Г. Хромов

Врезка

Врезка

Французская академия изящной словесности

В 1635 г. в Париже под покровительством перво­го министра кардинала Ришелье была основана Французская академия, призванная стать зако­нодательницей французской словесности. Осно­ванию ее предшествовала деятельность кружка ученых и писателей, стремившихся ввести еди­ные правила для создания литературных произ­ведений в соответствии с придворными вкусами. Ришелье поручил 40 членам академии («40 бес­смертных») разработать французскую граммати-

ку, написать введение в риторику и поэтику, со­ставить словарь французского языка, который вышел в свет в 1694 г.

Педантичные академики придерживались кон­сервативных взглядов в вопросах художествен­ной формы и правил языка и пытались формиро­вать общественные вкусы, исходя из незыблемо строгих принципов. Французская академия ста­ла на века одним из самых престижных культур­ных учреждений Франции. Ее членами были Ж.Б. Кольбер, Ж. Расин, П. Корнель, Д'Аламбер, Вольтер, Ш. Кондамин, В. Гюго, Л. Пастер. А. Франс и др.

Во Флоренции, Венеции, Ферраре, Неаполе на рубеже XVI—XVII вв. возникали одна за другой так называемые «академии», или «камераты» — художественные кружки, объединявшие любителей, поэтов, музыкантов. Там исполнялись новые мадригалы, поэты читали свои только что написан­ные произведения, там музицировали, обсуждали перспективы националь­ного искусства. Эти академии были творческими лабораториями, в которых рождалась новая музыка. Современность и новизна ценились чрезвычай­но. Среди научно-исследовательских сообществ самым известным считается Французская Академия — ассоциация литераторов, учрежденная кардина­лом Ришелье в 1635 г.

В современной Англии и Америке этот термин используется для обозна­чения распространенного типа частных средних школ и специализирован­ных учебных заведений, например военно-морских академий. В более ши­роком смысле (в некоторых странах) он обозначает научно-исследователь­ские сообщества, призванные развивать и поддерживать научные знания и культуру или способствовать развитию специфических искусств или наук. Таким образом, академия понимается в следующих значениях: 1) науч­ное сообщество; 2) учебное учреждение; 3) любительский кружок.

В античной академии, прежде всего платоновской, соединились все три момента. В ней не только добывали «чистое знание» (философское, мате­матическое, астрономическое, музыкальное), но и происходило обучение молодых людей «из хороших семей», закладывались основы общественной

карьеры. В Платоновской академии соблюдался принцип воспитывающе­го обучения: философские категории истины, бесконечности, материаль­ного и идеального сочетались с эти­ ческими и эстетическими понятиями «благое», «прекрасное», «возвышен­ное» и др. Научный дискурс объединялся с эстетическим катарсисом и эти­ческим тренингом. Кроме того, академия выступала кружком преданных любителей философской мудрости и изящной словесности.

В Новое время в Европе происходит дифференциация знаний и учреж­дений. Музеи становятся сугубо культурным институтом, академии — по­знавательным, а университет — образовательным. Первую европейскую академию наук нового типа, Берлинскую, учредили по совету выдающего­ся математика, механика и философа Готфрида Лейбница⁵⁷ (1646—1717). Избранный членом Парижской академии наук, он задумывается и об орга­низации науки в Германии. В 1700 г. Лейбниц принимает участие в созда­нии Берлинской академии наук и становится первым ее президентом.

С 1676 г. и до самой смерти Лейбниц состоял советником и библиотекарем при дворе ганновер­ского герцога. На протяжении этих 40 лет Лейбниц вел научные исследования, публиковал науч­ные труды, поддерживал переписку со всеми ведущими учеными эпохи. Лейбниц был универ­сальным ученым, внесшим существенный вклад в философию, юриспруденцию, историю, физи­ку и математику. Он является одним из создателей дифференциального и интегрального исчисле­ния, комбинаторики, теории определителей. Значительна и научно-организаторская деятельность Лейбница — он был одним из основателей Прусской Академии наук в Берлине. Лейбниц был зачислен на русскую службу в ранге тайного советника с весьма значительным годовым окладом в 1000 ефимок.

