Вопрос 4. Критика неоинституционалистских воззрений на анализ систем собственности

Конечно, следует признать, что система коммунальной собственности предполагает однородную общность людей в том смысле, что индивиды идентифицируют себя с целым, частью которого они являются и в мыслях, и словах, и поступках. Иными словами, предполагается существование естественной, органической солидарности.

Данная система собственности, сопровождающаяся ориентацией производства на непосредственное потребление, не сопровождалась хищническим использованием ресурсов. Как ни парадоксально, это явление характерно именно для системы частной собственности, лежащей в основе современного рыночного хозяйства. Трудно отрицать, что форсированное производство предметов потребления ведёт к фактическому разрушению материальных ценностей. Общепризнанно, что современная организация потребительского спроса ведет к сверхбыстрому моральному устареванию продукции. По образному выражению, неизбежным следствием этого процесса является ускоренная переработка исходных ресурсов в потоке надоедающих вещей, становящихся отходами быта.

В современной экономике истощением ресурсов сопровождается как фактическое установление исключительных прав, так и конкурентная борьба за актив, на который нет исключительного права собственности. И этот упрек можно поставить в вину как частной, так и государственной собственности. Значит, хищническое использование – это не столько результат определённых прав собственности, сколько следствие мировоззрения индивидов, рассматривающих мир как совокупность средств и условий для достижения своих целей. Несущей конструкцией этого мировоззрения является рационализм и утилитаризм как базовые характеристики «экономического» человека.

Хищническое использование ресурсов резко усилилось в современную эпоху, когда финансовые институты завоевали господство над институтами производства. Данный процесс сопровождается приобретением и использованием ресурсов вне рамок производительного (в классическом понимании) труда. На это обратил внимание ещё основатель традиционного институцио-нализма Т. Веблен, отнюдь не случайно выделив как главное противоречие капитализма противоречие между бизнесом (который он трактовал как сферу обращения и финансовых спекуляций) и индустрией, представленной сферой непосредственно производства.[2]

Если же основной источник обогащения – хищническое перераспределение (путем финансовых манипуляций) при выдвижении на первый план принципа выгоды, то неизбежно крайне расточительное использование сырьевых и энергетических ресурсов. Поскольку если нет привязанности дохода к определённой сфере деятельности и к определённым ресурсам, то нет никакой заинтересованности в их сохранении и воспроизводстве.

Во всяком случае, в долгосрочной перспективе.

Таким образом, мы должны констатировать, что именно система рыночного хозяйства, основанная на частной собственности, порождает в своём развитии ситуацию, при которой перераспределение ресурсов посредством финансовых механизмов становится основным источником обогащения. И, в конечном счёте, это является следствием того, что в основе экономических действий лежит одна идеология – максимизирующего выгоду субъекта, лишённого чувства социальной ответственности.

При этом одной системой правовых установлений, без отсутствия этических ограничителей, эта проблема не решается. Любопытно отметить, что процесс «обезмораливания» экономической деятельности является следствием принятия идеологии неизбежного и неуклонного прогресса, что, кстати, является продуктом именно либеральной доктрины.

Тем не менее в рамках неоинституционального анализа признаётся неоспоримое преимущество системы частной собственности как центрального элемента институциональной среды рыночной системы, поскольку она является условием максимального роста богатства нации и обеспечивает эффективное распределение ресурсов. Эффективность институциональной среды рассматривается с точки зрения создания условий роста богатства нации.

Однако нелишне подчеркнуть, что понятие эффективности является субъективным и ценностным, зависящим от системы наших представлений. Напомню, что эффективность в общем случае рассчитывается как отношение результата к затратам на его получение. Меняя наше представление о содержании этих двух понятий, мы легко изменяем и показатели эффективности.

И здесь в очередной раз обнаруживается кровное родство неоинституционализма с классической и неоклассической экономической теорией. Именно со времен классической теории богатство нации рассматривается как цель развития человеческого общества. И именно в рамках этого направления складывается подозрительное отношение к государству, поддерживаемое и представителями неоинституционального направления, обвиняющего государство в ограничении прав собственности.

Кроме того, представители неоинституционализма, сравнивая институт частной, государственной и общественной собственности, считают, что господство последних сопровождается более низким объёмом инвестиций, преобладанием более трудоёмких технологий, более низкой производительностью труда, высокими издержками оппортунистического поведения, более ограниченным горизонтом времени при принятии решений и другими негативными последствиями, ведущими к снижению роста производства.

Как видим, в основу рассуждений как аксиома закладывается положение, что рост производства является очевидной целью и критерием эффективности тех или иных форм хозяйственного взаимодействия индивидов. И тем самым как очевидность признаётся преимущество системы частной собственности, порождающей определённые поведенческие последствия. В частности, стремление к обогащению в силу признания исключительных прав не только на ресурсы, но и на результаты экономической деятельности.

Также в основу анализа закладывается представление об «экономическом» человеке как субъекте хозяйственных взаимодействий. И, кстати сказать, аргументы критиков общинной (коммунальной) собственности были бы верны при принятии истинности данного утверждения. Однако его-то мы и не находим. Природный, «естественный» человек невероятно далек от модели, являющейся необходимой предпосылкой современных экономических моделей, что ставит под большое сомнение результаты логических умозаключений представителей неоинституционального направления экономической теории.

В то же время трудно не согласиться, что институт собственности традиционных обществ не порождал стимулы к росту производства, выходящего за пределы установленного обычаем уровня потребления. Однако оценка этого положения предполагает включение в рассуждения определённой системы ценностей. А научных критериев для определения, какая система ценностей лучше, выше и т. д., просто не существует.

Поэтому мы должны ограничиться лишь признанием того, что в рамках господствующей сегодня системы ценностей, где конечным критерием развития является уровень достигнутого потребления экономических благ, система частной собственности является наиболее эффективной институциональной средой для экономического роста и развития.

Ещё раз обратим внимание, что неоинституциональная теория, делая акцент на сравнительном анализе различных систем собственности (выделяя как чистые модели частную, государственную и коммунальную), в качестве критерия их эффективности выдвигает темпы экономического развития и рост богатства нации. Именно под этим углом зрения рассматриваются как структура прав собственности, так и процессы ограничения, расщепления и размывания.

При этом подчёркивается, что чем в большей степени гарантированы права частной собственности, чем в большей степени отдельные правомочия сконцентрированы у одного экономического агента, тем выше уровень мотивации, обусловливающий эффективное использование ресурса.

Рассматривая частную собственность как идеал, существование других типов собственности представители неоинституциональной теории видят в невозможности (в силу высоких издержек) обеспечить исключительные права на ресурсы отдельных индивидов, рассматривая, таким образом, и государственную, и общую собственность как неизбежное зло. Не случайно и теорема Коуза, и идеи Познера так или иначе сводятся к предложению развивать права собственности в сторону возможно большей их спецификации. Это, по их мнению, позволит индивидам заключать добровольные взаимовыгодные соглашения по обмену пучками правомочий, что будет обеспечивать оптимальное распределение ресурсов и максимальный рост богатства и благосостояния.

Дата добавления: 2014-01-03