Рассказ Декситея 2 страница

— Куда теперь, государь? — раздался сзади голос Просперо. — Люди мрут как мухи! Этот чертов туман опускается!

Что Конан мог ответить своему верному товарищу? Он и сам видел, как сплошная ржавая пелена, полностью закрывшая собой небо, медленно движется вниз, прижимая людей к земле. Собирая все новые и новые жертвы, страшный туман не собирался останавливаться. Словно гигантский стальной пресс, он неумолимо опускался, и прижатые им к земле люди, по замыслу создателя этого тумана, в последние мгновения своей жизни должны были, наверное, ощущать себя жалкими муравьями, на которых вот-вот падет сапог человека-гиганта.

Ждать конца оставалось недолго. Минута-другая, и ржавый туман прижмет всех к земле, — где и задушит. Внезапно Конан услышал какие-то крики, раздававшиеся откуда-то сверху. И еще... хлопанье крыльев! Множества крыльев, как это бывает, когда взлетает большая стая огромных птиц — орлов или грифов.

Туман заволновался. Звуки хлопающих крыльев приближались. Еще не до конца веря в такую удачу, Конан увидел, как проклятый туман редеет, рассеивается. Да, он еще продолжал собирать свою смертельную жатву — позади слышались сдавленные хрипы удушаемых, но уже сквозь оранжевую пелену проглядывало солнце и были видны те, кто своим нежданным вмешательством спасли жизни Конану и остаткам его армии.

То были удивительные летающие создания, одинаково непохожие на птиц и на летучих мышей. Тело крепкого коня, могучие перепончатые крылья размахом не менее десяти метров и огромные добрые глаза, лишенные зрачков, белые, точно солнечный свет. Создания кружили над усеянной обломками скал и трупами людей площадкой и взмахами гигантских крыльев разгоняли смертельный туман.

Конан не мог не признать этих существ. Первое знакомство с ними у него состоялось лет семь назад, когда добрый скрич — таково было имя крылатого существа — всего за одну ночь доставил его из Хоршемиша, столицы Кофа, в Тарантию. Благодаря этому Конан успел пресечь мятеж принца Арпелло и возглавить поход против армий колдуна Тсота-Ланти, осаждавших город Шамар. Вторая встреча с добрыми скричами произошла совсем недавно: когда бог-фантом Великая Душа, захвативший власть в Тарантии, объявил охоту на свергнутого короля, именно скричи тайно вывезли Конана и его друзей в Стигию. Они же доставили киммерийца из Стигии в Бельверус, где Конан с помощью Ромба Яхкунга победил Тезиаса — как оказалось, не окончательно...

И всегда скричи приходили на выручку в момент, когда промедление означало верное поражение, когда никто иной помочь ничем уже не мог. В этот же раз добрые создания просто спасли Конана от неминуемой смерти.

Но скричи — загадочные, волшебные существа. Они обитают в заоблачных мирах, лежащих так далеко, что туда невозможно заглянуть даже с помощью волшебных зеркал и магических кристаллов. Скричи не приходят на выручку когда попало и кому попало. Немногие смертные знают об их существовании. Дозваться их — ох как нелегко! И уже тем более невозможно смертному общаться с этими чудесными созданиями на равных. И Конан знал, кому из людей удалось стать другом неведомых крылатых существ. Этот человек, единственный из смертных, мог донести свой зов до заоблачных миров, и скричи неизменно откликались на него. Если добрые скричи сейчас здесь, это автоматически означает, что здесь же и верный друг короля Конана — старый волшебник Пелиас.

Точно, вот он — восседает на спине огромного существа и, словно полководец на поле брани, руководит атакой скричей на ржавый туман. Все ниже и ниже спускаются волшебные птицы. Ветер, рожденный их крыльями, превратился в настоящий вихрь. Вот Пелиас сотворил какое-то заклинание, взмахнул руками — и смерч, поглотив ошметки ржавого тумана, собрался в единый воздушный поток и низвергся в бездонную пропасть, лежащую за Замком Синих Монахов. "Туда ему и дорога", — подумал Конан, искренне сожалея при этом, что нельзя вот так вот запросто спихнуть в пропасть вместе с ржавым туманом и самого гнусного карлика.

