Выбор методов и методик исследования

Проблема качества психологической информации.

Требования, которые считаются элементарными в исследованиях других наук, в психологии обрастают рядом трудностей в силу, прежде всего, специфического источника информации - человека.

Какие же характерные черты такого источника, как человек, осложняют ситуацию?

Прежде чем стать источником информации, человек должен понять вопрос, инструкцию или любое другое требование исследователя. Но люди обладают различной способностью понимания. Следовательно, уже в этом пункте исследователя поджидают различные неожиданности.

Далее, чтобы стать источником информации, человек должен обладать ею, но ведь выборка испытуемых не строится с точки зрения подбора тех, кто информацией (психологическим свойством) обладает, и исключения тех, кто ею не обладает (так как чтобы выявить это различие между испытуемыми, опять-таки надо проводить специальное исследование).

Следующее обстоятельство касается свойств человеческой памяти: если человек понял вопрос, обладает информацией, он еще должен вспомнить все то, что необходимо для полноты информации. Но качество памяти - вещь строго индивидуальная, и нет никаких гарантий, что в выборке испытуемые подобраны с более или менее одинаковой памятью.

Есть еще одно важное обстоятельство: человек должен дать согласие выдать информацию. Его мотивация в этом случае, конечно, в определенной степени может быть стимулирована инструкцией, условиями проведения исследования, но все эти обстоятельства не гарантируют согласия испытуемых на сотрудничество с исследователем.

Поэтому наряду с обеспечением надежности данных особо остро стоит в психологии вопрос репрезентативности. А это уже новая проблема - проблема построения выборки.

По-иному эта проблема может быть сформулирована как проблема получения надежной информации. В общем виде проблема качества информации решается путем обеспечения принципа репрезентативности, а также путем проверки на надежность способа получения данных. Будь то экспериментальное или корреляционное исследование, информация, которая в нем собрана, должна удовлетворять определенным требованиям.

Во-первых, можно прибегнуть к помощи экспертов, круга лиц, компетентность которых в изучаемом вопросе общепризнанна. Распределения характеристик исследуемого свойства, полученные при помощи шкалы, можно сравнить с теми распределениями, которые дадут эксперты, действуя без шкалы, а только выражением своего мнения (интервью, анкета и т.п.). Совпадение полученных результатов в известной мере убеждает в обоснованности используемой шкалы.

Другой способ, опять-таки основанный на сравнении, — это проведение дополнительного интервью у испытуемых: вопросы в нем должны быть сформулированы так, чтобы ответы на них также давали косвенную характеристику распределения изучаемого свойства. Совпадение и в этом случае рассматривается как некоторое свидетельство обоснованности шкалы. Как видно, все эти способы не дают абсолютной гарантии обоснованности применяемого инструмента, и в этом одна из существенных трудностей психологического исследования. Она объясняется тем, что здесь нет готовых, уже доказавших свою валидность способов, напротив, исследователю приходится по существу каждый раз заново строить инструмент.

Устойчивость информации — это ее качество быть однозначной, т.е. при получении ее в разных ситуациях она должна быть идентичной. (Иногда это качество информации называют достоверностью). Способы проверки информации на устойчивость следующие: а) повторное измерение; б) измерение одного и того же свойства разными наблюдателями; в) так называемое «расщепление шкалы», т.е. проверка шкалы по частям. Как видно, все эти методы перепроверки основаны на многократном повторении замеров. Все они должны создать у исследователя уверенность в том, что он может доверять полученным данным.

Наконец, точность информации (иногда совпадает с устойчивостью) измеряется тем, насколько дробными являются применяемые метрики, или, иными словами, насколько чувствителен инструмент. Таким образом, это степень приближения результатов измерения к истинному значению измеряемой величины. Конечно, каждый исследователь должен стремиться получить наиболее точные данные. Однако создание инструмента, обладающего нужной степенью точности, — в ряде случаев достаточно трудное дело. Всегда необходимо решить, какая мера точности является допустимой. При определении этой меры исследователь включает и весь арсенал своих теоретических представлений об объекте.

