Важное постановление 2 страница

«Школа учебы» учит из-под палки, задает «отселева доселева», выезжает на зубрежке. В народной французской, в швейцарской школах и других всё учат наизусть. Учеба ненавистна ребятам. Политехническая школа должна так наладить занятия, чтобы ребята интересовались ими, увлекались ими, вникали в самую суть их, научались пользоваться ими.

Чему и как учить в политехнической школе – это один из самых основных вопросов.

Этот вопрос относится целиком и к труду. Какому труду учить и как учить – в этом гвоздь вопроса. Вот во французской начальной школе детям дают часами разматывать спутанные клубки ниток. «Что это даст детям?» – спросил один наш товарищ французского учителя. «Это учит терпению, – отвечал тот, – а рабочий должен учиться быть терпеливым».

Можно учить целыми месяцами метать петли или выпиливать рамочки. Но мы должны учить наших ребят такому труду, который им нужен будет для того, чтобы работать по-новому; значит, труд должен удовлетворять их, значит, любая поручаемая им работа должна быть производительной и правильно, по-социалистически организованной.

Нам надо научить ребят осмысливать свой труд, понимать, как его надо организовывать, научить ребят дружной, коллективной работе. Это не такое простое дело, как может показаться на первый взгляд. В декадный срок его не разрешить.

Что сделано за минувший год для политехнизации нашей школы?

По РСФСР свыше 90% школ ФЗС прикреплено к предприятиям, колхозам и совхозам. Это привлекло значительное внимание хозяйственников к вопросам школы.

Ребята шестых, седьмых групп появились на заводах, и их работа часто оказывалась примерной. Ребята были полны увлечения, зачастую оказывали большие услуги в борьбе с прорывами, с прогулами и пр. Появление ребят на предприятиях привлекло громадное внимание рабочих. Рабочие увидали, какое значение имеет политехническая школа и как во многом они сами могут помочь школе. Рабочие иначе стали относиться к школе. На педагогических собраниях теперь бывает всегда много рабочих. Их высказывания очень ценны. В этот год прошел ряд рабочих конференций, обсуждавших вопросы политехнизации школы. Они имели особый интерес.

Учительство, видя, какое громадное воспитательное влияние имеет на ребят участие их в труде на предприятии, по-новому подошло к политехнизации школы и само стремится овладеть техникой, в свободное время работает на заводе. Учителя ФЗС ближе становятся к рабочим, лучше узнают жизнь, быт и потому лучше понимают теперь детей рабочих. Все это выявилось на конференциях учителей по политехнизации.

Инженеры и техники еще в недостаточной степени идут на помощь строительству политехнической школы, недостаточно помогают учителям, рабочим-педагогам выдвиженцам и культармейцам политехнизировать школу, а их помощь особенно нужна. Но напор со стороны рабочих и работниц, повышение общего внимания к политехнической школе будут все больше и больше привлекать их к этому делу.

Что касается самих ребят, то там, где труд в школе поставлен сколько-нибудь сносно, где ребята работают в старших группах на производстве, мы видим, что они страшно увлекаются этим делом, и растет прямо на глазах их развитие. Это показали детские конференции по политехнизации.

Однако было бы смешно сказать, что мы уже имеем налицо подлинную политехническую школу. Сделаны только первые шаги. Надо ведь перестроить все программы школы, методы обучения, по-настоящему организовать труд детей, связать его теснейшим образом с теоретическим обучением, спланировать по-новому все обучение. Немудрено, что мы имеем тут много прорех: неправильное понимание политехнизма, неумение наладить труд ребят, осмыслить его, имеем часто понижение интереса к книге, к школьным занятиям. Нужна еще большая работа.

Эта работа началась. Из программ в этом году выброшено много хлама, введено в них много нового материала. Много сделано для разработки программ по труду. Начинается работа над школьным политехническим оборудованием. Много нужно внимания к той творческой работе, которая проводится на местах.

Всеми этими вопросами и будет заниматься созываемая на 15 июля конференция по производственному обучению. Она подведет итоги тому, что сделано за последний год по политехнизации школы, выявит наиболее слабые места, наметит план дальнейшей работы.