Молниеносно вскочив на ноги, Конан бросился к своему спасителю.

— Привет, дружище! — гаркнул он, заключая старика в богатырские объятия. — Клянусь Кромом, ты успел как раз вовремя! Вот еще бы чуток раньше...

Пелиас, аристократической наружности высокий худощавый старик с седой бородой, ниспадающей до самого пояса, взмахом руки отпустил крылатых скричей и слегка поклонился аквилонскому королю.

— Приветствую тебя, Конан. Разве мог допустить я, чтобы такой великий герой пал смертью, столь же нелепой, сколь и неразумной?! Для меня, признаюсь, стало немалым огорчением узнать, что наш супротивник Тезиас, мой недостойный ученик, не погребен, как я полагал, в пучинах моря Вилайет, а жив и продолжает строить козни против честных людей. "Раз так, — решил я, — рановато мне, пожалуй, отправляться на покой!". К тому же самолюбие старого чернокнижника не вынесет, если в победных реляциях о новом походе Конана Аквилонского против злобного карлика не будет, хотя бы вскользь, упомянуто имя старика Пелиаса. Так что, киммериец, хоть ты, как я ведаю, и не шибко охотлив брать в сотоварищи представителей моей, не скрою, малопочтенной профессии, придется тебе таки примириться с присутствием в твоем отряде престарелого составителя волшебных порошков!

— Ладно, старина, ради одного такого составителя я, так и быть, сделаю исключение, — рассмеялся Конан в ответ на высокопарную тираду волшебника. — Но скажи же наконец, где ты пропадал все это время? По правде сказать, твоя помощь пригодилась бы и раньше! Тут такое было... — Конан выразительно обвел рукой окрестности.

— Нам сообщили, будто ты, почтенный Пелиас, спишь в своей Золотой башне гипнотическим сном и никто не в силах пробудить тебя, — вставил подошедший к ним Просперо.

Волшебник нахмурился.

— Вам сообщили правду, — после некоторого молчания молвил он. — Я плохо помню, как все произошло. Кажется, я приятно проводил время, — Пелиас криво усмехнулся. — Вдруг как будто из ничего возникли трое в синих плащах с капюшонами. Это последнее, что я помню... Скорее всего, они и усыпили меня.

— Точно, их, подлюг, почерк. — Конан сплюнул. — Хвала богам, Синие Монахи больше не будут поганить воздух!

— Ты хочешь сказать...

— Ага. Вон они, все там, в своей крепости, — Конан указал на цитадель. — Шесть обыкновенных жмуриков и десять стальных идолов. Только вряд ли в ближайшую тысячу лет отыщется кто-нибудь, кто возгорится желанием молиться этим идолам!

— Карлик хотел превратить нашего короля в стального истукана, а вместо этого король сам превратил в истуканов его верных слуг, — пояснил Просперо.

Пелиас недоуменно уставился на Конана.

— Уж не мечтаешь ли ты, мой друг, переквалифицироваться в чародеи?! Клянусь Иштар, талантливому человеку нетрудно стать знаменитым магом!

Конан рассмеялся, встряхнул густой гривой черных волос.

— Нет, Пелиас, мне твои лавры ни к чему! Но, постой, ты не сказал, как удалось тебе пробудиться от колдовского сна.

— Вот это-то и мне самому непонятно, — понизив голос, сказал Пелиас. — Было это прошлым утром. Не знаю, как уж это тебе описать... Меня разбудил очень странный... гм... ураган. Да, несомненно, это был ураган.

— Ураган?! — воскликнул Конан. — Небо покрылось черными тучами, и оттуда спустился колдовской вихрь. Вихрь поднял тебя, раздел как будто до костей, а потом отпустил — и ты потерял сознание. Так все было, Пелиас?!