Нарушение одного требования сводит на нет и другое: скажем, данные могут быть обоснованы, но неустойчивы (в психологическом исследовании такая ситуация может возникнуть тогда, когда проводимый опрос оказался ситуативным, т.е. время его проведения могло играть определенную роль, и в силу этого возник какой-то дополнительный фактор, не проявляющийся в других ситуациях); другой пример, когда данные могут быть устойчивы, но не обоснованны (если, предположим, весь опрос оказался «смещенным», то одна и та же картина будет повторяться на длительном отрезке времени, но картина-то будет ложной!).

Методы в общем случае - это способы, формы действий, способы решения поставленных задач. Их специфика обусловлена ситуативной активностью исследователя и, в частности, обусловлена исходным определением понятий (см. [3]). Методы всегда производны от наличной ситуации и от её понимания субъектом, которое обычно выражено в формулировках определений. Методы исследования рассматриваются на разных уровнях обобщения и привязываются к выделенным этапам этого исследования, к решению поставленных в нём задач. При исходном определении рабочих понятий методы представляют собой экстраполяцию наличных интеллектуальных ресурсов на перспективу проведения исследования. Во всех случаях используются основные мыслительные операции: анализ и синтез, абстрагирование и конкретизация, обобщение и специализация, сравнение, а также производные операции: категоризация, классификация, типизация, схематизация...

В конкретной исследовательской работе научные работники пользуются не отдельно взятыми методами. Исследование представляет собою сложную деятельность, в которой применяется целая система методов. Выбор методов исследования, их система и способ использования зависят от общей направленности исследования. Нередко в систему психологических методов включаются и методы других наук (физиологии, социологии, педагогики). Использование в психологической науке методов других областей знания становится все более частым явлением. Современный процесс дифференциации и интеграции наук касается не только содержания научных дисциплин, но и их методов.

Варианты методов получения эмпирических данных зависят от природы актуальных проявлений объекта, становящихся предметом исследования - его эмпирическим материалом. Отсюда вытекает разнообразие частных методов получения эмпирического материала в психологическом исследовании - разнообразие физиологических и этологических методов, социологических и педагогических, эргономических и праксических, культурологических и криминалистических...

Методика (не концепция, а в узком понимании) – это особенное средство, это специализированный инструмент, выбор которого диктуется предметом и условиями исследования, в котором едины средство и способ его применения. В ХХ веке для исследования всевозможных человеческих проявлений разработаны десятки (если не сотни) тысяч различных методик. Особенно велико множество вопросников различного рода. И всегда актуальна проблема инструментального потенциала созданных и предлагаемых к использованию методик. Всегда встаёт вопрос о возможности применения той или иной методики в конкретной ситуации. А когда создатель методики претендует на обобщение её возможностей, на использование методики в других условиях, то встаёт вопрос о её стандартизации. При этом учитываются интересы и человека-исследователя, и исследуемого человека.

Для исследователя существенна, прежде всего, валидность методики - то, в какой мере она адекватна объекту исследования и обеспечивает получение нужного результата. Существенна также надёжность - сохранение инструментального потенциала методики при её использовании. В некоторых случаях особо выделяется один из частных аспектов валидности - точность методики, или дифференцированность результатов, получаемых с её помощью. Для человека, привлечённого к участию в исследовании, существенно соблюдение его свободы, прав и интересов как индивида, как гражданина и как участника совместной работы, как респондента или испытуемого. Разработка соответствующих вопросов обеспечивается в рамках общей теории и методологии исследовательского инструментария, а также в рамках соответствующих разделов наук о человеке. Особое место среди них занимают вопросы этико-аксиологического и деонтологического характера. Нравственно-психологический аспект использования каких-либо методик в исследовании всегда имеет принципиальное значение.

