Роль-защита синего типа поведения 6 страница

Неуверенность в себе, перекрываемая авторитарной нетерпимостью и упрямым самоутверждением, сквозит из абсолютизированной манеры речи вида «ни в коем случае», «вообще не...», «ни при каких обстоятельст­вах», «не может быть и речи».

Невзрачно ноющим звучит словечко «также» или «тоже»: «я тоже хотел бы попробовать», «и соль также забыл?», «и салфеток тоже нет» в речи вечно фрустрированного брюзги и привередника, который полагает, что жизнь его обделила.

От отдельных слов-сигналов путь ведет к манере речи, сигналы которой не менее отчетливо раскрывают эмоциональные установки личности.

Продавец знает, как наверняка «поймать на удочку» удобного или неуверенного в себе покупателя с помощью таких, например, слов: «Я сделаю это для Вас, и тогда Вам самому не придется больше ничего для этого делать».

Мудрое изречение «Живем только один раз» говорит тому, к кому оно обращенно, не что иное, как: «Растормозись», «Ну, давай».

Если даже отказаться от функционально-психологи­ческого анализа слов-сигналов, то все равно полезна точно знать их содержательное значение, поскольку при употреблении в отдельных случаях они раскрывают мотивацию, а при обращающем на себя внимание повторении — сокровенный и тайный эмоциональный образ жизни.

МАНЕРА ПОВТОРЕНИЯ

Не только виды изречений, но и манера речи (манера говорения) является сигналом, который молни­еносно позволяет проникнуть в ролевое поведение человека и распознать его.

Высота звучания голоса, темп речи, ее громкость, артикуляция и ритм говорения являются для каждого человека настолько уникально характерными, что ко­го-либо знакомого при разговоре по телефону узнают по одному единственному произнесенному им слову. Или стоит включить радио- и уже по половине услышанного предложения можно угадать, например, что это именно проповедник читает свою проповедь, даже если в данный момент он как раз предпринял экскурс в область борьбы с загрязнением окружающей среды.

Мелодику речи не очень трудно описать без вспомогательных акустических средств, поскольку по повышению и понижению тона звучания последних слогов слов, по их. протяжности можно отчетливо почувствовать, какую именно роль хотел бы играть говорящий.

Особенно показательным является характер или вид речи, когда кто-либо говорит по телефону, так как это позволяет распознать какова установка ожиданий гово­рящего и какого рода личностью он хотел бы быть в глазах собеседника.

Еще более отчетливо видимой становится играемая человеком роль, когда есть возможность не только слышать речь этого человека, но и наблюдать его мимику и жестикуляцию. Некоторые люди даже заку­ривают «сигарету смущения» перед тем, как поднять телефонную трубку.

Для того, чтобы грамотно вслушаться в выразитель­ное содержание манеры говорения человека, следует вначале обратить на восемь отличительных признаков. Путем их взаимного попарного связывания можно различать 24 различных манеры говорения.

Эти восемь критериев манеры говорения суть:

мягкая	= (+) синий	жесткая (твердая)	=(-) синий
громкая	= (+) красный	тихая	=(-) красный
артикули­рованная (отчетливая)	= (+) зеленый	неотчетливая	=(-) зеленый
быстрая	= (+) желтый	медленная	=(-)желтый

Человек с синим типом поведения разговаривает мягко и тихо, часто расслабленно и вяло.

Человек с красным типом поведения разговаривает громко и жестко, часто резко (пронзительно).

Человек с зеленым типом поведения разговаривает артикулированно (отчетливо) и, как человек тщеслав­ный, в большинстве случаев — напористо, с оказанием давления, а иногда — рубленными словами (говорит, как топором рубит).

Человек с желтым типом поведения разговаривает быстро и иногда неотчетливо, торопливо, несобранно.

Громкая и артикулированная речь звучит энергично (+3+2).

Громкая и быстрая речь звучит угрожающе (+3+4).

Громкая и мягкая речь звучит сонорно, звучно, звонко (+3+1).

Мягкая и быстрая речь звучит окрыленно, вооду­шевленно (+1+ 4).

Мягкая и артикулированная речь звучит осторожно и рассудительно (+1+2).