— Точно так, точно так, — с изумлением глядя на киммерийца, прошептал чародей. — А еще спустя несколько часов я очнулся. Но ты-то откуда все это знаешь?!

— Со мной чуть раньше произошло то же самое. — Гримаса отвращения исказила покрытое шрамами лицо Конана. — Опыты карлика, сожри его Сет... Что с тобой было дальше?

— Придя в сознание, я первым делом заглянул в волшебное зеркало Лазбекри. Я увидел тебя в цепях, узрел здравствующего карлика. Тотчас созвав своих крылатых друзей, я поспешил на помощь. Увы, путь сюда от Ханарии неблизкий, даже для скричей!

— Да, ты многое пропустил, — угрюмо молвил Конан.

Его внимание уже переключилось с Пелиаса на своих оставшихся в живых товарищей — их было не более трех десятков...

— Ты видишь все, что осталось от моей сорокатысячной армии, — с горечью проговорил Конан. — Слишком большая цена за изгнание карлика из этой цитадели и гибель его зловещих монахов!

Белая морщинистая рука Пелиаса крепко сжала загорелое плечо киммерийца.

— Крепись, король. Твои люди погибли не зря. Я, как ты успел заметить, всего лишь раз имел несчастье встретиться с этими... гм... монахами. Ты знаешь, я считаюсь сильнейшим магом нашего времени. И я был бессилен против них. Одни лишь Великие Боги знают, откуда взялись у карлика такие слуги. Их больше нет, и сие суть величайшее благо для мира. Покончив с ними, ты, возможно, спас жизни миллионов. А карлик — карлик опять остался один! И я верю, мы обязательно одолеем его!

— Ладно, пора выбираться отсюда, — закончил дискуссию Конан. — Строить планы будем потом.

Внимательно осмотрев завал, Конан пришел к невеселым заключениям. Чтобы разобрать его, требовалась слаженная работа десятков сильных рук. И дай Бог, чтобы они справились за три дня! Для самого Конана, сына киммерийских гор, подняться по скале и спуститься с другой стороны было делом привычным, но вот для его товарищей — совершенно невозможным.

— Ты поторопился отпустить своих крылатых друзей, Пелиас, — пригорюнившись, заметил варвар. — Они бы запросто перенесли нас на равнину. Может, кликнешь их, а?

— Нет, Конан, — покачал головой волшебник. — Да будет тебе известно, я связан с племенем скричей необычной дружбой. По моему зову они всегда являются на помощь. Ровно десять раз могу позвать я их, и они откликнутся; таковы условия богов. Сегодня я прибег к их помощи в девятый раз. Я полагаю, наступит момент, когда мои друзья из заоблачного мира будут нужны нам более, нежели теперь... А завалом позволь заняться мне. Пробить ход в скале — невеликая задача для такого мага, как я, — заметил Пелиас не без самодовольства.

— Ну что ж, попробуй, — согласился киммериец. — А мы тем временем простимся с погибшими. Даже в этом проклятом месте нельзя оставлять товарищей пожирателям падали.

Конан выразительно посмотрел на небо. Солнце уже высоко стояло над головами. Черными кляксами на фоне чистого лазоревого неба кружили над горами огромные грифы. Им, как всегда, было глубоко наплевать, что произошло там, внизу, на земле — честная битва, подлая резня или это просто была чья-то недобрая шутка...

Глава II

«Зачарованный город»

