоченных никакой организацией, со­циалистов. Общественное возбуждение по поводу стачек заставляет Каткова, верного пса самодержавия, говорить по поводу суда о «сто одном салютационном выстреле в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса»⁹⁷. Правительство идет на экономиче­ские уступки. 1891-ый год — участие петербургских рабочих в демонстрации на похо-ронах Шелгунова, политические речи на петербургской маевке. Перед нами социал-демократическая демонстрация передовиков-рабочих при отсутствии массового дви­жения. 1896-ой год: петербургская стачка нескольких десятков тысяч рабочих. Массо­вое движение с началом уличной агитации, при участии уже целой социал-демократической организации. Как ни мала еще, по сравнению

ПЕРВЫЕ УРОКИ________________________________ 251

с теперешней нашей партией, эта почти исключительно студенческая организация, все же ее сознательное и планомерное социал-демократическое вмешательство и руково­дство делают то, что движение приобретает гигантский размах и значение против Мо­розовской стачки. Правительство опять идет на экономические уступки. Стачечному движению по всей России положено прочное основание. Революционная интеллиген­ция повально становится социал-демократической. Основывается социал-демократическая партия. 1901-ый год. Рабочий идет на помощь студенту. Начинается демонстрационное движение. Пролетариат выносит на улицу свой клич: долой само­державие! Радикальная интеллигенция распадается окончательно на либеральную, ре­волюционно-буржуазную и социал-демократическую. Участие организаций революци­онной социал-демократии в демонстрациях становится все более широким, активным, прямым. 1902-ой год: громадная ростовская стачка превращается в выдающуюся де­монстрацию. Политическое движение пролетариата не примыкает уже к интеллигент­скому, студенческому движению, а само вырастает непосредственно из стачки. Участие организованной революционной социал-демократии еще более активное. Пролетариат завоевывает для себя и для революционных социал-демократов своего комитета свобо­ду массовых уличных собраний. Пролетариат впервые противопоставляет себя, как класс, всем остальным классам и царскому правительству. 1903-ий год. Опять стачки сливаются с политической демонстрацией, но на еще более широком базисе. Стачки охватывают целый район, в них участвуют более сотни тысяч рабочих, массовые поли­тические собрания повторяются во время стачек в целом ряде городов. Чувствуется, что мы накануне баррикад (отзыв местных социал-демократов о киевском движении 1903 г.). Но канун оказывается сравнительно долгим, как бы приучая нас к тому, что могучие классы иногда копят силы месяцами и годами, как бы испытывая маловерных интеллигентов, примыкающих к социал-демократии. И действительно, интеллигент­ское крыло нашей партии,

252__________________________ В. И. ЛЕНИН

новоискровцы или (что то же) новорабочедельцы стали уже искать «высших типов» демонстраций в виде соглашения рабочих с земцами о непроизведении панического страха. Со свойственной всем оппортунистам беспринципностью, новоискровцы дого­ворились уже до того невероятного, невероятнейшего тезиса, что на политической аре­не две (!!) силы: бюрократия и буржуазия (смотри второе письмо редакции «Искры» по поводу земской кампании). Оппортунисты новой «Искры», ловя момент, забыли о са­мостоятельной силе пролетариата! Наступил 1905-ый год, и девятое января еще раз изобличило всех непомнящих родства интеллигентиков. Пролетарское движение сразу поднялось на высшую ступень. Всеобщая стачка мобилизовала по всей России навер­ное не меньше миллиона рабочих. Политические требования социал-демократии про­сочились даже до слоев рабочего класса, способных еще верить в царя. Пролетариат порвал рамки полицейской зубатовщины, и вся масса членов легального рабочего об­щества, основанного для борьбы с революцией, пошла вместе с Гапоном по революци­онному пути. Стачка и демонстрация стали на наших глазах превращаться в восстание. Участие организованной революционной социал-демократии было несравненно значи­тельнее, чем в предыдущих стадиях движения, но все еще слабо и слабо по сравнению с гигантским спросом активной пролетарской массы на социал-демократическое руко­водство.