Как полагают историки, мысль о создании русской академии наук была подсказана Петру I Готфридом Лейбницем, который считал себя славяни­ном. И это еще одна причина его особого отношения к России наряду с уважением личности российского императора. «Я предпочел бы видеть на­уки буйно цветущими у русских,— писал Лейбниц российскому канцлеру графу Г.И. Головкину,— нежели видеть их посредственно возделанными в Германии»⁵⁸. Свой тезис о всемирно-исторической роли России Лейбниц обосновывал в русле разработанной им концепции культурного круговорота: всемирная цивилизация, прогрессируя, обрела наконец достойный и надеж-

ный приют в новой России; получив здесь свое высшее развитие, она в конце концов возвратится к исходному пункту — в Грецию. «Ибо в вашем государ­стве,— писал Лейбниц Петру I,— все, что касается до науки, еще ново и подобно листу белой бумаги, а потому можно избегнуть многих ошибок, которые вкрались в Европе постепенно и незаметно»⁵⁹. Лейбниц составил целый план развития науки и обновления в России: «Просвещение наро­да... требует учреждения низших и высших школ как для изучения наук и художеств, так и для телесных упражнений. Для этого необходимо сделать

⁵⁸ Сборник писем и мемориалов Лейбница, относящихся к России и Петру Великому. СПб 1871.
С. 203.

⁵⁹ Герье В. Лейбниц и его век. СПб., 1871. Т. 2. С. 133.

выбор хороших преподавателей, которые умели бы вести детей и юноше­ство не только путем науки, но и добродетели»⁶⁰. Согласно этому плану учеб­ные и научные учреждения делились на три группы: школы и училища для детей, университеты для юношества и академии для взрослых. В одном из писем российскому императору Лейбниц развивал мысль о введении кол­легиального управления во всех социальных институтах, в том числе в Ака­демии наук⁶¹.

В начале XVIII столетия в России, в силу многих причин, не было ни одного учреждения, заслуживавшего названия «научное», хотя потребность в научных знаниях постоянно возрастала. Необходимость развития науки и образования диктовалась потребностями роста промышленности, транс­порта, торговли, повышения культуры народа, задачами укрепления Рос­сийского государства, его внешнеполитических позиций. Окончательно идея создания Академии наук сформировалась у Петра во время его загра­ничных путешествий. Он не раз давал указания «сделать академию». Об этом его намерении было даже сообщение в одном из иностранных журналов. После посещения в 1717 г. Парижской Академии наук на докладе своего советника Г. Фика (1718 г.) Петр написал именно такую резолюцию: «Сде­лать академию». В тот период он подразумевал под этим учебное заведение. Позднее у него сложился свой оригинальный проект комплексного учреж­дения, необходимого, по его мнению, именно России, и включавшего соб­ственно Академию наук и при ней два учебных заведения — университет и гимназию. По замыслу Петра с учетом специфики тогдашней России оте­чественная Академия наук не должна была повторять ни одну из западно­европейских академий⁶².

Академия наук была основана в Санкт-Петербурге по распоряжению императора Петра I указом правительствующего Сената от 28 января (8 фев­раля) 1724 г. По регламенту 1747 г. она называлась «Императорская акаде­мия наук и художеств в Санкт-Петербурге», с 1803 г. — «Императорская ака­демия наук», с 1836 г. — «Императорская санкт-петербургская академия наук», с июля 1917 г. — «Российская академия наук», с июля 1925 г. — «Ака­демия наук СССР», с декабря 1991 г. — «Российская Академия наук».

В первый год (1726 г.) в гимназию поступили 120 учеников, во второй — 58, в третий — 56, в четвертый — 74. Чтобы остановить быстрое падение числа учеников, начиная с 1729 г. в нее разрешили принимать детей солдат, мастеровых и даже крепостных. Дети среднего сословия сделались един­ственными учениками академической гимназии, так как после открытия в 1730 г. Сухопутного шляхетского корпуса дворянских детей стали отдавать в него. Ученики гимназии, как правило, ограничивались прохождением низших классов, и университет оставался почти без слушателей.