Многие исследователи отмечают, что все способы проверки информации на надежность недостаточно совершенны в психологии, причем работают эти способы только в руках квалифицированного специалиста. Требования, которые считаются элементарными в исследованиях других наук, в психологии обрастают рядом трудностей в силу, прежде всего, специфичности источника информации.

Как ни грубо, как ни меркантильно это звучит, но самым эффективным средством в научной работе для исследователя-психолога всегда оказывается Другой Человек, реальный или даже воображаемый собеседник. Общение с ним, прямое или опосредованное, - едва ли не главное обстоятельство в ситуации любого исследования. Причём дело обстоит именно так, даже если исследователь как будто бы работает один, отгородившись от всех и взаперти, или даже если он думает, что разговаривает только с самим собой...

Какие же характерные черты такого источника, как человек, осложняют ситуацию? Прежде чем стать источником информации, человек должен понять вопрос, инструкцию или любое другое требование исследователя. Но люди обладают различной способностью понимания; следовательно, уже в этом пункте исследователя поджидают различные неожиданности. Далее, чтобы стать источником информации, человек должен обладать ею, но ведь выборка испытуемых не строится с точки зрения подбора тех, кто информацией обладает, и отвержения тех, кто ею не обладает (ибо, чтобы выявить это различие между испытуемыми, опять-таки надо проводить специальное исследование). Следующее обстоятельство касается свойств человеческой памяти: если человек понял вопрос, обладает информацией, он еще должен вспомнить все то, что необходимо для полноты информации. Но качество памяти — вещь строго индивидуальная, и нет никаких гарантий, что в выборке испытуемые подобраны по принципу более или менее одинаковой памяти. Есть еще одно важное обстоятельство: человек должен дать согласие выдать информацию. Его мотивация в этом случае, конечно, в определенной степени может быть стимулирована инструкцией, условиями проведения исследования, но все эти обстоятельства не гарантируют согласия испытуемых на сотрудничество с исследователем.

В связи с этим наряду с обеспечением надежности данных особо остро в психологии стоит вопрос о репрезентативности. Самой сложной проблемой оказывается проблема репрезентативности, возникающая в психологическом эксперименте. Однако репрезентативность в эксперименте достаточно строго определяется и проверяется. Но в случае корреляционного исследования психолог сталкивается с совершенно новой для него проблемой, особенно если речь идет о массовых процессах, например в социальной или педагогической психологии. Эта новая проблема — построение выборки. Однако в целом в психологии применяются те же самые нормы построения выборки, как они описаны в статистике и как они употребляются всюду. Исследователю в области социальной психологии в принципе даны, например, такие виды выборки, как случайная, типичная (или стратифицированная), выборка по квоте и пр.

Но в каком случае применить тот или другой вид — это вопрос всегда творческий: нужно или нет в каждом отдельном случае делить предварительно генеральную совокупность на классы, а лишь затем производить из них случайную выборку, - эту задачу каждый раз приходится решать заново применительно к данному исследованию, к данному объекту, к данным характеристикам генеральной совокупности. Само выделение классов (типов) внутри генеральной совокупности строго диктуется содержательным описанием объекта исследования: когда речь идет о поведении и деятельности масс людей, очень важно точно определить, по каким параметрам здесь могут быть выделены типы поведения.

Общая характеристика методов психологического исследования. Весь набор методов, накопленных в психологии, разные авторы классифицируют по-разному. Например, их можно подразделить на две большие группы: методы исследования и методы воздействия. Рассмотрим методы исследования, которые в свою очередь различаются как методы сбора информации и методы ее обработки. Существует и много других классификаций методов психологического исследования. В социальной психологии, например, различают три группы методов: 1) методы эмпирического исследования, 2) методы моделирования, 3) управленческо-воспитательные методы (А.Л. Свенцицкий).

Методы обработки данных часто относят к группе неэмпирических методов, включающих еще и методы организации исследования, и интерпретации результатов. Применение этих методов в психологии основывается на общенаучных приемах, но все они наполнены специфическими особенностями.