В общем и целом, стачечное и демонстрационное движение, соединяясь одно с дру­гим в различных формах и по различным поводам, росли вширь и вглубь, становясь все революционнее, подходя все ближе и ближе на практике к всенародному вооруженно­му восстанию, о котором давно говорила революционная социал-демократия. Этот вы­вод из событий 9-го января мы сделали уже в №№ 4 и 5 «Вперед». Этот вывод сделали немедленно и непосредственно и сами петербургские рабочие. Десятого января они во­рвались в одну легальную типографию, набрали нижеследующую, присланную нам не-

* См. настоящий том, стр. 202—204. Ред.

ПЕРВЫЕ УРОКИ________________________________ 253

тербургскими товарищами прокламацию, отпечатали ее более чем в десяти тысячах эк­земпляров и распространили по Питеру. Вот эта замечательная прокламация.

Это воззвание не нуждается в пояснениях. Самодеятельность революционного про­летариата выразилась тут вполне. Призыв петербургских рабочих не осуществился так скоро, как они хотели, он будет повторен еще не раз, попытки его осуществления неод­нократно поведут еще к неудачам. Но гигантское значение этой постановки задачи са­мими рабочими неоспоримо. Приобретение, которое сделано революционным движе­нием, приведшим к сознанию практической насущности этой задачи и приблизившим постановку ее при любом народном движении на ближайшую очередь, это приобрете­ние не может уже ничем быть отнято у пролетариата.

Стоит остановиться на истории идеи восстания. Новая «Искра» наговорила по этому вопросу столько туманных пошлостей, начиная с приснопамятной передовицы № 62, столько оппортунистической путаницы, вполне достойной нашего старого знакомого, Мартынова, что точное воспроизведение старой постановки вопроса имеет особую важность. За всеми пошлостями и за всей путаницей новой «Искры» все равно не уго­няться. Гораздо целесообразнее поминать почаще старую «Искру» и конкретнее разви­вать ее старые положительные лозунги.

В конце брошюры «Что делать?» Ленина, на стр. 136-ой, был выдвинут лозунг все­народного вооруженного восстания. Вот что говорилось об этом в самом начале 1902 года, т. е. три года тому назад: «Представьте себе народное восстание. В настоящее время, вероятно, все согласятся, что мы должны думать о нем и готовиться...

Написано ранее 1 (14) февраля 1905 г.

Впервые напечатано в 1926 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике V

См. настоящий том, стр. 260. Ред. " См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 177. Ред. На этом рукопись обрывается. Ред.

ДВЕ ТАКТИКИ

С самого начала массового рабочего движения в России, т. е. приблизительно в те­чение десяти уже лет, среди социал-демократов существуют глубокие разногласия по вопросам тактики. Как известно, именно этого рода разногласия вызвали во второй по­ловине 90-х годов течение «экономизма», поведшее к расколу на оппортунистическое (рабочедельческое) и революционное (староискровское) крыло партии. Но русский со­циал-демократический оппортунизм отличался от западноевропейского своеобразными особенностями. Он отражал с чрезвычайной рельефностью точку зрения или, пожалуй, отсутствие всякой самостоятельной точки зрения у интеллигентского крыла партии, увлекавшегося и модными словечками бернштейнианства и непосредственными ре­зультатами и формами чисто рабочего движения. Это увлечение повело к повальной измене легальных марксистов, перекочевавших в либерализм, и к созданию социал-демократами знаменитой теории «тактики-процесса», которая упрочила за нашими оп­портунистами кличку хвостистов. Они плелись беспомощно в хвосте событий, броса­лись от одной крайности в другую, принижали во всех случаях размах деятельности революционного пролетариата и веру в его силы, причем больше всего и чаще всего прикрывалось все это ссылкой на самодеятельность пролетариата. Это курьезно, но это факт. Никто не рассуждал так много о самодеятельности рабочих и никто не суживал, не у ре-

