Часть вторая 5 страница. — покорнейше прошу простить меня, мадам

— Покорнейше прошу простить меня, мадам. Но я уже давно очарован вами.

— В самом деле? Может быть, я совсем не та дама, которую вы имеете в виду.

— Нет, вы та самая. Поэтому мне так трудно сдерживаться, — и он снова потянулся к ней. Борьба возобновилась. Но тут карета стала.

— Черт подери! — пробормотал он. Эмбер оттолкнула его.

— Сидите же спокойно, сэр, ради Бога! — она поправила на себе одежды, подтянула лиф, пригладила волосы. Когда дверцу открыли. Том Баттерфилд с достоинством вышел первым и подал ей руку.

Дом, у которого они остановились, был построен недавно на Бау-стрит в одном квартале от Ковент Гардена. В подъезде Том пытался поцеловать ее, и ему это удалось. Эмбер достала из муфты ключ и вставила в замок.

— Моего мужа сегодня нет дома, — пробормотала она. — Может быть, вы зайдете, мистер Баттерфилд… выпьете стакан вина со мной?

Она распахнула дверь, и они вошли. Но когда он попытался удержать ее в коридоре, она высвободилась и подошла к другой двери, которую тоже отперла. Она вошла первой, обернулась и увидела, что Том улыбается ей, и его глаза, полные ожидания. И тут на голову Тому обрушился мощный удар дубинки Черного Джека. Улыбка застыла на лице мистера Баттерфилда, глаза остекленели, он свалился на пол, сложившись, как плотницкая линейка. Эмбер непроизвольно ахнула и зажала рот рукой, потому что выражение осуждения, мелькнувшее в его глазах, наполнило ее душу чувством вины.

Но Черный Джек уже отбросил дубинку в сторону, опустился на колени и стал срезать пуговицы с камзола Тома. А она стояла рядом и глядела остановившимся взглядом, как Джек деловито обшаривает карманы, поворачивая тело, снимает кольца, отстегивает шпагу. Когда по волосам несчастного потекла темная кровь, Эмбер не выдержала и громко застонала.

— О, ты убил его!

— Тише! Ему не было больно, — он поднял глаза и широко улыбнулся Эмбер. — Что за черт, милочка? Испугалась вида крови? Ничего, в следующий раз будет умнее, а если мы ему череп раскололи, его пример — другим наука. — Он протянул золотые часы. — Погляди, каков улов — не меньше, чем на пятнадцать фунтов потянет. Чтобы изловить большую рыбину, нужна хорошая наживка. Все, пошли, надо поскорее смыться.

Он связал руки и ноги молодому человеку, и они отправились. Эмбер задержалась на мгновение, чтобы еще раз взглянуть на Тома, но Черный Джек поторопил ее к задней лестнице. На улице их ждала наемная коляска.

Легкий успех ночной операции воодушевил Эмбер, она считала, что скоро добудет достаточно денег, чтобы откупиться и вырваться из Фрайерз. Она получила удовольствие от приключения, хотя ее и беспокоила дальнейшая судьба Тома Баттерфилда, перед которым она чувствовала свою вину. Выпив утренний стакан эля, заботливо принесенный шустрой Полл, Эмбер надела халат и спустилась в гостиную. Матушка Красная Шапочка и Черный Джек оживленно и весело беседовали.

Эмбер поздоровалась, приветственно взмахнув рукой, несколько самоуверенно, как человек, ожидающий поздравлений. Матушка тепло улыбнулась ей.

— Доброе утро, моя дорогая! Черный Джек рассказал мне, как вчера ночью вы блестяще справились с делом. Он говорит, стоило взглянуть, как ловко вы заманили того дурачка в ловушку. Теперь вы сами убедились, как это просто делается и совершенно безопасно для вас, не правда ли?

Эмбер думала в этот момент о том, что раз они в ней нуждаются, самое время проявить независимость. Она пожала плечами.

— Наверное, так оно и есть. А теперь, — она протянула руку, — я хотела бы получить свою долю.

— Что вы, дорогая, в этот раз ничего для вас нет. Я внесла сумму на ваш счет.