Среди методов сбора информации, или эмпирических, прежде всего выделяются методы общепсихологического значения (общенаучные): наблюдение, вербально-коммуникативные (беседа, разного рода опросы - анкеты, интервью), психологическое тестирование, моделирование и, конечно, эксперимент (как лабораторный, так и естественный). Все прочие методы психологии в их огромном многообразии, например В.В. Никандров, относит к методам частнопсихологического значения. Это психосемантические методы, направленные на изучение семантических связей индивидуальных систем значений и смыслов (речи и сознания человека). Это методы социальной психологии (социометрия, референтометрия и пр.) для диагностики характеристик личности и группы. Это методы изучения документов, в частности, контент-анализ. Это психофизиологические, биографические методы, психомоторной диагностики, праксиметрические и многие другие, используемые в конкретных отраслях психологии.

Вряд ли целесообразно подробно характеризовать каждый из этих методов. Дадим лишь самую общую характеристику отдельным методам и, главное, обозначим некоторые моменты, где в их применении встречаются определенные затруднения.

Наблюдение является «старым» методом психологии и иногда противопоставляется эксперименту как несовершенный метод. Вместе с тем далеко не все возможности метода наблюдения сегодня исчерпаны в психологии: в случае получения данных об открытом поведении, о действиях индивидов метод наблюдения играет весьма важную роль. Главная проблема, которая встает при применении метода наблюдения, заключается в том, как обеспечить фиксацию каких-то определенных классов характеристик, чтобы «прочтение» протокола наблюдения было понятно и другому исследователю, могло быть интерпретировано в терминах гипотезы. На обыкновенном языке этот вопрос может быть сформулирован так: что наблюдать? Как фиксировать наблюдаемое?

Существует много различных предложений для организации так называемого структурирования данных наблюдения, т.е. выделения заранее некоторых классов, например, взаимодействий личностей в группе с последующей фиксацией количества, частоты проявления этих взаимодействий и т.д. Вопрос о выделении классов наблюдаемых явлений есть по существу вопрос о единицах наблюдения, как известно, остро стоящий в разных областях психологии, и может быть решен только отдельно для каждого конкретного случая при условии учета предмета исследования. Другой принципиальный вопрос – это временной интервал, который можно считать достаточным для фиксации каких-либо единиц наблюдения. Хотя и существует много различных процедур для того, чтобы обеспечить фиксацию этих единиц в определенные промежутки времени и их кодирование, вопрос нельзя считать до конца решенным. Как видно, метод наблюдения не так примитивен, как кажется на первый взгляд, и, несомненно, может с успехом быть применен при условии хорошей подготовке к его проведению.

Метод наблюдения за собой, а конкретнее, за внутренними проявлениями психики и сознания, интроспекция, - самый древний эмпирический метод еще с донаучных времен развития психологии. Обращение к нему современных психологов диктуется потребностью изучения высших уровней психической деятельности человека, индивидуальных проявлений сознания личности, связанных с душевными и духовными ее составляющими, например в экзистенциально-гумантстической, трансперсональной психологии. Трудность применения метода как научного связана с верификацией результатов как надежных и объективных (о чем шла речь выше), получаемых самым субъективизированным методом. В этом случае исследователь дополняет его методами более валидными (например, психосемантическими).

Изучение документов имеет большое значение, поскольку при помощи этого метода возможен анализ продуктов человеческой деятельности. Иногда необоснованно противопоставляют метод изучения документов, например, методу опросов как метод «объективный» методу «субъективному». Вряд ли это противопоставление уместно: ведь и в документах источником информации выступает человек, следовательно, все проблемы, встающие при этом, остаются в силе. Конечно, мера «субъективности» документа различна в зависимости от того, изучается ли официальный или сугубо личный документ, но она всегда присутствует. Особая проблема возникает здесь и в связи с тем, что интерпретирует документ — исследователь, т.е. тоже человек со своими собственными, присущими ему индивидуальными психологическими особенностями. Важнейшую роль при изучении документа играет, например, способность к пониманию текста. Проблема понимания — это особая проблема психологии, но здесь она включается в процесс применения методики, следовательно, не может не приниматься во внимание.