"Черный коршун" летел на восток. Летел низко; казалось, пенистые буруны вот-вот заденут днище воздушного корабля. Море Вилайет в этих краях неприветливо и пустынно. Основные торговые и военные маршруты пролегают гораздо южнее, но само море, вытянувшееся огромной продолговатой каплей с севера на юг на полторы тысячи миль, тянется до самых ледников, что стекают с гор Гипербореи и питают его. Здесь холодно и одиноко; здесь много ничейной земли, которая не нужна ни великой империи Туран, лежащей к западу от Вилайета, ни тем более диким племенам гирканских кочевников, обитающих на востоке. Среди серых утесов находят приют только самые отчаянные и отчаявшиеся изгои и искатели острых ощущений: пираты, которым не нашлось более теплого местечка на одной из баз Красного Братства в Южном и Срединном Вилайете; беглые рабы, каторжники и преступники всех мастей, разучившиеся признавать любые порядки и ограничения; мятежники и изгнанники, скрывающиеся от властей; наконец, добровольные отшельники — мудрецы и начинающие чудодеи — где, как не здесь, можно полностью отключиться от суеты людского мира, — и бесчисленные авантюристы, искатели сокровищ, будто бы лежащих едва ли не на всеобщем обозрении на необитаемых островах Северного Вилайета...

Тезиас грустно усмехнулся. Там, куда он держит путь, не будет и этого. Настоящий рай для человека, задумавшего положить к своим ногам целый мир. Задумавшего — и однажды свой замысел осуществившего. Но на сей раз Великая Душа покидает пределы обитаемого мира, чтобы, возвратившись, остаться уже навсегда. Это его путь к власти — путь уникальный, как и все, им совершаемое.

Он не чувствовал себя побежденным. Согласно воле Стража Земли, Конан одержал победу. Если считать победой то, с чем остался Конан после бегства Великой Души! Но в пророчестве всемогущего Стража не было сказано, что Тезиас должен проиграть и уж тем более — погибнуть. И потому он выжил. Спас себя, этого прекрасного ангела смерти — могучую машину Будущего — и его, своего незадачливого гостя оттуда же, из Будущего. Тезиас брезгливо покосился на храпящего в пилотском кресле человека. Предъяви он сей драгоценный экземпляр тысячам людей в любой стране мира — от Ванахейма на севере до Амазона на юге, от Зингары на западе до Камбии на востоке, — и все признают в нем знаменитого воителя Конана, варвара из Киммерии. Признают — и ошибутся. Ой как ошибутся! Потому что нынешний спутник Тезиаса походил на Конана только внешне: мощная стать, руки, как будто сотканные из канатов-мускулов, крепкие ноги-столбы, вороного цвета пышная грива. Богатырь, одно слово! Но тот, кто начнет искать в Джейке Митчелле, искателе приключений из Джорджии, благородство, честность, неукротимую гордыню — качества, сделавшие Конана Конаном, будет изрядно огорошен. Да, он найдет в Джейке храбрость, граничащую с бесшабашностью, недюжинный ум, позволивший Джейку создать в двадцатом веке большой отряд солдат удачи и успешно руководить им, и, разумеется, звериную силу, всегда и охотно применяемую Митчеллом, чтобы отвоевать свое место под солнцем. Но, подобно тому как все деяния Конана так или иначе были обращены на Добро (хотел того сам варвар или нет), практически все, без исключения, поступки Джейка имели отчетливо выраженное стремление к Злу. Это был подлинный антипод Конану, и именно в качестве такового он представлял интерес для Великой Души. Совесть Тезиаса чиста: он честно предлагал свое божественное покровительство обоим Конанам. Тот, первый и настоящий, получил предложение перейти на службу к Великой Душе много раньше — и отказался. Слишком гордый. Этот, призванный из Будущего, согласился. И это правильно: человеку, перед которым вскорости падет весь мир, нужен свой Конан, свой великий воитель и бесстрашный герой. А то, что герой этот подлец и предатель, не велика важность. Великая Душа сумеет удержать в узде любого негодяя, сколь бы много тот не мнил о себе.