Дело политехнизации школы – дело не одного только Наркомпроса, не одних только просвещенцев – это дело всей страны, всех организаций. Поэтому на конференцию приглашены не только работники просвещения, но и рабочие, и инженерно-технический персонал, и представители различных организаций. Всем надо бить в одну точку, всем надо развить громадную работу, чтобы завет Ильича о политехнизации школы осуществить.

1931 г.

НА СТРОЙКЕ ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ

В царской России (в границах РСФСР) начальным обучением было охвачено в 1914 г. лишь 4 402 752 человека; в 1931 г. – 9 980 005, т. е. на 5 577 253 человека больше. Мы вплотную уже подошли к всеобщему обучению. Октябрьская революция пробудила в массах громадную жажду к знанию. Школа была перестроена на новых началах. Она стала светской школой совместного воспитания, школой, из которой была изгнана всякая зубрежка, всякая муштра, где дети учатся понимать жизнь и строить ее. Однако в эпоху мировой войны, гражданской войны и разрухи школа переживала чрезвычайно тяжелые времена. Школы занимались под военные цели, под лазареты, сжигались белыми, занимались под разные хозяйственные учреждения, которым некуда было приткнуться. Начиная с 1923/24 учебного года мы наблюдаем неустанное развитие школьного дела, сдвинутого с мертвой точки в Октябре. Но неслыханно быстрые темны принял охват учащихся от 8 до 12 лет за последний год. Мы стоим уже накануне всеобщего обязательного обучения в объеме четырехлетки.

В пятилетку 1933–1937 гг. всеобщее обязательное обучение должно охватить возрасты от 7 до 15 лет включительно (начальная школа станет восьмилетней).

С точки зрения европейских стран всеобщее обучение в размере четырехлетки может показаться достижением весьма скромным. Но для нашей страны с многомиллионным сельским населением, с громадными пространствами, с разнообразными национальностями, которые царское правительство всячески топтало и унижало, – для нас первые шаги были особенно трудны. Темпы последнего года показывают, что теперь дело пойдет уже гораздо более быстрыми шагами. Сейчас в стройку школы втянуты широчайшие массы, организована их активность – в этом залог дальнейших успехов. Масса растет, тянется к знанию, ликвидация безграмотности идет быстрыми шагами, культпоход помог сделать то, чего нельзя было бы сделать обычным путем. Но не в одной ликвидации безграмотности дело: знания нужны массам для перестройки всего быта, всех навыков работы – и потому мы видим, как рабочие, работницы, колхозники, колхозницы усердно, упорно учатся на всяких курсах, во всякого рода школах. Масса борется за овладение знанием, и в обстановке быстрого роста индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства нельзя ни минуты усомниться, что всеобщее обязательное обучение в объеме восьмилетки мы проведем в намеченные сроки.

Но главное, за что у нас сейчас все шире развертывается борьба, – это за качество нашей школы. Советская школа вся насквозь светская, никаких религиозных школ у нас нет. Советская школа – школа совместного обучения. Советская школа теснейшим образом связана с окружающей действительностью. Эта связь школы с окружающей действительностью в нашей стране строящегося социализма имеет совершенно исключительное значение. Планомерное знакомство с окружающей действительностью занимает очень значительное место во всех программах наших школ, начиная с первой группы. Но знакомство это не чисто книжное. Вся суть дела в том, что школа наша ведет общественно полезную работу, и таким образом ребята в меру своих сил принимают коллективное участие в строительстве социализма. И поэтому школа не только дает знания, необходимые для строительства социализма, но дает и умение применять эти знания в жизни, дает ребятам очень серьезные организационные навыки.

Идет ли весенний сев – ребята принимают в этом деле участие, агитируют, помогают. Идут ли выборы в Советы – ребята разносят повестки, читают вслух малограмотным газеты; идет ликвидация неграмотности – ребята проявляют тут громадную активность, учат, кого могут: своих матерей, сестренок; ребята собирают подписку на займы, собирают всякое утильсырье; они в первых рядах в борьбе за колхоз, в борьбе с прогулами. На этой работе ребята растут, учатся говорить, выступать, становятся борцами.