ДВЕ ТАКТИКИ________________________________ 255

зывал, не принижал так своей проповедью этой самодеятельности, как рабочедельцы. «Поменьше толкуйте о «повышении активности рабочей массы»», — говорили созна­тельные, передовые рабочие своим усердным, но неумным советникам. «У нас актив­ности гораздо больше, чем вы думаете, и мы умеем поддерживать открытой, уличной борьбой даже требования, никаких «осязательных результатов» не сулящие! И не вам «повышать» нашу активность, ибо у вас самих как раз активности-то и не хватает. По­меньше преклоняйтесь пред стихийностью и побольше думайте о повышении своей ак­тивности, господа!». Вот как приходилось характеризовать отношение революционных рабочих к оппортунистическим интеллигентам («Что делать?», стр. 55).

Два шага назад, сделанные новой «Искрой» к «Рабочему Делу», воскресили это от­ношение. Со страниц «Искры» опять полилась проповедь хвостизма, прикрываемая та­кими же тошнотворными клятвами: ей, господи, верую и исповедую самодеятельность пролетариата. Во имя самодеятельности пролетариата Аксельрод и Мартынов, Мартов и Либер (бундовец) защищали на съезде право профессоров и гимназистов записывать­ся в члены партии, не входя ни в какие организации. Во имя самодеятельности проле­тариата сочинялась теория «организации-процесса», оправдывавшая дезорганизацию и прославлявшая интеллигентский анархизм. Во имя самодеятельности пролетариата изобреталась не менее знаменитая теория «высшего типа демонстраций» в виде согла­шения просеянной через троекратные выборы рабочей депутации с земцами о мирном манифестировании без произведения панического страха. Во имя самодеятельности пролетариата извращалась и опошлялась, принижалась и запутывалась идея вооружен­ного восстания.

На этом последнем вопросе, ввиду его громадной практической важности, мы наме­рены остановить внимание читателя. Развитие рабочего движения жестоко посмеялось над мудрецами новой «Искры». Не успело

См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 74. Ред.

256__________________________ В. И. ЛЕНИН

еще разойтись по России ее первое письмо, где во имя «процесса планомерного разви­тия классового самосознания и самодеятельности пролетариата» рекомендовалась, как высший тип демонстраций, «доставка заявления рабочих гласным почтой на дом и раз-брасыванье его в значительном числе экземпляров в зале земского собрания»; — не ус­пело еще дойти до России ее второе письмо, где делалось совсем уже сногсшибатель­ное открытие, что в настоящий «исторический момент политическая сцена заполнена (!) тяжбой между организованной буржуазией и бюрократией» и что «объективный смысл всякого (слушайте, слушайте!) революционного движения в низах один (!) и сводится к поддержке лозунгов той из двух (!!) сил, которая заинтересована в ломке данного режима» (это демократическая интеллигенция объявлялась «силой»); — не ус­пели еще сознательные рабочие прочитать эти великолепные письма и хорошенечко осмеять их, как события действительной борьбы пролетариата сразу вымели весь этот политический хлам новоискровских публицистов в сорную яму. Пролетариат показал, что есть третья (в сущности, конечно, не третья, а вторая по счету и первая по боевой способности) сила, не только заинтересованная в ломке, но и готовая приступить к настоящей ломке самодержавия. Начиная с 9-го января, рабочее движение у нас на гла­зах вырастает в народное восстание.

Посмотрим же, как оценивали этот переход к восстанию социал-демократы, рассуж­давшие о нем заранее, как о вопросе тактики, — и как стали решать этот вопрос на практике сами рабочие.