В отличие от своего попутчика, карлик за время путешествия ни разу не сомкнул глаз. Мерный рокот винтов вертолета успокаивал и ублажал его. Тезиас о многом передумал за эти часы. Он знал, куда летит и чем займется в ближайшем будущем. Когда все планы были уже составлены, Тезиас просто смотрел в окно на мир. Ведомый компьютером вертолет не нуждался в управлении со стороны человека. "Черный коршун" мчался над землей, и все живое в ужасе шарахалось от него. Невиданное в Хайборийском мире зрелище! Сущий демон, материализовавшийся из глубоких ночных кошмаров. Только безумный орел в Карпашах осмелился заступить ему дорогу, предпочтя смерть бегству. Все остальные — охотники в лесах Заморы, крестьяне на полях, аристократы в своих виллах, толстобрюхие купцы, владельцы богатых караванов, — все при виде такого чудовища валились в ужасе на землю, закрывая лицо руками. Даже отважные пираты Вилайета, едва завидев приближающегося монстра, попрятались в трюмы своих галер, моля Митру, Иштар, Эрлика, Сета, Нергала и всех прочих богов увести прочь эту невиданную напасть. Как же, помог им Солнечный Митра!.. Тезиас не любил морских разбойников и потому, развлечения Великой Души ради, "Черный коршун" потопил обе пиратские галеры. Впрочем, больше развлечений не было, и Тезиас стал уставать. Непрошеные мысли лезли в голову карлика, разрушая великолепие грандиозных планов.

Рука Тезиаса извлекла из кармана несколько листков бумаги. Это было письмо Великой Души к самому себе. Тезиас, каким-то чудом оказавшийся в далеком прошлом и породивший братство Синих Монахов, писал ему, нынешнему Тезиасу, современнику Конана-варвара, послание. Там, в Замке Синих Монахов, он десятки раз перечитывал это удивительное послание. Он знал его наизусть. Но до сих пор многое из этого письма не было ему понятно. Вот, например: "Ты с течением времени будешь все более утрачивать присущие человеку черты. Собственно, ты уже не вполне человек, а я человек еще меньше, чем ты". Что означает сей пассаж? Что с течением времени Тезиас будет все более превращаться в бога, утрачивая человеческие черты?! Он вполне готов этому верить. Но единственное ли это из возможных разумных объяснений? Кто знает...

Или вот еще, самое странное и непонятное: "Боги этого мира жестоко отомстили тебе, дерзнувшему возвыситься над ними. Они ударили в самое уязвимое твое место, в твою сущность. Вложив меч возмездия в руки Конана, они попытались поразить твою душу и разум, вселив туда Нечто настолько ужасное, что даже Я — даже Тебе не могу открыть, что Это и что Оно тебе несет. Тебе придется жить с Ним... Я надеюсь лишь, что твой могучий разум окажется сильнее этого Нечто и Оно так и умрет внутри тебя, не увидев жизни..."

Мистика какая-то! Тезиас нервно отложил письмо. Настроение испортилось как бы само собой. Здесь что ни слово — все загадка! А какие могут быть секреты у него от самого себя?! Что в нем такого, что тот, будущий Тезиас, знает, а этот, сегодняшний, — не только не знает, но и знать не должен?! Что это за Нечто, с которым ему придется жить?! И как долго жить?! Одно понятно: это самое Нечто при некоторых неясных условиях имеет возможность выбраться наружу — с явно нежелательными для Тезиаса последствиями. Жуть какая-то! Карлик почувствовал, как страх незаметно подступает к горлу, сковывая дыхание...

Нет, так нельзя! Чем бы или кем бы ни было это Нечто, нельзя позволить ему (или его призраку) овладеть разумом Великой Души. "У меня столько всяких планов; разве могу я допустить, чтобы кто-либо помешал мне?! Не могу и не допущу!"

Последнюю мысль Тезиас высказал вслух. И настолько громко, что богатырь Джейк, прервав свой храп, уставился на карлика изумленными синими глазами.

— Чего стряслось? Прилетели, что ли?

— Нет еще. Минут через пятнадцать будем на месте. Спи, король Аквилонии.

Напоминание о приобретенной и вскоре утраченной короне не способствовало погружению в здоровый сон. Зло стрельнув глазами в сторону карлика, Джейк осмотрелся. Вертолет летел над невысокими холмами, поросшими девственным лесом — настолько густым, что внизу не видно было земли.

— Пора бы уже прилететь, — недовольно буркнул несостоявшийся король. — Весь день летим. Эвон, солнце заходит. Пора бы уже.