Подобным же образом можно сделать вывод и об остальных видах характера и культуры речи. Так, стремление к укрытости и защищенности характеризу­ется манерой речи, которая является мягкой. (+ 1) и медленной (-4), она звучит по-детски жалостливо («нытиково») и гнусаво. Тот, кто чувствует себя неуверенно из страха перед неудачей, говорит тихо (-3) и неотчетливо (-2), он буквально бормочет и мямлит.

ГЛАВА 7.

ХАРАКТЕРОЛОГИЯ «НЕБОЛЬШОГО ПОРОКА»

«Ты не должен» — так называется кислый соус, которым часто поливается сладкая радость желания. Требования вроде «Ты всегда должен приветливо улыбаться» и запреты вроде «Ты не должен позволять себе прелюбодействовать» образуют заборные колья и жерди, с помощью которых моралист загоняет себя в свой тесный манеж. И за этими баррикадами против желания ищет он безопасность и неприкосновенную уютность (удобность).

Моральные концепции становятся однако сомнитель­ными, когда они ратуют за одни лишь отказы, исключая любые радости, охоту и удовольствия. Такого рода моралистическая односторонность создает мотивирован­ную страхом и лишь кажущуюся «разумность» в качестве противника партнеру по игре, именуемому «страстное желание». «Я очень хотел бы, но я не могу на это решиться».

Разум и страстное желание лишь тогда не проти­воречат друг другу, когда по каждому из этих путей идут до конца. Тот, кто разумно размышляет, тот не оставляет своим чувствам никаких обманчивых иллю­зий. Тот, кто обладает мужеством вникнуть в ситуацию, которая представляется ему непонятной или противо­речивой, тот развивает столь разумную ясность в своих чувствах, что для иллюзий не остается места. Если разум и чувство непротиворечиво проникают друг в друга, если они взаимно совпадают, то тогда обретается благоразумие, дающее возможность для принятия ре­шений и для действий. Это состояние «зрелости» чуждо невротикам, которые никак не могут решиться. Зрелый же человек, напротив, действует фактически. Он в состоянии поменять место работы или свою профессию, вступить в брак или развестись. Он действует (ведет себя) в соответствии с реальностями. И поскольку чувство и разум, поскольку его личные потребности и его эстетическая ответственность у него взаимно согласованы и совпадают, он живет в состоянии внутренней гармонии, чувствует себя счастливым и соответствующим образом удачливым.

Если же глупый разум и неразборчивые чувства начинают выставлять свои требования, то они приходят в противоречие и порождают страх. Последствия могут быть весьма серьезными. Противоречие между разумом и чувством — это противоречие в себе самом и против себя самого. Оно препятствует самовоплощению. Оно вредит откровенности, прямоте, искренности, честности, социальной солидарности по отношению к окружающим людям.

Характерология «небольшого порока» не стремится к морализированию; она направлена на то, чтобы вскрыть, где именно чувство страха и безрассудные притязания забаррикадировали самовоплощение или этическую ответственность.

Неразумное притязание (+), роль-идол и неразумный страх (-), роль-защита отягощают человека в виде «небольшого порока».

Неразумное или безрассудное притязание: «Я хочу безусловно слыть богатым и великодушным» и страх: «Я ни в коем случае не хочу казаться скупым и неимущим» сопринадлежат друг другу подобно наруж­ной и внутренней сторонам одной перчатки. Когда хотят снять перчатку, когда она мешает или почему-либо обременительна, то нельзя стянуть одну лишь ее внутреннюю сторону.

Внутренняя сторона и внешняя сторона, чувство страха и неразумное, чрезмерное притязание должны «сниматься» одновременно.

ПОРОК ИЗ СТРАХА

Под «небольшим пороком» мы понимаем то, что делается из слабости и страха, например, ложь или торговля одурманивающими средствами, и то, что из слабости или из страха не делается, например, неспособность ставить требования и неспособность говорить «нет». Действие или бездействие, которое часто является вредным для здоровья (алкоголизм или пристрастие к таблеткам), или иногда является социально безответст­венным (ложь или агрессия), мы оцениваем лишь с точки зрения упущенного или недостигнутого самовоп­лощения.