Ребята у нас смелые, они скажут то, что думают, и красному директору, и учителям, и на конференции ученых. На собрании рабочих и работниц текстильной фабрики имени Калинина в Москве выступает мальчик лет двенадцати и говорит: «У нас есть свой детский колхоз, фруктовый сад, который отдали нам, чтобы мы ухаживали за ним, и вот хулиганы проломили забор и лазают через дыру в наш колхоз и устраивают выпивку. Нам, школьникам-пионерам, это еще ничего, мы сознательные, на нас это не влияет, но у нас в саду играют малыши, дошкольники, они начали играть в пьяных. Куда это годится, товарищи? Необходимо, чтобы вы скорее помогли нам заделать дыру!» На фабрике «Красный богатырь» выступает мальчик из третьей группы, 11 лет, и говорит: «Когда бывают торжественные заседания, то и наш директор фабрики и все правление дают обещание помогать нашей школе, а что говорят факты? Мы устраиваем крольчатник, нам нужны гвозди, а что нам говорят в ответ на нашу просьбу: «Ни одного ржавого гвоздя вам не дадим!» Разве так можно?»

Ребята идут на конференцию научных работников и говорят горячие речи о том, как ученые должны помогать им в учебе и как они со своей стороны будут помогать ученым в их работе: ведь ученым надо опираться на массы. Вся конференция была растрогана.

В нашей школе еще много недостатков, но она растит уже активных борцов за социализм.

В последний год в жизни нашей школы мы добились очень серьезного сдвига.

Изучая внимательно то, что говорили Маркс и Энгельс, что говорил Ленин о необходимости политехнического воспитания, изучая то, что делается в передовых в промышленном отношении странах (в Соединенных Штатах, в Германии и пр.) по части обучения детей труду, мы с первых же шагов нашей работы на фронте строительства советской школы выдвинули вопрос о необходимости политехнизации школы. Но первые годы политехническую школу в массовом масштабе создать не удалось. Па фоне хозяйственной разрухи удалось создать лишь несколько опытно-показательных школ, очень интересных, правда, но поставленных в исключительно благоприятные условия, да и то эти школы очень часто соскальзывали на путь самообслуживания. Одно, что было сделано: в программы школ был введен труд, история труда, организация труда как организующий стержень преподавания. Этого было, конечно, совершенно недостаточно. Но теперь, когда всюду строятся заводы и фабрики, когда тракторы гуляют по полям, создана широкая сеть машинно-тракторных станций, по-новому организуется труд в колхозах, когда растут районы сплошной коллективизации, когда растет в массах энтузиазм строительства, идет соцсоревнование, широко развернулось ударничество, – сейчас существуют уже предпосылки для создания массовой политехнической школы в духе Маркса и Ленина.

Год тому назад был созван I Всероссийский съезд по политехническому образованию.

Этот съезд был переходным моментом: школа встала на путь политехнизации. На съезде был обсужден ряд важнейших вопросов.

После съезда Совнарком издал постановление, что фабрично-заводские семилетки (ФЗС) прикрепляются к предприятиям. Предприятия обязаны помогать школам в деле их политехнизации, помогать оборудовать мастерские, пускать ребят шестых и седьмых групп работать на предприятии. То же было сделано с деревенскими семилетками: их прикрепляют к машинно-тракторным станциям, совхозам и колхозам. Это мероприятие имело громадное значение. Школа тесно связалась с предприятиями. Заведующими школами делают выдвиженцев с данного завода. Ребята появились на заводе. Не просто ребята, а наши школьники, увлеченные строительством, принимающие близко к сердцу, как работает завод, нет ли у него прорывов, достаточно ли он хорошо работает. Ребята помогают, сколько хватает силишек, налаживают работу. Завод с его планомерно налаженной работой, современный советский завод влияет на ребят. С другой стороны, и появление ребят влияет на завод. По старой привычке, например, машины годы стояли без необходимых предохранительных заграждений; появились ребята – тотчас же огородили машину. Интерес ребят, их критика обычно волнуют рабочих.