— Мой счет?

— Ну конечно. Или вы думаете, мне ничего не стоило кормить вас, обеспечивать проживание, позаботиться о ребенке?

Матушка открыла ящик, где держала свой гроссбух, нашла нужное место на аккуратно исписанном листке и показала его Эмбер. Та целую минуту стояла пораженная и озадаченная. Прежде всего из-за того, что никогда не обучалась читать или считать, и еще в ужасе, что ни копейки из того, что помогла украсть, не принадлежит ей. Эмбер никак не ожидала, что матушка подсчитывает все ее расходы, и рассердилась, решив, что ее просто обманывают. Эмбер так и стояла, собираясь сказать об этом, но не решилась. А матушка Красная Шапочка сняла с гвоздя свой плащ, надела его и пошла к дверям.

— Ну-ка, — Эмбер протянула гроссбух Черному Джеку, — прочитай мне это!

Джек медленно стал читать длинный перечень расходов. При каждом следующем пункте она все больше сердилась. Так вот в какую ловушку она угодила! Вместо уменьшения долга она все глубже в нем увязала. Сердце Эмбер наполнилось отчаянием. Каждый пункт был тщательно описан и пронумерован:

Проживание и питание за 3 месяца —30 фунтов

Комплект детского белья — 30 шил

За крещение ребенка 4 шилл

Гонорар повитухе — 2 фунта

Ужин в день крестин 10 шилл….

Кормилице за 15 дне 3 шилл…

Оплата услуг миссис Чивертон — 3 фунта

Плата миссис Чивертон за доставку — 6 фунтов ребенка по требованию

Портнихе за переделку — 40 шил зеленого платья…

Итого: 62 фунта, 0 шилл. и 2 пенса

— Ничего себе! — с яростью вскричала Эмбер. — Странно, что она не записала плату за пользование ночным горшком!

— Не беспокойся, еще запишет, — усмехнулся Черный Джек.

Эмбер сердилась на Черного Джека так же, как и на матушку Красную Шапочку — ведь он мог бы оплатить ее счет, да и долг тоже, для него это не составило бы трудности. Она так разгневалась на него, что совершенно забыла, что именно он вызволил ее из тюрьмы Ньюгейт. Эмбер могла бы заложить кое-что из тех украшений, что он подарил ей, но долг все равно не удалось бы погасить полностью, к тому же, узнай Джек об этом, подарков ей больше не видать. Никогда, никогда не выбраться ей из Уайтфрайерз!

На следующий день пришел Майкл Годфри и предложил уехать с ним, она согласилась без малейших колебаний.

— Подожди здесь, я сейчас вернусь, только возьму плащ и новое платье… — она собиралась выйти из комнаты.

— Нет, не надо, я куплю тебе другое! — крикнул Майкл.

Но Эмбер сделала вид, что не услышала, и побежала — ей нужно было взять с собой несколько предметов: кружевной веер, зеленые шелковые чулки, серьги из поддельного золота и попугая. Она носилась по комнате, в доме никого не было, и ей хотелось сбежать, пока не пришли хозяева. Она свалила вещи в простыню, завязала ее и сказала попугаю:

— Ну, пошли, хватит с нас этого проклятого притона.

С клеткой в одной руке и узлом в другой, она торопливо спустилась по лестнице, но на полпути остановилась и ахнула — в дверях, заслоняя свет, возвышалась огромная фигура Черного Джека Молларда.

— Джек! — выдохнула Эмбер.

На лестнице было темно, и Эмбер не могла видеть выражения его лица, но голос прозвучал хрипло и гневно:

Значит, хотела улизнуть! — он стал медленно подниматься к ней. Эмбер только и могла стоять на месте и беспомощно ждать его приближения. Она испугалась, ибо не раз видела, как он обходился с Бесс, и знала, какой он может быть жестокий. — Сука неблагодарная! Я тебе голову проломлю за это…

— Уйди с дороги! — крикнула она. К ней возвратилась отчаянная смелость. — Да, я не желаю больше жить в этом поганом доме и не хочу, чтобы меня повесили вместе с вами!