Вот что говорилось три года тому назад о восстании, как лозунге, определяющем наши ближайшие практические задачи: «Представим себе народное восстание. В на­стоящее время, вероятно, все согласятся, что мы должны думать о нем и готовиться к нему. Но как готовиться? Не назначить же Центральному Комитету агентов по всем местам для подготовки восстания! Если бы у нас и был Τ TTC он таким назначением ров­но ничего не достиг бы при современных русских условиях. Наоборот, сеть агентов, складывающаяся сама собой

ДВЕ ТАКТИКИ________________________________ 257

на работе по постановке и распространению общей газеты, не должна была бы «сидеть и ждать» лозунга к восстанию, а делала бы именно такое регулярное дело, которое га­рантировало бы ей наибольшую вероятность успеха в случае восстания. Именно такое дело закрепляло бы связи и с самыми широкими массами рабочих и со всеми недо­вольными самодержавием слоями, что так важно для восстания. Именно на таком деле вырабатывалась бы способность верно оценивать общее политическое положение и, следовательно, способность выбрать подходящий момент для восстания. Именно такое дело приучало бы все местные организации откликаться одновременно на одни и те же волнующие всю Россию политические вопросы, случаи и происшествия, отвечать на эти происшествия возможно энергичнее, возможно единообразнее и целесообразнее, — а ведь восстание есть, в сущности, самый энергичный, самый единообразный и самый целесообразный «ответ» всего народа правительству. Именно такое дело, наконец, при­учало бы все революционные организации во всех концах России вести самые постоян­ные и в то же время самые конспиративные сношения, создающие фактическое един­ство партии, — а без таких сношений невозможно коллективно обсудить план восста­ния и принять те необходимые подготовительные меры накануне его, которые должны быть сохранены в строжайшей тайне.

Одним словом, «план общерусской политической газеты» не только не представляет из себя плод кабинетной работы лиц, зараженных доктринерством и литературщиной (как это показалось плохо вдумавшимся в него людям), а, наоборот, он является самым практическим планом начать со всех сторон и сейчас лее готовиться к восстанию, не забывая в то же время ни на минуту своей будничной насущной работы» («Что де­лать?»).

Подчеркнутые нами заключительные слова дают ясный ответ на вопрос о том, как представляли себе дело подготовки восстания революционные социал-

* См. Сочинения, 5 изд., том 6, стр. 178—179. Ред.

258__________________________ В. И. ЛЕНИН

демократы. Но, как ни ясен этот ответ, старая хвостистская тактика не могла не про­явить себя и на этом пункте. Мартынов выпустил совсем недавно брошюру «Две дик­татуры», особо рекомендованную новой «Искрой» (№ 84). Автор от всей глубины сво­его рабочедельческого сердца возмущен тем, что Ленин мог говорить о «подготовке, назначении и проведении вооруженного всенародного восстания». Грозный Мартынов разит врага: «Международная социал-демократия на основании исторического опыта и научного анализа динамики общественных сил всегда признавала, что только дворцо­вые перевороты и пронунциаменто могут быть заранее назначены и проведены с успе­хом по заранее заготовленному плану, и именно потому, что они не есть народные ре­волюции, т. е. перевороты в общественных отношениях, а только перетасовки в правя­щей клике. Социал-демократия всюду и всегда признавала, что народная революция не может быть заранее назначена, что она не изготовляется искусственно, а сама соверша­ется».

Может быть, читатель скажет, прочитав эту тираду, что Мартынов, очевидно, «не есть» серьезный противник и что брать его всерьез смешно. Мы вполне согласились бы с таким читателем. Мы сказали бы даже такому читателю, что нет на земле муки гор­шей, чем брать всерьез все теории и все рассуждения наших новоискровцев. Беда в том, что эти пустяки фигурируют и в передовицах «Искры» (№ 62). Еще большая беда в том, что есть люди в партии, и не мало их, которые засоряют себе головы этими пустя­ками. И приходится говорить о несерьезных вещах, как приходится же нам говорить о «теории» Розы Люксембург, открывшей «организацию-процесс». Приходится разъяс­нять Мартынову, что не следует смешивать восстания с народной революцией. Прихо­дится растолковывать, что глубокомысленные ссылки на переворот в общественных отношениях при решении практического вопроса о способах свержения русского само­державия достойны лишь Кифы Мокиевича. Переворот этот начался в России уже с падением крепостного права, и именно отсталость нашей политической

ДВЕ ТАКТИКИ________________________________ 259

Дата добавления: 2015-06-04