Что мы делаем, когда говорим: Благодарю вас? 2 страница

В ситуации знакомства всегда присутствует готовность вступить в контакт независимо от того, чем она вызвана — деловыми соображениями, необходимостью или личной симпатией, или просто добрым отношением. Эта готовность, это желание и выражаются в языке: Давайте познакомимся!; Хочу с вами познакомиться!; Мне хотелось бы с вами познакомиться! Выражения расположены по степени возрастания вежливости в проявлениях своего намерения.

Есть и более непринужденные способы: "В дверь постучали. Лагоев открыл, осторонился...

— Добрый вечер. Буду вашим соседом до утра.

— Ну что же, давайте знакомиться" (Н.Почивалин. Среди долины ровныя).

В этой же стилистической тональности и выражение Будем знакомы!

Официальными же, стилистически повышенными выражениями являются: Разрешите (позвольте) с вами познакомиться (вам представиться). (Заметим попутно, что слова разрешите, позвольте в составе формул речевого этикета всегда оказываются показателем стилистической повышенности выражения: Разрешите вас приветствовать; Позвольте откланяться; Разрешите поблагодарить; Позвольте обратиться с просьбой и т.п.)

Далее, после этих вводящих фраз, следует представление по имени, имени-отчеству или фамилии (если знакомство сугубо официально). Важно подчеркнуть, что выбирается такая форма представления, которая потом ожидается при обращении: если вы хотите, чтобы вас называли по имени, давайте собеседнику именно эти "координаты", если вам нужно большее почтение, назовитесь по имени-отчеству, при подчеркивании официальности общения укажите фамилию.

В русской речи принято называть свое имя, имя-отчество, фамилию в именительном или творительном падеже: меня зовут Ольгой Сергеевной; Меня зовут Володя. Именительный падеж нам нужен тогда, когда мы заинтетесованы, чтобы собеседник особенно точно расслышал, распознал названное. Это бывает при знакомстве с иностранцами, с детьми, а также при произнесении особенно трудного имени: Меня зовут Люция Генриховна.

Специалисты по культуре речи предупреждают: нельзя в этом случае пользоваться формой звать вместо зовут. Встречающиеся в устной речи фразы: — Как вас звать? — Меня звать Колей — неправильные, просторечные. Когда Н.А.Некрасов дает нам эту форму "Как звать тебя?" — "Власом". — "А кой тебе годик?" — "Шестой миновал", — мы явно чувствуем стилизацию в авторской манере, приближение его речи к крестьянской. Как видим, замечания касающиеся собственно культуры речи, представляются здесь необходимыми.

Изредка употребляется устаревшая форма осведомления об отчестве: Как вас величать? Или еще более редкое: Как вас звать-величать?

После того как представление состоялось, возможно указание на неофициальное, принятое в узком кругу имя, которое привычно знакомящемуся. В этом случае употребительны слова: звать и называть: Меня зовут Тамара, но вы можете звать меня Тома; Меня зовут Варвара, но зовите меня Вава; Называйте меня просто Таня.

И конечно, необходимо помнить, что слово фамилия — женского рода: Моя фамилия Пирогова.

Есть и другие формы представления: Я Пирогова; Пирогова; Мое имя Евгения Сергеевна; Евгения Сергеевна; Женя и т.д.

Иногда несовсем верно в формуле представления Меня зовут... называют и фамилию: Меня зовут Ирина Алексеевна Кудряшова. В этом случае следовало бы опустить меня зовут и назвать сразу имя-отчество и фамилию либо расчленить предложение: Меня зовут Ирина Алексеевна, моя фамилия Кудряшова. Однако в обиходной речи это последнее кажется слишком длинным.

Ответная реплика в диалоге обычно выражает удовольствие, радость по поводу знакомства: Очень приятно с вами познакомиться! Или просто: Очень приятно! Очень рад (рада); Рад с вами познакомиться! И даже: Счастлив познакомиться! Не исключены и другие выражения.

Если знакомство происходит через посредника, он как правило говорит: Познакомтесь, пожалуйста! Или: Знакомьтесь! — и называет имена знакомящихся, как в примерах:

"— А вот и Андрей Лузгин! — сказал Гасилов. — Знакомьтесь. Капитан милиции Александр Матвеевич Прохоров, тракторист Андрей Лузгин" (В.Липатов. Иэто все о нем...).