Теперь Джек находился так близко, и Эмбер увидела его лицо: верхняя губа плотно прижата к зубам, глаза сверкают черным блеском.

— Ты останешься здесь настолько, насколько захочу я. Поднимайся наверх. А ну пошла, я кому говорю!

Секунду они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Потом неожиданно она ударила его по ноге и бросилась вперед, пытаясь прорваться.

— Майкл! — крикнула она громко.

Тут Черный Джек вдруг рассмеялся. Он поднял ее левой рукой, перебросил через плечо и стал подниматься по лестнице.

— Майкл! — повторил он насмешливо. — Чтв тебе толку от этого чучела? — он снова засмеялся своим громовым смехом, который эхом прокатился по всему дому. Казалось, он даже не замечал, что Эмбер яростно визжит и колотит его что есть силы кулаками.

В спальне он усадил ее на постель, да так энергично, что от встряски у Эмбер прошла истерика и она быстро пришла в себя.

— Будь ты проклят. Черный Джек Моллард! — крикнула она. — Ты хочешь, чтобы меня убили, вот что ты делаешь! Хочешь оставаться здесь, пока нас не поймают! Но я-то на это не пойду, слышишь?.Я убегу отсюда, если мне придется… — она снова бросилась к двери в такой ярости, что могла бы вообще выбежать из квартала Фрайерз прямо в руки первого попавшегося констебля.

Джек протянул руку и поймал ее, рванул к себе так легко, как куклу, что продаются на ярмарке в Бартоломеу.

— Да перестань ты, дурочка! Болтаешь всякий вздор, что в голову взбредет! Ты не уйдешь из Фрайерз, пока я здесь. Вот когда я уйду, тогда пожалуйста, делай, что хочешь, и черт с тобой. Но я дал триста фунтов не за то, чтобы ты выбралась из Ньюгейта и попала в руки какого-то другого мужчины, который будет пользоваться тобой!

Рассерженная Эмбер пристально поглядела на Джека, она была уверена, что женщина всегда может всего добиться от влюбленного мужчины. Теперь же она поняла: разница между нею и Бесс лишь в том, что она еще не надоела Джеку, как Бесс, что она красивее и, вероятно, больше устраивает его в постели. Сознание этого унижало Эмбер, било по самолюбию; неожиданно ее охватило презрение к Джеку.

Она ответила ему низким напряженным голосом, полным ярости и отвращения:

— Мерзкий жадный червь, вот ты кто, Джек Моллард! Я презираю тебя! И я надеюсь, очень надеюсь, что тебя повесят и разрежут на куски…О, как бы я этого хотела! — она бросилась лицом на постель и разрыдалась, через секунду она услышала стук двери.

Весь день Эмбер провела в своей комнате, отказалась ужинать и на следующее утро продолжала обижаться. Неожиданно в дверь постучали. Эмбер, уверенная, что это Черный Джек пришел с подарками, чтобы помириться, разрешила войти. Она сидела перед туалетным столиком и чистила ногти, и даже не повернула голову, пока не увидела в зеркале лицо Бесс. Эмбер быстро обернулась.

— Что тебе здесь нужно?

Бесс почему-то вела себя очень ласково.

— Я пришла, чтобы пожелать доброго утра, только и всего! — Эмбер подумала, что та пришла из злорадства, ибо провела ночь с Черным Джеком. Эмбер отвернулась. Но Бесс наклонилась к ней.

— Вчера слышала ваш разговор с Джеком…

— И что дальше?

— Если ты действительно хочешь удрать из Фрайерз, если обещаешь, что уйдешь и никогда больше не вернешься, я смогу достать для тебя деньги.

Эмбер так и подскочила от этих слов. Она схватила Бесс за руку.

— Если я пообещаю уйти! Боже мой! Да я полечу на крыльях! А где деньги?

— Деньги у меня. Я накопила на тот случай, если Джеку понадобятся. А храню у матушки Красной Шапочки. Могу получить завтра вечером и положить на кухне, в ларь для провизии.