«Хорошо то, что способствует оптимальной жизни, и плохо то, что этому препятствует» — эта базовая этическая норма является действующей для психологии самовоплощения и равным образом — также и для социальной ответственности. Тот, кто вместо соответ­ствующего реальностям самовоплощения впутывает себя в роль-идол (+) и в роль-защиту (-), тот приводит свои базовые психические структуры в состояние разногласия. Безоглядное равнодушие или раздражение (раздражительность) в межчеловеческих отношениях говорит о том, что в эмоциональных отношениях имеет место микро-криминал.

Этические нормы могут быть установлены также и в эмоциональной области, например: «Ты не должен быть безучастным», «Ты не должен притворяться заинтересованным», «Ты не должен добиваться распо­ложения к себе путем тактического шарма».

Здесь также можно легко распознать слабость и страх, как и в больших, малых и самых малых пороках, так как часто повторяемые вопросы-вставки типа «Не правда ли?», «Ты понимаешь?», «Не так ли?» — это все порожденные страхом вопросы, имеющие целью установить, воспринимается ли произносящий их всерь­ёз.

Страх, оборонительность (защита) или отвращение — это фундамент каждого порока. «Отвратительно» — таково ощущение каждого заядлого курильщика, когда он впервые делает свою первую затяжку. «Отврати­тельным» воспринимает каждый будущий пьяница свой первый глоток алкоголя. Пиво вначале тоже кажется противным. Водка жжет горло, пока ее «кусающий» вкус, не станет привычным. Наркоман чувствует себя при первой попытке лишенным уверенности, так как его чувства реагируют при этом совершенно необычным образом. Курильщику опиума становится плохо после первого раза. Многие раздражения, которые затем вырождаются в болезненную страсть, вначале воспринимаются как отвратительные и неприятные, что преодолевается лишь постепенной но, что позднее становится страстью и непреодолимым влечением, вначале порождает страх и защиту. Тот, кто впервые балансирует на крупе лошади, в большинстве случаев испытывает страх. Иногда этот страх полностью не покидает даже опытного кавалериста. Тот, кто лазает по горам или доказывает свое мужество прыжками с парашютом, тот через демонстративную роль бесстрашия преодолевает свой внутренний страх.

Преодоление начальной отвратительности и сильного начального страха, а затем все новое и новое их преодоление порождает чувство силы и превосходства. И чем большим является преодоленный страх, тем большей становится кажущаяся «прибыль» в самоуве­ренности.

В таком компенсационном самоутверждении нужда­ются люди, которые страдают от страха или бессозна­тельно мотивируются им. Страх и самоутверждение образуют два полюса, в круге между которыми вращается порок. Вращение в этом «дьявольском круге» называется «страстью».

Страсть может приводить в движение все, что предлагает компенсационное самоутверждение: от без­обидных игр в бридж и разгадывания кроссвордов до бесшабашно смелых автогонок, от безучастного наряжательства и яростного стремления работать и работать до бешеного погружения в секс без всякой любви. Всякая чрезмерность — это попытка уравновесить нехватку, порождающую страх.

Это утверждение может показаться удивительным, поскольку при таких «пороках» как заядлое курение и алкоголь не очевидно, какой именно страх и какое именно самоутверждение поддерживают порок на ходу и не дают ему остановиться. Представляется однако, что начальное преодоление страха и отвращения, которое первоначально переживалось, как самоутверж­дение, теперь продолжается как символическое поведение и, будучи постоянно повторяемым, становится ритуальным поведением. —

Как и при всяком другом ритуале — молитве ли, праздновании нового года или при протягивании руки для приветственного рукопожатия, смысл эмоциональ­ного содержания всегда остается одним и тем же. Он может даже путем повторения суггестивно интенсивироваться и возрасти до условного рефлекса. Так, у курильщика гашиша состояние приятности может воз­никнуть уже при ощущении лишь запаха этого наркотика.

В ритуальном символическом поведении идеализи­руют себя до уровня героя: «Вчера мы здорово надрались» или до уровня эксперта: «Если у вас нет этой марки, то я лучше не буду пить виски вообще» (даже в том случае, когда напитки обеих «марок» наливались в стакан из одного сосуда!). «Раз у вас нет сигарет моей марки, то я вообще лучше не буду курить» (При проведении эксперимента по определению марки сигарет на вкус (то есть вслепую) лишь 2% заядлых курильщиков смогли распознать «свою» марку).

