Симптоматика поражений 5 страница

Я не могу вспомнить – реально все это, или нет. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме того факта, что она сидит у меня на коленях, касается моей груди, смотрит в глаза, словно действительно может любить меня.

Интересно, может, я и в самом деле умер.

Но когда я наклоняюсь, она откидывается назад, ухмыляясь, не прерывая зрительный контакт.

- Не волнуйся, - шепчет она. – Все почти закончилось.

Ее слова кажутся мне странными, хорошо знакомыми.

- Что ты имеешь в виду?

- Еще немного, и я уйду.

- Нет, - я быстро моргаю, тянусь к ней. – Нет, не уйдешь, куда ты…

- С тобой все будет в порядке, - говорит она. – Я обещаю.

- Нет…

Но теперь она держит пистолет.

А затем направляет его на мое сердце.

Глава 23

Эти письма все, что у меня осталось.

Двадцать шесть друзей, рассказанные мною.

Двадцать шесть друзей – они все, в чем я нуждаюсь. Я могу связать их вместе, создавая океаны и пространство. Можно совместить их, создавая планеты, а затем целую Солнечную систему. Я могу использовать написанное, чтобы создать небоскребы и столицы, населенные людьми, более важные вещи и мысли, что являются для меня реальнее, чем эти четыре стены.

Мне ничего не нужно для жизни, кроме этих писем. Без них меня просто не существовало бы.

Потому что эти написанные слова единственное доказательство того, что я все еще существую.

Это необычайно холодное утро.

Я предположил, что мы делаем все не так осторожно, поэтому рано утром мы собрались осмотреть территорию, рассмотреть: есть ли кто-то подозрительный среди гражданских, или какие-то странные места. Я даже не удивлюсь, если Кент, Кишимото и все остальные тайно живут среди людей. В конце концов, они должны иметь какой-то источник продовольствия, воды, то, что связывало бы их с обществом, потому что я сильно сомневаюсь, что под землей они могут что-то вырастить. Но, конечно же, все это лишь предположения. Они могут иметь человека, который мог бы вырастить еду из воздуха.

Я быстро оборачиваюсь к своим людям; приказываю им разойтись и оставаться незамеченными. Их работа заключается в наблюдении всего, а после предоставлении мне результатов.

Когда они ушли, я остался, чтобы осмотреться вокруг и побыть наедине со своими мыслями.

Боже, она казалась такой реальной в моем сне.

Я закрываю глаза, провожу рукой по лицу, задерживая пальцы на губах. Я чувствовал ее. Я действительно мог чувствовать ее. Даже одна мысль об этом заставляет мое сердце ускоренно биться. Я не знаю, что мне делать, если такие напряженные сны о ней будут продолжаться. Я просто не буду работоспособен…вообще.

Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться и сосредоточиться. Я позволяю себе осматриваться вокруг, без напряжения, отвлекаясь лишь на детей, бегающих вокруг. Они кажутся такими энергичными и беззаботными. Странно, но оттого, что они смогли найти счастье в этой жизни, мне становится грустно. Они понятия не имеют, что пропустили; каков был мир до них.

Что-то вьется у моих ног.

Я слышу странное, затрудненное дыхание с отдышкой; оборачиваюсь.

Это собака.

Усталый и голодный пес, настолько тонкий и худой, что его вот-вот снесет ветром. Но он смотрит на меня. Без страха. Его рот открыт. Язык повиснут набок.

Мне хочется рассмеяться вслух.

Я осматриваюсь вокруг, прежде чем протягиваю руки к собаке. Мне не стоит давать отцу больше поводов для собственной кастрации, и я не доверяю своим солдатам, чтобы разглашать им такого рода вещи.

Я просто хотел бы поиграть с псом.

Я уже слышу то, о чем говорил мне мой отец.

Я несу скулящее существо к одному из недавно освободившихся жилых помещений… Я только что видел, как все три семьи уходили на работу. Пес, кажется, достаточно умен, чтобы понять, что сейчас не повод для лая.