Создание Петром I Петербургской академии стало поворотным момен­том в развитии отечественной науки. Но и замысел Лейбница чисто иссле­довательского, светского, финансируемого монархом и вместе с тем само­управляемого учреждения, своеобразной «республики ученых», был для того

⁶⁰ Герье В. Лейбнии и его век. СПб., 1871. Т. 2. С. 16-17. См.: Малинин С.Н. «Российский интерес» Готфрида Вильгельма Лейбница // Московский журнал. 2001.№8,авг.

Комков Т.Д., Левшин Б.В., Семенов Л.К. Академия наук СССР: краткий исторический очерк. В 2 т Изд. 2-е, перераб. и доп. М., 1977. Т. 1. 1724-1917; Т. 2. 1917-1976.

времени революционным. Дело в том, что европейская наука тех лет сосре­доточивалась в университетах, все еще остававшихся реликтами средневе­ковья и пребывавших под контролем клерикальных кругов. Другой недо­статок классических западноевропейских академий, прежде всего француз­ских, заключается в том, что процесс создания новых знаний в них отделен от процесса их распространения⁶³.

Петербургская Академия наук была задумана как государственное комп­лексное научно-исследовательское учреждение, призванное развивать науки сугубо из соображений их практической пользы для русского государства. Академики, числом 15, были постоянными научными сотрудниками этого

учреждения, коллективно определявшими его научную тематику, штатный состав и судьбу академических адъюнктов — кандидатов в будущие академи­ки⁶⁴. Первоначальный штат Академии был укомплектован только иностран­цами (преимущественно немцами), поскольку русских специалистов еще не хватало. Поскольку в Петербурге ученым платили больше, чем в других ев­ропейских странах, сюда охотно приезжали зарубежные ученые. Разрабаты­вая проект создания Академии наук, Петр I заботился о том, чтобы ее деятель­ность была на уровне науки своего времени. С этой целью для работы в Ака­демии были приглашены крупные иностранные ученые: математики Леонард Эйлер, Николай и Даниил Бернулли, Христиан Гольдбах, астроном и географ

⁶³ Копелевич Ю.Х. Основание Петербургской академии наук / Отв. ред. А.П. Юшкевич. Л., 1977.

⁶⁴ Хромов Г. Российская академия наук: история, мифы и реальность// Отечественные записки. 2002.

№7.

Жан Делиль, физик Георг Крафт и др. Многие из них, в том числе Л. Эйлер и Д. Бернулли, как ученые сформировались именно в России.

Служебные оклады членов Академии наук примерно соответствовали окладам университетских профессоров. Те и другие считались государ­ственными служащими, и их продвижение по ступенькам Табели о ран­гах имело общий предел — чин статского советника. Административная власть находилась в руках назначаемого президента и ученого секретаря, которым принадлежало и право высказываться от лица Академии⁶⁵. Науч­ные заседания Академии стали проводиться в 1725 г., а в декабре 1725 г., уже после смерти Петра I, состоялось ее официальное открытие. В первые годы существования Академии работа велась по трем направлениям, или «классам»: математическому, физическому и гуманитарному. Математи­ческий класс включал четыре кафедры: теоретической математики и аст­рономии; географии и навигации; две кафедры механики. В физический класс входили также четыре кафедры: теоретической и эксперименталь­ной физики; анатомии; химии; ботаники. Гуманитарный класс состоял из трех кафедр: красноречия и памятников древности; древней и новой ис­тории; права, политики и эгики. Преимущественное внимание уделялось наукам естественного цикла.

Академия наук получила в свое распоряжение богатейшую коллекцию Кунсткамеры, библиотеку, составленную из частных собраний, в том числе из книг, принадлежавших Петру I.