Нередко посредник, представляя человека, использует фразеологический оборот Прошу любить и жаловать как просьбу, приглашение к доброжелательному отношению, например:

"— Вот, — сказал приезжий, прошу любить и жаловать: Юлия Ивановна. А меня зовут Виталием Сергеевичем, фамилия — Воронин.

— Очень приятно познакомиться, — сказал дед. — Корыстя, Тимофей Архипович. А это моя Максимовна.

Максимовна вытерла руку о платье, и белая маленькая рука приезжей скрылась в ее красной, мясистой лапе, как в толстой вязанной варежке. Тут все стали подходить и здороваться, кроме, конечно, ребят, потому что кто бы им стал подавать руку..." (Н.Дубов. Беглец).

Как и в случае непосредственного знакомства, в этой ситуации посредник нередко впрямую выражает желание познакомить собеседников: Я хочу познакомить вас; Разрешите (позвольте) представить вам... и др.

Посредник может обойтись и без побудительной формулы, прямо называя знакомящихся: А это Виктор Борисович или просто: Виктор — Таня. Так бывает тогда, когда вся предшествующая обстановка уже подготовила необходимость знакомства.

В ситуации официального знакомства и без посредника, и через посредника одним из этикетных правил является называние профессии, положения, должности — и своей и партнера. Вот несколько характерных примеров: "Около них остановился высокий светловолосый человек, учтиво поклонился...

— Юрий Кульков, — представил Валька. — Старший инженер будущего завода" (Г.Немченко. Считанные дни); "— Будем знакомы, товарищи москвичи. Я — Лазарев. Начальник ЛЭПа. Речей говорить не будем. С речами вас, надо думать, провожали из дома" (В.Спирина. Линия жизни); "Когда социологи вошли в кабинет Басова, их уже ждали. Началось знакомство.

— Бурцева, инженер-социолог. Руководтель группы, — представилась Ольга.

— Петров, психолог.

Хозяева, в свою очередь, представились тоже:

— Басов.

— Константинов.

— Феляшин" (В.Черных. Собственное мнение).

Иные, непрофессиональные роли также оказываются обозначенными, например, семейные, дружеские и прочие: "Губанов доел котлету, неспеша вытер салфеткой губы, поднялся, сказал Ниточкину:

— Знакомьтесь, Максим Петрович. Это мой сын, Миша. Будущий химик, студент" (Е.Габрилович, Ю.Райзман. Время тревог и надежд); "Мать Ильи вошла в учительскую — крошечная и решительная.

— Педагог? — сурово спросила она.

— Да, — подтвердила я, робея.

— А я — мать Ильи.

— Ах, Илюшки! Очень рада" (Г.Сквиренко. Моя диссертация). Здесь можно указать и на осведомление о роли собеседника, а также подтверждение того, он ли это, типа: Простите, вы секретарь директора? Вот соответствующие примеры: "Содомский неожиданно повернулся в мою сторону и сказал:

— Если не ошибаюсь, вы инспектор Тихонов?

— Вы не ошибаетесь, Садомский: я инспектор Тихонов" (А.Вайнер, Г.Вайнер. Визит к минотавру); "Бориса Николаевича Свешникова остановил крепкого вида мужчина — супруг одной из племянниц.

— Простите, пожалуйста. Вы директор школы?" (А.Гребнев. Рассказ от первого лица).

Ясно, что после знакомства, узнавания, опознния человека, с которым мы знакомимся, должно последовать и называние себя.

Несложная ситуация — знакомство, а как много сведений о человеке можем здесь получить: его имя, роль, профессия, положение нам становятся известны. Имя — чтобы обратиться, роль, положение — чтобы соотнести с ними собственные признаки и строить текст в соответствующей социостилистической тональности.