Я снимаю перчатки и достаю из кармана слоеное пирожное, которое захватил еще утром за завтраком, так как не смог нормально поесть. И хотя я понятия не имею, что едят собаки, в любом случае предлагаю ему это лакомство.

Пес ест чуть ли не с моей рукой.

Он съедает лакомство за два укуса, а затем облизывает мне пальцы, прыгает, чуть ли не до груди, и проваливается в тепло, идущее из-под моего открытого плаща. Я не могу контролировать легкий порыв смеха, срывающийся с моих губ; да и не хочу. Я так долго не смеялся. Я не могу помочь, но удивляюсь силе такого маленького, скромного животного, что у меня в руках; они так легко ломают нашу защиту.

Я провожу рукой по потертому меху, чувствуя выступающие ребра с разных сторон. Но пса, кажется, не заботит его истощенное состояние, по крайней мере, не сейчас. Он виляет хвостом и продолжает тянуть меня за плащ, смотря в глаза. Я начинаю жалеть, что не взял больше еды в карман этим утром.

Что-то щелкает.

Я слышу вздох.

Оборачиваюсь.

Вскакиваю, насторожено ищу причину звука. Кажется, кто-то рядом. Кто-то видел меня. Кто-то…

Гражданский. Она тут же бросается прочь, прижимая тело к соседнему блоку.

- Эй! – кричу я. – Ты там…

Она останавливается. Оглядывается.

Я почти падаю.

Джульетта.

Она смотрит на меня. Она на самом деле здесь, смотрит на меня, широко раскрыв глаза и паникуя. Мои ноги делаются свинцовыми. Я прирос к земле, не имея возможности сказать хоть слово. Я даже не знаю с чего начать. Так много мне хочется рассказать ей, так много, как никогда не рассказывал, и я счастлив, видеть ее снова… Боже, мне стало легче …

Она исчезла.

Я оглядываюсь вокруг, словно безумный. Удивлен, как еще не потерял чувство реальности. Мои глаза останавливаются на собаке, которая все еще сидит на земле, глядя на меня, а я ошеломлен тем, что сейчас произошло. Я оглядываюсь назад, на то место, где видел ее, но ничего не вижу.

Ничего.

Я пробегаю рукой по волосам, трепля их, потому что я смущен, испуган, ужасно зол на себя, отчего хочется вырвать их.

Что же со мной творится.

http://vk.com/this.fantasy.world

Для поражения мозжечка характерны расстройства статики и координации движений, а также мышечная гипотония. Данная триада характерна как для человека, так и других позвоночных^[21][26]. При этом симптомы поражения мозжечка наиболее детально описаны для человека, так как имеют непосредственное прикладное значение в медицине.

Поражение мозжечка, прежде всего его червя (архи- и палеоцеребеллума), ведёт обычно к нарушению статики тела — способности поддержания стабильного положения его центра тяжести, обеспечивающего устойчивость. При расстройстве указанной функции возникает статическая атаксия (греч. ἀταξία — беспорядок). Больной становится неустойчивым, поэтому в положении стоя он стремится широко расставить ноги, сбалансировать руками. Особенно чётко статическая атаксия проявляется в позе Ромберга. Больному предлагается встать, плотно сдвинув ступни, слегка поднять голову и вытянуть вперёд руки. При наличии мозжечковых расстройств больной в этой позе оказывается неустойчивым, тело его раскачивается. Больной может упасть. В случае поражения червя мозжечка больной обычно раскачивается из стороны в сторону и чаще падает назад, при патологии полушария мозжечка его клонит преимущественно в сторону патологического очага. Если расстройство статики выражено умеренно, его легче выявить у больного в так называемой усложнённой или сенсибилизированной позе Ромберга. При этом больному предлагается поставить ступни на одну линию с тем, чтобы носок одной ступни упирался в пятку другой. Оценка устойчивости та же, что и в обычной позе Ромберга^[30][34].