Развитие научных исследований в Академии наук уже в первые годы ее существования способствовало установлению контактов с зарубежными академиями и учеными. Иностранные ученые избирались почетными чле­нами и членами-корреспондентами Академии наук в России, а члены по­следней — Л. Эйлер, М.В. Ломоносов, И.И. Лепехин, П. Паллас и другие — почетными членами зарубежных академий. В XVIII в. Академия долгое вре­мя была почти единственным центром, где переводили, издавали и распро­страняли западноевропейскую научную и художественную литературу. Пер­вая в России книжная лавка была основана при Академии наук. В Академии в середине XVIII в. издавался и первый в России научно-литературный жур­нал «Ежемесячные сочинения». На грани XVIII и XIX в. ряд русских акаде­миков (И.И. Лепехин, В.М. Севергин, Н.Я. Озерецковский, Я.Д. Захаров, П.А. Загорский, В.В. Петров и Т.Е. Ловиц) наряду с научной работой зани­мались большой педагогической, просветительской и популяризаторской деятельностью. Достижения ученых Академии наук уже в XVIII в. выдви­нули ее на одно из ведущих мест среди научных учреждений Европы. В на­чале XIX в. Академия целиком сосредоточила свое внимание на научно-исследовательской работе. Вместе с тем многие ученые Академии продол­жали свою деятельность в университетах и научных обществах. Значительно возросло число членов-корреспондентов и почетных членов Академии, улучшилась материальная база научных исследований в Академии наук⁶⁶.

250 лет Академии наук СССР: Документы и материалы юбилейных торжеств / Сб. подгот.: Г.К.Скрябин, Ю.В. Бромлей, СР. Микулинский и др. М., 1977.

220 лет Академии наук СССР [1725-1945]: Справочная книга / Отв. ред. Н.Г. Бруевич. М.; Л., 1945; Комков Г.Д., Левшин Б. В., Семенов Л. К. Академия наук СССР: краткий исторический очерк. В 2 т. Изд. 2-е, перераб и доп. М., 1977. Т. I. 1724— Г917; Т. 2. 1917-1976.

В 1917 г. Академия наук впервые начала сама избирать своего президен­та. В это время в штате Академии наук числилось 212 человек, из которых — 47 академиков, по преимуществу весьма немолодых. Для сравнения уни­верситетская статистика того времени: количество вузовских ученых и пре­подавателей в дореволюционной России достигало 11 тыс.⁶⁷ В 1918 г. совет­ское правительство провело переговоры с тогдашними руководителями Академии наук, уже переименованной из «императорской» в «русскую», получив их согласие на сотрудничество с новой властью. Со своей стороны власть обязалась финансировать Академию и поручила ее заботам Нарком-проса и Центральной комиссии по улучшению быта ученых (ЦКУБУ). Новый устав закреплял право академиков самостоятельно избирать соб­ственного президента и новое название — «Академия наук СССР», с тради­ционным статусом «высшего научного учреждения»⁶⁸.

Послереволюционные 1920-е гг. ознаменовались беспрецедентным в отече­ственной истории развитием науки. Революционная власть не испытывала ни малейших сомнений относительно всесторонней полезности любого научного знания и его жизненной необходимости для скорейшего построения нового общества, опирающегося на достижения науки и техники. Не располагая тогда большими материальными ресурсами, советская власть не скупилась на мораль­ную и организационную поддержку научных учреждений. Всего лишь за 12 лет, с 1918 по 1930 г., численность таковых выросла в СССР более чем в 5 раз, достиг­нув примерно 800. Новые научные институты возникали и на базе лабораторий и комиссий АН СССР; они либо оставались при Академии, в системе Нарком-проса, либо переходили под эгиду ВСНХ, где сосредотачивались все более мно­гочисленные учреждения прикладной науки. Как известно, конец 1920-х гг. ознаменовался в нашей истории политической победой сторонников индустри­ализации страны. Последствия, конечно же, затронули и научную систему. В 1929 г. Академии позволили увеличить число действительных членов до 90, на­стаивая взамен на ее большем участии в общегосударственных усилиях по раз­витию промышленного потенциала. Среди членов Академии — впервые в ее ис­тории — появились видные инженеры и ученые-прикладники, объединенные в особое отделение технических наук (упраздненное в начале 1960-х гг.)⁶⁹.

