Генон и Россия 15 страница

С другой стороны, важно отметить, что, коль скоро речь идет о духовных центрах или их изображениях, этот скрытый или тайный характер подразумевает отныне недоступность самой традиционной истины в ее целостности всем людям без различия. Но это свидетельствует лишь о том, что мы живем сейчас в "темную" эпоху, по крайней мере относительно всего мирового цикла — это и позволяет определить место подобной символики. Но к этому пункту мы вернемся более подробно при изучении соотношений горы и пещеры, поскольку обе они принимаются за символ центра. В данный же момент удовлетворимся указанием на то, что схематическим изображением сердца является треугольник, вершиной вниз ("треугольник сердца" — таково еще одно традиционное выражение); та же схема прилагается и к пещере, тогда как горе или равнозначной ей пирамиде, напротив, соответствует треугольник, вершина которого направлена вверх. Это показывает, что речь идет об обратном и, в некотором смысле, дополняющем соотношении. В связи с этим изображением сердца и пещеры посредством перевернутого треугольника добавим, что здесь перед нами один из случаев, когда с последним не связана никакая идея "черной магии", в противоположность нередким предположениям тех, чьи познания о символике чересчур поверхностны.

А теперь вернемся к тому, что, согласно индуистской традиции, сокрыто в "пещере сердца": это сам принцип человеческого существа, пребывающий в состоянии "потаенности". По отношению к проявлению он сравним с тем, что есть в нем самого малого (слово дахара, обозначающее полость, в которой он пребывает, также соотносится с той же идеей малости). В действительности, он одновременно и самое большое — точно так же, как точка в пространственном измерении является ничтожной и даже нулевой, хотя она является принципом, посредством которого создано само пространство. Точно так же единица выступает как самое малое из чисел, хотя изначально она все их заключает в себе и из самой себя производит весь их бесконечный ряд. И здесь, стало быть, мы снова обнаруживаем выражение обратного соотношения, поскольку принцип рассматривается с двух различных точек зрения. Первая из них, точка зрения предельной малости, соотносится с его скрытым и, в некотором роде, "невидимым" состоянием, которое по отношению к существу есть всего лишь "виртуальность", но из которого развернется все духовное развитие этого существа. Стало быть, именно здесь обретается собственно "начало" этого развития, что находится в прямой связи с инициацией, понимаемой в этимологическом смысле этого слова; именно с этой точки зрения пещера и может рассматриваться как место "второго рождения". По этому поводу мы обнаруживаем такие, например, тексты: "Знай же, что Агни, который есть основание вечного (изначального) мира, и через которого последний может быть достигнут, скрывается в пещере (сердца)4, что в микрокосмическом плане соотносится со "вторым рождением", а также через транспозицию на макрокосмический уровень с его аналогом, которым является рождение Аватара".

Мы сказали, что пребывающее в сердце есть одновременно дживатман, с точки зрения индивидуального проявления, и абсолютный Атман, или Параматман, с точки зрения изначального принципа. Но различие между ними иллюзорно, то есть существует только по отношению к проявлению, в абсолютной же реальности они образуют единое целое. Это "двое, которые вошли в пещеру" и о которых в то же время говорится также, что они "остались пребывать на самой высокой вершине, так что обе символики, горы и пещеры, оказываются здесь соединенными5. Текст добавляет, что "знающие Брахму называют его мраком и светом", это более конкретно соотносится с символикой Нара-нараяны, о которой мы говорили в связи с Атма-Джита, цитируя именно этот текст: Нара, человеческое или смертное, которое есть дживатман, отождествляется с Арджуной, а Нараяна, божественное, или бессмертное, то есть Параматман, с Кришной. Но, согласно их точному смыслу, имя Кришна обозначает темный цвет, а имя Арджуна — светлый, то есть, соответственно, ночь и день, поскольку они рассматриваются как олицетворение непроявленного и проявленного6. Абсолютно такая же символика обнаруживается в случае Диоскуров, находящихся в соотношении с двумя гемисфера-ми, темной и освещенной, как мы уже показали это, исследуя значение "двойной спирали".

С другой стороны, эти "двое", то есть дживатман и Параматман, являются также и "двумя птицами", о которых в других текстах говорится как о "пребывающих на одном и том же дереве" (так же, как Арджуна и Кришна едут на одной той же колеснице) и "неразделимо единых", потому что, как мы говорили выше, реально они есть одно и различаются лишь иллюзорно7; важно заметить здесь, что символика дерева является по существу "осевой", как и символика горы, да и пещера в той мере, в какой она рассматривается как расположенная под горой или внутри ее, также располагается на оси, потому что, во всех случаях и с какой стороны ни смотреть на предмет, всегда именно здесь неизбежно находится центр, являющийся местом связи индивидуального с Универсальным.

