Подстрочный комментарий к народнической profession de foi 31 страница

— во что бы то ни стало. Ред.

__________________ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 395

Мы видим, стало быть, что растет эта молодая буржуазия изнутри нашей «общины», а не извне ее, что порождается она самими общественными отношениями в среде став­шего товаропроизводителем крестьянства; мы видим, что не только «1400 тыс. человек», а и вся масса сельского русского люда работает на капитал, находится в его «заведовании». — Кто же делает правильнее выводы из этих фактов, констатируе­мых не каким-нибудь «мистиком и метафизиком» марксистом, верующим в «триады», а самобытным народником, умеющим ценить особенности русского быта? Народник ли, когда он толкует о выборе лучшего пути, как будто бы капитал не сделал уже сво­его выбора, — когда он толкует о повороте к другому строю, ожидаемом от «общества» и «государства», т. е. от таких элементов, которые только на почве этого выбора и для него выросли? или марксист, говорящий, что мечтать об иных путях значит быть наив­ным романтиком, так как действительность показывает самым очевидным образом, что «путь» уже выбран, что господство капитала факт, от которого нельзя отговориться по­преками и осуждениями, — факт, с которым могут считаться только непосредственные производители?

Другой ходячий упрек. Марксисты признают крупный капитализм в России прогрес­сивным явлением. Они предпочитают, таким образом, пролетария — «самостоятельно­му» крестьянину, сочувствуют обезземелению народа и, с точки зрения теории, вы­ставляющей идеалом принадлежность рабочим средств производства, сочувствуют от­делению рабочего от средств производства, т. е. впадают в непримиримое противоре­чие.

Да, марксисты считают крупный капитализм явлением прогрессивным, — не пото­му, конечно, что он «самостоятельность» заменяет несамостоятельностью, а потому, что он создает условия для уничтожения несамостоятельности. Что касается до «само­стоятельности» русского крестьянина, — то это слащавая народническая сказка, ничего более; в действительности ее нет. И приведенная картина (да и все сочинения

396__________________________ В. И. ЛЕНИН

и исследования экономического положения крестьянства) тоже содержит признание этого факта (что в действительности нет самостоятельности): крестьянство тоже, как и рабочие, работает «за чужой счет». Это признавали старые русские народники. Но они не понимали причин и характера этой несамостоятельности, не понимали, что это — тоже капиталистическая несамостоятельность, отличающаяся от городской меньшей развитостью, большими остатками средневековых, полукрепостнических форм капита­ла, и только. Сравним хотя бы ту деревню, которую нарисовал нам народник, с фабри­кой. Отличие (по отношению к самостоятельности) только в том, что там — видим мы «мелкую тлю», здесь — крупную, там — эксплуатацию поодиночке, приемами полу­крепостническими; здесь — эксплуатацию масс, и уже чисто капиталистическую. По­нятно, что вторая прогрессивна: тот же капитализм, который не развит и потому усна­щен ростовщичеством etc. в деревне, здесь — развит; та же противоположность, кото­рая есть в деревне, здесь выражена вполне; здесь раскол уже полный, и нет возможно­сти такой половинчатой постановки вопроса, которой удовлетворяется мелкий произ­водитель (и его идеолог), способный распекать, журить и проклинать капитализм, но не способный отказаться от самой почвы этого капитализма, от доверия к его слугам, от розовых мечтаний насчет того, что «лучше бы без борьбы», как сказал великолепный г. Кривенко. Здесь уже мечты невозможны, — и это одно гигантский шаг вперед; здесь уже ясно видно, на чьей стороне сила, и нельзя

Во избежание недоразумений поясню, что под «почвой» капитализма я разумею то общественное отношение, которое, в разных формах, царит в капиталистическом обществе и которое Маркс выразил формулой: деньги — товар — деньги с плюсом.

Народнические меры не затрагивают этого отношения, не колебля ни товарного производства, даю­щего в руки частных лиц деньги = продукт общественного труда, ни раскола «народа» на владельцев этих денег и голь.

Марксист обращается к этому отношению в его наиболее развитой форме, являющейся квинтэссен­цией всех остальных форм, и указывает производителю задачу и цель: уничтожить это отношение, заме­нить его другим.