После окончания гражданской войны и восстановления народного хо­зяйства к началу 1930-х гг. внимание руководства СССР повернулось в сто­рону высшей школы. Уже к 1933 г. число высших учебных заведений в СССР возросло пятикратно от уровня 1927 г., превысив 700. В них обучались 500 тыс. студентов; к 1940 г. это число достигло 800 тыс. К 1933 г. действова­ло уже 1300 разнообразных научных учреждений. В 1933 г. Академия наук СССР была передана в подчинение руководству Совнаркома СССР «для приближения к научному обслуживанию социалистического строитель­ства». Советской властью планировалось подготовить поколение новой рабоче-крестьянской научной интеллигенции, чей постоянный приток га­рантировал бы высшее образование и науку от «буржуазного перерождения»

⁶⁷ Есаков Е.Д. От Императорской к Российской: Академия наук в 1917 г. // Отечественная история.
1994. №6. С. 120-132.

⁶⁸ Уставы Академии наук СССР: Сборник / Сост. А.А. Богданова, Б.В. Левшин, Л.Н. Киселева и др.
М., 1974; Очерки по истории Академии наук (220 лет. 1725—1945). М.; Л., 1945.

⁶⁹ Соболев ВС. Академия и власть (1918-1930) // Вестн. РАН. 1998. Т. 68. № 2. С. 176-182; Хромов Г.
Российская академия наук: история, мифы и реальность // Отечественные записки. 2002. № 7.

и обеспечивал приоритет советской власти в сфере интеллектуальной дея­тельности.

Новый устав 1935 г. круто изменил статус, функции и роль Академии в обществе. Она переставала быть научно-исследовательским учреждением, в качестве которого и создавалась 200 лет назад. Отныне она становилась народнохозяйственным ведомством, фактически наркоматом непро­мышленной науки, осуществляющим административное руководство под­чиненными научными и вспомогательными учреждениями, определяющим

тематику их деятельности и распреде­ляющим между ними госбюджетные средства. Академики получили статус своего рода особо уполномоченных государственных ученых, с повышен­ным материальным обеспечением и невиданными профессиональными привилегиями. Их корпорация, чис­ленность которой регулировалась Совнаркомом, в 1939 г. насчитывала 131 академика и примерно вдвое большее число членов-корреспондентов. Подобно прочим отраслевым наркоматам, АН СССР подчинялась непос­редственно правительству, которое имело право вмешиваться в тематику и внутренний распорядок академических институтов.

В конце 1930-х гг. была реформирована Академия наук, созданы новые научные и учебные учреждения, Высшая аттестационная комиссия, много­уровневая система политического образования, установлены достаточно высокие должностные оклады и ставки для научных сотрудников и препо­давателей.

В военные годы Академию и ее институты заботливо сохранили. Их ко­личество и численность научного персонала не понесли существенного уро­на, а число академических аспирантов и докторантов к 1945 г. даже превзо­шло довоенный уровень. Настоящий рост академической системы, придав­ший ей ее современный облик, происходил в 1950-1970-е гг., когда СССР первым и поначалу опережая США на 5-7 лет, вступал в эпоху научно-тех­нической революции. С 1945 по 1970 г. общая численность научных работни­ков (включая профессорско-преподавательский и научно-исследовательский персоналы высшей школы) возросла в СССР со 130до950тыс. человек; в 1980 и 1985 г. их было уже 1,4 и 1,5 млн человек. В середине 70-х гг. в Академии на­считывалось 42,5 тыс. научных сотрудников, среди них 678 членов Академии. Большое внимание уделялось подготовке научных кадров из молодежи. В на­учных учреждениях Академии обучалось до 5 тыс. аспирантов.

Суммарные количества научных, научно-педагогических, конструктор­ских и проектных организаций всевозможных видов составляли по СССР в целом 1700, 5300 и 5100 последовательно в 1945, 1970 и 1985 г. К 1985 г. в АН СССР насчитывалось около 330 научных учреждений, в которых труди­лись 57 тыс. ученых-исследователей, при общей численности работников во всем академическом ведомстве в 217 тыс. человек. Действительных членов и членов-корреспондентов АН СССР было тогда 274 и 542 человека™.

Хромов Г. Российская академия наук: история, мифы и реальность//Отечественные записки. 2002.

№ 7.