Прежде чем закрыть эту тему, мы сделаем еще одну лингвистическую ремарку, не слишком важную, но, по крайней мере, любопытную: египетское слово гор (hor), являющееся именем бога Гора, как кажется, первоначально означало "сердце". Гор, следовательно, должен был являться "Центром Мира", согласно значению, которое встречается в большинстве традиций и которое, кроме того, в совершенстве согласуется со всей совокупностью его символики, насколько ее можно себе представить. С первого взгляда можно было бы поддаться искушению уподобить это слово гор латинскому кор (cor), которое имеет тот же смысл, и поддаться ему тем более легко, что в различных языках подобные корни, обозначающие сердце, встречаются одновременно и с придыхательной, и с гортанной первой буквой. Так, с одной стороны мы имеем hrid, или hirdaya в санскрите, heart в английском, herz в немецком, а с другой, — ker или kardion в греческом, да и само cor (в родительном падеже cordis) в латинском; но общим корнем для всех этих слов, включая последнее, на самом деле является HRD и KRD, и не похоже, чтобы таким же мог быть и случай слова гор, так что в данном случае речь идет не о реальной тождественности корня, но лишь о, своего рода фонетической схожести, не менее, однако, примечательной. Но вот что еще более примечательно и что, во всяком случае, прямо соотносится с нашей темой: в еврейском языке слово hor или hur, написанное через букву хет (heth), означает "пещера". Мы не хотим сказать, что существует этимологическая связь между еврейскими и египетскими словами, хотя, строго говоря, они могли бы иметь более или менее отдаленное общее происхождение. В конечном счете это не столь важно, поскольку известно, что нигде не бывает ничего абсолютно случайного, и аналогия представляется достойной внимания. Но и это еще не все: опять-таки в еврейском языке гор (hor), или гар (har), написанное на этот раз через букву хе (he), означает "гора". Если отметить, что хет, в ряду придыхательных, есть усиление или отвердение хе, что некоторым образом означает "сдавливание", и что идеографически уже и сама эта буква выражает идею границы или ограды, то мы увидим, что само соотношение этих букв указывает на пещеру как на замкнутое место в горе, и это точно как в буквальном, так и символическом смысле. Здесь мы снова оказываемся перед соотношением горы и пещеры, которое исследуем теперь более тщательно.

Примечания

1 Опубл. в E.Т., дек. 1937.

2 Человек и его становление согласно Веданте, гл. III (см. Чхандогъя Упанишада, III, 14, 3 и VIII, 1, 1).

3 Ср. масонское выражение "быть под покровом".

4 Катха Упанишада, I, 14.

5 Катха Упанишада, III, 1 (ср. Брахма-Сутра, I, 2, сутры 11-12).

6 A. Coomaraswamy, The Darker Side of the Dawn et Angel and Titan, an essay in Vedic Onthlody.

7 Мундака Упанишада, III, 1, 1; Шветашвара Упанишада, IV, 6.

31. Гора и Пещера(1)

Итак, существует тесная связь между горой и пещерой, поскольку и та, и другая берутся за символы духовных центров, каковыми, собственно, являются также, по причинам вполне очевидным, все "осевые" или "полярные" символы, среди которых гора — один из главнейших. Напомним, что под этим углом зрения пещера должна рассматриваться как расположенная под горой или внутри нее, что еще более усиливает связь, существующую между этими двумя символами, которые в некотором роде дополняют друг друга. Надо, однако, заметить, что гора имеет более первозданный характер, нежели пещера. Это следует из того, что она видима снаружи, и притом со всех сторон, в то время как пещера, напротив, является, как мы уже сказали, местом по самой своей сути скрытым и закрытым. Отсюда легко заключить, что отождествление духовного центра с горой соответствует именно первоначальному периоду земного человечества, в течение которого вся истина целиком была доступна всем (откуда название эпохи Сатья-Юга, и вершина горы — Сатья-Лока, или "место истины"). Но когда, вследствие нисходящего хода цикла, та же самая истина стала доступна лишь для более или менее ограниченной "элиты" (что совпадает с началом инициации, понимаемой в самом строгом смысле) и скрыта от большинства людей, пещера сделалась символом более подходящим для духовного центра и, следовательно, для инициатических святилищ, которые являются ее образами. Вследствие такого изменения, центр, можно сказать, не покинул гору, но лишь ушел с ее вершины в глубину; с другой стороны, это же изменение есть, своего рода, "инверсия", в силу которой, как мы уже говорили, "небесный мир" (с которым соотносится возвышение горы над земной поверхностью) стал, в некотором роде, "подземным миром" (хотя в действительности изменился не он, а условия внешнего мира и, стало быть, его отношения с последним). И эта "инверсия" получает выражение в соответствующих схемах горы и пещеры, которые в то же время выражают их взаимодополняемость.