__________________ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 397

болтать о выборе пути, ибо ясно, что сначала надо «перераспределить» эту силу.

«Слащавый оптимизм» — так охарактеризовал г. Струве народничество, и это — глубоко верно. Как же не оптимизм, когда полнейшее господство капитала в деревне игнорируется, замалчивается, изображается случайностью? когда предлагаются разные кредиты, артели, общественные запашки, как будто бы все эти «кулаки, коштаны, куп­цы, кабатчики, подрядчики, закладчики» и т. д., как будто бы вся эта «молодая буржуа­зия» не держала уже «в руках» «каждую деревню»? — Как же не слащавость, когда люди продолжают говорить «10 лет, 20 лет, 30 лет и более»: «лучше бы без борьбы» — в то время как борьба уже идет, но только глухая, бессознательная, не освещенная иде­ей.

«Перейдите теперь, читатель, в города. Здесь вы встретите еще большее число и еще большее разно­образие молодой буржуазии. Все, что становится грамотным и считает себя пригодным к более благо­родной деятельности, все, что считает себя достойным лучшей участи, чем жалкая участь рядового кре­стьянина, все, наконец, что на этих условиях не помещается в деревне, стремится теперь в город...»

И тем не менее гг. народники слащаво толкуют об «искусственности» городского капитализма, о том, что это — «тепличное растение», которое если не оберегать, так оно само сгинет и т. д. Стоит только посмотреть попроще на факты, и ясно будет, что эта «искусственная» буржуазия просто — переселившиеся в города деревенские миро­еды, которые растут совершенно самопроизвольно на почве, освещенной «капитали­стической луной» и вынуждающей каждого рядового крестьянина — дешевле купить, дороже продать.

«... Здесь вы встречаете: приказчиков, конторщиков, мелочных торговцев, разносчиков, разнообраз­ных подрядчиков (штукатуров, плотников, каменщиков и т. д.), кондукторов, старших дворников, горо­довых, биржевых артельщиков, содержателей перевозов, съестных и постоялых дворов, хозяев различ­ных мастерских, фабричных мастеров и т. д., и т. д. Все это — настоящая молодая буржуазия, со всеми ее характерными признаками. Кодекс ее морали и здесь также весьма не широк: вся

398_______________________________ В. И. ЛЕНИН

деятельность основана на эксплуатации труда, а жизненная задача заключается в приобретении капита­ла или капитальца для тупоумного времяпрепровождения...» «... Я знаю, что многие радуются, смотря на этих людей, видят в них ум, энергию и предприимчивость, считают их элементами наиболее прогрессив­ными из народа, видят в них прямой и естественный шаг отечественной цивилизации, неровности кото­рой сгладятся со временем. О, я давно уже знаю, что у нас создалась высшая буржуазия из людей образо­ванных, купечества и дворянства, либо не выдержавшего кризиса 1861 г. и опустившегося, либо охва­ченного духом времени, что буржуазия эта образовала уже кадры третьего сословия и что ей недостает только именно таких элементов из народа, без которых она ничего поделать не может и которые потому ей и нравятся...»

И тут оставлена лазейка «слащавому оптимизму»: крупной буржуазии «недостает только» буржуазных элементов в народе!! Да откуда же крупная-то буржуазия вышла, как не из народа? Уж не станет ли автор отрицать связи нашего «купечества» с кресть­янством?

Здесь проглядывает стремление выставить этот рост молодой буржуазии делом слу­чайным, результатом политики и т. д. Эта поверхностность понимания, неспособная видеть корни явления в самой экономической структуре общества, — способная пере­числить со всей подробностью отдельных представителей мелкой буржуазии, но неспо­собная понять, что самое уже мелкое самостоятельное хозяйство крестьянина и кустаря является, при данных экономических порядках, вовсе не каким-то «народным» хозяй­ством, а хозяйством мелкобуржуазным, — крайне типична для народника.