Но назавтра денег не было, а Бесс появилась с огромным багровым синяком под глазом и распухшей нижней губой. Очевидно, Джек узнал о заговоре. После этого Бесс не скрывала свою ненависть и ревность к Эмбер, а несколько дней спустя Эмбер заметила на лапках и мордочке кота прилипшие бирюзовые перышки. Бесс, конечно, заверяла, что не имеет никакого отношения к кошачьему преступлению, но Эмбер всегда держала клетку с попугаем в недоступном для кота месте, так что без чьей-либо помощи он не смог бы достать птичку,

Глава четырнадцатая

Несмотря на принятое решение, Эмбер вскоре поняла, что не может вечно оставаться в плохих отношениях с Черным Джеком. Ведь она во всем зависела от него. Поэтому, хотя она и затаила ненависть в сердце, через четыре или пять дней они стали близки, как прежде.

Она заявила матушке Красной Шапочке и всем, что не станет рисковать своей шкурой за столь мизерную долю — двадцать фунтов, но вскоре согласилась. Ведь другого пути выбраться когда-либо из Фрайерз у нее не было. Несмотря на опасность, ей нравились эти приключения: играть роль светской дамы, ездить в Сити, даже холодок страха стал ей по душе.

Чаще всего операции проходили так же удачно, как и в первый вечер. Казалось, каждый франт Лондона готов был поверить, что эта прекрасная незнакомка влюбилась в него в театре, либо на прогулке в Гайд-парке или Малберри Гарден, и с готовностью соглашался наставить рога ее глупому старому мужу. И Черный Джек, и матушка Красная Шапочка признавали, что своим успехом обязаны искусству Эмбер точно изображать благородную даму. Они говорили, что Бесс в свое время часто портила все дело тем, что ее принимали за шлюху, переодетую в костюм леди, и тогда джентльмены настораживались — все знали, что такие женщины часто работают в банде грабителей.

Одним из самых удачных и частых приемов был трюк под названием «завлечь и тюкнуть» — упрощенная разновидность того, что они проделали в первый вечер. Эмбер входила в таверну в маске, выбирала себе жертву и увлекала его в темный переулок. Там она вытаскивала у него кошелек из кармана, потом, кашлянув или чихнув, вызывала Черного Джека. Он появлялся, подходил пошатываясь, будто пьяный, сбивал незадачливого любовника с ног и забирал у Эмбер то, что она успела украсть. Пользуясь темнотой, Эмбер тоже исчезала, встречалась с Черным Джеком, и они вместе возвращались в Фрайерз. Другой прием назывался «прийти с предложением». Хорошо, но скромно одетая Эмбер приходила в какой-нибудь богатый дом под видом хозяйки магазинчика из Чейнджа, где «миледи вчера выбрала ленты, которые я принесла». Пока горничная ходила за леди, Эмбер успевала стащить несколько ценных безделушек из гостиной и улизнуть.

Но Эмбер не любила такой вид развлечения. Она предпочитала играть роль благородной леди. Она так и заявила, что пусть этим занимается Бесс, ей больше подходит такая роль.

Однажды Эмбер вошла в дом на улице Великой Королевы, где в полном разгаре шел бал-маскарад. Через некоторое время она нашла себе молодого человека и увлекла его в дальнюю комнату. Но когда они шли по темному коридору, Эмбер почувствовала на затылке быстрые вороватые пальцы и обернулась.

— Вы — вор! — шепнула она, боясь, чтобы ее не услышал констебль. Мужчина запротестовал и хотел убежать, но вдруг обнаружил, что у него срезаны пуговицы с камзола. Они оба рассмеялись, он признался, что тоже ошибся в ней. Так они и расстались, отправившись на поиски наживы в другое место.