В норме, когда человек стоит, мышцы его ног напряжены (реакция опоры), при угрозе падения в сторону нога его на этой стороне перемещается в том же направлении, а другая нога отрывается от пола (реакция прыжка). При поражении мозжечка, главным образом его червя, у больного нарушаются реакции опоры и прыжка. Нарушение реакции опоры проявляется неустойчивостью больного в положении стоя, особенно если ноги его при этом близко сдвинуты. Нарушение реакции прыжка приводит к тому, что, если врач, встав позади больного и подстраховывая его, толкает больного в ту или иную сторону, то последний падает при небольшом толчке (симптом толкания)^[30].

Походка у больного с мозжечковой патологией весьма характерна и носит название «мозжечковой». Больной в связи с неустойчивостью тела идёт неуверенно, широко расставляя ноги, при этом его «бросает» из стороны в сторону, а при поражении полушария мозжечка отклоняется при ходьбе от заданного направления в сторону патологического очага. Особенно отчётлива неустойчивость при поворотах. Во время ходьбы туловище человека избыточно выпрямлено (симптом Тома). Походка больного с поражением мозжечка во многом напоминает походку пьяного человека^[30].

Если статическая атаксия оказывается резко выраженной, то больные полностью теряют способность владеть своим телом и не могут не только ходить и стоять, но даже сидеть^[30].

Преимущественное поражение полушарий мозжечка (неоцеребеллума) ведёт к расстройству его противоинерционных влияний и, в частности, к возникновению динамической атаксии. Она проявляется неловкостью движений конечностей, которая оказывается особенно выраженной при движениях, требующих точности. Для выявления динамической атаксии проводится ряд координационных проб^[30].

1. Проба на диадохокинез — больному предлагается закрыть глаза, вытянуть вперёд руки и быстро, ритмично супинировать и пронировать (вращать кнаружи и внутрь) кисти рук. В случае поражения полушария мозжечка движения кисти на стороне патологического процесса оказываются более размашистыми, в результате эта кисть начинает отставать. Тогда говорят о наличии адиадохокинеза^[30][34].
2. Пальце-носовая проба — больной с закрытыми глазами отводит руку, а затем указательным пальцем пытается попасть в кончик своего носа. В случае мозжечковой патологии рука на стороне патологического очага совершает избыточное по объёму движение, в результате чего больной промахивается. Также выявляется характерный для мозжечковой патологии интенционный тремор (дрожание пальцев), выраженность которого нарастает по мере приближения пальца к цели^[30][34].
3. Пяточно-коленная проба — больной, лежащий на спине с закрытыми глазами, поднимает высоко ногу и пытается пяткой попасть в колено другой ноги. При мозжечковой патологии отмечается промахивание, особенно при выполнении пробы гомолатеральной (на той же стороне) поражённому полушарию мозжечка ногой. Если всё-таки пятка достигает колена, то предлагается провести ею, слегка касаясь голени, по гребню большеберцовой кости вниз к голеностопному суставу. При этом в случае мозжечковой патологии пятка всё время соскальзывает то в одну, то в другую сторону^[30][34].
4. Указательная (пальце-пальцевая) проба — больному предлагается попасть указательным пальцем в кончик направленного на него пальца исследующего. В случае мозжечковой патологии отмечается мимопопадание. Палец больного при этом обычно отклоняется в сторону поражённого полушария мозжечка^[30].
5. Симптом Тома-Жументи — захватывая предмет, больной несоразмерно широко раздвигает пальцы^[30].
6. «Проба с чашей» — больной, держащий в руке стакан с водой, расплёскивает воду.
7. Нистагм — подёргивание глазных яблок при взгляде в стороны или вверх. При поражении мозжечка нистагм рассматривается как результат интенционного дрожания глазных яблок. При этом плоскость нистагма совпадает с плоскостью произвольных движений глаз — при взгляде в стороны нистагм горизонтальный, при взгляде вверх — вертикальный^[30].