Академики, поставленные на идеологическую службу государству и партии, представляли собой закрытую, привилегированную и хорошо оп­лачиваемую касту. В состав Академии принимались не за выдающиеся от­крытия в науке, а по статусной принадлежности: надо быть директором института, крупным чиновником или на худой конец главным редактором солидного журнала. Академию стали обвинять в кустарщине и оторванно­сти от жизни, в нежелании участвовать в строительстве социализма, в во­люнтаризме и высокомерии академиков. Словечко «академизм» на какое-то время сделалось ругательством, и на горизонте вновь замаячил вопрос о праве Академии на существование.

Однако позже, после структурных преобразований высшего образования в России в 1990-е гг., финансирование Академии ухудшилось, хотя приви­легии сохранились, но по преимуществу чисто формальные. Появились научно-учебные академии, сформировалась сеть академий, реализующих образовательно-профессиональные программы всех уровней в одной из об­ластей науки, техники и культуры. Обучение в академии строится на соче­тании учебного процесса с фундаментальными теоретическими и научно-прикладными исследованиями по профилю академии. Это позволяет вес­ти подготовку, переподготовку и повышение квалификации руководящих работников и специалистов в соответствующей сфере производства и общественной жизни. Следовательно, академия является ведущим учебным и научно-методическим центром определенной отрасли в отличие от уни­верситета, который охватывает несколько отраслей знаний. В 1992 г. в стране было 28 академий, а в 1997 г. их стало 184, т.е. произошло увеличение в 6,6 раза (табл. 17).

Вплоть да самого распада СССР численность его научного сообщества только возрастала. В 1991 г. Россия унаследовала около 75% научных кад­ров СССР, т.е. примерно 2,4 млн человек (с учетом вспомогательного пер-

Таблица 17 Академии России⁷¹

Академии	7 996 г.	7997 г.
Гуманитарные и социально-экономические
Медицинские и фармацевтические
Физической культуры
Культуры и искусства
Сельского хозяйства и ветеринарные
Геологии, горного дела и металлургии
Радиоэлектроники и информатизации
Машиностроения и приборостроения
Технологические
Геодезии,архитектуры и строительства
Транспорта
ИТОГО

сонала). В 1991 г. на территории Российской Федерации проживали 1,2 млн ученых-исследователей (с учетом профессорско-преподавательского и на­учно-исследовательского персоналов высшей школы). К 1998 г. это число уменьшилось примерно до 670 тыс. Главный урон понесла прикладная на­ука — та, которая обеспечивает экономическую отдачу науки в целом. Она лишилась почти половины своих исследователей и разработчиков: к 1998 г. их оставалось 370 тыс. Три «государственные» академии и высшая школа в совокупности сохранили свои исследовательские кадры на уровне около 300 тыс. человек⁷².

Сегодня в Российской академии 16 научных центров, около 450 иссле­довательских организаций, в которых работают 62 тыс. научных работни­ков. Из них — 481 академик, 702 члена-корреспондента, 9043 доктора наук и 26 262 кандидата наук. Первые в этом списке в своем подавляющем боль­шинстве это — директора институтов, руководители крупных отделов и лабораторий, изредка — вузовских кафедр. Их средний возраст составил соответственно 69 лет и 63 года.

Российская Академия наук в год публикует около 15 тыс. работ (книг, периодических изданий, авторефератов и статей), написанных примерно 20 тыс. специалистов в разных областях науки. Эти публикации отражают деятельность более чем 900 академических учреждений.

Академию наук в России критиковали и собирались закрывать дважды. Первый раз в середине XIX в., после Крымской войны и реформы 1861 г. под влиянием университетской профессуры и демократической интеллигенции. Ее ругали за самоизолированность и оторванность от запросов жизни, за консерватизм и устарелость научной тематики, за высокомерное отноше­ние к университетам и научной общественности, за стремление монополи­зировать право на научную истину. Зазвучали призывы вообще упразднить Академию — ввиду ее «полной для России бесполезности», либо преобра­зовать в добровольное (т.е. без оплачиваемого членства) научное сообще-

Еникеева С.Л., Панкратова В.П. Организационно-экономические аспекты высшего образования в России. М. 1998. С. 13.

Хромов Г. Российская академия наук: история, мифы и реальность// Отечественные записки 2002

№ 7.