Этими кажущимися особыми «достижениями» (уметь надраться до чертиков; предпочитать только одну марку и т.п.) хвастают таким образом, что нормальный потребитель выставляется рядом с этими хвастунами либо «слабаком», либо невеждой с некультивированным вкусом. Пренебрежительное или презрительное отноше­ние к Другим людям — это дополнительный трюк для того, чтобы почувствовать собственное превосходство и внушить себе собственное самоутверждение.

«Небольшие пороки» — это сигналы тайного страха. Виды пороков раскрывают сведущему, какой именно вид страха они должны компенсировать. Представляет­ся, что курильщик - трубки, например, хотел бы освободиться от страха иного рода, чем курильщик кильских сигарет или курильщик сигарет.

Курильщик сигарет — это единственный из всех курильщиков табака, который курит затягиваясь дымом для того, чтобы «заполнить» (компенсировать) чувство пустоты (минус «синий»). Он ингалирует теплый, пощипывающий и щекочущий дым в легкие. Он воспринимает или ощущает его, как удовлетворяющий отклик. А это как раз именно то, что отсутствует в его отношениях с окружающими и близкими ему людьми.

Наши исследования 6000 курильщиков показали, что те из них, кто предпочитает курить сигареты без фильтра и крепкий, темный натуральный табак, в Цветовом Тесте отклоняли темно-синий цвет. А откло­нение синего цвета означает: «Страх перед лишенной всяких раздражений и привлекательности пустотой, перед скукой и перед неудовлетворенностью». Ингалирование табачного дыма имеет очевидный смысл заполнить эту пустоту теплым раздражением дыма.

В отличие от этого, курильщик трубки, который крепко держит в руке ее головную часть, копается в ней, набивает ее табаком и прикуривает, прежде чем он неохотно согласится с чем-либо или выскажет свое суждение, ищет прочной опоры. Корни его неуверен­ности проистекают из страха перед потерянностью (минус «желтый»). Но он хочет удержаться, он хочет обладать влиянием и значимостью. То, как он держится за свою курительную трубку, говорит о его потребности ухватится за какую-нибудь солидную надежность или гарантию (бог, деньги или политика), чтобы обрести успокоение.

Совершенно иначе, чем беспомощный «сосунок», ищущий укрытости, уверенности и безопасности, ведет себя курильщик длинных, узких кильских сигарет. Перекатывая между плотно сжатыми губами свое духовое ружьё, как иной человек — карандаш, он стреляет из него меткими мысленными стрелами, часто не произнося ни единого слова. Он втыкает кильскую сигару в свой рот как некое жало или колючий шип, будто хочет с помощью этой длинной колючки отгородиться от всех, чтобы никто не мог прорваться в его мыслительную зону. Искоса следит он за каждой мелочью, за каждой подробностью. Будучи критической и хитроумной личностью, этот Шерлок Холмс никому не позволяет загнать себя в безвыходное или затруд­нительное положение. Он хочет доказать себе самому и другим, что он найдет выход из любого тупика.

Самоутверждение, отстаивание своих прав и своей самостоятельности против любого духовного Стеснения или зависимости — свойство, выражаемое в сигнале кильской сигары.

И совсем уж иначе, чем нервно втягивающий в себя дым курильщик сигарет, ведет себя курильщик толстых сигар. Самодовольно попыхивая своей толстой соской, чуть откинув голову назад, он пытается убедить себя и других в том, что он может позволить себе это толстое «удовольствие».

«Мне никто не страшен!», «Я никого не боюсь!». «Мне все нипочем», кажется, говорит он, когда втыкает толстую сигару в свой рот, держа ее между растопы­ренными пальцами. Он хватается за свою тлеющую пустышку и внушает себе «Будда-образное» довольство, которое должно отгородить его от любой досады или раздражения.

Сигнал толстой сигары демонстрирует притязание на самодовольство.