Нижняя линяя — попытка больного воспроизвести верхнюю

1. Расстройство речи — возникает в результате нарушения координации работы мышц, составляющих речедвигательный аппарат. Речь делается замедленной (брадилалия), теряется её плавность. Она приобретает взрывчатый, скандированный характер (ударения расставляются не по смыслу, а через равномерные интервалы)^[30][34].
2. Изменения почерка — почерк больного становится неровным, буквы исковерканными, чрезмерно крупными (мегалография)^[30][34].
3. Симптом Стюарта-Холмса (симптом отсутствия обратного толчка^[34]) — исследующий просит больного сгибать супинированное предплечье и в то же время, взяв его руку за запястье, оказывает сопротивление этому движению. Если исследующий при этом неожиданно отпустит руку больного, то больной не сможет вовремя притормозить дальнейшее сгибание руки, и она, сгибаясь по инерции, с силой ударит его в грудь^[30].
4. Пронаторный феномен — больному предлагается удерживать вытянутые вперёд руки ладонями вверх. При этом на стороне поражённого полушария мозжечка происходит спонтанная пронация (поворот ладони внутрь и книзу)^[30].
5. Симптом Гоффа-Шильдера — если больной держит руки вытянутыми вперёд, то на стороне патологического очага рука отводится кнаружи.
6. Феномен Дойникова (изменение постуральных рефлексов ^[34]) — сидящему больному предлагается кисти с разведёнными пальцами положить на свои бёдра вверх ладонями и закрыть глаза. В случае мозжечковой патологии на стороне патологического очага отмечается спонтанное сгибание пальцев и пронация кисти^[30].
7. Проба Шильдера — больному предлагают вытянуть руки вперёд, закрыть глаза, поднять одну руку кверху и опустить её до уровня другой руки, а затем сделать наоборот. При поражении мозжечка больной опустит руку ниже вытянутой^[35].

Мышечная гипотония выявляется при пассивных движениях, производимых исследующим в различных суставах конечностей больного. Поражение червя мозжечка ведёт обычно к диффузной гипотонии мышц, тогда как при поражении полушария мозжечка снижение мышечного тонуса отмечается на стороне патологического очага^[30].

Маятникообразные рефлексы обусловлены также гипотонией. При исследовании коленного рефлекса в положении сидя со свободно свисающими с кушетки ногами после удара молоточком наблюдается несколько «качательных» движений голени^[35].

Асинергии — выпадение физиологических синергичных (содружественных) движений при сложных двигательных актах^[34].

Наиболее распространены следующие пробы на асинергию:

1. Больному, стоящему со сдвинутыми ногами, предлагают перегнуться назад. В норме одновременно с запрокидыванием головы ноги синергично сгибаются в коленных суставах, что позволяет сохранить устойчивость тела. При мозжечковой патологии содружественное движение в коленных суставах отсутствует и, запрокидывая голову назад, больной сразу же теряет равновесие и падает в том же направлении.
2. Больному, стоящему со сдвинутыми ногами, предлагается опереться на ладони врача, который затем неожиданно их убирает. При наличии у больного мозжечковой асинергии он падает вперёд (симптом Ожеховского). В норме же происходит лёгкое отклонение корпуса назад или же человек сохраняет неподвижность.
3. Больному, лежащему на спине на твёрдой постели без подушки, с ногами, раздвинутыми на ширину надплечий, предлагают скрестить руки на груди и затем сесть. Ввиду отсутствия содружественных сокращений ягодичных мышц больной с мозжечковой патологией не может фиксировать ноги и таз к площади опоры, в результате сесть ему не удаётся, при этом ноги больного, отрываясь от постели, поднимаются вверх (асинергия по Бабинскому)

Дата добавления: 2015-06-27