На просторах Великой степи

Какие события в глубинах Центральной Азии предшествовали необычайным военным успехам монгольских завоевателей и образованию ими гигантской империи?

Такие источники, как «Тайная история монголов», написанная в 1240 г. персом Рашид ад-Дином, известия западных путешественников — францисканского монаха Плано Карпини, родом из Перуджи, посланного папой к Великому хану в 1245 г., и венецианца Марко Поло, — рисуют быт и нравы «поколений, живущих в войлочных кибитках».

На огромных пространствах центральноазиатских степей от озера Кулун-Нор на востоке до отрогов Алтайских гор на западе кочевали племена, говорившие на разных наречиях монгольского языка. В восточной части Монголии выделялось большое племя татар — имя, ставшее нарицательным для всех монгольских и тюркских племен, объединившихся в военную державу. Так называли своих поработителей и наши предки.

Испокон веков кочевое скотоводство и охота — главные занятия кочевников. По нескольку раз в году в поисках пастбищ степняки переходили с места на место, перегоняя табуны коней, стада коров, овец, коз. Китайский путешественник Чань-чунь, посетив монгольские степи, сложил стихи: «На земле не растет дерева, а только дикая трава... хлеба здесь не растут; питаются же молоком; одеваются в меховое платье, живут в войлочных юртах и тоже веселы». В целом мире нет такого количества вьючного скота, отмечал Карпини.

Род, как основа монгольского общества, к началу XIII в. постепенно разлагался, патриархальные отношения уходили в прошлое. В борьбе с имущественно более слабыми группами выделяются степные аристократы, военные вожди, носившие титулы бахадур (богатырь), сецен (мудрый), мерген (меткий стрелок), наконец, нойон (князь, господин) и тайши (царевич, член царского рода). Предводители получают власть над массой кочевников уже не как родовые старейшины, а как наиболее сильные представители знати. Возглавляя набеги на соседей для захвата пастбищ, богатств и рабов, властвуя над харачу — «черным людом», они стремились к возведению на престол мощного хана, способного организовать далекие агрессивные походы.

Таким объединителем монгольских племен в жестокой борьбе с другими претендентами стал великий полководец {226} Тэмуджин, человек могучей воли и выдающихся организаторских способностей, гибкий политик, проницательный военачальник. Представители племен, избрав Тэмуджина ханом, удостоили его титула Чингисхана — «повелителя сильных».

Это произошло в 1206 г. на курултае — собрании высшей монгольской знати на реке Онон в Забайкалье. Под девятибунчужным белым знаменем юридически закрепилось то, что было добыто оружием. «Так как Чингисхан, — писал Рашид ад-Дин, — был ханом, господином соединения планет, самодержцем земли и времени, все племена и роды монгольские из родных и чужих стали его рабами и слугами». Возвышению Чингисхана способствовала отборная личная гвардия полководца, дружинники-нукеры, которые в случае гибели господина обязаны были умереть на поле битвы. Люди «крепкого телосложения» из десятитысячного гвардейского корпуса крепко опекали «златую жизнь» хана.

Вскоре Чингисхан начал раздавать улусы, или владения, сыновьям и ближайшим родичам, членам Чингисова дома. Все подвластное население было разделено на тумены (десять тысяч, «тьмы»), тысячи, сотни и десятки. Начальниками туменов (по-русски — темники), тысячниками и сотниками назначались племенные князья. Такое административное деление отвечало древней военной организации монголов, войско которых состояло из десятков, сотен, тысяч и десятков тысяч. Все мужское население, способное носить оружие, входило в эту систему, все были воинами: вели походную жизнь, устраивали облавные охоты в мирное время, а в военное занимались грабежами. В державе, превращенной в военный лагерь, быстро мобилизовать огромное войско не составляло труда: Чингису подчинялось до 120 тысяч человек — по тем временам внушительная сила.

Назревали планы завоевательных походов против других стран. Социальные конфликты внутри Монголии, недостаток пастбищ, жажда обогащения за счет побежденных направили военную экспансию в сторону цветущих цивилизованных государств.

Недооценка сил врага привела к самым гибельным результатам: Чингисхан командовал не рыхлыми скопищами кочевников, а великолепно организованной мобильной армией, спаянной железной дисциплиной — за малейшее нарушение и простого воина, и высшего начальника ожидала смертная казнь. Бегство с поля боя считали величай-{227}шим позором, неповиновение приказу — тяжелейшим преступлением. По стратегическому и тактическому искусству, особенно при фланговом охвате неприятеля, по внезапности и подвижности, по самим масштабам — кампании, проведенные Чингисханом и его преемниками, не имели равных в истории. Жестокий террор, борьба на уничтожение сопротивлявшихся снискали Чингису мрачную славу одного из самых кровавых завоевателей.

Дата добавления: 2015-06-27