«... Я знаю, что многие потомки древних родов занялись уже винокурением и кабаками, железнодо­рожными концессиями и

Неточно. Мелкий буржуа тем и отличается от крупного, что трудится и сам, — как трудятся и пере­численные автором разряды. Эксплуатация труда, конечно, есть, но не исключительно одна эксплуата­ция.

Еще одно замечаньице: жизненная задача тех, кто не удовлетворяется участью рядового крестьянина, — приобретение капитала. Так говорит (в трезвые минуты) народник. — Тенденция русского крестьян­ства — не общинный, а мелкобуржуазный строй. Так говорит марксист.

Какая разница между этими положениями? Не та ли только, что один дает эмпирическое бытовое на­блюдение, а другой — обобщает наблюдаемые факты (выражающие реальные «помыслы и чувства» ре­альных «живых личностей») в политико-экономический закон?

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 399

изысканиями, засели в правления акционерных банков, пристроились даже в литературе и поют теперь новые песни. Я знаю, что многие из этих литературных песен чрезвычайно нежны и чувствительны, что говорится в них о народных нуждах и желаниях; но я знаю также и то, что обязанность порядочной лите­ратуры состоит в обнаружении намерений преподнести народу, вместо хлеба, камень».

Какая аркадская идиллия¹⁰⁹! Только еще «намерение» преподнести?!

И как это гармонирует: «знает», что «уже давно» образовалась буржуазия, — и все еще видит свою задачу в «обнаружении намерений» создать буржуазию!

Вот это-то и называется «прекраснодушием», когда в виду мобилизованной уже ар­мии, в виду выстроенных «солдат», объединенных «давно уже» образовавшимся «гене­ральным штабом», — люди все еще толкуют об «обнаружении намерений», а не о вполне уже обнаружившейся борьбе интересов.

«... Французская буржуазия тоже отождествляла себя с народом и всегда предъявляла свои требова­ния от имени народа, но всегда обманывала его. Мы считаем буржуазное направление, принятое нашим обществом за последние годы, вредным и опасным для народной нравственности и благосостояния».

В этой фразе всего нагляднее, пожалуй, сказалась мелкобуржуазность автора. Бур­жуазное направление объявляет он «вредным и опасным» для нравственности и благо­состояния народа! Какого же это «народа», почтенный г. моралист? — того, который работал на помещиков при крепостном праве, укреплявшем «семейный очаг», «осед­лость» и «святую обязанность труда»?, или того, который после шел доставать выкуп­ной рубль? Вы хорошо знаете, что уплата этого рубля была основным и главным усло­вием «освобождения» и что достать этот рубль крестьянину негде, кроме как у госпо­дина Купона¹¹⁰. Вы сами же описали, как хозяйничал этот господин, как «мещанство принесло в жизнь свою пауку, свой нравственный кодекс и свои софизмы», как образо­валась уже литература, поющая

Слова г-на Южакова.

400__________________________ В. И. ЛЕНИН

об «уме, предприимчивости и энергии» буржуазии. Ясно, что все дело сводится к смене двух форм общественной организации: система присвоения прибавочного труда при­крепленных к земле крепостных крестьян создала нравственность крепостническую; система «свободного труда», работающего «за чужой счет», на владельца денег, — соз­дала взамен ее нравственность буржуазную.

Но мелкий буржуа боится прямо взглянуть на вещи и назвать их своим именем: он отворачивается от этих бесспорных фактов и начинает мечтать. «Нравственным» счи­тает он только мелкое самостоятельное хозяйство (на рынок — об этом скромно умал­чивается), а наемный труд — «безнравственным». Связи одного с другим — и связи неразрывной — он не понимает и считает, что буржуазная нравственность — какая-то случайная болезнь, а не прямой продукт буржуазных порядков, вырастающих из товар­ного хозяйства (против которого он, собственно, ничего не имеет).

И вот он начинает свою старушечью проповедь: «вредно и опасно».