А в прежние времена были еще и титулования. Табель о рангах — документ, строго предписывающий и обращения, и отношения. Этот документ, изданный при Петре I, узаконивал порядок прохождения государственной службы. Чины были расписаны по 14 классам и 19 пояснительным пунктам. Каждому классу соответствовали воинские, гражданские (светские) и придворные чины. Но этого мало! Каждому гражданскому и военному чину соответствовали титулы, с помощью которых и следовало обращаться. Так, действительному тайному советнику или генералу-от-кавалерии (инфантерии, артиллерии) нужно было посылать: Ваше высокопревосходительство, а вот Ваше превосходительство уже полагалось тайному советнику, или действительному статскому советнику, или генерал-лейтенанту (-майору). Ваше высокоблагородие полагалось коллежскому советнику, или титулярному советнику, или полковнику и т.д., а Вашего благородия удостаивались коллежский секретарь, поручик и другие чины. Вот как сложно! А здесь еще и Ваша светлость; Ваша милость; Ваша честь. И еще Сударь и Сударыня; Милостивый государь; Господин... Но об этом — в следующем разделе.

А сейчас еще несколько слов об этикетном значении подписи в письме. Подпись — ведь это тоже самоназывание, в зависимости от адресата варьируемое многообразно. Для одного мы твоя Маша, для другого Мария Петровна, для третьего М.П. Смирнова. А еще: С уважением; С глубоким уважением... Во времена же Пушкина таких возможностей было еще больше. Вот как подписывает он свое письмо шефу жандармов Бенкендорфу: С глубочайшим почтением и совершенной преданностью честь имею быть,

милостивый государь

Вашего сиятельства

покорнейший слуга

Александр Пушкин.

Ну, а друзьям — просто Пушкин, или А. Пушкин, или А.П.

О роли этикетного оформления писем надо, конечно, поговорить особо, но размеры книги не дают нам такой возможности. А сейчас о том, как мы обращаемся.

—————————————

1 Здесь не касаемся тех случаев, когда мы даем человеку характеристику, называя его по каким-то качествам, признакам: Этот разиня опять все пропустил!; Ты просто глупец!; Хорошо придумал, молодец! и т.п. В этом случае именная функция характеризующая, а не называющая, и грамматическая конструкция иная.

2 Этo обстоятельство национально специфично: в некоторых странах, например в Англии, предпочитают знакомиться через посредника.

«Товарищ, скажите пожалуйста»

Обращение к собеседнику — это самая употребительная языковая единица, связанная с этикетными знаками. В самом деле, обращаясь к человеку, мы как-то называем его, обозначая в избранном названии или его социальный статус, роль, или наше отношение к нему, как ролевое, так и личностное. Установление речевого контакта, регулирование социальных взаимоотношений с помощью обращения — все это его важные общественные функции, поэтому употребление обращений становится предметом забот и обсуждений людей¹. Недаром время от времени возникают дискуссии о том, как нам обращаться друг к другу. В одной из радиопередач о русском языке решили провести конкурс на лучшее обращение. Ведь нельзя же согласиться с тем, что бытующие сейчас Мужчина! и Женщина! могут удовлетворить все потребности говорящих. Так что общественный интерес к проблеме обращения оправданно острый. Мнение ученых: "В человеческом обществе придают большое значение установлению контакта и ориентировке в собеседнике и ситуации. Все виды приветствий, обращений, титулований предназначены для установления контакта и демонстрации социальных отношений, в рамках которых коммуниканты намерены обращаться"². Итак, языковые формы установления контакта с собеседником при демонстрации взаимных социальных и личностных отношений составляют суть обращения. Обращения возникают на базе слов-названий: наименований родства, личных имен, обозначений профессий или рода занятий, каких-то признаков и т.д. К обращениям примыкают и способы привлечения внимания без называния адресата: Простите...; Извините..., функционально равные обращениям-называниям. Я могу сказать: Простите, вы выходите на следующей?, а могу и так: Товарищ, вы выходите на следующей? Мы сказали, что обращения возникают на базе слов, но сами они не являются словами. Это уже не слово-название (как при назывании третьего лица), а обращенная к адресату коммуникативная единица, т.е. своеобразное речевое действие (речевой акт), состоящее из призыва и называния одновременно, после которого обязательно должен последовать текст³.

