Явление первое

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ

Фра Тимотео, Лигурио, Нича.

Фра Тимотео. Эй, Лигурио! Выходите!

Лигурио. Как дела?

Фра Тимотео. Отлично. Они пошли домой, готовые выполнить все, что требуется. Препятствий никаких не будет, так как мать останется при ней и хочет сама уложить ее.

Нича. Правду вы говорите?

Фра Тимотео. Ба! Вы излечились от глухоты!

Лигурио. Святой Кимент помог ему.

Фра Тимотео. Надо поставить статую святому Клименту, и народ повеселится и мне перепадет.

Нича. Мы удаляемся от предмета. Будет моя жена противиться тому, чего я желаю?

Фра Тимотео. Нет, говорю вам.

Нича. Я самый счастливый человек на свете.

Фра Тимотео. Верю вам. Выбудете нянчить сынишку; а кто не верит, пусть тому будет хуже.

Лигурио. Возвращайтесь, отец, к вашим молитвам, и, если еще что понадобится, мы к вам зайдем. Вы, мессер, ступайте к жене, чтоб укрепить ее в ее решении, а я отправлюсь к магистру Каллимако сказать, чтобы он послал вам питье. Устройте так, чтобы я мог вас повидать вскоре после захода солнца: нам нужно еще о многом подумать до условленного часа.

Нича. Ты прав. Прощайте!

Фра Тимотео. Идите с богом.

Приятно жить обманом

и верить в то, что сбудутся мечты,

и сладостным дурманом

лечить себя от горькой пустоты.

О зелье, правый ты

заблудшим указуешь путь недаром!

Достоинства твои

обогащают божество любви.

Тебя не пересилить средствам старым:

камням, отраве, чарам.

Занавес

Каллимако, один

-- Хотел бы я знать, что им удалось сделать. Неужели я не увижу Лигурио? Уж целый час прошел после условленного срока! В какой тревоге я все время нахожусь! Правда, что Фортуна и Природа всегда уравнивают свой счет. Они никогда не делают добра без того, чтобы взамен не сделать зла. Насколько возросла моя надежда, настолько увеличился и страх. Увы! Возможно ли жить в подобных волнениях, терзаясь то опасениями, то надеждами? Я -- корабль, гонимый двумя противоположными ветрами, который тем сильнее трепещет за свою участь, чем ближе он к гавани. Глупость мессера Нича подает мне надежду, благоразумие исуровость Лукреции повергают меня в страх. Горе мне! Я нигде не нахожу покоя. Иногда я пытаюсь побороть себя самого, браню себя за сумасбродство и говорю себе: что ты делаешь? Ты сошел с ума? Если даже ты добьешься своего, что тогда? Ты познаешь свое заблуждение, пожалеешь стольких трудов и раскаешься в своих помыслах. Не знаешь ты разве, как мало находит человек блага в том, к чему он стремился м чего достиг, по сравнению с тем, что предполагал найти! С другой стороны, худшее, что может приключиться, -- это то, что ты умрешь и отправишься в ад! Ну что ж! Столько умерло других, и в аду сидит столько достойных людей, что вовсе не стыдно к ним присоединиться. Иди навстречу своей судьбе, старайся избежать зла, а если не можешь -- сноси его как мужчина; не падай духом, не унижайся, как женщина. Так я внушаю себе мужество, но ненадолго: вновь обуревает меня такое неистовое желание хоть один раз обладать ею, что я становлюсь сам не свой: ноги дрожат, кровь холодеет, сердце хочет выпрыгнуть из груди, руки отказываются служить, язык немеет, глаза мутнеют, голова кружится. Если бы я нашел Лигурио, чтоб отвести душу! Да вот и он спешит сюда. То, что он мне скажет, либо продлит еще немного мою жизнь, либо же сразит меня совсем.

Дата добавления: 2015-06-28