Он не сличает новейшей формы эксплуатации с предыдущей, крепостной, он не смотрит на те изменения, которые внесла она в отношения производителя к собствен­нику средств производства, — он сравнивает ее с бессмысленной, мещанской утопией: с таким «мелким самостоятельным хозяйством», которое, будучи товарным хозяйст­вом, не вело бы к тому, к чему оно ведет (ср. выше: «расцветает пышным цветом кула­чество, стремится к закабалению слабейшего в батраки» и т. д.). Поэтому его протест против капитализма (как таковой, как протест — совершенно законный и справедли­вый) становится реакционной ламентацией.

Он не понимает, что, заменяя ту форму эксплуатации, которая прикрепляла трудя­щегося к месту, такой, которая бросает его с места на место по всей стране, «буржуаз­ное направление» делало полезную работу; что, заменяя такую форму эксплуатации, при которой присвоение прибавочного продукта опутывалось личными отношениями эксплуататора к произ-

__________________ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 401

водителю, взаимными гражданскими политическими обязательствами, «обеспечением наделом» и т. п., — такой, которая ставит на место всего этого «бессердечный чисто­ган», сравнивает рабочую силу со всяким другим товаром, с вещью, что «буржуазное направление» тем самым оголяет эксплуатацию от всех ее затемнений и иллюзий, а оголить ее — уже большая заслуга.

Потом еще обратите внимание на заявление, что буржуазное направление принято нашим обществом «за последние годы». — Неужели только «за последние годы»? Не выразилось ли оно вполне ясно и в 60-е годы? Не господствовало ли оно и в течение всех 70-х годов?

Мелкий буржуа и тут старается смягчить дело, представить буржуазность, характе­ризующую наше «общество» в течение всей пореформенной эпохи, каким-то времен­ным увлечением, модой. За деревьями не видеть леса — это основная черта мелкобур­жуазной доктрины. За протестом против крепостного права и ярыми нападками на него — он (идеолог мелкой буржуазии) не видит буржуазности, потому что боится прямо взглянуть на экономические основы тех порядков, которые при этих яростных криках строились. За толками всей передовой («либерально-кокетливой», с. 129) литературы о кредитах, ссудосберегательных товариществах, о тяжести податей, о расширении зем­левладения и тому подобных мерах помощи «народу» — он видит лишь буржуазность «последних годов». Наконец, за сетованиями насчет «реакции», за плачем по «60-м го­дам» — он уже не видит вовсе лежащей в основе всего этого буржуазности и потому все больше и больше сливается с этим «обществом».

На самом деле — в течение всех этих трех периодов пореформенной истории наш идеолог крестьянства всегда стоял рядом с «обществом» и вместе с ним, не понимая, что буржуазность этого «общества» отнимает всякую силу у его протеста против бур­жуазности и неизбежно осуждает его либо на мечтания, либо на жалкие мелкобуржуаз­ные компромиссы.

Эта близость нашего народничества («в принципе» враждебного либерализму) к ли­беральному обществу

402__________________________ В. И. ЛЕНИН

умиляла многих и даже по сю пору продолжает умилять г-на В. В. (ср. его статью в «Неделе» за 1894 г., №№ 47—49). Из этого выводят слабость или даже отсутствие у нас буржуазной интеллигенции, что и ставится в связь с беспочвенностью русского капита­лизма. На самом же деле как раз наоборот: эта близость является сильнейшим доводом против народничества, прямым подтверждением его мелкобуржуазности. Как в жизни мелкий производитель сливается с буржуазией наличностью обособленного производ­ства товаров на рынок, своими шансами выбиться на дорогу, пробиться в крупные хо­зяева, — так идеолог мелкого производителя сливается с либералом, обсуждая совме­стно вопросы о разных кредитах, артелях etc; как мелкий производитель неспособен бороться с буржуазией и уповает на такие меры помощи, как уменьшение податей, уве­личение землицы и т. п., — так народник доверяет либеральному «обществу» и его по­дернутой «нескончаемой фальшью и лицемерием» болтовне о «народе». Если он ино­гда и обругает «общество», то тут же прибавит, что это только «за последние годы» оно испортилось, а вообще и само по себе недурно.