Основная функция обращения — привлечения внимания, призыва собеседника — дала ему определенную оформленность, специфическую звательную форму, существующую в ряде славянских языков и бывшую в древнерусском языке (сейчас у нас сохранились эти формы в таких междометиях-восклицаниях, как господи, боже). Интересно, что болгарский язык сохранил звательную форму, но утратил все падежные окончания существительных, а русский язык, напротив, сохранил 6 падежных форм, но утратил звательную. Это, между прочим, одно из косвенных доказательств того, чтo звательная форма — не падеж. Да и о каком падеже может идти речь, если обращение, как мы уже сказали, не слово, не лексическая единица языка!

Однако само явление звательности очень значительно и стремится к оформленности. Так, в разговорном стиле наблюдаем усечение суффикса или окончания в обращении из собственного имени или наименования родства: Петь!; Тань!: Мам!; растяжение: Ма-а! Мама-а!; удвоение: Танъ-Таня!; Петь, а Петь! Конечно, повторяем, такие формы ограничены стилистически. Ведь нельзя себе представить, чтобы в официальном стиле кто-то так обращался! Устная речь допускает стяжение даже в имени-отчестве. Более того, умеренное стяжение является нормой устного произношения. Если кто-то звонит мне по телефону и четко произносит: Наталия Ивановна! — я безошибочно определяю иностранца. А вот Наталь Иванна? — это уже русский говорит. Зинаида Пална, Василъ Юрьич, Игорь Степаныч — все это норма литературного употребления. Стяженность — настолько яркий признак русского обращения в устном произношении, что писатели, чуткие к языку, часто изображают это на письме, графически. Вот несколько примеров: "Галя хотела позвать Котьку умываться, но он сам пришел в ванную.

— Теть Галь, мне нужна коробка из-под обуви" (Н. Соротокина. Майский жук);

"— Шурк! — позвала бабка.

— А?

— Павла-то, наверное, в Кремль пускают?" (В. Шукшин. Сельские жители).

А в некоторых произведениях находим особый способ передачи произношения имени и отчества — написание этой формы в одно слово. У М. Булгакова в романе "Мастер и Маргарита" — Палосич (Павел Иосифович), у Н. Дубова в повести "Беглец" — Юливанна (Юлия Ивановна).

А это у Г. Троепольского: "Толик сидел как на иголках, он не мог ничего писать. В общей тишине он спросил, не выдержав:

— Анпална, а как зовут собаку с черным ухом? Учительница посмотрела в блокнот и ответила:

— Бем!

— Бим! — вскрикнул Толик, взбудоражив этим возгласом весь класс. — Отпустите меня, Анпална. Пожалуйста". Там же один из персонажей — Палтитыч.

Еще пример: "Генка говорит: "Марьстепанна, а Марьстепанна!" — "Ну чего тебе?" — "Можно выйти?" — "Выходи", — недовольно говорит Марьстепанна" (А. Битов. Семь путешествий). Конечно, такое написание — это художественный прием автора, рисующего специфику непринужденной устной речи персонажей.

Итак, явление стяжения обращения в непринужденной обстановке можно квалифицировать как звательную форму только в разговорной речи. Поэтому главным формальным средством указания на обращение в русском языке будем считать особую звательную интонацию, кстати, очень сходную с той, которой снабжаются и другие выражения речевого этикета. Это, говоря обобщенно, интонация призыва собеседника. И по ней мы безошибочно выделяем обращение в потоке речи.

А теперь о втором важном свойстве обращений — о том, что они не только призывают, но еще и обозначают адресата.

Итак, обращение — самый яркий этикетный знак. Ведь слово этикет в первоначальном французском значении — "этикетка", "ярлык". Называя собеседника, мы как бы выбираем для него наиболее подходящий к случаю "ярлык".

Казалось бы, это так несложно — обозначить, назвать того, с кем я хочу говорить! Основные признаки собеседника легко распознать: пол, возраст (Молодой человек!), а если необходимо — профессиональную принадлежность (Товарищ милиционер!); если необходимо — уровень образованности и даже жительство в городе или в деревне (не всякой незнакомой старой женщине можно сказать Бабушка!). И все же это простое действие — назвать собеседника — не всегда удается. На улице наблюдаю сценку:

— Эй, парень!

— Какой я вам парень!

— Простите, гражданин!