Исследования 200 хронических алкоголиков и нахо­дящихся на излечении в клинике больных, страдающих ожирением, проведенный с помощью Цветового Теста, показали, что обе группы этих лиц отклоняли желтый цвет, то есть имели сильное стремление искать опору в чем-то твердом или жидком (минус «желтый»), чтобы обрести тем самым покой, удовлетворение, насыщение и. исполненность (плюс «синий»): «Они позволяли себе «развернуться на всю катушку», пока не становились синими». Ведь тот, кто наполняет себя пищей, и особенно сладостями, тот не желает ничего иного, как заглушения чувства эмоциональной пустоты и заполне­ния себя до психического пресыщения.

Поскольку пустота (опустошенность) или разочаро­вывающая утрата причиняют человеку непереносимые огорчения, то такие люди нагуливают себе жирок («огорчительный» (подкожный) жир). Избыточный вес — это сигнал того, что неудовлетворенность пытаются заглушить твердыми или жидкими заменителями (эр­зацами).

В то время как супруг стучит на пишущей машинке или светски занят с телефонной трубкой и ему все еще мало занятости рабочей рутиной, как в будние, так и в выходные дни, его супруга мотается по всей квартире с пыльной тряпкой как с победным знаменем, чтобы продемонстрировать, что и она в любом случае готова выиграть битву за самоутверждение. Однако тайный страх, который заставляет их обоих чрезмерно усердствовать на своем рабочем месте или передаваться фанатичной работе по уборке дома, проистекает из одного и того же русла.

Из совершенно другого русла проистекает фанатич­ное и яростное предавание сексу. Оно хочет не работы, не ведения домашнего хозяйства, но «доконать» парт­нера, как говориться — «сделать» или «уделать»его. И этот ритуал самоутверждения, как и всякая иная страсть, имеет свои причины в страхе, Здесь имеет место страх перед нежной самоотдачей, поскольку отсутствует интимная доверительность, вместо которой остаются отсутствия душевных отношений и эмоцио­нальная пустота (минус «синий»). Они порождают ажитированные и неудовлетворяющие поиски. Но эти сексуальные встречи не приводят ни к какому душев­ному удовлетворению, поскольку их целью является самоутверждение. И эта цель бывает достигнута как только партнер покорен, как только он «сделан».

Повторяющаяся смена партнеров и сексуальное ослепление без душевной привязанности являются сигналом часто имеющих еще в раннем детском возрасте нарушении душевных отношений со своей матерью или непреодоленной и проистекающей так же из раннего детского возраста ревности к своим братьям и сестрам, которые, предположительно, «оттягивали» любовь ро­дителей на себя.

МУЗЫКАЛЬНЫЕ СТИЛИ

Тот, кто ежедневно часами пытается заставить орать свою стереофоническую установку все громче и громче, тот одурманивает себя музыкой, подобно пьянице, напивающемся допьяна и одурманивающему себя вод­кой. Музыкальные эксцессы также относятся к небольшим порокам и служат способом бегства от страха. Нужно быть совершенно глухим и слепым, чтобы не рассмат­ривать часами гремящие рок-н-роллы в качестве одурманивающего средства.

Но, с другой стороны, надо быть полностью кастрированным ангелом, чтобы находить свое музы­кальное удовлетворение исключительно в грегорианских песнопениях и хоралах.

Не в направленности стиля, будь то рок-н-ролл или блюз, Моцарт, Вагнер или Бах, но в исключительности и в эксцессах скрываются сигналы для музыкального потребления, которое становится акустическим пороком.

Тот, кто исключительно" и чрезмерно потребляет музыкальный стиль определенного направления, тот старается заглушить страх. Какой вид страха — об этом сигнализирует характер выражения музыки, пред­ставляющий направленность ее стиля.

Каждое направление стиля охватывает ступенчатую иерархию от мало- до высокодифференцированного уровня музыкального выражения. В противоположность механической музыке сельских жителей «Искусство фуги» Баха стоит на уровне высочайшей дифференцированности формы. Однако, несмотря на это, обе музыкальные формы имеют эмоциональное родство с точки зрения уровня их аффективной настроенности.

По предпочитаемому уровню музыкальной формы можно определить степень эмоциональной дифференци­рованности человека. А по направленности стиля можно распознать уровень аффективной настроенности.