«Рассматривая недавно новый экономический класс, сложившийся у нас после реформы, «Современ­ные Известия» так хорошо характеризуют его: «Скромный и бородатый, в смазных сапогах, миллионер старого времени, смирявшийся перед малым полицейским чином, быстро преобразился в европейски развязного, даже бесцеремонного и надменного антрепренера, иногда украшенного очень заметным ор­деном и высоким чином. Присмотревшись к этому нежданно выросшему люду, с удивлением замечаешь, что большинство этих светил дня — вчерашние кабатчики, подрядчики, приказчики и т. п. Новые при­шельцы оживили городскую жизнь, но не улучшили ее. Они внесли в нее суетливое движение и чрезвы­чайную путаницу понятий. Усиление оборотов, спрос на капитал развили лихорадку предприятий, кото­рая превратилась в горячку игры. Множество состояний, создавшихся нежданно-негаданно, довели до высшей степени нетерпения аппетит наживы» и т. д....

Несомненно, что подобные люди оказывают самое гибельное влияние на народную нравственность [вот в чем беда-то: в порче нравов, а вовсе не в капиталистических производственных отношениях! К. Т.], и если не сомневаться в том факте, что городские рабочие развращены больше деревенских, то, ко­нечно, нельзя сомневаться и в том, что это зависит от того, что они здесь

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 403

гораздо больше окружены подобными людьми, дышат их воздухом и живут созданной ими жизнью».

Наглядное подтверждение мнения г-на Струве о реакционности народничества. «Разврат» городских рабочих пугает мелкого буржуа, который предпочитает «семей­ный очаг» (с снохачеством и палкой), «оседлость» (с забитостью и дикостью) и не по­нимает, что пробуждение человека в «коняге» — пробуждение, которое имеет такое гигантское, всемирно-историческое значение, что для него законны все жертвы, — не может не принять буйных форм при капиталистических условиях вообще, русских в особенности.

«Если русский помещик отличался дикостью, и стоило его только немного поскоблить, чтобы уви­деть в нем татарина, то русского буржуа не нужно даже и скоблить. Если старое русское купечество соз­дало темное царство, то теперь оно с новой буржуазией создадут такую тьму, в которой будет гибнуть всякая мысль, всякое человеческое чувство».

Автор жестоко ошибается. Тут должно стоять прошедшее, а не будущее время, должно было стоять и тогда, в 70-х годах.

«Ватаги новых завоевателей расходятся во все стороны и нигде и ни в ком не встречают противодей­ствия. Помещики им покровительствуют и встречают их с радостью, земские люди выдают им громад­ные страховые премии, народные учителя пишут им кляузы, духовенство делает визиты, а волостные писаря помогают опутывать мордву».

Совершенно верная характеристика! «не только не встречают ни в ком противодей­ствия», но во всех представителях «общества» и «государства», — которых сейчас примерно исчислял автор, — встречают содействие. Поэтому — самобытная логика! — чтобы переменить дело, следует посоветовать избрать другой путь, посоветовать имен­но «обществу» и «государству».

«Что же, однако, делать против подобных людей?»

«... Ожидать умственного развития эксплуатирующих и улучшения общественного мнения невоз­можно ни с точки зрения справедливости, ни с точки зрения нравственной и политической, на которые должно становиться государство».

Изволите видеть: государство должно становиться на «нравственную и политиче­скую точку зрения»! Это

404__________________________ В. И. ЛЕНИН

уже просто одно фразерство. Разве описанные сейчас представители и агенты «госу­дарства» (начиная от волостных писарей и выше) не стоят уже на точке зрения «поли­тической» [ср. выше: «многие радуются... считают их элементами наиболее прогрес­сивными из народа, видят в них прямой и естественный шаг отечественной цивилиза­ции»] и «нравственной» [ср. там же: «ум, энергия, предприимчивость»]? К чему же вы замазываете факт раскола нравственных и политических идей, столь же враждебных, как в жизни безусловно враждебны «новые всходы» — тем, «кому буржуазия приказы­вает идти на работу»? К чему затушевываете вы борьбу этих идей, которая является лишь надстройкой над борьбой общественных классов?