Для преодоления этого нового вида «субъективности» (интерпретации документа исследователем) вводится особый прием, получивший название «контент-анализ» (буквально: «анализ содержания»). Это особый, более или менее формализованный метод анализа документа, когда в тексте выделяются специальные «единицы», а затем подсчитывается частота их употребления. Метод контент-анализа есть смысл применять только в тех случаях, когда исследователь имеет дело с большим массивом информации, так что приходится анализировать многочисленные тексты. Практически этот метод применяется в социальной психологии при исследованиях в области массовых коммуникаций. Ряд трудностей не снимается, конечно, и применением методики контент-анализа; например, сам процесс выделения единиц текста, естественно, во многом зависит и от теоретической позиции исследователя, и от его личной компетентности, уровня его творческих возможностей. Как и при использовании многих других методов в социальной психологии, здесь причины успеха или неуспеха зависят от искусства исследователя.

Вербально-коммуникативные методы весьма распространены в психологических исследованиях и вызывают, пожалуй, наибольшее число нареканий. Обычно критические замечания выражаются в недоумении по поводу того, как же можно доверять информации, полученной из непосредственных ответов испытуемых, по существу из их самоотчетов. Обвинения такого рода основаны или на недоразумении, или на абсолютной некомпетентности в области проведения опросов. Среди многочисленных видов опросов наибольшее распространение получили в психологии интервью и анкетирование (особенно при исследованиях больших групп).

Главные методологические проблемы, которые возникают при применении этих методов, заключаются в конструировании вопросника. Первое требование здесь — логика построения его, предусмотрение того, чтобы вопросник доставлял именно ту информацию, которая требуется по гипотезе, и того, чтобы информация эта была максимально надежной. Существуют многочисленные правила построения каждого вопроса, расположения их в определенном порядке, группировки в отдельные блоки и т.д. В психологической литературе можно найти подробное описание типичных ошибок, возникающих при неграмотном конструировании вопросника. Например, когда правильнее формулировать вопросы, не требующие от респондентов ответов в «лоб», чтобы исследовательское содержание вопросов было понятно лишь автору при условии проведения определенного замысла, который изложен не в вопроснике, а в программе исследования, в гипотезе, построенной исследователем. Конструирование вопросника – труднейшая работа, она не может выполняться поспешно, ибо всякий плохой опросник служит лишь компрометации метода.

Отдельная большая проблема — применение интервью, поскольку здесь имеет место взаимодействие интервьюера и респондента, которое само по себе сопровождается рядом психологических и социально-психологических проявлений. В ходе интервью проявляются все описываемые в социальной психологии способы воздействии одного человека на другого, действуют все законы восприятия людьми друг друга, нормы их общения. Каждая из этих характеристик может влиять на качество информации, может привносить еще одну разновидность «субъективности», о которой речь шла выше. Но нужно иметь в виду, что все эти проблемы не являются новыми для психологии, по поводу каждой из них разработаны определенные «противоядия», и задача заключается лишь в том, чтобы с должной серьезностью относиться к овладению этими методами. В противовес распространенному непрофессиональному взгляду, что опросы — самый «легкий» для применения метод, можно смело утверждать, что хороший опрос — это самый «трудный» метод психологического исследования.

Тестирование как метод измерения и оценки психологических характеристик широко применяется в различных областях психологии. Три больших класса тестов: субъективные, объективные и проективные, в свою очередь делятся еще на большое количество групп (личностные, интеллекта, способностей, креативности, достижений и пр.) как индивидуальных, так и групповых. Все методологические нормативы применения тестов, принимаемые в общей психологии, остаются в силе для всех отраслей психологии.