Как мы уже сказали раньше, схема горы, как и схема пирамиды и кургана, которые являются ее эквивалентами, есть треугольник, вершиной вверх; схемой же пещеры, напротив, является треугольник, вершиной вниз, стало быть, обратный по отношению к первому. Этот опрокинутый треугольник является также и схематическим изображением сердца2 и чаши, которая обычно уподобляется ему в символике, как мы уже показали это, говоря о Св. Граале3. Добавим, что эти последние символы или их подобия, с более общей точки зрения, соотносятся с пассивным, или женским принципом универсальной проявленности, либо же с одним из его аспектов4, тогда как те, что схематически изображаются треугольником вершиной вверх, соотносятся с принципом активным, или мужским. С другой стороны, если поместить оба треугольника один под другим, что соответствует расположению пещеры под горой, мы увидим, что второй может рассматриваться как отражение первого (рис. 12); и эта идея отражения хорошо согласуется с соотношением символа производного с символом первоначальным, в соответствии с тем, что мы только что сказали о соотношении горы и пещеры, понимаемых как последовательные олицетворения духовного центра в различных фазах циклического развития.

Рис. 12

Можно было бы выразить удивление в связи с тем, что мы изображаем здесь перевернутый треугольник меньшим, чем треугольник правильный, ибо, являясь отражением последнего, он, казалось бы, должен был быть ему равен. Но такая разница в пропорциях не есть нечто исключительное в символике; так, в еврейской Каббале "Макропросоп", или "Большой Лик", своим отражением имеет "Микропросоп", или "Малый Лик". Для этого в данном случае есть еще и особая причина; мы уже упоминали, в связи с соотношением пещеры и сердца, текст из Упанишад, где говорится, что Принцип, который пребывает в "центре человеческого существа", "меньше, чем зернышко риса, чем зерно ячменя, чем горчичное семя, чем семя проса, чем ядро семени проса", и в то же время "больше, чем земля, больше, чем воздух (или промежуточный мир), больше, чем небо, больше, чем все эти миры"5. Итак, в обратном соотношении двух символов, которое мы рассматриваем здесь, именно гора соответствует идее "великости", а пещера (или полость сердца) — идее "малости". Аспект "великости" соотносится, кроме того, с абсолютной реальностью, аспект же "малости" — с внешней видимостью проявленности; стало быть, совершенно нормально, что первый олицетворяется символом, соответствующим «изначальному»6 состоянию, а второй — тем, что соответствует последующему состоянию «помрачения» и духовной «потаенности».

Если же мы хотим изобразить пещеру расположенной в самом центре (в сердце, можно было бы сказать) горы (рис. 13), достаточно перенести опрокинутый треугольник внутрь правильного треугольника таким образом, чтобы их центры совпали; тогда он непременно должен быть меньше, чтобы целиком вместиться в последний, но, за исключением этой разницы, в целом получаемая таким образом фигура явно идентична «Печати Соломона», где два противоположных треугольника равным образом олицетворяют два взаимодополняющих принципа в различных вариантах их применения.

Рис. 13

С другой стороны, если сделать стороны перевернутого треугольника равными половине сторон треугольника правильного (мы их сделали чуть меньшими для того, чтобы оба треугольника четко отделялись один от другого, но на самом деле вполне очевидно, что вход в пещеру должен находиться на самой поверхности горы, и, следовательно, изображающий ее треугольник должен был бы в действительности касаться контура другого)7, то малый треугольник разделит поверхность большого на четыре равные части, из которых одной будет сам перевернутый треугольник, а три остальных будут треугольниками правильными. Это последнее соображение, так же, как и некоторые связанные с ним числовые соотношения, по правде сказать, не имеет прямого отношения к теме этой главы, но, несомненно, у нас еще будет случай вернуться к нему в ходе наших дальнейших исследований.

Примечания

1 Опубл. в Е.Т., янв. 1938.