Эмбер лишь один раз испугалась по-настоящему. Это произошло, когда она поднялась со своей жертвой в комнату наверху одной таверны, а Черный Джек еще не пришел. Более получаса она тянула время, как могла: капризничала и поддразнивала, привлекала и отталкивала молодого человека. Наконец он не выдержал, терпение его кончилось, он заподозрил Эмбер в ее намерениях, и когда он попытался сорвать с нее маску, она размахнулась и ударила его тяжелым подсвечником по голове. Затем, не тратя времени на то, чтобы забрать его шпагу или часы или даже на то, чтобы убедиться, жив он или мертв, она бросилась из комнаты, пробежала по коридору, потом вниз, через зал, полный народу. Тут послышался чей-то голос: «Остановите эту женщину! Она воровка!»

Оказывается, молодой человек пришел в себя и побежал догонять ее.

Эмбер ощутила цепенящий страх, казалось, в ее жилах застыла кровь, но все-таки ей удалось заставить себя бежать дальше через толпу. Когда она достигла двери на улицу, какой-то мужчина вскочил из-за стола и бросился за ней, крикнув, что поймает и приведет ее. Это был Черный Джек. Они благополучно добрались до Уайтфрайерз. В кругу своих он, смеясь, рассказал эту историю под раскаты хохота. Но Эмбер целых две недели отказывалась выходить. На этот раз она слишком явно ощутила петлю на своей шее.

Несмотря на частые и успешные операции, ей не удавалось скопить достаточно денег. Много средств уходило на многочисленные платья и верхнюю одежду, ведь Эмбер приходилось часто переодеваться, чтобы ее не опознали. Хотя одежда покупалась поношенная, в дешевых магазинчиках Хаундстич или на Лонг Лейн, а затем ее снова продавали, тем не менее, расходы были немалые. И еще каждый раз, когда миссис Чивертон привозила ей маленького Брюса, Эмбер заваливала его подарками. Эмбер почувствовала, что Фрайерз окружен невидимой, но непреодолимой стеной: большинство тех, кто раз попал сюда, здесь и оставались.

Пример — сам Черный Джек.

Каково бы ни было истинное имя Джека, он происходил из семьи мелкопоместного дворянина, эсквайра и приехал в Лондон одиннадцать лет назад, чтобы учиться в Миддл Темпл. Как раз в это время был обезглавлен король, и пуритане начали наказывать порок и поощрять благочестие. Но молодые люди продолжали вести прежний образ жизни, беспечный и бесшабашный. Так Джек и оказался в долгах. Содержание, посылаемое отцом, отнюдь не могло восполнить недостачу, а обратиться за помощью к родственникам и друзьям он не мог — в то время это считалось недопустимым для джентльмена. Поэтому, когда кредиторы стали проявлять особую настойчивость, Черный Джек отправился в район Уайтфрайерз, чтобы избежать ареста. Там он, как и многие другие молодые люди из хороших семей, оказавшиеся в тяжелом материальном положении, понял, что большие дороги королевства могут обеспечить легкую и веселую жизнь.

— Воровать деньги — это так легко, — говорил он. — Надо быть дураком, чтобы работать.

Эмбер наполовину соглашаясь с ним или скорее согласилась бы, если бы могла оставлять себе весь доход, а не жалкую часть.

В начале июня Черный Джек снова вышел на большую дорогу. Зима в Лондоне — самое оживленное время года, весной многие богатые господа отправлялись в свои загородные поместья на все лето. В это время дороги так и кишели разбойниками, и многие хозяева постоялых дворов вступали в сговор с ворами. Но невзирая на опасности, люди выезжали без достаточной охраны.

Эмбер отводилась простая и безопасная роль. Бесс, одетая горничной, сопровождала ее. Они выезжали из Лондона и останавливались на том постоялом дворе, о котором матушка Красная Шапочка имела необходимые им сведения. Там Эмбер и знакомилась с богатым путешественником и его семьей. Играя роль благородной дамы, которая либо уезжает из города, либо возвращается, Эмбер сообщала, что ее карета перевернулась и сломалась. Когда же ей предлагали поехать вместе с ними, Эмбер улучала момент назвать Черному Джеку время отъезда. Хотя многие хозяева постоялых дворов с готовностью сообщали нужные сведения, мало кто соглашался, чтобы ограбления происходили в их заведениях — слишком частые происшествия вредили делу. Эмбер вполне устраивал такой сценарий, но Бесс возмущалась, она привыкла сама играть роль леди и яростно отвергала свою отставку.