— Я не виноват, что твоя механическая птица столь тихоходна, — развел руками Тезиас. — Что до меня, то я, как тебе известно, способен был переместиться из Замка Синих Монахов в любую точку мира за одно лишь мгновение. Но не мог же я бросить своего друга на растерзание варварам!

— Дерьмо ты, вот что я тебе скажу! Какая нам нужда была показывать задницу безмозглым дикарям? Если ты не мог с ними справиться, позволил бы мне. Я бы... я бы всех их, засранцев, уложил бы из "Черного коршуна"! А вместо этого мы бежим, как зайцы, поджавшие хвосты! Срам, одно слово!

— Мы это уже с тобой обсуждали, — отчеканил Тезиас. — Воля Стража Земли...

— Знаю, знаю: воля твоего дерьмового Стража для тебя закон, — перебил карлика Джейк. — Только вот что я тебе скажу: никакой Страж не заставит настоящего мужчину бежать с поля боя, если он еще может сражаться. А мы могли сражаться! Могли и должны были победить! Признайся лучше: этот дикарь Конан просто-напросто загипнотизировал тебя, а ты, будучи весьма впечатлительным дерьмом, просто-напросто сдрейфил!..

Тезиас поперхнулся от такой наглости.

— Ты... ты что такое говоришь?! Как можно загипнотизировать МЕНЯ?!

— Проще простого! — расхохотался американец. — Он что тебе сказал: я, мол, Конан, был в этой Пирамиде и мне, мол, этот вонючий мозг напророчил, что меня, мол, ждет победа — над тобой, мол, гнусным карлой. Так? Так. А ты-то уши и развесил! Чем не гипноз?

— Но ведь это правда! Конан правду мне сказал! Он действительно был в Пирамиде и услыхал пророчество!

— Ну и что с того? Ты обязан был бороться! К черту пророчества! Если бы я слушал всякие пророчества, я бы уже давно гнил в какой-нибудь канаве. Так что поверь мне, Тезиас, — Конан загипнотизировал тебя, бедолагу. Вот потеха! А ты-то, чудила, думал, будто один ты способен всех дурачить!..

— Довольно! — резко воскликнул Тезиас. — Я тебя понял. Возможно, в чем-то ты и прав. Теперь поздно что-либо менять. Нас ждут новые свершения, и я позабочусь, чтобы они были не хуже прежних. А слово свое я сдержу: ты сядешь на трон Аквилонии.

— Хотелось бы, — пробормотал Джейк. На нем по-прежнему был роскошный красный камзол аквилонского владыки, в котором он бежал из Замка Синих Монахов. Джейк рассмеялся.

— Что ты нашел смешного на этот раз? — грозно спросил уязвленный Тезиас.

— Ну как не смеяться, сам посуди: огромный разряженный франт, которому суждено будет родиться лишь через тысячи лет, сидит в кабине военного вертолета. Рядом с ним карлик в облегающем костюме из черного меха; карлик этот, восставший мертвец, наполовину человек, наполовину бог, мечтает править миром и при этом мотает от этого мира куда подальше. Еще этот карлик заставил крутиться лопасти вертолета, которому дикарь Конан, стреляя из лазерного бластера конца двадцатого века, пробил топливный бак. А вертолет знай себе летит десять часов как ни в чем не бывало! Скажешь, не смешно? А может, мне все это снится?!

— Ничего тебе не снится, — обиженно заметил Тезиас. — Твоей убогой фантазии не хватит, чтобы представить ТАКОЕ даже во сне. И то, что ты сейчас увидишь, тоже будет взаправду. Так что держись, американец!

— Что ты имеешь в виду?

— Только одно: мы прилетели.

Последовала непродолжительная пауза, во время которой Джейк просмотрел картинки на всех мониторах. Сомнений быть не могло: "Черный коршун" летел над лесом, и лес этот тянулся до самого горизонта во все стороны света.