2 С этим изображением можно соотнести тот факт, что арабское слово калб, обозначающее сердце, подчеркивает его "перевернутое" положение (см. Т. Буркхардт, О Барзаке (Перешейке), в E.Т., дек. 1937.

3 В древнем Египте сосуд был иероглифом сердца. "Чаша" Таро также соответствует сердцу обычных карт.

4 Опрокинутый треугольник в Индии является одним из основных принципов Шакти, он также и символ изначальных Вод.

5 Чхандогья Упанишада, III, 14, 3.

6 Известно, что Данте помещает Земной Рай на вершине горы; именно таким было положение духовною центра в «изначальном состоянии» человечества.

7 Из этой схемы можно было бы заметить, что если гора замещается пирамидой, то внутренняя камера последней является точным эквивалентом пещеры.

32. Сердце и Мировое Яйцо(1)

После всех соображений, высказанных ранее по поводу различных аспектов символики пещеры, нам остается рассмотреть еще один важный момент: отношения этого символа с символом "Мирового Яйца". Но чтобы это было хорошо понято и непосредственно связано с тем, что мы говорили до сих пор, следует прежде всего сказать о символических связях сердца с "Мировым Яйцом". На первый взгляд, можно было бы удивиться этому сравнению, не усмотрев в нем ничего, кроме определенного сходства формы между сердцем и яйцом; но само это сходство может иметь подлинное значение лишь в том случае, если существуют и более глубокие связи. А тот факт, что Омфалос и бетиль, несомненные символы центра, часто имеют яйцевидную форму, как имел ее Омфалос в Дельфах2, убедительно свидетельствует, что так и должно быть, и что именно это нам и следует теперь объяснить.

Прежде всего надо понять, что "Мировое Яйцо" обозначает не "проявленный", но "эмбриональный" космос, из которого возникает вселенная, расширяясь по всем направлениям, начиная от исходной точки; совершенно ясно, что эта исходная точка неизбежно совпадает с самим центром Яйца. Таким образом, "Мировое Яйцо" "центрально" по отношению к космосу3. Библейским образом Земного Рая, который есть также и "Центр Мира", является круговая ограда, которую можно рассматривать как горизонтальный срез яйцевидной и сферической формы. Добавим, что в действительности существенная разница между этими двумя формами состоит в том, что форма сферическая, равномерно распространяясь из своего центра, является подлинно изначальной формой, тогда как яйцевидная форма соответствует уже дифференцированному состоянию, производному от предыдущего как результат некой "поляризации", или удвоения центра4. Впрочем, такое удвоение неотъемлемо присуще вращательному движению сферы вокруг оси, ибо само начало вращения "отменяет" прежний смысл направлений пространства как таковых.. И как раз это знаменует переход от одной к другой из тех двух последовательных фаз космогонического процесса, которые символизируются, соответственно, сферой и яйцом5.

С учетом сказанного остается лишь показать, что заключающееся в "Мировом Яйце" реально идентично тому, что, как мы уже говорили раньше, символически заключено в сердце и в пещере, поскольку она является его эквивалентом. Речь идет о том духовном "семени", которое в индуистской традиции обозначается как Хираньягарбха, то есть буквально о "золотом зародыше"6; но это "семя" — есть подлинно изначальный7 Аватар, а мы видели, что место рождения Аватара так же, как того, что соответствует ему с точки зрения микрокосмической, олицетворяется именно сердцем или пещерой. Можно было бы возразить, что в процитированном нами в этой связи тексте8, так же, как и во многих других случаях, Аватар обозначается именно как Агни, тогда как сказано, что это Брахма окутывается "Мировым Яйцом", именуемым поэтому Брахмандой, чтобы воплотиться в нем как Хиранъягарбха. Но, помимо того, что различные имена в действительности обозначают лишь различные атрибуты божества, которые неизбежно связаны друг с другом, а вовсе не раздельные сущности, следует особо отметить, что поскольку золото рассматривается как "минеральный свет" и "солнце металлов", то само слово Хираньягарбха на самом деле характеризует его как принцип огненной природы. К этому добавляется его центральное положение, позволяющее символически отождествлять его с Солнцем, которое, впрочем, во всех традициях равно является одним из олицетворений "Сердца Мира".