Когда в таверне появлялись бандиты, среди посетителей обычно не возникало никакой паники — они предпочитали отдать ценности, чем подвергаться насилию. Однако один из них заявил Черному Джеку, что ни за что не отдаст денег, и Джек пообещал ему, что выбьет из него деньги. Они вышли из помещения на улицу, вооруженные пистолями, разошлись на десять шагов и одновременно выстрелили. Смельчак упал замертво. Эмбер наблюдала за дуэлью с бьющимся сердцем, размышляя, что ей делать, если Черного Джека убьют. Но при положительном исходе почувствовала облегчение, она восхитилась Джеком.

Черный Джек отличался благородством — он всегда оставлял извозчику полкроны после ограбления кареты, чтобы тот выпил рюмку за его адоровье. Однажды он ограбил парламентария, возвращавшегося в страну вместе со своей любовницей. Черный Джек раздел обоих догола и привязал их к дереву спина к спине, а над головой прибил плакатик, извещавший всех прохожих, что, мол, это два адамита, христианских сектанта.

Летние месяцы принесли Эмбер неплохой доход, и к середине августа набралось двести пятьдесят фунтов. Никаких неприятностей больше не происходило, и Эмбер обрела уверенность в себе, ей даже стала нравиться такая жизнь. Она по-прежнему не желала оставаться в Уайтфрайерз, и чувство, что она упускает что-то из большого настоящего мира, не проходило. Но дни тихо протекали один за другим, и Эмбер почти смирилась со своей судьбой.

Однако наступил день, когда ее охватил ужас.

Войдя как-то в гостиную, Эмбер застала там Черного Джека, стоявшего между Синюшным и Джимми Большой Рот. Они наклонились и внимательно рассматривали что-то, лежавшее перед ними. Эмбер не могла видеть то, на что они смотрели, разговаривали они тихо, потом громко рассмеялись.

Эмбер подошла ближе и увидела большой лист бумаги с гербом его величества и двумя напечатанными строчками. Она нахмурилась и насторожилась, подозревая неладное.

— Что это?

Они обернулись и удивленно взглянули на нее.

— Черный Джек стал знаменитостью, — сказал Синюшный. — Он первым назван в этой листовке первым из двадцати двух разбойников.

Черный Джек усмехнулся, польщенный такой честью.

Но Эмбер глядела на список во все глаза, открыв рот, страшно напуганная. Она хотела жить, и теперь, когда смерть стояла так близко, ее охватил ужас.

— В чем дело? — спросил Черный Джек резко.

— Сам знаешь — в чем! Тебя разыскивают и обязательно поймают! Поймают нас всех и повесят! Ох, лучше бы мне оставаться в Ньюгейте! Там я была бы в безопасности!

— Я бы тоже предпочел, чтобы ты осталась там! Никогда не встречал такую зануду, как ты! Хватит ныть! Как ты думала, за каким дьяволом я привел тебя сюда? Заруби себе на носу — всему миру плевать на тебя! А о своей шее можешь не беспокоиться! У всякой женщины всегда есть непробиваемое алиби — живот! — Джек поглядел на Эмбер насмешливо и саркастически продолжал: — Я знавал одну женщину, так она оттягивала повешение целых десять лет — только одного родит, глядь, а она снова с пузом!

Эмбер насупилась и презрительно фыркнула.

— В самом деле? Что ж, очень хорошо — но только не для меня! — Последние слова она выкрикнула, а затем наклонилась вперед, сжала кулаки и заорала что есть мочи:

— Мне моя жизнь пригодится для другого! Вот что я тебе скажу!..

В этот момент открылась дверь и вошла Бесс. Она заметила происходящий скандал и злорадно ухмыльнулась:

— Из-за чего шумим? Уж не разлюбил ли ты, Джек, нашу благородную миссис Вертихвостку?

Эмбер обернулась, ее ноздри гневно раздулись; она бросила на Бесс язвительный взгляд.