— Не смешно, — заметил американец. — Ты же не предлагаешь нам жить на деревьях?!

— Останови вертолет. Мы прилетели.

Джейк воззрился на карлика, выразительно покрутив пальцами у своего виска.

— Чего ты мелешь? Иль тебя укачало в полете?! Я не вижу здесь дворца, города, аэродрома или даже походного лагеря! Горы и лес, только и всего! Глушь похуже, чем в Сибири!

Тезиас сжал его запястье. Точно лед к руке приложили. Магнетические черные глаза приковали все внимание Джейка. Взгляд карлика был серьезен и исполнен непонятной торжественности.

— То, что вижу я уже сейчас, ты увидишь вскоре,— молвил Тезиас. — Здесь наш дом отныне. Непросто войти в него; это дом для избранных, для таких, как я... А теперь слушай меня внимательно, Джейк Митчелл. Останови вертолет и ничего больше не предпринимай. Тебе предстоит увидеть много необычного, неподвластного твоему пониманию. Ничего. Подожди. На время я покину тебя, а затем мы вместе вступим в мои новые владения. Главное: ничего не бойся и ничего не предпринимай.

Повинуясь, Джейк остановил, вертолет. "Черный коршун" завис над деревьями. А Тезиас, подобравшись, внезапно шагнул наружу. Пройдя сквозь стекло вертолета, он замер в воздухе примерно в двадцати метрах от машины.

— Матерь Божья, — пробормотал Джейк.

Тезиас неспешно развел руки в стороны. Пару минут как будто ничего не происходило. Затем Джейк заметил некое свечение вокруг головы карлика. Вскоре это свечение — бело-бирюзовое с сиреневыми крапинками — объяло все тело Великой Души. Во все глаза глядя на карлика, Джейк едва не пропустил главного. Главное же заключалось в том, что девственный лес впереди тоже преображался, и преображался так разительно, что Джейк невольно затаил дыхание.

Сначала ему пригрезилось, будто кончики могучих сосен обволакивает неизвестно откуда взявшаяся бледно-голубоватая дымка. Воздух словно загустел; марево колыхалось, подобно миражу в раскаленной пустыне. Очертания деревьев размывались, туман поглощал их, они как будто отодвигались куда-то вдаль. Еще через несколько минут деревья исчезли вовсе. Теперь перед Джейком висело сплошное марево лазоревого тумана — и поглощенный блистающей аурой Тезиас на фоне его.

Мало-помалу туман начал проясняться. Сквозь мглу проступали какие-то силуэты, ни в чем не похожие на очертания исчезнувшего леса. С трепетом потрясенный американец узрел, как из тумана выступает нечто совершенно непостижимое — такое, что поистине невозможно себе представить.

Туман редел, и открывшаяся взору Джейка картина представала во всем ее феерическом великолепии. Джейк забыл, где и зачем он находится. Зрелище не просто притягивало взгляд — оно его влекло и поглощало.

Итак, на месте исчезнувшего леса раскинулся грандиозный город — если слово "город" может хоть как-то вместить в себя то многоцветное совершенство, которое явилось взору Джейка. Здесь не было ни домов, ни улиц в привычном понимании этих слов. Гигантские бессчетно-многоугольные фигуры лежали на клубящейся фиолетовым дымом почве одна подле другой в совершеннейшем беспорядке. В них не было ни окон, ни дверей. Материал, из которого были сотворены эти "здания", не походил ни на один из известных человеку строительных материалов. Сомнительно вообще было, материальны ли эти объекты. Более смахивали они на сгустки энергии или даже живые существа. Этот вывод подтверждался и следующим наблюдением Джейка: "здания" не имели какого-либо определенного цвета. Волны пурпурно-лилового сияния, беспрестанно и хаотично пробегающие по "зданиям", окрашивали их в самые немыслимые цвета. И, как ни странно, это пульсирующее многоцветие не только не раздражало глаза, но, наоборот, успокаивало и, если угодно, тонизировало. Многоцветное сияние давало чистый, ровный, почему-то желтоватый, почти дневной свет. И свет этот был реален; Джейк увидел, как этот свет, точно напыленная краска, равномерно покрывает черную обшивку вертолета. Причем светились не лампы — их нигде не было, — а сам загадочный материал, из которого был сотворен сказочный город.