Как известно, тест – это особого рода испытание, в ходе которого испытуемый выполняет или специально разработанное задание, или отвечает на вопросы, отличающиеся от вопросов анкет или интервью. Вопросы в тестах носят косвенный характер. Смысл последующей обработки состоит в том, чтобы при помощи «ключа» соотнести полученные ответы с определенными параметрами, например, характеристиками личности, если речь идет о личностных тестах. Большинство таких тестов разработано в патопсихологии, где их применение имеет смысл лишь в сочетании с методами клинического наблюдения. В определенных границах тесты дают важную информацию о характеристиках патологии личности. Обычно считают наибольшей слабостью личностных тестов то их качество, что они схватывают лишь какую-то одну сторону личности. Этот недостаток частично преодолевается в сложных тестах, например, тесте Кеттела или тесте MMPI. Однако применение этих методов не в условиях патологии, а в условиях нормы требует многих методологических корректив.

Самый главный вопрос, который при этом встает, – это вопрос о том, насколько значимы для личности предлагаемые ей задания и вопросы; а в социально-психологическом исследовании — насколько можно соотнести с тестовыми измерениями различных характеристик личности ее деятельность в группе и т.д. Наиболее распространенной ошибкой является иллюзия о том, что стоит провести массовое тестирование личностей в какой-то группе, как все проблемы этой группы и личностей, ее составляющих, станут ясными. Данные тестирования обязательно должны сопоставляться с данными, полученными при помощи других методов. К тому же применение тестов носит локальный характер еще и потому, что они преимущественно касаются лишь проблем личности. Тестов же, имеющих значение для диагностики групп, не так много. В качестве примера можно назвать получивший широкое распространение в социальной психологии социометрический тест.

Эксперимент выступает в качестве одного из основных методов исследования в психологии. Полемика вокруг возможностей и ограниченностей экспериментального метода в этой области является одной из самых острых полемик по методологическим проблемам во все времена развития психологии как науки. Для лабораторного и естественного экспериментов существуют некоторые общие правила, выражающие суть метода, а именно: произвольное введение экспериментатором независимых переменных и контроль за ними, а также за изменениями зависимых переменных. Общим является также требование выделения контрольной и экспериментальной групп, чтобы результаты измерений могли быть сравнимы с некоторым эталоном. Однако наряду с этими общими требованиями лабораторный и естественный эксперименты обладают своими собственными правилами. Особенно дискуссионным является вопрос о лабораторном эксперименте для некоторых отраслей психологии, например, социальной и педагогической.

В современной литературе обсуждаются в этом плане две проблемы: какова экологическая валидность лабораторного эксперимента, т.е. возможность распространения полученных данных на «реальную жизнь», и в чем опасность смещения данных в связи с особым подбором испытуемых. Как более принципиальный методологический вопрос может еще быть выдвинут вопрос о том, не утрачивается ли в лабораторном эксперименте реальная ткань общественных отношений, то самое «социальное», которое и составляет важнейший контекст в социально-психологическом исследовании. Относительно первой из поставленных проблем существуют различные точки зрения. Многие авторы согласны с названной ограниченностью лабораторных зкспериментов, другие считают, что от лабораторного эксперимента и не надо требовать экологической валидности, что его результаты заведомо не следует переносить в «реальную жизнь». То есть, в эксперименте следует лишь проверять отдельные положения теории, а для анализа реальных ситуаций нужно интерпретировать уже эти положения теории. Третьи, как, например, Д. Д. Кэмпбелл, предлагают особый класс «квазиэкспериментов» в социально направленной психологии. Их отличие – осуществление экспериментов не по полной, диктуемой логикой научного исследования схеме, а в своеобразном «усеченном» виде. Д.Кэмпбелл скрупулезно обосновывает право исследователя на такую форму эксперимента, постоянно апеллируя к специфике предмета исследования в социальной психологии. Вместе с тем, по мнению Кэмпбелла, надо учитывать многочисленные «угрозы» внутренней и внешней валидности эксперимента в этих областях знаний и уметь преодолевать их. Главная идея заключается в том, что в социально-психологическом исследовании вообще и в экспериментальном в частности необходимо органичное сочетание количественного и качественного анализа. Такого рода соображения могут, конечно, быть приняты в расчет, но не снимают всех проблем.