— Ах, Боже мой, Бесс Коломбина, ты оказывается ревнива, как жена на сносях!

— Ревнива? Да чтобы я ревновала к тебе! — взвизгнула Бесс. — Черта лысого, ах ты подлая тварь!

— Не смей обзывать меня!

Тут Эмбер ухватила Бесс за волосы и дернула изо всех сил. Бесс завопила и вцепилась в локоны Эмбер, и между женщинами началась бы драка не на шутку, но в комнату неожиданно вошла матушка Красная Шапочка. Мужчины стояли и со смехом наблюдали за происходящим, но матушка рванулась к женщинам, оттеснила их друг от друга плечом и энергично встряхнула.

— Прекратите! — крикнула она. — Я не допущу потасовки в своем доме! Еще раз, Бесс Коломбина, и я тебя вышвырну отсюда!

— Меня, меня вышвырните? — возмутилась Бесс.

Эмбер в это время с видом превосходства поправляла выбившийся локон.

— А она? Этой дряни все можно, да?

— Бесс!

Бесс и матушка Красная Шапочка долго мерили друг друга яростными взглядами, пока наконец Бесс не уступила. Но все равно, уходя, она ударила Эмбер под ребро. Не колеблясь ни секунды, Эмбер повернулась и плюнула Бесс на платье. Бесс резко остановилась, женщины опять готовы были сцепиться, как две кошки, но матушка Красная Шапочка гневно предупредила Бесс, и та отошла.

В течение нескольких дней Черный Джек не обращал на Эмбер никакого внимания, будто ее и не существовало вовсе, а Бесс вела себя оскорбительно победно и постоянно подчеркивала,.что Черный Джек предпочитает ее Эмбер. Хотя для Эмбер Черный Джек не представлял никакого интереса, она не могла допустить, чтобы Бесс взяла верх. Поэтому она начала кокетливо строить глазки Джеку и флиртовать, что мгновенно привело к успеху, а ярость Бесс стала столь сильной, что Эмбер ожидала получить удар ножом под ребро. Она поняла, что только страх Бесс перед Черным Джеком спас ее от смерти.

В начале сентября Бесс, убежденная, что забеременела, сообщила об этом Черному Джеку и сразу же предложила ему жениться. Тот только презрительно фыркнул.

— Жениться на тебе? Ты что, считаешь меня дурачком? Думаешь, я не знаю, что чуть ли не каждый мужик, который заходит в этот дом, переспал с тобой!

Черный Джек сидел за столом, когда все уже поели и ушли, он грыз куриную ногу, а в другой руке держал бутылку вина, из которой время от времени отхлебывал. Он развалился в кресле и блаженствовал, даже не считая нужным взглянуть на Бесс.

— Это неправда, это гнусная ложь, и ты прекрасно сам знаешь! Да я даже словом не обмолвилась ни с кем, пока ты не привел сюда эту шлюху! И все равно, я ни с кем не спала, кроме Синюшного, да и то лишь несколько раз! Так что ребенок — твой, Черный Джек Моллард, и ты его признаешь, а иначе я…

Джек отшвырнул в сторону обглоданную кость и наклонился за гроздью лиссабонского винограда.

— Ради Бога, Бесс, заткнись! Орешь, как попрошайка на базаре. Да мне безразлично, что ты делаешь и с кем спишь. Любись с кем хочешь, черт подери, только оставь меня в покое,

Джек сидел к Бесс вполоборота, и секунду она глядела на него остекленевшими глазами, дрожа всем телом от ярости. Потом вдруг с почти животным криком она бросилась вперед и схватила со стола кухонный нож.. На лице Джека мелькнуло удивление, когда он заметил взмах ножа над своей головой. Он защитился рукой, выбил нож и так ударил Бесс, что та упала и растянулась на полу.

Она неловко поднялась, глядя на него снизу вверх глазами, полными звериной ненависти. Тут в комнату вошла матушка Красная Шапочка.

— В чем дело? — вскрикнула она. — Ах, вот оно что! — она остановилась, подбоченясь. — Что ж, я предупреждала тебя, Бесс, теперь уходи. Забирай свое барахло и уходи из этого дома!