Посреди же града высилось и вовсе фантастическое сооружение. Прямо из земли вырастал и устремлялся в небеса толстенный цельнометаллический стержень. Вернее, он казался металлическим только на первый взгляд. Но, присмотревшись внимательнее, Джейк обнаружил, что исполинская колонна более напоминает нечто среднее между оплавленной свечой совершенно немыслимых, циклопических размеров и стальной болванкой, только что извлеченной из печи. Поверхность Стержня была лишена четких очертаний. Напротив, временами казалось, будто Стержень окутан плотным одеялом из сгустившегося дыма, струящегося по Стержню не снизу вверх, а сверху вниз — словно бы источник упомянутого дыма находился не внизу, на земле, а где-то там, в небесной вышине. Как и все другие "здания", исполинский Стержень не имел какой-либо определенной окраски. Высунув голову из окна машины, Джейк попытался измерить взглядом высоту фантастической колонны. И, хотя стоял безоблачный холодный вечер, видно было на многие лиги окрест, орлиное зрение Джейка так и не смогло поймать вершину исполинской колонны. Такое было впечатление, будто этот Стержень пронзает небеса и уходит прямо в Космос...

— Красиво, да? Я знал, что тебе понравится.

Голос Тезиаса вернул Джейка Митчелла к реальности. Карлик, незаметно возвратившийся в вертолет, снова сидел рядом с пилотским креслом. Усилием воли подавив в себе страх, американец обратился к карлику:

— Что это, Великая Душа? Гипноз? Мираж? Я не верю своим глазам!

— Верь, друг мой Джейк. Они тебя не обманывают. Перед тобой — Зачарованный Город безвестной расы. Существа, построившие его, давно и безвозвратно покинули нашу планету. Кто они были, эти могучие пришельцы? Я того не ведаю. Возможно, мне предстоит это узнать... Ты спрашиваешь, как я открыл этот город? О, все произошло чисто случайно! Много месяцев провел я в безустанных поисках сокровищницы Абсолютной Мощи, следуя указаниям великой Книги Судеб. Высвободив свою душу из бренного человеческого тела, я, в конце концов, отыскал Пирамиду Мира, где, вечный и всемогущий, с основания времен обитает Страж Земли. А этот город приметил я как бы мимоходом; тогда, когда я грезил Абсолютным Могуществом, он не привлек меня. На Земле, чтоб ты знал, есть еще парочка подобных милых мест, где оставили свой след нечеловеческие цивилизации из отдаленных пределов Вселенной! Так вот, тогда я не польстился жизнью среди всего этого сказочного великолепия. Но сейчас — сейчас иное дело. Зачарованный Город безвестных пришельцев станет нашим домом, друг мой Джейк... Ты чувствуешь его ауру, американец? Он словно ждал меня, Великую Душу. Как и я, он не подвластен ничтожным богам этого жалкого мира. Сколько лет он ждал меня? Века? Тысячелетия? А может, многие миллионы лет?! Все это время он был надежно сокрыт материальной оболочкой девственного леса; именно так, друг мой Джейк: материя таила иллюзию! Даже боги, взирающие с небес, видели только горы и лес. Но могучие пришельцы, создавшие этот город, твердо знали: когда-нибудь на Земле появится тот, кто сумеет вкусить Тайны Сущего. И он, Познавший, по праву примет Зачарованный Город в подарок. И вот я пришел, чтобы отсюда править нашим жалким миром... Посмотри, Джейк, разве не ничтожно все созданное людьми и туземными богами перед этим сказочным совершенством?! Вот он, тот небесный дворец, о котором мечтал я всегда! Разве не достоин он нового бога?! Так войдем же в него, Джейк!

Дата добавления: 2015-06-04