Падение оттоманских турок

Но, к своему несчастью и к несчастью всего Исламского мира, турки поддались искушениям лени и роскоши, их нравственность упала и их правители стали тиранами. Появились зловещие междоусобные раздоры и разногласия, губернаторы провинций и армейские генералы стали продажными и ненадежными.

Величайшей ошибкой, совершенной Оттоманами, было то, что они позволили своим умам стать неподвижными. В области вооружения и военной организации они полностью игнорировали процитированное выше Божественное повеление, предписывавшее им держать свои силы наготове до крайних пределов своих возможностей, чтобы вселять ужас в сердца врагов, и позволили своей великолепной боевой машине заржаветь и сгнить.

Далее, на них больше не действовал совет Пророка (да благословит его Аллах и приветствует): “Мудрость — это потерянная собственность мусульманина; где бы он ни нашел ее, она принадлежит ему”. Следовало бы ожидать, что, находясь среди враждебных народов Европы, они будут постоянно помнить мудрый совет, который Амр бин аль-Ас дал египтянам; а именно: “Не забывайте, что вы беспрерывно находитесь в опасности. Вы стоите на жизненно важном посту. Поэтому будьте всегда бдительны и держите оружие наготове. Вы окружены врагами, которые смотрят завистливыми глазами на вас и на вашу страну” [160]. Но Оттоманы стали самодовольными. В то время, как народы Европы шли вперед быстрыми шагами, они оставались на месте.

Известный турецкий историк Халиде Эдиб так говорит об этом в своей книге “Конфликт между Востоком и Западом в Турции”:

“Пока мир оставался схоластическим, мусульманские религиозные деятели замечательно выполняли свои обязанности, и медресе Сулемание и Фатих были центрами образования и всех наук, которые существовали в то время. Но когда Запад разбил цепи схоластики и создал новое знание и науку, результатам которой предстояло изменить весь облик мира, мусульманские религиозные деятели совершенно не справились с делом образования. Улама считали само собой разумеющимся, что человеческое знание не поднялось выше уровня, на котором оно находилось в тринадцатом столетии, и такой склад ума господствовал в их системе образования до середины прошлого столетия.

Самодовольство улама в Турции в частности и в мусульманском мире в целом не имело ничего общего с их верностью учению Ислама, потому что схоластическая философия и теология — Христианская или мусульманская — является эллинской. Она в большей или меньшей степени представляет собой учение Аристотеля, грека, языческого философа. По этой причине необходимо привести здесь краткий сравнительный обзор Христианского и Исламского учений.

Kyp'aн не намерен в деталях объяснять создание материальной вселенной. Он уделяет гораздо больше внимания моральной и социальной сторонам человеческой жизни. Он говорит о “хусн” и “кубх”, то есть о прекрасном и уродливом, которые есть не что иное, как добро и зло. Отсюда его закон. Вообще, метафизическая и духовная сторона Ислама несложна. Она основывается на признании Единственности — единственной созидающей Силы Одного Аллаха. Отсюда простота Ислама и сравнительная свобода, с которой мусульмане могут принимать новую интерпретацию материального мира. Но эта замечательная простота и широта кругозора, которые могли приспособляться к новым знаниям о материи, недолго существовали у мусульман. В девятом столетии не только Исламский закон, но и теология были окончательно поставлены в жесткие рамки великими мусульманскими мыслителями — мутакаллимами; философия Аристотеля была включена в новую мусульманскую теологию, и дверь Иджтихада была закрыта.

Новая Христианская доктрина, которая является учением скорее Св.Павла и отцов церкви, чем Христа, содержит детальное объяснение материальной вселенной. Оно было принято как откровение, и его истину надо было объяснить. Поскольку Христианские теологи не могли все доказать путем наблюдения, они старались сделать это с помощью рассуждения. Они прибегли к Аристотелю, потому что он был почти волшебником в том, что касается логических рассуждений.

Когда Запад начал изучать природу с помощью наблюдения, анализа и эксперимента. Христианская церковь была потрясена. Когда аналитические методы привели к великим открытиям, церковь решила, что это означает конец ее влияния. Поэтому мы видим на Западе эпоху страданий и мученичества ученого и добросовестного искателя истины о материальной вселенной.

После кровавого конфликта между наукой и Христианством, Христианская церковь заняла реалистическую позицию, и научное знание было постепенно включено в программы обучения как в колледжах, так и в начальных школах. Университеты, которые были похожи на Мадраса улама, стали центрами нового обучения и науки, не упуская из виду Теологии и Метафизики. Следствием этого было то, что Христианская церковь сохранила свое влияние, по крайней мере, на часть интеллигенции; католические и протестантские священники могли обсуждать л юбые проблемы с новой молодежью и могли быть отнесены к научно-образованной элите.

Позиция оттоманских улама была совершенно иной. Они никогда не преследовали новое знание или новую истину о материи. Но, во-первых, не было никакой новой мысли, которую можно было бы преследовать. Пока они руководили образованием мусульманской нации, ничто новое не могло туда проникнуть; они заботились об этом и их учение остановилось на месте. Далее, в эпоху упадка они были так заняты политикой, что казалось гораздо легче придерживаться Аристотеля, рассуждая об основах знания, чем отваживаться на наблюдение и анализ. Поэтому Мадраса оставались до конца прошлого столетия тем же, чем они были в 13-м столетии. “Вакф”, или школы при мечетях, которые были единственными учреждениями начального образования, точно так же не менялись” [161].

Дата добавления: 2015-07-02