Рабочие, работницы стали ближе к школе, следя за ее работой, помогают политехнизировать школу, оборудовать по-настоящему школьные мастерские. Эту зиму прошел ряд политехнических рабочих конференций, посвященных вопросам политехнизации. Вносилось очень много интереснейших предложений. Повсюду были проведены детские конференции по политехнизации. Ребята увлечены политехнизацией чрезвычайно. Пускают работать на завод лишь шестые и седьмые группы, но увлечены политехнизацией все ребята.

Увлечено и учительство. Наблюдаются случаи, когда в выходные дни они идут работать на завод, они ходят на производственные совещания, на общие собрания, почувствовали себя ближе к рабочим, лучше стали понимать детей рабочих. Учительские конференции по политехнизации также были проведены повсюду.

Были очень интересные смотры школ ФЗС, прикрепленных к текстильным фабрикам, к заводам металлообрабатывающей промышленности, смотр школ колхозной молодежи, прикрепленных к машинно-тракторным станциям. Приезжали рабочие с завода, заведующий школой – выдвиженец, учитель, учащиеся. Такие смотры проводило Общество педагогов-марксистов.

Конечно, все это еще начало. Надо продумать, лучше организовать работу ребят на предприятии, надо по-новому, по-политехнически оборудовать мастерские, проверить на практике программы по труду, надо как можно теснее увязать теорию с практикой, по-новому подойти к преподаванию ряда предметов, лучше планировать всю работу школы, быть начеку, чтобы школа не соскальзывала на путь профессионального обучения, надо поставить преподавание организации труда, перестроить расположение материала в ряде дисциплин и т. д. Над всеми этими вопросами работают научно-исследовательские педагогические институты во главе с Институтом детского политехнического труда (Москва, Лубянский проезд, д. 4, подъезд 8). Институт организован только в этом году, но уже развернул интересную работу. Будет хорошо, если иностранные товарищи, интересующиеся вопросами политехнической школы, будут посылать туда свои соображения. Их замечания будут очень ценны.

Советская политехническая школа пойдет по пути, указанному Марксом и Лениным. Несомненно, она сыграет немалую роль в деле осуществления социализма.

1931 г.

ПРОГРАММА ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ И ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ ОБУЧЕНИЕ В ФЗС (ДОКЛАД И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО НА I ВСЕРОССИЙСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ПО ПРОИЗВОДСТВЕННОМУ ОБУЧЕНИЮ В ФЗС)

Товарищи, нам нельзя говорить о политехнической школе, не связывая этого вопроса с теми общими задачами, которые стоят перед страной.

Мы вступили в полосу строительства социализма. Это означает, что целый ряд вопросов стал у нас по-новому. Маркс и Энгельс говорили о капиталистическом обществе, что оно обречено на гибель, и обосновывали это тем, что современная техника и современные производительные силы не могут дальше развиваться в рамках капиталистического общества. Маркс и Энгельс специально останавливались на вопросе разделения труда в обществе, о разделении труда внутри предприятия и указывали на то, что современное развитие техники ломает старое разделение труда.

Сейчас, когда мы вступили в полосу строительства социализма, мы видим, как у нас в наших условиях, в условиях Советской страны, ломаются старые перегородки, которые были между разными профессиями и специальностями. Мы видим сейчас, как квалифицированный рабочий-металлист едет в колхоз и является там организатором колхоза. Мы видим, что рабочий, сегодня стоящий у станка, завтра ведет большую государственную работу. Ему приходится работать в области организации масс в Советах и во всех всякого рода других организациях. Мы видим, что подросток-рабочий, подросток-крестьянин, колхозник попадает в школу, где он подготовляется в вуз и становится специалистом высокой марки.

Мы видим воочию, как ломаются старые перегородки, которые составляли характерную особенность капиталистического общества. Какое-нибудь новое изобретение науки делает сразу ненужной старую специальность.