Бесс неприязненно посмотрела на нее и медленно поднялась на ноги. Минуту она стояла неподвижно.

— Убирайся! — повторила матушка. — Убирайся отсюда!

Бесс попробовала возразить, а потом вдруг разразилась визгливой руганью.

— Нечего мне повторять! Ухожу я, ухожу! Уйду и никогда не вернусь в этот дом! Не вернусь, даже если вы на коленях будете умолять меня возвратиться! Я ненавижу вас! Ненавижу каждого. Я надеюсь, что вас… — она повернулась и выбежала из комнаты, бросилась к лестнице и поспешила вверх по ступенькам.

Черный Джек тихо присвистнул, поглядел на нож на полу, который он выбил из руки Бесс.

— Ничего себе? Ну и цыганка. Она бы мне запросто перерезала горло. — Он пожал плечами, вернулся к своей кисти винограда и опять начал бросать в рот по одной ягодке.

Матушка Красная Шапочка достала из стола свою амбарную книгу и уселась подвести итоги пребывания Бесс в доме.

— Я рада, что мы покончили с ней. От нее было мало проку, и с тех пор, как к нам пришла миссис Чаннелл, Бесс стала невыносимой. Ну что ж, из поросячьего хвоста флейту не сделаешь.

Через некоторое время Черный Джек отправился на кухню побалагурить с Полл, обожавшей Джека. Полл каждый раз смущалась, когда видела его, начинала заикаться и расчесывать места, где ее кусали вши… На несколько минут в доме наступала тишина, и Эмбер вышла к дверям. В светло-зеленом платье, с распущенными по плечам локонами, перехваченными ленточкой, она смотрелась великолепно. Глубокий вырез Эмбер украсила двумя чудесными желтыми розами из магазина Пенелопы Хилл.

— Ах, Боже мой, какой сегодня жаркий день! —произнесла она и опустилась в кресло. Она стала обмахиваться кружевным платочком, а матушка Красная Шапочка продолжала свои занятия. Через несколько минут Эмбер встала и пошла к дверям в холл, откуда вела лестница на второй этаж.

— Не думаю, что вам стоит подниматься наверх, моя дорогая, — заметила матушка, окуная перо в чернильницу и не отрываясь от работы. — Я только что отослала Бесс собирать вещи, и она сейчас бесится от злости.

Эмбер обернулась на эти слова с улыбкой.

— Бесс уходит? — она пожала плечами. — Мне все равно, злится она или нет. Пусть только попробует мне хоть слово сказать, я ей…

— Выбросьте это из головы, дорогая. Я не допущу еще одной драки в своем доме. Идите на кухню и побудьте там с Джеком и Полл, пока Бесс не уйдет.

Эмбер поколебалась мгновенье, потом ушла в другую комнату. Через несколько минут они услышали стук каблуков Бесс, спускавшейся по лестнице, голос матушки, затем стук двери, когда Бесс наконец ушла. Черный Джек предложил выпить за начало мирной жизни, потом они вернулись в гостиную и сели играть в карты.

Несколько часов продолжалась игра сначала в карты, потом в дайс, ибо им не нужно было идти на дело: воровские операции они совершали не чаще одного-двух раз в неделю, а то и реже, и сейчас просто убивали время за игрой. Черный Джек научил Эмбер различным трюкам из репертуара шулеров — палмингу, слурингу, наппингу, и за семь месяцев она стала большим специалистом. Эмбер почувствовала, что вполне могла бы обыграть любого лорда или леди в королевстве.

Потом пришел Синюшный, и они стали играть в путт, любимую игру в популярных тавернах, которая разорила не одного помещичьего сынка. Только часа через три или четыре Эмбер поднялась к себе в комнату, и там она увидела последний акт мести Бесс: все платья и юбки Эмбер валялись на полу по всей комнате, разорванные и разрезанные на мелкие куски, веера переломаны пополам, перчатки разрезаны ножницами, а содержимое баночек с косметикой вылито на остатки лучшего платья Эмбер.

Дата добавления: 2015-06-04