Чтобы перейти отсюда к уровню микрокосмическому, достаточно напомнить об аналогии, которая существует между пиндой, тонким зародышем индивидуального существа, и Брахмандой, или "Мировым Яйцом"9; и эта пинда, как вечное и неразрушимое "семя" существа, в иных случаях отождествляется с "ядром бессмертия", в еврейской традиции именуемым луз10. Обычно о лузе не говорится, как о помещающемся в сердце; речь идет о том, что это лишь одна из возможных его локализаций в телесном организме, притом не самая типичная в данном случае; но локализация, тем не менее, в соответствии со всем уже сказанным, должна иметь место там, где луз находится в непосредственной связи со "вторым рождением". В самом деле, эти локализации, которые находятся в связи с индуистской доктриной чакр, соотносятся с различными состояниями человеческого существа или с фазами его духовного развития. В основании позвоночного столба это состояние "сна", где находится луз у обычного человека11; Сердце — место начальной фазы его "прорастания", т.е. "второго рождения", область "третьего глаза" — место совершенствования человеческого существа, то есть его реинтеграции в "изначальное состояние"; наконец, на темени совершается переход к надындивидуальным состояниям. И мы еще обнаружим точные соответствия этих этапов, когда вернемся к символике инициатической пещеры12.

Примечания

1 Опубл. в Е.Т., февр.. 1938.

2 Подробно мы рассмотрели эти символы в работе Царь Мира, отметив там, что в иных случаях они обретают коническую форму, что находится в прямой связи с символом горы, так что и здесь мы обнаруживаем комплементарность двух изображений, о которой мы недавно говорили.

3 Символ плода имеет здесь такое же значение, что и символ яйца; несомненно, мы вернемся к этому в ходе дальнейших исследований; а сейчас заметим, что этот символ, помимо всего прочего, очевидным образом связан с символом "сада", то есть земного рая.

4 Так, в планиметрии единый центр круга, удваиваясь, рождает два центра эллипса. То же удвоение ясно выражено в дальневосточном символе инь-ян, который также имеет определенную связь с символом "Мирового Яйца".

5 Отметим еще по поводу сферической формы, что в исламской традиции сфера изначального чистого света есть Ruh mohammediyah, которая является в то же время "Сердцем Мира"; и весь "космос" целиком животворится пульсациями этого сердца, которое чаще всего именуется barzakh ("перешеек") (см. по этому вопросу статью Т. Буркхардта, в Е.Т., дек. 1937).

6 См. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XIII.

7 Именно с этим связано и обозначение Христа как "семени" в различных текстах Писания, о чем мы, возможно, еще поговорим в связи с другими вопросами.

8 Катха Упанишада, I, 14.

9 Джатха пинда татха Брахманда (см. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XIII и XIX).

10 Для более полного рассмотрения этого вопроса еще раз отсылаем к работе Царь Мира; можно отметить также, что отождествление "второго рождения" с "прорастанием" луза явно напоминает даосское описание процесса инициации как "внутреннего возрождения бессмертных".

11 Змея, обвившаяся вокруг "Мирового Яйца", или Омфалоса и бетиля, с этой точки зрения есть Кундалини, обвившаяся вокруг "ядра бессмертия", которое связано с символикой "черного камня". На эту "нижнюю" позицию луза прямо указывает герметическая формула: Visita interiora terroe, rectificando invenies occultum lapidem ("Посети глубь земли, очищением обрящешь сокровенный камень"); здесь "очищение" равнозначно "выпрямлению", которое знаменует начинающееся после "падения" восходящее движение, соответствующее пробуждению Кундалини; дополнение к этой формуле называет "сокровенный камень" "истинным лекарством", то есть уподобляет амрите, пище или напитку бессмертия.

12 Отметим еще, что название "золотой зародыш" указывает на связь с алхимической символикой, что подтверждается еще и теми аналогиями, на которые мы указали в предыдущей заметке. В этом смысле инициа-тическая пещера удивительным образом соответствует герметическому атанору. Не стоит удивляться этим подобиям, ибо процесс "Великого Делания", понимаемый в его подлинном смысле, есть, в конечном счете, не что иное, как процесс инициации.

33. Пещера и Мировое Яйцо(1)

Инициатическая пещера, сказали мы ранее, рассматривается как образ мира; но, с другой стороны, в силу ее символического уподобления сердцу, она особым образом олицетворяет центральное место в мире. Может показаться, что здесь налицо две различных точки зрения, но в действительности они никоим образом не противоречат друг другу, а изложенного нами по поводу "Мирового Яйца" достаточно для того, чтобы примирить и в некотором смысле даже отождествить их. В самом деле, "Мировое Яйцо" центрально по отношению к космосу и в то же время заключает в зародыше все, что последний будет заключать в полностью проявленном состоянии; все, стало быть, обретается в "Мировом Яйце", но в состоянии "потаенности", которое, также олицетворяется самим положением пещеры, ее характером как места сокровенного и закрытого. Две половины, на которые разделяется "Мировое Яйцо", согласно одному из самых распространенных аспектов его символики, становятся, соответственно, небом и землей; равным образом в пещере пол соответствует земле, а свод — небу. Во всем этом, следовательно, нет ничего, что не было бы абсолютно связно и нормально.