ство, раздав академические музеи и прочее имущество университетам. Во второй раз, в конце XX и начале XXI в., РАН критиковали за те же са­мые прегрешения. Прежними остались и ее оппоненты — университетские круги и демократы правой политической ориентации. Как и тогда, Акаде­мию предлагают упразднить, соединив с университетами, где на западный манер развивать фундаментальную науку.

Какую роль, по Вашему мнению, играет Академия наук в развитии отечественной науки сегодня — положительную, отрицательную, или никакой роли не играет?

Опрос населения 30 октября — 4 ноября 2001 г. Фонд «Общественное мнение»

С давних пор деятели нашей Академии предпочитают решать свои про­блемы, не прибегая к гласности, посредством прямых контактов с высши­ми руководителями государства. Эта келейная практика дожила и до дней сегодняшних. Жизненно важные для научного сообщества вопросы реша­ются на закрытых или полузакрытых собраниях руководящих органов, в правительстве, президиуме Академии.

Время от времени в широкой печати академики выступают с жалобами на то, что фундаментальную науку не финансируют, ученые разбегаются или эмигрируют за рубеж, важные открытия остаются под спудом и вообще «наука не востребована». Но что скрывается за этим: истинная заинтересо­ванность в судьбе отечественной науки или тревога за свое материальное благополучие?

К структурным недостаткам академической науки стоит отнести ее цен­тризм. Например, в составе РАН насчитывается 336 институтов, из них 161 находится в Москве, 120 — в Подмосковье⁷¹. Истины ради надо сказать, что уровень централизации не оставался постоянным: вначале он был высоким, затем стал снижаться, а к настоящему времени стабилизировался. К сере­дине 60-х гг. доля Москвы и Ленинграда в общем числе академических за­ведений снизилась до 65% по сравнению с 90% в 1951 г. Еще через 15 лет она составила лишь 40%⁷⁴. Удельный вес крупнейшего научного региона Сиби-

⁷³ Ушкалов И. Кому воспитывать элиту // Поиск. № 22 (368). 1996. 25-31 мая.

⁷⁴ Беляев Е.А., Пышкова Н.С. Формирование и развитие сети научных учреждений СССР. М., 1979.
С. 168.

ри в системе Академии наук в целом возрос к 1 января 1961 г. более чем в 3 раза, достигнув 20,5%. По состоянию на 2000 г. более половины исследо­вателей проживают в Центральном федеральном округе — 456 тыс. человек, из них более 60% — в Москве (276,8 тыс. человек)⁷⁵.

Отсутствие академических свобод, которые выступают необходимым и достаточным условием институциализации науки на Западе, превратили ака­демии и университеты в России в по­ставщика «Его Императорского Вели­чества». Была раньше такая должность. Звучала высокопарно, а по сути обо­значала полурабское состояние. Зави­симость от государства означает отсут­ствие научной независимости, работу на заказ, а не по велению сердца. До сих пор плановые задания, прежде все­го стратегические программы деятель­ности академических институтов, со­гласуются с высшей администрацией РАН, а та несет на утверждение в пра­вительственные инстанции. Таким об­разом, с самых своих истоков россий­ская наука создавалась как государ­ственный проект.

Отсутствие академических свобод компенсировалось другими свобода­ми — свободой дирекции института делать в своей вотчине все, что она считает нужным, свободой от ответ­ственности за свои поступки, которой в полной мере пользовались проштра­фившиеся начальники,свободой от необходимости конкурировать с западными коллегами за место на Олим­пе. Отбирая, советская власть многое давала. Правда, пользовались этим не­равномерно: вершкам доставалось все, корешкам — почти ничего. Служба для государства и выслуживание перед начальством могли сформировать один-единственный социальный тип академика — номенклатурного работ­ника.

Номенклатурная прослойка в Академии, душой и телом привязанная к государственной власти, зародилась в 1935 г., когда государство повернулось лицом к заброшенной науке, милостиво улыбнулось и обогрело ее. Благо­дарности не было конца. Социологам еще предстоит разобраться в этом удивительном феномене — номенклатурной лояльности.