Сейчас очень много внимания уделяется выработке профилей специалистов. В настоящее время это, конечно, необходимо, поскольку у нас существует еще старое разделение труда, но эти профили чрезвычайно трудно установить, нет в них устойчивости. Маркс и Энгельс также говорили о профилях, не употребляя этого слова. Они говорили о профиле работника будущего, о том профиле, который необходим для того, чтобы производство могло подняться на высшую ступень. Они говорили о всесторонне развитых людях, о том, что необходимо, чтобы сегодня человек, работающий у станка, завтра бы занимался научной работой, а послезавтра еще какой-нибудь иной работой. Энгельс говорит следующее: «...развитию производства наиболее способствует такой способ распределения, который позволяет всем членам общества возможно всесторонне развить, сохранить и применить свои способности... настанет время, когда не будет ни тачечников, ни архитекторов по профессии... человек, который распоряжался в течение получаса как архитектор, будет затем некоторое время толкать тачку, пока не явится опять необходимость в его деятельности как архитектора»[76]. Это смена профессий, которая связана с новым распределением времени, с новыми потребностями производства. Необходимость постоянно приспосабливаться требует того, чтобы из молодого поколения воспитывалось такое поколение, которое получило бы всестороннее развитие.

Когда Советская власть была организована, тогда сразу же выяснились большие трудности строительства благодаря низкому культурному уровню масс. И Владимир Ильич тогда говорил, что для строительства коммунизма необходимо овладеть знаниями, овладеть техникой, овладеть культурой. Вот эта установка, эта задача, конечно, актуальна и до сих пор. Владимир Ильич на протяжении всего времени, которое ему приходилось работать при Советской власти, из года в год повторял о необходимости поднятия уровня знаний масс.

Характерно его последнее выступление на IV конгрессе Коминтерна (в ноябре 1922 г.), когда он говорил о том, что вот прошло пять лет революции и сейчас перед нами всеми, и русскими и перед коммунистами других стран, стоит задача учиться самым напряженным образом. Каждую минуту, которая остается свободной от нового нападения капиталистов на Страну Советов, мы должны использовать для того, чтобы учиться. Говоря об учебе, он так выразился: нам, русским, нужно учиться читать, писать и понимать прочитанное. На первый взгляд это как будто бы только простая ликвидация неграмотности. Но не в этом смысле говорил, конечно, Владимир Ильич. Он говорил об умении читать в том смысле, что нужен громаднейший запас знаний по всем областям науки и нужно знание очень основательное, потому что без такого основательного знания нельзя овладеть содержанием книги, использовать ее до конца, использовать все то, что можно из нее почерпнуть. Когда Владимир Ильич говорил о необходимости научиться писать, он, конечно, подразумевал под этим не только элементарное умение написать несколько связных фраз. Он понимал под этим умение бороться словом, умение выражать свои мысли, выражать свои переживания. В таких скромных словах, в таких простых на первый взгляд словах он выражал мысль о необходимости завоевания знаний. Сейчас, после процесса «Промпартии», мы особо остро ощутили всю недостаточность тех знаний, которые у нас есть. Мы видим, что, если мы не научимся, не овладеем техникой, не овладеем знаниями, мы будем продолжать попадать в лапы вредителей. Необходимо, чтобы на каждом шагу в процессе работы был широкий пролетарский контроль, но этот контроль требует громадного повышения знаний. Мы не можем рассматривать нашу политехническую школу вне связи с этой большой задачей, которая стоит перед нашей страной. Мы не можем не связывать нашу школу с общей задачей овладения техникой, овладения наукой, овладения всеми наличными достижениями науки.

Поэтому, когда мы подходим к вопросу о наших программах, мы должны посмотреть, как эти программы составляются, действительно ли отражают они то требование, которое стоит перед страной, – требование громадного повышения уровня знаний.

Мы протащили политехнизм в жизнь. Об этом вчера достаточно говорил т. Бубнов, это все мы знаем, и я не буду подробно останавливаться на этом вопросе: у нас настоящего, подлинного политехнизма еще нет. То, что у нас иногда фигурирует под названием «политехнизм», не является часто политехнизмом, а является просто обучением трудовым навыкам. Это две вещи разные. Тут вызывает тревогу целый ряд вещей. Вот мне пришлось как-то получить письмо от своих постоянных корреспондентов, от «Друзей детской книги», от ребят города Барнаула. Там есть хорошая детская библиотека и есть ребячий кружок «Друзей детской книги». Ребята обыкновенно описывают в своих письмах то, что у них делается. И вот полученное мною письмо от этих ребят мимоходом отмечало такую вещь: сейчас ребята ходят меньше в библиотеку, потому что – политехнизация, ребята заняты на заводе и читать им некогда.