Каждое направление музыкального стиля соответст­вует совершенно определенному эмоциональному пове­дению. Поэтому музыка относится к тайному соблаз­нителю при оказывании постоянного воздействия на покупателей в универмагах, при танцах и при петтинге. Поэтому же в направленности музыкальных стилей можно найти сексуальные сигналы.

Страх перед пустотой, перед лишениями и скукой (минус «синий») выражается в виде ажитированности и музыкально находит свое наиболее сильное выражение в рок-н-ролле. Подобную эмоциональную установку передают Вторая венгерская рапсодия Ференца Листа и множество композиций, исполняемых в музыкальном темпе, лежащем между «виваче» и «престо».

Страх перед перераздражением (минус «красный»), защита против возбуждающих, стимулирующих аффек­тов часто с морализующей тенденцией удовлетворяется стилистами музыки с успокаивающей выразительностью, как это осебенно отчетливо звучит в церковных песнопениях. Они мелодично дифференцированы, но без ритмического подчеркивания. Народные песни и песни стиля «кантри» также обладают этим мирно-успокаи­вающим характером. В классике это преимущественно композиции, исполняемые в темпе, лежащим между «ларго» и «адажио».

Страхи перед стесненностью (минус «зеленый») и перед ограничениями и препятствиями, а также потреб­ность в эмансипации нашли свое выражение в песнях протеста. Ритмично подчеркнутые музыкальные стили, которые, однако, могут быть очень свободными с точки зрения такта (как, например, современная электронная шумовая музыка), удовлетворяют потребность в эман­сипации.

Еще не ставшие привычными стилистические разра­ботки отклоняются многими как экстравагантный шум. Для классики отрыв от традиций был каждый раз святотатством и кощунством по отношению к класси­ческому искусству композиции. Именно поэтому музыкальная форма, которая отваживается на робкую

1 виваче — (от итал. vivace — живой, полный жизни; яркий; взволнованный, пылкий) музыкальный термин, первоначально предписывающий оживленный, одухотворенный характер исполнения музыки. Со второй половины XIX века обозначает темп более медленный, чем престо, но более быстрый, чем аллегро; престо — (от итал. presto — быстрый, скорый) обозначение быстрого темпа в музыке, более быстрого, чем аллегро; аллегро — (от итал. allegro — веселый, бодрый; радостный; радующий) быстрый темп в музыке (прим. перев.)

2 ларго — (от итал. largo — широкий; щедрый, обильный; открытый) темп, более медленный, чем адажио; применяется главным образом при исполнении произведений величавого торжественно-скорбного

характера;

адажио — (от итал. adagio — тихо, медленно; осторожно)

медленный темп в музыке.

попытку освобождающей услады, получила название «скерцо».

Против страха перед широтой, простором и поте­рянностью (минус «желтый»), который может появлять­ся особенно у сельского населения и у солдат, борятся народная и маршевая музыки, благодаря твердой опоре доминирующего такта. На высоком уровне математиче­ски чистая в стиле барокко музыка Вивальди, Баха, Генделя, и особенно Concerti qrossi Корелли, предлагает удовлетворение суверенной стабильности.

СУЕВЕРИЯ

К небольшим порокам относятся также суеверия. Они также вращаются в дьявольском кругу между страхом перед неизвестностью и неопределенностью, с одной стороны, и успокоением в мнимом знании, с другой стороны. Суеверие остается небольшим пороком, коль скоро оно сочиняет свои байки и сказки только с числом 13 и пятницей в качестве несчастья и с трубочистом и четырехлепестковым листом клевера в качестве счастья. Оно остается также в качестве относительно небольшого порока и тогда, когда чело­веческие и профессиональные отношения прогнозируют с помощью астрологических оценок: «Это не имеет никакого смысла, так как Марс и Сатурн находятся в конъюнкции», «Он должен быть идеальным партнером, поскольку он Лев с Весами в асценденте».

Теологические суеверия, которые наряду с действи­тельной этической религией все еще бродят подобно приведениям по церквам и больничным палатам в виде давно устаревшего псевдо-естествознания, также оста­ются безвредным небольшим пороком.