Другая ограниченность лабораторного эксперимента, обсуждаемая в литературе, связана со специфическим решением проблемы репрезентативности. Обычно для лабораторного эксперимента не считается обязательным соблюдение принципа репрезентативности, т.е. точного учета класса объектов, на которые можно распространять результаты. Однако, что касается в целом психологии, здесь возникает такого рода смещение, которое нельзя не учитывать. Чтобы в лабораторных условиях собрать группу испытуемых, их надо на более или менее длительный срок «вырвать» из реальной жизнедеятельности. Понятно, что условие это настолько сложно, что чаще экспериментаторы идут по более легкому пути — используют тех испытуемых, кто ближе и доступнее. Чаще всего ими оказываются студенты психологических факультетов, притом те из них, которые выразили готовность, согласие участвовать в эксперименте. Но именно этот факт и вызывает критику (в США существует даже пренебрежительный термин «социальная психология второкурсников», иронически фиксирующий преобладающий контингент испытуемых — студентов психологических факультетов), так как в социальной и педагогической психологии возрастной, профессиональный статус испытуемых играет весьма серьезную роль и названное смещение может сильно исказить результаты. Кроме того, и «готовность» работать с экспериментатором тоже означает своеобразное смещение выборки. Так, в ряде экспериментов зафиксирована так называемая «предвосхищающая оценка», когда испытуемый подыгрывает экспериментатору, стараясь оправдать его ожидания. Кроме того, распространенным явлением в лабораторных экспериментах в психологии является так называемый Розенталь-эффект, когда результат возникает вследствие присутствия экспериментатора (описан Розенталем).

По сравнению с лабораторными эксперименты в естественных условиях обладают в перечисленных отношениях некоторыми преимуществами, но в свою очередь уступают им в отношении «чистоты» и точности. Если учесть важнейшее требование психологии — изучать реальную личность, реальные социальные группы, деятельность личности в них, то можно считать естественный эксперимент более перспективным методом в этой области знания. Что касается противоречия между точностью измерения и глубиной качественного (содержательного) анализа данных, то это противоречие, действительно, существует и относится не только к проблемам экспериментального метода.

При любой форме получения информации, при условии, что источником ее является человек, возникает еще и такая особая переменная, как взаимодействие исследователя с испытуемым. Это взаимодействие ярче всего проявляется в интервью, но фактически дано при любом из методов. Сам факт и требование его учета отмечаются давно психологами, однако серьезная разработка, изучение этой проблемы еще ждут своих исследователей.

Ряд важных методологических проблем встает и при характеристике методов обработки материала. Сюда относятся все приемы статистики (корреляционный анализ, факторный анализ) и вместе с тем приемы логической и теоретической обработки (построение типологий, различные способы построения объяснений и т.д.). Здесь вновь обнаруживается противоречие, связанное с субъективной составляющей. В какой мере исследователь вправе включать в интерпретацию данных соображения не только логики, но и содержательной теории? Не будет ли включение таких моментов снижать объективность исследования, вносить в него то, что на языке науковедения называется проблемой ценностей? Для естественных и особенно точных наук проблема ценностей не стоит как специальная проблема, а для наук о человеке, для психологии, она является именно таковой.

В современной научной литературе полемика вокруг проблемы ценностей находит свое разрешение в формулировании двух образцов научного знания — «сциентистского» и «гуманистического» — и выяснении отношений между ними. Сциентистский образ науки был создан в философии неопозитивизма. Главная идея, которая была положена в основу построения такого образа, заключалась в требовании уподобления всех наук наиболее строгим и развитым естественным наукам, прежде всего физике. Наука должна опираться на строгий фундамент фактов, применять строгие методы измерения, использовать операциональные понятия (т.е. понятия, по отношению к которым разработаны операции измерения тех признаков, которые выражены в понятии), обладать совершенными приемами верификации гипотез. Никакие ценностные суждения не могут быть включены ни в сам процесс научного исследования, ни в интерпретацию его результатов, поскольку такое включение снижает качество знания, открывает доступ крайне субъективным заключениям. Соответственно этому образу науки трактовалась и роль ученого в обществе. Она отождествлялась с ролью беспристрастного наблюдателя, но отнюдь не участника событий изучаемого мира. В лучшем случае допускается выполнение ученым роли инженера или, точнее, техника, который разрабатывает конкретные рекомендации, но отстранен от решения принципиальных вопросов, например, относительно направленности использования результатов его исследований.