Ребята сообщают, что читать стали меньше. Это небольшое письмо вызывает определенную тревогу, тем более, что таких фактов очень много. Они заставляют нас настораживаться. У нас стихийно политехнизация может скатиться к простому приобретению трудовых навыков. Что этому способствует? Во-первых, очень часто на ребят смотрят просто как на рабочую силу. Так смотрят многие старые рабочие, колхозники, и мы видим, что ребятам не столько дают возможность учиться на производстве, сколько стараются их использовать как рабочие руки. Это, конечно, никуда не годится. Нельзя сделать так, чтобы прекратились занятия и вместо занятий ребята нагружались бы однообразным трудом. Это означало бы громадный шаг назад, с этим надо бороться. Р1о дело не только в старых рабочих и колхозниках, которые привыкли к тому, что в старое время ребята с малых лет работали на заводе и в поле и являлись подсобной рабочей силой. Дело еще в хозяйственниках, которые хозрасчет строят не всегда социалистически, не всегда смотрят вперед, а хозрасчет понимают в том смысле, что надо ориентироваться только на потребности сегодняшнего дня, и которые стараются вопрос о политехнизации поставить тоже на хозрасчет. Ребята столько-то на них сработают, а они за это дадут столько-то. Нельзя, чтобы так подходили. А целый ряд хозяйственников подходит с такой неправильной точки зрения, смотрит на политехническую школу, прикрепленную к заводу, как на какую-то излишнюю роскошь, как на нечто ненужное и старается свою помощь школе ограничить минимумом,, а в смысле работы на заводе старается максимально использовать ребят.

Сейчас во Фрунзенском районе начат очень интересный опыт. Четыреста ребят шестых и седьмых групп на лето поехали в Крым, заключив договор с Союзсадвинтрестом. Союзсадвинтрест обязался ребят кормить, предоставить им возможность проделать большую экскурсию, а ребята должны за это ежедневно работать по 4 часа. И что мы видим? Кормежка самая плохая, ребята работают не 4, а 6 часов, и контроля за этим достаточно полного организовать не удается. Сами ребята увлечены, работают по 6 часов, худеют на этой работе, и не знаю, насколько охранены их силы. Предполагалось, что они будут одновременно учиться, но насчет учебы что-то не слышно. Надо смотреть, чтобы хозяйственники не использовали ребят как рабочую силу, а надо, чтобы работа ребят была в меру их сил и такого характера, чтобы она помогала расти сознательному отношению их к труду и давала им понимание этого труда.

Наконец, есть еще вещи, которые тянут политехническую школу к школе трудовой в мелкобуржуазном понимании, где труд ребят не связан с учебой, – это то, что еще многие педагоги не дают себе до конца отчета, что же такое политехническая школа. Вопрос этот всесторонне не проработан. Имеются только отдельные опыты, которые, к сожалению, недостаточно еще обобществлены, недостаточно доведены до масс учительства. В широких кругах учительства достаточной политехнической подготовки еще нет.

Подходя с этой точки зрения к программам, мы должны с особенным вниманием посмотреть на то, как эти программы у нас строятся. Вопрос о программах – вопрос чрезвычайно сложный, и многие так называемые программные вопросы не могут быть разрешены одними педагогами. Необходимо, чтобы в этой работе принимали участие специалисты, те, которые следят за достижениями науки в данной области, которые могут сказать, как надо перестраивать само сообщение знаний таким образом, чтобы знания действительно соответствовали тем достижениям науки и техники, которые в данное время имеются налицо. Помощь со стороны специалистов – это то, что нам необходимо, потому что если мы посмотрим на старые наши программы, то там очень много такого, что страшно устарело. Но надо то же самое сказать и о новых учебниках. Часто берешь учебник, например по физике, смотришь и видишь, что там такие формулировки и такая трактовка материала, которая современному состоянию физики ни в коей мере не соответствует, а выпускается этот учебник как учебник новый. Надо собрать научные силы и как-то организовать их для того, чтобы они помогли как можно больше тому, чтобы рационально построить программу. Вопрос о построении программ чрезвычайно важный. Ведь программа определяет содержание преподавания. Поэтому очень важно выбрать то, что именно нужно. Тут дело не в том, чтобы дать как можно большее количество знаний. Здесь нужно дать качественно лучшие знания, надо сделать выбор тех знаний, которые особенно необходимы.