Теперь остается рассмотреть еще и другой вопрос, особенно важный с инициатической точки зрения: мы говорили о пещере как месте "второго рождения", но не следует забывать о существенной разнице между этим "вторым рождением" и "третьим рождением", разнице, которая, в конечном счете, соответствует той, что существует между посвящением в "малые мистерии" и "великие мистерии". И если "третье рождение" также представляется происходящим в пещере, каким образом соотносится с ним ее символика? "Второе рождение", которое можно назвать "психическим возрождением", свершается в области тонких возможностей человеческой индивидуальности; напротив, "третье рождение", осуществляясь непосредственно на уровне духовном, а не психическом, открывает доступ в область надындивидуальных возможностей. Одно является, стало быть, "рождением в космос" (которому, как мы сказали, на уровне макрокосмическом соответствует рождение Аватара), вполне логично, что оно изображается как целиком совершающееся в пещере; другое же представляется рождением "за пределы космоса", и этому "выходу из космоса", согласно выражению Гермеса2, для того, чтобы символика была полной, должен соответствовать конечный выход из пещеры, поскольку она заключает в себе лишь те возможности, которые присущи "космосу", их-то посвящаемый и должен превзойти в этой новой фазе развития своего существа, "второе рождение" которого в действительности было всего лишь исходной точкой.

Здесь, естественно, некоторые отношения оказываются модифицированными: пещера снова становится "гробницей", не только в силу своего "подземного" положения, но потому, что весь "космос" — это в некотором роде "гробница", из которой человеку надлежит теперь выйти; "третье рождение" обязательно предваряется "второй смертью", то есть "смертью для космоса" (а также "в космос"); вот почему "внекосмическое" рождение всегда отождествляется с "воскресением"3. Для того, чтобы это "воскресение", или выход из пещеры, могло иметь место, камень, закрывающий вход в "гробницу" (то есть саму пещеру), должен быть отвален. Мы увидим далее, как это может иногда выражаться в ритуальной символике.

С другой стороны, когда находящееся вне пещеры олицетворяло только профанический мир, или "внешний" мрак, то пещера представала как единственное освещенное место, притом освещенное именно изнутри: в самом деле, ведь никакой свет не мог тогда поступать в нее извне. Теперь же, поскольку нужно учитывать "внекосмические" возможности, пещера, несмотря на это освещение, становится относительно темной по отношению — нет, не ко всему, что находится вне ее, но именно к тому, что находится над ней, над ее сводом, потому что именно это "над" олицетворяет "внекосмическую" область. И тогда, согласно этой новой точке зрения, внутреннее освещение оказывается лишь отражением света, идущего извне, сквозь "крышу мира" через "солнечную дверь", то есть "око" космического свода или верхнее отверстие пещеры. На уровне микрокосмическом это отверстие соответствует Брахмарандхре, точке контакта индивидуальной личности с "седьмым лучом" духовного солнца4, точке, "локализация" которой, согласно органическим соответствиям, находится на темени5, и которая олицетворяется верхним отверстием герметического атанора6. Добавим в этой связи, что "философское яйцо", которое исполняет роль "Мирового Яйца", заключено внутри атанора, но что последний и сам может уподобляться "космосу", и это в двойном приложении — макрокосмическом и микрокосмическом. Пещера, стало быть, также должна символически отождествляться одновременно и с "философским яйцом", и с атанором, в зависимости от соотнесения с различными степенями развития в инициатическом процессе.

Можно также заметить, что в этом освещении отраженным светом мы обнаруживаем образ Платоновой пещеры, в которой, благодаря проникающему извне свету7, видны только тени; и этот свет действительно является "внекосмическим", потому что его источник — это "Умопостигаемое Солнце". Освобождение узников и их выход из пещеры — есть "выход на свет"; в нем они могут непосредственно созерцать реальность, которая до сих пор представлялась им лишь отражением. Эта реальность суть вечные "архетипы", возможности, заключающиеся в "перманентной актуальности" неизменной сущности.

Дата добавления: 2015-07-02