Уже на самых ранних стадиях зарождения подобных взглядов были выдвинуты серьезные возражения против такой точки зрения. Особенно они касались наук о человеке, об обществе, об отдельных общественных явлениях. Такое возражение было сформулировано, в частности, в философии неокантианства, где обсуждался тезис о принципиальном различии «наук о природе» и «наук о культуре». На уровне, более близком к конкретной психологии, эта проблема была поставлена В. Дильтеем при создании им «описательной психологии», где принцип понимания выдвигался на равную ступень с принципом объяснения, защищаемым позитивистами. Таким образом, полемика имеет долгую историю. Сегодня это второе направление отождествляет себя с «гуманистической» традицией и во многом поддержано философскими идеями Франкфуртской школы.

Возражая позиции сциентизма, гуманистическая ориентация настаивает на том, что специфика наук о человеке требует включения ценностных суждений в ткань научного исследования. Ученый, формулируя проблему, осознавая цель своего исследования, ориентируется на определенные ценности общества, которые он признает или отвергает; далее — принимаемые им ценности позволяют осмыслить направленность использования его рекомендаций; наконец, ценности обязательно «присутствуют» и при интерпретации материала, причем этот факт не «снижает» качество знания, а, напротив, делает интерпретации осмысленными, поскольку позволяет в полной мере учитывать тот социальный контекст, в котором происходят изучаемые ученым события. Философская разработка этой проблемы дополняется в настоящее время и вниманием к ней со стороны социальной психологии. Один из пунктов критики американской традиции со стороны европейских авторов (в особенности С. Московичи) состоит именно в призыве к учету ценностной ориентации социально-психологических исследований.

Проблема ценностей является отнюдь не абстрактной, но весьма актуальной проблемой для психологии. Тщательность подбора, разработки и применения конкретных методик не может сама по себе принести успех психологическому исследованию, если утрачено обращение к «социальному контексту». Конечно, главная задача — найти способы, при помощи которых этот социальный контекст может быть схвачен в каждом конкретном исследовании. Но это уже второй вопрос. Важно видеть эту проблему, понимать, что ценностные суждения неизбежно присутствуют в исследованиях наук о человеке, и нужно не отмахиваться от этой проблемы, а сознательно контролировать свою собственную социальную позицию, выбор тех или иных ценностей.

На уровне каждого отдельного исследования вопрос может стоять так: перед началом исследования, перед выбором методики необходимо продумать для себя основную канву исследования, продумать, ради чего, с какой целью исследование предпринимается, из чего исходит исследователь, начиная его. Именно в этом контексте в последние годы остро обсуждается вопрос о качественных методах исследования.

Средством реализации всех этих требований является построение программы психологического исследования. При наличии тех методологических трудностей, о которых говорилось выше, важно в каждом исследовании четко обозначить, эксплицировать решаемые задачи, выбор объекта, сформулировать проблему, которая исследуется, уточнить используемые понятия, а также системно обозначить весь набор используемых методов. Это во многом будет способствовать «методологической оснащенности» исследования. Именно при помощи программы можно проследить, каким образом каждое исследование включается в «социальный контекст». Именно построение программы может способствовать совершенствованию исследований, превращению их в каждом отдельном случае из простого «собирания данных» (даже совершенными методами) в подлинный научный анализ изучаемого объекта.

ГЛАВА 2. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ПРАКТИЧЕСКОГО ЭТАПА ИССЛЕДОВАНИЯ

Дата добавления: 2015-07-02