Диапазон тональности обращений велик, и мы то и дело встречаемся с тем, что обращенное к нам название нас удовлетворяет, а иногда и возвышает в собственных глазах и в глазах окружающих, и с тем, что оно нас унижает, вот хотя бы так, как это описано в очерке О. Мороза "Свидание с кометой". Автор в жаркий летний день лежал на берегу моря, а местному фотографу именно в этой точке пляжа нужно было кого-то снимать, поэтому он попросил, а скорее потребовал отойти и не мешать фотографировать. Так как автор не уходил со своего места, обращения менялись в худшую сторону, но во всех случаях они были фамильярно-грубоватыми и просто грубыми: "Эй, красивый! — доносится до меня чей-то голос. — Отойди в сторонку". И далее: "Между тем фотограф не теряет надежды сдвинуть меня с места:

— Эй, симпатичный!

Я не шелохнусь.

— Эй, в очках!

Сделав все-таки несколько кадров и проходя мимо меня с фанерным дельфином под мышкой, фотограф выдыхает злобно (температура воздуха вокруг меня сразу подскакивает на несколько градусов):

— Слышь, ты, очкарик! У нас, когда просют — тогда уступают"⁴. Ясно, что это сатирическая зарисовка, но... кто из нас не бывал жертвой таких вот фотографов!

Вообще-то само по себе Эй! (чаще в сочетании с каким-либо словом) служит способом привлечения внимания. Но кто же согласится вступить в контакт, общаться с человеком, так обратившимся? Оно ведь фамильярно-грубое и бытует разве что в среде подростков в форме Эй ты! Поэтому неудачным представляется заголовок статьи Л. Скворцова "Эй, товарищ! Эй, прохожий!", в которой ученый отвечает на многочисленные письма читателей по поводу обращений⁵. Но ведь строчка, взятая из когда-то популярной песни, как раз и демонстрирует, как не надо обращаться! Ну подумайте, хорошо ли, если вдруг услышите: Эй, прохожий! Вы остановитесь, чтобы ответить на вопрос? Я, наверное, ускорю шаг, чтобы избежать неприятной, скорее всего, встречи...

В последнем разделе своей большой статьи Л. Скворцов вопрошает: а надо ли искать слово? И рассуждает о том, что "наше слово гордое товарищ" вполне достаточно для нас как обращение. Кто станет возражать, что само по себе слово прекрасно? А вот в качестве обращения оно не покрывает всех наших коммуникативных потребностей, как и не менее прекрасное слово гражданин. Почему это так, поразмышляем позже.

Вообще говоря, в русском языке великое множество обращений, они обслуживают самые разные ситуации общения, употребляются людьми, несущими в себе разные социальные признаки, направляются разным адресатам...

Если подслушать разговор мужа и жены (а это позволяет себе воображение писателя), у молодой пары мы обнаружили бы наименования разнообразных зверушек, были бы здесь птички и рыбки... Да и собственные имена порой меняются до неузнаваемости. Цель одна — обращением передать ласковое, любовное отношение. В приведенном выше примере в качестве обращений выступили внешние признаки человека, как их последовательно "читал" фотограф: красивый, симпатичный, в очках, очкарик. Сотрудники сектора психолингвистики Института языкознания АН СССР провели запись обращений в среде молодых знакомых людей. Обращений здесь оказалось множество: и крокодильчик, и кладезь премудростей... Но попробуйте подойти с крокодильчиком к незнакомому на улице!

Мы рассмотрим те немногие обращения, которые являются наиболее употребительными⁶.

Исследователи классифицируют обращения по разным признакам: в зависимости от того, что обозначает обращение (собственное имя, родство и т.д.), знаком или незнаком адресат, по стилистической окраске. В основу классификации положим второй признак, а первый и третий включим попутно в характеристику того или иного обращения.

—————————————

1 Обращение активно изучается и лингвистами. Одна из последних монографий: Гольдин В.Е. Обращение: теоретические проблемы. Саратов. 1987.

2 Национально-культурная специфика речевого поведения. М., 1977. С. 87.

3 В данном разделе мы касаемся обращения в начальной позиции относительно текста общения, обращения — средства вступления в речевой контакт.

4 Литературная газета. 1979. 4 апреля.

5 Там же. 1984. 5 сентября.

6 Обращение довольно подробно описано нами в книге "Вы сказали: "Здравствуйте!", и здесь придется многое повторить.

Дата добавления: 2015-07-02