В этом отношении надо сделать такую оговорку: мы никоим образом не можем идти по американскому пути. Американцы из теории берут только то, что надо для практических целей. Вот этот американский подход, утилитарный подход, конечно, отражается и на содержании их программ в том отношении, что он снижает научность этих программ, дает чрезвычайно лоскутные знания, как говорят: «Все из рук в рот идет». Например, при обработке земли на какой-нибудь ферме ставится практическая задача: как агрономию связать с улучшением работы фермы, и для этого из агрономии, из естественных наук даются только те клочки, которые могут этой задаче служить. А вообще знания агрономии, знания естественных наук снижаются до крайности.

Вот этот американский подход, этот американский практицизм заставляет нас чрезвычайно насторожиться и смотреть за тем, чтобы у нас теоретический уровень не был снижен. Но это опять-таки не означает расширение программ до крайности. Составляя программу, мы должны обратить особое внимание на эту сторону дела. Прежде всего программа должна быть обоснована. Надо, чтобы не только для учителя, но и для ученика было бы ясно, почему именно дается такая программа. Если по математике дается какая-нибудь программа, так надо, чтобы ученик.понимал, зачем нужно алгебру проходить, зачем нужно проходить такие-то формулы, зачем, для чего, потому что обыкновенно падение интереса учащихся к тому или иному предмету объясняется тем, что учащийся совершенно не представляет себе, зачем нужно знать то, чему его учат. Это относится не только к математике, не только к точным наукам, но еще и к общественным наукам. Везде необходима мотивировка, зачем эти знания нужны. Мне кажется, что мы хотя вступили на этот путь, но до конца дела еще не довели. Если мы возьмем, например, наши программы по математике, то мы увидим, что там многое остается необоснованным и для учителя и для ученика.

На необходимость обосновать каждый раздел, указать, почему он дается, как это связано с современной наукой, для чего это нужно в практической жизни, – на эту сторону дела, по-моему, нужно обратить особое внимание.

Нельзя, конечно, думать, что сейчас в какой-нибудь школе можно дать «законченное образование». У нас этот термин часто употребляется – «законченное образование», «законченное среднее образование» и т. д. Этот термин неправильный, потому что постоянные изменения в науке, в технике заставляют постоянно людей переучиваться. Объем научных и технических знаний сейчас так велик, что не только детские силы, но и никакие человеческие силы не в состоянии овладеть всей суммой знаний. Но надо сделать так, чтобы человек научился учиться, а у нас в этом отношении довольно плохо. Я должна сказать, что приходится наблюдать такие вещи, когда студенты вузов, даже на старших курсах, не умеют самостоятельно учиться. И это, конечно, чрезвычайно отрицательная сторона. Нам надо в школе непременно научить ребят самостоятельно учиться, научить пользоваться книгой, пользоваться пособиями, справочниками. Нам надо научить ребят овладеть методами основных наук. Методы наук могут быть разные. Если мы возьмем естествознание, то там наблюдения, опыты, проверка и т. д. носят чрезвычайно конкретные формы; в данном случае нужна одна методика овладения знаниями. Если же возьмем общественные науки, то нельзя применять методы естественных наук к общественным. Там должен быть свой подход, должны быть свои приемы овладения знаниями. Это часто недоучитывается, недоучитывается то, что под самообразовательной работой не следует понимать только работу с книгой в элементарном смысле слова, но также и то, что самообразование должно заключаться в том, чтобы в основных областях знания дать основы наук, показать, в чем содержание этих наук, показать структуру этих наук. Это, конечно, надо говорить ребятам языком не ученым, не научным жаргоном,, а говорить понятным для каждого языком. Но во всех этих областях все же надо дать те основы знаний, без которых невозможно дальнейшее самообразование.

Дата добавления: 2015-06-04