Это — все естественный и неизбежный результат мелкобуржуазной точки зрения. Мелкий производитель сильно страдает от современных порядков, но он стоит в сторо­не от прямых, обнажившихся вполне противоречий, боится их и утешает себя наивно-реакционными мечтами, будто «государство должно становиться на нравственную точ­ку зрения» и именно на точку зрения той нравственности, которая мила мелкому про­изводителю.

Нет, вы не правы. Государство, к которому вы обращаетесь, современное, данное го­сударство должно становиться на точку зрения той нравственности, которая мила высшей буржуазии, должно потому, что таково распределение социальной силы между наличными классами общества.

Вы возмущены. Вы начинаете кричать о том, что, признавая это «долженствование», эту необходимость, марксист защищает буржуазию.

Неправда. Вы чувствуете, что факт — против вас, и потому прибегаете уже к фокус­ничанью: приписываете желание защищать буржуев тому, кто опровергает ваши ме­щанские мечты о выборе пути без буржуазии ссылкой на факт господства буржуазии; — кто опровергает пригодность ваших мелких, мизерных мер против буржуазии — ссылкой на глубокие корни ее в экономической структуре общества, на экономиче-

__________________ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 405

скую борьбу классов, лежащую в фундаменте «общества» и «государства»; — кто тре­бует от идеологов трудящегося класса полного разрыва с этими элементами и исклю­чительного служения тому, кто «дифференцирован от жизни» буржуазного общества.

«Мы не считаем, конечно, влияния литературы совсем бессильным, но для этого она должка: во-первых, лучше понимать свое назначение и не ограничиваться одним только (sic!!!) воспитанием кулаче­ства, но и будить общественное мнение».

Вот уже вам petit bourgeois в чистом виде! Если литература воспитывает кулачество, так это потому, что она плохо понимает свое назначение!! И эти господа еще удивля­ются, когда их называют наивными, когда про них говорят, что они — романтики!

Наоборот, почтенный г. народник: «кулачество» воспитывает литературу — оно дает ей идеи (об уме, энергии, предприимчивости, о естественном шаге отечественной цивилизации), оно дает ей средства. Ваше обращение к литературе так же смехотворно, как если бы кто в виду двух стоящих друг перед другом неприятельских армий обра­тился к адъютанту неприятельского фельдмаршала с покорной просьбой: «действовать дружнее». Совершенно то же самое.

Таково же пожелание — «будить общественное мнение». — Мнение того общества, которое «ищет идеалов с послеобеденным спокойствием»? Привычное для гг. народни­ков занятие, которому они предаются с таким блестящим успехом «10 лет, 20 лет, 30 лет и более».

Постарайтесь еще, господа! Наслаждающееся послеобеденным сном общество ино­гда мычит — наверное, это значит, что оно приготовилось дружно действовать против кулачества. Поговорите еще с ним. Allez toujours!

«... а, во-вторых, она должна пользоваться большей свободой слова и большим доступом к народу».

— мелкий буржуа. Ред.

Это — слишком узкое слово. Надо было сказать точнее и определеннее: буржуазия. — Продолжайте! продолжайте! Ред.

406__________________________ В. И. ЛЕНИН

Хорошее желание. «Общество» сочувствует этому «идеалу». Но так как оно и его «ищет» с послеобеденным спокойствием и так как оно пуще всего на свете боится на­рушения этого спокойствия, то... то оно и спешит очень медленно, прогрессирует так мудро, что с каждым годом оказывается все дальше и дальше позади. Гг. народники думают, что это — случайность, что сейчас послеобеденный сон кончится и начнется настоящий прогресс. Дожидайтесь!

«Мы не считаем точно так же бессильным совсем и влияние воспитания и образования, но полагаем, прежде всего: 1) что образование должно даваться всем и каждому, а не исключительным только лично­стям, выделяя их из среды и превращая в кулаков...»

«Всем и каждому»... — именно этого хотят марксисты. Но они думают, что это не­достижимо на почве данных общественно-экономических отношений, потому что даже и при даровом и обязательном обучении для «образования» нужны будут деньги, како­вые имеются только у «выходцев». Они думают, что и тут, следовательно, выхода нет вне «суровой борьбы общественных классов».