Номенклатура — это перечень руководящих должностей, замещение которых производит вышестоящий орган. В советское время в господству­ющий класс реально входили только те, кто состоял в штатной номенкла­туре парторганов — от номенклатуры Политбюро ЦК до основной номен­клатуры райкомов партии.

Наука в России 2001: Статистический сборник. М., 2001.

Номенклатура должностей появилась тогда, когда коммунистическая партия взяла под свой жесткий контроль практику назначения людей на управленческие посты и выстроила централизованную иерархию. Размеры окладов определяются в соответствии с отпускаемыми фондами по государ­ственному или местному бюджету. Номенклатурные работники не выбира­ются, а назначаются вышестоящими органами. Говоря о хозяйственной, партийной, комсомольской и профсоюзной номенклатуре, мы подразуме­ваем лиц, назначенных директивно, неподвластных воле коллектива, недо­ступных критике, обычным механизмам увольнения и перемещения. Они получа­ют «спецпайки», наделяются привилеги­ями и льготами, которых лишен обычный руководитель в западном обществе.

Номенклатура распределяет престиж­ные вакансии. Механизм выборных ру­ководителей служил всего лишь каму­фляжем. Ведущим был механизм номенк­латурного назначения. Как только назначали руководителя со стороны, про­исходила смена управленческой команды. Он приводил с собой преданных людей, ориентированных на него лично, а не на должность. Люди, ориентированные на личность, гораздо важнее, чем люди, ори­ентированные на дело. Это чисто фео­дальный механизм рекрутирования кад­ров. На нем строились княжеские дружи­ны. Там и здесь действует принцип личной преданности.

По словам С.С. Рапопорта, как только «князь» привел свою команду, знайте, что его спутники, расставленные по средним постам (начальник цеха, руководитель академического подразделения), также будут подбирать себе преданные команды. Выстраивается пирамида личной предан­ности, а из нее вырастает пирамида терпи­мости и всепрощения. Ученые имена, сте­пени и должности отмечали не уровень научных достижений, а степень от­ветственности перед вышестоящими в казенной и партийной структурах за идеологическую правоверность — свою и подчиненных.

По всей видимости, истоки латинского слова «номенклатура» надо искать в Древней Греции, а через нее и в Древнем Египте. Во всяком случае если не этимологические, то по крайней мере «социологические». К моменту завое­вания греками Египта последний обладал давно сложившимся и освященным обычаем порядком, который называется сегодня номенклатурой.

Сохранился древнеегипетский папирус, в котором чиновник по имени Гори обижается на своего бывшего друга, который не оказал подобающих его рангу знаков внимания и вдобавок назвал его «плохим чиновником с

поломанными руками». Это не так, возражает Гори, мое имя внесено в спис­ки личных составов: «Имя мое ты найдешь в списках — оно занесено в ве­ликих конюшнях Рамсеса II»⁷⁶.

Номенклатура — явление международное. Америка и Англия практиче­ски идут тем же путем: выпускники немногих привилегированных вузов пополняют управленческую элиту общества. Престижные вузы, из которых набираются высшие чины в государственную службу, монополизировав свою привилегию пополнять ряды высшей бюрократии, превращаются в клубы для избранных людей. Доступ самой талантливой молодежи, кото­рая всегда практически равномерно распределена по всем слоям общества, становится ограниченным либо невозможным. Если в Гарвард или Итон отбираются отпрыски аристократических семейств, то образование как канал пополнения госслужбы перестает быть функциональным. Канал вер­тикальной мобильности из функционального становится дисфункциональным.

Если в ряды номенклатуры, которая составляла костяк управленческой элиты СССР, назначают только по критериям партийности и идеологиче­ской преданности, то все другие свойства, нужные для квалифицированного управления, прежде всего талант и компетентность, блокируются. Во власть идут приспособленцы и функционеры. Номенклатура — закрытый клуб друзей, оплачиваемый за счет государства. Сказанное объясняет традици­онную пассивность общественной позиции Академии наук. В том числе и тот неоспоримый факт, что за последние полвека она, неся формальную ответственность за состояние и развитие всей отечественной науки, не вы­ступила ни с одним достойным внимания предложением по реформирова­нию ее системы⁷⁷.

Российская академия наук: мифы и

Дата добавления: 2015-06-04