В противоположность этому, большим и постоянно трагическим пороком являются политические и конфес­сиональные идеологии, равным образом основанные на

1 скерцо — (от итал. scherzo — шутка) музыкальная пьеса, для которой типичны размеры 3/4 или 3/8, быстрый темп, свободная смена музыкальной мысли, вносящая элемент неожиданного (прим.перев.).  

эмоциональной неуверенности и в большинстве случаев — на бессознательном страхе.

Вместо заранее заготовленных мозговых полок со складированными на них идеологическими консервами мыслей человеку требуется голова, свободная от предвзятостей. Лишь тогда он сможет распознать разнородные идеалы, на которые он смог бы ориенти­роваться, чтобы самостоятельно найти путь к внутрен­ней свободе и самовоплощению.

Идеалы - это человеческие ценностные ориентиры. Они — как четыре стороны света — являются своеобразными точками наведения и прокладывания пути (метода) в конкретной данной ситуации. И в каждой новой ситуации следует заново находить идеал как направление и метод, как путь.

Идеологии же претендуют на абсолютную значи­мость и пригодность своих ценностных ориентиров. Поэтому они нетерпимы и тоталитарны. Они.исходят либо из «обращения в свою веру», либо из уничтожения всех других убеждений.

Для идеологических суеверий, для этого катастро­фически огромного порока вызывающим тревогу сигна­лом является нетерпимость.

ГЛАВА 8.

ХОББИ КАК ПРИНУЖДЕНИЕ В ПЕРИОД ДОСУГА

Свободным временем или досугом называется еже­дневное отпускное путешествие в чудесную страну счастья. Независимо от всех обязанностей, отдаваясь целиком и полностью образам и переживаниям этого необъятного богатого мира, проводят люди свой досуг. Правда, при этом довольно частое исключение состав­ляют рабские натуры, подвергающие себя после дневной работы подневольно службе собственному хобби.

И вот сидит один дома и увлеченно считает зубцы на своих почтовых марках или измеряет степень своего интеллекта путем разгадывания кроссвордов: по гори­зонтали — «Опера Верди из четырех букв, по вертикали —» Автор оперы «Аида».

Другой обласкивает свой возлюбленный автомобиль полировальной губкой или позабыв о детях и кеглях простаивает весь уикэнд по колено в холодной воде в ожидании, когда же на его наживку клюнет уставшая рыбешка.

Третий использует свободное время своего досуга на то, чтобы путем старательных интриг добиться своего избрания президентом союза президентствующих пре­зидентов.

Как уже говорилось, в случае «небольшого порока», например, в случае пьянства или безудержного курения, первоначально необходимо преодолеть отвращение и антипатию, чтобы самоутвердиться и чтобы сделать как «взрослый». «Принудительно» осуществляемое хобби также служит самоутверждению. Это в начале. А позднее оно начинает служить средством для бегства от неприятных стычек и ссор, ситуаций и заданий. Решением кроссвордов, например, занимаются, чтобы отвлечься от забот; рыбалкой занимаются, чтобы смягчить действие конфликтов; и не жену-то при этом балуют красивыми украшениями и убранством, а свой автомобиль.

Становящееся напористой привычкой хобби, этот фарс самовоплощения, — это роль-идол, которая в действительности служит оборонительной защитой и средством для бегства от ситуаций, чреватых провалами. Везде, где всплывает страх, где можно оказаться несостоятельным или побежденным, будь то в кругу домашних или в обществе других людей, везде в таких ситуациях хобби или чрезмерно усердная работа выступают в роли спасительных лазеек или отговорок.

«Небольшой порок» можно рассматривать как нега­тивное хобби, а принужденное «проведение или офор­мление досуга» — как позитивный порок. И то и другое имеют столь большое внутреннее сродство, что их можно различать лишь с помощью внешних социальных критериев: вредящий организму алкоголизм считается пороком, а вредящее семейным делам вступление в какой-либо союз считается непорочным хобби.

Но по крайней мере досуг, как последний бастион свободы, должен быть свободен от ролей-страхов и ролей-идолов, чтобы его можно было использовать для самовоплощения. Свободное время используется для удовлетворения истинных потребностей в преобразова­нии и переживании действительности. Человек может и должен воплотить себя в трех областях потребностей тела, души и духа.

Дата добавления: 2015-06-28