«... 2) что в народные школы должен быть открыт доступ не одним только отставным дьячкам, чи­новникам и разным забулдыгам, а людям действительно порядочным и искренне любящим народ».

Трогательно! Но ведь те, кто видит «ум, предприимчивость и энергию» в «выходцах из народа», — также уверяют (и не всегда неискренне), что «любят народ», из них мно­гие, несомненно, «действительно порядочные» люди. Кто же тут судить будет? Крити­чески мыслящие и нравственно развитые личности? Но не сказал ли сам автор, что пре­зрением нельзя действовать на этих выходцев?

Мы опять, в заключение, стоим у той же основной черты народничества, которую пришлось констатировать в самом начале — отворачиванье от фактов.

Стр. 151: «... не презирают ли они уже раньше (заметьте хорошенько это «уже раньше») тех, кто мог бы их презирать?»

__________________ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ НАРОДНИЧЕСТВА________________ 407

Когда народник дает описание фактов, — он сам всегда вынужден признать, что действительность принадлежит капиталу, что действительная наша эволюция — капи­талистическая, что сила находится в руках буржуазии. Это признал сейчас, например, и автор комментируемой статьи, констатировавший, что у нас создалась «мещанская культура», что идти на работу приказывает народу буржуазия, что буржуазное общест­во занято только утробными процессами и послеобеденным сном, что «мещанство» создало даже буржуазную науку, буржуазную нравственность, буржуазные софизмы политики, буржуазную литературу.

И тем не менее все народнические рассуждения всегда основаны на обратном пред­положении: что сила не на стороне буржуазии, а на стороне «народа». Народник толку­ет о выборе пути (рядом с признанием капиталистического характера действительного пути), об обобществлении труда (находящегося в «заведовании» буржуазии), о том, что государство должно стать на нравственную и политическую точку зрения, что учить народ должны именно народники и т. д., как будто бы сила была уже на стороне тру­дящихся или их идеологов, и оставалось уже только указать «ближайшие», «целесооб­разные» и т. п. приемы употребить эту силу.

Все это — сплошная приторная ложь. Можно еще себе представить raison d'être для

г " 112

подобных иллюзии полвека тому назад, в те времена, когда прусский регирунгсрат открывал в России «общину», — но теперь, после свыше чем 30-летней истории «сво­бодного» труда, это — не то насмешка, не то фарисейство и слащавое лицемерие.

В разрушении этой благонамеренной и прекраснодушной лжи заключается основная теоретическая задача марксизма. Первая обязанность тех, кто хочет искать «путей к че­ловеческому счастью» — не морочить самих себя, иметь смелость признать откровенно то, что есть.

И когда идеологи трудящегося класса поймут это и прочувствуют, — тогда они при­знают, что «идеалы»

— основание. Ред.

408__________________________ В. И. ЛЕНИН

должны заключаться не в построении лучших и ближайших путей, а в формулировке задачи и целей той «суровой борьбы общественных классов», которая идет перед на­шими глазами в нашем капиталистическом обществе; что мерой успеха своих стремле­ний является не разработка советов «обществу» и «государству», а степень распростра­нения этих идеалов в определенном классе общества; что самым высоким идеалам цена — медный грош, покуда вы не сумели слить их неразрывно с интересами самих участ­вующих в экономической борьбе, слить с теми «узкими» и мелкими житейскими во­просами данного класса, вроде вопроса о «справедливом вознаграждении за труд», на которые с таким величественным пренебрежением смотрит широковещательный на­родник.

«... Но этого мало, умственное развитие, как это мы видим, к сожалению, на каждом шагу, не гаран­тирует еще человека от хищных поползновений и инстинктов. А потому должны быть приняты немед­ленно меры к ограждению деревни от хищничества, должны быть, прежде всего, приняты меры к ограж­дению нашей общины, как формы общежития, помогающей нравственному несовершенству человече­ской природы. Община раз навсегда должна быть обеспечена. Но и этого еще мало: община, при настоя­щих ее экономических условиях и податных тягостях, существовать не может, а потому нужны меры к расширению крестьянского землевладения, уменьшению податей, организации народной промышленно­сти.

Дата добавления: 2015-06-04